Текст книги "Новозеландский дождь (СИ)"

Автор книги: Анна Имейджин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

Поэтому более чем полчаса я плетусь по улицам Греймута, пока не добираюсь домой. И кто же такой умный придумал построить гостиницу на самой окраине города?!

Дома мама открывает мне с удивленным возгласом:

–Ники, а мы уже заволновались! Где ты была?

–интервью затянулось, – говорю я, сбрасывая кеды и поднимаясь наверх. – а потом я немного заблудилась в Греймуте и мне пришлось ждать, пока Ларсен меня подвезет до автобусного вокзала. Не волнуйтесь, все прошло хорошо, никто никому ничего не должен, – механически говорю я и поднимаюсь в свою комнату, падаю от усталости на кровать.

Надеюсь, хоть родители меня доставать не будут.

Я все еще чувствую его руки на моей талии, спине… его дыхание над ухом… его тепло… все это неправильно.

Мы вообще никогда не должны были пересекаться. Я побыла бы фанаткой, потом бы переболела, но… кто ожидал, что в реальности Ларсен окажется еще круче, чем он казался?!

Я лежу и перебираю сегодняшние ощущения в голове. Нет, все-таки, я идиотка, а за эту любовь нужно бороться…

Я смотрю, как гаснет закат за окном. Краем глаза вижу хрупкую фигурку Ники, удаляющуюся прочь от гостиницы. Я был прав. Мне не стоило возвращаться сюда, иначе я слишком к ней привяжусь. Николь права. Если я уеду – я не буду видеть ее так часто… я не увижу ее больше никогда, да и не буду в ней особо нуждаться. Точно. Навещаем родственников, а потом уедем – и все. Свадьба же будет происходить в моем родном Брисбене…

Свадьба. От этого слова меня в очередной раз бросает в дрожь.

Кажется, с того самого дня, как мы заключили помолвку, Мелани абсолютно наплевала на меня. Она полностью погрузилась во всю организацию и предсвадебную суматоху, совершенно позабыв про меня. Интересно, она еще помнит за кого выходит замуж?

Замуж… замуж. Еще одно ужасное слово.

У меня всегда была девушка. И я всегда был чьим-то парнем. А сейчас я – жених. А она – невеста. Я еще не успел привыкнуть к этим новым титулам, как скоро им на смену придут новые. Муж… и жена. Меня просто передергивает. На мгновение в голове проскакивает мысль – а может, еще не поздно все отменить? Но потом я вспоминаю: нет. Тебе уже почти тридцать лет, Ларсен. У тебя еще никогда не было серьезных отношений. Ты не веришь в любовь. Поэтому женись, заведи кучу детей, построй им дом – и будь счастлив, разъезжай по миру сколько угодно и снимай сколько угодно девочек! А семья – это просто потому, что так положено в обществе…

Но все-таки, я не смогу просто так взять и выбросить Ники из головы. Она не заслуживает того, что неизбежно произойдет с нами в этой жестокой реальности…

Утро. Очередное утро. Очередное утро без Ларсена. Такие мысли посещают мою голову, когда я встаю и прохожу к окну. Видно, что на море поднялся ветер, собирается дождь, хоть косые лучи осеннего солнца и освещают землю, усыпанную первыми пожелтевшими листьями.

Воспоминания и переживания вчерашнего дня, а в особенности – вчерашнего вечера еще слишком свежи и реалистичны в моей голове. Я решаю: будь, что будет.

–какой прекрасный день, чтобы умереть, – произношу я и апатично собираю все необходимое, одеваюсь…

Мама, папа и Алекс еще не встали, поэтому я беру с собой свои карманные деньги – куплю что-нибудь в школе. Я неспеша собираюсь, но все равно времени остается еще много.

Я неспешно шагаю по тротуару – сегодня я решила прогуляться по набережной, хоть так и дальше идти. Как же, все-таки у нас красиво, – думаю я и сажусь на лавочку.

А может быть, к черту эту школу? Один пропущенный день ничему не помешает, а лучше погуляю по городу. В школе только опять и будет, что эти одноклассники, занудные учителя и эта тупая Джули… как же меня бесит эта курица.

Однако не провела я и пяти минут на набережной, как словно из ниоткуда подъезжает черный феррари. Ой. Он меня преследует.

Я судорожно вскакиваю со скамейки и хватаю сумку, озираясь по сторонам, – впрочем, бежать смысла нет.

