Текст книги "Космическая метка (СИ)"
Автор книги: Анна Ведышева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)
Глава 6. Новый союз
Малик
Сегодня на обед приглашен старый писарь. А пока я дожидался гостей успел насладиться разговором двух прислужниц, спрятавшись за большую колонну в столовой комнате.
– По слухам, молодой и красивый парень, неожиданно выбившейся в будущего главу совета, следует по стопам своего наставника Кресана Ан Пауиса. – пролепетала одна из дам в белом переднике с алой полосой. – Вот бы встретить такого да получить его метку!
– Ох, не зарекайся! Вспомни о Шилане, какой был милый и общительный мальчик, а оказался таким пройдохой, – вторая говорила со знанием дела, хотя на вид ей и ста лет не дашь. Словно прочитав мои мысли, первая служанка рассмеялась.
– А то тебе рассуждать о хозяевах и их нравах, молода еще! – рассердилась было собеседница, а потом резко сменив настроение, вздохнула и произнесла – Ну, а посмотреть на возможного главу совета хотелось бы, не спорю.
Все-таки политика и сплетни всегда идут рука об руку, еще раз убедился я, внимательно наблюдая за женщинами. Они в принципе не понимали, чем я занимаюсь и какую роль играю для империи.
За стол пригласили около одиннадцати. Но на основной прием с обедом я не решился пойти. Мне, конечно, любопытно посмотреть на реакцию служанок, ведь они даже не могли предположить, что их гадкий утенок Малик занял обсуждаемую ранее должность, но метка, которой меня одарила Сокия, пару дней пылала огнем. Щека горела, принося невыносимую боль. Медики объяснения данному явлению не дали. Только Кресан предположил, что мое состояние может зависеть от настроения девушки, ее душевного равновесия. Он читал о таких случаях в древних фолиантах.
Вот только чем больше я чаще со стариком, тем больше сомневался в правдивости его слов. Он все настойчивее стал давать мне не просто советы, которыми я мог воспользоваться в новой должности, а прямые указания того или иного действия. Откровенно говоря, по-началу советы приносили пользу и я рьяно толкал чужие идеи на малом собрании в отсутствии императора. Но вот смех императора в личной беседе, заставил задуматься о том, насколько чисты намерения Пауиса.
Наш император считался недостойным своего места, оттого многие посягали на занятое место. Виктор Лан Финрес являлся выходцем из небогатого и позабытого рода, который тем немее не уступал в древности нашему. Неожиданное назначение на должность императора Виктора стало ударом для многих, а уход Кресана – второй волной надвигающейся бури. Прощальный подарок почившего правителя.
В библиотеку я направился ближе к полуночи, когда облака затянули большую часть неба, спрятав от любопытных глаз звезды, отчего наша часть Юмы погрузилась в темноту.
– Приветствую, вас глава совета! – голос Сорина был полон ядовитой желчи. Сам мужчина выглядел несколько странным и взволнованным. Андос время от времени мерял шагами комнату, совершенно выпадая из ведущегося разговора.
Но как только комната практически опустела, мальчишку прорвало.
– Она пропала! – истерично заговорил Сорин.
Я не желал слушать мужчину, уже зная об отсутствии космической метки на его теле. Только у самого порога я услышал то, о чем даже представить не мог.
– Причем тут метка?! Сокия, Сокия пропала…
Дальше краски мира смешались и превратились в серую палитру. ОЧнулся я верхом на Сорине, его лицо налилось краской от моих ударов. Безумие, охватившее меня в тот момент, еще долго будет отравлять душу.
Кресан встряхнул меня, совсем не по-старчески. Оказывается в мужчине еще полно физической силы.
Я уперся лбом в стену, от которой исходило спокойствие. Будто что-то за ней согревало мою душу и успокаивало тело. Пришлось несколько раз провести рукою по гладкой выбеленной поверхности, чтобы вернуться к нормальному состоянию.
Кресан только покачал головой глядя на меня, а Сорин вытер разорванным рукавом кровь с лица. Верхняя губа мальчишки надулась, словно повстречалась с малоизвестным аллергеном. Под правым глазом наливался синяк. Жаль зубы остались на месте, как впрочем и озорная улыбка.
– А я думал ты совсем позабыл, что такое быть живым и превратился в марионетку, – Сорин осекся под моим ледяным взглядом, оттого добавил, – Иена.
Но повисшее молчание говорило само за себя. Меня считали ведомым писарем созданием. Возможно, раньше так оно и было, но сейчас я словно прозрел. Вот только с открытыми глазами пришло бешенство, которое я только что выплеснул на несостоявшемся друге.
