Текст книги "Академия Грискор. Дилогия (СИ)"
Автор книги: Анна Минаева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)
Гвин вскинула голову к потолку, будто могла видеть сквозь него. Ноа резко развернулся, из его носа опять пошла кровь. А Джейкоб грязно выругался, ведь его старания только что пали прахом.
– Что это значит? – Табита выглядела испуганной. А колокол продолжал звенеть.
– Ничего хорошего, – Найджел постарался сохранить спокойствие, глядя на тот, как кольцо на большом пальце раскалилось докрасна. – Ничего хорошего.
16. Милред ван Темпф
Дочь графа ван Темпф дрожала от страха, как от холода, и ничего не могла с собой поделать. Еще немного, и у нее по-настоящему начнут стучать зубы. И это точно привлечет внимание тех, кто ее сюда привел.
Пока что Милред оставили одну в большом светлом помещении с огромным столом напротив входа и небольшим стулом, на который и посадили.
Да, люди императора оставили ее одну. Но надолго ли? Как скоро они вернутся, чтобы получить ответы на свои вопросы?
Милред обхватила себя руками и прикусила губу. Хотелось разрыдаться, чтобы кто-то пожалел, погладил по голове и решил возникшие проблемы.
“Я не Гвин, чтобы у меня все получалось”, – подумала девушка. И от этого стало так горько, так обидно, что прикушенная губа предательски задрожала. Она всхлипнула и разрыдалась.
По щекам побежали слезы жалости к самой себе.
Подумать только! Она впервые в жизни сама решилась на нарушение правил и тут же попалась! О ее ночной прогулке точно сообщат отцу! Обязательно сообщат!
Как скрипнула дверь, Милред не услышала. Она с головой нырнула в омут отчаяния, готовая позволить ему поглотить себя без остатка.
– Студентка ван Темпф, – голос раздавшийся с порога, заставил ее опомниться, спешно провести руками по щекам.
Но слезы стереть у нее не получилось. Девушка только размазала их по лицу. А когда Мили подняла глаза на сурового мужчину в темных одеждах из плотной ткани, так и вовсе испуганно икнула.
– Успокаиваемся, – сухо произнес мужчина, проходя внутрь и остановливаят напротив задержанной. Сейчас их разделял стол. Оперевшись ладонями о столешницу, человек императора подался вперед и втянул носом воздух. – Алкоголь. Так вы еще и выпили?
– Я…
Она испуганно дернулась, то ли собираясь бежать, то ли окончательно разрыдаться.
– Успокаиваемся, – без тени жалости повторил он. – Еще раз повторяю вопрос: где вы достали запрещенный на территории академии алкоголь?
– Я не пила, – пискнула она. – Это были конфетки с медовухой. Просто всю… весь пакет съела.
Она соврала так легко, что сама этому удивилась. Замерла на мгновение, прислушиваясь к собственным ощущениям и мысленно порадовалась.
Несмотря на страх и надвигающуюся истерику, Милред еще не сдалась. Была готов бороться до последнего за то, чтобы ее отцу ни о чем не доложили.
– А что делали на улице в запрещенное время? – продолжил допрос мужчина, прожигая задержанную взглядом.
“Он подозревает меня в убийствах?”, – к собственному ужасу подумала девушка. – “Он думает, что поймал убийцу?!”
Милред давно поняла, что со всеми этими смертями в академии Грискор не все так просто. Из-за простых смертей не присылают людей императора для проверок. Не вводят запрет на выход на улицу в темное время суток.
О нет, все это выглядело так, будто в академии появился серийный убийца.
– Я, – она всхлипнула, но в голове уже начал рождаться план. – Я очень перенервничала… Очень. У меня ведь соседка яд выпила сегодня днем… Вы слышали?
Милред сама себя сейчас ненавидела за то, что говорит. Но остановиться уже не могла. Придуманная мгновение назад история могла спасти не только ее, но и коменданта общежития.
Мужчина на вопрос не ответил, прожигая девушку взглядом.
– Я… – ее голос стал тише. – Я хожу во сне. Так… так бывает, когда в жизни случается что-то эмоциональное. Уже и к лекарям обращались. И все никак не могу вылечить. Я… я не знаю, как оказалась на улице.
