Текст книги "Друзья или любовники? (СИ)"
Автор книги: Анна Шнайдер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)
17
Алина
Рабочая неделя промелькнула быстро: раз, два – и нет её. И для меня она была бы весьма привычной, если бы не несколько факторов.
Фактор первый: Лёшка писал мне ещё пару раз, предлагал встретиться и даже заявил: «Алин, ну пожалуйста, я тебя очень прошу», – после чего я, чертыхнувшись, всё-таки отправила его аккаунт, вместе с номером телефона, в чёрный список. Что конкретно нужно бывшему мужу, я не имела понятия, но была уверена – ничего что мне бы понравилось.
Фактор второй: мы с Яром продолжали встречаться по вечерам, причём каждый день, даже во вторник и четверг виделись – хотя в эти дни он ездил к дочке. И не только гуляли в парке, но ещё и ко мне в гости захаживали – я, понимая, что Корнеев вряд ли будет самого себя хорошо кормить, приглашала его на ужин. А он и рад стараться, наяривать приготовленное! Уплетал всё так, будто вечность не ел.
Потом-то я поняла почему, когда Яр признался, что его Лиля не готовила ничего, кроме завтраков. Соскучился по домашней еде. Что бы мужики ни говорили, как бы ни утверждали, что им нормально, если женщина не готовит, – ни фига не нормально. Любят они вкусно поесть дома. А доставка – это всё-таки не то, даже из самого лучшего ресторана. Наесться можно, но не душевно как-то.
Вот Яр и оттягивался. Я не возражала – надо же ему как-то лечить раны на сердце? Вот пусть едой их лечит. Авось быстрей пройдут. Главное, чтобы жиром не заплыли!
И наконец, фактор третий: Корнеев в среду пришёл ко мне на экскурсию!
Серьёзно: отпросился с работы и пришёл. Причём заранее не сказал, сюрприз решил сделать. Я по средам водила экскурсию под названием «Москва дипломатическая» – показывала самые красивые посольства и прочие государственные дома. Мы эту экскурсию вводили как экспериментальную: думали, не будет популярна. Но оказалась очень даже! Многим интересно посмотреть на посольства разных стран хотя бы снаружи, увидеть здания Думы и Министерства иностранных дел. Чтобы успеть всё-всё, даже на метро приходилось немножко кататься. В метро я тоже обычно не даю своей группе заскучать – рассказываю историю станций. Взять хотя бы «Маяковскую» – многие, попав на неё, не понимают, как эта станция могла много лет назад взять какую-то там премию. Не догадываются посмотреть на потолок! А ведь не всегда всё самое красивое видно сразу, иногда нужно ещё и смекалку проявить.
Впрочем, я опять отвлеклась.
Я была безумно удивлена, увидев среди своей группы улыбающегося Яра. Сама расплылась в улыбке и стояла таращилась на него несколько секунд, как влюблённая дурочка. Так приятно было, что он пришёл! Просто счастье. Я чуть нужные слова не забыла от радости, с трудом сосредоточилась. И всю экскурсию то и дело старалась не отвлекаться и лишний раз на Яра не смотреть – слишком уж он был красивый в своей белоснежной рубашке и светло-голубых джинсах. На него даже обратили внимание несколько молодых хихикающих девчонок, и я тоскливо вздохнула: эх, ну что за непруха! Я тут, понимаешь, работаю, а он девиц очаровывает. Причём сразу троих!
Думала, после окончания экскурсии – завершала я её возле метро «Тверская» – Яр уйдёт: либо отправится на работу, либо куда-нибудь с девчонками намылится. Но нет, они ушли, а он остался стоять, с улыбкой, от которой даже у меня подкашивались ноги.
– Пирожок, ты талант, – произнёс Корнеев с восхищением, когда ушёл последний человек из группы, не считая Яра. – Честно признаюсь: я, когда сюда шёл, думал, со скуки помру. Но ты так интересно рассказываешь! Особенно мне понравилось про шпиль на здании Министерства иностранных дел. Я раньше и не замечал, что только на нём из семи сталинских высоток нет звезды.
