Текст книги "100 дней после развода (СИ)"

Автор книги: Анна Кэтрин Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Глава 31

Я стояла, смотрела в лицо мужа и понимала, что он врал.

– То есть а три месяца у тебя дети без отца росли, тебя это ни капельки не волновало?

– Я был обижен, я был оскорблён, я был унижен. – Через себя произнёс Руслан и оттолкнулся от подоконника. Засунул руки в карманы и покачал головой. – Вот ты представляешь, живёшь вроде бы все хорошо, а потом происходит ситуация, приходит жена, и ты понимаешь, что она готова верить кому угодно, но только не тебе. Слова непроверенные значат намного больше, чем двадцатилетний брак, да больше, чем двадцать лет мы же с тобой вместе. Я был в таком бешенстве, плюс на меня навалилось дофига работы, что я понимал, не вывезу, где-то просадка, поэтому мне было проще уйти, и я приезжал к детям, просто дети…

– Да просто дети с тобой не хотели общаться. Потому что твоё предательство затронуло не только нас, но и детей, тут ты прав. Дело не двух людей, дело семьи, и поэтому, пока ты не прекратишь врать, никакого конструктивного диалога между мной и тобой не будет.

Я произнесла это и тяжело опустилась в кресло, сложила руки на груди и посмотрела искоса на мужа.

– Я тебе не лгу…

– Руслан, в том-то и дело, что у нас с тобой за плечами двадцать лет жизни. Я знаю, когда ты лжёшь, я знаю, когда ты рассержен, я знаю, даже, когда у тебя в очередной раз межпозвоночная грыжа нерв зажала. Я это понимаю, потому как ты встаёшь с кряхтением с кровати. Не надо мне рассказывать о том, что сейчас между мной и тобой одна правда. Тебе для чего-то нужно, чтобы семья снова была твоей. Что за эти три месяца как-то изменилось, твоя работа, и тебе дали очень интересный контракт? И за счёт этого тебе необходимо как-то выглядеть перед партнёрами не последним мудилой, который на протяжении трех месяцев кидал какие-то подачки, которых не хватало даже для того, чтобы нанять няню.

– Я даже не знал то, что у тебя ушла няня.

Няня не ушла, та няня сбежала.

Я тяжело задышала, потому что если бы, например, будь у меня нормальная, адекватная нянька, на тот момент, может быть, все сложилось немного иначе. Может быть, я не чувствовала этой беспросветности, когда разводилась, когда я даже не понимала, что у меня в документах написано, может быть, все было бы иначе, и уж тем более тогда бы я сразу озвучила суммы, которые мне необходимы, но я же, как считала, Руслан своих детей не бросит. Он может бросить меня, он может уйти от меня, ну вот как, например, к училке, но детей то он не бросит.

Но как я ошибалась, он платил какое-то содержание, которое на четверых человек с учётом того, что еще маленький ребёнок плюсом, просто утекало сквозь пальцы, какой там нанять няню.

Я зажмурила глаза и упёрла локти в колени, перевела взгляд на мужа и покачала головой, намекая, что я это все прекрасно знаю.

– Полин, хватит искать заговор там, где его нет. Ты понимаешь, что я перебесился. Я понял, что можно оставаться гордым, а можно оставаться счастливым. Мне в этой ситуации гордость вообще никак не нужна. Я не хочу быть правым в этой ситуации. Я хочу быть счастливым. Я хочу, чтобы у меня была счастливая семья. Зачем ты из меня верёвки вьёшь? И руки мне выкручиваешь?

– Тебе на эту семью было три месяца наплевать, – снова повторила я, чеканя каждое слово. – Тебе до этой семьи не было никакого дела.

А ведь он действительно не был плохим отцом. Одно то, как он занимался с Аней, пока она была маленькая. И да, действительно, после последних родов я была очень сильно разбита. Это же нам только врачи врут – рожай, у тебя там поликистоз пройдёт, у тебя там почки заработают как надо, давление в норму придёт. Рожай, роди. И прям все болезни как рукой снимет.

Такое чувство, как будто бы каждый врач уверен в том, что женщина, которая излечивается после родов, носит однозначно сына господа, но нет, в реальности было не так.

Третьи роды это стресс для организма. Я просто помнила, как в первом триместре с Матвеем у меня волосы клоками лезли. Я даже сделать ничего не могла, я приходила к врачам, они разводили руками в сторону, дескать, ну а вы что хотели? Организм истощается, вы не девочка .