– То есть вы ничего не помните? – задавил ее вопросом дознаватель.
А Милред испуганно вжала голову в плечи. Ведь если она ничего не помнит… То она и может оказаться убийцей.
Паника накрыла леди ван Темпф удушающим покрывалом. Оно обвилось вокруг шеи, сдавливая горло все сильнее с каждым ударом сердца.
Она загнала себя в ловушку. Сама загнала себя в ловушку. Ложь сделала только хуже. Ложь всегда делает только хуже!
– Нет, помню! – испуганно воскликнула она.
– Действительно? – казалось, что мужчина не верил ни единому ее слову. – Но вы же только что сказали, студентка ван Темпф, что не помните, как оказались на улице.
– Я…
Милред запнулась и прижала руки к еще влажным щекам. Сейчас они горели. Прикосновение холодных дрожащих пальцев показалось настоящим спасением.
Как жаль, что она не могла спрятаться в ладонях, как детстве. Просто сказать, что она сейчас в домике.
– Хорошо, а что вы можете сказать о смерти вашей соседки по комнате? – продолжил допрос мужчина. – Вы с ней конфликтовали?
– Что?! – Милред аж встрепенулась и с удивлением посмотрела на дознавателя. – Нет! Конечно, нет! Она моя подруга!
“Была моей подругой”, – запоздало подумала леди ван Темпф и шмыгнула носом. Спазм сжал грудь, а к глазам подступили слезы. – “Ох, милая, была бы ты тут…”
Дверь в импровизированную допросную открылась в то самое мгновение, когда на Милред почти свалился еще один вопрос.
– Ректор пришел, – произнес тот, кого студентка ван Темпф не могла видеть. – Он хочет поговорить со своей студенткой.
– Решил испортить нам работу? – фыркнул первый, не сильно стесняясь присутствия первокурсницы. – Хорошо, пусть заходит.
“Он обо всем сообщит отцу”, – испугалась девушка, сползая по стулу. – “Отец будет расстроен. Он будет расстроен...”
Воздуха стало не хватать. Милред негнущимися пальцами вцепилась в подол платья, но так и не смогла ощутить прикосновение ткани. Будто бы ее не было вовсе. Будто бы и Милред не было.
Ничего не существовало вокруг, кроме удушения, которое навалилось на плечи и тянуло за собой в самый темный омут. Поднимая ил и песок, втаптывало в дно, где водились самые опасные демоны.
Демоны ее души.
Милред попыталась вырваться из этого капкана. Попыталась, как делала это каждый раз. Каждый проклятый раз, когда страх душил ее и нашептывал остановиться. Сдаться. Не делать следующий шаг.
“Я больше не боюсь!” – истерично подумала девушка, стараясь восстановить дыхание.
А перед глазами промелькнуло воспоминание одного дня. Простого. Обычного. Такого, как множество других.
Но почему-то именно его она сейчас вспомнила.
***
В огромном доме графа ван Темпф, как всегда, царила тишина. Слуги ходили на цыпочках, общались шепотом. Единственным громким звуком была мелодия, которая иногда разносилась по бальному залу. Это отец садился за рояль. И позволял себе сыграть что-то, что могло отвлечь его от документов и писем.
Милред сидела в своей комнате, поглядывала в окно и с ужасом ждала того самого момента, как отец узнает о разбитой вазе.
Ей было шесть. Она мало понимала, но все прекрасно чувствовала. Ощущала, как страх начинал сгущаться, будто черные тучи перед грозой. Вскоре должно было громыхнуть криком, а за ним обязан был начаться ливень.
Ливень слез.
Она заслуживала наказания. Знала это. Потому как никто не давал разрешения Милред играть в галерее. Но она все равно пошла туда сама, не дождалась нянюшку. По правде говоря, девочка редко ее дожидалась. Пожилая и старая тетушка Зорка не поспевала за шебутной дочерью графа.
Но за это наказывали Милред. И только ее.
– Милред ван Темпф! – раскат грома взорвался в коридоре.
Но это был не голос отца, и даже не нянюшки. Это был голос Лолы ван Темпф. Ее мачехи. Женщины, которая не прощала ни одной ошибки. Особенно, если эту ошибку допускала Милред.