Я тут же просияла. Приятно, когда тебя слушают! А про шпиль и правда интересно – его ведь когда-то хотели демонтировать. Существует легенда, что архитектор лично обращался к Хрущёву с просьбой его снять, но получил ответ: «Пусть он останется глупостью Сталина».
– Да, а ты знаешь, что эти высотки должны были стать обрамлением для Дворца Советов? Того самого, который собирались построить на месте взорванного храма Христа Спасителя? Но так ничего и не получилось, и там много-много лет находился бассейн «Москва», пока…
– Алин, стоп-стоп-стоп! – засмеялся Яр, замахав на меня руками. – Я понимаю, что ты можешь рассказывать бесконечно, но давай лучше быстренько пообедаем, а потом я поеду на работу?
– Пообедаем? – переспросила я с удивлением. – Я думала, ты торопишься…
– Я отпросился на полдня. С утра ездил на своё прошлое место обитания, искал кое-какие документы. В пятницу собираюсь в суд.
– Вместе с Лилей?
– Обещала вроде бы прийти. А там – кто её знает? Так что, пойдём в кафе?
Конечно, я согласилась. Разве же я могла отказать Корнееву после того, как он три с лишним часа слушал мою экскурсию? А ведь он всегда терпеть не мог историю, так что для него это почти подвиг.
В кафешке, сделав заказ, я подколола Яра, решив припомнить ему тех девчонок, которым он недавно расточал сладкие улыбки:
– А я думала, ты с поклонницами уйдёшь.
– С какими поклонницами? – Корнеев посмотрел на меня с таким недоумением, будто бы я сказала нечто удивительное. Например, начала спорить, что на Марсе есть жизнь.
– Ты во время экскурсии рядом с тремя девчонками стоял. Молодые такие совсем, хорошенькие. Они, по-моему, все втроём на тебя запали. Не знаю, какая сильнее.
– Да? – Яр усмехнулся. – Ну возможно, я не заметил. Я больше на тебя смотрел. Ты, когда экскурсию ведёшь, так преображаешься.
– Похожа на школьную учительницу? – Я поиграла бровями, и Корнеев засмеялся. Искренне так, открыто. Как же замечательно, что он своей Лилей не слишком заморачивается! Хотя, возможно, и заморачивается, просто не говорит. Но по крайней мере тоски в глазах не просматривается.
– Нет. Ты похожа на фею, – честно сказал Яр, и я на мгновение растерялась.
– Вот это комплимент! – восхитилась в конце концов, прижав ладонь к груди. – Я – фея! Но где тогда моя волшебная палочка?!
– У тебя нет волшебной палочки. У тебя пыльца.
– А-а-а! Я, наверное, её из волос вытряхиваю. У других это называется перхоть, а у меня – пыльца!
Яр кашлянул, а потом засмеялся и сказал, качая головой:
– Ну Алина! Такой образ испортила.
– Каюсь! – Я развела руками. – Нехороший человек, редиска. А вообще ты прав, я и правда похожа на фею. Знаешь почему? Феи – это такой рабочий класс. Они во всех сказках – героини второстепенные. Прилетела, Золушку переодела, улетела. Не припомню, чтобы фею хоть раз принц полюбил. Всё им принцесс подавай! Нет бы на фею посмотреть.
Яр всё хохотал и хохотал, а я, глядя на него, почему-то думала, что пройдёт совсем немного времени – и Корнеев наверняка найдёт себе другую принцессу взамен Лили. И думать забудет про своего друга – фею. Не верила я, что Яр долго продержится в одиночестве. Такие мужчины на вес золота! Заберёт кто-нибудь.
И что-то меня при мысли об этом такая тоска взяла, что даже мороженого захотелось.
