Текст книги "Новозеландский дождь (СИ)"
Автор книги: Анна Имейджин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)
Unable are the loved to die. For love is Immorality.
Как часто мы проклинаем свою жизнь, завидуем окружающим и в мыслях клянемся отдать за исполнение мечты все, что имеем. Но когда такой момент наступает, никто не спрашивает, что ты отдашь, и никто не обещает, что воплощение мечты в реальность сделает тебя счастливее. Неизвестно, со многими ли такое происходило, да и вообще происходило ли – но я благодарна за все.
Никто не хочет остаться один. Ларсен, я люблю тебя.
ГРЕЙМУТ
Греймут. Новая Зеландия. Двадцать седьмое ноября две тысячи восьмого года. Восемь часов утра. Фокс-стрит.
–Боже, Мелани, мы сбили девушку! Мелани! Что нам делать?!
Их было двое.
Он был растерян, и в серо-зеленых глазах незнакомца светились тревога и растерянность. Влажный ветер трепал его волосы, резкие капли дождя заглушали слова, которые уносились куда-то вдаль…
«Экстренные новости Греймута – скандальное происшествие в районе Фокс-стрит. По предварительной информации, всемирно известный ди-джей Ларди, настоящее имя Ларсен Столлингворт, тайно посетивший наш город сегодня вместе со своей девушкой Мелани Ди-Ди, сбил школьницу. Сейчас девушка находится в больнице, ее личность устанавливается. Также, мистер Столлингворт проходи первичный допрос в стенах больницы Греймута, так как изъявил желание остаться, чтобы быть в курсе состояния потерпевшей… местонахождение соучастницы неизвестно. На данный момент – это вся информация, состояние девушки оценивается как средней тяжести. Оставайтесь на связи с каналом G1, всего хорошего»
Девушка щелкнула пультом телевизора.
–Что там говорили, Мири? – прокричала женщина из соседней комнаты.
–Очередная авария, мам, ничего страшного, – прокричала та в ответ. – Я побежала, а то опоздаю на кастинг в агентство…
–Удачи, милая.
Ответом ей был шум захлопывающейся двери.
Добро пожаловать в Греймут.
Еще одно серое новозеландское утро.
Такое же серое, как и наше название городка. Греймут. Серая гора. И почему в конце весны у нас всегда такая погода?! Ох, ненавижу ее.
Примерно с такими мыслями я собиралась сегодня в школу, пытаясь разыскать нужную вещь в старом тростниковом шкафу моей чердачной комнатки. По тонкой крыше шумел дождь. Все, как всегда, было серо и уныло, как и последние шестнадцать с половиной лет, которые я живу… нет, даже не живу, а просто существую.
Только одна мысль и грела мне душу этим утром: через неделю начнутся летние каникулы. Полтора месяца никакой школы… никаких мерзких одноклассников. Не нужно будет вставать в семь утра и куда-то идти, покидать дом и свою комнату. Ничего из тех вещей, которые раздражают меня или приводят в уныние. Только моя комната и одиночество. Музыка моего любимого ди-джея Ларди, ноутбук, блокнот и наушники. Мое семнадцатилетие. А там тринадцатый класс – и прощай, школа! Правда, о поступлении задумываться пока еще не хотелось, но ладно с ним, до этого еще долго. Зато скоро каникулы.
–Мам, ты не видела мой серый кардиган? – спросила я, свесившись вниз с лестницы.
–Он в стирке, Ники, а что-то случилось? – спросила мама, готовившая внизу на кухне завтрак.
–Черт! У меня там было десять долларов!
С этими словами я пронеслась по лестнице и вбежала в крошечную ванную, судорожно вывалила содержимое корзины для грязного белья в виде медвежонка на пол.
–Ники, что за ругательства? – крикнула мама из кухни.
–Ох, вот они, – я облегченно вздохнула, запихала все назад в корзину и вышла в коридор. – Что на завтрак, мам? – спросила я, заглянув на кухню,
Машинально я глянула на часы, стоявшие в коридоре на комоде.
–О нет! Я опаздываю!
С воплями я пронеслась наверх, схватила свою потрепанную серую сумку со старым прицепленным брелком-зайчиком, телефон и наушники, и с теми же воплями пробежала вниз.
