Текст книги "Космическая метка (СИ)"
Автор книги: Анна Ведышева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)
– У каждого из нас есть маленькая тайна. Не правда ли?
Судорожно вспоминая собственные секреты, не смогла ответить на риторический вопрос. Закралось одно подозрение, но не желала верить в то, что Виктор оказался умнее, чем я надеялась.
Мужчина указал на шею и пообещал, что в семейной жизни мое тело ждет множество подобных украшений. Я сглотнула, пытаясь промочить пересохшее горло.
Чудовище, которое в обществе считается идеалом мужчины, на самом деле оказалось страшнее того зверя, что чуть не убил нас с отцом в Алманских горах. Будто в одном теле существовали два совершенно разных создания.
Страшная догадка заставила сердце биться сильнее. Дрожащим голосом я спросила у монстра:
– Кто повинен в смерти Аниты Анбас?
Взгляд императора переменился, глаза приобрели зеленый оттенок. С улыбкой до ушей он спокойно ответил:
– Я! Анита растоптала мою любовь. Ее увлеченность Иеном Ан Брадос переросла в маниакальную зависимость.
Дальнейший рассказ мужчины не вызвал жалости, только отвращение и страх.
Анита позвала Виктора заранее. Женщина планировала быстро расправиться с марианкой и, получив заветные капли чужой жизни, омолодиться. Но возникло непредвиденное обстоятельство, имя которому Иен. Мужчина не стал радоваться встрече и помогать бывшей любовнице, а попытался спасти ненавистную девчонку. За что поплатился жизнь.
Когда император прибыл в дом Аниты, та сидела в красной комнате у тела Ан Брадоса и оплакивала любимого. Разговор вышел не из самых приятных.
– Именно тогда, я впервые ощутил яростный порыв. Захотелось сжать руки на горле Аниты и держать их до тех пор, пока женщина не перестанет дышать, – с задором произнес Виктор и продолжил свой рассказ.
Мужчине удалось успокоить свои нервы, а госпожа Анбас сняла собственный стресс ублажая императорскую плоть, ведь голова ей была дороже душевных страданий.
Сладкий сон прервал крик железной леди, которая покинула любовное ложе, дабы закончить задуманное со мной дело. Нашел император женщину в подвале с отрубленной рукою. Вид крови сдвинул какие-то шестеренки в голове, а обвинения, которыми наградила мужчину Анбас, позволил спящему демону вырваться на свободу.
Очнулся Виктор над растерзанным телом женщины. Руки дрожали. Император не желал поверить в произошедшее. Нет, он не мог жестоко расправиться с любимой. Виною всему Александр Дит – кровавый император, который прибыл на Юму, дабы уничтожить все, что так дорого мужчине.
Но после шрама, что я поставила на шеи, он пришел в себя, слился воедино с собственным безумием.
– Вы уничтожили все улики? – с опаской спросила сумасшедшего.
– Да. Не считая тела Иена, которое исчезло из красной комнаты. Я использовал зеркальную сторону помещения, чтобы обмануть Дита.
Они стоили друг друга. Безумцы, что ломали жизни и чернили души.
– Почему вы рассказали такую страшную тайну?
– Потому что между любящими не должно быть секретов, – заключил Виктор и снова стал собою – серым безликим созданием.
На церемонию проверки живой водой император следовал, высоко задрав голову. Меня пугало его поведение.
В чашу, которая расположилась посередине королевского зала для приемов, налили прозрачную жидкость.
Советники, писари и многие другие создания, приближенные к трону, смотрели затаил дыхание за тем, как Виктор пьет жидкость. Затем старший советник надрезал ладонь господина. Зеленовато-алая кровь каплями стекала из раны. Краем глаза я уловила, как Кресан Ан Пауис опускает глаза.
Пару минут и решение оглашено.
– Император истинно древнее создание!
Малик
– Ан Брадос, ты жив? Очнись! – раздался над самым ухом писклявый голос Сорина.
С трудом поднимаясь, понял, что тело восстановилось.
