Текст книги "Академия Грискор. Дилогия (СИ)"
Автор книги: Анна Минаева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 25 страниц)
Лорд Севера медленно опустил вниз одеяло, в которое кутался. А Гвин охнула от ужаса и отшатнулась. Ворот светлой рубахи топорщился в разные стороны, а шея отца почти полностью почернела. Тонкие пульсирующие нити тьмы терялись в бороде, уползали выше к лицу.
– Все мы прокляты, Гвин, – с хрипом произнес он, а потом закашлялся. Так ужасно, так отвратительно. – И даже боги не в силах защитить нас от своего же гнева.
– Отец, – она вновь осеклась, с ужасом глядя на черные нити, протекающие рядом с венами. Почерневшую кожу рук. Потемневшие ногти.
– Ты можешь избрать свой путь, – не слушая ее, произнес мужчина. – Можешь выйти замуж и родить дитя в надежде, что оно не унаследует твое проклятье. Проследить, чтобы ребенок принимал травы, избежав той участи, что постигла тебя. Или отречься от всего этого и посвятить свою жизнь поиску лекарств. Объявить преемника, но избавит ли это север от гнева богов… Я не знаю.
Он вновь закашлялся, светлый ворот рубахи обагрили капли крови.
– Знаю лишь то, – произнес отец, – что ты сможешь пройти оба этих пути.
И удержать север в своих руках или руках регента, ведь ты Валькирия. И я очень горжусь тобой.
Последние слова стеганули девушку по спине, дыхание перехватило. Оно хватанула ртом воздух, не веря в то, что все это происходит на самом деле. Не веря, что слышит эти слова.
И что Лорд Севера говорит об этом именно сейчас. Так не к месту. Так не вовремя. После того, что она сама о себе узнала.
– Встань, – повелел он, протянув руку дочери. – Негоже тебе сидеть у моих ног. Теперь негоже.
– Отец, все, что сейчас было сказано, это неправильно, – Гвин все же подчинилась, выпрямилась, посмотрела на родителя. – Мне нужно время, нужны силы, выдержка. Потому что то, что я сделала…
Она вздрогнула от ужаса.
– То, что случилось, сделала не ты. А боги. И твоя мать знала, что это возможно. Поверь, она тебя не винила. Я винил, но не она.
Валькирия сама себя винила. И это было главное.
– А силы у тебя есть. И выбор тоже. Почти во всем, – мужчина протянул почерневшую руку к дочери, которая без страха ответила на этот жест. – Кроме одного, Гвин. Мне осталось жить считанные дни. И теперь забота о родине ляжет на твои плечи. Да здравствует Леди Севера!
Часть 2: Пикантность тайн
10. Табита Ваерс
Студентка стояла в полнейшей тишине, прислушиваясь к собственному дыханию. Тяжелому, с какой‑то нездоровой хрипотцой в груди. Воздуха начинало не хватать, накатывала паника, в какой‑то момент закружилась голова.
Протянув перед собой руку, Табита ощупала каменную скользкую стену.
Впереди. Сзади. По бокам.
Ловушка!
«Выдохни», – посоветовала она себе. – «Успокойся. Все хорошо».
Но все было совершенно не хорошо. Потому что сейчас Табита Ваерс находилась в подвалах академии Грискор. В полнейшей тишине. И самым страшным было то, что она не могла увидеть ни одной нити магии. Будто всю ее откачали, как воду насосом.
Магия была только в ней самой. Но этого не хватило бы для того, чтобы вырваться из ловушки.
За всю свою жизнь Табита поняла только одно: полагаться можно только на себя и свои силы. Это осознание снисходило на нее и в детстве, и в юности. Но острее всего она это поняла во время путешествия, которое и привело ее в эту академию.
В самом начале ей помог лесник по имени Вильям. Направил и подсказал. Но после Табите пришлось столкнуться и с обманом, и с нападением, во время которого девушка храбро одним махом отрезала себе волосы, чтобы высвободиться из рук разбойника.
Тогда‑то она и поняла, что полагаться можно только на себя. Но сейчас ей приходилось лишь ждать.