–с добрым утром, Ники, – говорит Ларсен, приспустив окно машины. – тебя в школу подвезти?

–нет уж, спасибо, – отвечаю я, стараясь не глядеть на него и побыстрее уйти.

–прогуливаешь? – кажется, он смеется.

Странно он себя ведет…

–а что?

–прогуливать нехорошо, Ники – смеется.

–Ларс, отстань, – говорю я.

Сейчас я не знаю, как себя с ним вести.

Ларсен выходит из машины, подходит ко мне и берет за руку. Впрочем, я и не сопротивляюсь. Я так соскучилась по его теплу.

–тебя родители вчера не ругали?

–нет. – я смотрю куда-то вниз.

–как бы тебя не отругали, что прогуливаешь? Почему ты такая бледная? – беспокоится Ларс.

–Ларсен, какое тебе дело…они не узнают, – вру я.

–ты что, ничего не ела? Поехали, – он ведет меня к машине. – поедим где-нибудь, а потом отвезу тебя в школу. Соврем что-нибудь.

Я плетусь за ним. Ну и какая разница, куда с кем идти. Все равно ничего уже никогда не изменится.

Мы приезжаем в какое-то маленькое кафе и садимся за столик.

–что ты будешь? – спрашивает Ларсен.

–мне все равно.

Он зовет официантку, заказывает что-то… спустя некоторое время я решаюсь поинтересоваться:

–зачем ты меня искал?

–я? Искал тебя? – переспрашивает Ларсен.

–разве ты просто так встретил меня?

Ларс чувствует себя неловко.

–какая разница, Ники.

–значит, теперь ты не хочешь говорить? – спрашиваю я.

–Ники, какая разница?

–хорошо, ты просто не хочешь признаться…

–в чем? – перебивает он.

–ни в чем, – отвечаю я и обижаюсь.

Мы молча едим, Ларсен платит за меня, в молчании доезжаем до школы… я молча выхожу из машины.

–спасибо… – произношу еле слышно.

Ларсен ничего не отвечает.

–ты не проводишь меня?

Он молча кивает головой, на мои глаза набегают слезы. Обманул! Что опять не так? И, не говоря ни слова, я бегу в здание школы. Начинает капать дождь, вместе с моими слезами.

–Ники, где ты была? – спрашивает меня Ли, когда я занимаю свое место рядом с ней.

Только начинается второй урок, и учительницы еще нет в классе.

–ты плачешь? Что случилось???

–ничего страшного, Ли… – я пытаюсь утереть слезы рукавом толстовки.

Кажется, нам с Ларсом нужно серьезно поговорить, раз уж он оставляет какие-то недоразумения.

–эй, Николь! – слышу я радостно-издевающийся голос Джули и поднимаю глаза.

Она идет к нам. Черт. Ну, если что, сама виновата, овца.

–ну что, как ди-джейчик?

–что тебе надо? – злобно спрашивает Ли.

–да так, интересно. Он что, тебя бросил? Вы даже не поцеловались на прощание, – язвит Джули.

Что… нет…

Господи.

–вы все видели! – и я плачу.

Все. Теперь из меня окончательно сделают посмешище. Прощай, моя жалкая жизнь.

Одноклассники собираются вокруг. Ли готовится защищать меня.

–ну так что, Николь? А как он, хорош? На мой вкус – какой-то слишком смазливый. Я-то думала, он гей, – издевается Джули. – ты это проверила? Как он в постели? Он просил тебя дать в з…

–Ли, дай мне пройти, – говорю я подруге, вздрогнув от этих мерзких слов одноклассницы.

Внутри меня поднимается ярость.

–а то ты что сделаешь, Николь? Ники! – передразнивает она Ларсена.

Когда ты успела это услышать, сучья дочь?!

–я убью тебя, стерва!!! – с этим воплем я бросаюсь на Джули и бью ее только так, как попадаю, царапаю ее лицо ногтями.

–ааа, пусти, идиотка!!! – визжит она.

Что, испугалась?

Пара человек в ужасе пытаются разнять нас.

–больная!!! Тебе нельзя учиться с нормальными!!! – кричит Джули.

Ее держит Александр, но она и не пытается напасть на меня. Только стоит и вопит.

А у меня из глаз текут слезы обиды и ярости. Как она смеет говорить такие гадости? Что подумают все вокруг? Зачем она все это натворила? Испортила мне репутацию?