– Спасибо братцу за силу, которой он не желал раньше поделиться, – отозвался, боясь сделать глубокий вздох и оттого хрипя.
– Малик, ты плохо знаешь о силе рода. Это часть сути, жизни создания. Иен подарил тебе годы, которые мог прожить сам. – возразил Сорин, впервые с душою отзываясь о моем старшем брате.
Поднявшись с кровати, смог детальнее рассмотреть помещение вокруг. Комната Иена никогда мне не нравилась. Слишком сухая и лаконичная обстановка, бледные краски и минимум мебели. А вот враг посередине дружественного лагеря смотрелся вычурно.
Сорин уловил злой взгляд с прищуром и попытался оправдаться:
– Мой канал прослушивался отцом. Он предал альянс между родовыми домами Андос и Ан Брадос.
Не желая слушать лживых оправданий, я махнул рукой и слез с высокой кровати. Иен любил забраться повыше, словно птица, стремящаяся в небеса.
– Не так быстро, братец! – повторяя мою интонацию, раздался ледяной тон. – Не прилично перебивать на полуслове, тем более друга.
Оглянувшись, увидел бледного Иена. И в этот момент все стало на место.
– Ты знал! – я заметался по комнате, словно раненый зверь. Внутри все кипело. Негодование перемешались с досадой, что Андос провел меня. А старший брат впервые рассмеялся. Я замер. Чистый звонкий смех завораживал. Казалось, что вместе с той силой, которой Иен одарил меня, он избавился от боли, которую лелеял долгие годы.
Внимательно слушая историю о том, как Иену помог незамеченным преодолеть защитный купол планеты Ан Пауис, а затем передал того в руки Сорина, я не осмеливался перебивать.
Затаив дыхание, узнавал о том, что брата подкармливали в лабиринте Сорин со стороны Андосов и Мила с нашей. Как он оказался в западне в доме госпожи Анбас. Отец нашел сына, благодаря амулету. И в то время, когда я покидал место событий на старом корабле Сорина, они с Нивером вытащили Иена через систему лабиринтов. Откуда отцу известен данный путь, уточнять не просил. Анита была дамой видной и красивой, мало кто мог устоять перед ее обаянием.
Достаточно большому количеству созданий известно о тайне Иена. Из меня сделали дурака! Впервые за долгие годы не ощутил обиды, радость от встречи с братом переполняла. А может, я истощил эмоциональный запас на восстановление своего тела.
– А ты изменился, – констатировал брат. – Переплет, в который оказалась втянута вся семья, пошел на пользу!
Голос его звучал с мягкими, ласкающими слух, нотками. Приятный тембр успокаивал. Я не знала, Иена таким. И, как оказалось, не ведал, что представляет из себя мое окружение, какие тайны рождаются за спиной.
– Что мы будем делать? – спросил, глядя прямо на брата.
– Во-первых спасать Дита, потом Софию. – Иен приподнялся, скривился и прихрамывая прошелся к окну. Погода дарила последние чистые дни. Скоро с гор спустится мгла, ядовитые пары начнет подступать к порогам, даруя им свои краски, а взамен забирая жизни нерадивых жителей.
Приближалось, так называемое, время Мхан. Несколько дней невозможно будет выйти из родового дома, пока ветра с севера не задуют с бешенной силой, унося часть отравленного воздуха, остальную поглотят листья деревьев.
– В запасе день, два для того, чтобы найти возможность попасть во дворец. Свадьба назначена на пик Мхана. – рассказал Сорин. А я не мог понять о чем идет речь.
– София решила пожертвовать собою, чтобы спасти отца. Но император никогда не отпустит Дита живым с Юмы. – в голосе Иена чувствовались стальные нотки. Мужчину злила сложившаяся ситуация. В тоже время он понимал, что сам стал первопричиной всех бед.
Дверь неожиданно распахнулась. На пороге показался Нивер с Милой. Женщина сияла, как никогда. Взгляд то и дело кокетливо устремлялся к Сорину. Выглядела смешно и нелепо, но стоило посмотреть на Андоса, как ощущение, что все мы лишние в этой комнате, усилилось.
