Текст книги "Друзья или любовники? (СИ)"
Автор книги: Анна Шнайдер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)
25
Ярослав
Народ постепенно расходился, вполголоса ругаясь из-за того, что пространство перед беседкой за те десять минут, что шёл дождь, залило едва ли не по щиколотку. Кто-то громко смеялся, кто-то ворчал, кто-то сетовал, что слишком легко оделся… Голоса постепенно отдалялись, оставляя их с Алиной в желанном одиночестве.
Она стояла перед ним в наполовину расстёгнутой ветровке – и ведь сам расстегнул, сам! как осмелился только! – и взволнованно дышала. Её глаза влажно блестели и были слегка затуманены, словно она тоже, как и Яр…
Неужели сработало? Почувствовала?..
Но Корнеев не спешил радоваться. Да, Алина выглядела сейчас возбуждённой, но это сейчас. Долго такое не продлится. Чуть отойдёт, включит прежнюю замороченность – и всё, пиши пропало, можно заново начинать.
Может, попробовать уговорить её?..
– Алин, – шепнул Яр, вглядываясь в глаза девушки, будто затянутые лёгкой дымкой, как утренняя река марью. У Корнеева только от мягкости этих глаз внутри всё сжималось от напряжения и желания поскорее прикоснуться вновь. – Пойдём к тебе? Я обещаю, будет хорошо…
Сказал – и сам почувствовал себя подростком, маленьким мальчиком и вообще девственником, который уговаривает понравившуюся девочку на секс.
Алина глубоко вздохнула, закрыла глаза и, застегнув куртку, покачала головой:
– Нет, я…
– Разве тебе не понравилось, Пирожок? – перебил её Яр. – Я почувствовал, что понравилось.
– У тебя сейчас голос как у змея-искусителя, – хмыкнула Алина, открыв один глаз. – Такой нежный-нежный, сладкий-сладкий. Ужас. У меня так уши слипнутся.
– Опять хочешь всё в шутку перевести, да? – понимающе протянул Корнеев. Что ж, Пирожок в своём репертуаре. – Типа ничего и не было. Так, посмеялись и разбежались. Давай вот без этого, Алин. Ты не хочешь отвечать сейчас – хорошо. Тогда подумай. Хотя бы пару дней.
– Да о чём тут думать? Я же не резиновая женщина, – вздохнула Алина, открывая и второй глаз. Теперь она смотрела на Яра уже спокойно, только улыбалась грустно. – Я живая. Меня нельзя поюзать, а потом сдуть и положить на полочку.
– Я знаю, что ты живая. Зачем говоришь такую ерунду? Ты для меня живее всех живых. Резиновая женщина – бессловесная вещь, у которой мнения не спрашивают, а я твоим интересуюсь. И советуюсь с тобой… Алин, понимаешь, я давно тебя не видел. А когда увидел…
– Всё-всё-всё! – Она замахала на него обеими руками, чуть не попав по носу. – Поняла я, поняла. Давай не будем. На сегодня мне хватит стрессов. Пошли-ка домой, а то я и правда начала подмерзать.
– К тебе?
– Нет, – Пирожок закатила глаза. – Разойдёмся по своим хатам.
– Ты подумаешь?
Она страдальчески вздохнула.
– Да, хорошо. Подумаю.
26
Алина
Я обещала Яру подумать, но собиралась ли я думать на самом деле?
Поначалу – нет.
Вот честно, нет.
Потому что, как ни крути, а секс изменит наши отношения с Корнеевым. Не будет лёгкости в общении, уйдёт незамороченность, когда неважно, какого пола твой друг, – он просто друг, и всё. И если какое-то время, возможно, нам будет хорошо в постели, то потом наступят опустошение и растерянность.
Я отлично понимала, что Яр предлагал мне это всё под влиянием стрессовой ситуации. Будь я другим человеком, возможно, что я даже обиделась бы на него за это – всё-таки он хотел использовать меня, как пластырь или подорожник. Не знаю уж, что ближе по смыслу. В любом случае: если из раны хлещет кровь, ни пластырь, ни подорожник не помогут.