По пути я успела бросить на себя взгляд в большое зеркало, стоявшее в моей комнате около спуска вниз. Как всегда, – подумала я, – лохматая и растрепанная. Опять не успеваю причесаться, придется на перемене забежать в школьный туалет и расчесывать волосы в то время, как одноклассницы будут подкрашивать губы помадой от Диора и хихикать за моей спиной.
Бледная кожа, рассыпающиеся по плечам темные волосы, сонные глаза мутно-серого цвета, какого они всегда бывают, когда у меня плохое настроение или я не выспалась.
А одежда? Рваные серые джинсы, белая трикотажная кофточка и серый кардиган. Все вещи старые, дешевые и поношенные. Жалкое зрелище по сравнению с остальными старшеклассницами, которые небрежно накидывая на спину пончо за полтысячи новозеландских долларов, спешно цокают каблуками, выбегая на перемене покурить. Я же в это время обычно гнусь над подоконником за спиной лучшей подруги Ли, прикрывающей меня от учителей в то время как я списываю алгебру. «Опять эта мышка Маклемур не сделала геометрию» – часто слышу я, как усмехается Джули, Крис или Деми. Неудивительно, что у меня мало друзей, в школе все сторонятся, на вечеринки не зовут, а уж парня нет и подавно.
В общем, утро начинается не с кофе.
–Ники, куда ты? А как же завтрак? – спросила мама из кухни.
–Куплю что-нибудь по дороге, опаздываю! – крикнула я уже с крыльца, зашнуровывая любимые кеды.
По прозрачной крыше крыльца шумел дождь, стучали капли воды… брр, как же не хотелось покидать дом и выходить в этот ад. А если и выходить – то только ради того, чтобы сесть в теплый автобус, достать наушники, надеть, прислониться щекой к покрытому снаружи каплями дождя стеклу, слушать музыку, мечтать, и ехать, ехать, ехать… но, мы не обеспечены даже настолько, насколько требуется, чтобы каждый день выкладывать сколько-то за автобус, да и до школы… всего-то, двадцать пять минут спокойной ходьбы по хоть и унылым, но мирным и тихим улочкам нашего Греймута.
Наконец, я зашнуровала кеды, подняла сумку, надела наушники, включила музыку моего любимого ди-джея Ларди и зашагала, наслаждаясь одиночеством. Правда, сильно капал холодный дождь, но к нему в Новой Зеландии привыкаешь достаточно быстро, особенно если живешь здесь с самого рождения. Всю свою ничтожную жизнь… По крайней мере, дождь чуточку утих по сравнению с тем, что было, когда я проснулась – собственно, я и проснулась не от будильника, а немного раньше, из-за этого чертового дождя. Единственное, что утешает, так это мысль о том, что где-то еще хуже. Вот в Гренландии, например, круглый год лежит снег. Конечно, я почти не видела его в своей жизни, но даже наши слабые редкие морозцы кажутся льдами Арктики. Так что, дождь это еще не так плохо по сравнению с лютыми морозами, заставляющими людей где-то на другой стороне планеты ходить утепленными, как пингвины. Зато по пути, хоть и под дождем, можно еще двадцать минут слушать музыку и не думать о том, что ждет меня в моей гадкой школе.
«Я стояла за твоим окном, я видела твое лицо на подушке, ее руки опускались так медленно… не в это время, не в это время», – мысленно подпевала я вокалистке, шагая по пустынной улице, и в тысячный раз в моей голове прокрутилась картинка из клипа: так и вижу Ларсена, лежащего на постели и девушку, соблазняющую его, а я – всего лишь сторонний наблюдатель, та вторая героиня из видео. Как и в жизни… эх. Он никогда не будет моим, но это не мешает мне восхищаться им и любить его по-своему.
Кстати, а с этой вокалисткой, Мелани Ди-Ди, они после начали встречаться… эх, не связано ли это с клипом, где она играла соблазнительницу? Хоть это и ее работа, ведь она актриса…Пытаюсь успокоить себя: что за глупости? Все нормальные люди умеют разделять карьеру и личную жизнь…
Переходя дорогу, я вытащила телефон, чтобы переключить трек. «Не в это время» сегодня нагоняла на меня особую тоску, так сильно щемящую сердце…
-Эй. Ты слышишь меня?
Никакой реакции. Он тяжело сглотнул и позвал снова.
–Эй… Ты меня слышишь?
Безуспешно.
–Ларс, она же без сознания.
–Я вижу. Но…
–Что «но», Ларсен? Ты думаешь…
На ее лице скользнула тень паники.
