Текст книги "Академия Грискор. Дилогия (СИ)"
Автор книги: Анна Минаева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 25 страниц)
Дракон еще мгновение смотрел на ткателя, моргнул. И навсегда закрыл глаза, рухнув на пол пещеры.
Ваерс вздрогнула от этого звука. И неожиданно поняла, что плачет.
Найджел стоял рядом и молчал. Смотрел на девушку, сила которой не поддавалась объяснениям и пониманию.
«Как орден узнал, что ты ткатель, Табита?» – спросил он сам себя. – «Мог ли узнать после того, как я втянул тебя в историю с некромантом?» – Что с Гвин? – это были первые слова Ваерс после такой горькой победы над драконом.
Горькой для Табиты.
– Без сознания, – Ноа наконец встал с девушки, закутал ее в верхнюю одежду декана и с легкостью поднял на руки. – Я так понимаю, от проклятия она сегодня не избавится.
Табите было сложно ответить. Но все и так понимали, что произошло.
Умильтен и ее монстр продолжат делить одно тело. По крайней мере, пока.
– Я нашел! – висящее в воздухе напряжение мгновенно пропало, стоило прозвучать голосу Джейкоба.
Опять.
Искатель Истины вынырнул из расщелины сразу после еще одного магического огонька. В руке он нес что‑то похожее на большую шкатулку из камня. Вот только крышка этого резного сундучка была без петель и ручки.
– Найджел!
– Я слышу, – Харве отозвался очень тихо, переступил через лапу мертвого дракона и шагнул навстречу другу. – Уверен, что это оно?
– Да! Сам посмотри!
Джейкоба, казалось, не заботил ни труп крылатой бестии, ни обессилевшая, практически нагая девушка на руках Ноа, ни подсыхающие слезы на щеках Ваерс.
Они выполнили заказ ордена! Только это имело значение. И больше ничего.
Найджел вначале несколько мгновений смотрел на вибрирующую стрелку, которая следовала за рукой Джейкоба, когда тот отводил «шкатулку» в стороны. А потом сам взял в руки артефакт, который обещал Ваерс свободу и жизнь.
– Что это?
Этот вопрос он задал артефактору. Тому, кто разбирался в таких вещицах очень даже хорошо. Который сам разрабатывал и создавал новые приборы и вплетал в них новые чары.
– Я не знаю, – Джейкоб вытащил стеклышко и приложил к глазу. – Тут такое плетение, что сложно сказать. Да и артефакту лет пятьсот! Не меньше! Ты только посмотри сюда!
Найджел ничего не видел, кроме каменной и полой внутри, судя по весу, шкатулки. Попытался открыть ее, но вздутая верхушка, выглядящая как крышка, не поддалась. Просто потому, что не была крышкой.
– Великий! – Табита выдохнула всего одно слово и испуганно отпрянула.
В ее глазах плескался ужас. Она, в отличие от Найджела, видела то, о чем говорил Джейкоб. И больше того – понимала. Всего лишь часть. Но этого было достаточно, чтобы испугаться до холода на пояснице.
– Табита? – Искатель Истины повернулся к девушке. – Что?
– Это она сделала такое с драконом, – онемевшими губами прошептала чародейка, глядя на то, как последние нити магии, что еще теплились в теле крылатой бестии, тянутся к артефакту.
Пытаются напитаться и поддаться контролю.
– Что? – Джейкоб вздрогнул и повернулся к девушке. – Что этот артефакт сделал с драконом?
– Он сделал из него голема, – прошептала она и тряхнула головой.
Понимала, как нереально и даже глупо это звучит. Но эта глупость была правдой. – Этот артефакт превратил живого дракона в марионетку.
Как ее родители превратили в марионеток Марту и Людера. – То есть он исправен? – голос Найджела зазвенел от злости.
– Да…
Руки Искателя Истины задрожали.
Глава ордена вновь обманул его. Сказал, что вещь давно сломана. Что ее нужно починить. Изменить.
– Ты уверена, что этот артефакт работает именно так? – он должен был уточнить. Обязан был.
Потому что никогда до этого не слышал, чтобы что‑то или кто‑то мог превратить человека в голема. Существо в голема. Големов создавали. Из чистой магии. Из неживых материй.
