Текст книги "Туфельки для мамы чемпиона (СИ)"
Автор книги: Анна Аникина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)
Глава 80
80.
За неделю они видели Альпы, Прованс, портовый Марсель, Лион. А дальше мимо Парижа, куда они тоже решили обязательно приехать отдельно, на север, во Фландрию, к берегам Северного моря. Туда, где в ресторане недалеко от Брюгге нет меню ни на английском, ни на французском. Поэтому они ели спагетти, единственное, что смогли без труда прочитать в перечне блюд. Туда, где снова пахнет морем. Почти как дома, в Гданьске.
Крохотный городок Остенде. Сюда на широкие светлые песчаные пляжи приезжают в основном британцы. На местном рынке возле пристани – свежайшая рыба. Огромная голова тунца пугает приезжих детей.
Местный фастфуд – креветки, мидии в панировке, солёная рыба в лепешке. Домашние пивоварни, где запросто можно расспросить хозяина о каждом сорте пива. – Вот это, которое вы выбрали, – рассказывал им молодой пивовар, – лучше пить так: сначала надеваете пижаму, потом ложитесь в кровать и только потом открываете бутылку. Оно крепкое. После него точно нельзя за руль.
Беата уговорила Роберта взять попробовать четыре вида пива. – Жабка, а мы выпьем столько? Ты уверена? – А мы, как нам рассказывали, наденем пижамы, ляжем в кровать… – Стоп. Дальше пиво точно будет лишним, – смеялся Роберт.
Они остались в Брюгге ещё на сутки. Нагулялись, сходили в музей шоколада, покатались по каналам, накупили сувениров друзьям.
Обратный путь по северной Европе занял ещё два дня. Перегоны делали небольшие. За рулём был Роберт.
Беата любовалась им всю дорогу. Чёткий профиль, стильная стрижка, седина почти не видна на выбритых висках. Тёмные брови, длинные ресницы. Едва заметные морщинки в уголках глаз. Руки с длинными пальцами лежат на руле. Этот мужчина притягивал. Не отпускал.
Время от времени он брал её ладонь в свою. И целовал. То в самый центр, то вдруг каждый пальчик. Молча. Глядя на дорогу. И сердце щемило от нежности.
Устроившись с ногами на сидении, глядя на дорогу, Беата размышляла о том, что дала им двоим эта поездка. Кроме тысяч километров и прекрасных видов. Главным было ощущение, что они одно целое. Так близко они ещё не были. Никогда не случалось так долго молчать рядом друг с другом. Так просто делиться мыслями, впечатлениями и ощущениями, которые вдруг совпадали.
В Польшу въехали через Щецин. Сделали остановку. Забор военной базы был на месте. Роберт посмотрел в сторону проходной. Прищурился.
Беата знала, это не самые приятные моменты сейчас лезут в голову. Им надо домой. Туда, где от всех невзгод лечат камни старого города.
Глава 81
81.
Очередная зима как-то резко накатила на Европу. Без перехода. Снег выпал и лежал толстым слоем уже с середины декабря. Для Варшавы, привыкшей к мягкой и почти бесснежной зиме, – много сложностей сразу.
Беата принимала экзамены у студентов-иностранцев с подготовительного курса. Сегодня их было почти тридцать человек. На десятом отвечаюшем поплыло перед глазами. Она постаралась сосредоточиться. Вышло так себе.
Попросив коллегу дослушать студента, вышла в коридор, открыла окно. Выдохнула холодный воздух. Голова всё равно кружилась. Подташнивало. Беата решила, что больше в столовой этого корпуса она обедать не будет.
Еле досидела до конца экзамена. Вышла на воздух. Постояла. Дошла до машины. В салоне пахло чем-то резким. Снова накатила тошнота. Потихоньку выехала с парковки, двинулась в сторону своего дома. Роберт в Нью-Йорке. Ещё два дня его не будет. А одной в его доме совсем тоскливо.
Утром даже чашка кофе не влезла в Беату. Заседание кафедры в полдень. До этого нужно, наверное, до врача добраться. Благо, университетская клиника обслуживала преподавателей.
Молодая доктор общей практики внимательно выслушала жалобы.
