Текст книги "Жертва (СИ)"

Автор книги: Анна Алмазная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 32 страниц)

Лие надо знать, что происходит, и куда пропали ее братья.

– Такая же бесстрашная, как и ее брат, – сказал кто-то и схватил за руку, когда Лия покачнулась и чуть было не полетела вниз. – И такая же безрассудная. Куда же вы собрались одна, моя архана?

– Вы телохранитель моего мужа? – спросила Лия, оборачиваясь к мужчине.

– Да, моя архана, – поклонился крупный, широкоплечий мужчина.

Столь огромный и столь грациозный. Лия много раз слышала, что при дворе его боялись. Но сама Лия даже не думала бояться. Она знала, что Кадм много раз помогал ее брату и много раз спасал жизнь Миранису. Так зачем его опасаться?

– Вы мне не верите, моя архана, – вкрадчиво спросил телохранитель.

– Верю. Мой брат вам верит, мне этого достаточно. Вы тоже будете меня останавливать?

– Смотря что вы хотите сделать.

– Я хочу увидеть брата.

– Какого из? – продолжал насмешничать Кадм.

– Арман ведь не в Виссавии...

– В Виссавии. Позволите сопроводить вас к нему?

– Если вы будете так добры, – выдохнула Лия и ахнула, когда Кадм завернул ее в плащ, поднял на руки и прыгнул в окно. Лия вскрикнула испуганно, вжалась в телохранителя и крепко зажмурилась. Но падения не последовало, а когда она открыла глаза, телохранитель уже плавно опустился на дорожку утопающую в тумане перед замком, и дорогу им немедленно показались две едва различимых в полумраке фигуры виссавийцев:

– Пожалуйста, вернитесь в замок, архан, – сказал один из них. – Наследник приказал...

– Наследник приказал не выпускать из замка кассийцев, – неожиданно холодно ответил Кадм, – я же сопровождаю к брату племянницу вождя. Ей вы тоже запретите выходить из замка? Или я должен отпустить беременную жену кассийского наследника одну, ночью?

Лия хотела возразить, что уже не ночь, что она и сама бы справилась, но главным было ведь не это...

– Рэми приказал? – спросила она одного из виссавийцев. – Почему? Он телохранитель наследного принца Кассии, как он мог приказать... что происходит, Кадм?

– Моя архана, – поклонился один из виссавийцев, – думаю, вам не следует об этом беспокоиться. Мы пришлем к вам целителей, вам надо отдохнуть и позаботиться о ребенке.

– Ты мне зубы не заговаривай! – вскричала Лия. – Я беременна, а не глупа – почему мой брат приказал всем кассийцам сидеть в замке? А ты отпусти меня уже! Думаешь, я ничего не понимаю! Ты не мне помочь хотел, а хотел обойти запрет моего брата!

– Вы слишком умны, моя архана, – усмехнулся Кадм, но Лию отпустил. Осторожно поставил на дорожку, поклонился и продолжил:

– Но будет лучше, если я увижу сейчас Рэми. Вы правы, я не могу до него добраться. Щит над замком не пускает, а мне сейчас нельзя тратить силы и пробивать щит вождя. Но вас он пропустит. И вы тоже можете приказывать виссавийцам.

– Почему вы обратились ко мне, а не к дяде? – продолжала допрашивать Лия.

– Дядя ваш в ярости. Боюсь, он больше нам не доверяет.

– А я? – вскинула подбородок Лия. – Я могу вам доверять? Рэми может вам доверять?

– А вы как думаете, моя архана?

Лия не думала, она знала.

– Что случилось? Почему вы поссорились с братом?

– Я с ним не ссорился, – без улыбки ответил Кадм. – Я никогда не ссорился с вашим братом.

– Тогда кто?

Спросила и отвернулась, прочитав в темных глазах телохранителя страшный ответ. Только один человек мог так разочаровать Рэми. Только один мог заставить брата отгородиться от кассийцев щитом. Миранис...

– Дайте мне слово...

– ... даю, моя архана. Я хочу помочь вашим братьям, а не им навредить. И, верьте мне, им нужна моя помощь.

– Хорошо, – сказала Лия. – Я устала. Мне нужно увидеть брата-целителя, вы меня к нему пропустите. А ты меня к нему отнесешь.

– Лилианна, – выдохнул один из виссавийцев.