– Твое состояние можно объяснить только вспомнив ошибки, которые совершили другие империи в погоне за новыми открытиями и собственными амбициями.
Я задумался. Сразу на ум пришла Марина и мертвая ныне планета Земля, а так же проказа, что принесли захватчики с собою. Страшнее нее оказалось только влечение, что вызывали некоторые особи земного происхождения. Именно, из-за них планету постигла печальная участь. Отец нынешнего императора решал вопросы кардинально – уничтожением. Александр не стал исключением и продолжил путь, уготованный ему предшественником.
Звездное притяжение, что не смог пережить ни один марианец. Вместо укрепления своих позиций и внесения новой крови в довольно закрытую галактику, марианцы проредили свои ряды. Хотя, мне иногда думается, что старый Дит не был столь глуп и опрометчив. Он видел наперед развитие событий и уничтожил, с помощью женщин с Земли, многих неугодных ему созданий.
Сейчас писарь подводил меня именно к этой мысли. Я заразился звездным притяжением и опасен для общества. Но моя должность уже занята мною. Искать преемника процедура сложная и опасная для Виктора Лан Финреса. Потому пригласят проверенного годами советника – Кресана Ан Пауиса. Красивая и несложная комбинация. Остается только убрать со своей дороги первопричину – Софию.
Я взглянул на Сорина, подавая ему сигнал пальцами. Никто и не догадался бы, что я не просто стряхиваю кровь, которая испачкала белую рубаху, предав той розовый оттенок в районе груди и рукавов.
– Малик, тебе нужно отдохнуть! – произнес спокойно Андос и похлопав меня по спине правой рукою, покинул помещение.
Кресан попытался начать разговор, но я жестом остановил льющийся поток красивых и таких лживых слов.
– Я хотел бы остаться в одиночестве и обдумать произошедшее. – попросил я.
Единственная просьба, которую я адресовал писарю, осталась без внимания. Я стойко выслушал о своем предназначении и значимости для империи. Через четверть часа с пожеланиями спокойных снов, Кресан отбыл в неизвестном направлении. Хотя, думаю мужчина направился не в гости к прекрасной даме, дабы снять стресс ввиду собственной впечатлительности, а прямиком к главе медицинской сферы господину Крамеру, чтобы поведать о произошедшем и принять меры во спасение империи от безумца.
Сорин ждал в моей комнате. Здесь ничего не изменилось за десять лет моего отсутствия. До сегодняшнего дня я предпочитал проводить время в комнате погибшего брата Пинера на первом этаже дома.
– Здесь не хватает штор в цветочек на окне, – заметил ехидно Сорин, разглядывая убранство. И был абсолютно прав. Помещение больше подходило для девушки, нежели для юноши. И готовилось первоначально для Милы. Вот только отец пожелал оставить всех сыновей в одном крыле, вразрез мнению и желанию Валенсии.
– Что случилось с марианкой? – я практически успокоился, пока следовал по широкой лестнице наверх. Но вид вечно улыбающегося Сорина поднимал волну ненависти в душе. В какой-то момент я поймал себя на мысли, что легко могу свернуть шею заносчивому мальчишке. Стоит только надавить на несколько позвонков сзади и никто не сможет доказать моего вмешательства в эту смерть. Я тряхнул головой, ужасаясь собственного рассуждения.
Улыбка медленно сошла с лица блондина. Очевидно, мой кровожадный вид говорил сам за себя.
– София находилась под постоянным наблюдением. А позавчера вечером она исчезла из библиотеки, словно пуэмская медуза, что становится прозрачной в соленой воде.
Старший Андос принял решение сохранить пропажу девушки в тайне, дабы не усугублять шаткое положение семьи.
– Отличная комбинация! – произнес я, восторгаясь чужому расчету. – Ваши метки практически пропали, а моя сияет всем на диво. В обществе сложится мнение о том, что род Андос заметает следы и избавляется от неугодных. Ан Брадос в этом случае может заявить свои права на Сокию, чем усугубит конфликт между родами.
– Жаль только Софию, что стала неким знаменем, передаваемым из рук в руки. – перебил меня Сорин печальным голосом. Ему было искренне жаль девушку.
– Давно ли ты стал столь сентиментален?! Помнится меня не пожалел, когда поменял стрелы на испытании кругов в академии.
