Текст книги "Три капли на стакан (СИ)"

Автор книги: Анна Орлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

– Зачем?! – не выдержала я. Лейтенант внимательно на меня посмотрел. А Бишоп скрестил руки на груди. И популярно объяснил: – На алкоголь могут закрыть глаза. Даже на патроны. А вот динамит – это связь с бомбистами. А их негласно разрешено, – он приставил руку к голове «пистолетиком», – при задержании. Я закусила губу. Шуточное «пиф-паф» прошлой ночью могло обернуться рекой крови. Эллиот кивнул и подтвердил веско: – Кто-то очень хотел тебя убрать. Чужими руками. Бишоп почесал бровь.

– Чтобы остаться чистеньким? – Вероятно, – Эллиот промокнул губы салфеткой. Они все еще выглядели припухшими, и ссадина никуда не делась, но его явно подлатали. Бишоп подался вперед. Положил руки на стол и посмотрел Эллиоту в глаза.

– Так что тебе надо, лейтенант? Только не заливай, что хотел предупредить и помочь. Смуглое замкнутое лицо не дрогнуло. Эллиот лишь придвинулся навстречу.

– Я хочу раскрыть убийства, – сказал он тихо и предельно откровенно.

– Это дело – мой билет обратно в столицу. Бишоп помолчал.

– Я только «за». Но мы-то тут при чем? Ответ у Эллиота уже был наготове: – Расскажи мне о Дадли. Правду. Я цокнула языком. Допек, правдолюб! Бишоп бросил на меня непонятный взгляд.

– Чтобы ты засадил меня в каталажку? Темные глаза сверкнули.

– Значит, я не ошибся, – довольно кивнул Эллиот.

– С этим делом нечисто. А я впилась ногтями в ладони. Молчать. Судя по рассказам, Дадли заслужил свою участь, Мастерс тем более. И все же… неужели их убил Бишоп?! Больше всего меня задело другое. Мафия – грязный бизнес, и боссу белые перчатки не по чину. Но, выходит, Бишоп мне врал? Недоговаривал? Это оказалось… больно. Лицо Бишопа осталось непроницаемо.

– С чего ты взял? Эллиот усмехнулся.

– Ты слишком много врал, – он потер нос.

– А главное, ты повел меня домой к Дадли.

– И? – Бишоп хмыкнул.

– Каюсь, пьян был. На подвиги потянуло. Лейтенант медленно покачал головой.

– Не верю. У Дадли могли быть бумаги на мисс Вудс. Даже в подпитии ты не мог этого не сообразить. А все равно меня не отговорил, не отказался участвовать… Я задумался: почему? И понял. Ты уже знал, что Дадли мертв. И наверняка его дом обыскали раньше. А тебе позарез надо было показать, что ты готов помочь расследованию. Бишоп обманчиво расслабленно откинулся на спинку стула.

– Уверен, что я тебя просто не пристрелю? – Ты мне должен, – напомнил Эллиот хладнокровно. Бишоп потер подбородок.

– А может, ты сам организовал подставу? – И сам же спас? – парировал Эллиот.

– Вполне в твоем духе, – усмехнулся Бишоп.

– Зато теперь я твой должник.

– Красиво, – признал лейтенант.

– Только я понятия не имею, где этот твой склад. И, кстати, динамит в эту картину не вписывается. Бишоп с минуту сверлил его взглядом.

– Ладно.

– Он поднял руки, сдаваясь.

– Твоя взяла. Дадли отравили в «Бутылке». Эллиот не выглядел торжествующим. Сосредоточенное лицо, хмурая морщинка между бровей, добела сжатые губы.

– Черноголовник? Бишоп кивнул: – Он умер в тот же вечер. Внизу, в казино.

– Почему ты не заявил в полицию? Бишоп поднял брови.

– Шутишь? Его прикончили черноголовником. А я – альб, меня бы первым замели. И тут еще Мастерса хлопнули, который тоже заезжал в «Бутылку». Я бы не отмылся. Эллиот медленно кивнул: – И ты знал, что яд через пару дней уже не найти. Поэтому тело Дадли где-то спрятали, а потом имитировали обычный наезд. Так? – В точку, – Бишоп ухмыльнулся: – Он лежал в холодильнике «Бутылки». Я поежилась. А Бишоп посерьезнел: – Если что, я от всего отопрусь. Эллиот смотрел на него испытующе.

– Дай руку! – внезапно потребовал он. Бишоп удивился. Потом сообразил. Усмехнулся, снял перчатку и протянул ему ладонь.

