Текст книги "В ожидании зимы. Черный ельник (СИ)"
Автор книги: Анна Лерн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)
19
– Стой, не стой, а идти надо, – я не сводила глаз со странного и мрачного дома местной Бабы Яги. От него у меня на руках волоски становились дыбом. – Надеюсь, она нас не сожрёт.
– Я бы не стала надеяться. – Марьяна лишила меня маленькой, но все же надежды. – С нашим счастьем именно это она и захочет сделать. Смотри, с трубы дым идет. Печь топит…
– А что если мы осторожно мимо пройдем? – Танька говорила шепотом и постоянно оглядывалась. – Может, Яга не заметит нас, а?
– Ну, давай так… – я не особо верила в такой счастливый поворот событий. Но попробовать стоило.
Мы гуськом пошли в сторону от забора с черепами, останавливаясь каждые несколько метров, чтобы прислушаться. Но вокруг царила тишина, нас никто не останавливал и наша компания приободрилась. Нет, ну может же нам хоть раз повезти!
Но когда мы уже почти достигли леса, раздался скрип открываемой двери. Он был настолько резким и неприятным, что у меня от дурного предчувствия сжалось сердце.
– Какие красавицы… Любо-дорого глянуть! И куда это мы путь держим? Неужто в Навь собрались, пузёхи?
– Все, приплыли… – Зинка побледнела, замерев с приподнятой ногой. – Вот и хозяюшка теремка…
Мы медленно развернулись и увидели стоящую в дверях старуху. Она была худой, горбатой со сморщенным темным лицом, на котором горели яркие, зеленые глаза.
– Здравствуйте, милая женщина! А мы думали, дома никого нет! – заметушилась Танька, растягивая накрашенные красной помадой губы. – Меня Таня зовут!
– Сдалось мне триста лет, как тебя зовут, – проворчала старуха, не спеша, спускаясь вниз. Одна ее нога была действительно костяной, потому что слышался характерный стук. – Ты что это губища намазала, будто на свиданку с добрым молодцем собралась? А мне отмывай потом, мучайся!
– Что это вы отмывать собрались? – продавщица все еще улыбалась, но уже явно чувствовала подвох, поэтому попятилась назад.
– Как что? – удивилась Яга, лихо спрыгивая с последней ступеньки на землю. – Фигли твои красные! Я такое жрать не хочу! У меня уже возраст не тот, чтобы в себя всякую гадость заталкивать!
– Бабуль, а лицо не треснет? – хмуро поинтересовалась Зинка. – В твоем возрасте нужно овощи и фрукты больше кушать, а не чужие телеса заглядываться.
– Ишь ты, какая умная нашлась! – старуха подошла к забору и принюхалась. – Я уж сама разберусь, что мне на стол ставить. Прям праздник какой-то! Что вас всех сюда в одно время потянуло-то, а? То мужики, то бабы…
– А мужики тоже были? – спросила я, стараясь не спускать с нее взгляда. Яга как-то странно себя вела и мне казалось, что она готовится учудить подлянку.
– Были, были… Лежат в избе, ждут своего часа… Не люблю я мужиков, больно жилистые… – старуха клацнула зубами. – Бабы-то помягче…
Совершенно неожиданно старая карга очутилась рядом с нами и прошептала:
– Фур-мур! Яйца дрозда!
Ну-ка вернись, молодая п…
Но она не договорила. Закатив глаза, Яга раздраженно протянула:
– Не то! А-а-а… вспомнила!
Она встала на пятку, крутнулась и крикнула:
– Стухли жабьи пузыри,
Молодаченька, замри!
Фыр-пыр…
Зинка стащила сапог и огрела ее по голове с такой силой, что у старухи нижний клык встрял в ноздрю длинного носа.
– Восемь дыр! – скривилась подруга, натягивая сапог обратно. – Разошлась бабка… Отдыхай.
Яга завалилась на траву, растопырив руки и ноги в стоптанных лаптях. Я даже подумала, что Зинка ее грешным делом приговорила.
– Она живая?
– С какой стороны посмотреть, – Марьяша схватила ее за руку. – Девочки, давайте ее свяжем или в погребе закроем. Она же не даст нам делами заниматься! Быстрее, пока не очнулась!