И поэтому рассуждать о том, что мне было легко после родов с Матвеем, нет, мне действительно было плохо. Мне казалось, что у меня даже не будет сил встать и качать сына, и Руслан помогал, как мог, и, может быть, в этом было дело, может быть, он действительно тоже устал…

Только уставшую меня он бросил с тремя детьми.

И кто он после этого, если не эгоист?

Подонок!

– Либо ты мне сейчас говоришь, для чего тебе нужно, чтобы мы снова были в браке и для чего тебе нужно вернуться, либо у нас разговор опять пришёл в тупик, и я снова указываю тебе на дверь.

Я посмотрела на мужа с вызовом.

Я поняла, что кругами ходить мы можем бесконечно. Но, видимо, Руслан решил себе что-то иное. Он медленно обошёл кровать, сел на край с моей стороны.

– Предложение переехать в Питер, – произнёс он ровным голосом.

И уставился на меня, ожидая какой-то реакции, но я специально из вредности не хотела ничего показывать ни одним мускулом не дрогнула. Не давала повода ему понять, что сейчас у меня в голове творилось.

– И нет, это не такое предложение, которое ты приедь на нас поработай. Это предложение такое, которое ты приедь, возьми под контроль нашу компанию, притащи каких-то своих сотрудников. И оставайся на пмж.

Я пожала плечами.

– И что? Закрывай здесь свою компанию, иди наёмным генеральным, в чем проблема? Я не вижу проблемы, не понимаю, для чего тебе нужна семья?

Руслан тяжело вздохнул и посмотрел на меня исподлобья.

– Полин, ты действительно не понимаешь?

– Нет, я не понимаю, тебе сделали хорошее предложение, ты можешь на нём неплохо заработать, увеличить свои активы. Езжай. Раздел имущества начнётся я больший кусок отхвачу. Все логично, я тебя здесь не держу.

– Ты понимаешь, что я уезжаю в Питер, а моя семья остаётся здесь?

– Ты три месяца назад ушёл, оставив семью одну, тебе что-то ничего не мешало. Так с чего ты сейчас озадачился этим вопросом? Я тебя не держу. Я крестом в проходе не встала. Дети у тебя на каждой ноге не повисли, езжай, Руслан.

Такое чувство, как будто бы хотел от меня какой-то другой реакции. Поэтому в его глазах вспыхнула злоба, ярость, он оттолкнулся от кровати, встал и пошёл в направлении двери.

Я откинулась на кресло и ехидно в спину бросила:

– Только кота мне оставь.

Глава 32

Слова, брошенные в спину Руслану, достигли цели, и он весь напрягся, перевёл на меня короткий злой взгляд, я пожала плечами.

– Я так понимаю, Бесу с тобой очень плохо, он как не появится в стенах этой квартиры, все время лезет ко мне на руки. Так что не думаю, что тебе стоит его забирать. Ты же, в принципе, всегда бросаешь тех, о ком надо заботиться, так не изменяй своим правилам.

У Руслана бешено забилась вена на шее. Руки автоматически сжались в кулаки, и он тяжело вздохнул словно бы уговаривая себя не придушить меня.

И нет, мне не так сильно нужен был этот кот.

Он меня больше раздражал.

Это был ещё один ребёнок для меня. Но в конце концов настоящие враги себя не пожалеют и спину сорвут, и прострел получат, только чтобы насолить.

Так вышло, что когда за Русланом хлопнула дверь, я прошла на кухню и оглядела бардак, оставленный матерью и свекровью.

И что им не сиделось дома.

Аня появилась буквально через несколько минут после этого и фыркнула.

– Приехали такие хорошие. А столько времени не приезжали.

– Угу, – хмыкнула я и прошла к холодильнику, открыла морозилку и увидела несколько досок с замороженными пельменями. Решив, что нам на ужин этого хватит, стала быстро убирать со стола. Лариса Анатольевна появилась в кухне с Матвеем. И, окинув взглядом меня и Аню, заметила:

– Но самое главное, что все хорошо прошло…

– Да, вы правы, – заметила я и вздохнула. Лариса Анатольевна удалилась в детскую, Тимур что-то уронил в зале. Аня пошла это все проверять.

А я, поставив воду на пельмени, села в углу кухни. И ощутила, что по ногам прошёлся Бес. Мурлыкнув, он встал на задние лапы, потянулся и вцепился когтями мне в штанину. Я наклонилась и, направив палец коту на нос заметила:

– Не обольщайся, ты такой же предатель, как и папаша.