Кадм же не слушал возражений: вновь подхватил Лию на руки и сказал:

– Вы слышали приказ племянницы вождя: пропустите ее к брату.

Кадм нес ее бережно, как драгоценность, и Лия спрятала лицо в его плаще, почувствовав себя слегка увереннее. От телохранителя пахло вербеной, руки его были сильными, и Лия вдруг подумала, что плохо это позволять чужому мужчине носить ее на руках. Братья, оба, наверное, не одобрили бы. Но сейчас... Она видела этот проклятый щит: поблескивающая в рассветной дымке белоснежная завеса. Щит был реальным, значит, реальным было и недоверие дяди. Что Миранис такого сделал?

Она сжала ладонь в кулак и сдержала просящиеся на глаза слезы. Кому теперь верить? Дяде, Миранису? Почему ей приходится выбирать?

– Отпусти ее! – сказал кто-то, в ком Лия, к своему удивлению, узнала дядю. – Если ты плохо себя чувствуешь, Лия, обратись ко мне. Я все же целитель и способен помочь своей племяннице. А ты... если осмелишься хотя бы пальцем тронуть Армана...

– Почему он должен вредить Арману? – не понимающе спросила Лия.

Но мужчины ее уже не слушали, будто в один миг она стала невидимой.

– Ты забываешься, вождь, – спокойно ответил Кадм. – Я никогда не пробовал убить Рэми, даже когда не знал, что он твой племянник. Так почему сейчас я должен стремиться убить его брата?

– Чего же ты хочешь?

– Я хочу, чтобы ты впустил в Виссавию повелителя и его телохранителей.

– Чтобы они убили Армана?

– Нет. Чтобы они помогли Рэми. Давай честно, вождь. Арман никогда не был высшим магом, его телу сложно выдержать силу Киара. Рэми, конечно, поможет, но какой ценой? Ценой полного опустошения? И без того раненный и обессиленный после недавнего ритуала? Мы надолго лишимся целителя судеб, можем ли мы сейчас себе это позволить? Мало того, мы лишимся доверия Киара.

– Будто у вас было это доверие, – усмехнулся дядя. – Киар и без того...

– Верно. Времени нет, ни у кого из нас. Пойми, вождь, мы не можем сейчас позволить потерять кого-то из них. Рэми и Арман носители душ двенадцати. Наши братья. Ты должен позволить нам самим...

– Миранис...

– Миранис идиот, ты прав. Мы ненадолго оставили его без присмотра, а он сглупил. Это правда. Но мы не собираемся глупить. Повелитель – носитель Нэскэ. Сейчас только Нэскэ может все исправить. Но для этого ему надо пробиться сначала через щит Виссавии, потом через щит Рэми. Это так необходимо? Я понимаю, мы в очередной раз вынудили Рэми защищать одного из двенадцати, это наша вина. Нам все и исправлять. Тебе же не стоит лишать племянника верных союзников. Вернее, чем мы, у него не будет.

– А ты что думаешь, девочка? – мягко спросил дядя.

Девочка, значит? Мужчины! Сначала поцапаются, а потом ей расхлебывай. Но Лия знала ответ на вопрос дяди, давно уже знала:

– Если бы мой брат не доверял им, он никогда бы не оставил меня и Лиина в замке Арама.

Кадм хмыкнул, дядя глянул на него неприязненно и все же приказал:

– Пустить в Виссавию повелителя Кассии и его телохранителей.

***

В эту ночь Деммид даже не пытался уснуть. В верховном храме он долго стоял на коленях перед статуей Радона. Думал. Вспоминал каждый свой шаг, каждое свое слово, каждый вздох. Благодарил Радона за огромную честь быть носителем Нэскэ и просил дать мудрость, чтобы нести эту ношу достойно. Он столько раз ошибался и теперь не имеет права на ошибку… он мог только ждать, пока его послы работали с хранителями вести Виссавии. Упрашивали, уговаривали.

Он должен попасть в Виссавию. Должен увидеть Армана. Должен исправить то, что еще можно исправить.

– Отец мой, скажи как? – прошептал он и медленно поднялся, почуяв за спиной чужое присутствие.

– Прости, что потревожил, повелитель, – мягко сказал укутанный в коричневое виссавиец. – Мне сказали, что это срочно. Открыть переход в Виссавию прямо сейчас?

– Только для меня?

– И для ваших телохранителей. Если вы захотите их взять.

– Вождь так легко согласился?