– Хоть обниматься не надо? – Не с тобой, – заверил Эллиот с кривой улыбкой. Сжал руку Бишопа и попросил: – Повтори. Такой контраст. Светлая кожа – и смуглая, крупные огрубевшие пальцы – и тонкая музыкальная кисть. Белое и черное. Преступление и закон. Бишоп чуть сощурился и проговорил веско: – Я не убивал Дадли, Мастерса, Толбота и Лили. Не отдавал приказа их убить. Рассказал тебе все, что знаю об их смерти. Испытующий взгляд глаза в глаза – и Эллиот вздохнул.

– Проклятье. А так бы красиво складывалось…

– Как с мисс Мастерс? – встряла я. Не выдержала. Мужчины разом посмотрели на меня.

– Вы правы, мисс Вудс, – Эллиот склонил голову.

– Слишком все просто. И все же… Эта история похожа на паззл. И я понятия не имею, как его собрать!.. И вдруг с досадой хлопнул ладонью по столу. Да так, что посуда подпрыгнула.

– Не делай так, – попросил Бишоп.

– Ладно. Ты все узнал, что хотел? Тогда мы пойдем. И встал.

– Сядь, – спокойно приказал Эллиот.

– В городе приезжих блондинов нет. Я проверил. Вас осталось четверо: вы двое, Флемм и Энн. Кто из вас продал убийце яд? Я до боли стиснула пальцы. Нельзя злиться! – Слушай, – голос Бишопа звучал почти удивленно, – почему ты все время нарываешься? Эллиот коротко усмехнулся. И тут же согнал улыбку.

– Любопытным родился.

– Наглым, – поправил Бишоп. Он встал за моим стулом. И сжал мои плечи, безмолвно обещая защиту.

– Лейтенант, – я глубоко вздохнула. Спокойно! – Не начинайте опять. Мы ведь уже договорились, что это не я. Бишоп вообще не по этой части. Да и зачем? Ему ведь достаточно приказать…

– И его люди любого расстреляют издалека, – подхватил Эллиот, хмурясь.

– Предположим. Тогда остаются Энн и Флемм.

– Не Энн, – возразила я.

– Ее я сразу отмела. Она совсем слабенькая, с таким зельем не сладит. Флемм незаконными делами не занимается. Ему не до того – опыты…

– Ой ли? – лейтенант протянул руку.

– Поклянетесь? Я прикусила щеку и призналась нехотя: – Хорошо. Он делает кое-что. Но по мелочи и только через меня.

– Вот как? – Эллиот перевел взгляд на Бишопа.

– А почему не напрямую? – У нас отношения не очень, – хмуро признал тот.

– Остальное не твое дело. Давить лейтенант не стал.

– Тогда кто? – спросил он.

– Толбот? Лили? – В бумагах Толбота нет таких записей, – напомнила я. Эллиот застыл.

– Но Лили могли убить только дамы из этнографического общества или…

– Или домашние! – хором закончили мы. Переглянулись, и я добавила: – Посторонние не могли знать, что она собиралась пойти ко мне. Лейтенант молчал. Я почти видела, как крутятся шестеренки в его голове.

– Проклятье! – выдохнул он устало. Прикрыл глаза и растер виски.

– Ни Энн, ни Рейстед не могли убить Мастерса. И Толбота, если уж у Энн настолько слабая магия. Он был тот еще трус, явно бы не впустил конкурента ночью.

– А с чего ты решил, – вдруг подал голос Бишоп. От неожиданности я вздрогнула, и его хватка чуть усилилась.

– В общем, почему это должен быть один убийца? Лейтенант оцепенел.

– Что?! Голос звучал хриплым карканьем. Бишоп хмыкнул и развил мысль: – Как там говорят законники: «Впоследствии – не значит вследствие». А ты пытаешься слепить все вместе, вот и… Эллиот смотрел на него остановившимся взглядом. Наконец он отмер, отвел глаза и устало потер лоб.

– Ты гений. Ведь у Рейстеда и Энн был шикарный мотив! Лили собиралась уйти к Мастерсу, а при таком раскладе им пришлось бы несладко. Я кивнула, вспомнив, как Рейстед орал на Энн.

– Это она.

– Уверенно сказала я.

– Только опять – почему именно черноголовник? У Эллиота уже была версия: – Лили ведь боялась Рейстеда? – До истерики, – подтвердила я.

– Ну вот, – он дернул уголком рта.

– Она переживала за себя и ребенка. Поэтому решила подстраховаться…

– И собирала компромат на Рейстеда…

– прошептала я.

