Текст книги "Триумф и Трагедия"

Автор книги: Анна Савански

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

Сама же Анна тайно была влюблена в Дэвида МакОллу, а он отвечал ей. Они только познавали друг друга. Семнадцатилетний юноша и тринадцатилетняя девушка пугались своей страсти, он боялся потерять самообладание, а она хотела большей близости между ними. Часто отрываясь от всех они забирались в какое-нибудь укромное местечко и ласкали друг друга до исступления. Дэвид умело находил точки ее тела, чтобы возбудить ее, но когда понимал, что можно получить больше они расходились в разные стороны. Они не показывали свои чувства никому, а в Лондоне тем более, там были иногда целомудренные поцелуи и объятья, но здесь и сейчас они были свободны. Анна улыбнулась ему, ощущая, как его пальцы скользят по ее икре, и одновременно радуясь темноте скрывающей их. Дэвид от этой невинной ласки был на пределе возможного, но отказаться от счастья касаться своей маленькой подружки он не мог. Он знала, что может быть между ними, тайком смотря учебники Гарри по медицине она узнавала об ЭТОМ, как они называли секс между подружками.

Гарри же любил Шарлотту, это ни для кого не было тайной. Отец девушки выражал беспокойство по этому поводу, поэтому Шарлотта редко бывала в их компании. Гарри вздыхал по ней, не делая, то что делал Дэвид с Анной. Он считал, что еще будет в его жизни секс и сейчас не время сексуального влечения, сейчас хотелось любить по-детски наивно.

– А где Джейк? – Бетти надула губки, потом засияла, когда он вышел из кустов и сел рядом с ним. Так она оказалась между ним и Патриком Хомсом. Джейк был ее лучшим другом и идеальным мужчиной: с темными, почти черными глазами, на светлом лице. Густые брови, темные волосы, сильный, подтянутый, двигающийся как пантера. Он улыбнулся ей, своей неотразимой улыбкой, – Где ты был?

– Я помогал Сэм, – он всегда называл мать по имени. Бетти протянула ему запечено картофеля, – Спасибо, ты удивительная, Бетти.

– Не задабривай меня, – она шутливо толкнула его.

– Ладно не буду, – Джейк выудил бутылку розового вина, – ну, что выпьем.

– Давай наливай, – Гарри достал кружки, Джейк разлил вина, – За Антрим, что дарит нам свободу!

– Слушай, Гарри, ты же идешь в медицинский, – Джейк похлопал друга по плечу, – как и я. А ты Дэвид? – тот пожал плечами.

Он закрыл глаза, тяжело сглотнув. Отец только и твердил о том, чтобы она перестал сохнуть по Анне, и начал одурманивать Бетти. Арман только и твердил ему, что он жениться на ней, и это вопрос для всех решенный. До этого события было еще шесть лет, и конечно за это время он успеет, как многих деревенских девок, поиметь во всех позах. А потом уж он и жениться на Бетти, раз того так хочет отец. Бетти будет его женой, Анна любовницей, вот это будет идиллия. Деньги, завод, дом, жена и любовница. Дэвид открыл глаза, ощущая, как Анна приникает к нему. Время еще есть.

 Вино было не крепким и захмелеть от одной бутылки вряд ли бы удалось. Распив ее, они еще долго болтали обо всем. На небе сияли яркие звезды и они долго не могли уснуть, только с наступлением рассвета к ним пришел сон. Фрэнк и Руфус потеряли их, нашли их всех на берегу у озера. Анна в объятьях Дэвида, Бетти в кольце рук Патрика М-Джейн – Джейка, и Шарлотта рядом с Гарри. Они не стали беспокоить их, только затушили догорающий костер.

На следующий день Бетти ехала в седле вместе с Патриком, он держал ее за талию, она ощущала его дыхание у себя на затылке. Они ехали к озеру, чтобы покупаться и порыбачить. Патрик помог ей слезть с лошади, Бетти скинула с себя одежду ныряя в теплую воду. Погода была просто великолепная. Июльское солнце благодарно одаривало теплом, все просто купалось в этих волнах нежности. Ветерок обдувал, приподнимая от земли полевую траву, полегшую от сильного дождя накануне. Бетти срывала цветы жасмина, собирая их в букетики. Оставив лошадь, есть мягкую травку, она села на песке рядом с кромкой воды. Вода тихо плескалась. Летали, как вертолеты, стрекозы. Квакали лягушки, и парили птицы.