Беата подумала, что вот и наступило то время, когда толковые специалисты начинают гордиться ей в дети.
Врач задавала обычные вопросы. Про аллергию, хронические и перенесеные заболевания. Цикл, даты, продолжительность.
– Пани Зимовская, давайте мы всё-таки УЗИ сделаем. Есть одна мысль. – Зачем УЗИ? Врач мягко за локоть подвела её к кушетке. – Я совсем не уверена. И понимаю, что в Вашем возрасте….Ой, простите. Не поймите неправильно. – Доктор, говорите толком, – бледная Беата плюхнулась на кушетку, голова соображала очень медленно. – Вот давайте я УЗИ сделаю. Если ошиблась, скажу. – А если не ошиблись? – Тоже скажу. Обязательно, – светло улыбнулась доктор.
Несколько секунд на работу датчика. – Посмотрите на экран? – Что там? Опухоль? Доктор по-девичьи хихикнула. – Нет. Вы беременны. Недели четыре или пять. Я сейчас напечатаю снимок. И дам направления на анализы. Прямо сейчас всё и сдадите, раз не завтракали. И витамины выпишу. – Стоп.!Доктор! Стоп, – Беата схватила её за запястье, – Я что? – у Беаты поплыло перед глазами. Почему-то вспомнилось, как Роберт сказал: "Надеюсь, детей у меня нет".
Беата рухнула на кушетку, закрыла глаза. Слышно было, как засуетилась врач, через полминуты Беате под нос сунули нашатырь. Она открыла глаза и замотала головой. – Доктор, мне сорок два года… – Сорок один, пани Беата, не прибавляйте себе, – доктор взяла её за руку, – Вы родите прекрасного ребёнка. Всё будет хорошо. – У Вас есть дети? – Беата подняла на доктора глаза. – Да, есть. Сын. Ему почти семь. Я на первом курсе родила. – Есть фото? Как его зовут? Доктор отошла к столу, принесла фотографию серьёзного сероглазого парня без первых двух зубов. – Лешек. – Ккккак? – Лехослав. В честь моего папы. – Замечательный малыш, – прошептала Беата.
Зажав все направления и документы в руке, она вышла в коридор. Сил почти не осталось. Прислонилась затылком к стене. Закрыла глаза. А когда открыла, перед ней стояла Ирма. Беата только и успела, что перевернуть документы. – Что случилось? Тебе не хорошо? – Привет! А ты как тут? Я просто зашла давление померить. На погоду реагирую. Вот, говорят, кровь надо сдать, – Беата была не готова делиться новостями даже с лучшей подругой.
Ирма Войцеховская ни слова ей не сказала о том, что увидела. Мать четверых детей, она могла отличить снимок УЗИ при беременности от всех остальных медицинских бумаг, даже если видела его долю секунды. Она молча сунула Беате яблоко. – После анализов съешь. Мои из предгорий прислали целый ящик. Домашние.
Беата выседела заседание кафедры. На ватных ногах спустилась по лестнице. Сегодня Роберт прилетал. Вот прямо сейчас уже, наверное, он сдаёт отчёт. Ей стоит поторопиться.
В голове так и не прояснилось. Сомнения грызли.
А что, если Роберт просто не хочет, чтобы у него были дети. За столько лет неужели ни одна не была от него беременна?
А что, если она не сможет доносить и родить здорового ребёнка?
А что, если с этим ребёнком что-то случится? И ещё тысяча таких "а что, если".
Она опасливо посмотрела на снимок УЗИ. Ничего не понятно. Но это фото её ребёнка. Их с Робертом. Сына Роберта Тухольского. Почему мальчика? А не понятно. Но совершенно точно.
Сегодня она не будет ничего ему говорить. Завтра утром после кофе.
Обязательно. Но не сегодня.
Глава 82
82.
Уже ночью Роберт получил срочный вызов в аэропорт. Поднялся, аккуратно переложив Беату со своего плеча на подушку. Хорошо, что она не проснулась. Оставил записку: "Жабка, не волнуйся. Срочно вызвали. Буду, как смогу. Целую." и пририсовал букетик.