Ждать, пока ее друзья, оставшиеся по ту сторону захлопнувшегося, как ловушка, коридора, найдут способ освободить ее.
– Табита? – приглушенный голос нарушил тишину.
– Я здесь! – крикнула она, истратив весь воздух в легких. – Вытащите меня!
– Сейчас! Держись!
Она облегченно выдохнула. И даже позволила себе улыбнуться.
Кто бы мог подумать, что тайна, которую ей раскрыла голем по имени Марта, приведет именно сюда.
Студентка Ваерс аккуратно опустилась на каменный пол, поджав под себя ноги. И солгала бы себе, если бы сказала, что не хочет узнать, что будет дальше.
Но, увы, даром предвидения девушка не обладала. Известно было только прошлое, которое яркой лентой пролетело перед ее взором.
* * *
Табита вернулась в Конуал через два дня после разговора с Мартой.
Она думала, что мир рухнет. Встанет с ног на голову. Но ничего такого не произошло. Да, истина, открывшаяся так внезапно, стала ощутимой подножкой. Мир все же закружился, но жизнь на этом не заканчивалась.
Может, дело было в том, что големы, которых она считала родителями, нанесли слишком сильную рану в тот день – день ее рождения.
Зато теперь у Ваерс появилась вполне четкая цель – узнать, кто был ее семьей. И понять, чем эти люди так не угодили императору.
Догадки у девушки имелись. И все больше моментов соединялись в единое целое. Ведь то, что она способна была видеть магию, вполне могло оказаться не даром Великого. А даром крови. Как менталистика у Олтов.
Именно эти мысли занимали голову Табиты, когда она встретилась с Милред в Конуале.
– Ты что тут делаешь? – встреча выдернула девушку из мыслей и состояния оцепенения.
– А ты? – Милред удивилась не меньше Табиты. А потом моментально расслабилась и раскинула руки, желая ее обнять: – Ох, милая, как я рада тебя видеть! На тебе лица нет. Что‑то стряслось?
– Да нет, – Таби пожала плечами и моментально выстроила ложью стену между ними. – Просто решила вернуться пораньше.
– Я тоже, – Мили почти улыбнулась. Но в тот же момент почему‑то резко скривилась.
Да и в последующие несколько дней, что девушки провели вместе в Конуале, Милред вела себя странно – слишком тихо. Не зазывала на концерты бардов.
Не создавала такого шума, как обычно.
Но Табита пока не стала обращать на это внимание. Может, и зря. Но пока Ваерс занимали другие мысли – она обдумывала план дальнейших действий.
И понимала, что сильно рисковала, когда рассказала Гвин о том, что видит нити магии. Валькирия об этом никому не сообщит, в этом Таби была уверена. Но сама мысль о том, что случится, если император услышит, что одна из уничтоженного рода выжила, пугала ее.
Эту тему она попыталась обсудить с Умильтен, как только та приехала, и они втроем вернулись под крыло академии.
– Давай потом, – устало попросила Валькирия.
На ней тоже не было лица. Черные круги залегли под глазами, будто она не спала несколько дней подряд. Щеки впали, а взгляд стал каким‑то диким, странным.
А потом она и вовсе озвучила странную вещь:
– С этого дня я буду жить в одной из башен.
Но сколько бы они с Милред ни пытались узнать, с чего такие перемены и милость к дочери Лорда Севера со стороны администрации академии, Валькирия молчала, выстраивая между ними еще одну стену.
Слово она свое сдержала – к вечеру ее часть комнаты освободилась. И Табита с удивлением подумала, что чувствует пустоту. Будто Валькирия со своим уходом вырвала какую‑то частичку и из нее самой.
Милред же вслух переживала о том, что раз теперь Гвин живет отдельно, то и общаться они перестанут. Но зря нагоняла панику, они все так же втроем сидели за завтраком и обедом, вместе находили вещи, которыми можно заниматься, пока не начнутся занятия. Но говорили мало. Все они.
А потом академия вновь наводнилась студентами, пусть лето еще и не кончилось. Пусть до обязательных занятий было еще очень много времени, но в академии Грискор проходила финальная схватка по маглинингу. И это нельзя было пропустить.