Мы схватили Ягу за конечности и потащили к избе.
– Худая, а тяжелая, как мешок с известным наполнителем! – проворчала Танька. – Или у нее нога не костяная, а свинцовая?!
Еле протиснувшись со своей ношей в дверь избушки, мы положили Ягу на пол и осмотрелись. Темные стены, покрытые мхом и паутиной, печь в черных разводах от сажи, грязная посуда на столе и целая стая мышей, бросившихся наутек при нашем появлении.
– Ну и засранка! – я покосилась на старуху. – Как в такой антисанитарии жить можно?
– А вот и погреб! – Танька подошла к квадратной дверце в полу. – Тут и замок есть!
– Открывай! – Марьяша кивнула на старуху. – Шевелиться!
Спихнув хозяйку избы в погреб, мы закрыли замок, и Зинка прошептала над ним:
– Слово каменное, замок железный! Кто тот замок изгложет, слова мои переможет!
– Это еще что такое? – я улыбнулась, а подруга деловито ответила:
– Сказки читать нужно было в детстве! Я же говорила!
– Девки, а вот и наши «охотники»! – услышали мы голос Марьяны. Она была в соседней комнатке, заставленной всяким хламом. – Вы только посмотрите!
Мы заглянули туда и увидели знакомых нам мужчин. Они лежали на полу и сладко спали. Марьяна попробовала их разбудить, но ничего не вышло. «Уважаемые люди» не реагировали даже на пощечины.
– Да пусть лежат! – махнула на них рукой Зина. – Что с ними будет? Яга все равно в погребе. Не тащить же нам их на себе!
– Нет. Нельзя их тут оставлять. В избушку Яги могут наведаться еще какие-нибудь местные любители стола под номером одиннадцать, – возразила я, а Танька спросила:
– А что это еще за стол? Я только стол номер пять знаю…
– Насыщенный стол с большим количеством калорийной пищи для восстановления сил. В день нужно употреблять больше четырех тысяч калорий, – ответила я и сразу добавила: – Тебе он точно не подходит.
Прошел целый час, пока мы перетаскивали мужчин в то место, где оказались сразу после перехода. Накрыв их еловыми лапами, наш квартет немного отдышался и снова направился к лесу.
Перед тем, как войти в него, мы остановились, чувствуя некоторый мандраж. За чертой могло быть все что угодно.
– А какой план у нас? – вдруг спросила Марьяша. – Мы ведь должны знать цель нашего променада!
– Так вроде бы домой вернуться, не? – удивилась Зинка.
– Может, сразу и колечко найдем? Перстенек заговоренный? – предложила Марьяна. – Чего сюда по два раза бегать?
– Тогда нам нужно в чертоги Мороза идти, – сказала я и посмотрела на подруг. – Готовы?
– А какая разница, когда туда идти? – хмыкнула Зина. – Забежим на огонек, перстенек свиснем и домой.
– Девочки, можно я сразу домой? – раздалось за нашими спинами блеяние Таньки. – Проведите меня и идите куда хотите… А?
– Нет! – в один голос рявкнули мы. – Умная какая!
20
С внутренним трепетом мы вошли в лес, ожидая всего что угодно, но все было мирно и спокойно. Тихо шелестел ветер в кронах деревьев, пели птички, и монотонно куковала кукушка. Вверху стучал дятел, а где-то совсем рядом журчал невидимый ручеек.
– И куда теперь? – я огляделась. – Прямо пойдем? Куда глаза глядят?
– Смотрите, там какой-то указатель. – Марьяна показала нам на дерево с прибитой на нем деревянной табличкой.
Мы подошли ближе и попытались прочесть полустертые буквы: «Налево пойдешь – …ласт… да …обилие …щешь. Направо пойдешь – пол…ю корз. у …здей. ребешь. Прямо пойдешь – …уть к …гам найд…»
– Кто-нибудь понял, что здесь написано? – Зинка прищурилась и зашевелила губами. – Корзуздей… рогукгам…тьфу!
– Да какой «корзуздей»? – Танька приподнялась на носочки, чтобы стать выше. – «Налево пойдешь – сласти да изобилие отыщешь. Направо пойдешь, полную корзину груздей наберешь. Прямо пойдешь – муть к ногам найдешь».