Выбежал в ночь к машине. Пока грел, почистил. Прислушался, как обычно, к ощущениям. Ничего хорошего. Просто так вызывать, не рассказывая подробности, не станут. Что-то там серьёзное. Даже дня отдохнуть не дали.
Начальство в комнате для брифингов выглядело гостями. В углу у карты топтались военные.
Руководителя полётов будто переехали катком. С красными глазами он всматривался в монитор, остервенело щелкая мышью. – Тухольский, ну наконец-то! – Когда мне так радо начальство, я даже не знаю, как реагировать. – Роберт, не до шуток. – Я уж понял, – Тухольский кивнул в строну военных, – Что стряслось? – Сейчас они сами тебе объяснят, – руководитель полётов махнул рукой авиационном офицерам, – Господа! Наш лётчик приехал.
В подошедшем военном Роберт почти сразу узнал однокурсника Антона Вайду. Они обнялись. – Хорошо, что это ты, легче будет объяснять, – обрадовался тот. – Выкладывай. Не тяни. – Пошли к карте. Смотри, вот тут, – и Вайда ткнул пальцем куда-то в центр Африканского континента, работают наши спецы. Там шахты какие-то. Польская фирма выиграла тендер на поставку и монтаж оборудования. Контракты у работяг были на 3 года. Вертолетчики, водители, монтажники. Кто-то даже с семьями. Кроме поляков есть украинцы и русские. Дорогу там стоили. – Сколько их там? – Человек семьдесят. Там неделю назад был военный переворот. Всех иностранцев загнали в здание аэропорта. Держат под прицелами. Искали военных среди них. Мы двое суток пытались добиться разрешения на военный транспортник. – Какая там полоса? Вайда протянул Тухольскому планшет с данными.
– Какой, к бесу, транспортник? Он там затормозить не сможет. – Не бомбардировщиком же мне людей вывозить! Военный самолёт они не разрешили. Только гражданский. Наших пилотов я, понятно, за штурвал не посажу. Я просил найти гражданских с военным опытом. А ты из всех единственный, кто ещё и в Африке работал.
– Томаш, – Тухольский обернулся к руководителю полётов, – вторым пилотом тогда Новатны вызывай. Этот парень тоже бывший военный. Надёжный, как скала. И допуски у него сейчас лучшие, – пояснил для Вайды. – Едет уже. Но Войцеховский сказал, что он тебя одного не пустит, – отозвался из своего угла Томаш. – И Марк здесь? – Он сидит с личными делами бортпроводников. Ищем, кого отправить. – Антон, сколько человек экипаж разрешили? – Шесть. – Ого, щедро. Раненые там есть? Груз? – Груза не должно быть. Вещи личные только. Про раненых не знаю. Люди напуганы. Мне дали поговорить с инженером. У него жена там беременная. – Ох, ты ж… Значит нужны с медицинской подготовкой. Мало ли что. И только мужчины. Жилеты дайте по размеру, чтоб под рубашку спрятать. И запасных. – Сделаю.
Роберт набирал номер Марка. Но тот уже заходил в дверь. – Роберт, с глазу на глаз, – вытащил друга в узкий коридорчик. – Выбрал, кто полетит? Врач среди них хоть один есть? – Я тебя одного не пущу. Ирма полетит с нами. У неё медицинский диплом. – Войцеховский, ты в уме? – Роберт прижал Марка, не уступающего ему габаритами, к стене, – Не смей! У тебя четверо! На борту ноги твоей не будет! Понял? – У Новатны допуски хуже, чем у меня. – Ему двадцать восемь. Он не женат и детей у него нет. Он военный лётчик. Я всё сказал. Роберт выпустил из рук лацканы форменного кителя Марка. – Попроси Ирму за Беатой пригдядеть. И соврите ей что-нибудь про замену борта, погоду или ремонт. Сами придумайте. Я жду четыре личных дела бортпроводников через десять минут. – Скажи, чтоб дозаправляли в гражданском порту. А то отследят тебя. Проблемы будут, – сказал Марк, обняв друга. – Скажу. Спасибо. Увидимся скоро. Иди уже, – и Тухольский открыл дверь в комнату брифингов.
Вернулся к карте. – Антон, где дозаправка? – В Стамбуле. На авиабазе. – Проси на Ататюрке. Чтоб без подозрений. – Принято.