За ту неделю, что академия пустовала, администрация воздвигла на краю территории высокие трибуны и зачарованный купол в середине, где и должно было все произойти.
Табита шла на представление вместе с молчаливыми подругами.
Даже Милред, которую обычно было не заткнуть, ходила как в воду опущенная. Хмурая и тихая.
И Таби неожиданно вспомнила о Карвине. Точнее о том, что он был лучшим охотником прошлого сезона.
Более того, Ваерс вдруг поняла, что не знает о маглининге ничего, кроме того, что рассказывал ей Карвин Олт.
Он говорил, что это магическая игра, в которой участвуют две команды по пять человек. В каждой пятерке по два защитника, задача которых прикрывать остальных от вражеских чар и других опасностей. Нападающему выпадает роль атаковать команду противника, но это не основная опасность, которая есть во время игры.
Потому как в игру запускается опасный зверь – каждый раз разный. И два чистых сгустка стихии, на выбор распорядителей.
Потому в каждой команде есть еще поисковик, который должен определить местонахождение стихий и зверя, а также сообщить об этом охотнику. На плечи последнего ложится самая важная задача – убить монстра и нейтрализовать чистую энергию стихий.
Именно этим занимался Карвин.
Кажется, он говорил, что побеждает та команда, которая первой набирает сорок очков. Если же нападающему удается вывести из строя весь вражеский состав, то победа уже в кармане тех, кто выстоял. А если нет, маглининг становится самым зрелищным событием.
Ведь за поимку одной стихии дается десять очков, а за убийство монстра целых двадцать.
Им не только нужно победить, но и приходится воевать на два фронта.
Карвин говорил, что в столице маглининг широко известен. И даже сам Ифан Безумный посещал некоторые игры, отчего стать частью команды было весьма почетно.
Сегодня же на территории академии Грискор должна была выступать команда учебного заведения. И команда одного из больших городов – Девериусса.
Ваерс даже жалела, что насладиться этим противостоянием ей попросту не суждено.
– Нам сюда, – Милред нарушила тишину, поднимаясь по лестнице трибун. – Давайте сядем с краю.
Они нашли один из рядов, который выделили их курсу и факультету. Табита села у прохода, напряженно наблюдая за тем, как зрители медленно заполняют места.
Стало шумно, впереди мерцал синий купол, за которым ничего не было видно. Но как только игра начнется, он будет передавать картинку в воздух. И все собравшиеся смогут погрузиться в атмосферу сражения вместе с командами.
«Интересно, а кто занял место Карвина?» Табита только подумала об этом и неожиданно поняла, что думает о нем с полным безразличием.
Если бы не Олт, не произошло бы многих вещей.
«Кажется, я теряю все свои чувства», – подумала девушка. – «Уже утратила ненависть к обидчику, любовь к людям, которые оказались големами. Что от меня останется, если я вообще перестану что‑либо чувствовать?» Ответа на этот вопрос у нее не было.
– Когда уже начнется? – всего на мгновение Милред стала самой собой.
Подпрыгивая на месте от нетерпения, она всматривалась в купол, возвышающийся на уровне последних рядов.
– Ты все равно не увидишь игру, – привычно осадила ее Валькирия. – Так какая разница?
Табита бросила обеспокоенный взгляд на Гвин и закусила губу.
Напряжение нарастало, люди все приходили и приходили. Помимо студентов академии, было и много гостей, приехавших из Девериусса. Они смеялись громче остальных, которых обязали присутствовать на игре.
Да, не всем хотелось проводить каникулы в стенах академии. Но среди подруг Табиты таких не было. Наверное.
Сейчас она ничего с уверенностью не могла сказать. Эти несколько дней разлуки буквально разметали девушек в разные стороны, почти так же, как было в начале их знакомства.
И наконец игра началась. Шум затих, купол загорелся ярко‑синим и выстрелил в небо тонким лучом, который постепенно начал расширяться, показывая всем какое‑то темное место.
– Пора, – шепнула Валькирия.
– Рано, – Табита нашла взглядом человека, к которому ей пришлось обратиться за помощью.