18
Ярослав
Разговор о «поклонницах» навёл Корнеева на определённые мысли, которые поначалу показались глупыми, если не сказать абсурдными.
Нет, девчонки действительно были – тут наблюдательная Алина права, а Яр немного слукавил, когда говорил, что не заметил их. И при этом изучал лицо собеседницы: а уж не ревнует ли она?..
Корнеев и сам обалдел, осознав, что ему было бы приятно, если бы Алинка ревновала. Но нет – она, кажется, просто подтрунивала над ним по своей извечной привычке, с доброй улыбкой и весёлым блеском в глазах.
И Яр неожиданно подумал, что всем поклонницам в мире предпочёл бы Алину.
Мысль была такой волнительно-острой, и в то же время невозможной, что Корнеев постарался поскорее отмести её в сторону. И всё-таки в процессе разговора с Пирожком Яр несколько раз возвращался к этой идее.
Логическая цепочка была проста: заводить новые отношения, даже ради секса, Корнеев не собирался. Нет уж, предыдущие стоили ему слишком дорого, полностью уничтожив желание с кем-то знакомиться и пытаться что-то построить. Но Яр не был наивным младенцем и понимал, что рано или поздно ему захочется интима. Откуда его взять? Проститутку нанять? Нет, это фу. Поймать одноразовую партнёршу в ночном клубе? Ещё более фу. Так легко стать постоянным клиентом венеролога. Нужно искать другие способы, и Алина была бы идеальным вариантом решения этой проблемы.
Вот только как её в этом убедить? Яр отлично осознавал, что Пирожок его доводов не примет. Отшутится, а если он будет настаивать, треснет по голове, чтобы мозги на место встали. Для неё это наверняка дикость. Спать с Корнеевым – что за странная идея? У Алинки, скорее всего, даже сексуальных фантазий на эту тему не было. В отличие от него.
Поэтому Яр временно поставил свои планы на паузу, но зарубку в уме сделал, решив, что всё-таки стоит попытаться убедить Алину немного сдвинуть границы их отношений. Попытка, как говорится, не пытка.
В четверг Корнеев ездил навестить Соню. Дочке у тестя и тёщи было отлично, но она тем не менее скучала по родителям, особенно по маме, которая ещё ни разу не приезжала, только звонила. Яр воспользовался случаем и осторожно поинтересовался, не хочет ли Соня переехать на постоянное место жительства к нему? И был абсолютно огорошен, получив честный детский ответ:
– А бабушка говорит, что это всё ерунда и вы с мамой не разведётесь!
Хорошо, что Корнеев в этот момент сидел на пуфе в комнате дочери – иначе пришлось бы срочно искать, куда приземлиться, не удержавшись на ногах от изумления.
Ну Инга Михайловна даёт, конечно. И зачем говорить такое Соне, зачем обнадёживать? А если разведутся? Как потом перед ребёнком оправдываться?
Видимо, тёща была абсолютно уверена, что не разведутся. В принципе, он сам в этом виноват – слишком уж трепетно и нежно всегда относился к Лиле. Вот Инга Михайловна и решила, что Яр всё равно простит и проглотит. Тем более что ребёнок общий есть, от которого никуда не деться и которым в любой момент можно шантажировать.
Вот как сейчас.
– Сонь, бабушка ошибается, – вздохнул Яр, решив сразу расставить все точки там, где надо. – Это просто её мысли и надежды. К сожалению, мы с твоей мамой точно разведёмся. Жить вместе мы больше не сможем.
– Но почему? – недоумевала Соня со слезами в голосе. – Бабушка говорит, что всё образуется и ничего страшного… Ты совсем другое говоришь…
– А маму ты не спрашивала?
– Спрашивала. Но она сказала, чтобы я слушала тебя.
Да, Лиля в своём репертуаре.
