Текст книги "Новозеландский дождь (СИ)"
Автор книги: Анна Имейджин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)
И да, Кэмерон продолжал принимать наркотики. Колоть героин. У него не было ломок, потому, что он успевал исправно забивать новую дозу. Я уже не различала, когда он был под кайфом, а когда нет… Кэмерон, похоже, давно научился поразительно контролировать себя. Всегда он был апатичным, ленивым овощем.
Ларс, казалось, не замечал ничего… он приезжал ко мне один раз, за полторы недели до конца курса. Он спрашивал, все ли в порядке, не стал расспрашивать о моей дружбе с Кэмероном… да он и сам вел себя странно, когда ему звонили, он сбрасывал, и не говорил, кто это был… а в центре связи с миром не было никакой, так что, оставалось только догадываться, что происходило. Тревожно было думать о том, что он нашел себе замену, хоть и временную, но эти мысли так и лезли в голову.
–Ларсен, ну почему ты меня совсем не слушаешь? – возмущаюсь я, когда он в очередной раз отводит взгляд куда-то в сторону.
–ничего. Прости. Знаешь, Ники… твое лечение определенно идет тебе на пользу, – говорит он. – ты немного поправилась, и теперь выглядишь прекрасно.
Неужели уже заметно?
–спасибо, – улыбаюсь я. – но это заслуга не только лечения…
Ух. Сейчас или никогда. Все равно, рано или поздно мне пришлось бы об этом рассказать…
–а чего? Чего еще, Ники.
–Ларсен… – я тяжело вздыхаю.
–ну же, говори, Ники. Все в порядке?
Я выдыхаю.
–Ларсен, у нас будет ребенок.
–ре… что?
Кажется, он ожидал чего угодно, только не этого. Его глубокие зеленые глаза широко распахиваются, он хмурит брови.
–как?
–ты не знаешь, как они появляются? – смеюсь я.
–нет, наоборот, – слишком хорошо знаю! Ох, Ники…
У меня появляется плохое предчувствие. Это не та реакция, которой я от него ожидала… я надеюсь, он собирается, максимум, поворчать о преждевременности, и все:
–Ники, я люблю тебя. Но в нашей ситуации это… это не самое удачное время и положение для этого.
–ты… ты что? Ты намекаешь на…
Я не могу произнести слово «аборт» вслух.
–нет… для тебя это очень опасно… – Ларсен вздыхает. – просто если бы я мог, то этого бы не случилось. Мы с тобой сейчас словно над пропастью… но все равно, ни смотря ни на что, я всегда буду рядом. И… – добавляет он еле слышно: – теперь тебе придется принять мое предложение…
Я опускаю глаза.
–это обязательно?
–Ники, если я уже ничего и не могу поделать, то лучшее, что я могу – это дать твоему ребенку свою фамилию.
Я отмечаю, что он не говорит «нашему», но все равно, немного успокаиваюсь. Ларс еще свыкнется, еще смирится с этим…
–давай поговорим о чем-то более приятном. Что мы будем делать после того, как ты вернешься?
–до этого еще полторы недели, – отвечаю я.
–ну, Ники!
Кажется, Ларс замечает, что я обиделась. Он наклоняется надо мной, берет за плечи и заглядывает в лицо.
–ты расстроилась из-за моей реакции? Ну, прости меня… – говорит Ларсен. – это правда то, чего я не ожидал. И чего еще никогда не происходило в нашей жизни. Я никогда этого не хотел, но… мы – это особый случай. У меня еще будет время. Я еще привыкну. Я клянусь, я правда хотел бы, чтобы это имело какой-то смысл для меня… я постараюсь. Я обещаю, Ники.
Ларс так трогательно произносит свою небольшую речь, что я не выдерживаю и сдаюсь.
–хорошо. У нас все получится…
Ларс улыбается и целует меня.
И вроде бы, все прошло относительно нормально, хоть и не так, как я представляла, но все же, наша встреча оставляет в душе неприятный остаток…
Что-то случилось с нами. Я вижу Ларсена, и уже не чувствую того, что чувствовала прежде. Влюбленность прошла? Или мне просто нравилось видеть в нем мечту? Что-то недостижимое? Героя, который спасал мне жизнь на протяжении более, чем года?
Теперь я вижу, правда, в нем другого человека: близкого. Того, кто всегда придет на помощь. Кто всегда поможет и поддержит. Кто любит меня. И нашего будущего малыша. Правда, пока что только в перспективе. Он пообещал его любить. Но увы, не сейчас.