После смерти Ервина Олта Табита отстранилась от Найджела. История с его участием подошла к концу, и девушка не видела причин продолжать общение с ним. К тому же у Харве было слишком много вопросов, на которые она просто не могла дать ответа.
Но ей пришлось.
Третьекурсники, которые вскоре должны были стать четверокурсниками, еще сидели на своих местах. Найджел дернулся, выпрямился и поймал взгляд Табиты, будто почувствовал его.
Мгновение не шевелился, а потом кивнул и первым аккуратно встал с места.
Табита помедлила немного, а потом мышью бросилась к выходу с трибун.
Игра началась, на трансляторе мелькнуло чье‑то лицо. Но Ваерс не всматривалась, она уже свернула к лестнице и слышала за спиной спешные шаги Милред и Гвин.
И до сих пор она не знала, зачем им в подвалы. Что они там ищут.
Милред хоть как‑то оправдывалась, говорила, что просто не сможет остаться в стороне. И хочет посмотреть наконец на эти помещения изнутри.
А вот Валькирия просто поставила перед фактом, когда узнала о затее.
И это только укрепило стены, что выросли между подругами. И сломать их было намного сложнее, чем те, в которых через какое‑то время застрянет Табита Ваерс.
Без магии. И воздуха.
11. Милред ван Темпф
Милред ван Темпф недоверчиво протянула руку к стене, которая выросла прямо перед ее носом. Потрогала холодные камни, будто убеждалась в их материальности, а потом вздрогнула от мороза, пробежавшего по коже.
Милред… ван Темпф? Или теперь уже Милред Олт?
Даже сама девушка не знала, как теперь правильно. Чья она дочь? Отца, который всю жизнь растил ее и скрывал правду? Или матери, что сбежала и притворилась простолюдинкой лишь для того, чтобы стать любовницей графа и родить ему бастарда?
«Как несвоевременно!» – тряхнула она головой, возвращаясь в здесь и сейчас.
– Табита? – Гвин щелкнула пальцами, призывая огненный светлячок, который вмиг рассеял чернильную тьму, сгустившуюся в широком коридоре.
– Я здесь! – послышался такой тихий голос, будто их подруга находилась на другом конце подвалов.
– Сейчас! Держись! – Валькирия взмахнула руками, призывая больше силы.
– Остановись, – раздался холодный голос Найджела за спиной.
Искатель перехватил руку девушки.
– Видишь тот артефакт? – заговорил Джейкоб, указывая на матовый чернильный камень в центре кладки.
– Вижу, – огрызнулась Гвин, сверкнув глазами в темноте. – И что?
– Если применишь слишком сильные чары, он сработает. Впитает их. И…
Табита умрет.
– С чего ты взял, что он сработает именно так? – фыркнула Гвин, всего на мгновение становясь такой же, какой ее все это время знала Милред.
– Просто поверь.
– Прекрасно, верю. И что дальше?
– Отзови магию и дай все сделать мне.
Валькирия прожигала его взглядом несколько долгих мгновений. А потом сделала один короткий шаг назад. Но и этого было достаточно, чтобы Милред облегченно выдохнула, радуясь тому, что Умильтен научилась уступать.
Время потянулось патокой. Дочь графа вначале наблюдала за теми манипуляциями, что делал Джейкоб, потом рассматривала тот самый вживленный в стену артефакт, а потом и вовсе попыталась поговорить с застрявшей по ту сторону Табитой.
А когда подруга ей не ответила, девушка поймала взгляд парня, что все это время молчал. Такой пронзительный и хмурый, он напугал ее до мурашек, а этот рваный шрам на его лице заставлял спешно отвернуться.
Кажется, Табита называла его Ноа.
Милред все же отвернулась, отступила на несколько шагов и осмотрелась.
Тем самым стараясь не показывать, что испугалась того третьекурсника даже больше, чем подвалов академии Грискор.
Коридор тянулся широкой змеей туда, откуда они пришли. Где‑то там, за их спинами, остались помещения, которые академия использовала для своих нужд. А вот дальше началось то, о чем дочь графа ван Темпф узнала от Табиты несколько месяцев назад, – целый подземный лабиринт.
Что они все тут забыли?