Табита только кивнула.
И Найджел не видел причин не верить. Ваерс доказала и свою силу. И свои знания. И свое отношение к ткателям.
– Зачем ордену артефакт, который может превращать живое в мертвое и послушное? – этот вопрос задал Ноа.
Он остался стоять на месте, удерживая Валькирию. Гвин висела у него на руках, запрокинув голову. И казалась такой бледной и беспомощной, какой ее никогда не видели подруги.
– Хочешь задать этот вопрос главе? – Найджел спросил без вызова, но именно так прозвучал его вопрос. А потом обернулся к Ноа. – Что нам известно о завоевательной войне Ифана Безумного? Как он покорил материк и стал императором?
Ноа только покачал головой, намекая, что не особо‑то и много сведений осталось с того времени.
– Глава сказал, что люди императора наведываются сюда, – протянул Джейкоб, поспешив отойти на шаг от шкатулки, будто боялся подхватить ее влияние и стать големом. – Это хоть правда?
– Правда. Я видел это своими глазами, – произнес Найджел.
А Табита просто кивнула. Она тоже видела отряд, направляющийся в подвалы еще во время обучения. Но не видела, чтобы они возвращались.
– Мог ли император выиграть войну, превращая людей в послушных кукол?
Этот вопрос повис в воздухе. Никто не мог дать на него однозначный ответ.
– Если подобное возможно, – осторожно протянул Джейкоб, – и если это делалось с помощью артефакта…
– Артефакта, который был создан ткателями, – произнесла Табита. Ее голос прозвучал глухо, а глаза вспыхнули зеленым светом. – Я уже видела такую магию. В действии.
У Найджела от ее слов мурашки пробежали по рукам.
– Ткатели создали артефакт, который может клепать големов направо и налево! – Ноа не выдержал. – Ифан с этим умением завоевал материк!
Спрятал артефакт до лучших времен. А теперь за ним охотится Орден? Нас ждет новая война марионеток?
Третьекурсник озвучил самое страшное предположение, которое появилось у Найджела.
– Если ты прав, – Харве не сдвинулся с места. – То мы нашли оружие небывалой силы.
– Еретики решили захватить власть? – Табита опешила от всего сказанного.
Переводила взгляд с одного парня на другого, внезапно осознав, что она помогла им в этом.
Они внезапно стали союзниками.
Несмотря на то, что верили в разные силы. На то, что смотрели на мир по‑разному. Сейчас они столкнулись с одной проблемой, которая грозила опасностью не только им.
– Если все так, – Найджел потер переносицу пальцами правой руки. – Если глава знал, что это за артефакт. И знал, кто такая Табита. Тогда Ноа прав. Он решил создать армию из големов. И грядет война.
– Но ведь этого можно не допустить! – звонкий голос Милред ван Темпф нарушил тишину. Она указала пальцем на артефакт. – Разрушьте его! Или спрячьте! Пусть они никогда не получат к нему доступа! И… Табита…
– Мне тоже стоит умереть? – усмехнулась она, прекрасно понимая, о чем только что подумала подруга. – Или прятаться всю жизнь? И скрывать то, что вы обо мне уже знаете…
Все они были угрозой для Ваерс. Все те, кто знал, что она ткатель.
Оказавшись перед выбором и ужасными последствиями любого из вариантов, они замолчали.
И если еще несколько часов назад все они спускались в подвалы в поисках ответов и спасения, то сейчас стояли на краю пропасти. А ответы… полные ответы на свои вопросы получила, кажется, только Милред.
Та, что поставила себе самую мелкую цель. И просто шла с друзьями, чтобы проверить свою смелость и волю.
25. Гвин Умильтен
Метель гудела с такой силой, что в зале совещаний тряслись стекла. Леди Севера восседала за длинным столом, выслушивая новости, принесенные советниками. Голова у девушки уже давно болела, но сейчас ей было важно погрузиться в дела провинции, в которую она вернулась всего три недели назад.
Последние полгода Валькирия слишком редко наведывалась домой. Чаще была в разъездах. Искала новые сведения, встречалась с мудрецами и сильными волшебниками. По крупицам собиралась картину мира, в котором она теперь оказалась.