Я не знаю, что теперь будет дальше. Передо мной открываются новые, неизведанные горизонты.
А в голову невольно приходит мысль: а вдруг, просто Кэмерон стал моим героем? Временным… или нет?
-уходишь? – тихо спрашивает Кэмерон.
Сегодня последний день нашего пребывания в центре. За многими родители уже приезжали, и теперь остались только я, Кэмерон, Бетси и еще несколько ребят, имен которых я даже не знаю.
Весь вечер я помогаю Кэмерону собрать вещи, и теперь пришло время ложиться спать.
–мы больше никогда не увидимся? – вместо ответа тихо спрашиваю я и поднимаю глаза.
–Ники… – Кэмерон удивлен. – о чем ты?
–я…
Мне становится неловко за секундную слабость.
–прости. Ничего.
–ага. Иди, – говорит Кэмерон.
Я встаю, а он достает свой заветный мешочек с пакетиками порошка…
–черт!
–что такое? – оборачиваюсь я.
–закончился! Твою мать, дела хреновы, – говорит Кэмерон.
–героин? – одними губами шепчу я.
–да.
–у тебя будет ломка? – шепчу я.
–да. Хрен с ним. Уходи, Ники. Я не хочу, чтобы нам было тяжело расставаться, – отрезает Кэмерон.
–нет.
Теперь мне точно не хочется уходить.
–епт, уходи, Ники.
–нет, я тебя не оставлю. Я не могу оставить тебя одного, – говорю я.
–уходи, Ники. Я не хочу, чтобы ты запомнила меня как обливающегося слюнями дебила.
–Кэмерон, хватит называть себя так, – говорю я, разворачиваюсь и сажусь рядом с ним. – слышишь? Я тебе запрещаю?
–запрещает, – усмехается Кэмерон. – Боже… я так соскучился по всему этому.
–по чему?
–Нэнси. Она говорила так.
Я смущаюсь.
–наверное, мне не стоило…
–нет, стоило Ники. Не извиняйся. Ты правда… очень, внатуре. Похожа на нее, – говорит Кэмерон, трогая мою щеку.
Я нервничаю.
–похожа…
–я люблю тебя, Ники.
Вот этого я точно не ожидала.
–что?
–реально… я тебя люблю.
–нет, Кэмерон, этого не может быть, – я отодвигаюсь. – ты знаешь меня всего месяц. Я просто очень похожа на Нэнси.
–нет, Ники, – Кэмерон придвигается ближе. – Нэнси постоянно материлась. Курила. Носила рокерские ботинки. А ты… ты не такая. Ты похожа на нее внешне, но в душе… ты внатуре самый замечательный человек которого я встречал в своей жизни, как-то так. Ты спасаешь меня.
Я не знаю, что делать после такого заявления.
–Кэмерон, может тебе просто плохо? – лепечу я.
–нет, Ники. Я совершенно в этом уверен, еп… – и не договорив, Кэмерон хватает мое лицо в ладони и целует меня.
Боже! Что делать? Я застигнута врасплох! Конечно, чувствовать чье-то тепло приятно, но если это не Ларсен… нет!
–нет, нет, Кэмерон, не надо! – вырываюсь я. – прошу тебя, не делай это!
Я вырываюсь и вскакиваю, Кэмерон разъяренно и обиженно смотрит на меня и кричит:
–ну почему, почему Ники? Почему ты не любишь меня? Ты считаешь меня ущербным? Дегенератом, типа? Стремным наркошей, епта! Я же прав, да, да, Николь?!
Я пячусь к двери.
–Кэмерон, ты не в себе…
–Ники, скажи!
–мы с моим парнем ждем ребенка! Прости! – пропискиваю я и бросаюсь прочь.
Прибежав в свою комнату и запершись, я сажусь на кровать, прислоняюсь к стене и закрываю глаза.
Что происходит?
Почему Кэмерон сказал мне такое? Зачем, зачем он полюбил меня? Черт, почему я так похожа на его Нэнси? А если Ларсен узнает?
Ларсен…
Мое сердце вздрагивает.
Я не видела его все две недели, а что-то уже внутри меня сломалось после того неприятного разговора. Я же видела по его глазам, что на самом деле для него это был конец света. Что-то сломалось в нас. Как заводные часы. Дзыньк. И выскочила какая-то пружинка. Другого объяснения я происходящему найти не могла, ведь… теперь я вспоминаю Ларсена, и не чувствую ничего. Силюсь представить его рядом – но не получается, и я пугаюсь самой себя. А как же наш ребенок?