– Что она делает здесь? – прорычал Иен. Мужчине уже было известно о том, что Мила попыталась задушить соперницу, ведь дочь Валенсии любила в Сорина очень давно.
Я снова ошибся, приписав даме любовь к другому. Весь мир вдруг перевернулся с ног на голову.
– Желаю попросить прощения за свое поведение, – Мила покачала головой и показательно, как всегда делала, промокнула уголком платка глаза.
Иен зарычал еще больше. Теперь я узнавал своего старшего брата, а то образ милого и обаятельного мужчины вызвал раздрай в душе.
Но тут женщина сказала фразу, что заставила брата сменить гнев на милость.
– Я знаю путь во дворец императора!
Утра никто ждать не стал. Иена одели в специальный костюм, который использовался для космических боев, где возможна разгерметизация корабля. Облачение помогало двигаться без проблем, хоть и придавало образу массивности и агрессии.
Мила провела тропою лабиринтов.
– Лабиринты не наша постройка, – начала рассказ женщина. – Они существовали во времена копиров. Эти создания тесно взаимодействовали друг с другом…
Дальнейший экскурс в историю слушать не стал, потому что новой информации о копирах не последовало.
Иен следовал рядом. Несмотря на громоздкость костюма, механизмы двигались бесшумно. Выражения лица под маской понять невозможно, как и угадать кто скрывается в военном облачении.
Все-таки Сорин тот еще пройдоха. Смог достать пусть не последнюю разработку, но довольно современный вариант защиты. В доме Ан Брадос хранилось парочку таких костюмов, но за ненадобностью они покрылись вековой пылью и ржавчиной, отчего нещадно скрипели.
– Думаю, это судьба! – вдруг неожиданно заговорил со мной брат.
– Что ты имеешь ввиду? – удивился его словам.
– Встреча на Марине. Неожиданное совпадение, которое привело Софию на Юму. Ваши с Сорным метки. Хотя, тут и я постарался.
Я запнулся, будучи шокированный признанием Иена. Но мужчина решил покаяться во всей своих грехах, но видимо, он их таковыми не считал.
– Когда Александр рассказал мне о путешествии Софии на Землю. Я сразу сообразил, с кем пыталась меня сравнивать девушка. Стоило сыграть на ее наивности, что я успешно и сделал. Для большей убедительности напоил девчонку живою водой. Она сама не поняла, как сделала глоток из моих губ.
Иен мог не договаривать. Я сразу сообразил, почему на Сокии возникла метка Сорина. Живая вода имеет множество вариаций использования и комбинаций состава. Правда, эффект непродолжителен. Вкусив сладость с уст брата, на время марианка приобрела свойства крови жителей Юмы, оттого космическая метка Сорина засияла на плече.
– Я хотел предъявить права на трон Юмы, использовав более древнее создание, – проговорил Иен, совершенно не стесняясь. Потом повернул голову и глянул на меня. В маске бликовал свет от искусственного источника, который кружил над нашими головами. Не рассмотреть какие эмоции испытывает брат.
– Ты желаешь знать, как бы я обошел проверки на родство Дитов с копирами? Ответ прост – Кресан Ан Паиус. Он давно подменил пару образцов.
Услышав об этом, Сорин метнулся к нам и начал судорожно расспрашивать об обряде, ведь совсем скоро Виктор будет проходить такую проверку.
– Бывший писарь не станет ему помогать. Не зря Кресан столько лет скрывал настоящего императора, – успокоил друга брат. А вот в моей душе поселилось нехорошее предчувствие.
Дорога оказалась длинной. Изможденный рухнул на земляной пол. В этом месте заканчивались постройки копиров и начинались творения наших предков, которые охотились за коренным населением Юмы.
– Как тебе удалось выжить? Ведь отдав мне свою силу, ты потерял возможность на восстановление, лежа в семейном склепе.
– Обещание данное Софии стало якорем, что привязало душу к телу. А мать не дала снова вернуться в туманы близ озера душ.