Приходит учительница, ворчливая миссис Вико, ужасается, кричит на меня, ведет нас с Джули к директору… Ли следует за нами, и с самого порога бросается защищать меня. Директор в кабинете читает нам нотации, звонит моей маме… я не слышу ни единого слова. Я чувствую, что я снова начинаю умирать изнутри, как тогда…

За окном льет дождь. Я гляжу на него и не слышу, как в кабинет заходит моя мама.

–Ники! Что случилось?

–миссис Маклемур, ваша дочь не может себя контролировать… набросилась… ругалась… домашнее обучение… – долетают до меня обрывки слов.

–Ники, вставай! Ники! Мы едем домой!

Мама берет меня за руку, мы уходим из школы, ловим такси, приезжаем к нам домой…

–Ники, иди, умойся и переоденься, успокойся. Потом сядешь поешь. Все будет хорошо, – говорит мама.

Я смутно понимаю ее слова, я снова чувствую, что меня уносит из реальности куда-то очень далеко.

–мам, мне плохо… – говорю я, хватаясь за стены, все в глазах кружится и расплывается…

Кажется, я падаю.

Март

Мне так и не удалось походить в школу: после того несчастного дня меня перевели на домашнее обучение, а также чуть не отправили назад в больницу в Уэстпарк. Хотя мне не кажется, что я чем-то больна, я-то знаю, в чем, а точнее, в ком, причина…

После его приезда я сломалась. Это не та депрессия после недели знакомства со своей мечтой в реальности – это одержимость… я не представляю, как я жила раньше, когда он был для меня только далекой знаменитостью. Я не знаю, что бы я говорила ему, если бы он вдруг приехал – я просто начала снова сходить с ума, мечтая о нем, как и раньше… я люблю его. Только теперь по-настоящему, по-человечески.

Я сидела дома, я честно старалась учиться – и, вроде бы, даже начала что-то смыслить в математике. Мы не думаем о моем поступлении… а Ли даже не заходит ко мне. Пишет, что нет времени… но я-то, знаю, она просто боится. Как и мой младший брат. Папа вечно на работе, и мама тоже, хоть она и старается говорить со мной по вечерам. Зато мы неожиданно сблизились с Этаном. Он часто приходит ко мне после школы, и иногда мы даже идем гулять. Он рассказывает мне, чего интересного в школе, в городе, в стране, в мире… мы не говорим про Ларса, и я очень благодарна ему за это.

А еще мне принесли новости о Веры. Точнее, о Вере. Она совершила вторую попытку, в этот раз удачную… я думаю, может, это правда был единственный верный выход? Я не знаю, что там, за чертой, но я знаю точно: там все по-другому. Но так или иначе, мне очень будет не хватать Веры. Ей было всего четырнадцать лет…

-привет, Ли. У тебя есть свободные пять минут? – спрашиваю я, дождавшись ответа.

Мне срочно нужно с кем-то поделиться горестной новостью…

–хай, Ники, прости, я ухожу. А что случилось?

–куда уходишь?

–гулять с.. неважно. Что там у тебя?

Я чувствую укол ревности. Вот – и друзьям я уже становлюсь ненужной.

–ничего. Потом. Пока, Ли, – кладу я трубку.

Возвращаюсь за стол к ноутбуку с открытым окном фейсбука. Сообщение от Этана.

«привет, давай погуляем сегодня?»

«привет, не хочу»

«мы могли бы позвать Ли… ой, прости, Ники. Я не хочу тебя расстраивать, но…»

«у меня через пятнадцать минут урок по математике на дому… что?» – набираю я, прочитав вторую часть сообщения.

«она пошла гулять с Джули»

Что-то холодеет у меня на душе. Это же Джули! Из-за нее я попала на домашнее обучение! Как же она поливала меня грязью перед классом, и Ларса тоже! Мерзкая тварь… как Ли так может начать с ней общаться?!

Я даже забываю на мгновение о новостях о Вере, о которых узнала из группы на фейсбуке – так сильна моя ярость.

–Ники, я ухожу, закрой дверь, – кричит снизу мама.

Я спускаюсь.

–куда ты, мам? У тебя же выходной.

–деловая встреча, – отвечает она и почему-то краснеет. – не забудь, что сейчас придет мистер Ливингстон.

–а где ты была утром?

Мама как-то странно ведет себя в последние дни. Задерживается на работе, куда-то ездит в свободное время и выходные…

–Ники, я все тебе потом объясню, – говорит мама. – это важно.