–Нет. Этого не может быть. Этого не должно быть!
Он заломил руки.
–Я начинаю бояться.
–Брось, Ларсен.
Она пыталась успокоиться.
–Мы здесь вообще случайно оказались. Если бы мы приехали в гостиницу раньше, ее мог бы сбить кто-то другой. Мы вообще могли не быть в этом городе сегодня.
–То есть… ты предлагаешь бросить ее?
Он нахмурился.
–Я этого не говорила.
–Ты…
–Если хочешь, можешь вызвать скорую для нее. А я считаю, что мы должны ехать. Тебе нужна подготовка к сегодняшним мероприятиям.
–Если хочешь – можешь ехать.
Темнота…
-Что с ней? Что с ней? – не перестаю спрашивать я у доктора, пока мы едем.
За окнами машины скорой помощи льет противный новозеландский дождь, дует ветер, а я переживаю за нее, – ту, которую никогда не знал.
Я впервые приехал в Новую Зеландию и сегодня должно состояться первое выступление в Крайстчерче. Мы приехали сюда со своей девушкой Мелани и думали, что получим незабываемые впечатления, побывав в новой, необычной стране…
Ага, хрен там.
Откуда она взялась? Казалось, что еще пару мгновений назад я сидел за рулем взятого в аренду Лексуса, и мы с Мелани весело планировали, как проведем время после церемонии открытия приюта для животных в здесь, в Греймуте вечером. Как здорово должно было быть выступить в новом клубе, куда нас должны доставить на вертолете…
Но теперь я сопровождаю эту незнакомку в больницу.
Конечно, ведь это я, Ларсен Столингворт… Все довольно-таки серьезно, это ясно и идиоту.
Меня сейчас не волнует уголовная ответственность, которую я теперь наверняка понесу – меня больше волнует самочувствие девушки, так как вскоре оказалось, что она моя фанатка, – когда я поднял с земли ее телефон, там стояла на паузе моя «Не в это время». Она слушала мой трек, когда я ее сбил… Так нелепо-иронично. И это неожиданное совпадение, заставляет меня в очередной раз чуть ли не с ужасом задуматься: сколько же у меня таких фанаток по всему миру, постоянно переслушивающих мои треки!
–Сложно сказать, мистер Столингворт… – задумчиво произносит доктор, сидящий рядом с нами. – Кем вам приходится эта девушка? Кто ее сбил?
–Я… не знаю, – вру я. – Мне просто повезло оказаться рядом…
Наверное, лучшее, что я сейчас могу сделать – это спасти самого себя, хотя бы ненадолго. Хотя бы пока не доставлю незнакомую фанатку в больницу. И да, черт…
Мелани.
Она, наверное, здорово обиделась, ведь теперь мы опоздаем на открытие приюта. Мы должны присутствовать обязательно ведь я перечислил приюту чуть ли не всю основную сумму – пару сотен тысяч долларов. Точнее, не я, а мы вместе с Мелани. Точнее, даже так: мы вместе перечислили мои деньги. Хотя если честно, я не понимаю, чего нам дался этот приют, а точнее – вся эта церемония открытия с этой показухой. Гораздо лучше было бы молча и тайно помочь приюту. Ведь я правда люблю животных, и всегда старался участвовать в разных общественных акциях, но с этими мероприятиями и зваными вечерами может показаться, что я лишь рекламирую себя, привлекая внимание не своей музыкой, а чем-то еще. Общественная работа – вещь хорошая, но, когда она делается не от души, от человека остается неправильное впечатление. Например, тупого пиара. Чего, впрочем, наверняка и хотела Мелани, ведь это она рванулась проталкивать меня на это мероприятие, когда мой менеджер Сэм сообщил нам об этом. Кажется, нашли взгляды на благотворительность немного различаются.
Интересно, и куда же она скрылась после того, как села в такси? Наверное, Мелани сейчас едет куда подальше от полиции. Или придумывает, как мне получше внушить, что от меня одни только проблемы, и что я как вечное дитя. Но это вряд ли. Хоть она и любит заниматься моим воспитанием, сейчас, как среднестатистическая американская девушка, она вероятнее всего мысленно ругает меня всеми последними словами.
–Послушайте… Я расскажу все потом, – говорю я практически спокойным, но растерянным и тихим голосом. – Сейчас важнее то, что с ней.
–Вы ее родственник? Как ее зовут? Можете позвонить ее родителям? – засыпают меня вопросами врач и пара санитаров.