Валенсия снова спустилась в подвал, где так уютно расположились на вечный покой предки Ан Брадоса. Мрачность и сырость наводила тоску. А не погребенное тело старшего сына рождало слезы. Женщина, как обычно прошла вокруг, присела на край каменном холодной плиты и стала просить богов разных миров вернуть ей сына. И когда произнесла имя Марины, которой поклоняются марианцы, Иен изогнулся дугой и сделал слабый вздох.
– Зачем вообще было связываться с Анитой? Змея никогда не вызывала у меня доверия, – бухтел на брата.
– Это оттого, что ты видишь вещи в истинном свете, но только те, к которым внимательно присматриваешься, – заключил Иен со смешком. – Анита была приближена к императору. Совет давно подозревал, что с Виктором творится неладное. Многочисленные проверки здоровья не выдали ни одной проблемы, при этом мужчина за несколько лет постарел, словно прожил две сотни лет. Перепады настроения и внезапные вспышки гнева настораживали родовые дома, которые были посвящены в тайну нездоровья господина. Его словно выпивают изнутри, превращая мужчину в чудовище.
Я закончил за брата:
– А потом начались пропажи и смерти членов совета и их семей.
Иен кивнул в знак согласия головой. Был отправился на Марину, дабы заручиться поддержкою могущественного императора Александра, тем более тот проявлял немалый интерес к планете Юма.
– Каждый из нас нашел свою выгоду в сотрудничестве.
Натянуто улыбнувшись Иену, спросил о том, как брат будет действовать дальше, ведь родственник, которого искал Дит найден без участия старшего Ан Брадоса. Вряд ли кровавый император простить Иену столь циничный обман.
– После поцелуя душ, мнение отца Софии, мало волнует меня.
От удивления приоткрыл рот и неприлично вылупился на брата.
София
– Император истинно древнее создание! – три раза повторил советник. Затем поклонился и уступил дорогу. Слегка улыбаясь уголками губ, Виктор проследовал к трону. С полным торжеством и чувством превосходства сияющий император начал долгую речь, в которой он восславил богов и древних созданий, благодаря которым стало возможно существование на планете. Хвалил советников и некого незнакомца за бдительность. Под незнакомцам он подразумевал Вика, о судьбе которого мне ничего не известно. При воспоминании о добродушном мужчине в душе родилась тоска, оттого я не сразу услышала собственное имя.
– София, – повторил император, протягивая руку. Между нами была целая пропасть из лжи и обмана, жестокости и боли. Пропасть в в шестнадцать шагов. Я считала, пока следовала к чудовищу.
Кресан Ан Пауис приподнял голову, украдкой взглянув на меня, и попытался отступить и спрятаться за чужими спинами, но мало кто желал встать в первом ряду и попасться на глаза Лан Финресу. Последние дни, по слухам, он совершенно обезумел. Я могла бы узнать многое из уст служанки, что принесла платье, но та, поняв, что сболтнула лишнего испугалась и убежала.
– Вы в порядке, моя дорогая? – голос, полный лживой заботы, раздражал уши.
Сейчас император рассказывал душещипательную историю о том, как был ранен заговорщиками, которые осмелились похитить его невесту. Во главе вражеской компании стоял Александр Дит, который не смог смириться с выбором дочери.
– Потому повелеваю, отослать Дита на Марину, где он будет дожидаться межгалактического суда.
Я вздохнула с облегчением, в надежде, что отец сможет вызволить меня из плена, этот брак по-другому назвать невозможно
Император кружил в танце, показывая какой великолепной гибкостью обладает его тело. А я продолжала думать о том, как отказалась подать руку Иену, разозлившись.
Почувствовала теплое дыхание жениха. Он шептал в шею вблизи уха, оттого по спине пробежались мурашки.
– В пути много чего может случиться. И если Александр сумеет пересечь границу купола, то корабль станет добычей пиратов. Печально, не правда ли?!