Яр хотел забыться, но не желал искать для этого девушку, потому что отношения сейчас не для него. Вот и решил предложить секс той, которая вроде бы и нравится, и в то же время не будет мозги ломать и требовать серьёзных отношений. Идеальный вариант для Корнеева!
Я осознавала его резоны, но у меня были свои. Всё-таки надо думать не только о настоящем, но и о будущем. А какое у нас будущее? Никакого. Яр либо сойдётся с Лилей обратно – я не тешила себя надеждой, что он совсем всё, потому что он её сильно любил, да и она девушка целеустремлённая, может и дожать. Либо Корнеев со временем найдёт себе другую женщину, а меня решит оставить в покое. Сможем ли мы после всего остаться такими же друзьями? Сомневаюсь. Яру будет неловко, мне будет неловко, особенно перед его новой девушкой. Мы же не будем ей говорить, что он со мной спал, да? Конечно не будем. И эта необходимая ложь обязательно создаст между нами напряжение, которое в итоге выльется в постепенный разрыв дружеских отношений. Не резкий, нет, уверена, мы с Яром не станем скандалить и ругаться. Он всего лишь перестанет мне писать просто так, как раньше. Сначала будет поздравлять с праздниками, а потом и это исчезнет.
И это всё – только ради того, чтобы получить немного классного секса? Нет, как-то слишком большая плата за интим. Я обойдусь. А Яр… Думаю, он недолго будет скучать в одиночестве. Такие парни, как он, на дороге не валяются. Обязательно кто-нибудь подберёт, приласкает и заставит жениться.
Да, я не собиралась больше рассуждать, понимая это всё даже лучше, чем причины «эпохи дворцовых переворотов». Но, как говорится, если захочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах.
27
Алина
В субботу у меня был выходной, как и у Корнеева, но я весь день его не видела – он ездил к дочери. Не знаю, что у него там произошло, но вернулся Яр поздно – почти в одиннадцать вечера, я в это время уже забиралась в кровать и готовилась ко сну, потому что на следующий день должна была водить экскурсию. Быстро ответила на сообщение с пожеланием доброй ночи, написала «До завтра» и легла спать.
А в воскресенье…
Когда работаешь с людьми, всякое бывает. Не всегда участники экскурсионных групп адекватны, к сожалению. Бывает, что на экскурсию приходят «гоблины», как называет подобных людей одна из моих коллег, – они мешают другим слушать, экскурсоводу – говорить, и вообще делают всё буквально для того, чтобы их выгнали. Для таких случаев есть определённые правила: как только начинают возмущаться другие туристы, делаешь замечание этому персонажу, если не срабатывает – просишь его уйти, выдаёшь «справку», что турист экскурсию не дослушал. Обычно после недолгого скандала, особенно если подключаются другие участники, балагура удаётся выставить прочь, и все вздыхают свободнее.
В этот раз мне не повезло: на экскурсию пришёл слегка пьяный молодой человек. Когда я сделала ему за это замечание, он огрызнулся, что должен был прийти сюда со своей девушкой, но она его бросила, поэтому он «немножечко выпил, ну и что?». Я ответила, что ничего, но только если он будет вести себя тихо. Он обещал, и мы отправились на экскурсию. Она называется «Культурная столица» – участникам показывались театры, памятники, Библиотека имени Ленина… Экскурсия была популярной, поэтому у нас существовало два её варианта: автобусная и пешеходная. Я вела пешеходную – вообще не люблю автобусные экскурсии. Всегда можно встрять в пробку и никуда не попасть, одни проблемы от такого. А при пешеходном варианте тут пробежались, там прошлись, спустились в метро, проехались немножко, вышли – и опять прогулялись. Гораздо быстрее, да и в метро есть что посмотреть. В нашей фирме даже была отдельная экскурсия только по метрополитену…
Но я снова отвлеклась.