Я вижу, что она чем-то обеспокоена…

–не забудь про математику!

–да, конечно, – киваю я. – ладно, пока…

-здравствуйте, миссис Маклемур, это Ларсен… – начинаю говорить я заученным голосом. – мы с Мелани хотели бы пригласить Вас и Ники… – голос мой дрожит, я еле справляюсь с ним.

Я хоть понимаю, что я сейчас хочу им предложить? Это жестоко по отношению к бедной Ники, но я не могу не сделать этого – ведь мы многим обязаны семейству Маклемур, так пусть хоть раз они прикоснутся к той жизни, о которой даже никогда и не смели мечтать.

–Ларсен, дорогой! – восклицает мама Ники, и ее глаза наполняются слезами. – у нас беда…

–какая? – спрашиваю я упавшим голосом.

Мое волнение из-за приглашения сразу уходит на второй план.

Что угодно. Что угодно. Только бы она была жива и цела.

За окном Греймутского кафе моросит дождь. Десятое апреля две тысячи восьмого года.

Что с Ники? Я так давно не видел ее… я знаю, я ошибочно повел себя тогда вечером в гостинице. Но зачем я потом отвез ее в школу? Что я делал? Я хотел видеть ее снова и снова, а значит, все это время я обманывал себя, что не люблю ее… глупо говорить о любви к фанатке после каких-то пары недель, проведенных вместе с долгим перерывом, но, стоит признаться – если я так волнуюсь, беспокоюсь о ней, и хочу ее видеть – то Ники для меня определенно не чужой человек.

И вот теперь – мне готовятся сообщить какие-то ужасные новости, и мое сердце замирает от ужаса.

–говорите, миссис Маклемур… – вздыхаю я.

–Ларсен, поэтому я и согласилась на встречу. Нам очень нужна помощь. Мы вернем все деньги в течение пяти – десяти лет…

Я перебиваю:

–да говорите же уже, миссис Маклемур!

В моей голове крутятся самые страшные мысли.

–у Ники опухоль мозга.

Они подтверждаются.

Я не могу произнести ни слова, только хватаю воздух ртом.

Что.

Как.

Спокойно. Спокойно. Но…

Я знаю, что это такое. И я не верю, что такое случилось с Ники. Понимая, что это все – не сон и не шутка, несмело переспрашиваю:

–что… что вы сказали?

–да, Ларсен, – слезы появляются в ее глазах.

Я механически протягиваю миссис Маклемур платок, а в моих ушах все еще ее слова. Пытаюсь осмыслить услышанное. Опухоль мозга…

–Ники умрет? – пустым голосом произношу я.

Не верится. Такие истории бывают в книгах, в фильмах, в передачах по телевизору, в газетных заметках… но никак не в жизни. Никак не в жизни дорогих тебе людей.

Дорогих…

Вот и все? Все закончится, так и не начавшись? Как мне жаль тех, кто умирает молодыми…?

Или нет.

Ники не умрет. Я этого не допущу.

–Ларсен, я прошу, помогите нам!!! – миссис Маклемур снова плачет.

Мне становится попросту страшно.

–а Ники знает об этом? – встревоженно спрашиваю я.

Боже упаси ей знать. Скорее всего, нет, иначе… я представляю бедную Ники. Она и так хрупкая и слабая. Услышь она такую новость, она бы совсем загнулась…

Миссис Маклемур подтверждает мои мысли:

–не дай Бог! Я надеюсь, что она и не узнает ничего, до тех пор, пока… пока… – мама Ники сбивается со слов, и я перебиваю:

–я помогу вам, миссис Маклемур. Любой ценой. Мы спасем Ники.

Я будто успокаиваюсь, но чувствую, как в моих глазах и моем сердце будто разжигается огонь. Спокойный, неторопливый, но ясный и горячий. Теперь я точно знаю: я не ошибся, когда вернулся в Греймут снова. Я лишь только убедился в том, чего так боялся. Но теперь – я больше не боюсь. Тонкая грань, что разделяла нас – теперь пересечена. И я не пройду мимо. Я сделаю Ники счастливой. Сбыть чью-то мечту – это определенно то, ради чего стоит жить. И теперь я дал обещание – и я сдержу его любой ценой. Миссис Маклемур улыбается сквозь слезы, и, глядя на ее, я понимаю: хоть ценой собственной жизни, но я спасу Ники. Я обещаю.