Я задрожала от ужаса, не желая верить ни единому слову Виктора. Тревога и уныние, которые рождаются, когда выхода не остается, поглотили с головой. Хотелось ударить императора, выплеснул накопившуюся злость, но он крепко сжимал мои руки.
Бесчувственной куклой переставляла ноги. Отточенная годами практика общепринятого вальса наконец-то мне пригодилась. Внутри, бушевало пламя из страха и ярости, а снаружи – не отражалось ни одной эмоции.
В конце Виктор поцеловал внутреннюю часть моей ладони, как было принято делать будущей избраннице на древней Юме.
Вообще многое, что делал и говорил император резало глаз и слух. Словно, он прожил более тысячи лет или пришел в будущее из времени, когда планету населяли копиры. Но мне не были известны прежние привычки и поведение Виктора. Каждый из нас имеет свои причуды. Я к примеру, люблю влипать в неприятности: то чуть не умерла на Земле, то попала на Юму из космического челнока, то собираюсь стать женою монстра, который мечтает долго и мучительно терзать мое тело. От этой мысли вздрогнула.
Расценив мою дрожь по-своему, Лан Финрес повелел сопроводить меня до покоев и приготовить к завтрашней церемонии.
Путь до комнаты совершенно не запомнился. Мимо проплывали лица, сновала прислуга, древние картины с изображениями сражений, одно из которых бросилось в глаза. Я замерла, а служанка шедшая позади воткнулась в спину, но не смогла сдвинуть меня ни на шаг. Прямо на меня с картины смотрел копир и глаза его были так похожи на те, что я видела у лживого императора.
– Кто это? – указав на картину, спросила женщину.
– Великий Ан Траус – победитель последнего из страшных копиров. – служанка явно не поняла о ком, я спрашиваю. Пришлось конкретно ткнуть пальцем в коренного жителя Юмы.
– Зеук – самый изворотливый из этих созданий. Поговаривали, что он мог спрятать свое нутро в озере душ. Но это выдумки, ведь твари не имеют души!
Я промолчала, а про себя подумала, что каждый имеет душу, сколь ничтожным существом он бы не являлся.
– Зеук погубил не один род, вселяясь в тела и поглощая их. Он был так развит и умен, что приспосабливался к любым обстоятельствам и семьям. Даже самые близкие люди порой не могли определить одержим их родственник копиром или нет.
Она продолжала говорить, а меня поглотили страшные мысли о судьбе отца, в которые то и дело вклинивались глаза, что смотрели с картины. И даже прикладывая голову на подушку, ощущала звериный взгляд нарисованного чудовища. Заснуть в эту ночь мне так и не удалось, вот только виною совсем другой монстр….
Император не оставил охраны у двери и не включил электрические решетки на окнах, потому что знал, что бежать некуда. Жизнь отца, которую Виктор обещал укоротить, волновала сердце. В душе теплилась надежда на благополучное разрешение проблем. Рассчитывать больше не на кого. Малик мертв и не сможет помочь. Сорин предал нашу компанию. Я осталась одна.
Я вскочила с кровати и прошлась, нервно, по комнате. Широкая длинная ночная рубаха, в которую меня облачили, путалась в ногах и мешала делать длинные шаги. Чем вызывала еще большую агрессию. Не выдержав, я схватила со стола нож для фруктов и начала с яростью резать подол, будто он повинен в западне, в которой я оказалась.
– Может не стоит портить ткань и соблазнять не приличной длиной, что оголяет твои прекрасные ноги, – раздалось в дальнем темном углу. Я вздрогнула. Но голос принадлежал ни императору. Смутно знакомые насмешливые нотки нарушали тишину ночи.
Шаг. По комнате разлетается стрежетающий звук. Очень похожий на тот, который издает биомеханический костюм отца при открытии. Затем звук становится тоньше и тише, как от каблуков на сапогах. Тень становится отчетливее, вырисовывая тонкий мужской силуэт и хромую походку.
Шаг. Сердце уходит в пятки, боясь встречи с незнакомцем. Душа горит желанием поскорее узнать, кто посмел пробраться в комнату невесты императора, не боясь лишиться головы. Внутри зарождается ужас от мысли о повторении ночной встречи с Виктором.