Кажется, я сделал открытие для мальчишке. Его глаза округлились от удивления и засияли от обиды. Я прекрасно понимал, зачем тогда был унижен и лишен возможности продолжить обучение на круг выше. Не пройдя испытание, я остался среди глупых юнцов на второй год. Это время многое изменило в нашем доме и дало возможность возвыситься Иену.
Сорин вскочил с кровати, на которой сидел, смешно заложив ногу за ногу. Прошелся по комнате и хотел было выдать пару ласковых слов подобно падшим девам с Виты. Но поперхнулся собственной слюной, закашлявшись.
Нелепый очаровательный блондин всегда вызывал отклик в моей душе. Именно о таком брате я мечтал в детстве. С этой мыслью гнев, который поселился в моей душе с момента потери Сокии, отошел на второй план, уступив место спокойствию.
Откашлявшись, Андос попытался возразить и напомнить мне, как отчаянно пытался воззреть к справедливости судей испытания кругов. Он резко замолчал, а через минуту добавил:
– Былого не вернуть. Тебе не перепрыгнуть Пинера и Иена. Но сейчас это неважно. Необходимо найти марианку, поскольку ее разоблачение грозит нам лишением собственных голов.
– От раскрытия тайны происхождения Софии более пострадает наш род и дом Аниты. А вы…
– А мы лишимся чести, поскольку подтолкнули ваш дом к подобной интриги. Император быстро вершит свой суд– закончил Андос, вновь перебив меня. Что собственно было в его стиле. Он редко выслушивал до конца, заканчивая фразу собеседника.
Совершенно нетерпеливый и в тоже время хитрый. Поверхностная легкость и веселый нрав скрывали, словно под маскарадной маской, холодный ум и умение делать точные выводы.
– Ты думаешь, ко всем событиям приложил руку Кресан? – Сорин пришел к тому же выводу, что и я сам. Немного подумав и мимолетно взглянув в окно, юноша добавил:
– Слишком явно видится он во всех интригах. Создается впечатление, что кто-то желает убрать старого писаря со своей дороги.
– Возможно, ты был бы прав, если бы не одно но. Кресан не имеет реальной власти. Все его шаги делают другие создания, а как тебе известно любой может добавить своего видения в замысел Ан Пауиса.
– Думаю, к пропаже Сокии он имеет прямое отношение, так как посещал наш дом с визитом накануне.
– Единственное место куда могла отправиться марианка – лабиринт, но я не имею доступ к вашему выходу, как и ты к нашему.
– Тогда пошли вместе! – промурлыкал Сорин, подавая мне руку, словно невинной девушке
София
Я вышла в парадный зал и ахнула.
По лестнице поднимался Малик. Осунувшийся с разбитыми руками и рукава в крови. Если бы сейчас он немного повернул голову, то увидел мой напуганный взгляд. Но мужчина следовал к своей цели, как я к свободе.
В столовой убирали со стола. Видимо, Ан Брадос давали прием. Служанки носили подносы с остатками еды, большая часть которой осталась нетронута. Я взяла тарелку и последовала за полной женщиной в белом переднике. За спиной послышались смешки.
– Госпожа Мила опять чудит.
Приглушенный смех заставил невольно улыбнуться. Вспомнился дом, ласковый звонкий голос матушки Далины – женщины, что вскормила меня и стала ближе матери. Стало безумно грустно. Но я быстро взяла себя в руки.
Мое предположение оказалось верным, кухня имела выход на улицу.
Юма – планета с красно-розовыми облаками на желтом небе. Планета, где деревья имеют фиолетовые листья и причудливую форму. Хотя, возможно, это не деревья и вовсе. Как голодные кустарники с планеты счастья Айрис.
Под ногами стелился ковер из сброшенных листьев. Дорогу давно не убирали, значит, пользовались данным выходом редко, что мне на руку.
Я прошла до поворота, где виднелась усыпанная мелкими камнями дорожка. Здесь следовало быть осторожнее. И не успела я это подумать, как услышала имя той, чей плащ я позаимствовала.
– Мила, – повторил ласковый голос по-отечески. Женщина с прекрасными глазами и черной душою звала девушку. Мне оставалась только растерянно стоять посреди сада. Птица свободы, что была в моих руках, трепыхалась в намерении покинуть ловца.
– Госпожа, вас срочно просят в медицинский блок. – раздались спасительные слова справа от меня.
Я с облегчением слушала, как удаляется женщина со служанкой. Но удача не захотела остаться со мною, у нее своя игра. Позади раздались шаги. Валенсия была не одна несколько минут назад. Видимо, она вышла проводить гостя и заодно показать прекрасный сад.