Они с Патриком ловили ее платьем рыбу. Она в сереньком купальнике, совсем, как мальчишка – угловатая с детской тоненькой фигуркой, но все же первая красавица, почему-то затмевавшая всех местных красавиц, она понимала, что все дело в обаяние и силе, что она излучала. У нее еще угловатая фигура, а он семнадцатилетний красавец: рыжеволосый, стройный, с забавным лицом в веснушках, с шаловливыми карими глазами.

Весь день они дурачились вдвоем, оставив далеко позади остальную компанию. Они прыгали как дети, брызгались, и громко смеялись. Они резвились под палящим летним солнцем, бегали по камышам. У Бетти все ноги были в ссадинах и царапинах. Они выбежали на песок, стали друг друга толкать, он дергал ее за косы, а она щипала его за руки и живот. А потом она упала, повалив его на песок вместе с собой. Несколько минут они просто смотрели друг другу в глаза. Бетти видела в его взгляде нежность и что-то еще непонятное для нее. Патрик притянул ее к себе за косы. Это был ее первый поцелуй в жизни: нежный, трепетный, как прикосновение перышка. Его губы мягко скользили по ее губам, переплетаясь своим языком с ее. Их пальцы тесно сплелись в крепкий узел. Они долго целовались, его ладони успокаивающе гладили плечи и талию. Она оторвалась от него, и их глаза снова встретились. Ей понравилось целоваться, и она еще раз приникла к его губам. Что в этом может быть плохого? Ну и что он ее кузен? Она по-прежнему сидела на нем, и они продолжали целоваться.

– Бетти, Патрик! – их  звал Дэвид.

– Вы где? – а это голос Джейка.

– Мы все равно вас найдем! – кричал Гарри.

Они оторвались друг от друга, как ошпаренные.  Бетти прыгнула к своему сарафану, Патрик – к рубашке. Они обменялись взглядами и разошлись в разные стороны. Джейк поймал ее в лесу, шлепая по носу. Бетти оттолкнула его, убегая к замку. Губы еще сохранили ощущение касающихся губ Патрика. Бетти дошла до оранжереи, нюхая цветы. В душе летали бабочки. С того дня она больше не целовалась так, ей еще предстоит узнать, что есть ни только невинные поцелуи, но и жестокие.

₪

Сдав статьи в редакцию Элеонора пошла в свою консультацию. Теперь она занималась проблемами звезд, с тех пор, как появился мир шоу-бизнеса и ТВ, стало много несчастных и запутанных в себе и своей жизни людей, тем более звезды. Ей было забавно наблюдать за ними, и она надеялась, что ее племянница, которая мечтает петь никогда не станет такой. К ней снова приходил журналист, ведущий на «Би-Би-Си» аналитические программы. Он нравился ей, и она все больше обращала на него свое внимание. Марк все чаще стал  теряться в своей работе, все больше организовывая благотворительные балы,  вечера, привлекая звезд, где молодые старлетки льнули к нему, или опытные дамы искали к нему пути любыми способами. Впервые Элеонора испытала в нем разочарование.

Берти Ракель сел напротив нее, она вновь им залюбовалась, его голубыми глазами темными волосами с  редкой сединой. У него были проблемы с женщинами, он не хотел никому принадлежать, но они хотели принадлежать ему. Он боялся чего-то больше чем просто секс. Он ходил к ней уже две недели, его репутация бежала впереди него. Его квартиру в Лондоне звали – «оргией», а его жизнь – вечным сексом. Все женщины попадали под его обаяние, и он мог получить любую, стоило только пальцем поманить.

– Я не хочу быть на поводке, – начал он.

– Но женщины всегда вешают поводок, все зависит от того какой длинны поводок и как его натягивать, –  Элеонора отвернулась, чтобы не смотреть на него.

– А вы вешаете его на своих мужчин? – этот вопрос застал ее врасплох.