А что теперь будет с Кэмероном? Ему же будет плохо… как он переживет эту ночь один? А если наставники узнают? А если… он умрет?...
-уходи, – тихо произношу я, не оборачиваясь.
Встаю, слегка подпрыгиваю, затягиваю ремень на джинсах. Снимаю со спинки стула рубашку, начинаю застегивать ее. Подхожу к зеркалу и расправляю воротник.
–ты слышишь? – спрашиваю я, не выдерживаю, и оборачиваюсь.
Мириам полулежит, укутавшись в мое, нет, в наше с Ники одеяло в красном пододеяльнике, и, кажется, она выглядит чем-то обиженной.
–ты чего? – спрашиваю я и сажусь рядом.
–ты прекрасно знаешь ответ, Ларсен, – произносит она, дуя губки.
–что?
Мириам молчит, глядя на меня.
–не глупи. Это ты все прекрасно знаешь. Последние недели – просто ошибка. – говорю я.
–ошибка? Ошибка, да, Ларсен? Я была искренна с тобой, а ты? – Мириам сверкает глазами. – ты снова сделал это.
–что?
–втоптал меня в грязь, оскорбил мои чувства. Ты… ты мерзавец. Ты самый ужасный человек из тех, кого я когда-либо встречала, – полушепотом договаривает она.
–о чем ты говоришь? – тут я чувствую, что у меня начинает слегка кружиться голова. – ты же сама предложила мне все это.
Хотя я прекрасно понимаю, о чем она…
И нет, я не хочу слышать этой правды! Потому что она права, потому что я, эгоист, тварь, подонок, который решил дать ей второй шанс только из-за того, чтобы трахаться каждую ночь!
Я запутался. У меня прямо раздвоение личности.
С одной стороны, я та сволочь, которой меня назвала Мириам, которой меня видят все вокруг, которой я был с тех самых пор как мы и Рози… в общем, та сволочь, которой я был всю свою сознательную жизнь.
А с другой…
Встретив Ники, я почувствовал, что что-то во мне изменилось. Я ведь никогда не заботился о своих девушках. Живы, здоровы, и плевать, главное, чтобы вертелись рядом, и давали каждую ночь. А Ники… она не такая. Она… она заставила меня понять, что такое любовь… любовь – это наваждение, это навязчивая мысль, которая не покидает тебя это не на секунду, это одержимость, это нечто, что ты не в силах контролировать. Это то, что командует тобой и ослепляет тебя… Это лететь через весь океан, всего лишь для того, чтобы она увидела меня, улыбнулась и ей стало легче…
–ты меня прекрасно понимаешь, Ларсен, – говорит Мириам. – я сейчас встану и уйду, и больше никогда не вернусь, но буду идти домой и корить себя за то, что угораздило влюбиться в черствого, самовлюбленного морального урода, каким ты всегда был, есть, и будешь! Я знаю, ты заботишься о своей Ники, ты столько всего для нее сделал… но если бы ты любил ее по-настоящему, стал бы ты тут со мной так развлекаться? Пусть и временно, пусть и без обязательств, но, пойми, Ларсен… я слышала о том, как ты кидал всех своих бывших девушек, и этого достаточно, чтобы говорить о том, о чем я говорю сейчас. Тот, кто предал влюбленную однажды, никогда уже сам никого не полюбит, Ларс, – тихим голосом заканчивает она, встает, берет свои вещи и проходит в прихожую, одеваясь на ходу.
Я сижу и думаю над ее словами.
Никогда уже сам никого не полюбит…
Черт!
–Мириам! Мириам! – я вскакиваю и несусь в прихожую.
Она уже обувается, и завидев меня, Мириам яростно пытается застегнуть сапог побыстрее и уйти.
–стой!
–что тебе нужно от меня, Ларсен? – вкрадчиво спрашивает она.
Я теряюсь, и начинаю бормотать что-то непонятное.
–Мириам… прости меня… пойми… я не такой…
–отстань, Ларсен, – она поднимается, я хватаю ее за плечо, она отталкивает меня от себя.
–нет, Мириам, ты должна мне поверить…
Я не знаю, что я несу, но мое сердце захлестывает какое-то непонятное чувство, мне хочется взять и возразить ей, только я не знаю, как…
Слышу звонящий телефон в комнате.
–тебе звонят, Ларс, ответь.
–нет, Мириам, стой!
Но увы, ей удается вырваться.
–прощай, Ларсен, – говорит она и выскакивает за дверь.