– Ваш сын пытался убить Армана, – повелитель вздрогнул. – Его остановил целитель судеб, вы понимаете, насколько это все усложнило?

– Возможно, – прошептал Деммид, призывая телохранителей. Теперь он знал, что делать.

19. Деммид. Решение

Это злой сон. Во сне все дико, алогично и нет смысла задавать вопросов. А вопросов было множество: как Лерин оказался в храме Виссавии? Почему его привели сюда виссавийцы чуть ли не под конвоем? Почему Миранис молчалив и нахмурен, а Тисмен смотрит таким же непонимающим взглядом? И где Кадм?

Последний вопрос Лерин сказал вслух, и, на его удивление, Миранис изволил ответить:

– Пошел к моей жене.

– Зачем? – продолжил осторожный опрос Лерин.

– Чтобы навестить целителя судеб.

– Зачем так сложно? Кадм сам не мог...

– А ты попробуй. И узнаешь.

Лерин попробовал. Сначала он попробовал найти Рэми мыслью, но наткнулся на дивную стену. Ломать ее не хотелось, потому Лерин сходил в покой Рэми, но названного брата там не оказалось. Как и в покоях Армана... да и самого Армана...

– Куда делся старшой? – поинтересовался Лерин, вернувшись в покои Мираниса. И сам не поверил, что его обеспокоила судьба какого-то оборотня.

– Ну... – изменился в лице Миранис. – Видишь ли...

– Да расскажи ты! – не выдержал Лерин.

И Миранис рассказал. Ой рассказал. Так рассказал, что молчаливому Тисмену пришлось сесть, а Лерин сжал до хруста зубы. А когда Кадм позвал, да еще и телохранителей, но не своего принца, Миранис и вовсе взвился:

– Опять скажете, что мне не стоило вмешиваться? – Хотя его никто и словом не попрекнул. – Что я всего лишь пустой сосуд, ожидающий Нэскэ, в то время как Арман один из вас, да?

– Да кто тебе... – начал Лерин.

– Вы! После того, что стало с Рэми! Я просто... просто не хотел... чтобы еще раз... а меня никто не понял! Кадм вон развернулся и пошел к Лие, попросив ждать. Чего ждать? Почему я вообще должен ждать, да я сейчас сам... и туда я пойду с вами!

– Тихо! – остановил его Тисмен. – Мы понимаем. Думаю, что Рэми тоже поймет. Но сейчас не время объясняться. Кадм ждет нас.

– Вас, – поправил принц. И тут же добавил:

– Идите! Достаточно! Я останусь с вашими харибами и обещаю сидеть тихо. Вы довольны?

– Да, мой принц, – поклонился Лерин. Хотя чему тут быть довольным?

Это злой сон, всего лишь злой сон. Зачем искать в нем логику?

***

Тягостное молчание затягивалось. Время тянулось в бесконечную ленту и ожидание казалось невыносимым. Еще более невыносимой была неизвестность: Кадм отнюдь не был уверен, что повелитель не убьет Армана.

Но Миранис и Рэми не оставили другого выхода. Так все усложнить, это ж надо постараться. Впрочем, в этой ситуации сложно найти правильное решение. Еще сложнее противится прямому приказу повелителя: сделать все, чтобы Деммида подпустили к наследнику Виссавии. И к слабому пока Киару...

Деммид никогда раньше не приказывал телохранителям сына. Но теперь напомнил: это он сейчас является носителем Нэскэ и имеет права требовать подчинения. Без объяснений.

Кадму это отнюдь не нравилось. Да и смиряться он не собирался. Пока постоит и понаблюдает. Дальше по обстоятельствам. Для себя он давно решил и изменять решения не собирается. Если придется пойти против Деммида... даже против Мираниса, он сомневаться не будет. Некоторых вещей допускать нельзя. Категорически. А что там было у других носителей, его мало волнует.

Вечерело. Свет солнца, льющийся через узкие окна округлой залы, начал отливать медом, запахи стали интенсивнее, медленно плыли в лучах, танцевали пылинки. Арка перехода переливалась непривычно коричневатым сиянием, молодой виссавиец закончил последнее заклинание, и Кадм поклонился показавшемуся из сияния магии повелителю и его двум телохранителям.