– Да, у моего мужа есть такой поводок. Расскажу пример из жизни. Моя невестка и мой брат познакомились когда им было обоим по двадцать лет, они поженились через год.

– Но он не успел нагуляться, – возразил Берти.

– Так и есть, поэтому когда она ослабевает хватку, то он заводит себе любовницу, но каждый раз он возвращается к ней, – заключила она, – но мой другой брат и его жена, это другой случай. У них брак на бумажке, и для всех он идеален, но на самом деле они друг другу чужие люди, она спит с другими, он пьет и заводит интрижки, но они никогда не разведутся, потому что в нашей семье так не принято.

– А где же ее поводок?

– Его давно нет, у нее комплекс Скарлетт О’Хара, которая всю жизнь была влюблена не в того. Как говорят, французы ищите женщину, правильную женщину, – он оказался рядом с ней, заключив ее в объятья и целуя в губы. Она так давно жаждала крови и мести, ей так хотелось наказать Марка за его флирт, за его такое поведение. Она любила его и не позволит ему топтать ее сердце.

– Вы совсем другая, не та, что стремиться в высший свет.

– Я и есть высший свет, – прошептала она, – я дочь Виктора Хомса, у которого вы любите брать интервью. Я леди Хомс, она же доктор Спенсер.

– Все равно вы другая, – ответил Берти, она потянулась к нему, – неужели ангелы падают вниз?

– Да, а потом взлетают, – и она потерялась в его объятьях, зная, что он способен только на секс, но это был не Онор, это был не Марк. Она ощущала его силу, его стержень и стойкость, – но реальность такова, что она, не как роман Жаклин Сьюзанн. Мы все лжем, даже самим себе.

– Как мы в этом схожи, уже поздно и наше время истекает, – он отошел от нее, радуясь, что не переступил черту, – Сколько вам лет?

– Тридцать четыре, – она пожала плечами.

– Мне уже тридцать пять и я одинок, но я не нуждаюсь ни в ком, кроме вас, – ее глаза заблестели.

– Я замужем, и я люблю его, но иногда стоит иногда убегать от всего, чтобы понять, что значат для нас близкие, – потом они занялись любовью у нее на кушетке. Она ощущала себя морально раздавленной, но это стоило сделать, чтобы понять, что лучше Марка ей уже никого не найти. С того вечера Берти и Элеонора держались как чужие друг другу люди, понимая, что это дружба.

₪

Ноябрь 1967.

Дождь лил не переставая уже неделю, на дорогах собирались потоки воды, которые, как река стремились к сточным канавам. Не смотря на это город жил все также, как и всегда. Фредди посмотрел на часы, они ждали нового жильца. Плату за квартиру подняли, и Брайан предложил найти еще кого-нибудь, да и свободная комната не будет пропадать зря. Роджер дал объявления, начался учебный год и студенты-первокурсники желающие с радостью вырваться из-под родительской опеки, будут идти толпами. Так они встретили Джо Диксона, он поступил на радиоэлектронный факультет. Они сразу же взялись за перевоспитание, избавлять его от природной скромности. Джо играл на бас-гитаре в группе Bloody. Так они стали впятером покорять лондонские пабы. Роджер освобождал нового друга от образа пай-мальчика, он тоже стал отращивать свои темно-русые волосы, как все, его меланхоличные голубые глаза стали как-то по-другому сиять, став таким же раскрепощенным как у всех. Хотя Фредди понимал, что он больше однолюб, нежели плейбой Антонио. Фредди хорошо запомнил этот день, они с Джо прогуливались по Оксфорд-стрит:

– Давай свернем, – проговорил Фредди. Джо увидел волнение друга, его глаза бегали, ища пути отступления, руки дрожали, словно увидел призрака из прошлого, или действительно настоящее привидение.

– Что случилось? Это из-за нее? – он указал на блондинку идущую к ним навстречу. На ее лице он заметил радостное блаженное выражение лица, она убыстрила шаг, спеша к ним, – Кто она?

– Неважно, пошли, – Фредди схватил его за локоть.

– Почему бы тебе не сказать ей «привет», и сказать, что мы спешим? – Джо придержал Фредди. Женщина подошла к ним.