–Нет…
Тут машину скорой помощи так трясет на повороте, что мы все чуть ли не падаем, включая бедную девушку без сознания. Ну и дороги в Новой Зеландии! Я чувствую, как что-то ударяется в кармане об ключи, и вспоминаю, что у меня ее телефон.
–Стойте! Сейчас! Я поднял ее телефон с земли…
Я нажимаю на разблокировку, и на секунду теряю дар речи, а потом сдерживаю нервный смешок – непривычно видеть свою фотографию на заставке. Та, которая у нее – одна из последней фотосессии. Так, контакты… ага. Нахожу ее маму. «Мамочка».
–Сейчас я позвоню ее родителям!
Я тайком бросаю взгляд на девушку – она все так же безжизненна, несмотря на то, что каких-либо видимых повреждений у нее, Слава Богу, не было. Спокойно. Спокойно.
А она милая, – замечаю я краем сознания. Стоп, не об этом надо думать в такой ситуации.
Вызов. Гудки… гудки…
–Да, Ники, милая, что случилось? – раздается в трубке приятный женский голос.
Судя по всему, маме девушки не более сорока лет.
Я собираюсь с мыслями и заговариваю:
–Добрый день. Это не Ники. Ники сейчас в пути в больницу…
Слышится глухой удар, по-видимому, падающего на пол телефона. Проходит несколько мгновений, прежде чем женщина снова говорит:
–Господи… кто это?
–Я знаю, вы не поверите, но мне сейчас не до шуток: я тот Ларсен Столингворт, которым бредит ваша дочь, и мы с моей девушкой сегодня сбили ее на Фокс Стрит. Сейчас я сопровождаю ее в больницу… – старался я говорить, как можно спокойнее, четче и увереннее.
–Что? Откуда вы это знаете? Откуда у вас телефон моей дочери? Где Ники, что с ней? Это же не может быть…
–Боже, пожалуйста, разберетесь потом, сейчас просто приезжайте в больницу, если вам не все равно, что с вашей дочерью…
Я не договариваю, потому, что мама Ники бросает трубку. И как это расценивать? Я даже как-то пугаюсь ее поведению.
–Она едет? – спрашивает врач.
–Да, а… – я поворачиваюсь и по выражению лица доктора понимаю, что произошло нечто ужасное. – Что с ней? – только и шепчу я одними губами.
–Как ее зовут?
–Ники.
–Только что у Ники остановилось сердце…
Я замираю, словно громом пораженный.
–Как… как…
Эта мысль поражает меня. Я убил человека? Я зависаю в прострации еще полминуты, и вдруг набрасываюсь на доктора:
–Вы вообще врач или нет?! Она умирает!!! Спасите ее! Эй, а ты, чертов придурок, – я в отчаянии стучу по перегородке между салоном и водителем, – можешь ехать быстрее? Какого хрена?!
–Успокойтесь, успокойтесь, – шепчет доктор, он похоже, испуган моим поведением, – мисс Паттерсон, подайте мне вон тот чемоданчик… – говорит он санитарке.
Я с трудом перевожу дыхание и откидываю голову на спинку кресла, гляжу на стекающие по окнам машины снаружи капли дождя. Эта девушка… Ники… Господи, лишь бы с ней все было хорошо…
Кап… кап… кап… снова этот ненавистный дождь? Я приоткрываю глаза. Пора идти в школу, снова…
Но тут же я понимаю, что вряд ли куда пойду. Что за фигня?
–Алекс!!! – кричу я. – Отвяжи меня!!!
Опять мой глупый братец и его друзья решили «пошутить» в стиле дурацких розыгрышей лагерей начальной школы! И чем же я в этот раз им не угодила?
Мне хочется вскочить и пойти пожаловаться маме, но… вместо голоса Алекса я слышу чей-то совершенно незнакомый:
–Ники, Ники! Это не Алекс! Хочешь, я позову маму?
Странно. Я немного вспоминаю последние события. Я же шла в школу, а дальше… что было дальше? Последнее, что я помню – это то, как вытащила на перекрестке телефон, чтобы переключить песню. А потом… что было потом?
И голос… голос мне очень знаком…
Минуту… я где-то слышала его… или даже… нет! Я… Я знаю его! Это… это… этого не может быть!
Так, только бы не упасть в обморок. Или не проснуться от радости и неожиданности. Потому что это невозможно.