Ирма металась по комнате бортпроводников. Не согласится Тухольский взять её. Может хоть Марка возьмёт. Лучше него никто не справится. Муж появился быстрее, чем она ожидала. – Ну? – Ирма кинулась к нему. – Что? Новатны летит. И у меня десять минут, чтобы выбрать четырёх парней. Лучше с медицинской подготовкой. – Так ведь я могу. – Он тебя тоже не взял, – Марк взял жену за плечи, – Помоги мне быстро выбрать.
Войцеховские веером разложили карточки бортпроводников. Ирма за тридцать секунд из тридцати семи человек выбрала десять. Потом просмотрела ещё раз. И твёрдой рукой отложила пять в сторону. – Вызывай этих. Пятый про запас. Всех знаю лично. Марк уже набирал руководителя полётов и диктовал пять фамилий.
– Надеюсь, ты не проболтался? А то я тебе этого никогда не прощу! Не хватало ещё, чтобы Тухольский в полете думал об этом! – Хватило ума. Он просил приглядеть за Беатой. Она сама, видимо, ему не сказала ничего. Наврать что-то про замену борта и ремонт. Что делать будем? – Что-что…. Врать будем, Марек. Бессовестно врать, – Ирма приложила ладони к пылающим щекам, пытаясь собраться.
Марк обнял жену. Мыслями они оба были сейчас на маршруте Варшава-Стамбул.
Глава 83
83.
Ирма решила, что до вечера к Беате не поедет. Та ещё не успеет сильно разволноваться. В конце концов КВСов часто вызывают вот так. Сдергивают в самое неподходящее время.
Марка один раз вынули прямо из сауны. Другой раз он убегал с детского праздника. Правда, честно дождался, пока сын в роли зайчика обхитрит волка.
Но если дело затянется дольше, то врать придётся. А ещё хорошо бы, чтобы новость не просочилась к журналистам. Со всего персонала, кто занимался этой ситуацией, взяли подписку о неразглашении.
Войцеховская про себя отсчитывала часы. Сколько здесь на подготовку. Сколько лететь. Дозаправка, ещё полет. Потом погрузка. Это если сразу. И обратно. Сколько топлива хватит.
Бортпроводники приехали в течение часа. Она лично говорила с каждым. И оказалась права. Пятый пригодился. Один из парней был не здоров.
Всем отдали бронежилеты. Одеваться будут на дозаправке. Проверили аптечки. Добавили всё, что смогли. Отдельные перевязочные пакеты, реанимационный комплект, носилки. Всё запихали как можно ближе. Чтобы одним движением достать.
Ирма сама проверяла борт. Всё оборудование. Кислород. Жилеты. Пледы. Питание загрузят на Ататюрке. Последними Ирма сунула в один из отсеков детские подарочные наборы от авиакомпании. Блокнот, карандаши, раскраски, игрушка. – Это то зачем? – не понял один из бортпроводников. – А детям ты сам петь-плясать будешь? – Там дети? – Не знаю я. Но если есть – это способ их отвлечь и занять. И взрослым, если что, выдашь. Порисуют. Проверяй аварийные выходы.
На Роберта она старалась не смотреть. Они с Ежи Новатны смотрели в планшет на карту. Считали топливо. Марка Тухольский даже к борту не подпустил. Тот маячил в окне руководителя полётов. Борт стоял рядом.
– Всем, кроме экипажа, покинуть борт, – по громкой связи Тухольский.
Ирма кинулась было к кабине. Хоть обнять их с Ежи. Но потом поняла, что нельзя. Её эмоции не должны их сейчас волновать. Сделала строгое лицо. Повернулась к бортпроводникам. – Ребят, я на вас надеюсь. Берегите пилотов. Увидимся скоро.
Парни кивнули. За ней закрылась дверь. По трапу она шла, не чуя ног.
Трап отогнали. Ирма стояла на улице на перроне. Без шинели. Ветер адский. Метель. И безо всякой черезвычайщины взлетать не просто.
Борт вырулил на противогололедную обработку. – Оденься, – принёс ей шинель Марк. Встал рядом. Обнял. Чего никогда не позволял себе на работе.