Я стою и бессильно смотрю в окно, как она выбегает и уходит от моего дома быстрым шагом…
Мобильный в комнате все еще звонит. Я поднимаюсь наверх, беру его в руки. Ники. Отвечаю.
Сегодня они должны были вернуться из Риверсайда, и я должен встретить Ники в аэропорту. Подумать только, как же рано им всем пришлось вставать, чтобы еще и прилететь оттуда…
–да, Ники?
–Ларс, где ты? Ты уже на пятнадцать минут опаздываешь, – жалуется она на другом конце провода.
–да, да, Ники, прости… я в пробку попал, – вру я. – я скоро буду, слышишь? Я скоро!
–хорошо, Ларсен… – как-то недоверчиво отвечает она. – а почему ты так долго не отвечал?
–да я закинул телефон куда-то в машине, и потом не мог найти, – отчаянно сочиняю я.
–ясно… – протягивает Ники. – жду тебя. Мама уже здесь…
–я скоро буду. Целую, – говорю я, и кладу трубку первым.
Пока я еду в аэропорт, думаю над словами Миранды. Что она имела в виду под словами «тот, кто предал влюбленную однажды, никогда уже сам никого не полюбит»? Разве я предал Ники? Я же… я просто проводил время с Мирандой. Развлекался. Она же ничего для меня не значит, абсолютно ничего, мне нужна только Ники! Да и вообще, кто Мириам такая, чтобы меня судить?
Хотя… а что, если она правда меня любит? Если она не просто так выкрикивала это?
Но… но… этого не может быть. Если бы она меня любила по-настоящему, стала бы она падать до такого, чтобы предлагать секс по дружбе? Мне казалось, что по-настоящему любящие в таких ситуациях в одиночку сидят дома, переживают и плачут?
Подъезжаю. Паркуюсь, выхожу, прохожу в здание аэропорта… краем глаза замечаю на стоянке скорую помощь, и в голове проносятся неприятные мысли насчет Ники. Что-то с ней? С ребенком?
Иду через зал ожидания к тому месту, где мы с Ники и ее мамой договорились встретиться…
–Ларсен! – на меня накидывается какой-то вихрь.
Ники. Она крепко обнимает меня и прижимается ко мне.
–я так скучала!
–я тоже, Ники. Доброе утро, миссис Маклемур, – киваю я ее маме.
Словно камень с плеч. Все в порядке. Мои подозрения и сомнения мигом рассеяны, слова Мириам меня больше не тревожат, и мне не кажется, что мы с Ники отдалились друг от друга.
Нет. Нам просто было нужно немного времени побыть по отдельности друг от друга.
Ники разжимает объятья, и тогда я решаюсь поинтересоваться:
–Ники, ты видела скорую снаружи?
–скорую? – Ники бледнеет.
–да…
–о, нет.
–Ники, да что с тобой? – не понимаю я.
Миссис Маклемур тоже, и Ники, бледнея все сильнее, говорит:
–с нами был один мальчик… и ему стало очень плохо.
–но Ники, милая, почему ты так за него переживаешь? – тревожно спрашивает ее мама.
–это был мой друг, – выдыхает Ники. – мы с Кэмероном подружились в Риверсайде…
Я чувствую, что начинаю немного ревновать.
–Кэмерон? И почему же он туда попал?
–неважно, – Ники теряется. – ладно, тогда пойдемте отсюда быстрее… – просит она.
Мы направляемся к выходу, и тут случается очень неприятная и неожиданная вещь:
–мистер Столлингворт, вы сопровождаете миссис и мисс Маклемур?
–да, а что?
Рядом со служителем и носильщиком с вещами Ники стоят два полицейских.
–мы нашли в вещах мисс Николь Маклемур шприцы и два грамма морфия…
Ники бледнеет, я в недоумении поворачиваюсь к ней:
–что?
–что это значит, Ники? – пугается миссис Маклемур.
–мы забрали эти вещи на экспертизу, все остальное отдаем вам. Мы позвоним вам, миссис Маклемур, когда придут результаты химической экспертизы вещества. Всего хорошего. До результатов экспертизы вам не рекомендуется покидать Лос-Анджелес.
Мама Ники ахает.
–Ники, что это значит? Что за мальчик, которому стало плохо? – спрашиваю я.
Слишком подозрительно. Не может быть, чтобы это все правда было Ники… да черт, это просто невозможно! Ну, все, значит, остается один вариант…
–это был наркоман.
Ники еле заметно кивает.
–давай не будем говорить об этом, Ларсен, пожалуйста…
–Ники… – я чувствую, как подступает ярость.
–пожалуйста.