Вечерний свет озарил бледное лицо Деммида, его полуулыбку, сознание обжег неожиданный приказ: «Позови остальных телохранителей», и Кадму вновь пришлось подчиниться. Хотя очень не хотелось. Лерин и Тисмен показались сразу, чуть позднее присоединился к ним растерянный, молчаливый Вирес, а с ним пяток высших магов, и все еще ело душу, не хотело уходить предчувствие, что добром это не закончится.

«Что здесь происходит?» – мысленно спросил Лерин.

«Увидим», – ответил Кадм, глядя, как виссавийский вождь и повелитель перекидываются дежурными фразами. К чему сейчас этот этикет? К чему церемонии? К чему трата времени? Действовать пора!

Исчезла арка перехода, а на ее месте показалась кровать, едва видная за плотным, качественно поставленным щитом. Арман на кровати то ли спал, то ли был без сознания, Рэми сидел неподвижно рядом и лил в брата силу. Много силы. А требовалось гораздо больше, Кадм это чувствовал. Так надолго ли Рэми хватит?

– Кадм, заставь его убрать щит, – тихо приказал повелитель.

Кадм вздрогнул, не сразу сообразив, что обращаются к нему.

– Тебя он послушает, – продолжил повелитель. – Миранис всегда говорил, что ты из телохранителей ближе всего к Рэми. Заставь его убрать щит, иначе я это сделаю силой. Ты знаешь, чем это грозит твоему побратиму.

Кадм, увы, знал. Долгим и болезненным восстановлением. Но...

– Не заставляй меня повторять приказ, – тихо продолжил повелитель. – Время не терпит.

Кадм вздохнул и шагнул к щиту. Никогда до сих пор его не заставляли делать ничего, что ему не нравилось, а теперь... он протянул руку к щиту, почувствовал легкое покалывание знакомой силы побратима. Веки Рэми за полупрозрачным сиянием дрогнули, по губам прошлась и пропала улыбка: Рэми узнал. Его сила узнала. Возможно и сила Аши.

«Пусти меня», – попросил Кадм, забыв на время и о повелителе, и о других телохранителях. Там его побратим, его младший братишка, которому требуется помощь. Уже требуется: от уголка губ Рэми бежала за воротник кровавая дорожка, кожа побледнела до сероты, руки дрожали. Но Рэми все равно поддерживал брата в одиночку, потому что не доверял... ни Миранису, ни другим телохранителям.

«Разве я тебя когда-то обманывал? Подводил? Почему ты меня наказываешь? – мягко спрашивал Кадм. – Пусти меня, брат».

Щит вдруг исчез, растворился в бессознательном доверии Рэми. И так бы не хотелось терять это доверие... но...

Рэми пошатываясь поднялся с кровати, оглянулся. Он все еще не видел за этой проклятой повязкой, но узнал... ой узнал.

– Мой повел... – договорить он не успел: Деммид стремительно шагнул к целителю судеб, коснулся его лба, и Рэми бы упал, если бы его не подхватил хариб повелителя.

– Присмотри за ним, приказал Деммид. – Поставь рядом охрану из лучших высших, не пускай к нему никого, даже моего сына.

– Это мой племянник! – возразил вождь. – Я должен ему помочь!

– Мы успели вовремя. Когда я закончу с Арманом, я сам восстановлю силы Рэми. Вы сейчас только навредите: Рэми это носитель Аши, я должен был усыпить не только вашего племянника, но и полубога. Аши тоже заинтересован в судьбе Киара и сидеть тихо бы не стал. Тело у них с Рэми одно, и это тело сейчас опасно слабо. Потому будет лучше, если они оба не вмешаются. И вы тоже.

Повелитель подошел к кровати и сел на край рядом с Арманом. Он вгляделся в бледное лицо дозорного почти с отеческой нежностью, вздохнул едва слышно, и аура его силы так загустела, что даже Кадму дышать стало сложно. Но...

– Мой повелитель, – осмелился он. – Прости меня, но если ты убьешь Армана и Киара, то я уйду за ними. Я понимаю, что Киар когда-то очень сильно ошибся. Но понимаю и причины этой ошибки. А еще я ношу в себе душу брата Киара, и эта душа сейчас кровоточит... я прошу. Умоляю. Может, Рэми удастся уговорить проклятого телохранителя, может Аши... хотя бы попробуем, убить мы его всегда успеем.

И сам не поверил, что кого-то просит. Первый раз в жизни даже не просит, умоляет, и умирает от постыдной беспомощности, потому что против повелителя даже он со своей силой мало что стоит.

– Не успеем, – ответил повелитель. – Мы должны выбрать здесь и сейчас.