Шаг. Сияние ночного светила из окна, единственный который мне захотелось оставить, показывает изящную фигуру того, кто заставил мое сердце печалиться и радоваться одновременно. Вот только он ли это или снова обман?!
Иен стоял, словно укутанный в свет. Лицо было хорошо видно. Глаза и волосы блестели. Мужчина протянул руку, а я, выронив нож для фруктов, боялась сделать вдох, чтобы не спугнуть прекрасный сон, который подарила судьба. Потому что это не могло быть реальностью.
Не страшась подвоха, приблизилась и протянула свою ладонь мужчине. Задрала голову и взглянула на Иена. Он неуловимо изменился. Взгляд стал мягче и теплее, а глаза. Я шокированная увиденным оттолкнула мужчину и ринулась к кровати, в намерении защищаться от любых посягательств подручными предметами, вроде старинного подсвечника. Ибо глаза изменили свой цвет с красного на насыщенный зеленый. Даже в полутьме я смогла рассмотреть их сияние.
– Слишком грубый намек для девушки благородной крови, – ехидно пошутил Ан Брадос.
Судя по манере разговора и желчи, которой была наполнена фраза, это был Иен. Но я не спешила в этот раз с выводами. Вдруг Виктор снова принял чужую личину.
– Кто вы? – прокричала подходящему созданию, пытаясь остановить его звоном голоса. Расстояние сокращалось быстрее, чем я могла рассуждать. Страх уничтожал возможность мыслить здраво, заставляя делать глупости. Вскочив на кровать, чтобы сравняться в росте с мужчиной, я замахнулась для удара. Иен не попытался остановить мою руку. Треск вышел знатный. Мужчина схватился за голову, не веря в то, что я действительно посмела его покалечить.
– Дура! – растирая место ранения, закричал Ан Брадос. Стиснул зубы, он попытался унять нарастающую злобу.
А в следующее мгновение, одним прыжком, вскочил на застеленное ложе, подошвой сапог пачкая белые простыни. Сжал больно запястье, из-за чего заставил выронить единственное мое оружие. Свободной рукой обхватил поперек талии и наклонился к лицу.
– Может, это приведет тебя в чувство?! – выдохнул в мои губы Иен и коснулся их. Сопротивлялась. Одной рукой пыталась вырваться из захвата, другой колотила по спине. Отчаяние поглощало. Я замерла, стиснула зубы, чтобы не дать проникнуть наглому языку мужчины в мой рот. А Иен продолжал ласкать губы. Словно выпивая мою душу, он напористо сминал уста, заставляя подчиняться его воле.
Я, будто растворилась в объятиях и ласках, расслабилась и поверила, что он настоящий. Потому что никто никогда не целовал так сладко. С упоением и безумием. Иен единственный, кому готова подарить свое тело и душу. Мужчина поцеловал щеку, плавно спустился на шею.
Предательницы слезы образовались в уголках глаз, а отстраненное всхлипывание заставило Иена остановиться.
– София, – растерянно прошептал мужчина. – Я вернулся! – Нежный голос заставлял быстрее биться сердце, а вот соленый поток только усилился.
Обняла Иена и плакала, как девочка на руках отца. Вместе с этими слезами, я отпускала всю боль и обиды, которые срослись с моим естеством. Прощала мужчине подлость и расчет, потому что любила, потому что он жив.
Не сразу поняла, что Иен продолжает говорить, обещая спасти отца, восстановить равновесие политических сил и жениться на мне. Даже сейчас все мысли заняты делами государства. Ан Брадос так похож на Александра Дита, который расплачивался членами семьи, чтобы укрепить влияние и власть.
– Что с отцом? – взволновано спросила, вытирая слезы.
– Сорин С Маликом отправились освобождать его, – ответил Иен, чем безумно меня порадовал. Ведь значит Малик жив, а Сорин не является предателем. Детали не важны, главное суть.