Как же ты любишь, Ники, впутываться во что-то, а потом звать меня на помощь, – вздыхаю я. Мне остается только поднять ее вещи, и направиться по направлению к выходу из аэропорта…
Я вызываю такси миссис Маклемур, а сами мы с Ники едем на моей машине. И вот, когда мы садимся и отъезжаем, я решаюсь заговорить, уже более-менее успокоившись:
–Ники… ты знаешь, пока ты была в Риверсайде, я очень много думал о нас с тобой…
Я тяжело выдыхаю.
Только что я убедилась в том, что Кэмерон правда чувствовал свою смерть. Не передать как я была счастлива, когда увидела его утром, вполне живого и здорового! Но… он укололся в самолете, и теперь его с передозировкой увозит скорая… я знаю, что наркоманов откачивают, некоторых даже по многу раз за жизнь, но… и все-таки, чувствую, как в сердце поднимается страх за него.
Да еще и его трюк… ведь это он, он подкинул все оставшееся мне! Мне сойдет с рук, ведь со мной Ларсен… а ему… его родителям незачем знать, что сделал их сын. Кэмерон хотел уйти по-тихому…
– о чем ты хотел поговорить, Ларсен? – спрашиваю я.
–ну… – Ларс теряется.
–ясно, – говорю я, и мы молчим.
Подсознание рисует самые ужасные варианты дальнейшего развития событий, но я креплюсь. Спокойно, Ники, что может быть ужасным? Ларсен может сильно отругать за такие дела. Может заревновать. А может… заставить сделать аборт? О Боже. Нет. Не может, не может, не может…
–Ники… – снова заговаривает Ларсен. – я хотел поговорить о нас…
–ну, что? Говори.
–Ники, я все думал о том, что произошло на Новый год…
Я вспоминаю его неудачное предложение.
–ты о предложении?
–да. Я не понимаю, почему ты отказалась…
–я тебе все объяснила уже, Ларс, – немного резко отвечаю я.
Странно… что это на меня нашло?
–Ники, не обижайся на меня, просто ты меня обидела…
–чудесно, – перебиваю я. – Ларс, не поднимай эту тему снова.
–что? Тему? – Ларсен начинает возмущаться. – так, значит, для тебя это просто тема?
–блин, я не то имела в виду… Ларс, зачем ты так хочешь на мне жениться? Я понимаю, что если я беременна, то это лучший выход, но… если честно, мне совсем не хочется взрослеть, – вздыхаю я.
–дети – это тоже взросление, тебе не кажется, Ники? А мне, если честно, не хотелось заводить детей в ближайшие лет так десять, – говорит Ларсен.
–ты серьезно? – ахаю я. – Ларсен… я не могу понять, что с тобой происходит? Ты же обещал… ты… – я чувствую, как слезы подступают. – ты… мне врал…?
Куда делся настоящий Ларс, который любил меня?
–никто не говорил, что я тебя больше не люблю. Просто это обстоятельство немного омрачит нашу жизнь.
Что… он сказал… обстоятельство?
–как ты назвал его?
–кого его? – спрашивает Ларс, не поворачиваясь ко мне. – какой у тебя срок, Ники?
–где-то три месяца… – шепчу я.
–я прекрасно учился в школе и до сих пор помню, что до четырех месяцев плод ничего не чувствует и не считается живым существом.
Что… что…
–Ларсен! – уже кричу я. – прекрати, прекрати! Я не могу больше это слушать, ну правда, пусть все это окажется страшным сном, и ты окажешься прежним!
–мне неоткуда возвращаться. Вернулась ты. – говорит Ларс. – но что с тобой стало в Риверсайде, Ники? – Ларс поворачивается и пристально смотрит на меня. – ты стала какая-то…
–сворачивай!!! – воплю я, заметив несущийся на нас грузовик. – сворачивай, Ларсен!!!
Машина круто уходит в сторону, и нас трясет.
–черт, откуда он взялся? – в изумлении произносит Ларсен, когда мы снова выезжаем на дорогу.
У меня в ушах все еще стучит.
–ты просмотрел со своими нотациями, – говорю я. – и вообще, это ты стал другой, Ларсен. Я же говорю тебе.
–я? Что? Почему?
–ты вообще мной не интересовался. А когда приехал, не отвечал на звонки… да все твое отношение ко мне и к ребенку – что вообще происходит? Сначала ты что-то обещал мне. Потом оказалось, что обманывал меня… – говорю я, и чувствую себя последней стервой.
–Ники, насчет звонка – это было по работе…
–почему нельзя поговорить по работе при мне?