–Где я? – слабо шепчу я, не ощущая реальности.
Я точно сплю. Или в бреду. Не знаю, что со мной, но то, что я не нахожусь в ясном уме и полном здравии – это уж по-любому, я уверена.
–Ты в больнице, Ники, – говорящий наклоняет надо мной свое лицо, и при слабом свете ламп я вижу Ларсена.
Ларсена. Надо мной. Вблизи. Так близко… кажется, от одной этой мысли я сейчас потеряю сознание.
Он такой прекрасный… рядом… такой, каким мы все его знали по фотографиям, клипам и выступлениям. Только теперь он настоящий.
Столько раз я видела тебя на экране ноутбука, а теперь… теперь… это не тридцать сантиметров между мной и экраном. Но тридцать сантиметров между мной и тобой.
Ох, он… он действительно тот. Такой же. Тот Ларсен, которого я всегда любила. И теперь… он передо мной. Такой, каким я знала его раньше, только еще красивее. Еще милее. Его взгляд еще теплее, чем всегда казался. Его глаза зеленее, глубже и прозрачнее. Улыбка еще добрее. От него так и исходит тепло и любовь к людям. Он – совершенство. Воплощение всего лучшего, что только может сочетаться в человеке.
У меня начинает немного кружиться голова, и меня захлестывает какая-то эйфоричная слабость. Нет… нет… это не может быть реальностью. Это еще один чертов реалистичный сон… Но, Господи. Если это все – сон, то пусть этот сон длится вечно.
Таким реальным Ларс в моих снах еще никогда не был.
–Что случилось? – спрашиваю я, хватая ртом воздух.
Только не обморок! Даже и во сне, но нет, не надо!
–Ларсен, ты не можешь быть тут. Это все сон. Сон. – повторяю я, словно пытаясь убедить саму себя в этом.
Точно, сон… как всегда… один из тех снов, когда он рядом, когда ты счастлива и думаешь, что мечты сбылись, когда ты случайно, самым необычным, чудесным образом встречаешь его, и так, как в глупых фанфиках, что пишут девчонки из средней школы о своих кумирах, ты понимаешь, что вы вместе навсегда, что это –чудо, произошедшее с тобой, когда ты физически чувствуешь, как он тебя обнимает и даже целует, хотя в реальности ты никогда не переживала ничего подобного, когда любовь и счастье переполняют твое сердце! А потом просыпаешься и не понимаешь, где находишься, а потом чувствуешь щемящую боль в сердце и подступающие слезы… когда проснувшись, ты проклинаешь дождь, ветер и новозеландскую сырость, бьешь кулаками по подушке и плачешь от досады… точно, чертов сон!!! А потом я проснусь и снова пойду в школу… и эти капли – это никакая и не капельница вовсе, это ДОЖДЬ!
Дождь, чертов новозеландский дождь! Он везде, даже в моих снах!!!
–Нет, Ники, – он ласково проводит ладонью по моему лбу и откидывает мне волосы с лица.
Всего лишь пара мгновений, но я запомню это прикосновение навсегда… Господи. Спасибо.
Я дрожу. Непохоже на сон. Такое тепло… я прямо-таки чувствую, как оно исходит волнами от Ларсена.
Сон начинает казаться реальностью. Я все еще молчу, находясь в шоковом состоянии.
–Тебе холодно? – спрашивает Ларсен, судя по всему, заметив, что я дрожу.
–Нет… нет… – вру я, но уже чувствую необыкновенное тепло.
Ларсен берет меня за руку, и гладит мою ладонь своей, видимо, пытаясь согреть. Но мне не нужно греться – я и так от одного его присутствия сейчас сгорю. Ох… это прикосновение.
Спустя некоторое время, он выпускает мою ладошку и лишь спрашивает:
–Позвать маму?
Я лишь потрясенно киваю: говорить я не в состоянии. Маму? Он уже и с мамой познакомился? Я поражена.
Ларсен глядит на меня с такой лаской и заботой, что мне непреодолимо сильно хочется вскочить и вцепиться в него, но, к счастью, или к несчастью, для него или для меня, я скована капельницей и какими-то проводами. Поэтому я лишь пытаюсь глубоко вдохнуть и успокоиться. Хоть это и невозможно. Сердце колотится как сумасшедшее. Пожалуйста, отвяжите меня. Я обещаю, что я не умру.
Негромко открывается дверь.