Проклятие коснулось не только ее рода, но и многих других северян.
Однако лишь правящая семья страдала настолько сильно. Судя по тем легендам, что ей удалось собрать, и другие семьи, из которых происходили Лорды Севера, подвергались божественным испытаниям. Многие погибали.
Будто боги следили за смертными и посылали самые сложные пути тем, кто был выше других.
– Ваша милость, – ее внимание привлек мужчина, который под грузом лет и стоять‑то больше не мог. – Гонцы донесли весть об опасности, что движется на нас с гор. Говорят, видели охотящихся гарпий. Слишком близко от людских поселений.
– Сведения о похищенных младенцах есть? – строго спросила она, взглянув на советника.
– Нет, ваша милость. Пока ничего не слышали.
– Нападать на гарпий первыми необдуманно и рискованно, – рассудила Леди Севера. – Разорив их гнезда, мы можем развязать войну. Пошлите к ним гонца. Пусть не подходит слишком близко. Оставьте подношение. Гарпии любят блестящие вещицы. Если получим в ответ сырое мясо, значит, сможем с ними заключить союз.
– Союз с гарпиями?! – ужаснулся один из воевод. – Ваша милость, одумайтесь! Эти кровожадные твари крадут детей и раздирают на куски людей!
– Но пока они не нападали на наши поселения, – резонно заметила Гвин. – Да и к тому же, кто из нас не жаждет чьей‑то крови? Главное – разум. А гарпии очень даже разумны.
Видно было, что некоторые не готовы были согласиться с приказом Леди Севера. Но в открытую против нее пока не шли.
«Мир так шаток», – с грустью подумала она. – «Как снаружи, так и внутри».
– Есть ли еще вопросы, которые требует незамедлительного вмешательства?
– Нет, ваша милость, мы все решили, – отозвался лысый воевода, склонив голову.
– Хорошо, – Гвин встала из‑за стола, с грохотом отодвинув стул с высокой деревянной спинкой. – Ставлю вас в известность, что через три дня я покидаю Север. От моего имени будет вести дела Битван Итериус.
Она назвала имя того самого человека, которого отец пророчил в регенты на смертном одре. С этим точно никто спорить не собирался.
– Благодарю вас за доверие, – отозвался воин с седой бородой.
«И как они только приняли девчонку за главную?» – вновь подумала Гвин.
Девчонку, которой недавно исполнилось восемнадцать.
Валькирия не сомневалась, что все советники ждут того момента, когда она выйдет замуж и родит наследника мужского пола. Не зря ведь в ее комнате после каждого возвращения из путешествия девушку ждали приглашения на балы и послания от довольно знатных мужчин, желающих с ней познакомиться.
Но Умильтен не могла подвергать никого из них опасности. И с каждым новым днем ее положению все больше угрожало отсутствие мужского органа между ног.
Скоро наступит тот день, когда один из представителей иного рода решит сместить Умильтен. И вызовет ее на поединок. Валькирия не откажется.
Более того, она должна победить. И не только ради власти, которая ее совершенно не интересовала.
Гвин не хотела, чтобы взор богов вместе с их карой пал еще на чьи‑то плечи. Такой силы проклятие не всякий выдержит.
Не так давно девушка отыскала дневник матери. Долго ходила вокруг него, страшась взять в руки и прочитать написанное там. Очень долго. Пока в один из дней ее вновь не скрутило новым приступом.
* * *
Волчица учуяла кровь. Где‑то поблизости. Рассудок помутился.
Сопротивляться проклятию не было никаких сил…
– Вдохни! – приказал голос поблизости.
Валькирия хватанула ртом воздух. Перед глазами плясали искорки и огоньки. А такой сладкий и манящий запах крови не отступал.
– Успокойся!
Новый приказ. Но не для Гвин.
– Я сказал успокойся!
Еще одна более слабая вспышка боли. Кости захрустели, возвращаясь на свое исконное положение. И девушка смогла наконец вернуть самообладание.
– Нормально? – парень с растрепанными черными волосами и шрамом на щеке опустился рядом.
Только тогда Гвин поняла, что сидит прямо на полу. Рубашка задралась, обнажив живот. И дышит она так тяжело, что аж хрипит.
– Да, спасибо.