-все хорошо, мам. Мы с мистером Ливингстоном только что закончили урок геометрии, он только ушел, – сообщаю я маме, пока она вешает пальто в прихожей. – мам, ты в порядке? Где ты была?

И все же, думаю я, апрель начался не так плохо, пара-тройка сильных антидепрессантов, домашний покой, и, кажется, я чувствую себя лучше. Плевать на предательство Ли, на произошедшее с Верой… Да. Так и есть. Просто, оказывается, я очень люблю одиночество. В одиночестве все кажется не таким страшным. Когда ты остаешься наедине со своими мыслями, мозг словно начинает помогать тебе и настраивает на более лучшие их повороты, словно помогая справиться со своими проблемами. Это ведь люди всегда внушают тебе все худшее, готовься к худшему… правда же.

–Ники, у меня есть для тебя новости… один добрый человек решил помочь тебе пройти обследование где-нибудь на континенте. – собирается и одним духом произносит мама.

Вот этого я не ожидала.

–мам, ты шутишь? Это все не так опасно… – я даже и не знаю, как на это реагировать.

В Австралии? Это было бы просто прекрасно, ведь я никогда не была нигде дальше Крайстчерча… даже не была в столице нашей страны, расположенной на Северном острове. А Австралия – это другой мир! Настоящий, большой, яркий мир… а еще это родина Ларсена. Ох. Эта мысль отзывается больным уколом в моем сердце. Нет. Туда я точно не хочу, я этого не перенесу…

–так вот куда ты ездила?

–неважно, Ники.

–мам, ну скажи! – начинаю упрямиться я.

Что-то плохое у меня предчувствие.

–если ты не расскажешь, я никуда не поеду!

–нет, Ники, даже и не говори! – протестует мама. – все решено.

Ну, все. Узнаю этот ее тон. Ладно, протестовать уже бессмысленно, но я и не думаю, я просто не знаю, как реагировать на эту новость. Было бы прекрасно побывать за границей, хоть эти чертовы врачи все равно мне особо не оставят времени на то, чтобы посмотреть страну… все-таки, я сомневаюсь. Зачем заниматься депрессией какой-то помешанной девчонки? Ну вот скажите, какому врачу захочется слушать все это нытье подростка? Просто так сами врачи бы не предложили. Да и потом, откуда у нас столько денег? Что это за таинственный спонсор нашелся, которого волнует судьба несчастной идиотки? Что за человек мог нам помочь? Мне даже в это не верится, что такие люди бывают…

А потом мне приходит в голову мысль.

Я сопоставляю депрессию и Австралию.

Ларсен.

–Ники, все в порядке? – спрашивает мама.

Видно, я побледнела от осознанного.

–да, мам.

Кто же еще…

-Мелани, у меня к тебе очень серьезный разговор, – говорю я, садясь на кровать в гостиничном номере в Греймуте.

Я прилетел сюда специально, чтобы лично пригласить семью Маклемур на свадьбу, но, Мелани как всегда увязалась за мной. Кажется, ее не пугают тридцатичасовые перелеты – действительно, сутки в пути – это ничего, зато ее ревность будет успокоена. И чего она так в меня вцепилась? Мне никогда не казалось, что ревность равняется любовь. Да и вообще, любит ли она меня?...

За окном догорает закат – после дождливого дня, под вечер, тучи рассеялись, и теперь я гляжу за окно, как солнце гаснет в пламенном море.

Мелани примеряет перед зеркалом длинное красное узкое платье с глубоким вырезом.

–я вот сегодня прошлась по магазинам от нечего делать, и, знаешь, Ларсен… в этой дыре есть кое-что стоящее, да еще и недорогое. Ну так, на дружеский прием сойдет, а потом отдать нищим. Так что там у тебя такое стряслось? Ты выглядишь убитым, – бросает она и снова переходит на бессмысленную болтовню, – Ларсен, помоги мне снять колье…

Я не слушаю ее. Послушно встаю и расстегиваю цепочку на ее шее. Протягиваю ей. Мелани зажимает колье в кулак, а свободной рукой дотрагивается до моей груди.

–кстати, Ларс, а у меня под платьем ничего нет… – снова принимается она увиливать от разговора.

–Мелани! – я аккуратно убираю от себя ее руку.

Объясните мне кто-нибудь, ну вот почему девушки любят притворяться идиотками?!

Она обижается и садится на кровать. Я сажусь рядом.

–ну что такое?

–Мелани… ты помнишь ту девочку, Ники, которую мы чуть не сбили в ноябре в Греймуте? – осторожно спрашиваю я.