Милред даже не догадывалась об истинных мотивах остальных. Зато знала, зачем сама сюда спустилась. Правда, сейчас эти причины показались ей мелкими и несущественными по сравнению с шорохами в темноте.
«Хотела проверить свою храбрость, Мили?»» – с сарказмом спросила она себя, вздрогнув от очередного странного звука, что раздался где‑то поблизости. – «Поздравляю, ты все еще такая же трусиха. И даже знание того, что ты из Олтов, ничего изменить не в силах».
– Что так долго? – недовольство в голосе Гвин различить не составляло особого труда.
– Мы наткнулись не просто на обвал, а на настоящую ловушку, – осадил ее молчавший до этого Искатель. Ноа выступил вперед, а потом хмыкнул, бросив взгляд в сторону Найджела: – Может, стоит уважить старый план?
– Закрой рот, – неожиданно рыкнул Харве. А Милред только нахмурилась.
О каком старом плане они говорили? И почему этот Найджел так враждебно настроен?
– Я, кажется, нашел, – послышался задумчивый шепот Джейкоба практически в кромешной тьме. – Ловушка свежая. И я узнаю плетение.
В свете магического огонька блеснуло какое‑то стеклышко, через которое третьекурсник всматривался в камень‑артефакт на выросшей перед ними стене.
– Что это вообще такое? – Гвин с недоверием косилась на всю троицу парней. И Милред даже понимала почему. Это же с ними Валькирия, по рассказам Табиты, тогда столкнулась, в первое посещение подвалов. И даже кому‑то из них нос умудрилась сломать.
Дочь графа ван Темпф улыбнулась этой мысли.
– Свежая ловушка? – Ноа выхватил у друга стеклышко и приложил к глазу. – Демоны! Да это же нити некромантии!
Они все замерли, глядя друг на друга. Ловушка, в которую попала Табита Ваерс, была создана некромантом. И только один некромант был в Грискор.
Ервин Олт.
Милред пока не понимала, что это может для них значить, но уже успела испугаться. Так, как всегда делала ван Темпф.
Вот и ответ на ее вопрос. Вот кто она.
Трусиха ван Темпф.
Девушка отступила еще на несколько шагов. Ей жутко захотелось побыть одной, пожалеть себя, погладить мысленно по голове. Руки сами нащупали крошечный золотой медальон, открыли его с легким щелчком.
* * *
Посылку Милред получила на следующий день после возвращения из Конуала в академию. Оказалось, что шуршащий крохотный сверток уже сутки ждал ее у коменданта общежития.
Разрывая упаковочную бумагу дрожащими руками, девушка благодарила Великого за то, что подруг сейчас не было в комнате. Гвин еще вчера перебралась в башню. А Табита с самого утра убежала в библиотеку, так и не сказав, что она там собирается искать на каникулах.
Вторая благодарность богу была за то, что отец все же послушался ее и отправил посылку в академию, а не на север, в резиденцию Умильтен. Ложь могла дорогого стоить, но беда обошла Милред стороной. По крайней мере, в этот раз.
И благодаря этому сейчас она сжимала в пальцах небольшой круглый медальон на длинной золотой цепочке. Поддев крышку, девушка открыла его и замерла, затаив дыхание от восхищения.
С крохотного круглого портрета, размещенного внутри кулона, на Милред смотрела молодая светлокожая женщина. Ярко‑рыжие непослушные кудряшки торчали в разные стороны, создавая вокруг нее какой‑то волшебный ореол.
А серые глаза излучали столько счастья, сколько не могло бы поместиться в одном человеке.
– Они забыли про веснушки, – шепотом произнесла девушка, боясь коснуться пальцами портрета.
Она дышала через раз, подмечая одну за другой детали их сходства.
«Лола ван Темпф была права», – подумала графская дочь. – «Я очень на нее похожа. Очень!» И таким теплом наполнилось ее сердце. Такая уверенность появилась внутри! Да так легко стало идти дальше по жизненному пути.
Мама, которую Милред даже не помнила толком, дала дочери то, чего ей не хватало всю ее жизнь.
Силу поверить в себя.