Девочка затихла, вжалась в кресло и вцепилась в синего игрушечного пегаса.
Ох, если бы он был настоящим, он бы обязательно унес Мили из этого места. Спрятал бы где-то далеко, где леди Лола не смогла бы найти ее. Не смогла больно схватить за руку и встряхнуть так, чтобы клацнули зубы.
О нет, если бы пегас был настоящим, он бы унес и Милред, и ее папу в волшебное место, где можно бесконечно бить вазы, кушать конфеты и смеяться.
Девочка зажмурилась, когда двери в ее комнаты распахнулись.
– Не притворяйся спящей! – возмущенный высокий голос был похож на проблеск молнии в почерневшем небе. – Я знаю, что это твоя вина! Ты хоть знаешь, дрянная девчонка, что эту вазу подарил твоему отцу сам император! На ней был герб нашего рода! Смотри на меня, когда я с тобой говорю!
Милред не хотела смотреть. Она хотела провалиться под землю. Пролететь два этажа, миновать подвал и просто утонуть в земле. Чтобы не слышать этот голос. Не слышать крик.
Но чуда не произошло. Пол не расползся под ее креслом на части. И девочка открыла глаза, испуганно посмотрела на мачеху да только сильнее вцепилась в пегаса.
– Что ты делала в галерее? – строго спросила Лола ван Темпф.
Строгость была ее шляпкой и перчатками. Той вещью, без которой женщина ни за что бы не появилась на людях.
Милред молчала, не зная, что сказать. Ее сердцечко билось быстро-быстро. Пегас в руках треснул и разошелся по шву.
А Лола ван Темпф стояла в дверях высокой темной фигурой, ожидая ответа.
Да, мачеха Мили была высокой женщиной. С темными вьющимися волосами, тонким носом и мушкой над верхней губой. Из всех своих платьев сегодня она была наряжена в приталенный наряд из темно-зеленого шелка и бордового бархата. Руки в тонких перчатках до локтей сложены на груди, темно-красные губы недовольно поджаты, а широкие брови грозно нахмурены.
Милред видела ее такой всю свою жизнь. Недовольной и мрачной. Слова, поведение, внешность… все было таким темным, что дочь графа инстинктивно выбирала себе только яркие цвета. Все ее платья были ярко-желтыми, розовыми, голубыми или белыми. Все игрушки большими и приносящими радость. Даже книги, которые она не так давно научилась читать без помощи нянюшки Зорки, Милред выбирала исключительно по красочной обложке.
– Я с тобой говорю! Ты, грязное дитя, тебе не место в этом доме, если ты не умеешь говорить!
– Я умею говорить, – испуганно пискнула Милред, вскочив на ноги и прижав в груди любимую игрушку. Пальцы девочки скользнули по шву и нашли разрыв. Коснулись мягкой белой шерсти, которая оказалась внутри пегаса. – Я не знала…
– Чего ты не знала? – Лола ван Темпф сделала шаг вперед, так грозно глядя на Милред, что та только и смогла, что спрятать свое лицо в ладонях.
Пегас упал к ее ногам.
– Ты нарушила запрет! – не унималась мачеха. – Сломала дорогую вещь! Ты хочешь, чтобы я рассказала обо всем… твоему отцу?!
– Нет! Нет, пожалуйста! – воскликнула Милред, испуганно вскидывая глаза на леди Лолу.
– Не надо?! – хмыкнула женщина. – Ты ведь знаешь, что его нельзя расстраивать? У лорда ван Темпф больное сердце. Или ты хочешь его смерти?!
Милред не успела понять, как леди Лола оказалась рядом, схватила ее за руку и встряхнула:
– Отвечай, ты хочешь его смерти?!
– Нет… нет, – запричитала девочка. – Не надо ему говорить! Пожалуйста.
– Пожалуйста, – мачеха повторила ее слова с отвращением и оттолкнула от себя девочку. – Ты здесь не должна находиться. Грязное дитя!
Милред осела на пол, вцепилась в пегаса и заплакала. Открыто и громко, как умеют только дети.
Она не слышала, как Лола ван Темпф ушла. Не слышала, как пришла нянюшка. Только почувствовала ее ласковые и немного шершавые руки. Они приобняли малышку и прижали к широкой груди.