На лице возникла глупая счастливая улыбка, которая озадачила мужчину. Ему понадобилось пару секунд, чтобы сопоставить мою неожиданную радость и собственные слова. Между глаз возникла хмурая складка ревности, которая несказанно порадовала меня.
Улыбка расползлась еще шире, а лицо Иена стало мрачнее. Не выдержав, расхохоталась, как безумная. Думаю, напряжение последних нескольких дней дало о себе знать.
Ан Брадос фыркнул в обиде, а потом повалил меня на кровать. Волнение нарастало. А дыхание сбилось. В полумраке Иен казался загадочным волшебным созданием, что готово исполнить любую просьбу. А хотела я того, о чем приличные девушки молчат, и только падшие женщины с Виты продают всем желающим.
– Я люблю тебя, София, – еле слышно пробурчал Иен, будто стесняясь и страшась собственных слов.
– Я люблю тебя, Иен, – повторив практически слово в слово произнесла, положив ладонь на слегка колючую щеку и сама потянулась за поцелуем.
Я плыла, как в тумане, на волнах бушующей страсти, то проваливаясь в сладкую пропасть, то возносясь прямо в перистые облака.
Губы ласкали нежную кожу, а ладони скользили по оголенному каменному торсу. Чувствуя каждый вздох и восторженное сопения мужчины, наслаждалась безумным танцем наших тел. Зарывалась руками в рыжие волосы и неосознанно тянула вверх, ощущая блаженство. Иен рычал в ответ от удовольствия. Толчок и я тону в любовном омуте. Сердце трепещет, а дыхание сбито. И только тяжесть мужского тела возвращает в реальность.
– Поцелуй душ, слияние тел. Ты моя, София! – последнее, что услышала перед тем, как погрузиться в сладкую негу сна.
Утром я обнаружила пустую постель. И даже подумала, что это сон, если бы следы сапог на покрывале. Поджала губы и загрустила. Стук в дверь отвлек от печальных мыслей. На пороге стояла давешняя служака и держала на руках светло-розовое платье расшитое бусинами. Сверху находилось письмо, которое поручил передать мне лично в руки император.
Развернула лист бумаги, с мыслью, что Виктор слишком старомоден. Электронного сообщения вполне хватило для пожелания доброго утра.
“Это моя исповедь для той, которой суждено стать женою чудовища.
Я сам призвал монстра, когда понял, что останусь в полном одиночестве в поместье Лан Финресов. Дитя рожденное от греховной страсти отца Виктора и неизвестной женщины, имя которой никогда не звучало в стенах родового рода.
Дитя, которое воспитывалось, как благородный господин, но с постоянными напоминаниями о месте, которого достоин. Вокруг царило высокомерие. Лживые улыбки, стандартные фразы и наигранные эмоции. Забота и внимание, которые отталкивали. Но был один единственный луч света в непроглядной мгле. Он вел за собой, держал за руку с искренней улыбкой. Виктор стал моим маяком в бушующем море обмана.
И вот настал день, когда в дом постучался императорский посланник. Пару раз получилось лицезреть господина Кресана Ан Пауиса на пороге родового дома, но ни разговор, ни цель посещения тогда не носили официального характера. Теперь советник явился забрать сводного брата, чтобы возвести того на престол.
Манера разговора и рассуждение о будущем планеты дали понять, что Виктор необходим совету, как пешка, котором можно было бы управлять. Брат возмутился, будучи созданием ответственным и прилежным. Он всегда доводил дело до логического завершения и старался судить строго, но справедливо тех, кто имел неосторожность нанести вред семье Лан Финрес или ее собственности.
Кресан предложил другой вариант. Виктору отправиться в военную академию, а он пока сможет отдалить от престола радикально настроенных политиков. На том и порешили. Я остался один в пустом доме. Никто не навещал недостойного сына. Еще при смерти отец попросил прощение за то, что позволил матери подарить мне жизнь. Жизнь полную боли. Вот только от слов этих в душе поселилась обида, которая питаемая злобой окружающий переросла в ненависть и зависть.