* * *
– Я знаю, как освободить Табиту из ловушки! – дочь графа ван Темпф в первое мгновение даже не узнала свой голос. Так гулко он прозвучал, отразился от стен и зазвенел в ушах.
Джейкоб, который в это самое мгновение пытался что‑то наколдовать, сбился с речитатива и недовольно зыркнул в сторону девушки, которую никто не воспринимал всерьез.
– И что же ты предлагаешь? – это был Ноа, который лишь снисходительно улыбнулся.
– Милая, можно? – девушка не обратила внимания на третьекурсников и подошла к Валькирии, указав на ее Иглу.
Гвин непонимающе вскинула брови, но, в отличие от остальных, не выразила недоверия или презрения. Легко вытащила свой меч из ножен и бережно протянула той, что и оружия‑то в руках никогда не держала.
– Острый, – только предупредила ее Валькирия.
– И это отлично.
Милред перехватила меч и с силой вжала лезвие в ладонь. Кровь хлынула моментально, обагрив оружие.
– Что ты делаешь, дура? – фыркнул Ноа. – Только кровь Олтов может послужить ключом. Ты вообще на основы артефакторики ходила?
– Ходила, – не обернувшись, произнесла она. А потом вскинула Иглу и коснулась обагренным острием меча камня над их головами – того самого артефакта.
– На пол! – рявкнул Джейкоб.
Но ни Милред, ни Гвин его приказа не послушались.
Стена перед ними дрогнула и медленно начала подниматься, всасываясь в каменный потолок. Прижавшиеся к полу Искатели удивленно подняли головы.
А Милред вернула Гвин клинок, уже накладывая на ладонь слабые лекарские чары.
– Ты Олт? – вопрос Найджела стеганул ее по спине.
Но Милред не обернулась, чтобы ответить на этот вопрос. Напротив нее стояла Табита, которая, прищурившись, смотрела на подругу.
– Олт? – Ваерс шагнула вперед. – Что я пропустила?
12. Гвин Умильтен
Валькирия тряхнула головой, стараясь избавиться от странного звона в ушах, который постепенно усиливался. Но ее попытки не увенчались успехом – звук становился лишь сильнее.
– Олт? – Табита прожигала взглядом Милред. – Ты Олт?
Ее голос зазвенел ничуть не хуже тех колокольчиков, что поселились в голове воительницы. А Гвин могла поклясться, что услышала в ее тоне ненависть. Те самые шипящие скользкие нотки, которые проскальзывали в голосе подруги зимой, после Праздничного обеда.
– Поговорим об этом позже, – Милред стойко выдержала ее взгляд.
– Позже? – Ваерс зажглась. – Ты менталист, Милред? И мы узнаем об этом только сейчас?! Сколько раз ты прибегала к своему дару?!
В воздухе запахло ссорой. Но Валькирия, которая могла враз разбросать подруг по сторонам, и шагу сделать не могла. Звон в ушах становился таким оглушительным, что и собственные мысли становилось плохо слышно.
Что уж говорить о чьем‑то споре.
А потом она услышала что‑то еще. Звон превратился в сверхвысокую ноту.
– У нас гости, – рыкнула она, выхватывая только что спрятанную Иглу из ножен.
– Гости? – Найджел проследил за взглядом Умильтен. – Я ничего не вижу.
– Советую убраться отсюда поскорее, потому что оно приближается, – понизив голос, отозвалась девушка.
Но даже если бы все прямо сейчас сорвались с места, не успели бы. Звук нарастал с такой скоростью, что Валькирия в ужасе попятилась. У нее в груди горело огнем, внутренний хищник заворочался, зарычал. Еще немного – и она попросту не выдержит. Не сможет с ним справиться.
Игла выпала из ослабевших рук.
Звон металла о камень.
Гвин уже ничего не видела вокруг. Она знала одно, если не справится сейчас с собой, то им всем навредит не таинственный житель подвалов, а она сама. Своими руками. Своими когтями. Умильтен нащупала крошечный мешочек на поясе. Никакой уверенности в том, что это сработает, не было.
Никакой гарантии, что травы подействуют после того, как монстр оказался на свободе.