Зорка шептала что-то тихое и успокаивающее, раскачиваясь из стороны в сторону. Милред не слушала, она кусала кулак и не могла успокоиться.
“Я грязное дитя”, – думала она, только частично понимая смысл этих слов. – “Грязное дитя. Я не должна тут находиться. Нельзя расстраивать папу. Нельзя. Или он умрет”
– Ну тише-тише, – Зорка погладила ее по волосам. Светло-рыжим волосам. Такие в этом доме были только у маленькой девочки. – Все закончилось. Все закончилось.
– Я грязное дитя, – прошептала она, не в силах успокоиться. – Подняла на нянюшку взгляд. – Я хочу очиститься. Помыться. Помоги мне помыться.
– Ты не грязное дитя, – покачала головой Зорка. – Граф тебя признал. И тебе не нужна ванна, утром купалась.
– Но я не хочу быть грязной! – заканючила девочка. – Не хочу!
– От этого тебе никак не избавиться, – успокаивающим шепотом отозвалась няня, опять прижимая воспитанницу к груди и раскачиваясь вместе с ней из стороны в сторону. – Такова участь бастардов. Но ты счастливица, Милред. Знаешь почему?
– Почему? – удивилась она.
Сейчас девочка не чувствовала счастья. Вот ни капельки.
– Потому что тебя признали, – улыбнулась женщина. – Ты признана графом ван Темпф. И это огромное счастье.
Милред затихла, пытаясь понять эти слова. На глаза попался синий пегас, разлезшийся по шву. И слезы снова подступили к глазам ребенка.
Она зарыдала вновь, показывая пальцем на любимую игрушку.
– Мы его зашьем, – пообещала Зорка. – Обязательно зашьем.
Милред только всхлипнула и затихла.
Ох, если бы нитки могли лечить все раны. Ох если бы только они могли…
***
“Я не должна расстраивать отца!” – именно с этой мыслью Милред вынырнула из своего личного черного омута и наконец смогла восстановить дыхание.
Она все еще была в комнате допроса. Дознаватели все еще говорили между собой. Ни один из них, казалось, не заметил приступа, который поймал первокурсницу в свои объятия.
А потом внутрь вошел ректор.
Высокий светловолосый мужчина с карими глазами. Милред поймала его взгляд и почувствовала, как по спине ползут мурашки.
Она и не подозревала до этого момента, что карий цвет глаз может быть настолько холодным.
– Студентка ван Темпф? – без эмоций уточнил глава академии. – Надеюсь, вы осознаете всю серьезность…
Договорить он не успел, над академией пронесся раскат грома. Именно так показалось Милред. Этот звук заставил ее вздрогнуть. И только потом девушка поняла, как сильно ошиблась.
Это был не гром. Это был колокол.
Он звонил в ночной тиши, заставляя сердце заходиться в бешенном стуке от дурного предчувствия.
– Что это значит? – ректор резко повернулся к дознавателю, который до этого допрашивал его студентку.
– Артефакт сработал.
По лицу этого человека сложно было понять, что он думает. И что чувствует. Но Милред была практически уверена, что звон академического колокола ночью не предвещает ничего хорошего.
– Артефакт?! – ошарашенно уточнил глава академии Грискор. – Вы действительно прикрепили его к колоколу?! Чтобы вся академия знала о новой смерти?! И убийца тоже?!
У Милред пересохло в горле.
“Убийца? Все же убийца?” – думала она, до последнего надеясь, что ошибалась.
– Да, мы завязали артефакт на колоколе, – не смутился дознаватель. – Или мне стоит прочитать вам лекцию о связи артефактов обнаружения и звуковых волнах?
– Не стоит, – скривился ректор. – Но вы могли мне хотя бы сообщить.
– И что бы это изменило?
На это глава академии Грискор ничего не ответил. Только бросил взгляд в сторону первокурсницы, которая стала свидетелем этого разговора:
– Студентка ван Темпф могла быть причиной?..
– Она здесь. Или вы этого не видите? – высокомерно отозвался дознаватель, которого, должно быть, очень сильно раздражало присутствие ректора в этой комнате. – Артефакт срабатывает моментально. Это не она.