– Муть к ногам? – уточнила я, и продавщица раздраженно огрызнулась:
– Ну, может и жуть! – фыркнула она. – Суть я поймала точно!
– Я, конечно, сомневаюсь, что в Нави висит указатель, где можно груздей набрать, но выбор все равно нужно делать, – скептически произнесла Зинка. – Так что? К изобилию отправимся или к корзуздею?
– Нет, ну обилие-изобилие как-то поприятнее звучит, – задумчиво ответила я. – С мутью вообще ничего непонятно.
– Значит, идем налево, – решительно заявила Марьяша и первая пошла по едва заметной тропинке. – Хотя если судить по потоку желающих завернуть куда-нибудь, то к изобилию как-то мало сворачивали…
Мы двинулись за ней, думая каждая о своем. Но, несомненно, каждой из нас хотелось поскорее оказаться дома, а не шастать в незнакомом лесу, населенном такими ужасными существами как Баба Яга-людоедка.
– Вы слышите? – через полчаса нашего движения, Танька остановилась и навострила уши. – Где-то музыка играет.
Я прислушалась. Действительно, откуда-то доносилась музыка. Тренькали балалайки.
– Ага, я слышу!
– Правильно видать идем! – обрадовалась Марьяна. – Сейчас на этом празднике все и узнаем!
– Почему ты решила, что это праздник? – удивилась я.
– А что еще? Слышишь, как наяривают? – усмехнулась подруга. – Ансамбль балалаечников, не иначе.
Мы прошли еще немного, и когда музыка стала совсем близко, остановились.
– Тихо! Давайте из-за кустов посмотрим! – я приблизилась к зарослям дикой малины и с трудом раздвинула колючие ветви.
Моим глазам открылась удивительная картина. На берегу небольшого озерца сидел толстый мужичок с абсолютно лысой головой и размахивал руками, в которых были зажаты тонкие хворостины. Он смотрел на длинные ветви ивушки, свисающие к самой воде и, переместив взгляд, я увидела, что там находятся девушки с музыкальными инструментами. Именно они и наяривали «Калинку-малинку». Мужик, похоже выполнял роль дирижера, радостно похохатывая и подпрыгивая. От соприкосновения его трясущегося зада с водой, раздавались чавкающие шлепки, после которых истошно верещали лягушки.
– Это еще что такое?! – шипящий шепот за нашими спинами заставил нас испуганно обернуться. – Что за бабы бесхозные?!
Перед нами стояла женщина с зелеными волосами, на которых красовался венок из кувшинок. На незнакомке была белая длинная рубаха, а на ногах новенькие золотистые лапотки.
– Здравствуйте. Нам бы узнать как в чертоги…
Но Зинке не дали договорить. Зеленоволосая красавица вдруг вложила пальцы в рот и свистнула. Словно из-под земли появились странные существа, похожие на ожившие коряги и схватили нас.
– Э-э-э! Вы чего делаете, сухостой?! – возмущенно воскликнула Зинка, пытаясь вырваться. – Что происходит?!
– Ведите их в переодевальню! Времени уж нет! – приказала им незнакомка в венке. – Скажите мавкам, чтобы нарядили их в самое лучшее! Хозяин хочет танцев и возлежаний!
Мы даже опомниться не успели, как нас потащили к большому дубу с раскидистой кроной. Один из коряг постучал по стволу, и в дереве открылась дверца. Из нее выглянула старуха с длинным носом, чем-то похожая на кикимору Агапу Корниловну.
– Новеньких приволокли? Хорошо… А то заскучал родимый наш…
Нас затолкали в дуб, и когда дверца захлопнулась, носатая старуха спросила:
– Когда утопли? Небось, совсем недавно? Ишь, свежие какие…
– В смысле утопли? – нахмурилась я. – Не топли мы нигде!
– Как это не топли?! – носатая схватила меня за руку и охнула: – Теплая! Ежки-матрешки! Тепла-а-ая!
Снова скрипнула дверца и в дуб вошла зеленоволосая.
– Чего орешь, а, Никифоровна?
– Теплые они! Живые! – старуха подтолкнула меня к ней. – Сама попробуй!
Женщина недоверчиво взялась за мою руку и ее глаза округлились.