Но Бесу было плевать, он качнулся вперёд и потёрся о мой палец, а потом раззявил пасть и постарался прикусить. Я прикрыла глаза, перехватила кота за шкирку и подтянула его к себе на колени, сложила ноги по-турецки. И Бес тут же быстро улёгся в образовавшуюся ямку.

Утро следующего дня было суматошным, потому что я собиралась в суд. Пересмотрела весь свой гардероб, выбрала что-то более подходящее случаю: темно-синие короткие брюки, блузку кремового цвета и тонкий пиджак, стянула волосы в хвост на затылке и вздохнув, пошла на выход.

Лариса Анатольевна провожала меня с Матвеем, и, наклонившись, я расцеловала младшего сына.

– Ребята, как придут со школы, пусть пообедают. И Тимур не убегает к ребятам, у него домашнее задание на лето только наполовину сделано, пусть маленько посидит, позанимается…

– Я поняла.

– И надо ещё позвонить в школу Ани и узнать, что там по репетитору. Может быть, надо увеличить нагрузку.

– Хорошо, не переживайте, Полина, езжайте, все будет хорошо.

Я в это слабо верила, но все же, вызвав такси, прыгнула в машину и когда оказалась на парковке здания суда, поняла, что у меня внутри аж все трясётся, руки подрагивали, ладошки были влажными, по спине то и дело стекали капельки пота.

Но оказавшись в канцелярии вместе с секретарём, я поняла, что имела место банальная бюрократическая ошибка.

– Вот все это в ближайшее время отправится в работу, поэтому через пару недель сможете забрать документы из загса, – произнесла секретарь, и я благодарно кивнула.

Действительно, бюрократическая ошибка, а не какая-то невозможная магическая ситуация, когда само предназначение говорит о том, что не надо разводиться.

Поблагодарив и забрав дубликаты документов, я села в такси и, вопреки собственным желаниям, назвала адрес торгового центра. Заехала быстро, купила Тимуру немного летних вещей. Ане нижнее белье, новые бодики для Матвея, а потом психанул, зашла и выбрала себе несколько летних платьев.

Я за эти полгода вообще не помнила, чтобы я куда-то выбиралась и чтобы мне было по кайфу находиться где-то вне семьи, но сейчас я как будто бы поймала какой-то свой дзен. Имя у него, конечно, было Лариса Анатольевна, и я изо всех сил старалась не потерять это состояние.

А тем временем звонки на мобильный от матери продолжались, разговаривать я не хотела обсуждать что-либо я не собиралась, поэтому скидывала звонок за звонком, а потом и вовсе перевела вызовы от матери в беззвучный режим. Надо было съездить к отцу, но как это сделать, когда там мать, которая снова вцепится в меня клещом и будет рассказывать мне о том, как я не права, я не представляла, был вариант, конечно, пригласить просто папу в гости, но я не знала, сможет ли он приехать сам, точнее, на такси, заказанным мной.

И да, я была благодарна Руслану за то, что, когда все это произошло, он без промедления помог разрешить эту ситуацию. Но что-то как-то не вязалось его такое поведение с тем, что он на три месяца забыл о своей семье.

Приехав после всего шоппинга домой я вкратце рассказала Анне и Ларисе Анатольевне о том, как продвигается дело с разводом, а потом все-таки, когда вечер спустился на город, я набралась смелости и сказала Анне про Питер.

– И что? – непонимающе пожала плечами дочь.

– Ну как что, папа уедет, и я не знаю, надолго эта командировка, либо он на пмж переберётся. И поскольку ты уже взрослая, то мне надо, чтобы ты сделала выбор. Ты уезжаешь с отцом или как? Я, конечно, понимаю, что мы все на него очень сильно злы, но он твой отец, и я знаю, что ты его любишь. И мне не хотелось бы, чтобы эта ситуация прошла мимо тебя. Мне не хотелось бы, чтобы потом ты обвиняла меня в том, что я мешала твоему общению с отцом.

– То есть мне ты предлагаешь выбрать остаться с тобой либо уехать с папой в Питер?

А я осознала, что у меня нервы не железные, и если Аня решит уехать с Русланом, то это будет для меня тяжело и болезненно, но я ничего не смогу с этим сделать, потому что это мой ребёнок.

Я не буду на неё давить, я не буду рассказывать, какой папа плохой и так далее.

– Да, тебе стоит сделать выбор.

Глава 32

Руслан.