– Здравствуй, Фредди, – начала она.

– Привет, – выдавил Фредди из себя.

– Ну, как ты? – Флер не потеряла интерес к нему похоже, отметил он про себя. Ее холодные глаза зловеще засияли. «Ведьма!» – подумал он.

– Все также, трахаю студенток у себя на квартире коллективно, – он схватил Джо за плечо и  потащил на противоположную сторону улицы.

– В чем дело? – Джо не унимался, – Кто она? Твоя любовница?

– Бывшая. Черт бы ее, побрал. Ненавижу ее, дрянь. Спала со мной, а у самой был любовник и муж-промышленник, деньги слава, чего ей еще надо было? – этот вопрос он задавал больше себе, чем Джо.

– Скука, – он замолчал, – Подожди а это не Флер Хомс, эта из этих богатеньких Хомс?

– Она самая, сучка, – выругался он, – ее сестра совсем другая, а у этой извращенная фантазия. Ладно не будем о ней. Черт с ней. Как тебе Лондон? – Фредди решил сменить тему разговора.

– Он чудесен, – ответил Джо, – в нем все чудесно, я в него влюблен.

– Как и я, – Фредди замолчал.

– Хочу спросить тебя, что за кольцо ты носишь на мизинце? Ты же его не снимаешь, – Фредди погладил неровный ободок.

– Так подарила одна девушка, это было давно, – Фредди не хотел об этом говорить, он вообще после случая с Флер перестал на что-либо надеяться и ждать чуда, – это обещание встречи.

– Ты ее любишь? – Джо не знал, что и сказать. Фредди менял женщин, как перчатки, нисколько не скрывая, что они интересуют его исключительно для одного, и вот сейчас он с такой теплотой говорит о некой девушке.

– Я не могу ее любит, потому что почти не знаю ее, как и она меня, она не для меня, – Джо засунул руки в карманы, чтобы согреть их, – мы с ней все делаем что-то слишком рано, а что-то слишком поздно.

– Да, ты романтик, – Джо заулыбался.

Скопив немного денег Фредди удалось купить небольшой подержанный рояль. Музыка всегда его интересовала поскольку постольку, она была его увлечением, но не страстью, и в один миг она стала его способом залечивать свои душевные раны. Он не понимал, что происходило с ним в последние два года, после приезда в Англию для него все стало другим, словно тем летом он столкнулся с чем-то неизбежным в своей жизни, но слишком рано для себя. Это не должно было произойти тогда, но хотело бы его сердце любви так отчаянно сейчас, если бы в его жизни не появилась зеленоглазая девчонка, которую он обещал ждать. Зря ли все это, или в его жизни еще наступит солнечное утро с ней?

₪

Апрель 1968.

Лондон пробуждался ото сна, солнце заливало всю комнату, слепив глаза. Легкий тюль взлетал от дуновений ветра, в апреле неожиданно пришла жара. Город преобразился, как всегда, надев свой тонкий зеленый наряд, раскинув по всем улицам пестрые тюльпаны. Бетти не дожидаясь, когда все наконец встанут, тихо прокралась вниз. На столе лежал букет восхитительных лососевых георгин. Она взяла охапку цветов, прижимая к груди, пока их не видит Флер. Из букета выпала карточка с знакомым до боли почерком, который бы Бетти знала везде:

Еще один шаг ко мне, но от осознания этого мне очень больно, потому что чем ближе ты становишься ко мне, тем сильнее я ощущаю бурю, которую я боюсь не пережить.

Бетти быстро унесла букет к себе, карточку спрятала в свою коробку, надеясь, что никто никогда не узнает об этом. У нее у самой сжималось сердце от боли. Ей же было уже тринадцать, она уже не ребенок, и почему он так жесток с ней, почему он пишет ей такие слова, смысл которых ей предельно ясен. Она не нужна ему, вот в чем дело, просто не нужна. Дженни же ясно дала понять какой он сейчас, рассказала, как он живет, и что женщины в его жизни просто игрушки для себя. Как же она презирала себя в такие минуты, за то, что влюбилась в этого странного парса, который никогда не сможет полюбит ее, даже если она станет неотразимой блестящей леди, он все равно не будет смотреть на нее. Дэвид МакОлла ближе, чем Фредди, намного ближе, и он полюбит его, а Фредди это просто мечта, которая должна остаться в ее сердце навсегда. Бетти утерла слезы, она недолжна думать о нем, она должна понять, что везет только дурочкам и красавицей, как первой красотке их школы Кристел Бак, или ее сестре. Умницам всегда нужно бороться.