– Не может быть… Откуда им взяться-то здесь?! Стражи наши утопленниц отлавливают у моста через Смородину и хозяину приводят. А тут такое…
– Вы как в Навь попали?! – носатая сдвинула брови, глядя на Таньку. – А ну-ка, отвечай!
– Погоди-ка, Никифоровна… – остановила ее зеленоволосая. – А какая к лешему разница, как они сюда попали? Вот хозяин наш обрадуется… Когда еще теплых баб приласкать придется?
– Думаешь? – недоверчиво протянула старуха.
– Конечно! Наряжайте их во все лучшее и вперед! Скоро Гостидрагу Драгомиловичу надоест балалаечниц слушать, захочет танцы смотреть! – женщина погрозила нам пальцем. – Только вздумайте выеживаться! Утоплю в болоте!
Она выскользнула в двери, оставив нас наедине со старухой.
– А где мы вообще находимся? – прошептала Марьяша, рассматривая дуб изнутри. – Что за место странное?
– Дык, указатель висит в лесу! – хмыкнула старуха. – Неужто не видели?
– Видели… «Налево пойдешь – сласти да изобилие отыщешь», – процитировала Танька. – И что?
– Какое изобилие? – засмеялась скрипучим смехом Никифоровна. – Ой, не могу! Ой, помру сейчас от смеха!
– И чего смешного? – обиделась продавщица.
– Написано там совсем другое, – утирая слезы рукавом, ответила носатая. – «Налево пойдешь – сласть да любвеобилие Гостидрага Драгомиловича отыщешь».
Мы переглянулись. Ничего себе изобилие! Танька вжала голову в плечи и спряталась за Зинку.
– Нет, так не пойдет. Никаких сластей Драгомиловича нам не надобно, – она показала старухе кулак. – И не подходи к нам! Быстро двери открыла, зараза старая, иначе придушу!
– Сейчас, сейчас, голубки… Открою… – усмехнулась Никифоровна. Она потянулась к стене, что-то заскрипело, ухнуло и мы полетели вниз, царапая руки о шершавую поверхность.
21
Приземлившись на что-то мягкое, я мысленно поблагодарила Бога, что все мои легколомающиеся места остались целы. Пощупав руками мягкую подушку, я поняла, что это мох.
– Девочки, вы здесь? – крикнула я в темноту, и мой голос прозвучал, будто из пустого глубокого колодца.
– Здесь… – ответила мне Зина, а за ней отозвались и Марьяша с Танькой. Это уже хорошо. Мы вместе и все живы.
– Итак, нас засунули в какую-то местную тюрьму, правильно? – я попыталась мыслить логически. – Ну… не тюрьму, а место, где содержаться пленницы…
– Темница, – ответила Зинка. – Это называется – темница. Оль, ну ты, правда, сказки не читала?
– Читала! – огрызнулась я в темноту. – Просто это было давно! Я же не могу помнить такие мелочи!
– Девки, давайте лучше думать о том, как выбраться, – встряла в наш диалог Марьяша. – Какая разница как это называется?!
– Не выберетесь вы отсюда… – незнакомый голос прозвучал откуда-то сбоку и мы испуганно замолчали. – Наверх только в сетке выбраться можно.
– А ты кто? – спросила я, вглядываясь в темноту, от которой перед глазами прыгали звездочки.
– Не я, а мы! Так утопленницы, кто еще?! Вы что ли не такие?! – раздраженно поинтересовалась незнакомка. – Какие-то непонятливые…
И тут во мраке с характерным щелчком блеснула искра, потом вторая и вскоре затрепетал слабый голубоватый огонек. Танька держала в руке зажигалку.
– Откуда? – Марьяша удивленно моргнула, щуря глаза.
– Покуриваю. Так похудеть охота, а не получается… – вздохнула продавщица. – Вычитала, что когда куришь, жрать не хочеться.
– Дура, – сделала я вывод и вдруг вспомнила, что здесь кроме нас находятся утопленницы. Мой взгляд метнулся в самый темный угол. Три силуэта расплывались во мраке серым пятном, от которого веяло могильным холодом.
Я осторожно приблизилась к ним и спросила:
– Что вы здесь делаете?