Ноа молча подал ей руку и помог подняться.
Валькирия приняла помощь. Она научилась принимать помощь.
Да, эти месяцы стали для нее новыми учителями. Более суровыми, чем те, с которыми ей доселе приходилось встречаться. И информацию они доносили более понятными методами.
– Ты будешь читать или как? – к Искателю вновь вернулся его привычный ехидный тон. За который Гвин хотелось придушить его чаще, чем прирезать.
– Я… – она протянула руку к потрепанному блокноту, обтянутому светло‑коричневой кожей. И тут же ее отдернула. – Я не могу.
– Это еще что за новости? – фыркнул он. – Еще скажи, что Леди Севера не умеет читать!
– Умеет! – Гвин распалилась за мгновение. – Но… я не могу! После смерти матери я не могу читать! Это даже хуже, чем появление монстра!
Усмешка на губах Ноа потухла. Он серьезно смотрел на Валькирию из‑под густых темных бровей. А потом поежился от холода, к которому все никак не мог привыкнуть, и протянул руку к блокноту.
– Ну, или ты сделаешь это сама, или я узнаю о тайнах вашей семьи, пока буду читать тебе вслух. Выбирай.
Оба варианта Валькирии не нравились. Но что, если мать писала там не только о своем досуге и том, как растет дочь? Что, если эта вещица, найденная только через столько лет меж половиц пола в родительской спальне, могла пролить хоть немного света на происходящее.
– Хорошо, – сдалась Умильтен. – Читай.
Ноа недоверчиво вскинул брови. Кажется, парень до последнего верил, что этим займется не он. А Леди Севера, за которой он последовал, после того как она сделала свой выбор.
– Ладно, – и вновь серьезный тон, который не так часто оттенял его речи.
– Давай посмотрим, может, тут и впрямь есть что‑то важное.
Он сел в кресло, поежился от прохлады. Хотя помещение прогревал камин. И приступил к изучению дневника.
У них ушло несколько дней – почти все то время, что Гвин планировала провести дома. Но кое‑что все же удалось обнаружить.
– Так, есть три новые зацепки, – известил Ноа одним из вечеров.
Гвин вернулась с показательной тренировки и сейчас стояла у камина, отогреваясь. Почему тренировка была показательной? Потому что уже начали шириться слухи о том, что не стоит бабе занимать место во главе жестокого автономного севера. И ей стоило показать всем, что она не кисейная барышня. Жизнь Валькирии вновь стала борьбой. Хотя… разве это не всегда было так?
И не помешало слухам шириться даже письмо от самого императора. В котором Ифан Безумный поздравлял Леди Севера с новыми обязанностями. И напоминал о долге.
Никого на Севере не заботил император, а очень зря. Теперь Гвин знала тайну того, как он взошел на престол. И если бы этот человек захотел, Север бы прогнулся. Но либо императора не сильно интересовали горы и ледники, либо за всеми его действиями, а точнее, бездействиями, скрывалось что‑то намного более страшное.
– Что за зацепки? – отмерла она, возвращаясь мыслями к делу.
– Первая: ты знала, что монстр просыпается не в первый раз? Твоя мать описывала то, что сама была волчицей…
– Что?! – Валькирия дернулась и резко обернулась. Выбитое плечо вновь разболелось. Наверное, повязка сползла.
Отец говорил ей о проклятии мамы. Но Гвин не могла даже подумать, что оно было такой же силы.
– Да, вот смотри, – Ноа повернул к ней блокнот и только спустя мгновение опомнился. – Ну да… В общем, она впервые обернулась в день свадьбы с твоим отцом. Говорит, что случилось это после брачной ночи. Если бы тогда окна были закрыты, возможно, она бы загрызла Лорда Севера. А так ей хватило сил и самообладания выпрыгнуть на улицу.
– Ничего не понимаю, – тряхнула головой Гвин.
– Обращалась она редко. Но если это случалось, старалась сбежать как можно дальше в горы, чтобы не навредить людям.
– Логично.
– Но после твоего рождения приступы прекратились.
– Что?!
Голос ее зазвенел, а голова разболелась.
– Гвин, – тон Ноа внезапно стал грустным. Он поднял на девушку глаза. – Она знала, что проклятие перешло на тебя. Подозревала.