Не успели мы отойти от Большого театра, как неожиданно одна из туристок взвизгнула – выяснилось, что нетрезвый парень ущипнул её за попу. Игнорировать это было невозможно, поэтому я стала убеждать его уйти и проспаться, после чего он набычился и заявил:
– Это просто женская солидарность в вас говорит! Я же ничего такого не делал, подумаешь, ущипнул. А вот она меня бросила!
– Я никого не бросала! – возмутилась пострадавшая девушка. – И не собираюсь! Я десять лет как замужем!
– А мы десять лет встречались, – вздохнул парень, и, к моему ужасу, его глаза наполнились слезами. – Я ей на Новый год кольцо подарил, она приняла, но что-то со свадьбой тянула… А вчера я узнал, что она беременна от другого!
– Это ужасно, молодой человек, – язвительно сказал какой-то пожилой мужчина, с неодобрением глядя на страдальца поверх очков. – Но при чём тут мы? Мы пришли слушать экскурсию, а не ваши стенания.
Я боялась, что парень заартачится, пьяный же, но он, ещё немного побурчав, что ему никто не сочувствует, ушёл. Я повела группу дальше, искренне считая, что на этом инцидент исчерпан, но… ошиблась.
28
Алина
Возвращалась домой я через несколько часов. Решила никуда не заходить, чтобы пообедать, – написал Яр, предложил вместе сходить куда-нибудь, а потом заглянуть в кино. Я согласилась и теперь стремилась поскорее добраться до дома, чтобы успеть быстренько освежиться, а потом – к Яру.
Погода стояла жаркая, народ разоблачился, поэтому пахло в вагоне метро противоречиво. И духами, и потом – в общем, людьми. В том числе через пару станций до меня донёсся отчётливый запах алкоголя. Я огляделась, чтобы понять, откуда он, – и, к своему изумлению, увидела того самого парня, которого выгнала с экскурсии. Тот стоял неподалёку, буквально в пяти метрах, и с неприятной улыбкой смотрел прямо на меня.
И вот вроде бы ничего такого: подумаешь, оказались в одном вагоне. Но я отчего-то испугалась.
Есть у меня такая особенность, что-то вроде интуиции, а возможно, она и есть: я всегда чувствую неприятности пятой точкой. Или не пятой, а ещё какой-нибудь – но чувствую. В школе я всегда знала заранее, когда меня вызовут к доске, в институте чувствовала, на каком экзамене мне не повезёт с билетом, и даже с Лёшкой интуиция сработала: поначалу я, встречаясь с ним, сомневалась, что поступаю правильно. Меня что-то смущало, но что я не знала, это было из области нерационального. Поэтому я отмахнулась от своих предчувствий: не расставаться же с человеком только потому, что тебя настораживает непонятно что? Адекватностью от подобных решений даже не пахнет.
И сейчас я чувствовала: добром появление этого персонажа не кончится.
Какой у меня был выход? Учитывая, что ехать всего две станции? Можно выйти на следующей и постараться убежать или спрятаться. Можно выйти там, где нужно, и если парень пойдёт за мной, попробовать с ним поговорить. Или всё-таки убежать?
Хотя почему я решила, что он меня преследует? Может, просто едет туда же и это случайность. А смотрит и ухмыляется, потому что увидел знакомое лицо.
Но, кстати, он явно выпил ещё, пока шла экскурсия, – запах алкоголя был сильнее.
Я всё-таки вышла не на своей станции, а раньше. Оглянулась – парень шёл за мной. Тогда я остановилась возле одной из колонн и посмотрела на него, вопросительно подняв брови. Он улыбнулся шире и подошёл ближе, почти вплотную ко мне.
– Ты красивая, – сказал, дохнув на меня таким алкогольным амбре, что я аж прослезилась. – Рыжая. Моя Олька тоже рыжая, только темнее. У тебя парень есть?
Язык у него не заплетался, поэтому я понадеялась, что мой преследователь всё-таки соображает.