–ты должен был отдать им приглашения. Она что, закатила истерику? – цинично спрашивает она.

Ох, мне бы ни в жизнь не пришло в голову лично пригласить Ники на… свадьбу… так, не надо злиться, Ларс, думаю я, а Мелани медленно отвечаю:

–нет… я и не видел ее. Я говорил с миссис Маклемур. Ты знаешь… очень страшно видеть, как плачет взрослая женщина.

–что? – Мелани меняется в лице. – почему?

–у Ники опухоль мозга. После сотрясения. – отрывисто произношу я.

–ой… ну, мы можем помочь им найти спонсоров… – я вижу, что Мелани искренне пугается и сопереживает, пусть и поверхностно, но все же – это меня радует, я не понимаю ее ненависти к Ники.

–нет, Мелани, ты меня не поняла. Если бы ты видела ее… Мелани, мы должны спасти ее. Мы в долгу перед Николь после того случая. – уже увереннее говорю я. – и я пообещал ее маме.

–в долгу? А наши деньги…– начинает она.

Я не выдерживаю:

–Мелани, это всего лишь пятнадцать тысяч долларов на обследование, и одна спасенная жизнь, – бросаю я, прохожу в ванную и закрываю дверь изнутри.

Гляжусь в зеркало. Сам на себя не похож. Эх, ты, Столлингворт. Кто бы год назад тебе обо всем этом рассказал, не поверил бы. Однако, жалеть тебе совершенно не о чем…

–Ларсен! Ларс! Ларсен Столлингворт! Открой мне немедленно! – слышу я, как Мелани стучит в дверь.

Я не реагирую, я стою, думая о Ники.

–Столлингворт!!! Открывай, идиот!

Ого. Оскорбления пошли. Неожиданно. Я медленно открываю дверь.

–чего тебе?

Передо мной предстает рассерженная и надувшаяся Мелани. Какой же злобной и мерзкой она сейчас выглядит, – проносится у меня в голове.

–Ларс, я не понимаю, чего ты так распсиховался! – говорит она. – Подумаешь, какая-то девчонка! Очнись, Ларсен, в мире каждый год умирают тысячи таких девочек, ты не сможешь ничем помочь ей, ты только зря выбросишь деньги, а она умрет! Это же просто трата денег на ветер!

Что? Она сказала, на ветер? Все. Я больше не намерен терпеть ее, тупость и алчность Мелани выморозила меня вконец.

–заткнись, – подхожу я к ней ближе. – заткни свой грязный рот, шлюха.

Все. Во мне закипела ярость. Кажется, сейчас я выскажу ей все то, что хотел высказать очень давно.

Мелани открывает рот от удивления, а потом взрывается:

–ты что, офигел, урод? Как ты смеешь так говорить, неблагодарный! Ты только подумай: я – твоя невеста, а кто она? Она какая-то душевнобольная Лолитского ви… ай!

Я с размаху даю ей пощечину. Она не смеет говорить так про Ники.

–замолчи и слушай меня, тварь, – говорю я. – да миллиона таких как ты не хватит, чтобы сравниться с Ники! Ты – мерзкое, двуличное существо, способное только выпрашивать деньги. Ты сегодня опять промотала все на тряпки, и не хочешь помочь бедной больной девочке. Тебе нужны только мои деньги, я все это понял. Я сделал тебе предложение, и ты только и занялась тем, что стала пересчитывать мои денежки и тратить их на подготовку к свадьбе. Помощь кому-то для тебя – пустая трата. А кто придет тогда на помощь тебе, шлюха, когда ты будешь гнить в каком-то клубе? Я давно понял твою двуличную натуру, Ди-Ди. И я помню о твоей карьере, о твоем прошлом. О порно с тобой и четырьмя парнями. Я был идиотом, я верил, что ты исправилась. Но даже тогда, в моем клипе, ты играла шлюху. И скажу тебе честно, я понял, ты интересовала меня только потому, что ты профессиональная давалка. Больше в тебе ничего нет, и ты мне больше не нужна. Все кончено, с меня хватит. Уходи, – завершаю я свою гневную тираду.

Все это время Мелани стоит в углу, от страха прикрыв рукой рот и в ужасе глядя на меня.

–Ларс… Ларс… что ты говоришь… – шепчет она.

–или тебе помочь вещи собрать?

–Ларс…– Мелани плачет, но мне ее ни капли не жалко.