Валькирия вцепилась пальцами в спинку кресла. Кожа, которой оно было обтянуто, заскрипела и лопнула под ее ногтями, обнажая внутренности.
«Мама знала, что я опасна», – билась в ее голове мысль. – «Знала, что я могу ей навредить. Но все равно пустила меня той ночью к себе. Она знала. Знала!» Это разрывало Гвин на куски. Уничтожало. Слезы подкатили к глазам.
– Эй! – Ноа напряженно замер. – Что?
– Ничего! – она отвернулась, уставилась на пляшущие язычки пламени.
Несколько раз вдохнула, пытаясь успокоиться. И уже ровным голосом произнесла: – Что еще?
– Еще я нашел легенду, – зашелестел страницами Ноа. – В ней рассказывают как раз о богах севера. И вот среди них была богиня‑волчица.
Предполагаю, что если мы имеем дело с божественным вмешательством, то оно исходило от нее.
– Но это только одно из проклятий. Мой отец умер от тьмы, что заполнила его вены.
– Чья это вина еще вопрос открытый, – пробормотал Искатель. – Но я нашел упоминания о древних святилищах где‑то в горах. Если понять, какое из них относится к этой волчице, может, получится договориться. Там… жертву какую принести.
Гвин слышала неуверенность в его голосе. Но это уже было хоть что‑то.
– А что за третья зацепка?
– Это и была третья зацепка, – вздохнул он. – Святилище. Вторая – легенда.
– Понятно, – Гвин провела ледяными пальцами по лицу. Ей все еще не давало покоя знание того, что мама подозревала об опасности. Но ничего не сделала, чтобы защитить себя.
«Я сожалею», – подумала девушка и прикрыла глаза. – «Очень сожалею, мам».
* * *
Гвин вышла из зала совета, погруженная в свои мысли.
– Ну что, Леди Севера…
Ее реакция была моментальной. Она вскинула руку и прижала Ноа к стене. В глазах Валькирии сверкнула злость.
– Духи! – выдохнул Искатель, отталкивая от себя женскую руку. – Ты меня все же убить решила?
– Нет, – Гвин отпустила парня, мысленно ругая себя за то, что так резко себя повела.
– То есть занятию быть? – уже в привычном издевательском тоне поинтересовался он, одернув смятую женской рукой одежду.
– Идем уже, учитель, – вздохнула Леди Севера.
Она сделала свой выбор.
Обучение в академии Грискор временно было приостановлено. Настолько временно, насколько потребуется. Пока Валькирия не сможет сама себя контролировать или пока не избавится от проклятия, ей нельзя возвращаться в стены учебного заведения.
И теперь магии ее обучал Ноа.
«Многому же его обучили в ордене», – думала Гвин на каждом их занятии.
Да и Грискор дал ему немало знаний за три курса. Так что Валькирия обучалась новому всякий раз, как выдавалась возможность. Где‑то между приступами и поисками ответов.
И пока ее устраивало такое положение дел.
26. Милред ван Темпф
Девушка тряслась от страха. Впрочем, это состояние ей было знакомо почти всю ее жизнь.
– Выдыхай, зайчиха, все будет хорошо! – хлопнул ее по плечу Жортин, второй вокалист.
Зайчихой он звал девушку уже давно. И Милред даже не обижалась. К тому же он был чуть ли не единственным в группе, кто не кривился от ее привычного ко всем обращения.
«Милый» и «милая» слетало с ее губ чаще, чем она замечала это, что совершенно не беспокоило Милред. Тревожила ее только освещенная и пока пустая сцена, на которую девушка выглядывала из‑за плотных бархатных кулис.
Помимо того, что ее пугала сама сцена, она еще пыталась высмотреть во тьме зала несколько лиц. Но ни тьма, ни количество столпившихся возле сцены людей, не помогали с выполнением этой задачи.
– Ну что, готова? – к Мили обратилась высокая гибкая девушка. Она взяла в руки лютню и бережно погладила пальцами круглый бок инструмента.
– Нет, – честно выдохнула та.
Но никто из группы не воспринял ее ответ всерьез. Рассмеялись. Заулыбались.