– Слушайте, давайте мирно расстанемся? Вам же не нужны пробле…
Я не договорила – лицо парня из вполне доброжелательного, хоть и пьяного, стало за одну секунду каким-то до безумия злобным, он шагнул вперёд, схватил меня в охапку, буквально стиснув, зафиксировав обеими руками, и поцеловал с такой агрессией, что я моментально запаниковала.
Было не то что неприятно – мерзко, фу! Пьяный чужой мужик – гадость! Если бы он поцеловал меня на улице, окружающие наверняка заметили бы сопротивление, да и услышали мой отчаянный писк, но метро и проезжающий поезд внесли свои коррективы. Попробуй разбери что-нибудь в таком шуме! И со стороны наверняка казалось, что мы просто целуемся, а что девушка дрыгает ногами – руками я дрыгать не могла, – ну мало ли, может, от неожиданности? Если на нас вообще хоть кто-нибудь смотрел. Московское метро – одно из самых равнодушных мест на свете, все спешат по своим делам, толпа постоянно двигается, и заметить, что девушку возле колонны на станции целуют не по её воле, можно только если случайно.
Но как же это отвратительно, когда пьяный незнакомый мужик засовывает свой язык тебе в рот! Тошнота подошла к горлу, парень от неожиданности сделал шаг назад, наконец отпуская меня, – и я, не сдерживаясь, выплюнула всё содержимое желудка ему на футболку. Было там немного: завтракала я давно, а потом только воду пила, – но этому придурку хватило, чтобы он, ругаясь, отскочил в сторону, неловкими движениями рук пытаясь отчистить одежду.
Мешкать я не стала – развернулась и, пробежав несколько метров, запрыгнула в закрывающиеся двери поезда. С глухим стуком они захлопнулись, отрезая меня от станции, и я от облегчения осела на пол.
Пронесло! Сбежала…
29
Алина
От слёз я не удержалась.
Шестой! Шестой, бл**! Что ж мне так не везёт-то, а?
А может, считать его седьмым? Яр ведь тоже ко мне полез. Господи, ещё немного – и я уйду в монастырь, подальше от этих мужиков-дебилов!
Мне повезло: я умудрилась запрыгнуть в нужный поезд, который ехал в сторону моего дома, а не от него. И ещё в вагоне, сидя прямо на полу и размазывая по лицу тушь вместе со слезами, я написала Яру:
«Всё отменяется».
«Почему?» – ответил он тут же и прислал смайлик с вытаращенными глазами.
«ЧП. Пойду домой одна и буду бухать. Завтра у меня выходной, имею право!»
«Хм. А ты сейчас где?»
«В метро».
Больше Яр мне не писал. Поначалу я удивлялась, но недолго: как только я вышла из перехода на свою сторону улицы, сразу обнаружила Корнеева в джинсах и серой майке-алкоголичке. Он стоял возле урны и, судя по всему, ждал меня.
– Пирожок, что случилось-то? – тут же поинтересовался Яр, шагая мне навстречу. – И почему ты такая заплаканная? Тебя кто-то обидел?
Я поморщилась, пытаясь сдержать подступающие слёзы. Какого чёрта! Не хватает ещё и при Корнееве рыдать.
А я сейчас влёгкую – не успокоилась пока. Да и во рту до сих пор стоял вкус постороннего пьяного мужика. Фу!
Я шмыгнула носом, зажмурилась – и тут же остолбенела, почувствовав, как Яр осторожно обнял меня и погладил по спине.
– Вот я сразу понял, что не могла ты просто так нашу встречу отменить, – произнёс он ласково и сочувственно. – Не такая ты, Алин. Значит, что-то случилось. Торопился вот встретить тебя, даже рубашку не успел надеть.
– А рубашку-то чего? – буркнула я, фигея от собственной реакции на лёгкие движения рук Яра. Ничего неприличного, но чувственные мурашки по телу разбегались табунами, и в груди сладко щемило. – Это недолго вроде.