Ох, да что же за колкости я несу!
–Ники! Да что с тобой?!
–со мной? Со мной ничего…
–и почему ты так взбесилась из-за разговора о свадьбе?
–потому, что я не хочу замуж, Ларсен.
–что?
Ларс останавливает машину.
–ты чего? – спрашиваю я.
–нет, Ники, это ты чего! – Ларсен срывается на крик. – что с тобой происходит вообще? Ты не хочешь замуж, но ты просто мечтаешь о семье! Честно, я думал, что, если ты, не дай Бог, окажешься в таком положении, ты примешь другое решение… но нет. С тобой что-то не то. Это я тебя не узнаю. Где ты, прежняя Ники? Ники, которой не было нужно от меня ничего, кроме любви?
–мне и сейчас не нужно ничего! Ты думаешь, я пытаюсь выманить у тебя деньги, или прославиться? Нет! – уже в слезах кричу я. – меня никто никогда не любил так, как ты, и никогда уже не полюбит, потому, что наверняка, скоро я умру! Да я… я любила тебя всем сердцем, Ларсен, а ты…
Ларс не выдерживает, и, не отпуская руля, одной рукой приобнимает меня.
–прости… просто твоя беременность была для меня потрясением…
–нет. – я отстраняюсь. – помнишь, ты говорил, что не успевал уйти вовремя, прежде, чем причинишь боль? Так вот: я уйду сама. Прости. Чем раньше я это сделаю, тем проще… я осознала правду. Я знаю, почему моя беременность так напугала тебя. Я просто знаю, что у тебя кто-то есть. И даже знаю ее имя… это Мириам Криоко.
–нет! – кричит Ларс.
Из моих глаз начинают течь слезы одновременно и обиды, и злости.
–Ларсен… – медленно говорю я. – хватит меня обманывать. Я давно поняла, что происходит…ты не хочешь, чтобы у нас был ребенок, но ты хочешь привязать меня к себе. Чтобы я жила с тобой и носила твою фамилию. Почему? Здесь нет логики…
–да потому, что я люблю тебя, Ники. Но ты не можешь этого понять. Нам не нужен никто. У нас совсем нет времени. Я… слушай меня! – срывается Ларсен. – я говорил тебе обо всех ужасных вещах, которые я творил в прошлом. И я… я никогда никого не любил. Не любил никого так, как тебя. Я боюсь того, что такого же не повторится… Ники… пожалуйста, не злись на меня, – переходит он на шепот. – я просто боюсь всего, что может испортить наши отношения…
–не испортит.
–откуда ты знаешь?
–оттуда.
Несмотря на его признания, я все равно не успокаиваюсь. Тем более, он упомянул о своем прошлом снова – ага, как так он мог сразу исправиться? Тем более, я помню, как он был вместе с Мириам, когда я была в Берлине. Так может, кто-то врет тут об исправлении?
Кажется, я произнесла последние слова вслух.
–интересно, кто? – щурится Ларс.
–исправляешься тут только ты.
–да ну? Может, не только мне стоит об этом задуматься?
–о чем ты?!
–ты просто пытаешься привязать меня к себе со своим ребенком, – говорит он и в этот момент я вижу, как темнеют от злости его глаза, как напрягаются вены на его руках.
И буквально слышу в своих ушах этот звук. Негромкий, но четкий. Звук разбивающегося стекла… звук, означающий то, что все кончено.
Я тебя не люблю.
–прости меня, Ларсен. Мне больше не о чем с тобой говорить.
Только теперь я все понимаю. Я вижу того монстра, которого он так тщательно скрывал, и о котором говорил. Я вижу, кем он был на самом деле, и теперь я понимаю, что он бы не изменился. Никогда.
–мне тоже, – с яростью отвечает он.
Я вижу его злого, и тихо смеюсь. Сначала тихо, а потом все громче и громче. Вот, ты так волновалась, что с вами будет Ники, а все решилось… Все, все мосты сожжены, и чем быстрее я забуду его, тем лучше!
–и на кого ты злишься? На самого себя?
–что? – Ларс теряется.
Мне становится безудержно смешно.
–ты сам во всем виноват, Ларсен. Ты сам усложняешь себе жизнь. Ты говорил мне о наркоманке, о первой любви, которая наверняка была в моем возрасте… ты же сам портил все. Ты вообще, в курсе, как это – жить честно?
–я не понимаю, о чем ты, Ники.
–нет, ты прекрасно понимаешь, – отвечаю я.