–Ники! Николь! – восклицает мама и подскакивает ко мне, садится на стул рядом.
Ларсен подходит к моей кровати, но не совсем близко, и молча встает там.
Я зачарованно гляжу на Ларсена, потом беру маму за руку.
–Мам… что случилось? – я смотрю то на нее, то на Ларса.
Тот отходит к двери, не зная, остаться ему или выйти. Пожалуйста, пожалуйста, Ларс, побудь еще немного со мной! Но, все-таки, он выбирает второе и выходит, негромко затворяя дверь.
Вот и все, – проносится в моей голове. Значит, сон… ушел… я еле сдерживаю слезы, и решаю отвлечься:
–Что со мной, мам? – спрашиваю я еще раз.
–ох, Ники! Сколько раз мы говорили тебе не ходить по улице в наушниках! – восклицает мама. – Доигралась!
И куда пропала ее подавленность и беспокойство?
–Меня сбила машина? – я удивляюсь. – Жить буду? – я пытаюсь пошутить.
Я все-таки все еще думаю, что это сон, ведь представить, что такое произошло на самом деле – я не могу. Как так? Со мной? Авария? Вот уж что звучит неправдоподобно. в нашем городке вообще редко что-то происходит, а тут еще и такой случай с знаменитым ди-джеем…
Да, кстати. Как тут оказался Ларс? Как, как, если не только не чудом, он мог из Лос-Анджелеса попасть сюда, в нашу новозеландскую дыру?!
–Но причем тут Ларсен? Как он тут оказался? Мам, это правда он? Я не сплю? То все правда происходит? – я не верю в происходящее.
–Да, Ники. Это и есть твой Ларсен… я думаю, он сам все тебе расскажет. – медленно отвечает мама. – Ники, ты очень сильно нас всех напугала.
Я пропускаю последние слова мимо ушей.
–Он? Мне? Он же не останется тут… – разочарованным голосом произношу я. – Мам, ну скажи, что случилось! Мам, я хотя бы возьму у него автограф? Я понимаю, что сфотографироваться со мной он не сможет…
–Тебя сбила машина. – говорит мама. – Он и его девушка, Мелани, привезли тебя сюда. У тебя всего лишь сотрясение…
Я несмело перебиваю.
–Мелани? Так они все-таки встречаются… – я чувствую на сердце камень.
Эта мысль всегда заставляла мое сердце сжиматься от боли и отчаяния. Я давно знала об этом, но это не мешало каждый раз причинять моему сердцу боль. А сейчас…
–Прости, Ники, мне не стоило…
–Ладно, ладно, мам. А что они здесь делали? Как они вообще оказались в нашей стране?
–У него вечером выступление в Крайстчерче, он сказал. Разве ты не знала? – хитро улыбается мама.
Но мне не до шуток.
–И причем здесь Греймут?
–Вот этого я уже не знаю, спроси его сама!
–Ма-ам! – протягиваю я. – Ты издеваешься? И у меня… у меня сотрясение? Так я поэтому ничего не помню? – спрашиваю я.
Чувствую растерянность. – блин, ну я ничего не понимаю! Как Ларсен мог оказаться здесь? Да, ладно, я не знала о выступлении Ларса в нашей стране, но… Где Крайстчерч и где наша дыра… – хотя, значит, это не сон… так что присутствие Ларса меня просто воодушевляет…
–Ники, успокойся! Все будет хорошо. Папа, Алекс и бабушка скоро приедут… – начинает утешать мама.
–Нет, все в порядке… все нормально. Со мной все в порядке… просто все как-то странно… – сама не замечая, я начинаю плакать, – нет, даже не плакать, просто слезы катятся по моим щекам.
Я вытираю их.
–Можно мне поговорить с Ларсеном? Пожалуйста… вдруг второго шанса не будет? – с затаенной в сердце надеждой на мою мечту упрашиваю я. – Ты же знаешь, я мечтала об этом всю жизнь…
–хорошо, Ники… – неуверенно произносит мама. – Я позову его?
Я киваю. Черт. Происходящее кажется таким нереальным. Мама ободряюще улыбается мне и выходит.
Я собираюсь с духом. Так, Ники, успокойся. Да, ситуация неловкая, но признай: возможно, это первый и последний раз, когда ты его видишь… не стоит упустить этот момент.