– Ты и меня убьешь вместе с ним?

– Тогда и меня убивайте, – вмешался Тисмен. – Мне надоело слышать о проклятых телохранителях и о ссоре между нашими носителями. Двенадцать не одобрили бы...

– Я знаю, – прошептал Деммид, все так же не спуская взгляда с Армана.

– Но он опасен, – завел свою песню Лерин. – Миранис, может, и поступил жестоко, но он в чем-то прав...

– Да хватит уже с этими «опасен» или нет! – выкрикнул Кадм. – Люди уже много раз предавали сыновей Радона и еще не раз предадут! И вместо того, чтобы поддерживать друг друга и стать опорой для трона, мы собственными руками убиваем носителей двенадцати. Может, хватит? Рэми уже показал, что Аши можно и нужно доверять, сам Аши показал, а мы опять за свое? Убьем Армана и Киара? Думаешь, целитель судеб нам это простит? Думаешь, мы сможем укрыть от него смерть брата? Лично я на это смотреть не буду! Хотите убить носителя Киара, убивайте и меня! К тому же этот носитель мой друг и брат моего побратима. Вы можете об этом забыть, я не забуду никогда.

– Достаточно! – перебил его повелитель. – Я тебя слышал. Тебе не придется уходить за грань, как и Тисмену. Прикажи брату создать для нас круг. Если ты, Лерин, не хочешь к нам присоединиться, можешь возвращаться к Миранису.

– Мой повелитель, – побледнел Лерин, – не собираешься ли ты...

– ... закончить то, что начал Рэми. Я вас позвал, чтобы вы поддержали сейчас брата ваших вторых душ. Показали Киару, что вы на его стороне и не собираетесь убивать его носителя. Если вы по каким-то причинам не хотите этого делать...

– Мой повелитель, – вновь выдохнул Лерин. – Но если Киар...

– ...то вы его остановите. Не так ли, Кадм?

– Да, мой повелитель, – поклонился Кадм. – Если Киар не оправдает нашего доверия, я сам убью Армана. Даже Рэми меня не остановит.

Лерин бросил на Кадма недовольный взгляд, но и уходить, на счастье, не захотел:

– Я остаюсь. Прости мои сомнения, повелитель.

– Мы все сейчас сомневаемся, – мягко улыбнулся Деммид, поднимаясь. – Но уже нет места сомнениям. Арман не оставил нам выбора в тот самый миг, когда принял в себя душу Киара. Он взял на себя ношу, которой даже я на него не взваливал. А дальнейшее, – он посмотрел на телохранителей Мираниса, – зависит от вас. Потому, Лерин, ради твоей привязанности к Рэми, поддержи его брата. Не только сейчас, но и позднее. И ради моего сына. Что бы Миранис не говорил, Арман его лучший друг, помните об этом. Всегда лояльный, всегда верный, всегда осторожный. Может, нам стоит больше в него верить?

– Да, мой повелитель, – склонился перед Деммидом Лерин.

И уже без тени сомнения занял свое место в круге. Кадм опустился на колени, выдохнув с облегчением. Киара не убьют, не сейчас, не они. И ему не придется выбирать. Полилась сеть заклинаний, ударила в звенящую тишину, и Арман взмыл в воздухе, поддерживаемый чужой силой. Исчезла кровать, исчезли, казалось, стены, исчез весь мир, и множество магов стали одним целым, лучами, пересекающимися в единой точке. На Армане.

Дозорный выгнулся дугой, застонал и упал вниз, на руки поймавшего его повелителя. Медленно опустился Деммид на пол, не выпуская Армана из объятий, лилась и лилась сила, тише стали заклятия, мир растворился в мягком забытье, сосредоточился в одном человеке. Сила наполнила вены Армана, изменила его тело, оплела тонкой сетью заклинаний. Вздрогнула последняя нить мелодии, мир вернулся на место, и Арман медленно открыл глаза, окинув их удивленным взглядом:

– Где я?

– Как же ты неразумен, мой мальчик, – мягко сказал Деммид. – Полежи еще немного, силы вернулись к тебе, но тебе надо к ним привыкнуть. Или ты думал, что Киар может остаться в теле невысшего?

– Мой повелитель... где мой брат? Ты наказал его? За Мираниса?

– Ты все помнишь, да? Телохранитель пошел против своего подопечного...