– Мистер МакОлла, – Бетти кивнула Майклу МакОлле, их преподавателю по физике, науку, которую она совсем не понимала, и не хотела понимать.

– Мисс Бетти, – он остановил ее в коридоре, до урока оставалось всего пять минут, – честно у тебя плохая работа.

– Физика – не мой конек, – выпалила она.

– Я это знаю, – Майкл улыбнулся ей, – но я не буду ставить плохую оценку.

– Спасибо вам, – отчеканила она, кидаясь в свой класс. В учебе Бетти никогда не была примерной ученицей. Она любила литературу, или иностранные языки, которые ей легко давались, она обожала танцы, а больше всего музыку, ей она могла заниматься часами. Она и Эстер Блаунт, ее одноклассница, всегда что-то да сочиняли. Бетти начала писать стихи, немного сочинять музыку, и писать слова на любимые мелодии. В музыке находилась вся ее жизнь, она стала ее отдушиной, способом в ней забыть все семейные проблемы, отрешиться от этого дурацкого мира, который просто взбесился в последние время.

– Я буду опять менять преподавателя по вокалу, – произнесла Бетти, она с М-Джейн, Анной, Юлей Махер и Катрин Мурен лежала на траве, в Гайд-парке.

– Ты с ума сошла, – ответила Юля, светло-медные волосы девушки блеснули в ярком солнце, – ты каждый год меняешь себе преподавателя.

– А что если они мне не нравятся! – вспылила Бетти, – они не понимают меня.

– Да, они не понимают, – в голосе М-Джейн скользила ирония. Она села на траве, глядя по сторонам.

В свои почти четырнадцати М-Джейн отличалась от своих сверстниц. От ее острого языка все страдали, но поделать с собой она ничего не могла. Она привыкла быть независимой, и вовсе не парящей в облаках, как ее старшая сестренка. Романтика не была ее коньком. Она не увлеклась этим парсом, она вообще не понимала чего они все в нем нашли. Кроме его красоты и мужественности она ничего больше не могла отметить. Ее не привлекал и Дэвид МакОлла, она тоже не могла взять в голову, чего такого было в нем, чтобы драться за него. Да и Джейк Дэвидсон нет так уж был и красив, чтобы можно было потерять голову, она ждала своего парня. Для М-Джейн понимающей музыку, ценившей ее, но вовсе не желавшую ее учить, все было намного проще. Она могла написать пару статеек в школьной газете, порой разнося в пух и прах какой-нибудь концерт. Ей льстило, что ее звали стервой, и безусловно, она не хотела менять эту черту своего характера. Ну, и какой парень после этого будет согласен быть с ней? – спрашивала она себя. Мери-Джейн знала, что ей нужен такой же человек, с такой же отмороженной головой, как у нее, а эти пай-мальчики с их приличными родителями были не для нее. Не терпела она спокойную жизнь, она хотела просто вечного праздника, как у родителей, не смотря на всю размеренность их брака. Как оказалось во взглядах она была еще ужасней Бетти, и наверное, поэтому Роберт не очень-то ее любил.

– Слушай, скоро же концерт, – начала Анна, – хотя все эти песенки и пляски не для меня, вот если бы мне далее все это организовать…

– Мечтать не вредно, вот если бы нам с Юлей дали бы все это сшить… – протянула Катрин, солнечно улыбаясь.

– Ладно пора по домам, – М-Джейн села, – Гарри меня убьет, если я не приду домой через час, – она посмотрела на свои ручные часики.

– Я думала он с Лотти Палмер, – Юля переглянулась с Катрин, – все только о них и говорят везде.

– И что он в ней нашел, – горячо воскликнула Анна, – она же шлюшка, об этом тоже все знают.

– Вот это и нашел, – М-Джейн засмеялась, – мужики падки на ласки и прелести.