Так они и стояли, пока борт рулил, разгонялся и взлетал. – Они справятся, – шептал Марк плачущей навзрыд Ирме.
Глава 84
84.
Последним с ними на связи был диспетчер Каирского аэропорта. Пожелал удачи.
Садиться нужно было в ручном режиме. "Башня" не отвечала. Но спецы, покидая рабочие места, оставили включённой КГС*. И на том спасибо. Теперь можно будет зайти на посадку по приборам в кабине. Топлива только много. Но иначе они обратно не улетят. Им этого хорошо, если до Каира хватит. А в турецком Ататюрке заправили по полной.
Полоса горячая. Роберт оттормозил. Дорулил под руководством странного человека в комуфляже и с автоматом.
Экипаж остался в самолёте. К ним подогнали трап. На борт зашли трое таких же комуфлированных.
Спасибо учительнице французского языка из Варшавского интерната. Ибо заговорили аборигены именно по-французски.
Обыскали экипаж на наличие оружия. Но на тонкие бронежилеты под форменными рубашками не среагировали. Уже хорошо.
Было понятно, что у них тут свои разборки. А от толпы иностранцев, говорящих на непонятных языках, они очень хотели бы избавиться. И чем быстрее, тем лучше.
Из здания аэропорта под дулами автоматов вывели людей. Всё-таки дети. Четверо. Двое подростков и двое лет по пять-шесть. Шли молча за руку со взрослыми.
Роберт стоял на верхней площадке трапа. Ежи в кабине. Бортпроводники в салоне. – Станислав, считай, только счётчиком. О состоянии спросить каждого. Но когда взлетим. – Говорите по-французски, – окрик стоящего рядом чернокожего амбала. – Мои люди не знают французский. Только английский. Я дал команду пересчитать пассажиров. Это его обязанность. – А Вы, кэп, откуда знаете наш язык? Я слышал, некоторые слова были не только французские. Это местные словечки. – Я работал здесь много лет назад.
Пассажиры стали подниматься в салон. Вещей у них в руках не было. Назад им было велено не оборачивается. Но маленькая девочка всё время крутила головой. Её мама, тихо плача, держала её голову ровно. Девочка начала реветь в голос, привлекая внимание.
Оборачивался и полноватый дядечка. За это чуть не получил прикладом по голове. – В чем дело? – Роберт остановил маму с девочкой. – Ей не отдали собаку, – женщина едва говорила, слезы катились по щекам. – А у вас что? – притормозил мужчину. – Они ребёнку не отдали собаку, – торопливо по-русски начал тот, – Я не могу слышать, как девочка плачет. А пёс там в переноске тоже плачет. Зачем им собака? – Заходите в салон. Сейчас решим.
Роберт дождался последнего пассажира. – Станислав? – Семьдесят три. Шестьдесят пять, четыре, четыре. – Принято. Докладывай Новатны. Размещай. Я сейчас. – Пан командир… – Ты плохо слышишь? Детей займи.
И Роберт спустился по трапу. Амбал уже стоял внизу. – Там собака. Мы её забираем. – Кэп, приказ был без багажа. – Это не багаж. Это друг. – Я не имею права отойти от этого трапа, пока не взлетит самолёт, кэп. – Значит я иду сам.
Ежи Новатны с мокрой от напряжения спиной сидел в кабине. Ему доложили, что пассажиры размещены. Систему кондиционирования он включил. Ещё обмороков от жары не хватало. Беременная женщина чувствовала себя нормально. Раненых трое. Огнестрел. Увидев, как командир идёт к заданию аэропорта, Новатны впился пальцами в подлокотники.
Роберт шёл спокойно. Опустив руки. Зашёл в здание мимо автоматчиков. О том, что он под прицелами, старался не думать.
В переноске надрывался пёс. Джек-рассел-терьер, судя по всему. Тухольский подошёл. Взял переноску. – Идём к хозяйке, – тихо сказал по-польски. Собака затихла. Прижала уши.
Так же медленно он вышел из здания. Подошёл к трапу. Никто его не остановил. – Спасибо, – кивнул их здоровенному конвоиру. – Удачи, кэп!