– Так почему не сработало вечером? Когда у нас был еще один труп? – ректор старался сохранять спокойствие. Но лицо постепенно краснело, а на шее выступали пульсирующие вены. – Это ведь ваша работа!
– Артефакт мы активируем только в ночное время, – осадил его пыл мужчина в черном. – У нас нет достаточно ресурсов для его круглосуточной работы. Ведь академия Грискор не пожелала выделить нам накопители. О чем уже доложили его императорскому величеству.
Ректор высокомерно фыркнул:
– Может вы уже занимаетесь делом? В академии только что убили еще одного студента! А вы тут языком чешете!
– Не переживайте так, Ервин. Мои люди справятся с этой задачей. А я смогу наконец поговорить с господином ректором и узнать, почему же он так сильно не желал помогать нам с расследованием.
17. Табита Ваерс
– Я же остаюсь? – только что «ожившая» студентка Ваерс чувствовала, что голова пошла кругом.
Появление Гвин стало для нее настоящим ударом. Подруга вмешалась в то, во что не должна была лезть. Стоило бы догадаться, что Валькирия ее «самоубийство» просто так не оставит. Но что та полезет за ней в подвалы… Нет, этого Табита предвидеть не могла. И даже не представляла, какую взбучку ей устроит подруга, когда все закончится.
Табита посмотрела на Найджела, признав, что он больше остальных Искателей походит на роль лидера. Ему и принимать решение. Командовать.
– Найджел, объясни, что мы делаем дальше? – повторила девушка, окидывая взглядом помещение. – Вы ведь можете сделать что-то с замками? Что-то, чтобы они выглядели целыми. Я останусь, и мы продолжим охоту. Разве нет?
Раздражающий звон колокола будоражил и не давал собраться с мыслями.
– Мы-то можем, – вместо Найджела отозвался парень со сломанным носом. – Но есть несколько «но».
Говоривший оказался довольно симпатичным, с длинными, завязанными в хвост темными волосами. Но все впечатление портил рваный шрам на левой щеке.
«Это, наверное, Ноа», – подумала Таби.
Найджел рассказывал ей, кто будет участвовать в поимке некроманта. Назвал имена двух других Искателей и описал их внешность. На всякий случай.
«Но ни слова не сказал о капитане стражи», – тут же опомнилась она.
Но для этого вопроса сейчас не было времени. Колокол продолжал звенеть над их головами. Должно быть, он уже успел разбудить всех студентов и преподавателей.
– План провалился, – Найджел не стал вдаваться в подробности, просто всем указал в сторону выхода. – Мы уходим. Все и быстро. Пока шавки императора не нашли нас тут.
– А Табита? – Гвин впервые после нападения одного из Искателей заговорила громко. – Она ведь для чего-то умирала…
– Она только что ожила, – слишком резко отозвался парень. А от взгляда Табиты не укрылось то, как он оттянул простое широкое кольцо на большом пальце.
Кольцо, от которого воздух рядом с ним буквально плавился.
– Джейкоб, на тебе всплеск, – скомандовал Искатель. – Ноа, проверь, что происходит на поверхности. Отсюда я нас не унесу.
Он бросил всего несколько слов. А его друзья уже пришли в движение, позабыв об ошибке и травмах. Ноа тенью выскользнул в коридор, а Джейкоб бросил на пол какой-то сизый порошок и начал читать заклинание.
– Я бы хотела услышать хотя бы часть объяснений. – У Гвин на памяти Табиты впервые дрогнул голос.
– Значит, слушайте сюда, – Найджел Харве наконец удостоил внимания двух девушек. – Табита очнулась и обнаружила себя в подвалах. От испуга наколдовала что-то такое, что сорвало замки с двери. Магия, которую оставит Джейкоб, будет тому подтверждением. Гвин…
Найджел недовольно нахмурился. Вряд ли он хотел, чтобы в это дело был посвящен кто-то еще. Но если он втянул Табиту, то стоило ожидать, что ее подруги окажутся любопытными и сунут свой нос в дело о неожиданной смерти.
– Гвин, – повторил Найджел, – молчи. Потом я тебе все сам расскажу, если так хочешь влезть в это вслед за подругой. Но сейчас слушай меня и выполняй все, что я говорю. Мы уходим. Я доставлю вас в общежитие. Незаметно.