Я выхожу из ванной.

–я заплачу за твой билет обратно. Прилетай в Лос-Анджелес, забирай свои вещи из моего дома и проваливай. Вот тебе моя последняя великодушная подачка. А потом отправляйся продолжать зарабатывать себе на хлеб своим излюбленным делом.

–что… что… а как же свадьба… – в слезах пытается возражать она.

–Пошла вон!!! – разворачиваюсь я и кричу.

Мелани захлебывается слезами. Я накидываю куртку и выбегаю из номера, из гостиницы, бегу несколько минут, потом сбавляю шаг и медленно бреду по улице…

Что же я только что сделал? Я бросил свою невесту…

Странное ощущение: удивления и облегчения. Я все еще трясусь от бешенства и поражаюсь самому себе – ведь я ударил ее и так оскорбил, – но одновременно чувствую какую-то легкость на душе. Вот, я во всем разобрался, я больше не буду тратить время зря, на того, на кого не нужно, и не позволю больше себя обманывать… Теперь я свободен, свободен как птица! Свободен!

Пойти к Ники? Вряд ли, сомнительная идея. Уже десять часов вечера, и, наверное, Ники спит, ведь в ее состоянии вечером делать своем нечего, она же только грустит целыми днями… бедная Ники! Да и потом, я не уверен, что ее родители будут в восторге от моей идеи.

Я вижу впереди вывеску бара и иду туда. Прохожу, сажусь за стойку, заказываю виски. Надо же как-то успокоиться.

–простите, пожалуйста, вы уронили, – кто-то трогает меня за руку.

Я поднимаю глаза. Передо мной стоит миниатюрная девушка с слегка косыми темными глазами, черные волосы убраны в пучок. На губах доброжелательная улыбка.

Девушка протягивает мне десятидолларовую купюру.

–спасибо, – говорю я, забирая деньги.

–вы Ларсен Столлингворт? Меня зовут Мириам.

–да, приятно познакомиться, – машинально отвечаю я. – кажется, я где-то вас видел? – припоминаю я.

Внешность Мири кажется мне знакомой.

–да, я начинающая актриса…, наверное, вы видели мои фотографии на рекламных плакатах Греймута.

Точно. Она рекламировала шампунь на плакате, который я видел, пока брел сюда.

–Как вас к нам занесло? – спрашивает Мириам.

–долгая история, – улыбаюсь я и даже смеюсь.

–ну, я не тороплюсь, могу посидеть и послушать, тем более от вас… от тебя. Можно же на «ты»? – спрашивает она.

–да, – киваю я.

–я готова послушать, – Мириам садится рядом, и я понимаю, что мне вряд ли удастся избежать разговора…

-что, мам? Какой Лос-Анджелес? – удивленно спрашиваю я.

Мама только что приехала с работы, но она отпрашивалась пораньше. Я знала, что у них с Ларсеном была запланировала очередная встреча, – и это немного раздражало меня. Почему мне нельзя увидеть его?

Хотя, раздражение было не самой главной эмоцией – несмотря на всю ту боль, которую причинил мне Ларсен, несмотря на то, что все наши так называемые «отношения» были жалкой попыткой повлиять на то положение, которое запрещало нам быть вместе, в глубине души что-то грело мое сердце.

Да. Наверное, он – последнее в этом мире, что все еще радует меня. Причиняет боль, но эта боль – приятная. Сладость на острие ножа.

Так. Так. Пока не радуйся, Ники, осторожно, – командую я себе, хотя сердце уже готово выскочить из груди и помчаться по радуге на единороге.

Это даже не Австралия, это круче, чем Австралия! Америка – это отдельный, целый мир, который практически рулит всей планетой! Неудивительно, что Ларс давно обосновался там! А Лос-Анджелес – просто город-сказка! Город, где всегда тепло и солнечно, где в океане можно купаться каждый день, где нет необходимости укутываться, как капуста, прежде чем выйти из дома… город, где можно встретить звезд, город, где никто не знает о твоем прошлом и о том, кто ты… город, где сбываются мечты!

–Ларсен приедет завтра, и вы полетите вместе. – говорит мама.

–и я его не увижу до завтра? – спрашиваю я, хотя должна радоваться тому, что уже имею в планах.

–нет, он придет сегодня, – отвечает она, и я становлюсь счастливой.

Мама еле сдерживает улыбку: все-таки, ей приятно видеть, что что-то снова радует меня.