– То же, что и вы. Ждем, когда нас к Гостидрагу Драгомиловичу поведут… – удивленно произнесла одна из девушек. – Неужто вам ничего не говорили?
– А кто этот Гостридраг Драгомилович? – Зинка подошла ко мне. – И зачем ему столько женщин?
– Так водяной это местный, – ответила девушка с длинными волосами, заплетенными в косу. – Уж очень он любит баб с моста к себе забирать. Нравится ему иметь их как петуху кур.
– Это тот толстый, что балалаечниц слушал? – догадалась Марьяша. – Аж подпрыгивал!
– Он и есть! – закивали девушки.
– Обойдется! – Зинка показала куда-то вверх кулак. – Ты смотри, султан Сулейман голожопый!
– А я считаю лучше так, чем в неизвестность! – язвительно сказала одна из трех девушек. – Сидишь себе в красивых чертогах, шелковые платья меняешь… Чем не жизнь? Да мечта и не иначе!
– У нас разные понятия о хорошей жизни, – фыркнула Танька, а потом, понизив голос, спросила: – А водяной мужчина видный?
– Ой, ну не знаю… – утопленница дернула плечиками. – Мне, например, и при жизни мужчины в теле нравились… Так что, каждому своё.
В заточении мы просидели не меньше двух часов. Я уже замерзла, хотелось есть, по нам бегали насекомые и Марьяша постоянно испуганно вздрагивала, отгоняя их от себя.
– Вы слышите? – она подняла голову, прислушиваясь. – Свист какой-то…
– Это сетка опускается! – утопленница выскочила из своего угла. – За девками Драгомилович послал!
Мы вовремя успели отскочить в сторону, потому что сверху рухнула крепкая сеть, похожая на невод.
– Теплые на выход! – прозвучал сверху скрипучий голос старухи. – Шевелитесь!
– Как это теплые? Вы живые что ли?! – удивилась утопленница. – Ничего себе поворот!
Недолго думая мы забрались в сетку. Главное выбраться наверх, а там уже разберемся. Она с трудом поползла наверх, волоча наши далеко не тощие тела, и когда перед глазами замаячил край ямы, в которую нас закинули, раздался знакомый голос:
– Ну что, охололи? Теперь по-другому запоете?
Зинка первая выбралась из сетки. И уже было потянулась к старой грымзе, как та отскочила в сторону и погрозила нам кулаком.
– Если снова станете кочевряжиться, позову коряжников, они вас быстро уму-разуму научат!
– Тихо ты! – остановила Зину Марьяша. – Не будем перечить ей! На волю выйдем, потом!
Старуха долго наблюдала за нами и когда поняла, что мы не собираемся гарцевать и сопротивляться, довольно сказала:
– А теперь за мной идите. Одеваться будем.
Она завела нас в маленькую комнатушку, в которой не было ни единого угла, и указала на лавку у стены.
– Садитесь!
Мы присели, а она закопошилась в огромном сундуке, расписанном диковинными цветами. Оттуда начали вылетать какие-то вещи, образуя разноцветный ворох на полу.
Буквально через полчаса наша внешность изменилась кардинально. Сарафаны в пол, рубахи с пышными рукавами, сафьяновые сапожки и самое главное – высокие кокошники с подвесками из бисера и жемчуга. Четыре Василисы Чудаковастых были готовы к встрече с любвеобильным Гостидрагом Драгомиловичем.
Появились уродливые коряжники и поволокли нас из дуба прочь, предварительно связав руки.
Водяной так и сидел на берегу, уныло стегая веточкой воду. Балалаечниц уже не было и на озере орали лишь заполошные лягушки, а он тоскливо запевал:
– Меня девки в гости звали,
А я в гости не пошел.
Пиджачишка на мне рваный
И карасик небольшо-о-ой…
– Хозяин, теплые девки прибыли! – отчитался один из коряжников. – Сейчас желаете осмотреть?
– Желаю! – визгливо воскликнул Гостидраг, резво подскакивая на ноги. – И осмотреть и опробовать! Надоели утопленницы!
– Мать моя женщина! – протянула Танька, глядя на его трясущееся пузо, с которого свисали водоросли. – Не приведи Господь, такое опробовать полезет!