– Я и сама могу туда вернуться, – фыркнула уязвленная Валькирия.
– Вот и я о том же. – На лице Искателя Истины отпечаталось еще больше недовольства. – Табита, идем. Ты ожила этой чудесной ночью.
– А как же некромант?
– Потом.
Что-то сильно взволновало Найджела. Это было видно. И Табите это совершенно не понравилось. Что-то изменилось, но она не знала, что именно.
А ведь до этого план был завязан на ней.
Ноа вернулся и просто кивнул лидеру. Джейкоб закончил чтение какого-то длинного заковыристого заклинания, брошенная на пол пыль вспыхнула и моментально растворилась в воздухе. Оставив после себя только удушающий сладкий смрад.
– Идем.
Короткое слово запустило целую цепочку событий.
Пятерка выбралась на улицу и замерла у входа в подвалы. Найджел повел их в сторону, скрываясь в тени здания. Колокол продолжал звонить, раздражая и заставляя всех вздрагивать каждый раз, как язычок сталкивался с бортом.
– Да что происходит? – не выдержала Валькирия. – Почему звенит колокол?
– Понятия не имею, – бросил Найджел, останавливаясь.
Сейчас их не было видно со стороны академического комплекса. Впереди виднелись только скалы и забор, который ограждал территорию.
– Мы пошли, – тихо отозвался Ноа. – Ты не сможешь перетащить четверых сразу. А возвращаться слишком опасно.
– Согласен, – кивнул Найджел. – Будьте осторожны.
Джейкоб отсалютовал другу кулаком, мазнул взглядом по Табите с Гвин и кинулся в ночь первым.
С обратной стороны от входов в подвалы остались трое.
– Давайте руки, – скомандовал Искатель Истины, выждав мгновение.
– Зачем? – Валькирия, похоже, не собиралась подчиняться приказам незнакомца. Бросила взгляд на подругу.
Табита тоже не спешила прислушаться к новым указаниям. Они договаривались только на этот спектакль. Должны были быстро решить вопрос. И все.
А сейчас… сейчас начиналось что-то, что студентке Ваерс очень и очень не нравилось.
– Два вопроса.
Она не сдвинется с места, пока не услышит на них ответы. И плевать, что звон колокола бьет по ушам. Не так страшна стража или дознаватели императора, которые могли обнаружить их в любой момент.
К тому же, для всех было бы лучше, если бы они обнаружили только ее.
Табите было важно услышать ответ на два вопроса. И о капитане стражи она собиралась спросить позже. Не сейчас.
– Только быстро, – не стал спорить Найджел.
– Что с его поимкой? Второй раз мы не сможем разыграть этот же спектакль. Он останется безнаказанным?
– Уж поверь, если это дело рук только Карвина…
– Если?!
Табиту встряхнуло от уточнения. До этого момента ведь никто не сомневался в вине Карвина. Найджел был уверен в том, что его информатор все правильно понял. Девушка во все это ввязалась только из-за того, что это был именно Карвин Олт.
– Появились некоторые сомнения, – с неохотой признался Искатель Истины.
Похоже, ему и самому не нравилось то, что он говорил. Но Табиту это совершенно не интересовало. Ее трясло от злости.
Она пила какое-то зелье, доверившись ему! Притворялась трупом! Довела обеих подруг до истерики! И что теперь?! Теперь она слышит это противное «если»?!
– Так что будет, если это он? – с вызовом спросила Табита, краем глаза отметив, как напряглась Гвин.
Подруга сейчас молчала и не спешила встревать. Поняла ли она хоть что-то из всего, что произошло? Студентка Ваерс не знала. Но в том, что теперь все объяснит Гвин и Милред, даже не сомневалась.
– То он ответит за все.
«Но это будет не моя месть», – подумала девушка, проклиная Найджела и всех его Искателей вместе взятых.
– Какой второй вопрос? – третьекурсник поторопил ее и вновь протянул руки, видимо, для того чтобы унести обеих в общежитие с помощью той странной магии.
Табита хмыкнула и вложила свою руку в его ладонь, а потом коснулась пальцем горячего перстня на большом пальце студента.
– Вопрос простой: что это такое?