Вылетев из квартиры, я тяжело задышал, сел в машину, думал вдарить по газам и нестись через весь город, чтобы мозги хотя бы проветрились, но по факту проветривать, видимо, у меня нечего было в голове.

Я вообще не представлял, почему для Полины сейчас такая большая проблема просто взять и пойти мне навстречу. Я так не так о многом просил. В конце концов, я ни с кем не спал. Да, это Мария была, и она появилась буквально накануне, до того, как Полина обо всем узнала.

И то, как появилась…

С этими постоянными переговорами, с постоянными встречами, то с инвесторами, то с поставщиками, я часто зависал в центре города. Постоянно находился то в одном отделении корпорации, то в другом, и поэтому обедать я выбирался исключительно в места приближённые, и подсела просто девица смешливая. И разговор завязался ни о чем.

– Я вижу, что вы здесь часто обедаете, – сказала Мария и пожала плечами, – наверное, работаете здесь.

– Да, есть такое. А вы, так понимаю, тоже здесь где-то работаете?

– Да, – Тихо призналась она и меня как будто переключила на какой-то момент.

Я всегда очень старался быть мега вовлечённым в воспитание детей отцом. И у меня не всегда это получалось, потому что я что-то продалбливал, я забывал о каких-то утренниках, и Полина из-за этого раздражалась, но почему-то вот в моменте, после рождения Матвея, я только сидя в этом кафе и разговаривая с девицей смог хоть чуть-чуть разогнать шум в голове.

У меня не мотались мысли о том, что мне надо переговорить с инвесторами, мне надо встретиться с партнёрами, у меня не мотались мысли о том, что надо не забыть заехать, купить в аптеку новую смесь для Матвея. Забрать форму Тимура с ателье. У меня вот это все не моталось в голове, пока я разговаривал с этой девчонкой, а она написав на клочке салфетки свой номер телефона упорхнула.

И, приехав домой, я даже не вспомнил об этом. То есть для меня это было каким-то проходящим событием. Я даже не позвонил пока через неделю не столкнулся с этой же девицей снова в одном из маленьких ресторанных двориков в центре.

– Ооо, Руслан! Давно вас не видела.

А я даже не сразу вспомнил, кто это. Ну, по-кокетливо сложенным в бантик губкам, понял, что у девицы весьма конкретный интерес. Только на этот раз она не оставляла номер телефона.

Я сам даже не понял для чего в конце обеда она попросила.

– А вы не могли бы дать мне мобильник позвонить? Мой разрядился.

– Да без проблем.

Я разблокировал экран, открыл окно вызова номеров. Маша быстро набрала номер и выжидательно. Уставилась на экран, но никто не отвечал.

– Черт, ну ладно. Поеду тогда домой, заряжу свой мобильник и продолжу дозваниваться.– Произнесла она, двигая-ка мне мой телефон. И, закончив обед, мы с ней разбежались в разные стороны. Только я тогда не понял, что все это было связано не с тем, что ей надо было куда-то позвонить, а с тем, что через три дня мне пришло сообщение с незнакомого номера.

«Руслан, здравствуйте, это Мария хотела спросить, не хотите завтра пообедать? У меня будет перерыв. Думала, почему бы его не провести в приятной компании».

А я как какой-то дурак, который привык к тому, что есть какое-то переключение с моей суетной, загруженной жизни зачем-то согласился.

И да, был обед, из которого я узнал, что Мария работает в какой-то школе. Я даже не спросил номер. Просто было достаточно того что она мне рассказала. И, приехав домой, я снова погрузился в это состояние какой-то постродовой депрессии.

– Я не могу, – шептала Полина, таская на руках Матвея. Я, сидя на кровати, пытался забрать у неё сына, но Полина его прижимала к себе ещё сильнее от этого. – я просто не могу Рус, он постоянно плачет.

– У нас есть няня, оставь этот вопрос ей.

– Руслан, он у неё на руках плачет ещё сильнее. Я не знаю, что происходит. Сегодня приезжал педиатр, сказал, что все в норме, никаких неврологических отклонений нету.

А у меня уже голова кипела от этого, плюс у нас была заминка с поставкой оборудования для строительства. Поэтому, выйдя из спальни, так и не добившись от Полины того, чтобы она мне отдала Матвея, я погрузился в новый поток полного трешака. Звонил партнёр и был в бешенстве.