– Ну да, сама-то она точно не могла ничем таким торговать. Ни денег на ингредиенты, ни свободы действий. Энн может и слабенькая, но что к чему сообразит точно. Так что Лили делала на сторону только недорогие зелья. Сходилось. Даже слишком хорошо! А лейтенант закончил: – Значит, Рейстед проворачивал незаконные делишки? Вы знали об этом, мисс Вудс? Я пожала плечами. Праведников среди аптекарей нет. Учитывая запреты и грабительские налоги… Искушение слишком велико.

– Похоже, он серьезные дела обделывал…

– Эллиот рассуждал вслух.

– Раз уж яд заказали именно ему. А вы знаете, мисс Вудс, – очень мягко проговорил он, – что за недоносительство о преступлении тоже можно попасть под суд? – Прекрати! – ровно потребовал Бишоп.

– Ну да, Рейстед промышлял незаконными зельями.

– А именно? – Эллиот впился в него взглядом.

– И почему ты раньше не сказал? Бишопу это как комариный укус. Он лишь отмахнулся.

– Так ты ведь не спрашивал. Откуда мне знать, что это важно? Лейтенант стиснул зубы. И процедил: – Подробнее. Он ведь под твоей крышей? – Уже нет, – Бишоп отпустил мои плечи. Шагнул вперед и сел прямо на стол, закрывая меня от взгляда Эллиота.

– Я не вникал в его дела. Он отстегивал долю и все.

– Ладно, – лейтенант нехотя кивнул.

– Если ты мне понадобишься…

– Не приходи в «Бутылку», – перебил его Бишоп.

– Не дразни гусей. Долг я тебе отдал, даже с процентами.

– Хорошо, – решил лейтенант. Поднялся, взял с вешалки плащ и шляпу.

– Я пришлю записку. Бишоп помрачнел и выругался вполголоса. Эллиот хмыкнул и напомнил: – Вам двоим ведь тоже нужно, чтобы я арестовал убийцу… До встречи. Только дверь хлопнула. Бишоп смотрел ему вслед. Покачал головой и сказал почти с восхищением: – Вот же… жук!

* * *

Эллиот объявился следующим утром. И вновь спозаранку.

На этот раз Бишопа вытянули из душа после тренировки. Он любил иногда вспомнить молодость и побоксировать, даже небольшой спортивный зал внизу оборудовал.

– Он издевается, – проворчал Бишоп, пробежав глазами принесенную охранником записку. Я расчесывала волосы.

– Что там? – спросила я недовольно. Почему он просто не оставит нас в покое?

– Читай! – Бишоп протянул мне писульку Эллиота. «Можно зайти? Есть дело. Денежное. Э.» – Что ты решил? – спросила я, возвращая ему бумажку. Бишоп пожевал губами.

– Ладно. Это должно быть интересно. Пойдешь со мной? Я кивнула. Интересно, каким ветром Эллиота опять занесло в «Бутылку»? К тому времени, как мы спустились вниз, лейтенант уплетал вторую порцию спагетти с мясом и томатами. Проглот. Он торопливо прожевал и поднялся.

– Доброе утро! – Доброе, – вежливо ответил Бишоп. А тон не очень-то приветливый. Да и руки в карманах.

– Что за дело? – Важное, – пожал плечами Эллиот и уточнил с нажимом: – И выгодное. Садись. Бишоп махнул официанту, и перед нами молниеносно появился завтрак.

– Рассказывай! – велел Бишоп, налив себе кофе. Эллиот полез в карман пиджака. Бишоп напрягся, но лейтенант вынул всего лишь два листка бумаги. И положил на стол.

– Взгляни. Мне нужно, чтобы вот этот текст, – он указал на листок справа, – был написан вот этим почерком. Найдется у тебя специалист? Бишоп прихлебнул кофе, мельком глянул на бумажки. На второй рукой Лили был записан мой адрес. Ухмыльнулся.

– Улики фабрикуешь? – Куда деваться? – в тон ему ответил лейтенант.

– Если убийцы не хотят каяться? – Не расколол? – посочувствовал Бишоп.

– Ай-ай! Эллиот нахмурился, привычным жестом потер переносицу.

– Санкцию не дали. Мол, это все, – он повел пальцами в воздухе, – слишком умозрительно. Так сделаешь? Я заплачу.

– Ладно, – немного подумав, решил Бишоп.

– Погоди. Подозвав официанта, он тихо отдал распоряжения. Листки перекочевали из рук в руки. Официант кивнул и испарился.

– Через полчаса все будет, – заверил Бишоп и вынул портсигар.