– Вот и слушай, Сонь. Мы с мамой будем жить отдельно. Ты можешь остаться с ней, а можешь поехать ко мне. Подумай, как ты больше хочешь?
Сонина нижняя губа задрожала, глаза стремительно наполнились влагой.
– Пап, я не знаю… – прошептала дочь, всхлипнула и заплакала. – Не знаю!
Яр обнял Соню и, вздохнув, погладил по тёмным волосам. Внешностью она пошла в Лилю – блестящие почти чёрные волосы, большие глаза-вишни, носик с горбинкой. Инга Михайловна всегда заплетала ей косу с лентой, подбирая по цвету к одежде, и Соня с такой причёской становилась похожа на маленькую княжну Джаваха из книг Лидии Чарской.
– Ничего-ничего, – пробормотал Яр, чувствуя себя бессильным перед лицом детского горя. – Всё будет хорошо. Мы с мамой тебя любим, Сонь, просто жить будем не вместе…
Потом Инга Михайловна его отругала, пошипев, что только зря расстраивает ребёнка – всё равно сойдётся с Лилей обратно. Корнеев даже возражать не стал: бессмысленно. Просто понял, что чем скорее он заберёт из этого дурдома дочь, тем лучше.
19
Ярослав
В пятницу Лиля всё-таки явилась к зданию суда. Корнеев специально назначил ей встречу чуть раньше, чтобы успеть поговорить по-хорошему, и обрадовался, когда почти бывшая жена не опоздала.
Правда, выглядела Лиля не очень. Глаза были красными, кожа бледной – будто Лиля всю ночь не спала. А может, вещества какие употребляла? Раньше Яр за ней такого не замечал, но кто знает, чего она нахваталась с этим своим Бариновым.
– Мне надо с тобой поговорить, – заявил Корнеев супруге и изрядно удивился, когда Лиля сказала то же самое одновременно с ним. Яр удивлённо прищурился, но кивнул и указал на свою машину. – Тогда пойдём, сядем.
Он насторожился, не зная, чего ожидать от Лили. В последнее время она «радовала» его своей непредсказуемостью.
А кольцо, кстати, так и не сняла…
Лиля устроилась на переднем сиденье и, поправив причёску небрежным жестом, тяжело вздохнула – будто безумно устала от всего на свете и срочно хотела в отпуск. Яру даже смешно стало, что она так вздыхает – сама ведь всё это начала. Но его жена относилась к категории людей, считавших, что во всём происходящем виноват кто-то ещё, а не они сами. Результат избалованности или просто черта характера, Яр не знал. И раньше не заморачивался по этому поводу – его не ломало лишний раз извиниться перед Лилей, даже если он считал, что был прав. Чтобы она просто не расстраивалась.
Но сейчас извиняться он точно не собирался.
– Давай-ка я первый, – сказал Яр, поворачиваясь к жене. Лиля тоже развернулась, и на её лице, к изумлению Корнеева, появилось классическое выражение «я обиделась». Он хорошо его знал. Вот интересно, с чего вдруг обиды? Разве это не он должен обижаться? – Я предлагаю чередоваться: чтобы Соня жила то у тебя, то у меня. Тем более ты там личную жизнь налаживаешь, больше будет времени на себя. Давай я её заберу на лето? А осенью начнём чередоваться.
Лиля выслушала всё это с надутыми губами, выждала паузу и произнесла укоризненным тоном:
– Яр, а давай не будем горячиться? Я это и хотела сказать. Не надо сейчас подавать никаких заявлений на развод. Давай подождём?
– Чего подождём? – не понял Корнеев. – И зачем? Ты же замуж выходишь.
– Да он передумал разводиться, – вздохнула Лиля. А-а-а, так вот откуда заплаканные глаза и обиженный вид! Это не из-за Яра, а из-за Барина её. Рассчитывала выйти за него замуж, а он, червяк, сорвался с крючка. Как наверняка пошутила бы Алина: «Вот же непруха!» – Ему и так, видите ли, хорошо. В общем, мне сейчас развод не нужен. Давай подождём?