Но сдаваться так просто Гвин не собиралась.
Запустив руку в холщовый мешочек, девушка зачерпнула целую горсть горьких капсул и запихнула их в рот. Не дожидаясь, пока они растворятся сами, она начала жевать, стараясь утихомирить ярость и жажду крови, которые вспыхнули в груди.
Мир пошатнулся, закружился. Рык вырвался из глотки через мгновение, а кости затрещали.
«Нет‑нет‑нет!» – она вцепилась в свою человечность изо всех сил, стараясь сохранить рассудок.
– Гвин, милая!
Обращение, которое чаще всего раздражало, раздалось совсем близко. И сейчас она вцепилась в него, как в спасительную нить. Всплыла над поверхностью своего отчаяния, резко втянув ноздрями воздух здравомыслия.
– Что с тобой? – услышала она испуганный шепот Милред.
– Таби, – хрипло позвала Гвин. – Помнишь утро той ночи? Сможешь нас прикрыть? Оно слепое.
Ответа девушка не услышала, лишь понадеялась, что подруга ответит утвердительно. А сама вновь столкнулась лицом к лицу с проклятием, которое пыталось заполучить ее тело. Монстр в ней ощущал опасность и был готов ринуться вперед, уничтожить противника.
Закусив губу, Гвин подавила вой, рвущийся из глотки. Если Табита их прикрыла так, как сделала, когда они возвращали Иглу, то все обойдется.
Все должно обойтись!
Тьма закружилась дымкой вокруг Валькирии, надавила на глазные яблоки и швырнула ослабевшее тело северянки в сторону.
Умильтен все еще была в подвалах. Но мысленно находилась в прошлом. Том прошлом, что построило для нее новую жизнь.
* * *
Хмурые мужчины столпились вокруг кровати, на которой возлежал Лорд Севера. Гвин сама не понимала, как ему удается оставаться в сознании.
Тьма под его кожей распространилась так сильно, что смотреть без ужаса было невозможно.
– Ваша дочь слишком молода для управления провинцией, – один из воинов повторял эту фразу уже в десятый раз.
И Валькирия была согласна. Она не представляла, что может стать Леди Севера. Не такой ценой. Но, как и все северянки, она знала – смерть следует за каждым по пятам. И предсказать, когда она взмахнет своим клинком, чтобы обрезать нить судьбы, попросту невозможно.
Ее отец прожил долгую жизнь. И теперь должен был подчиниться богам. Все должны им подчиняться. Вот только для Гвин это означало принять проклятие. И такой путь ее не устраивал.
– Я согласна, – она произнесла это хриплым голосом, стараясь взять себя в руки. – Нужен регент. Я не смогу заниматься севером ближайшие несколько лет. Отец, кого бы вы посоветовали на место регента?
Эти слова дались ей непросто. Но из девушки ей резко пришлось стать женщиной. Принимать решения, нести ответственность, искать выходы. На ее плечи вмиг рухнуло так много прошлого и будущего, что хребет мог не выдержать и треснуть. Но это была бы не Гвин Умильтен, если бы она сломалась под тяжестью событий.
Регента избрали довольно быстро. Им стал доверенный вояка, близкий друг Лорда Севера и один из учителей самой Гвин.
«Раз отец доверяет ему север, то и я могу», – подумала девушка в момент, когда стало известно имя человека, который временно примет на себя правление и урегулирование проблем.
А на севере этих проблем было много. Холодные земли уже давно не были той светлой стороной, о которой поется в балладах и рассказывается в легендах.
В последнюю ночь Валькирия осталась сидеть у кровати отца. Тишину нарушал только шум огня в камине и свист ветра за окнами. Лорд Севера дышал тихо и прерывисто. Они оба молчали. Не зная, что могут сказать друг другу. Все слова стали лишними и неправильными.
«Он мной гордится», – подумала девушка, бросая на отца один короткий взгляд. – «Правда или просто слова?» – Гвин, – мужчина так тихо ее позвал, что его дочь в первое мгновение даже не поняла, что это было.
– Да? Я тут.
– Иди на юг, – с хрипом произнес он. – Найди поселение меж пяти гор. И проси встречи с мудрецом. Попроси, а не потребуй, дочь.