– Так мне её ещё погладить сначала надо было.
– А-а-а, вот в чём дело…
Яр вздохнул и, чуть отодвинувшись, почти невесомо коснулся губами моего виска.
– Расскажешь, что случилось?
– Придурок один приставал. Пьяный. Поцеловал насильно. Меня на него вырвало.
Корнеев аж вздрогнул, отодвинулся сильнее и огляделся с подозрением.
– А где он сейчас?
– Да хрен его знает, в метро остался. Я от него убежала. Пошли, что ли? А то мы тут торчим, как памятник, всем мешаем. Мне в любом случае надо умыться и переодеться, а то кажется, что до сих пор одежда воняет этим мужиком. И зубы почистить! Б**, Яр, ты не представляешь, как же противно, когда незнакомый бухой человек лезет целоваться, язык этот во рту… Буэ!
Меня после воспоминаний об этом чуть не стошнило во второй раз. Но, видимо, просто уже было нечем – поэтому я только сглотнула и задышала чаще, пытаясь справиться с приступом брезгливости.
– Согласен, буэ, – кивнул Яр серьёзно. – Пойдём, будем лечить тебя. Коньяк же остался, да?
– Разумеется! – я возмутилась. – Ты же не думаешь, что я его в одиночку за неделю в одно лицо вылакала?
– Ну мало ли…
– Яр!
– Ладно-ладно, шучу.
– Дурацкие у тебя шуточки, – я ткнула Корнеева локтем в бок. – Цел твой коньяк.
– Но это ненадолго, – пошутил Яр, и на этот раз я на самом деле засмеялась.
30
Ярослав
На самом деле Корнееву тоже нужен был коньяк, и не меньше, чем Алине.
Суббота была очень нервной, и это ещё мягко говоря. Он ездил к тестю с тёщей, чтобы побыть с Соней, договаривался, что Лиля приедет туда, когда он уже уедет. У Яра были планы на субботу – он ведь знал, что у Алины выходной, и рассчитывал на хороший вечер в её обществе. Но ничего не получилось.
Лиля приехала одновременно с ним и тут же, с порога, заявила Соне:
– Детка, мы сейчас пойдём гулять втроём!
Ну не говорить же было Яру: «Нет, не пойдём»? Ребёнок обрадовался, засиял. Корнеев позже высказал Лиле, что так нельзя, но она лишь улыбнулась, и Яр сразу понял: если он хочет избегать встреч с женой, лучше не предупреждать о своём приезде.
А Лиля явно нацелилась на примирение. Надела красное платье – Корнеев любил на ней красный цвет, считал, что он ей особенно идёт, – с глубоким вырезом, вовсю кокетничала, улыбалась, стремилась прикоснуться, обнять, взять под руку и даже поцеловать. Яр устал от неё отбиваться – на глазах у дочери это было особенно сложно, а Лиля именно перед Соней и устраивала спектакль. Ещё и заявила дочери напрямую, при нём, что разводиться они не будут, просто папа немного поживёт отдельно.
В общем, обрабатывать Яра начали конкретно, и по всем фронтам – тесть и тёща тоже подключились. Затащили его на обед после прогулки и каждый раз, когда Корнеев хотел уйти, специально что-нибудь говорили, чтобы Соня тут же реагировала и просила:
– Пап, ну останься ещё, сегодня же выходной!
После обеда Лиля попросила помочь ей перевезти дочь обратно домой, чтобы не вызывать такси, да и не таскать самой сумки с вещами наверх. И вновь отказаться не было возможности – Соня завопила: «Ура, я поеду с папой!»
Он понял, чего добивается Лиля, конечно же, сразу. Она хотела решить проблему за один день – чтобы вечером Яр не уехал, а остался с ней. И старалась, делала для этого всё. И родителей подговорила, и Соню использовала, и даже Корнеева пыталась соблазнить. Пошла за ним в ванную уже в их квартире, когда он решил помыть руки, прижалась и принялась целовать.