Яр чуть не брякнул: «Зато мне – очень нужен», но вовремя прикусил язык.
Вот он сейчас скажет такое – и Лиля взбеленится, он же её знает. Ещё решит отыграться на Соне, скажет ей что-нибудь, начнёт настраивать против отца. Нет, тут надо подумать.
– То есть ты сейчас не хочешь подавать заявление? Давай-ка уточним: ты собираешься ждать, пока твой жених не захочет развестись? Или что?
– Ну-у-у…
На этот раз Лиля подобрала другое выражение лица – то самое, ради которого Яр раньше был готов на всё. Жалобно-виноватое. Мол, я знаю, накосячила, но ты же меня простишь?
Но теперь это больше не работало. Удивительно, как легко, оказывается, бывает разрушить хорошее отношение к себе.
– Ярик, я думаю, нам обоим надо немножко остыть. Давай пока поживём отдельно? Мы с Соней у себя, ты у себя. Я её завтра заберу от мамы с папой. Ты к нам заезжай в гости… И вот ещё что. Я думаю, нам нужен второй ребёнок.
Бах!
Корнееву показалось, что на него что-то упало. Нет, на самом деле ничего не падало – просто в голове от удивления словно что-то взорвалось.
Как можно такое говорить на полном серьёзе? Впрочем, зная Лилю – ещё и не то можно говорить.
– Нет, на второго ребёнка я не готов, – усмехнулся Яр, не зная, чего ему больше хочется – засмеяться или заорать. – Но в целом ладно, давай поживём отдельно. Вот только в гости я приезжать не буду. Я буду забирать Соню к себе.
– Почему? – Лиля хлопнула непонимающими глазами.
– Потому что я так хочу. Всё, вылезай. Раз мы не подаём заявление, я поеду на работу.
Яр надеялся, что со временем жене надоест играть в этот цирк и она найдёт себе кого-нибудь ещё. А может, этот Барин всё-таки разведётся с женой – если уж она узнала о любовнице. Неужели проглотит? Корнеев не представлял, как можно простить подобное унижение. Это ведь именно унижение: ты доверял, любил, а в тебя пренебрежительно плюнули. Никак такое не забыть. Смириться можно, но что это будет за жизнь? Нет, лучше одному.
– Хорошо, – процедила не слишком довольная Лиля и попыталась полезть за поцелуем, но Яр покачал головой и отстранился.
– Не надо. Не сейчас. Иди.
Уточнять, что теперь ему никогда её поцелуи не понадобятся, Корнеев не стал.
20
Алина
В пятницу вечером я возвращалась с работы как после бега на длинную дистанцию. Именно по пятницам у меня проходила самая объёмная экскурсия под названием «По памятным местам» – вариант обзорной, только неклассический формат. Начиналась она возле памятника «Дети – жертвы пороков взрослых», ну а дальше мы переходили через Лужков мост к Третьяковке и шли гулять по центру, разглядывая необычные памятники и по пути изучая историю города. Экскурсия была для самых выносливых и длилась дольше четырёх часов, обычно ближе к пяти. Один раз я даже почти шесть часов водила группу – среди туристов попались студенты истфака, замучили меня вопросами. Но остальные не возражали, слушали с интересом. Некоторые потом мне в качестве благодарности «чаевые» переводили – за дотошность и качественную работу. Мелочь, а приятно!
Пообедала я в кафе в центре города, потом зашла в «Библио-Глобус» на Лубянке – прикупить себе пару книжек. Выбирать книги в интернете я не люблю: их нельзя пощупать, а я обожаю именно щупать и листать. В итоге разорилась на целых пять изданий и, вздыхая о потерянных финансах, поехала домой.