Повисает молчание. Потом у Ларсена звонит телефон. Он бросается схватить его, но я успеваю увидеть высветившийся номер: Мириам.
–понимаешь? – переспрашиваю я.
Пытаюсь не взорваться. Все, спокойно. Он больше не твой…
Ларс вместо ответа поднимает трубку:
–да. Да, я занят. Я не могу сейчас говорить.
Я равнодушно слушаю его ответы. Потом, когда он отключает мобильник, я заговариваю снова, собравшись с мыслями:
–дай мне улететь отсюда. Вернуться домой. Забыть тебя… все было ошибкой. Ты был моей мечтой, а я была фанаткой. Мы бы никогда не встретились, со мной бы ничего не произошло, и мы жили бы так, как были бы должны… и пусть я бы умерла, но я не знала бы той боли, которую ты мне причинял. И пусть мой ребенок никогда не узнает имя своего отца.
Тут мне окончательно сносит крышу.
Чтобы Ники, да еще и сама, говорила такое? С ней точно что-то не так! Черт с ним, что я на нее накричал, я не оставлю ее! Черт с тем, что я не хочу становиться отцом – все равно, что-то не так, и я не сдамся ни в ком случае, даже если нам с Ники уже и не быть вместе, пока я здесь, я должен сделать все, что могу! Ведь правда, ей сейчас, судя по всем очень плохо!
–нет, Ники! – кричу я, хватаю ее за плечи и трясу. – посмотри на меня. Посмотри на меня, Ники, тебе плохо? – спрашиваю я.
–иди куда подальше, Ларс, – рычит она.
Я не отпускаю ее, заглядываю ей в лицо, и вижу… да она еле вменяема.
–Ники! Что с тобой?!
–отстань, Ларсен, мне просто очень плохо… – уже шепчет она.
Я сразу забываю о всем, и мчусь домой как можно скорее. И не имеет значения, что она мне наговорила. Что бы она обо мне не думала, как бы не возненавидела – я не могу ее бросить.
Мы приезжаем ко мне домой – миссис Маклемур уже там вместе с встретившим ее Сэмом. Мы укладываем Ники на диван, и я приношу воды. Она приходит в сознание, но тут же засыпает.
–что с ней? Миссис Маклемур, вы не замечали ничего странного? Ники ничего вам не говорила? – обеспокоенно спрашиваю я.
–нет, Ларсен… а что, что-то случилось?
Видно, что мама Ники тоже испугана, а еще ничего не знает о том, о чем знаем мы с Ники.
–может, вызвать врача? – предлагает Сэм.
–нет, не надо, – говорю я. – все нормально, побудьте с ней до вечера…а мне нужно побыть одному.
Желание как следует обдумать все происходящее становится совсем нестерпимым.
–куда ты, Ларсен? – спрашивает миссис Маклемур.
–я вернусь через пару часов… – говорю я, уже накидывая на плечи куртку в прихожей.
Я выхожу из дома и иду в бар. Сижу там до вечера и пью. Я понимаю, что произошло что-то ужасное, что перечеркнуло все, что у нас с Ники было. Возможно… причиной тому тот Кэмерон? Или… неужели? Я вспоминаю те шприцы и пакетики. Неужели Ники могла попасть под влияние этого маленького ублюдка? Как? Она же такая пугливая… а вдруг она кололась из-за того, что у нее возвращается рак? И вдруг… ужасные мысли посещают мою голову. Ники предчувствует свою смерть, поэтому не хочет меня ранить, когда это произойдет. Она не хочет, чтобы я переживал из-за ее смерти… да черт побери, я вообще не хочу, чтобы она умирала!
Стараюсь успокоиться.
–налейте еще, пожалуйста.
Нет. Такого быть не может. Ники не дура. Она сказала бы своей матери, а та обязательно сообщила бы мне. Так что… очередные горестные мысли посещают мою голову. Она влюбилась в этого Кэмерона. Я чувствую. И поэтому Ники так плохо, что она за него переживает? Или… это все же беременность? Черт, вот правда, я не знаю почему, но каждый раз, от этой мысли, меня просто трясет. Это какой-то кошмар….
Я пью и пью, а когда я возвращаюсь домой к ночи, то не нахожу дома никого. Дом закрыт снаружи… я прохожу внутрь, открывая своим ключом, и нахожу записку, прилепленную к холодильнику:
«мы поехали в больницу».
Неужели? Что-то серьезное?