– О, ну просто истина! – Катрин подала Анне свою книгу по французскому.

М-Джейн пришла домой, застав в гостиной Гарри с Лотти, они целовались на бежевом диване, как только услышала стук двери, то быстро отскочили друг от друга. М-Джейн с шумом прошла в гостиную, делая вид, что не замечает полуобнаженную Лотти. И чего он в ней нашел, подумала М-Джейн. Ничего красивого. Она училась с ним в одном классе, и в этом году они заканчивали школу, хотя Мери-Джейн всегда знала, что после того, как прозвучат последние аккорды вальса, они никогда не встретятся. Лотти была полной дурой, все только и удивлялись почему она находилась в их лицеи. Лотти вульгарно одевалась, красилась, и, наверняка успела переспать с половиной парней из старших классов. Крашеная блондинка, подражающая Мерлин Монро, ничего из себя на самом деле не представляла. М-Джейн фыркнула, Лотти вызывающе посмотрела на нее.

– Освободи помещение, – вдруг сказала она, испепеляя взглядом Гарри.

– В чем дело, М-Джейн? – Гарри встал с дивана, подходя к сестре.

– Ты на самом деле дурак, или просто похотливый самец? – едкие слова всегда легко слетали с ее острого язычка.

– Замолчи! – крикнул он.

– Ну, да, Лотти же прельщает, что осенью эти хоромы тебе достанутся, нет так ли? – зеленые глаза М-Джейн злостно засияли, – все знают, что она переспала с половиной лицея.

– Это все слухи! – процедила Лотти, М-Джейн подняла бровь.

– А, что пуделю давали право голоса? – Лотти подскочила к Гарри, показывая, что он ей нужен, – команды не было! Давай собирай манатки и вали отсюда!

– М-Джейн…

– Я ничего не скажу отцу, да и ему по фиг, с кем ты развлекаешься, но мне не все равно, – М-Джейн замолчала.

– Лотти, иди домой, – приказал Гарри.

– Ты ее послушаешься? – в ее голосе был слышен визг.

– Нет, просто я хочу, чтобы ты ушла, – Лотти оскорблено вышла из квартиры, – я ее брошу, – М-Джейн улыбнулась. Ничего себе, она только что в два счета унизила Лотти Палмер, да и еще вправила мозги собственному братцу, оказывается у нее не плохо получается строить мужчин.

₪

Лето 1968.

Наконец-то свобода, подумали они, как прибыли в Ирландию. Бетти с радостью обняла Джейка, он за год вырос и стал еще более мужественным. Патрик тоже сильно изменился за это время, он вел с ней, как с сестрой, а не как с возлюбленной, он, как и она, похоже не помнили свой нечаянный поцелуй. Гарри похоже уже не был влюблен в Шарлотту, теперь его любовью стал медицинский факультет на который он уже поступил. У Анны тоже сердце подпрыгивало от счастья, они с Дэвидом здесь будут сами собой. Он сможет целовать ее, и она может любить его не скрывая своих чувств. М-Джейн радовалась, что здесь ей никто не указ, а значит никто не помешает ей упражняться в словесности. За этот год они все сильно изменились, но после этого лета они станут совсем другими, и это лето начнет их обращать их сторону взрослых игр. Бетти сама изменилась за этот год, она была влюблена, и это был Дэвид МакОлла, сердце почему-то выбрало его. Бетти постаралась выбросить из головы Фредди Бульдасару, которому из без нее было хорошо. Она смотрела на Дэвида и сердце замирало, но о своих чувствах она не смела говорить, не зная влюблен ли в нее он? В ее жизни еще будет много влюбленностей, но после ошибок она никогда не будет переставать искать любви. Она умом понимала, что между ним и ее подругой есть какие-то нити, только ее девичья неопытность мешала ей распознать что происходило вокруг нее. Пока Анна была с Дэвидом, Бетти и М-Джейн нравилась компания Джейка и Гарри.