– Кольцо. Артефакт.
– Это я вижу, – не смутилась первокурсница. – Что это за артефакт? Он нагрелся, когда зазвонил колокол. На тебе лица тогда не было. Так что это?
– Табита, времени нет…
– Так не трать его, – отозвалась она. – Ответь. И мы вернемся в общежитие. Хотя мое там появление будет сложно объяснить.
Найджел Харве не хотел говорить. Табита это видела, чувствовала. Именно потому она решила задать этот вопрос именно сейчас. Когда он не стал бы увиливать и отговариваться.
– У нас тут не только некромант, – нехотя отозвался Искатель.
– А кто еще?
Табита злилась из-за того, что приходилось каждое слово из него буквально вытаскивать.
Будто щипцами.
– Еще у нас тут… демон.
В это же мгновение за их спинами раздался тихий угрожающий рык.
Утробный. Звериный. И до того отвратительный, что у Табиты мурашки по спине побежали, а страх сковал все тело. Будто она опять выпила то зелье, что дал ей третьекурсник.
Студентка Ваерс медленно развернулась, ожидая увидеть упомянутого демона воочию. Но за спинами троицы стоял всего лишь черный пес.
Высокий пес. С заостренными кверху ушами и длинными лапами. Из приоткрытой пасти капала слюна, а глаза налились кровью.
– Арки? – ошарашенно выдохнула Табита, узнавая животное.
В тот момент в ее голове пролетела целая куча мыслей, но зацепилась она только за одну.
«Карвин никогда не выпускал Арки одного».
– Ты знаешь его? – Найджел гипнотизировал собаку взглядом и медленно плел заклинание.
Опасность, исходящую от пса, должны были почувствовать все.
Гвин потянулась за мечом. Но не успела его достать, как Арки с протяжным воем бросился на Валькирию.
Заклинание чародея ударило его в грудь, отбросило в сторону.
Завоняло паленой шерстью.
– Это пес Карвина, – быстро ответила Табита, не понимая, почему Арки так переменился.
– Дело дрянь, – коротко отозвался Найджел, отправляя очередное заклинание в сторону животного.
Гвин уже сжимала в руках меч, напряженно следя за собакой. И Табите не нравился этот взгляд.
– Может, ее просто чем-то усыпить на время? – неуверенно предложила Табита. У нее пока в голове не укладывалось, почему пес Карвина оказался на улице и сейчас пытался напасть.
Но в следующее мгновение девушка ошарашенно охнула. Огненные чары, которые направил на Арки Найджел, стекли с шерсти собаки, как вода.
– Что это за херня? – не подбирая особо слов, выдохнула Валькирия, перехватывая клинок. – Собаки так не умеют.
Вот что смутило Гвин. Вот почему она не напала!
– А это и не собака. Это вёлл, – отозвался Найджел, сплетая еще одно заклинание. – Рано я Джейкоба отпустил.
– С тобой дочь самого Лорда Севера, – горделиво отозвалась Гвин. – Не бойся. Что бы это ни было…
– Его нельзя убить, – Найджел охладил ее пыл одной фразой. – Только заточить злость в артефакте.
– Что? – выдохнула девушка, продолжая следить за псом, который пока только рычал и принюхивался, но не нападал.
– Он голем, – отозвался парень. – Сможешь отвлечь его? Я знаю один способ…
– А чем я могу помочь? – Табита дернула чародея за рукав плаща.
– Замри и не двигайся, – бросил Найджел, зацепив ее своими словами.
Может, она и не была опытной магичкой, не знала всех чар, известных третьекурснику. Зато она видела всю магию, когда хотела этого. И это было ее козырем.
Табита действительно замерла на месте, наблюдая за тем, как Гвин бесстрашно бросилась на Арки с мечом. Сейчас это был уже не тот дружелюбный пес, который обнюхивал первокурсницу в первое знакомство. Перед ними стоял настоящий монстр. Дикий, необузданный и непонятно как тут оказавшийся.
– Хорошо, что ты решила поговорить, – хмыкнул Найджел, снимая с руки тонкий серебряный браслет. – Иначе он бы нашел себе другую жертву.
– Он не особо-то и нападал, – протянула Таби.
Почему-то ей показалось это странным.