Я вздыхаю еще раз. Спустя мгновение дверь тихонько открывается, и в палату входит он... я просто не верю своим глазам. И это правда происходит в реальности. Сейчас. Надо постараться рассмотреть Ларса как можно лучше…
Большие серо-зеленые глаза, сейчас смотрящие со светящейся в них добротой, дружелюбием, и капелькой тревоги. Ох, этот взгляд сейчас заставит мое сердце растаять… он… он волнуется за меня? За одну из тысяч его фанаток? На слегка полных губах такая же добрая и милая улыбка, которая сразу же меня одобряет, и я понимаю, что мне нечего бояться и стесняться, когда мы заговорим. Весь вид Ларсена излучает тепло и доброту, и я понимаю: Ларс – не такой, как все эти поп-звезды, которые добры напоказ и посылают своих фанатов около гостиниц. Ларсен действительно тот ангел, которого мы все знаем. Русые волосы заметно растрепаны, хотя мне нравится эта его прическа, но вообще его одежда – красная клетчатая рубашка и серые джинсы – выглядит очень помятой. На ногах у него черно-белые конверсы, – краем глаза замечаю я.
Он смущенно опускает глаза вниз и проходит ко мне.
–Ты хотела меня видеть, Ники? – негромко спрашивает Ларсен, садясь на стул рядом.
Я начинаю волноваться.
Я поворачиваю свое лицо к нему, и сама робко беру его за руку. Теперь моя очередь. Ах. Это так прекрасно, чувствовать свою руку в чьей-то… Я хочу запомнить это ощущение навсегда.
–Да. Спасибо… спасибо, Ларсен… за то, что ты есть… – из моих глаз снова, против моей воли, текут слезы.
Черт. Не сдержалась.
–Ты плачешь? – удивляется он и опускается…
Ларс встает на колени у моей кровати и заглядывает мне в глаза. Волнение полностью накрывает меня. Ларсен, Ларсен… Мне очень неловко и хочется отвести взгляд, но вместе с тем и наоборот – смотреть, смотреть, в его прекрасные, бездонные зеленые глаза, потому что только Бог знает, как я его люблю… Поэтому я лишь смущенно улыбаюсь.
–Я всегда мечтала тебя увидеть хотя бы одним глазком… – запинаясь, произношу я, не отводя взгляд и краснею.
–Хорошая мечта? Она сбылась, Ники. – он улыбается.
Я не верю в это. Поэтому я просто молча улыбаюсь. И Ларс молча смотрит на меня, опершись руками на кровать. Кажется, мое сердце сейчас так стучит, что слышно на всю палату. Да и я еле сдерживаюсь, чтобы не засопеть на всю больницу – от волнения еле дышу. Ах… Я не выдерживаю, мне срочно нужно разрядить обстановку.
–Как ты оказался в Греймуте? – спрашиваю я и тут же жалею, и упавшим голосом добавляю: – Ты был… не один?
–Да, я был с моей… подругой, Мелани. – кажется, Ларсу тоже неловко. – прости. – извиняется Ларсен неизвестно за что.
Хотя… ему нечего извиняться, с сожалением понимаю я.
–Мы ехали в гостиницу, ты же знаешь, сегодня днем мы присутствуем на открытии приюта в вашем городе, и поздно вечером я выступаю в Крайстчерче…
–Я не знала о приюте. Блин, но если бы я знала… – упавшим голосом произношу я.
–Я понимаю, что ты всегда хотела меня встретить. И мы все равно встретились, хоть ты и не знала, Ники… – улыбается Ларс.
Я не знаю, что ответить. Я чувствую себя почему-то очень неловко.
–Почему ты меня так называешь? – спрашиваю я первое, что приходит в голову. – Ники. – В смысле… как ты вообще узнал мое имя?
Ерунда конечно, но ведь вряд ли я увижу его еще раз, а значит можно вести себя посмелее, чтобы потом не жалеть, что так стеснялась и не поговорила со своей мечтой. И глупые вопросы приветствуются. Хоть что, только бы подольше побыть рядом с ним…
–Когда я позвонил твоей маме, она ответила и назвала тебя по имени…
–И так ты с ней познакомился, – нервно смеюсь я.
–Ага, – кивает Ларсен. – Ты спросила, почему я так тебя назвал… Да, я понял, какое твое полное имя, но… Не знаю. Тебе нравится Николь?
Тут наши взгляды сталкиваются. Ларс смотрит на меня и улыбается.