Выруливали на полосу уже сами. Ни скорости ветра, ни курса. Воздушный коридор им должны были держать. Так обговорили с каирским диспетчером.
Пока не услышали его голос снова, не разговаривали. Только команда и ответ. Ни одного лишнего слова.
Диспетчер был тот же. Значит ждал, не менялся. Обрадовался им, как родным. Тухольский и Новатны выдохнули.
И только теперь Ежи позволил себе вопрос. – О чем ты думал, командир, когда поперся за собакой? – Я думал о том, что очень жалею, что моя женщина до сих пор мне не жена. И что мы до сих пор не сделали ребёнка. Это когда шёл туда. – А когда обратно? – Тогда о том, что я не смог бы иначе. Ты не можешь сказать маленькой девочке, что её собака – это минимальные необходимые боевые потери. И ещё о том, что когда у меня родится сын, я подарю ему собаку. – А если дочь? – И если дочь, – Тухольский потёр глаза, – Попроси ребят кофе сделать, пожалуйста.
__________
*КГС – курсо-глиссадная система. Система захода на посадку по приборам кабины пилота.
Глава 85
85.
Ирма сидела, как приклеенная, в комнате бортпроводников. Приходили и уходили коллеги. Отправлялись регулярные рейсы. Кто-то что-то спрашивал. Она даже отвечала. Но мыслями была не здесь.
К вечеру стало ясно, что всё хорошо. Людей вывезли. Борт принял пассажиров и взял обратный курс. Сядут в Каире на дозаправку. Пассажиры, включая раненых, все следуют в Варшаву. Тут же будут госпитализировать, кому потребуется.
Марк сидел в кабинете начальства. Военные тоже там. Чтобы не светиться перед экипажами.
Теперь можно и Беате позвонить. Ирма полезла в прогноз. Где тут у нас самая неприятная погода? Ага. В Санкт-Петербурге ледяной дождь и порывистый ветер.
– Беатка, привет! Ты где? У Роберта? Не потеряла его ещё? Он застрял в России. Там ледяная полоса. Нет. Не в Москве. В Санкт-Петербурге. На табло нет этого рейса? Конечно, нет. Они там сидят. Как будет вылет, я буду знать. Позвонить тебе, чтобы ты не мучила табло? Договорились. Ложись. Прилетит твой Тухольский. Но утром.
И всё, казалось, рассчитала Ирма. Обо всех деталях подумала. Но политика, будь она неладна, всегда была для государства важнее людей.
Министерство обороны решило объявить на всю страну о героическом спасении граждан страны из эпицентра военного переворота.
В вечерних новостях в самом начале выпуска прошёл короткий сюжет об удержании польских, украинских и русских специалистов в здании аэропорта. И о высланном туда гражданском польском самолёте. Фамилии пилотов, слава богу, не назвали.
Марк примчался к ней. – Ты видела? – Все видели. Хорошо ещё, что без картинки. Сейчас начнётся. А я Беатке уже с три короба наврала про ледяную полосу в Санкт-Петербурге. Что делать? – Смотри, прилёт у них штатно в одиннадцать по Варшаве. Привези её, что ли, встречать. – А её тут в толпе не помнут? – Сейчас. Подожди. Я позвоню кое-кому.
Марк набрал Антона Вайду. Тот тоже не спал третьи сутки. Но ждал. Сейчас военных отправили в отель, чтобы они хоть до утра пришли в себя. – Антон, прости, что дёргаю. Это Войцеховский. Тут такое дело. Завтра борт когда прибудет, надо, чтобы жену Роберта не помяли в толпе. Можно её как-то через служебные выходы? Ты ж сейчас главный. Да, ты правильно понял. Но я тебе этого не говорил. Во-первых, Роберт не знает. А во-вторых меня сейчас жена прибьет. За чужие секреты. Спасибо. Ирма её за руку будет держать.
У Ирмы в руках завибрировал телефон. Часы показывали восемь утра воскресенья. – Беатка, ты чего? – Скажи мне честно, он там? – Где? – Это Роберт летал в Африку? – Да. Прости меня. Я не могла тебе сказать. Не имела права. – Можно мне в аэропорт приехать? Я одна с ума сойду. – Я тебя заберу через двадцать минут. Проведём через служебные помещения.