Юма – планета с красно-розовыми облаками на желтом небе. Планета, где деревья имеют фиолетовые листья и причудливую форму. Хотя, возможно, это не деревья и вовсе. Как голодные кустарники с планеты счастья Айрис.
Под ногами стелился ковер из сброшенных листьев. Дорогу давно не убирали, значит, пользовались данным выходом редко, что мне на руку.
Я прошла до поворота, где виднелась усыпанная мелкими камнями дорожка. Здесь следовало быть осторожнее. И не успела я это подумать, как услышала имя той, чей плащ я позаимствовала.
– Мила, – повторил ласковый голос по-отечески. Женщина с прекрасными глазами и черной душою звала девушку. Мне оставалась только растерянно стоять посреди сада. Птица свободы, что была в моих руках, трепыхалась в намерении покинуть ловца.
– Госпожа, вас срочно просят в медицинский блок. – раздались спасительные слова справа от меня.
Я с облегчением слушала, как удаляется женщина со служанкой. Но удача не захотела остаться со мною, у нее своя игра. Позади раздались шаги. Валенсия была не одна несколько минут назад. Видимо, она вышла проводить гостя и заодно показать прекрасный сад.
Я сделала шаг в намерении покинуть опасное соседство. Но изящная тонкая рука в белоснежной перчатке остановила мой порыв. Поглубже натянул капюшон и произнеся что-то невнятное, я резко дернулась, но хватка Аниты была смертельной.
Через секунду я стояла перед ней с непокрытой головой. От удивления глаза женщины округлились и стали похожи на блюдца. Анита покачала головой, возмущенно пооткрывала рот, а потом выдала несколько непереводимых мною фраз. Не все галактические языки я учила хорошо.
– Это ты! – некрасиво показывая пальцем и закипая от гнева, продолжила дама, – Это действительно ты! О, как я могла так ошибиться!
Я не понимала о чем ведет речь маленькая леди. Но неожиданно вспомнила, что теперь отношусь к ее роду, а значит могу просить защиты и помощи до тех пор, пока отец не прилетит на Юму. Не думаю, что это займет много времени.
– Я прошу помощи Вас, госпожа! – голос мой лился сладким потоком, мягкий покладистый и такой беспомощный. Отчего Анбас даже растерялась. Ее душа на время успокоилась, а злость прошла, хотя причины такой реакции я пока не понимала.
Анита внимательно посмотрела на меня. Потом резко дернула за плечо, таким образом опуская мою голову к себе поближе.
– Кто это сделал с тобою? И в чем ты провинилась? – теперь я слышала строгий голос главы рода, а не обиженной женщины.
– Ан Брадос. Но не думаю, что разговоры уместны посреди вражеского сада. – пояснила я, не соврав. Вот только который из братьев уточнять не стала. Поскольку воскрешение Иена, пока я нахожусь на Юме, не принесет мне пользы.
Больше слов не требовалось. Я оглянуться не успела, как оказалась на небольшом полусферическом челноке. Создавалось впечатление, что от шара отрезали ровно половину и запустили ее в космос. Серебряно– красный оттенок корабля сливался с красно-желтым небом, становясь практически незаметным глазу.
В недолгом полете я закемарил, открыв глаза только на посадочной площадке в родовом доме Анбас. Он мало чем отличался от прочих. Такие же каменные стены за высоким забором, огромная территория с садом, но у Аниты имелся маленький пруд, в котором расположились дикие птицы. Думаю, они возвращались сюда год за годом, в надежде высидеть птенцов на хозяйских угощениях.
Через парадный вход женщина меня не повела. Насколько я поняла с этим имеются какие-то заморочки. На Марине, к примеру, через парадный вход дозволено входить только мужчинам и замужним женщинам, которых обязательно ведет под руку супруг. Исключение, дети до половой зрелости. Я несколько лет пользовалась специальным выходом.
Убранство в доме Анбас отличалось от виденного мною у Андос и Ан Брадос. Здесь не было позолоченных колонн и мелких цветов на стенах, лепнины на потолке и картин в серых рамках; ни фигур, что изображают сражения прошлых лет; ни тканых портьер и вышитого красными цветами тюля; ни дорогой мебели в бежевых тонах на золотых ножках.
В этом доме все было достаточно аскетично: белый каменный пол без рисунка, такие же стены, разноцветные диваны и пуфы приглушенных тонов, но вот потолок изображал голубое небо и сияющие звезды. Я не могла оторвать от него глаз.