Тем временем водяной подошел ближе, распространяя запах тины и застойной воды. Его зеленые брови удивленно изгибались, а бледные губы складывались трубочкой.
– Ай, какие бабы хорошие… Ай какие пригожие… Ажно руки чешутся и иные места!
– Так ты нам руки развяжи, мы почешем, – ответила ему Зинка, подмигивая. – Все иные места.
– А вдруг соврете? – Гостидрагу очень уж хотелось заняться ощупыванием, но он осторожничал. – С вами, теплыми, с опаской нужно… Кто знает, что у вас на уме?
– Не соврем, – стараясь говорить убедительно, заверила его подруга и повернулась к нам. – Скажите, девочки?
– Не-е-ет… мы врать не приучены, – закивали мы кокошниками. – Если дали слово, так и будет.
– Ладно, ладно… – он потер ладошки с перепонками между пальцев. – Спадите путы!
Веревки свалились с наших запястий и Гостидраг Драгомилович радостно булькнул:
– Ентую первой беру!
Он протянул руку к Таньке, и та вдруг вцепилась в нее зубами с такой силой, что водяной взвыл на весь лес.
Марьяша накинулась на него сзади, я ударила его по голени, а Зинка с одного прыжка завалила сластолюбца на землю. Через пять минут водяной лежал закрученный в Танькин сарафан, в моем кокошнике и истошно орал. Я оторвала рукав с рубахи и заткнула ему рот. Нечисть в Нави оказалась не такой уж и страшной…
22
– Не ждем неприятностей, а валим! – Танька в одном исподнем ломанула обратно по той тропинке, по которой мы пришли сюда. Ее рыжий хвост стоял дыбом и был похож на метелку. – К указателю!
Я в последний раз посмотрела на надутого как жаба водяного и показала ему кулак. Мне бы хотелось провести с ним воспитательную беседу, но времени не было.
– Завязывай со своими влажными фантазиями! А то не ровен час места иные оторвут! Тогда только осматривать и плакать, Драгомилович!
– Не задерживайся! – крикнула мне Марьяша и я рванула вслед за подругами.
Обратный путь показался нам намного короче. Или от того, что мы знали куда идти, или от того, что бежали сломя голову. Навь встречала нас не особо приветливо.
Остановившись у таблички, мы принялись таращиться на нее, пытаясь понять хоть что-то. Второй раз не хотелось попасть на какие-то местные потаскушки.
– Я предлагаю пойти направо, – задумчиво предложила Зинка, растягивая глаз, чтобы лучше увидеть написанное. – Вот это вот «корзуздей» или как там, а Танька? Давай, талмудь!
– Полную корзину груздей наберешь, – продавщица покосилась на нее с легким флером подозрительности. – Только потом на меня не наговаривайте, что я вам опять не правильно перевела!
– Слышь, переводчица с навьего, – хохотнула Зинка, дергая ее за хвост. – Ты хоть что-то переводишь!
– Пол…ю корз…у …здей…ребешь… – по слогам прочла Марьяша. – Ну, тут, как ни крути, действительно выходит, что полную корзину груздей наберешь.
– А зачем нам грузди? – задала я резонный вопрос. – Трата времени.
– Кто знает! – возразила Танька. – Может, оттуда как раз в нужное место выйдем!
– Ладно, пошли, – согласилась Зинка, разглядывая ее насмешливым взглядом. – Ты так в портках и пойдешь?
– А что мне делать, если сарафан на Гостидраге остался? Только я главной одежкой пожертвовала, а вы не додумались! – огрызнулась Танька. – Ничего… на вид, словно как бриджики с рубашечкой…
– Ну да… ну да… – Зинка подмигнула нам. – Бриджики…
Не став дальше разводить демагогию по этому поводу, мы поперлись направо. Туда тропинка была натоптана намного сильнее, чем налево. Видимо, груздей случайным путникам хотелось больше, чем изобилия. Ну, конечно, это все по версии Таньки.
Шли мы примерно около часа. Если честно я уже устала и мне надоело. Все казалось куда проще, когда наша компания стояла перед лесом и придумывала планы. Но теперь стало понятно, что если это и сказка, то вполне реальная и здесь знаменитая поговорка работает на все сто: «Быстро сказка сказывается, да не скоро дело делается».