И леди ван Темпф даже понимала почему. Ведь она сделала свой выбор.
Нет, она не бросила обучение в академии Грискор, как планировала.
Девушка даже вновь начала вести дневник, чтобы разобраться в собственных чувствах и желаниях. И пришла к выводу, что хочет быть волшебницей.
Хочет пользоваться магией. Правда, к той самой улыбке она не прибегала уже полгода. И это стало ее личным достижением.
Получить послабления в расписании не составило большого труда и без внушения. Милред ван Темпф хорошо училась, вовремя сдавала зачеты, идеально показывала себя на экзаменах. И теперь могла в любое время уезжать на репетиции и в туры, несмотря на то, что сейчас обучалась всего на втором курсе.
Иногда она не бывала в академии неделями, а то и месяцами. Но потом возвращалась и успешно показывала свои знания на проверках.
Но даже сейчас Милред не смогла бы сказать, почему ее выбор не стал кардинальным. Она собиралась бросить все. Отдалиться от семьи ван Темпф.
Стать частью бродячей музыкальной группы бардов…
Возможно, причиной стала любовь отца, которую он все так же проявлял к своему первенцу. К своему бастарду.
А может, то, что из шестерых студентов, посетивших подвалы одним летним днем, она единственная осталась в академии. Будто продолжая тянуть ту лямку, которая другим теперь была недоступна.
О да, Милред ван Темпф отлично помнила тот момент, когда они все сделали свой выбор.
* * *
– Тише‑тише, – Ноа слишком бережно уложил приходящую в себя Гвин Умильтен на ее кровать в башне.
Это было сейчас самое безопасное место для разговора. Оставаться в подвалах больше никому не хотелось. И Милред даже облегченно выдохнула, когда каменный лабиринт остался где‑то там – далеко позади. А еще ей очень хотелось расспросить Найджела о той магии, которой он перенес их сюда, после того, как удалось выбраться на поверхность.
Но сейчас было не время для этого.
– Что нам теперь делать? – Джейкоб мерил шагами комнату и то и дело ворошил волосы на затылке сразу обеими руками. – Может, мы ошиблись?..
Может, все не так?..
Остальные молчали. Хмуро следили за Искателем, который поддался панике.
А потом очнулась Валькирия.
Она вскрикнула, резко вскочила и чуть было не снесла Ноа. Парень прикрыл ее от остальных. Резко задернул полы одежды декана.
– Успокойся. Ты в безопасности.
– Дракон! – Гвин вцепилась побелевшими пальцами в плечи третьекурсника.
– Где дракон?!
Тяжелый вздох прокатился по помещению. Они потратили много времени на то, чтобы рассказать ей о случившемся. Об открывшемся. И добиться того, чтобы она наконец поняла их.
Валькирия успела переодеться. А одежду Томаса Рожта сожгли. Не осталось ни одного напоминания о том, что сделала волчица в подвалах.
– Не может быть, – Леди Севера стояла окна в гостиной, невидящим взглядом глядя на комнату, где собрались и ее подруги, и еретики. – Это все… звучит дико!
– И это говорит нам та, что не так давно скакала в образе волке? – фыркнул Ноа в привычной манере общения.
Но Милред видела ту заботу, которую он проявил к их с Табитой подруге.
Видел, как он спасал ее в подвалах. Как бережно держал на руках. И даже то, как обращался уже тут – в башне.
Если бы ситуация позволяла, леди ван Темпф уже бы строила планы насчет этих двоих. Но пока ничто не располагало к романтической обстановке.
– Артефакт нужно уничтожить, – произнес Найджел, когда все затихли.
Табита вздрогнула и прожгла Искателя взглядом. Девушка сидела в глубоком кресле, сбросив обувь и поджав под себя ноги. Она вела себя слишком насторожено, будто ожидала подвоха.
– Уничтожить? – это был Джейкоб. – Что мы скажем главе? Что не нашли его?! Он не поверит!
– Мы не вернемся в орден.
Голос Харве прозвучал глухо. Но это был уже выбор.
– Не вернемся? – Ноа нахмурился. – Несмотря на все обещания, покинуть его не так просто. Я бы сказал, невозможно. Пока никому не удавалось.
– Никто и не пытался, – протянул парень с яркими синими глазами. – Мы станем первыми.