Я сам призвал монстра. Единственное развлечение в долгие годы отсутствия брата было чтение старинных фолиантов, которыми щедра одаривал отца давний друг Армар Ан Брадос. Не смотря на то, что никогда не видел этого господина, у меня сложилось о нем мнение, как об умном и неугомонном создании, которое любит приключения. Ему тоже завидовал, но без злобы. Радуясь каждому старому письму, зачитанному до дыр. Ан Брадос любил бумагу и чернила больше электронных носителей. Наслаждаясь книгами. Пусть страницы в них пожелтели, а изображения потеряли первоначальный цвет и насыщенность.
В одной из таких старушек узнал о путешествие к озеру душ. Возможностью побывать в загадочном месте обладали все живые создания, правда дважды: при рождении – выходе из темной воды и смерти – возвращении в чистую воду. А вот марианцы, хентерийцы и некоторые другие создания могли посещать озеро по желанию, узнавая тайны и секреты предков или получая от них загадочные силы.
Я горел идей. Не мог спокойно спать, нормально есть и думать о чем-то другом. Озеро душ занимало все мое сознание. Желая поговорить с душою Ан Трауса, попытался провести хентерийский ритуал посвящения. Тогда не ведал, что это нечто иное, как жертва одних созданий ради жизни других, более сильных. Герой легенд казался сможет изменить мою жизнь или дарует силу, с которой я смогу встать на одну ступень с братом.
Чтобы получить живую воду пришлось соврать в сообщении господину Ан Пауису. Сейчас и не вспомню, что тогда наболтал, вроде о химическом эксперименте. Но Кресан благоволил ко мне больше, чем к Виктору, потому исполнил просьбу без лишних вопросов.
В металлическом тазу, в котором помещались только мои ноги, создал необходимую формулу для обряда. Потом встал босыми ногами и сделал глоток живой воды.
Тело ломило от боли, но пошевелиться не мог. Окаменел, словно неподвижные горы. Даже глоток воздуха не получилось сделать. И когда сознание заволокло черной пеленой, я увидел звездное небо, просторы космоса и грязно-зеленую вонючую воду озера. Закрывшись рукою от источаемого смрада, позвал Ан Трауса. Но вместо него явился копир Зеус.
– Ритуал? – рассмеялся мне в лицо монстр, – Ты ошибся! Живая вода на Юме – это очищенная кровь копиров. Ваши предки запасались впрок зеленой жидкостью, нещадно уничтожая коренных жителей планеты. И ради чего, спросишь ты? А я отвечу, тщеславие! И некоторые особые свойства крови. Тела копиров могли самовосстанавливаться, стоило только слегка перераспределить жизненную энергию. И поныне существуют родовые дома, древние, которые могут использовать эту силу.
Попросил поделиться со мной, но у Зеуса было одно условие. Не спрашивая какое, я сказал: “да”, дав согласие на сделку.
Очнулся на полу в гостинной вместо своей комнаты. Вокруг пол залило зеленой насыщенной жидкостью, словно кровью копира. Но я не придал тогда значению данному происшествию, посчитав, что копир не успел последовать в реальный мир.
С годами начал замечать, как меняюсь внешне и внутренне. ПОявилась уверенность и харизма, которой раньше похвастаться не удавалось. Словно во мне жили два разных создания: угрюмый и нелюдимый Викториан, сын той, чье имя неизвестно; и веселый и дружелюбный ловелас Виктор. Это имя я говорил на приемах, которые зачастил посещать. Брат никогда не выбирался в свет. Дальше городской площади во время праздника урожая дело не выходило. Но там Виктор сливался с толпою, как простой служащий, а не господин.
На одном из приемом встретился с Кресаном и его племянником. История вышла неприятная. Родственник советника повел себя некрасиво в обществе благочестивой дамы, мне удалось спасти положения шуткой. Осадок у дамы остался, а повода к травли языкастого юноши нет.
Праздновать отлично разрешенный конфликт отправились в район простых рабочих женщин, которые надеются очаровать знатного господина и переселиться в родовой дом.