– Так что, пока никаких новостей? – Никаких, – признался лейтенант. Чуть поморщился – сигаретный дым ему не по нутру – но промолчал. Еще бы, сегодня он в роли просителя.

– Тяжела она – жизнь полицейского, – деланно посочувствовал Бишоп, прикуривая.

– Чтобы поймать преступника – надо самому стать преступником, да? Эллиот нахмурился.

– Не иронизируй, – холодно попросил он.

– Я сделаю все, чтобы эта тварь оказалась на электрическом стуле. Понятно? Бишоп поднял руки.

– Эй, я же просто пошутил! Запахло жареным. Я поспешила вмешаться, хотя обычно молча наблюдала за их перепалками.

– Лейтенант, неужели совсем никаких новостей? – я постаралась, чтобы голос прозвучал расстроено. Непроницаемое лицо Эллиота чуть смягчилось.

– Почти ничего, – признался он.

– Пришел ответ из архива – оставшиеся в городе блондины Толботу родней не были. Бишоп пыхнул сигаретой.

– Это что же получается? Борден соврал? – Может и так. Или мы опять что-то упускаем. Мне вышлют полные данные, поищем среди полукровок. Но на самом деле мне интересно другое… Театральная пауза. Я отставила чашку. Изобразила само внимание и выдохнула: – Что – другое? Эллиот дернул уголком рта и проговорил медленно: – Если Дадли убили неделю назад, то как наш патологоанатом мог этого не заметить? Бишоп заинтересовался. Пропала скучающая мина. Даже сигарету затушил! – Думаешь, он причастен?.. Эллиот зачем-то взял пустую чашку, покачал в ладонях и вздохнул.

– Варианта два. Или доктор Блейз идиот, каких мало. Или его купили. Бишоп присвистнул.

* * *

Получив бумаги (к письму прилагался подписанный тем же почерком конверт), Эллиот расплатился честь по чести.

Затем пожал руку Бишопу и церемонно обратился ко мне: – Мисс Вудс, могу ли я еще раз просить вас о содействии? Бишоп закатил глаза и пробормотал: – Я так и знал! Эй, приятель, оставь ее в покое. Взгляд Эллиота остановился на нем лишь на мгновение.

– Думаю, она может сама за себя ответить. Что скажете, мисс Вудс? Я посмотрела на него снизу вверх.

– Что вам от меня надо, лейтенант? Он улыбнулся одними губами.

– Для обыска в аптеке нужно разбираться в вашей магии. А других специалистов у меня нет. Если он хотел мне польстить, то просчитался.

– Вы так уверены, что вам дадут ордер? – Конечно, – Эллиот вынул из кармана поддельное письмо.

– Вот, прочтите. Чем дальше я читала, тем больше удивлялась. Лили якобы писала мне, опасаясь за свою жизнь. Просила отнести письмо в полицию, если с ней что-то случится. Далее шло подробное описание, каким образом ее «хозяин» все это проворачивал: доктор Рейстед нанял какую-то телефонистку, которая за скромную сумму давала звонившим номер абонентского ящика. Почтой незаконные клиенты доктора передавали деньги и заказы и, в свою очередь получали зелья. Девушка больше ничего не знала. А ящик, само собой, был арендован анонимно. Так что никаких ниточек к аптеке. Найти клиентов тоже несложно – доктор обслуживал сливки общества. Слухи и только слухи – вот двигатель торговли. Умно! – Откуда вы все это знаете? – я аккуратно сложила письмо и вернула лейтенанту. Он пожал плечами.

– Ничто не ново, мисс Вудс. А эту самую схему Рейстед использовал, когда продавал на черном рынке армейские лекарства. Ничего не изменилось. Я немного поспрашивал в клубе, выяснил подробности… Я покосилась на Бишопа. Он снова курил и на меня не смотрел.

– Бишоп, – позвала я.

– Можно я поеду? Я ненавидела Рейстеда. И мечтала поучаствовать в его аресте. Но и ссориться с Бишопом не хотела. Он выдохнул кольцо дыма. И ответил ровно: – Разве я могу тебе запретить?

– Бишоп! – чуть повысила голос я. Он вздохнул.

– Ладно. Только, Эллиот… Если с ней что-то случится, сломанными ногами не отделаешься. Понял?

* * *

Формальности заняли почти два часа. Пока мы наконец подъехали к аптеке доктора Рейстеда, я уже готова была наслать на Эллиота чесотку или что-то похуже. Сержант помог мне выйти, а лейтенант птицей взлетел по ступенькам и требовательно заколотил.