–когда? – спрашиваю я.

–скоро должен уже. Я пойду приготовлю ужин, Ники, – говорит мама, я перебиваю ее:

–но все-таки, как у вас так все получилось?

Это же просто невероятно…

Вчера днем я просто занималась геометрией с учителем на дому, а завтра я полечу в Лос-Анджелес! Боже, жизнь, я люблю тебя!

–Ларсен прилетал по делам к нам в Новую Зеландию, и захотел встретиться со мной…

–зачем?

–неважно, – говорит мама.

Кажется, от меня что-то скрывают? По спине пробегает холодок: Мелани и Ларс должны были скоро пожениться…

–и вы даже не спросили меня! – меняю я тему.

–как будто ты откажешься? – улыбается мама. – ты же всегда мечтала там побывать, Ники…

–это да! – я подпрыгиваю от радости, но тут же вспоминаю: – а Мелани? Наверняка она с ним?

Вот ее существование изрядно испортит наш полет.

–Мелани улетела вчера – какие-то срочные дела, так Ларсен сказал, – отвечает мама, и мое сердце взлетает к небесам.

Подумать только, мы с Ларсеном летим вместе! И подумать только, куда – в Лос-Анджелес! И даже без Мелани! И даже без моей мамы, возможно! Может быть, мои мечты все-таки имеют шанс на воплощение в реальность?

Я пытаюсь запихнуть серую толстовку с пандой в чемодан, когда внизу раздается звонок. Мама идет открывать, а я свешиваюсь с лестницы в ожидании.

–добрый вечер, миссис Маклемур… – слышу я знакомый голос и быстро сбегаю вниз.

Ларс… мне хочется крепко обнять его, но я вспоминаю, как мы с ним разбежались в прошлый раз. Я смущенно опускаю глаза.

Ларсен замечает меня на лестнице, взгляд мамы и произносит вполголоса:

–Мелани… она… – Ларс заминается. – ладно, я не буду врать, мы с ней расстались.

Я в шоке замираю на месте. Вот это новость. Что-то произошло, или… нет, Ники, даже думать не смей, – говорю я себе, хотя от такого поворота событий, о котором я подумала, душа в пятки уходит от радости.

–почему же так, Ларсен? – осторожно интересуется моя мама.

–это неважно, – говорит он и поднимается по лестнице ко мне. – привет, Ники, – Ларс целует меня в щеку. – ты собралась?

Я чувствую, что в этот момент просто покидаю землю.

Сказать, что мы с мамой офигеваем от происходящего – значит ничего не сказать. Я точно не сплю?! Я поражена.

Я бросаюсь на Ларса и крепко обнимаю. Без слов. Они нам не нужны, и так все понятно. Как же я соскучилась по его теплу. И сразу все мои переживания уходят куда-то, оставляя только нас…

И вот, кажется, все снова по-прежнему. Мама рассказывает Ларсену, как мы жили без него, помешивая рис по-болгарски в кастрюльке.

–и все-таки, Ларсен, это было так любезно с вашей стороны. Эти современные поп-звезды совершенно не заботятся о своих фанатах. Я видела по телевизору, недавно, какую давку устроили фанатки одной группы, – говорит мама, колдуя над плитой. – а вы… вы просто необыкновенный человек.

–ну что вы, миссис Маклемур, – скромно улыбается Ларсен. – я такой же, как и вы. Просто я не могу оставить человека в беде. И знаете… если бы я мог, я помог бы каждому, кто в этом нуждается.

Мы с Ларсом переглядываемся и тепло улыбаемся друг другу.

Я просто сижу на высоком стуле за стойкой рядом с ним, держащим мою ладошку в своей руке, и приобнимающим за талию, и наслаждаюсь его теплом. Все, как и было. Отличие от прошлого только одно: теперь я уже знаю, что Ларсен только мой. Может, и не навсегда, но на данный момент я ни с кем его не делю. Сейчас он полностью принадлежит мне, и эта мысль наполняет сердце счастьем…

Потом мы все вместе ужинаем. Папа, снова запоздало пришедший с работы, хоть и удивлен, но рад видеть Ларсена. Алекс, который гулял с друзьями, приходит и вопит от радости, снова увидев одного из любимых ди-джеев прямо у себя дома. Мы едим, шутим, смеемся, и я забываю всю боль прошедших месяцев, а потом после ужина стелю Ларсу в гостиной – он решает остаться у нас, – и даже комплект белья тот самый.