Так что Яр отлично понимал Алину: когда тебя целуют насильно, это то ещё удовольствие. Вот и ему подобное поведение скорее не понравилось, чем наоборот. Стоило лишь подумать, что Лиля делала этими самыми губами ещё совсем недавно, как начинало тошнить и всё невеликое возбуждение проходило, как при прыжке в ледяную воду.
Яр даже представить не мог, чтобы вновь заниматься сексом с женой после всего, что она ему наговорила. Он больше совсем не хотел Лилю. Да, любовь не прошла – Яр чувствовал, что чувства к жене ещё есть, не такие яркие и чистые, как раньше, но есть. Однако к ним примешивалось столько обиды, боли и отвращения, что ни о каких поцелуях не могло идти речи, не говоря о большем.
В результате Корнеев с трудом сбежал. И домой приехал в полнейшем раздрае почти в одиннадцать часов вечера.
Хотелось увидеть Алину, но не повезло – она уже ложилась спать. Яр понадеялся на следующий день, и вот – на тебе! «Всё отменяется».
Получив это сообщение, Корнеев поначалу обалдел и расстроился – он очень рассчитывал на заряд позитива от Алинки, – но почти сразу понял, что не могла она отменить встречу без веской причины. Это же Пирожок!
Тогда Яр помчался к метро, надеясь перехватить Алину там и выяснить, что всё-таки случилось. Увидел девушку и остолбенел от удивления: бледное лицо, красные глаза, потёки туши на щеках. За годы дружбы Яр ни разу не наблюдал Алину в подобном состоянии. Да что там – он ни разу не видел, чтобы она плакала, если не считать похорон его отца. Но и на них Пирожок держалась, больше поддерживая Яра, чем распуская нюни.
А когда Корнеев узнал причину, то разозлился на этого неведомого парня, но немного и развеселился – надо же всё-таки умудриться так встревать, как Алинка! То будущие уголовники, то женатые мужики, то БДСМ-команда, то куколды, а теперь вот пьяный любитель целоваться. Нарочно не придумаешь!
Это Яр ей и сказал по пути домой, пытаясь развеселить. И получил в ответ гневно-шутливую отповедь:
– Ты от них недалеко ушёл, уж прости!
– Да ладно?
– Прохладно! Кто мне секс по дружбе предлагал? Ты!
– Сравнила…
– Вот именно – сравнила! Тоже тот ещё треш.
– Не вижу ничего трешового. Даже уверен, тебе понравится.
– Вот этот пьяный дурак тоже думал, что мне понравится!
Яр усмехнулся и покачал головой.
Ну ладно-ладно, посмотрим, что ты, Алинка, скажешь после парочки рюмок волшебного напитка…
31
Алина
Вообще-то мне было приятно, что Яр пришёл. Попади он в похожую ситуацию, я бы тоже пришла. Хотя для парней это практически нереально, да и многие из них только обрадуются, «упади» на них пьяная девчонка, готовая на секс. Мужики-то менее брезгливы, чем мы, нежные создания, которым надо обязательно, чтобы от партнёра хорошо пахло, особенно изо рта. И никаких рваных носков! Всё должно быть целым и свежим.
Поэтому мне Яр всегда и нравился, что от него приятно пахло чистым мужским телом. Нравился, разумеется, абстрактно, без переходов во влажные фантазии. Вот, кстати, интересно…
– Слушай, – спросила я Корнеева, когда мы уже подходили к подъезду нашего дома, – а если бы к тебе начала приставать пьяная девчонка в метро, ты бы её оприходовал?
– Чего?! – Яр, судя по его округлившимся глазам, офигел.
– Того. Не, ну а что? Ты же сам заливал мне про отношения без обязательств. А тут так удачно – оно само пришло. Это нам, девчонкам, неприятно, когда лезет пьяное чмо, да и трезвое тоже. Мужикам проще.