Анна проводила время с Дэвидом, они ходили на озеро или в лес, где он зацеловывал ее до потери пульса. Она хотела большего, и сказав это ему, он ответил, что ему нужно подумать. Неделю он избегал ее, не решаясь подойти к возлюбленной. Но когда они встретились он кинулся в ее робкие объятья. Она поцеловала его, и он ощутил ее и свою силу желанья. Заглянул в ее глаза, он разглядел темное пятно страсти и жгучего желанья, оно отражалось в его взгляде. Он уже не мог сказать себе нет, как говорил до этого.

– Не здесь, – прошептал он, они находились в цветочной оранжереи, сюда могла прийти Каролина или Аделаида, – пойдем…

Он отвел ее за конюшни, яркое солнце припекало сильнее, поскольку был полдень. Дэвид опустил Анну на стог сена, он сел рядом с ней, приникая к ее губам. К запаху сена, пота и лошадей примешивалось неистовое желание, Дэвид знал его аромат.  Он обнажил ее тело, легко пальцами скользя по ее нему. У него уже был опыт с девушками, антримовские деревенские девушки сами ему отдавались, и он наслаждался их лаской и любовью, а иногда он их принуждал, насилуя они не смели сказать о том, что происходило, так как были запуганы им, да и верили в то, что это было по обоюдному согласию. Но это была Анна, и это совсем другое дело. Анна провалилась в океан чувств и новых ощущений, он умело ласкал ее, умело доводил до настоящего безумия. Он побеспокоился о защите, и ее это смутило, как и все, что между ними происходило. Дэвид вложил ей в руки сосредоточие всей мужской силы в мире, она не решительно ласкала эту часть мужского тела. Потом ощутила что-то твердое и подрагивающие у себя между ног. Он одним толчком проник в нее, она лишь испытала боль и вскрикнув прижалась к нему, он что-то шептал ей на ухо. Дэвид нежно двигался на ней, жадно ловя ртом воздух. Он не хотел грубого совокупления, он хотел любить ее нежно и пылко. Это же Анна, а ни какая-нибудь шлюшка. Буйство чувств между ними закончилось, он лег рядом с ней. Анна что-то блажено пробормотала, и приникла к нему, не расплетая своего тела с его телом.

– Теперь ты точно моя, – прошептал он. Они стали одеваться, зная, что их мог застать вместе.

– А вот вы где! – воскликнул Джейк, – Дэвид твой отец звонил, просил срочно позвонить ему.

₪

– Сэр Роберт, – Роберт поднял голову, смотря на Боми, тот стоял у него на пороге, с целой стопкой бумаг в руках, – у меня важный разговор к вам.

– Проходи, Боми, – Боми положил все документы на стол, – у тебя что-то стряслось? Не твой сын? – Боми покачал головой.

– Фредди живет, как может, иногда я рад этому, но я не об этом, – Боми помрачнел, – я работаю у вас уже четыре года, я и только недавно кое-что заметил…

– Боми, ты хорошо работаешь, – Роберт хотел было рассмеяться, но не смог.

– В начале этого года я решил проверить все еще раз, счета не сходятся, сэр Роберт, – что-то шевельнулось в душе у Роберта, – уже давно лет девять.

– Девять?! – столько лет, и никто не видел, Роберт стал думать.

– Да, девять, – Роберт кивнул, чтобы Боми продолжал, – вас обкрадывают, и знаю кто…

– Боми, я… – Роберт осекся, кто же мог, ведь столько людей преданных его отцу, – кто он? Кто этот предатель?

– Арман МакОлла, – эти слова ударили его, словно ножом. Арман его друг, его товарищ, он не мог, просто не мог, – я оставлю вам бумаги.

На столе лежали бумаги, но подойти к ним и посмотреть не хотелось. Страх был сильнее чем правда. Внутри Роберта бушевало много чувств – Арман его лучший друг, а что если все подтвердилось. Что потом делать? Роберт все-таки взял себя в руки и открыл папки.