–Нет… Просто Ники меня зовет только мама, – сдаюсь я под его взглядом, опуская глаза.
Ох… что еще я выдам ему?
–Может… – кажется, Ларсен сомневается.
Я понимаю его вопрос.
–Нет, стоит, – я смущенно улыбаюсь.
Это правда, только мама когда-либо так меня называла. Для всех вокруг я Николь, и даже когда моя лучшая подруга, Ли, называет меня «Ники», я прошу ее больше так не делать. Мне кажется, что Ники – это имя для куклы или для какого-нибудь хомячка, но Ларсу… ему можно все. Что может быть трогательнее чем то, что при долгожданной встрече с твоим любимым ди-джеем он называет тебя так, как тебе нравится больше всего?
Ларс замолкает. Интересно, он думает о том, почему я разрешила?
–Это так странно, говорить с тобой, – произношу я, чтобы не создавать молчание. – У меня действительно ощущение отключенной реальности. – вспоминаю я умные слова из какой-то статьи.
Ларсен лишь улыбается, и я замолкаю тоже. Спустя некоторое время я спрашиваю:
–Так что же случилось со мной? Меня сбили, как сказала мама?
–Да… – кажется, он не хочет говорить об этом.
–Ты знаешь, кто? Они здесь? – я приподнимаюсь, но Ларс берет меня за руку и останавливает.
Ах… снова его тепло…
–Нет. Ники, сейчас это несущественно. Может быть, тебе стоит отдохнуть? Ты выглядишь слегка… растерянной.
Я пропускаю его слова мимо ушей. Конечно, как еще выглядеть, когда сбывается мечта, а ты до конца не понимаешь, сон это или нет?
–Ты уедешь назад после выступления? Когда меня выпишут?
–Я пока еще не знаю, – растерянно отвечает он. – Ни одно, ни другое.
В коридоре слышатся шаги. Я чувствую, как к глазам и горлу подступают слезы. Сейчас он уйдет и исчезнет из моей жизни навсегда…
Ларсен поднимается с колен, и я осмеливаюсь задать ему вопрос, волновавший меня все это время, пока мы с ним говорили. Начинаю издалека:
–А как… как ты меня… нашел?
–Я… – Ларс заминается. – Мы просто случайно оказались рядом. И к счастью, – улыбается он.
Мое сердце замирает – он сказал «к счастью», но я подвожу к своему огсновному вопросу:
–Ларсен… А почему ты приехал со мной? Как, зачем? – мое сердце тяжело колотится, удары отдаются в ушах.
Решилась.
–Разве ты не рада? – улыбается он.
Я смеюсь, но не отступаю.
–Все-таки…
–Те люди, они… – Ларс заминается, – скрылись и бросили тебя. А я просто не мог пройти мимо, Ники.
От этих слов на душе становится тепло, я чувствую, как оно разливается до самых кончиков пальцев. Он точно такой, каким я всегда представляла его в мечтах. Заботливый, внимательный, добрый. Я не сдерживаюсь и снова начинаю внимательно разглядывать его, пытаясь зацепить взглядом каждую мелочь.
–Что-то не так, Ники? – обращается Ларс ко мне.
Я вспыхиваю и краснею, но тут в палату неслышно заходит медсестра.
–Мистер Столингворт, вам лучше идти.
–Да, конечно. – кивает Ларсен.
–И в следующий раз наденьте халат, – угрожающе говорит женщина.
И я сдавленно хихикаю, забывая про то, что возможно, последние секунды в моей жизни я вижу Ларсена рядом с собой.
–Пока, Ники, – говорит Ларс, улыбаясь мне, и выходит.
Я вздыхаю ему вслед. Спокойно.
–Так, Ники, как ты себя чувствуешь? – спрашивает медсестра, ставя стакан с водой на столик и сообщает – ближе к вечеру придет доктор.
–Все хорошо… да… а сколько сейчас времени? – рассеянно спрашиваю я.
–Половина десятого утра.
Ого! Это я где-то час была без сознания! Целый час! От одной этой мысли я бледнею.
–Тебе плохо? – обеспокоенно спрашивает медсестра.
–Нет, просто голова кружится… – вру я.
–Такое бывает. Позвать дежурного врача? – она тепло улыбается.
–Нет, спасибо. Ларс сказал, что мне лучше отдохнуть… – я опускаю голову на подушку и закрываю глаза, притворяясь, что хочу спать.
Медсестра выходит. Сработало.