– И какого хрена нам делать, – орал на меня Аркадий, я, философски глядя на экран с новым письмом от поставщика о том, что доставка перекладывается ещё на какое-то время тяжело вздыхал, я вообще по факту нахрен этим заниматься не должен был. Я должен был просто сдать проект вовремя, но из за того, что происходили накладки у строителей, соответственно, я до конца не мог доработать заказ. Причём ещё какие заминки были, оборудование было новым, его в России ещё не было, и, соответственно, у меня не было технологических карт на те или иные изделия. Я бесился, я психовал, потому что сроки подгорали. И утром снова наталкивался на то, что Полина стояла с синяками под глазами, как у кунг фу панды, и, трясясь, повторяла.

– Он спал всего лишь три часа.

– А ты что в это время делала?

– Пыталась уснуть, но я не могу. Мне кажется, что как только я закрою глаза, он опять закричит.

– Полин, хватит, успокойся, надо перегрузить эту ситуацию, не надо на ней запарываться…

– Тете легко говорить. Ты утром встал и уехал на работу. А я весь день нахожусь.

–Я тебе няньку нанял. Ну, у меня на руках тоже кричит…

– Руслан, я не знаю, что мне делать.

– Давай ляжем в больницу? – Я понимал, что Матвей, вероятнее всего, орёт тупо из-за того, что чувствует настроение Полины. Но донести до неё я никак этого не мог. И да, я ощущал себя как раз в той самой постродовой депрессии, потому что у меня у самого валилось все из рук к чёртовой матери. И снова были поставщики, которые писали длиннющие письма о том, что что-то задерживается, что-то не успевает прийти в срок, и из-за этого заказ подгорал. А тут ещё выяснялось, что у Тимура какие-то заминки по учёбе, что ему нужен будет обязательно летний лагерь и Аня не успевала и отставала по программе из-за того, что тупо не понимала какие-то предметы.

Все это с каждым днём наваливалось все сильнее, и сильнее, и сильнее.

Я вообще чувствовал себя белкой в колесе.

Полина уже не вывозила настолько, что постоянно дёргала меня даже на работе.

– Я не знаю. Приехал массажист, сделал массаж, все стало ещё хуже. Матвей вообще не закрывает рот. У него как будто бы цель свести меня с ума.

– Полин, ты можешь хотя бы сама расслабиться, отдай ты на два часа няньке ребёнка.

Она бросала нервно трубки, не хотела со мной разговаривать.

А я ещё не представлял, в какую жопу мы с ней влезаем.

Глава 33

Руслан

– Рус! В макете ошибка, – выдохнул Дима Рощинский и плюхнулся передо мной на кресло. Я отвёл взгляд от экрана и в непонимании уставился на партнёра.

– С херов, какая ошибка, ты о чем? – Спросил я в недоумении и растёр глаза руками. Было чувство, как будто в них песка насыпали и сверху ещё кислотой полили. Матвей не спал ночью, и я уже понимая, что у Полины случится срыв, сам вставал, то и дело прыгал возле кроватки, пытаясь успокоить сына. Но он успокаивался ровно на тот момент, пока он был на руках. Как только я его перекладывал в кокон в кроватку, он снова просыпался и начинал все по новому.

В какой-то момент я просто обессилев от этого постоянного плача, сел с Матвеем на кресло качалку, закинул ноги на подоконник, чтобы наверняка не выронить сына перетянул левую руку пледом, создавая эффект люльки, и только так Матвей под утро уснул, ну и то ладно бы я носился с Матвеем, и Полина спала. Неееет! Она же не спала, она же соскакивала.

И вообще писец был полный.

– У тебя там во второй трети макета, не те детали заложены.

Я чуть было не заорал матом на весь кабинет, потому что если этот косяк был уже в макете, значит, я его просчитал в трехмерной модели и сейчас заново надо было считать, а явно цифры были не моей сильной стороной в этой ситуации, хотя я никогда не жаловался на то, что у меня возникали такие косяки.

– Да твою ж то мать, – только и выдохнул я, запрокидывая голову и упираясь затылком в подголовник кресла.

– Рус, что за дерьмо? – Спросил Дима, и я покачал головой. – Нет, ну серьёзно. Ты последние несколько месяцев ходишь как сам не в себе. Ты психуешь, раздражаешься. Ты уволил нашего бедного курьера, который привозил нам пончики из ближайшей пекарни.

Я поднял тяжёлый взгляд на коллегу и выдохнул.