– Я с ним поговорю, – вновь попытался подняться Арман. – И с Миранисом.

– Ты ничего не сделаешь, – возразил повелитель. – Сейчас я пойду к сыну и его телохранителю, и заставлю их забыть о случившимся. Завтра они проснутся и не будут помнить ничего. Киар будет спать в тебе, пока ты в Виссавии, даже они его не почувствуют.

– А остальные...

– Остальным опасно не помнить, Арман. И ты знаешь почему.

Арман, судя по его взгляду, знал, очень хорошо знал. Зато не знал Кадм, а очень хотел знать.

– А сейчас, – сказал повелитель. – Вы все выйдете и дадите поговорить Киару с Нэскэ.

Кадм вышел, но перед выходом успел заметил, как изменились в один миг взгляды Деммида и Армана. Уловив зрелую печаль в глазах телохранителя смерти, Кадм понял, что не ошибся. И выбрал правильно.

Ему не придется убивать Киара, он был в этом уверен.

***

Была уже глубокая ночь, когда Деммид вошел в покои сына. Он молча опустился в кресло, налил себе в чашу вина, которым уже успел напиться Миранис, и, повертев чашу в пальцах, отхлебнул глоток:

– На этот раз я оказался жестоким тираном, да отец? – прохрипел Миранис. – Достойным только презрения.

– Зачем ты это делал, если так думаешь?

– Я не хотел смотреть, как мой друг убивает моего отца и опустошает Кассию, как это сделал когда-то Аши, – выдохнул Миранис.

– Аши, которому ты помог...

– И осознание этого было страшнее всего...

Деммид вздохнул, подошел к окну. Светильников Миранис так и не зажег, потому покои были погружены в полумрак. Плыла за окном крепенько надкусанная луна, подмигивала из-за тонкой вуали облаков, рассыпались по темному небу серебряные монетки звезд. Здесь было так тепло, спокойно, дышало летом. А в Кассии сейчас глубокая зима. Снег, мороз... как же нелепо... все это нелепо.

– Я рад, что мне не удалось убить Рэми и Аши, – сказал, наконец-то, Деммид. – Рад, что ты не убил Киара.

– Они слишком опасны!

– Все высшие маги слишком опасны, чтобы жить. В руках каждого из них огромная сила, способная уничтожить Кассию. Но мы же не убиваем каждого из них только за то, что они могут сделать...

– Но Киар и Аши...

– Почему ты не можешь простить Аши, Миранис?

– Я... не могу простить... это не так...

– Потому что он отверг тебя с самого начала? И отвергает в какой-то степени до сих пор. Но ты сам виноват. Поддался чужому заклятию, убил собственного телохранителя. А еще раньше пытался силой заставить Рэми связаться с тобой узами. Да, я помню, ты пытался помочь. Но твоя помощь слишком похожа на золотую клетку.

– Отец! Рэми мой друг.

– Они все твои друзья. Я рад, что ты это понял. И Аши тоже.

– Но мы не можем дать гарантии...

– Никто не может. Завтра кто-то из нас может сойти с ума и наша сила вырвется из-под контроля. Твоя уже вырывалась, помнишь, Миранис, не раз. Тебя останавливали, но не убивали. Так почему мы должны убивать носителей двенадцати? Избранников Радона?

– Арман сам выбрал стать избранником! Это не воля Радона!

– Так ли? Боги играют нашими судьбами, тот же Аши играет их. Мы все влияем друг на друга и друг другом манипулируем. Весь мир взаимосвязан, все в ним проистекает из чего-то и дает причину чему-то... это огромный клубок, в котором так сложно проследить связи. Но я знаю одно – Айдэ лично сказал мне, что если я убью Армана, он не позволит Киару вернуться ни в ритуальную башню, ни в этот мир!

– Это шантаж!

– Это здравый смысл. Зачем возвращать к нам телохранителя, которого мы не хотим? Киара в последний раз боги привели в этот мир 23 года назад... сейчас его носитель был бы ровесником Армана. Боги не делают ничего зря... носителю Аши было суждено изгнать Шерена, мы этого носителя убили. Я боюсь подумать, что именно было суждено носителю Киара, которого я сам лично убил...

– А я не смог...

– Я знаю. Хотел бы ты его убить, Арман уже был бы мертв.

– Но Рэми не поймет...

– Да и ты до конца не понимаешь. Потому для всех будет лучше...