– Открывайте! Полиция.

– Открыто же, – удивилась я, когда дверь распахнулась от первого же толчка.

– Так положено, мэм! – ответил сержант, аккуратно отодвигая меня в сторону. И заслонил собой.

– Лейтенант? – округлила глаза возникшая на пороге Энн.

– Что случилось? Выглядела она поникшей, как цветок без воды.

– Мисс Энн Хоггарт, вы арестованы по обвинению в убийстве Лили Брайс. Вот ордер на ваш арест и на обыск аптеки.

– Это произвол! – возмутился доктор Рейстед из-за спины Энн.

– Хотите – осматривайте ее комнату. Но при чем тут моя аптека? – Сожалею, – официальным тоном произнес Эллиот, оттесняя девушку с прохода.

– Однако в ордере указано все здание.

– Я буду жаловаться! – взвизгнул Рейстед.

– Жалуйтесь, – разрешил Эллиот щедро.

– Могу даже адрес подсказать. А теперь позвольте нам выполнять свою работу. Сержант, приступайте! – Есть, сэр! – козырнул тот. Я выглянула из-за его широкой спины. Рейстед побледнел до синевы. Такой контраст с рыжиной волос!

– Что ты тут делаешь?! – Как честная почти гражданка, – съязвила я, – помогаю полиции.

* * *

Сержант караулил Энн, сидящую в углу на стуле, а мы с лейтенантом занялись обыском. Ну а доктор Рейстед пил виски, и руки у него заметно дрожали.

– М-да, – протянул Эллиот, обозрев стройные ряды баночек, бутылочек и пакетиков. От специфического аптечного духа он морщился и потирал нос. Фронт работ впечатлял. Вот только я не собиралась нюхать и щупать все. Прикрыла глаза. Прислушалась. Мимо, мимо… есть! Я цапнула с полки сверток. И еще ткнула пальцем в неприметный пузырек темного стекла.

– Это запрещенные зелья. Рейстед простонал сквозь зубы, а я усмехнулась злорадно. Отольются кошке мышкины слезы! – Идиот, – пробормотал лейтенант себе под нос. И переспросил громче: – Вы уверены, мисс Вудс? – Уверена, – кивнула я. Отдала ему сверток и брезгливо отряхнула руки. Вытяжка из плаценты и крови младенца. Мерзость какая! – И ведь спрятано было на самом видном месте, – Эллиот покосился на перепуганного Рейстеда и понизил голос: – Интересно, почему он от них не избавился? Точного ответа у меня не было, но предполагать я могла.

– Они очень дорогие, достать сложно. А найти их в ряду таких же… Я развела руками. Для этого нужно быть альбом. Лейтенанту в проницательности не откажешь.

– Я так и думал, – кивнул он.

– Он жадный, это его и сгубило. Сержант, – позвал он.

– Займитесь оформлением улик. Доктор Рейстед, вы арестованы за изготовление и сбыт зелий, изъятых из гражданского оборота. А также за соучастие в убийстве Лили Брайс. Доктор закрыл лицо руками. При виде его – сломленного – я чувствовала гадливое торжество. Как будто раздавила мокрицу. А Эллиот принялся за Энн.

– А вы, мисс Хоггарт… Не хотите облегчить душу? Рассказать, за что вы убили свою подругу? Энн поднялась. Выпрямила плечи. На ее скулах рдели пятна румянца.

– Она мне не подруга! Сколько жара в этом презрительном «она»! – Без нее мы бы разорились, но ей было все равно. Неблагодарная тварь! Ее подобрали на улице, а она…

– Грудь Энн под платьем часто вздымалась.

– Я ни о чем не жалею. Она получила по заслугам.

– И добавила, глядя на меня: – Жаль, что с тобой не получилось. Ты такая же, как она! Я отвернулась. Только когда на ее запястьях щелкнули наручники, некрасивое лицо Энн дрогнуло.

ГЛАВА 8

Остаток дня я провалялась в постели. Бишоп не появлялся, и я листала медицинские журналы. Альбам высшее образование недоступно, так что в науке – засилье брюнетов. Временами хотелось взять ручку и почеркать прямо на полях, столько глупости и откровенных натяжек там было. Хотя кое– что интересное я все же почерпнула. И как раз заканчивала любопытную статью о генетике и наследовании магии (привет доктору Блейзу!), когда заглянула официантка.

– Вас там спрашивают, – она подмигнула.

– Темненький такой.