– Все, давайте отдохнем! – я рухнула в траву и прикрыла глаза. – Сил больше нет… Бегаем по лесу как заполошные, а толку нет!
– А мы, кажется, пришли… – каким-то странным голосом протянула Марьяша. – Ой, мама…
Вот это «ой, мама», заставило меня похолодеть. Господи, что опять?!
Я открыла глаза и посмотрела на подруг. Они стояли в метре от меня, таращась на кусты лещины.
– Что там? – я поднялась и подошла к ним. Мой взгляд переместился на кусты, и сразу все стало понятным. В них прятался местный штендер с очень «обнадеживающей» надписью.
«Ежели нос свой сюда воткнешь, полную корзину шиздей выгребешь. Мною сказано и мною заверено. Леший Ераст Капитонович».
– Ну что, набрали груздей? – я толкнула Таньку в бок. – Полную корзину…
– Нет, на шизделя я не подписывалась. – Зинка развернулась и направилась обратно. – Хватит. Только от возлежаний отмазалась!
– А ну стоять! Тыцлы-быцлы, дуб мореный! Сейчас ка-а-ак да-а-ам дубиной! Брызнешь рябиной!
Открыв рты, мы наблюдали, как из кустов выбирается нечто заросшее грибами и мхом. Похоже, это и был сам Ераст Капитонович. Он разительно отличался от лешего из нашего мира и выглядел как бродяга.
– Думаю, ждать неприятных последствий этой встречи не стоит, – решительно заявила Марьяша и схватив длинную, крепкую палку, приложила ею бомжеватого вида Капитоновича. – Вот и брызнул рябиной, болезный…
Тот тоненько выдохнул, его глаза встретились на переносице, а рот стал похож на подкову. Он завалился обратно в кусты, так и не «порадовав» нас обещанными шиздюлями.
– И что теперь? – Зинка начала смеяться, заливаясь все сильнее. – Опять к указателю и прямо? Давайте уже бить всех подряд! Командос из соседнего мира!
Как бы нам не хотелось покончить со всеми этими передвижениями, но выхода не было. Пришлось возвращаться…
Больше на указатель мы не смотрели. У нас все равно остался один путь – прямо.
– Девочки, а тут даже тропки нет… Видать не особо много желающих было прямо ходить. Или вообще не было. – Танька примяла ногой высокую траву. – Не хочу снова переводить надпись на указателе…
– Не надо! – в один голос рявкнули мы. – Пойдем как есть!
«…уть к …гам найд…» – вертелось у меня в голове, когда наша компания шла через заросли высокой травы. Я пыталась соединить остатки слов, но у меня не получалось. Что же это значит и что нас ждет впереди. Как там Танька сказала: «Муть к ногам найдешь»?
Прошло около двух часов, а лес не менялся. Те же заросли, те же ели… На солнце набежала темная тучка, начал накрапывать холодный дождик и где-то вдалеке загремел гром. Лес притих и лишь мы нарушали это спокойствие перед бурей, продираясь сквозь кусты.
– Может, стоит остановиться? Спрятаться где-нибудь от дождя! – Марьяша посмотрела на небо. – Намокнем ведь!
– А вы заметили, что чем дальше, тем холоднее? – Зинка подозрительно пощупала старую осину. – Посмотрите, а деревья ведь листья теряют, как осенью…
Я вынырнула из своих мыслей и огляделась. Действительно… лес стал по-осеннему желтым. Что происходит?
И ту т до меня дошло! Мы выбрали правильный путь! Чертоги Мороза!
– Девочки, мы к Морозу идем. Теперь правильно! Скоро зима начнется! – воскликнула я, и из моего рта вырвался пар. – Наконец-то!
– Это конечно хорошо, но вот только в такой одежке мы далеко не пройдем, – резонно заметила Марьяша. – А нам еще перстенек найти нужно.
– Можно веточками хвойными обложиться. Это поможет согреться, – продавщица потерла плечи. – Я читала книгу о выживании в экстремальных условиях.
Мы особо не заморачивались – если надо, значит надо. Вскоре наша банда вспухла от хвойных ветвей, которые мы натолкали в свою одежду, пытаясь согреться. Нет, все же тепло главнее внешней привлекательности. Как ни крути.