Анита потянула меня за рукав с предложением посетить лечебную комнату, дабы убрать последствия встречи с Ан Брадос. В ответ я кивнула, совершенно обессиленно. Войдя в дом Анбас, я расслабилась, словно груз всех проблем остался лежать одиноко на пороге. В моей душе зародилась и пустила корни надежда.
Лечебная комната встретила набором стандартных предметов: специальный стол с кулоном, что используется в случаи крупных поражений тканей или костей; стол с набором лекарств и для них же двухстворчатый шкаф, а также стул для посетителей, на котором лежало чистое нежно-персиковое платье в красный незатейливый цветок.
Вот только размер оказался не по мне, чуть прикрытые колени – верх неприличия. Очевидно, Анита дала платье с собственного плеча, вот только разница в росте у нас достаточно большая – почти в целую голову. Но выбора особо не имелось. И после лечебного отдыха я, нарядившись в милое, но короткое платье, отправилась искать хозяйку.
Половина дома, в которой я сейчас находилась больше походила на классическую. Здесь начали мелькать картины и семейные фото, на одном из которых я увидела счастливую женщину под руку с Иеном Ан Брадосом. От одного изображения этого мужчины меня охватила паника. Мурашки покрыли спину, а руки задрожали. Я перевела испуганный взгляд на висящее рядом зеркало и ахнула. Следы от поцелуев не затянулись, а открытое декольте только подчеркивало всю низость моего позора. Если Александр Дит увидит что-то подобное на моей шее, Юма перестанет существовать не только, как планета, но и как империя. Отец уничтожить всех созданий так или иначе относящихся к Юме.
Когда первая волна страха отпустила, пришла вторая и осознание того, что лечебный блок специально настроили только на расслабление, отключив функцию лечения. Кто-то хотел унизить меня, подчеркнув бессилие перед мужчиной. Либо вывести из равновесия, затмив стыдом способность разумно мыслить.
Сзади послышались голоса, я поспешила спрятаться в нише за углом. Такой уютный наблюдательный закуток сослужил мне хорошую службу. Я не могла видеть проходящих, но их разговора было достаточно.
– Девушку отправить в подвал. Пусть принцесса Марины почувствует, что значит боль, – в звучащем голосе не было мягкости, как раньше. Анита кипела в собственной ненависти.
– Госпожа, вы не боитесь, что спровоцируете Ан Брадос? Ведь девушка не последнее создание для них, тем более…
Но слушать женщина не желала, крик раздался такой силы, что зазвенело зеркало.
– Давно ли мне требуется твое разрешение, Сергирий?! Нахождение Сокии в моем доме законно, ибо она часть моего рода. Тем более никому не известно о местонахождении девчонки. Так что будь любезен выполнять мой приказ! Быстро!
– Слушаюсь госпожа. – с опущенной головой Сергирий отправился в сторону лечебной комнаты.
Значит, Аните известно о том, кем я на самом деле являюсь. А судя по улыбке на фотографии, и том, как переплетены пальцы Аниты и Иена (на что не каждый обратить внимание, но мне эта мелочь сразу бросилась в глаза), они имели довольно близкие отношения. Отсюда можно сделать только один вывод – женщина хочет отомстить мне за смерть любимого. Вот только он жив.
Я снова в западне. Расскажи я Аните о встрече со старшим Ан Брадос и меня ждет мгновенная смерть, ведь следы от поцелуев на моей шеи однозначно говорят о страсти. Я даже не успею поведать женщине об особенности собственного рода. Да и рассказывать об этом нельзя. Ведь официально моя мать хентерийка, а не землянка. О том, что она поменялась телами с подругой никому неизвестно, кроме отца. Да и история эта темная, которую не следует выносить на всеобщее обозрение. Я вздохнула, холодный пот покрыл ладони.
Остается только одно – самостоятельно попытаться покинуть дом Анбас и укрыться в надежном месте, до прибытия императора Марины.
Шаг. Меня встречает тишина коридора, где каждый вздох грозит разоблачением. Теперь дом не кажется мне светлым и уютным. Это темное подземелье, где кровавая госпожа кардинально подходит к решению проблем.
Шаг. Сердце готово вырваться из груди. Кажется, я слышу его тревожный бег. Я крадусь словно вор в библиотеку, в надежде, что там так же, как и в доме Андос имеется тайный лабиринт.
Шаг. На мое плечо кто-то кладет холодную руку. Страх затопил меня в головой. Я попыталась крикнуть, но губы закрыты большой мужскою рукою. Краем глаза я могу рассмотреть силуэт держащего меня. Это Иен Ан Брадос собственной персоной.