– Спасибо, – я отложила журнал и нахмурилась. Что еще понадобилось Эллиоту?.. Лейтенанта я обидела зря. За столиком меня дожидался доктор Блейз. Патологоанатом выглядел сконфуженным. При виде меня он подскочил так резво, что чуть не опрокинул стул.

– Здравствуйте, мисс Вудс! Я без предупреждения… простите.

– Ничего страшного, доктор, – сдержанно ответила я. И, уже подлетевшей официантке: – Мне кофе и чего-нибудь сладкого, пожалуйста. День был слишком поганым, чтобы думать о диетах.

– Мне тоже! – поспешно вставил доктор Блейз. Заказ принесли почти сразу. Гость все молчал, рассеянно отщипывая по кусочку выпечки. Наконец я не выдержала.

– Каким ветром вас занесло в «Бутылку», доктор? Он дернулся и сглотнул.

– Я узнал, что вы теперь живете здесь. Вот… решил навестить. По-дружески.

– Спасибо, – я улыбнулась и солгала: – Рада вас видеть.

– Правда? – он смущенно улыбнулся в ответ.

– А я боялся, что ваш… эээ… в общем, будет против.

– Жених? – подсказала я. Не вгонять же беднягу в краску честным «любовник»! Брюнеты – лицемеры. Делать что-то они не смущаются, а говорить об этом не смеют. Неприлично, видите ли. Доктор Блейз с облегчением закивал. Но тему перевел: – Я слышал, вы помогаете лейтенанту Эллиоту? И как успехи? Заколебавшись, я отвела взгляд. Вспомнились подозрения Эллиота… Что же сказать? Ладно, отделаюсь общими фразами.

– Ах, разве лейтенант мне рассказывает? – притворно вздохнула я.

– Он совсем не верит в женский ум…

– Тут я с ним не согласен, – галантно вставил доктор Блейз. За что и был вознагражден улыбкой. Он продолжил, понизив голос: – Говорят, он арестовал… блондинку? Думаете, она правда убийца? От ответа меня спасло явление лейтенанта собственной персоной. Он словно по волшебству возник у столика. Нюхом чуял? – Доктор Блейз, какая встреча! – в глубоком голосе Эллиота слышалось напряжение.

– Вы здесь? Какими судьбами? Доктор насупился. На языке у него явно трепетало: «А вас какого… сюда принесло?» Но ответил вежливо: – Здравствуйте. Рад вас видеть, лейтенант. Я пришел навестить подругу. Эллиот вздернул бровь. В дружбу с женщиной он явно верил не больше, чем в женский ум.

– Какое совпадение! Я тоже.

– Тогда не буду мешать, – доктор Блейз встал.

– Не торопитесь, – Эллиот прищурился.

– Я как раз хотел с вами поговорить, а тут такая возможность… Вас мне сами небеса послали! И улыбнулся, предлагая разделить шутку. Я опустила взгляд. Думаю, за доктором присматривали. Так, на всякий случай. Если, конечно, Эллиот сумел уболтать Бишопа – полицейских ему на это точно подписать бы не удалось.

– Ну же, доктор, – продолжил увещевать лейтенант.

– Честное слово, я вас надолго не задержу. Блейз поколебался и сел обратно. Правильно. Рыбке нечасто удается сорваться с крючка. Так смысл дергаться? Эллиот только глазами сверкнул. Подсек! – Так вот что я хотел узнать…

– лейтенант без стеснения цапнул булочку из корзинки.

– Помните тело Дадли? – Конечно, – настороженно согласился доктор.

– Я делал вскрытие. Эллиот пристроил нетронутую булку на моей пустой чашке. Хм, это угощение? А сам подался вперед.

– Как же вы могли не заметить, доктор, что повреждения на теле Дадли – не прижизненные? Он ведь был давно мертв, когда труп переехали машиной… Доктор замер. Мотнул головой.

– Бред! – Вовсе не бред, – возразил Эллиот вкрадчиво.

– Об этом говорят улики и свидетели. На худом, даже костистом, лице доктора Блейза сменяли друг друга эмоции: недоумение, обида, злость…

– Ваши свидетели – лгут! – отрезал доктор.

– А вы – ошибаетесь. Или пытаетесь подогнать факты под свои теории. Я не намерен это больше слушать. До свидания, мисс Вудс! Резко поднялся, взял свою шляпу с вешалки и кинул на стол несколько купюр. Эллиот следил за ним, как кошка за мышкой. Спокойно, даже лениво. И зорко.

– Увы для вас – нет, – ответил он доктору в спину.

– А ведь и черноголовник у Мастерса вы «не заметили». Это некомпетентность или заинтересованность, доктор? Тот резко обернулся. Теперь его лицо пылало гневом.