– Ну ты вот думай, что ты сейчас спрашиваешь, у меня новорождённый ребёнок, сложный, проблемный, который спит только на руках. Я уже не знаю просто, что делать.

– Няньку найми, – тут же выдал мне гениальную идею Дима, и я покачал головой.

– Нанята нянька, не спит он у неё на руках. Если у меня или у Полины он ещё на руках может засыпать. То с нянькой это постоянный вечный крик. И сделать нихрена невозможно.

– Блин, ну а вы доктору показывались?

Я закатил глаза в надежде увидеть свой мозг.

– Мы не только кому не показывались, мы показывались массажистам, мы показывались всем специалистам, педиатрам, неврологам. Все говорят, что ребёнок абсолютно здоровый. И это особенность темперамента, Матвей сразу ставит нас в неприличную позу для того, чтобы мы знали и считались с его мнением и желанием.

Дима хохотнул, запрокинул голову. И выдохнул.

– Рус, слушай, ну ты выдохни. Ну не знаю, развейся как-нибудь…

– Ты больной или как? – только и спросил я, ощущая, как в груди поднимается буря огня, вот так рассуждать может человек, который реально не сталкивался с ситуацией того, что ребёнок непрерывно плачет.

– Нет, ну я серьёзно. Вот ты как себе дальнейшую работу представляешь? Да ты свихнёшься.

– А как ты представляешь мне мой отдых с учётом того, что, пока я буду отдыхать, Полина будет одна находиться с тремя детьми.

– Ну, предположим, у Полины есть уже няня. Поэтому за старшими вполне она может присматривать, ну, грудничок, но здесь, слушай другой вариант. Ты вот скажи, как долго вы проедете, если она вымотанная, и ты вымотанный, ты хоть выйди в люди, хоть посмотри на людей. Отдохни, выпей. От одного вечера ничего не случится, но херня заключается в том, что ты хотя бы отдохнёшь. И когда в следующий раз ребёнок также не будет спать всю ночь, ты сможешь спокойно заменить Полину. Ты никому не делаешь лучше от того, что скопытишься. Ребёнок от этого не станет спокойнее и тише.

Дима вроде говорил адекватные, правильные вещи, но я все равно их слабо воспринимал, но это однозначно – был просто недостаток сна, и поэтому меня немножко потряхивало.

Когда вечером я приехал домой, то замер из-за непривычной тишины.

Я медленно прошёл до детской и застал Полину сидящей в кресле качалке, как я ночью делал в руках с Матвеем.

– А где дети? – Только и спросил я, ожидая того, что сейчас из-за угла покажется моська Тимура, либо где-то из ванной послышится шум, и я выясню, что Аня укладывала там себе волосы перед встречей с подружками.

Полина бросила на меня тяжёлый нечитаемый взгляд и выдохнула:

– К матери к твоей отправила.

Я вздохнул.

– Что сегодня?

– Ничего, вроде спит, но на руках, но на руках.

– Может, в кокон его и на нашу кровать? Ну, если не может он один спать…

– Да не выходит, я уже пробовала, – нервно отозвалась Полина, и я понял, что больше раздражаю её, нежели чем помогаю.

Это вообще было очень дурацкое чувство, когда человек, с которым ты очень близко и постоянно рядом, испытывает к тебе раздражение. А я понимал, что Полли сейчас нервирует даже то, как я дышу.

Заперевшись в кабинете, я постарался пересчитать модель моста для того, чтобы вычислить, где в макете можно исправить эту ошибку. Я работал вплоть до девяти вечера, а потом, тихонько выйдя из кабинета, пробрался на кухню и быстро налил себе кофе. Когда я шел обратно, Бес бросился под ноги, и я расплескал всю чашку по полу, психанул, пошёл за шваброй, пока ходил, умудрился уронить с полки в прихожей несколько флаконов с духами, ну, случайно задел ручкой швабры и в этот то момент из спальни появилась Полина.

– Ты можешь не греметь? – Хрипло спросила она и сузила глаза.

– Прости, я не специально. – Выдохнул и быстро стал вытирать полы. Полина дышала, как огнедышащий дракон, стояла в своих домашних шортах и топике от пижамы, сжимала ладони в кулачки.

– Руслан, блин. Я детей отправила, чтобы понять, что происходит с мелким, но здесь ты вместо детей гремишь костями как не знаю что. Давай ты лучше тоже куда-нибудь уедешь. К маме езжай, к детям езжай. Дай хоть выдохнуть! Нет, ходит, гремит. Блин, никакого спокойствия.