– Хорошо.
Валькирия пока не понимала, о чем он говорит. Бредит или нет. Но старательно запоминала все последние слова, что произносил Лорд Севера.
– Проси совета. Узнай, как приручить монстра. Где найти лекарство. Он подскажет. Это он дал травы. Должен быть и иной способ. Но не жди прямого ответа, готовься к загадке.
– Хорошо.
Ее горло сдавило спазмом. Он слышала, как всегда сильный голос отца становится все слабее и тише.
– Хорошо, – эхом повторил за дочерью Лорд Севера. А потом с трудом свесил руку с кровати, протянув ее своему ребенку.
Гвин накрыла ее своей ладонью.
– Иди своим путем, дочь, – голос затихал. – Не оборачивайся. Не горюй. И ни о чем не жалей. Ведь теперь ты Леди Севера.
Валькирия замерла, в надежде услышать что‑то еще. Но больше ни слова не слетело с его губ. Лишь последний вздох. И тишина.
Гвин с силой сжала зубы и убрала руку. По щекам стекли две крохотные слезинки.
«Не горюй», – эхом отразились слова отца.
Она встала резко. Отодвинула стул и, вскинув голову, вышла из его комнат. Ступила в коридор и твердым голосом провозгласила:
– Лорд Севера ушел к богам!
Стоящие по бокам комнаты воины склонили перед ней головы. Признавая новую хозяйку севера. Ту, что теперь за них в ответе. Ту, что не подведет память своего отца.
Гвин стояла так всего мгновение, а потом развернулась и, не сказав ни слова, ушла собирать вещи. А уже утром она покинула крепость, не желая присутствовать на церемонии прощания.
Валькирия уже попрощалась со своим отцом. И горевать по нему не должна была. Но должна была сделать кое‑что другое.
Поселение, о котором она узнала в последнюю ночь, было защищено не только горами, но и нескончаемой метелью, которая плевала на наступление лета.
Продираясь сквозь снега и лед, Валькирия рычала и стонала, но лезла все выше и выше. Пробивалась сквозь завалы, призывала магию и выхватывала меч. И лишь когда кончились силы, перед ней появилась тонкая тропка, ведущая в сторону крохотной деревушки, состоящей из десятка домов.
Повинуясь совету отца, Гвин говорила тихо и уважительно. Просила о встрече с мудрецом. И только спустя еще день ей удалось узнать, где его можно найти.
Та встреча навсегда отпечаталась в ее памяти. Стала новым столбом опоры в ее жизни.
Мудрец принял Леди Севера как старую знакомую, как добрую гостью. Но когда речь зашла о проклятии, седой старец нахмурил густые брови, сжал кулаки и качнул головой.
– Нет излечения от болезни, дитя. Нет спасения от гнева богов. Но есть лазейка, что способна помочь тебе найти свет в той тьме, в которой блуждает твоя душа.
– Что это за свет? – девушка вцепилась в его слова, как в спасительную нить. – Где мне его искать?
– Ищи его в месте, где стихии и энергии переплетаются в огромный ком, – тихо, почти на грани слышимости, произнес он. – Ищи его там, где никто бы не стал искать спасения. Ибо твое спасение – это великий страх, что может уничтожать и разрушать. Но страх этот побеждался и не единожды.
Простыми воинами и великими магами. Страх этот материален. И скрывается в таких местах, куда нет доступа без веления самой тверди. Это все, что я могу сказать.
Больше Гвин от старца ничего не услышала. Его загадка казалась такой прямой, такой простой. Но Валькирия еще долго не могла понять, где ей искать этот свет.
До тех пор, пока картинка не сложилась воедино, а ее подруга не обмолвилась о том, что намерена нарушить запрет академии Грискор и спуститься в подвалы.
«Верна ли моя догадка?» – подумала девушка, когда вызывалась помочь Табите. – «Если да, то это безумие!»
* * *
– Тише‑тише! – раздался шепот Милред.
Это было первым, что услышала Гвин, когда силой воли смогла избавиться от чересчур яркого воспоминания из недалекого прошлого.