– Прекратите! – потребовал он слишком громко. На нас стали оборачиваться. Захотелось спрятаться под стол. Ненавижу, когда глазеют и тычут пальцами! Слишком мерзко вспоминать.

– Пожалуйста, не кричите, – попросила я. Доктор сжал кулаки, но внял и продолжил уже на два тона тише: – К вашему сведению, лейтенант, – не очень-то высокое звание прозвучало с издевкой, – меня пригласили преподавать в Ньюстонский университет. И я совсем скоро уезжаю. А вы оставайтесь в этом болоте! На лице Эллиота мелькнула тень. Ссылка ему не по нутру.

– Прощайте! – бросил доктор. И ушел, сердито печатая шаг.

– Думаете, он замешан? – спросила я тихо.

– Наверняка! – бросил лейтенант зло.

– Только вот прижать его мне не позволят.

– Почему? – искренне удивилась я.

– Раз он все равно уходит, какой резон начальству его покрывать? Он перевел взгляд на меня. Брр, сколько ненависти! – Потому что доктор проработал в отделе почти полгода, – процедил Эллиот так, будто слова были кислее уксуса.

– И если его поймать за руку, то придется заново расследовать все дела за это время. А на это никто не пойдет. Я опустила глаза и кашлянула.

– А что Рейстед и Энн? Сознались? Если не секрет.

– Да какой тут секрет? – лейтенант пожал плечами. Ярость в его глазах не исчезла, лишь превратилась из костра в тлеющие уголья.

– Об этом я и пришел рассказать.

– Рассказать? Мне? – я вскинула на него удивленный взгляд. С какой стати Эллиота потянуло мне отчитываться? – Да.

– Он дернул уголком губ в слабом подобии улыбки.

– Мне снова нужна ваша помощь, мисс Вудс. Я еле удержалась, чтобы по примеру Бишопа не закатить глаза. Этого и следовало ожидать.

– Что опять? Он нахмурился. Объяснил сухо: – Энн вину признала. Сказала, что поймала Лили на выходе из дома. Завязалась ссора, Лили проболталась о черноголовнике и других уликах на Рейстеда в сумочке. Энн сумку у нее вырвала, высыпала содержимое и силком напоила Лили ядом. Затем изъяла улики и перетащила тело в спальню.

– Как мы и думали, – вставила я. Приятно быть такой догадливой. Эллиот кивнул.

– Это не все, – он потер нос.

– Отравить вас – тем молоком, помните? – пытались они вдвоем. Рейстед не планировал убивать Лили, но сразу догадался, чьих рук это дело. И очень не хотел, чтобы его грязные делишки вылезли наружу. Я поежилась. Еще бы не помнила! Рейстед получил по заслугам, только вот на душе все равно было мерзко.

– И что дальше? – подбодрила я. Эллиот молчал, задумчиво барабаня пальцами по столу. От дурного предчувствия в горле пересохло, и я залпом допила вторую чашку кофе.

– Рейстед признался, что яд изготовила Лили, – наконец заговорил Эллиот.

– Только он утверждает, что в нем не было магии. Такое возможно? Я глупо захлопала глазами.

– То есть… экстракт черноголовника без магической компоненты? Он кивнул, не отводя от меня внимательного взгляда.

– Это возможно? – повторил он с нажимом.

– Да, – признала я.

– Только какой смысл? Таким экстрактом убить нельзя. Эллиот подался вперед.

– А что можно? – спросил он почти вкрадчиво.

– Что будет, если выпить настой черноголовника без толики альбовской силы? – Тошнота, боль в желудке, понос, слабость…

– перечислила я, все еще недоумевая.

– Пройдут за день-два. Темные глаза сверкнули торжеством.

– Симптомы, которые были у собутыльника Дадли и Мастерса. А заодно и у нескольких членов клуба, только это списали на повара. Я помотала головой и сжала пальцами виски.

– Погодите! Тогда почему умерли Дадли и Мастерс? Он посмотрел на меня испытующе.

– А вы еще не догадались? – О чем? Я начинала понимать желание Бишопа расквасить ему нос.

– О способе убийства.

– Лейтенант все еще пытался что-то понять по моему лицу, и это ужасно действовало на нервы.

– Убийца купил… хм, полуфабрикат яда. И мог есть-пить вместе с жертвой, отделавшись несварением желудка. А жертве доставалась порция уже с магией.

– Но для этого нужно…

– я осеклась. Эллиот кивнул.