– С чего ты это взяла, Пирожок? – развеселился Яр. – Мы точно так же, как и девушки, не любим пьяных, и нам не нравится, когда пристают или навязываются. Отшить проще – всё-таки физическая сила чаще на стороне парня. Но в остальном примерно то же самое. Конечно, есть мужики, которые не заморачиваются, но и девушки такие есть.
– Всё равно, – упрямилась я, – мужиков, которые не заморачиваются, больше.
– Не знаю, не знаю… – ухмылялся Яр. – Но в любом случае это не я. И мне не понравилось бы, если бы ко мне полезла пьяная в метро. Хотя и настолько переживать, как ты, я бы не стал.
– Вот именно!
– Но тошно мне было бы, – продолжил Яр иронично и, подтрунивая, чуть подтолкнул меня локтем в бок. – И коньяка я бы выпил, пожалуй. Кстати, а закуска-то есть?
– Закуска у меня всегда есть, – показательно надула губы я. – Вот в чём в моём доме нет недостатка, так это в еде! По моей фигуре хорошо заметно.
– Отличная у тебя фигура, – тут же безапелляционным тоном заявил Яр и обвёл эту самую «фигуру» плотоядным взглядом.
– Нет, меня мы есть не будем, дяденька людоед, – отшутилась я, на всякий случай отпрыгивая от Корнеева в сторону, и он фыркнул:
– Есть точно не будем, но попробовать на вкус я бы не отказался. Как ты думаешь, где ты самая вкусная, Алин?
Змей-искуситель. Нет, не дождётся, в эти игры я не играю!
– Я везде невкусная, дяденька людоед! Пойдёмте, я вам лучше суп с фрикадельками налью. А ещё я рыбу хотела сделать в духовке. Вчера как раз купила филе лосося, свежее, не замороженное. Будешь?
– Алин, у меня можно не спрашивать такие вещи, – подмигнул мне Яр и, поймав за руку, утянул за собой в приехавший лифт. – Ты же знаешь.
– Знаю, – засмеялась я, встала у стены, подняла глаза на Корнеева, намереваясь как-то пошутить по поводу его вечного проглотства, – но моментально забыла собственные слова, заметив выражение его глаз. Яр смотрел на меня… нет, не плотоядно. Тогда он всё-таки дурачился. Теперь же в его взгляде светилась такая искренняя нежность, что мне стало неловко. Причём неловко больше всего было из-за того, что я сама от этого взгляда начала таять. Мне было приятно, хотелось улыбаться, внутри бурлило что-то, похожее на детское ощущение счастья, когда тебе дарят новогодний подарок, и о недавнем происшествии с навязчивым пьяницей вовсе не хотелось думать.
Хотелось… целоваться.
Блин! Осознав это, я немедленно отвела взгляд, кажется отчаянно покраснев. Но мысли при этом никуда не делись, оставаясь вполне определёнными.
Мне и вправду хотелось узнать, как Яр целуется. Впервые в жизни мне этого хотелось!
От неожиданности даже волосы на затылке панически зашевелились.
А может, дело вовсе не в Яре, а просто я подсознательно хочу стереть со своих губ поцелуй того дурня? До сих пор во рту мерзко, так что перед тем, как лезть к Корнееву, мне надо сначала хорошенько…
Что? Что-о-о-о?! Пирожкова, ты в своём уме? Какое ещё «лезть к Корнееву»?
Не вздумай даже!
В результате, насладившись абсурдностью собственных рассуждений, как только мы вошли в квартиру, я усадила Яра в гостиной, а сама отправилась в душ. Включила холодненькую водичку, забросила абсолютно всю свою одежду в стиралку и залезла под тонкую струю. Едва не завизжала от неожиданности – не привыкла я к подобной температуре, обычно принимаю стандартные тёплые ванны и к моржам себя не отношу. Но сейчас необходимо было охладиться.
Ишь, чего вздумала, Алинка, – с Корнеевым целоваться захотела!
Нельзя! Брось думать о таком!
Так, где там моя зубная щётка…