Обессиленно подаю на стул, не снимая куртки. Да пошло оно все к черту. Действительно, и Ники, и Мириам, правы, и я просто жестокий прожигатель жизней – как своей собственной, так и чужих. Что же, ну нужно же было когда-то остановиться… Ники правильно выбрала время. Время, не только для нее, чтобы уйти, но и для меня.
Я сдаюсь.
Медсестра открывает дверь, и разрешает пройти. Одной лишь мне.
Я тихонько прохожу и вижу Кэмерона, всего увешанного проводами. Откачали. Живой.
Улыбаюсь и подхожу к нему поближе. Глаза закрыты, но, несмотря на это, похоже, он не спит.
–эй, Кэмерон… – тихо зову я.
Мне сказали, что с ним можно поговорить, но недолго…
–не спишь? – спрашиваю я.
Он приоткрывает глаза.
–Ники… ты здесь, – парень даже слегка улыбается. – спасибо.
–не за что, – тихо отвечаю я и улыбаюсь.
–спасибо, что это… не бросила меня…
–а разве я могла бросить? – спрашиваю я. – я бы никогда тебя не оставила, Кэмерон…
–Ники… ты, в натуре, так добра ко всем вокруг, – произносит Кэмерон, а его рука тихонько подбирается к моей, лежащей у него на одеяле.
Я беру парня за руку.
–нет, Кэмерон. Просто ты этого заслужил. Ты настоящий друг… – шепчу я, чувствуя, как подступают слезы.
Так щемит сердце от жалости к другу…
–эй, Ники. Не плачь. Не надо. Подумаешь, откачали типа… я все равно сдохну. Мне незачем жить…
–нет. Не говори так… – прошу я.
–как твой Ларс? – вспоминает Кэмерон.
–так…
Тяжело думать про все происходящее между нами с Ларсеном сейчас. Хоть это и странно, и страшно, но во время нашей разлуки в Риверсайде я убедилась, что наша любовь прошла… мы с Ларсом теперь никто, и действительно… лучше бы мы никогда не встречались…
Он говорил мне, что не умел уходить вовремя. И я помогла ему это сделать.
–мы расстались с ним, – шепчу я.
–ого. Вот это новости. Почему?
–неважно…
–ладно. Как же ваш ребенок? Ты теперь вернешься домой?
Я киваю.
–ладно, Ники, не плачь…
–я справлюсь как-нибудь. Кэмерон, – отвечаю я со слезами на глазах. – я никогда тебя не забуду… я пойду. Время выходит, сейчас медсестра выгонит…
–ага. Спасибо, что пришла, Ники.
–тебе спасибо.
Я поднимаюсь, и уже на пороге слышу слова Кэмерона:
–я люблю тебя…
–я тебя тоже, – сдавленно бросаю я и выбегаю, вся в слезах.
Мама и Сэм ждут внизу. Я прислоняюсь к стене, и стараюсь умерить слезы. Кэмерон… бедный Кэмерон… мой бедный умирающий друг… я буду помнить тебя вечно…
Мы снова приезжаем к Ларсену. Мама ложится спать, а значит, нам с Ларсеном придется, все-таки, выяснить отношения.
–как ты, Ники? – спрашивает Ларсен, когда я спускаюсь внизу перекусить чем-нибудь.
–какая разница? – говорю я, садясь за стойку, и принимаясь за кусок пиццы из холодильника.
–как какая? Ты была в больнице… тебе было плохо… я же видел, что с тобой что-то не то.
–Ларс, отстань. Я ездила к другу.
–к другу? Значит, к другу? К этому наркоману?
Вижу, как Ларс сердится.
–да, к другу, – киваю я.
–ты не передумала?
–чего мне передумывать, Ларсен? – я глубоко вздыхаю. – после тех разборок, которые ты мне устроил в машине, ничего больше быть не может. Все утеряно, Ларс.
–я? Разборки? Нет, нет, – Ларсен хватается руками за голову. – я не хочу ничего об этом слышать! Я понимаю, что я был неправ… но я обещаю, если ты останешься, я начну все заново! Прости меня, Ники! Дай мне второй шанс! Я… я просто обязан тебе всем. Если бы не ты, я бы сейчас снова гулял по шлюхам. Или был бы женат на Мелани… стал бы алкоголиком. Зависимым от марихуаны… стал бы монстром. Ники… я не могу тебя отпустить.
–прости… – говорю я. – если бы ты понял это раньше, ты бы еще мог что-то исправить. Но так нам будет лучше. Оставь меня, пожалуйста, и дай спокойно улететь завтра. Забудь… – с этими словами я соскакиваю с высокого табурета и направляюсь наверх.
–Ники! – кричит Ларсен.