– Ты принимаешь решение за нас? – Джейкоб замер на месте.
Найджел посмотрел вначале на одного, потом на другого:
– Решение вы должны принять сами. Но это только иллюзия. У нас сейчас как‑то особо и нет выбора.
– А если мы все же ошибаемся? – прорычал Джейкоб.
Милред бросила испуганный взгляд на Табиту. Та же, в свою очередь, гипнотизировала каменную «шкатулку», что стояла на полу между всеми ними.
Никто не спешил приближаться к этому древнему артефакту. Никто не желал к нему прикасаться больше, чем того требовалось.
– Это Ваерс сказала, что он работает именно так, – Джейкоб повернулся к Табите. – Где гарантии, что она не лжет?! Чтобы подставить нас.
Еретиков! Найджел!
Милред затаила дыхание, глядя на Харве, у которого потемнели глаза.
– Ты не видел того, что происходило с драконом, – чеканя каждый звук, произнес он. – А я видел. И я верю Ваерс. Пусть даже она и желает мне смерти как еретику. – Он пожал плечами и добавил: – А может, участи и похуже.
Милред вжалась в спинку кресла и зажмурилась. Она знала, что это начало ссоры. Скандала. Проблем. И ей не хотелось в них участвовать.
– Я тоже не вернусь в орден, – это был Ноа. – Но не только из‑за артефакта и нашего предположения…
Не договорив, он глянул на Валькирию.
– Что? – встрепенулась она, кажется, не понимая, к чему тот клонит.
– Ну, или так, или ты, Леди Севера, перегрызешь глотки своему окружению.
А я могу контролировать твоего монстра и не допустить этого.
Гвин молчала несколько мгновений, смотрела прямо перед собой. А потом задала вполне резонный вопрос:
– Что ты хочешь за свою помощь?
– Укрытие, – не стал ходить кругами Ноа. – Ты предоставишь мне убежище от ордена. И если они найдут меня, я не стану сдерживать волчицу. Мне нужна будет ее помощь.
Валькирия молчала еще несколько ударов сердца, а потом кивнула:
– Договорились. Но учти, на Севере холодно. А я тоже не планирую оставаться в академии, пока не разберусь с проклятьем.
Ноа только усмехнулся. И кивнул.
Милред мяла потрепанный подол платья, не зная, что сказать. Или как поступить.
– Мне тоже оставаться рискованно, – у Табиты слегка хрипел голос. – Ваш орден хочет меня поймать. Они знают, кто я. А я нет.
– Ты ткатель, – Гвин кивнула. – Разве этого недостаточно?
Судя по взгляду Табиты, она так не считала.
– И куда ты отправишься? – Милред испуганно посмотрела на подругу. Она прекрасно помнила тот день, когда они познакомились. Когда Ваерс окликнула ее мелодичным голосом.
Помнила, как тогда выглядела Табита. И пусть леди ван Темпф до сих пор не знала, через что той пришлось пройти, чтобы добраться до академии, выглядела она в тот день просто ужасно.
– Теперь не пропаду, – грустно усмехнулась девушка. – Да и дела появились.
– Ты будешь искать родных? – рискнула спросить Мили.
– Нет, – Табита качнула головой. – Вся моя родня мертва. Это я знаю наверняка. К тому же… я не хочу иметь ничего общего с теми, кто использовал свой редкий дар в таких низких целях.
Милред ничего не ответила. Она сама была в таком же положении. Ван Темпф‑Олт. Дар последних жил где‑то внутри девушки. Но она не хотела быть похожей на ту часть своей родни. Ни сейчас. Ни когда‑либо позже.
И это был ее выбор.
– И что вы предлагаете? – Джейкоб встрепенулся. – Уйти в никуда… Не закончив обучение в академии…
– Хочешь – оставайся, – спокойно отреагировал на его слова Найджел. – Но, когда за тобой придут, придется ответить. А я не позволю тебе отдать им артефакт.
– Отдадим им Ваерс, – жестко произнес Искатель.
Харве дернулся:
– Еще одно слово, Осрей, – процедил он. – И ты труп.