Запестрели цифры, и он подумал, что жаль что не окончи экономический факультет, а закончил медицинский, как отец. Суммы были большие, последние пять лет только и пропадали куда-то деньги, правда все было так обставлено, что комар носа не подточит. Арман девять лет проворачивал за его спиной свои дела. Отец был главой и решал только важные дела, он сам занимался развитием и руководством разработок, а у Армана были сосредоточены все финансы, были и другие начальники, но теперь это очевидно, что Арман и его помощник Гилберт Фрак были заодно. Теперь понятно откуда у него большой счет в банке, новый роллс-ройс, особняк загородом, прикрытием всего этого была скромная жена – Себилла занималась домашним хозяйством и не блистала в свете, как его жена, а старший сын Армана – Майкл был простым преподавателем физики в лицеи, где учились их дети. А он мечтал поженить Бетти и Дэвида, или женить его на Анне Саттон. Четыре друга, а сейчас среди них был всегда предатель, и когда он успел стать таким? Это же он пристрастил его к картам, считая это «лучшим лекарствам в семейной жизни», водил его к женщинам, которые похоже были и его шлюхами. Уже семь лет его жизнь превратилась в камень, скатывающийся со склона в бездну. Он решил его разорить, Арман советовал выносить из дому деньги, а не ценности, понятно зачем? Каков подлец!

Роберт приехал домой. Флер была в гостиной и рисовала. Он устало опустился рядом с ней. Их брак давно стал формальным. Каждый жил своей жизнью, он догадывался о ее романе со своим Ришаром, и то, что когда его нет в городе она встречается с зелеными юнцами, находя в этом свою прелесть. Роберт не лез в ее душу, как и она в его. Они для публики казались семьей идеальной, но давно не было нежности, хотя они все также делись своими рабочими планами, радовались успеху, но в тоже время были далеки друг от друга.

– Что случилось? – она отложила карандаш. Он приник к ее груди и зарыдал, как ребенок из-за не удачного брака, предательства друга,  тайного желания Армана разорить его, – Ну, полноте тебе. Что с тобой, мне ты можешь сказать все что угодно, – Он рассказал ей все, не смущаясь своих слез и боли. Флер утешала его, гладя его голову.

– Что мне теперь делать? – спросил он, она по-прежнему гладила его каштановые локоны, ощущая как ее сердце оттаивает по отношению к нему. Она могла бы его полюбить вновь, но столько ошибок мешали этому.

– Отдай его под суд, пусть закон решает, что делать, не марай себе руки сам, – проговорила она, нежно смотря в его глаза. Он коснулся ее полуоткрытых губ кончиками пальцев.

– Ты мне нужна, – она минуту колебалась, зная, что у них давно ничего нет, и вряд ли что будет в будущем вообще, – Ты так нужна мне, Флер. Я знаю ты меня не любишь, но пусть это будет секс из сострадания. Ради меня?

– Пойдем, – нежно прошептала она. Они прошли в его спальню. Ему показалось вечностью с той последней пьяной ночи, в его огромной спальне, что занимала весь третий этаж он проводил в одиночестве, лишь иногда проводя ночи вне дома. Флер посмотрела на него, и он понял, она отдается ему, взамен на свою безопасность. И горечь с новой силой захлестнула его, у него не было сына и вряд ли будет, но все же ему нужна была эта ночь в объятьях этой женщины.

Все утро он смотрел на Флер, она безмятежно спала рядом с ним. Он давно не встречал утро с ней. Его глаза вбирали все самое лучшие, что было в ней. Роберт знал – она холодна, как лед, но все же под броней было горячие сердце. Флер пылко отдалась ему, и эта ночь была его лекарством, он набрался сил и был готов ударить по Арману. Она проснулась, смотря на него, Роберт оделся и сказал, что у него встреча с Томом и Джорджем.

Когда он ушел, она зарыдала в подушку, но все же была рада, что Армана посадят. Флер знала его много лет и Сибиллу. Арман семь лет тому назад начал убеждать ее отказаться от супружеской близости, обещая, что роды испортят ее фигуру, а потом она изменила мужу впервые с Арманом. Тогда для нее это стало откровением, да перед свадьбой она провела ночь с Ришаром, но потом почему-то была счастлива с мужем. Что случилось с их браком? Она сама все разрушила, а Роберт даже не шел против течения. Все очарованные ее красотой понимали, что Роберт сумеет уберечь хрупкое создание, какой являлась Флер. Но она стала верить Арману МакОлле.  Это Арман поставил ее на этот путь, своих рук он не марал, все так будто сделала она сама. Теперь возврата нет!