– Вёллы атакуют одиночек. А поодиночке у нас тут только стражники и люди императора гуляют.
– Они бы с ним, наверное, справились.
Найджел на это ничего не ответил. Он сосредоточился на браслете. Его губы еле заметно шевелились, пальцы подрагивали. Табита напряглась и смогла различить нити, которые исходили от парня и медленно переползали на украшение. Оплетали его, подсвечивались темно-алым, синим и лиловым.
Очень медленно они начали скручиваться между собой, постепенно обвивая плотным жгутом серебро.
«Долго. Очень долго», – подумала Табита, глянув на то, как Валькирия оттесняет Арки подальше от остальных. И с каждым шагом… с каждым шагом взгляд псины становится все агрессивнее.
– Не отводи его далеко! – крикнула Табита. – Тебе нельзя оставаться с ним один на один!
Она очень хотела помочь подруге. Но Валькирия не нуждалась в этом. Как и всегда.
А вот Найджел. Найджелу она может помочь. Но как понять, что он сейчас делает? Как…
Табита неожиданно осознала, что знает ответ. И то чувство, которое мгновение назад теплом взорвалось в груди.
***
Чувство, что можно понять целую вселенную, снизошло на Табиту Ваерс первый раз в раннем детстве. Сколько ей тогда было? Шесть? Восемь? Может, больше, а может, и меньше. Она не помнила тот день так четко, как хотелось бы.
Она не могла сказать, как оказалась с друзьями на городской речке. Единственной в Нес-Тешасе. Грязной, местами заболоченной, но все равно привлекательной для детворы.
Взрослых тогда среди них почему-то не оказалось.
– Плавать! Будем плавать! – закричал мальчишка на несколько лет старше Табиты.
Он уже стянул серую рубашку и сбросил ботинки. Бегал вокруг толпы ребятишек по траве и радостно кричал.
Солнце припекало, манило поскорее окунуться в холодные воды реки. Но Табита не спешила.
Девочка аккуратно переступала с ноги на ногу, уже оставив платье на земле. Смотрела за тем, как друзья один за другим с брызгами и визгом вбегают в реку. Как поднимается ил от их ног, мутит воду. И ждала, когда останется одна.
И пусть Табите не терпелось побежать к остальным, она ждала. Когда ил осел, а почти все оказались на середине реки, девочка решилась подойти поближе.
Аккуратно, шаг за шагом. Босые ступни обжигали плоские камни, которые то и дело попадались на ее пути. Таби ойкала и спешила как можно скорее оказаться у кромки.
Когда холодная вода коснулась пальцев ног, девочка вздрогнула. По коже побежали мурашки. Но солнце так сильно грело макушку, что она набралась смелости и бросилась в реку.
В первые мгновения все тело сковало холодом, руки и ноги отказались повиноваться. Табита расслабилась и нащупала ступнями рыхлое дно. Ил поднялся вверх, щекоча кожу.
Она медленно развела руки в стороны, ожидая, что вода поддержит ее.
– Плыви сюда! – крикнул мальчишка откуда-то спереди, размахивая руками. – Тут большая красная рыба! Огненный окунь! Он во-о-о-от такой!
«Прямо такой?» – подумала Табита, желая посмотреть на самую редкую в мире рыбу. Она слышала, что плавники окуня похожи на пламя, а в глазах можно увидеть блеск углей.
И девочка поплыла. Она оттолкнулась от дна с такой легкостью, что сама удивилась. Вода пока держала ее, но понемногу сбивала течением.
Табита гребла вперед, закусив губу. Ей очень хотелось посмотреть на огненного окуня. В тот момент это было для нее важно. Настолько, что она лишь запоздало вспомнила, что не умеет плавать.
Страх вернул ее в реальность в тот самый момент, когда течение отбросило девочку в сторону, а руки неожиданно налились усталостью.
Табита взмахнула ими, стараясь привлечь внимание друзей. Но те резвились вдалеке, смеялись, брызгались. И не слышали ее крика.
Девочка постаралась развернуться и найти взглядом берег. Ногу сжало спазмом. От боли перед глазами поплыли черные мушки.
Табита взмахнула руками, наконец найдя взглядом сушу, и ушла с головой под воду.