– Эй! – Ноа окликнул друзей. – Вы с ума посходили? Мы все в одной большой заднице! Или бежим, пока о нас не забудут, потеряв из виду. Или все станем трупами. Ну, кроме девчонок. О Гвин и Милред ордену если и известно, то не больше того, что они жили в одной комнате с Табитой.
– Не уверена в этом, – отозвалась Ваерс. – Рожт был не последним человеком в академии. Он мог знать многое. Им тоже опасно тут оставаться.
Милред притихла. Речь пошла и о ее безопасности. Но девушка еще сомневалась. Она до сих пор не получила ответа от группы, что искала солиста.
– Они не знают, что я Олт, – задумчиво произнесла она, заставив всех притихнуть. – И, если кто‑то появится на пороге, мне поверят. Если я захочу.
Ей самой стало противно от мысли, что, возможно, вновь придется прибегнуть к дару менталиста. Но, с другой стороны, этот дар мог спасти ей жизнь.
– Так ты остаешься? – это была Гвин.
– Я… не знаю, – голос у Мили дрогнул. – Это сложно. Я не такая, как вы!
Я не могу принять такое решение с наскока. Нужно понять, что делать дальше. И…
Она внезапно осознала, что находится на пороге истерики. И замолчала, не желая действовать остальным на нервы своими слезами.
– Найджел, – Табита обратилась к Искателю. – Насколько защищены еретики от ментального воздействия?
Харве, казалось, был сбит с толку. Пожал плечами.
– Никогда не задавался этим вопросом. К тому же дар Олтов считался утерянным. И сильно ослабевшим, чтобы принимать его как опасность.
Милред, что ты умеешь?
Девушка всего мгновение сидела молча. А потом подняла глаза на третьекурсника и стой самой улыбкой произнесла:
– Милый, дай свою рубашку. Так холодно тут.
– Да, хорошо, – не задумываясь отозвался он и даже руки к завязкам поднял.
А потом тихо охнул, когда улыбка сползла с лица леди ван Темпф.
– Я… ничего не почувствовал, – удивленно отозвался Искатель, тряхнув головой. – Это… это может сработать. Она просто скажет, что ничего не знает. И ей поверят.
Милред, несмотря на удачу, почувствовала себя ужасно. А потом натолкнулась на внимательный изучающий взгляд Табиты.
– Я не… – выпалила дочь графа.
– Все нормально, – произнесла Ваерс. – Не бери в голову.
И мирно протянула подруге руку. Милред с облегчением схватилась за тонкие холодные пальцы. И поняла, что свой выбор она сделает чуть позже.
Похоже, что у нее одной осталась возможность потянуть немного время.
* * *
– Пора выходить! – Жортин поторопил Милред, коснувшись ее плеча. – Давай, зайчиха, после выступления с меня какао с кремовым сахаром.
– Запомнил, что я его люблю? – рассмеялась она.
Напряжение отступило. Стало как‑то проще дышать.
– Запомнил‑запомнил, – улыбнулся он и, взяв девушку за руку, вывел на сцену.
Первые шаги казались Милред какими‑то нереальными, а ноги – ватными. В практически полностью темном зале сложно было различить лица пришедших.
Но желающих послушать выступление «Проклятых неизвестностью» оказалось достаточно много.
Зазвучала музыка, стихли голоса. И Милред, зажмурившись, запела. Слова тянулись, звенели, откликались в душе. Становились все громче и громче, рассказывая собравшимся о волшебном мире, где по земле стелются облака, сверкают звезды и живет синий пегас – спаситель всего живого.
Припев они затянули с Жортином в два голоса. Два красивых, переплетающихся в тугую звонкую струну, голоса.
И, наверное, именно в тот момент Милред почувствовала себя на своем месте. Месте, что приносило ей настоящее счастье.
27. Найджел Харве
Найджел остановился на широкой шумной улице, высматривая кого‑то в толпе. Парень пришел раньше назначенного времени. И, честно говоря, был сильно удивлен тем, что несколько недель назад получил письмо.
Письмо, написанное рукой Табиты Ваерс.
После того как все они покинули территорию академии Грискор и разъехались по империи, он был уверен, что ткатель забыла о нем, как о страшном сне. Им ведь даже какое‑то время пришлось путешествовать вместе, но потом дороги разошлись.