– Именно, мисс Вудс. Для этого нужно быть альбом.

– Бред, – высказалась я, переварив эту идею. Он криво усмехнулся, но спросил спокойно: – Почему же? По-моему, способ гениальный.

– Но как?! – выпалила я. Поймала взгляд бармена и сделала знак. Выпивка сейчас не помешает.

– Ведь если бы чары наложили заранее, то умерли бы все. Значит, убийца колдовал прямо при жертве…

– Продолжайте, – Эллиот благосклонно кивнул.

– Пока все верно. Я насупилась.

– Ладно, Дадли могли отравить в «Бутылке». Тут кого только не бывает. А как блондин мог пробраться в клуб для брюнетов? Эллиот чуть наклонился ко мне и напомнил, понизив голос: – Так же, как туда попали вы, мисс Вудс. С полминуты я просто на него таращилась.

– Хотите сказать, у него был соучастник? Официантка принесла коктейль – вишневый сок, ликер и коньяк. Я благодарно ей кивнула. Эллиот уже не раз пытался спихнуть вину на альбов, а тут такой шикарный повод. Кого он теперь обвинит? Бишопа? Флемма? Я глотнула коктейля – для храбрости – и выдавила: – Вы кого-то подозреваете? – Конечно, – подтвердил он, и мое сердце упало.

– Толбота и Бордена.

– Толбота и Бордена? – переспросила я. Может, ослышалась? – Ну да, – Эллиот пожал плечами.

– У них веский мотив – шантаж. Борден – давний член клуба, так что провернуть это ему было бы несложно. Ну а на мысль о черноголовнике мог натолкнуться сам Толбот. Я фыркнула.

– Тогда почему он сам не состряпал яд? Зачем нужно было втягивать в это Рейстеда и Лили? – Для отвода глаз? – предположил Эллиот.

– К тому же Толбот был трусом.

– С чего вы решили? – удивилась я.

– Вы его почти не знали. Лейтенант почесал нос. И ответил неожиданно жестко: – Он сдал своих, к тому же женщин. Сдал шантажисту, заведомо зная, что ничего хорошего вас не ждет. А так он легко отвел бы от себя подозрения. Никаких поездок за травами в подходящее время, никаких следов яда в аптеке…

А у Рейстеда дело поставлено так, что он и сам не знает, кто у него что заказывает. Убийца все предусмотрел. Я подумала – и кивнула.

– Кстати, Борден ведь богат? – Обеспечен, – осторожно согласился Эллиот.

– Так что заплатить Рейстеду и Лили за яд мог бы.

– И мог бы купить молчание доктора Блейза, – подсказала я тихо.

– Они ведь в одном клубе? Лейтенант на мгновение замер. Потом нахлобучил шляпу и вскочил на ноги.

– Едем! И я сама не заметила, как почему-то отправилась с ним…

* * *

Эллиот остановил свою развалюху за квартал от клуба. Улыбнулся – хищно, предвкушающе – и покосился на меня.

– Ну что, мисс Вудс, наведем шороха? Ответная улыбка далась нелегко. Слишком он напоминал вошедшего в раж Дэвида. Хотя внешне ничего общего – гибкий как плеть Эллиот совсем не походил на коренастого краснолицего Дэвида. Я поспешно выбралась из авто. Не хотелось вспоминать. Два года прошло, а все еще больно… Поправила шляпку, огляделась. Ну и дыра! Казалось бы, в двух шагах от центра, а темень, хоть глаз выколи. Ближайшие фонари не горели, и только вдали, на перекрестке, виднелся свет. Сквозь туман и морось он выглядел нереальным. А проглядывающая из ям в асфальте брусчатка блестела, как лакированная.

– Мисс Вудс! – окликнул Эллиот. Я обернулась, машинально делая еще шаг. Каблук застрял в щели, я нелепо взмахнула руками… Лейтенант оказался рядом одним прыжком. Обхватил меня за талию, удерживая.

– Осторожнее надо, – хрипловато укорил он. А руки не убрал.

– Спасибо, – выдавила я и поспешно отстранилась. Он коротко кивнул и пошел вперед. Для Эллиота будто не существовало ни тумана, ни полумрака. Он двигался легко, уверенно, с какой-то змеиной грацией. И на вышедшего в холл распорядителя клуба смотрел, как удав на кролика. А в глазах у того мелькнула и пропала паника. Полицию сегодня явно не ждали. Не зря ведь лейтенант бросил машину в подворотне! Распорядитель, бессменный мистер Смит (станут еще благородные забивать головы именами!) быстро взял себя в руки.