Возле метро встретила соседа со второго этажа – лопоухого и слегка пузатенького Сергея. Мы с ним одного возраста, но, в отличие от меня, у него целых трое детей. Я даже не заметила, когда они с женой успели их настрогать! Вроде только вчера поженились, я и свадьбу их помнила. Свидетели весь подъезд заклеили сердечками и птичками, шарики везде развесили. Мне казалось, что это смешно – подъезд-то у нас, мягко говоря, «классический», то есть непрезентабельный. И клеить в нём птичек и сердечки – всё равно что обрызгивать дорогими духами помойку. Но чего не сделаешь ради красоты!
Сергей, увидев меня со здоровенным пакетом из книжного магазина, тут же пристроился рядом и принялся болтать – в основном о своих дочках. Старшая уже училась в школе, средняя должна была пойти осенью в школу, а младшая с этого года ходила в детский сад.
– Вчера чего устроила! – вещал Сергей с весёлой улыбкой. – Пришла и с порога – тьфу на пол! Плюнула, значит. Катя моя аж дар речи потеряла, а мелочь стоит, улыбается довольно. Хвалите, мол, меня, за мои новые умения. Ужас! Надо всё-таки девочек и мальчиков в раздельные группы водить.
– Почему ты думаешь, что её мальчик научил? – спросила я, веселясь. Хотя и грустно немного тоже было. Столько лет я на Лёшку-придурка потратила! Могла бы уже давно родить. А теперь мне за тридцать, найти своего человека гораздо сложнее.
– А кто? – удивился Сергей. – Конечно, мальчик, девочки таким безобразием не занимаются!
Спорный вопрос, но я промолчала. Во-первых, ни к чему упоминать, что я в детстве была той ещё бандиткой – родители не дадут соврать. Мама утверждает, что я перманентно ходила с разбитыми коленками – то одну сбивала, то другую. Даже без сломанной руки не обошлась. Точно помню, каким кошмаром для меня стал гипс – как же, такое обидное ограничение, и надолго! Но зато я поумнела и стала бегать помедленнее.
Ну и во-вторых – я вдруг заметила Яра. Он стоял у подъезда, как почти неделю назад во время нашей первой встречи, и очень странным взглядом смотрел на меня и Сергея. Не признал его, наверное. Они с Катей поженились, когда Корнеев отсюда уже уехал. Она-то всегда тут жила, а Сергей – в другом конце города.
– Привет, Яр! – я помахала рукой и широко улыбнулась. – С окончанием рабочей недели тебя! Познакомься, это Сергей со второго этажа.
– Приветствую, – кивнул слегка мрачный Корнеев и подал моему спутнику руку. И тут же пошутил: – А я думал, ты себе жениха нашла, Алинка.
– Ага, трёх! – тут же отреагировала я, пока Сергей молча офигевал. Не привык к такому стилю общения, ясное дело. – Один на втором этаже, другой на пятом, третий на десятом.
– На пятом этаже живу я. И этажей у нас всего девять.
– Значит, десятый – крыша!
– Так-с, ребята, пошёл я, – хмыкнул Сергей, видимо поняв, что пора валить из этого сумасшедшего дома. – Меня Катя заждалась уже. Я батарейки обещал купить, а то у младшей там любимая игрушка разрядилась, это целая трагедия.
– Знакомая ситуация, – кивнул Яр. Сергей пошёл к подъезду, а я поинтересовалась у Корнеева:
– А чего ты тут стоял-то, у подъезда? Вроде без сумки, значит, никакие ручки не порвались.
– Тебя ждал, – честно ответил Яр, и я с подозрением прищурилась:
– А ты обедал?
– Нет.
– Ах, вот в чём дело, – понимающе засмеялась я. – Ты просто голодный, поэтому пришёл туда, где кормят. Пошли уж, раз пришёл. Как заявление-то, подали?
Вот зря я это вообще спросила. Не успела подумать.
А после того, как Яр ответил, у меня даже настроение испортилось.
– Нет. Сейчас расскажу.