Деммид подошел к сыну и провел ладонью около его лица. Миранис обмяк, хариб Даара помог ему сесть в кресло, Деммид некоторое время постоял рядом, вглядываясь в лицо наследника. Потом развернулся и вышел.

Миранис забудет о сегодняшнем дне. Так для всех будет лучше.

В комнате Рэми тоже никто не зажигал светильников. Хариб и высшие поклонились Деммиду, Деммид же подошел к кровати, на которой спал наследник Виссавии.

Он так похож на свою мать... когда-то Деммид очень любил Астрид, когда-то завидовал Араму и хотел бы увидеть его сына своим. Может потому и теперь любил Рэми чуть меньше, чем Мираниса.

Он так обрадовался, узнав, что наследник Виссавии жив. Что Астрид жива. Даже подумал, что что-то можно исправить... но...

Астрид давно стало для него чужой. Рэми оказался проблемным мальчишкой, да еще носителем Аши. А его брат...

Деммид провел ладонью над лицом Рэми, забирая ненужные воспоминания. Рэми бы, наверное, понял. Даже простил бы. Но позднее, а времени остается все меньше.

Наследник Виссавии глубоко вздохнул и, перевернувшись на бок, погрузился в глубокий, чуткий сон. Бросив на него последний взгляд, Деммид бесшумно вышел из покоев и подал харибу знак следовать за собой.

Остальное в руках ожидавшего у дверей Армана.

– Ты хорошо себя чувствуешь?

– Несомненно, повелитель, – ответил Арман, и глаза его непривычно зажглись синим. – Хотя это дивное ощущение...

– Быть высшим?

– Меня вполне устраивало быть твоим воином, мой повелитель.

– Моим ли? – тихо спросил Деммид. – То, что сейчас происходит, ускользнуло из-под моего контроля.

– Но ты сам так решил...

– Смотри, чтобы я не пожалел.

– Мой повелитель, – слегка с грустью сказал Арман, и Деммид улыбнулся, похлопав дозорного по плечу. Вот теперь он узнает сына своего лучшего друга. Арман совсем не изменился и вряд ли когда-то изменится. Как и его лояльность трону.

– Прости, мальчик мой, – сказал Деммид. – Я верю тебе. Ты все делаешь правильно.

– Спасибо, мой повелитель.

Деммид вновь похлопал Армана по плечу и вышел. Пора возвращаться к Кассию.

***

Виссавия вновь погрузилась в тяжелый покой летней ночи. Цвела под окном, горчила сирень, рассыпалась по глянцевым листьям роса, прятался за легкой тучей месяц. Кадм отвернулся от окна, кивнул показавшемуся в погруженных в темноту покоях Лерину и потянулся за лежавшим на скамье плащом. Наконец-то его дежурство закончилось. Миранис, успокоенный магией отца, спал, Лерин встал у двери, и голос его внутри был спокоен: «Надеюсь, ты добьешься от Армана хоть каких-то объяснений».

«Почему же ты сам не добился?» – мысленно засмеялся Кадм, направляясь к выходу.

«Потому что боюсь не выдержать. И ты это знаешь».

Кадм знал. Он и сам тушил в себе пламя гнева, потому не воспользовался переходом, а прошелся по замку. По узким коридорам, погруженным в полумрак, по тонким теням ветвей и полоскам света от плывущих в тумане фонарей за высокими окнами. Встречались по пути, молча кланялись ему дозорные, пару раз промелькнули тени бесшумных виссавийцев, прошелестел ветвями за окнами ветерок.

Рэми, которого Кадм сейчас чувствовал особо ярко, спал в покоях брата. Спал столь же безмятежным, глубоким сном, как и Миранис, раскинулся на кровати, дыша глубоко и размерено. Светильников в спальне не зажигали, заботливо распахнули окна, и белоснежные занавеси чуть покачивались, тревожили волнами густую сетку теней на полу и стенах. Замерла на подушке возле Рэми, свернулась клубочком, белка. Бесшумно взлетела с подоконника сова, зашевелился в ногах спящего, глянул сонно, Рык.

«Чем обязан визиту?» – мысленно, чтобы не будить брата, спросил поклонившийся низко Арман.

«Куда-то собираешься?» – так же мысленно парировал Кадм, отметив про себя мех по воротнику тяжелого, теплого плаща дозорного. Понятно, куда он собирался. В Кассию.

«Разве я должен перед вами отчитываться?»

«А разве нет?» – спросил Кадм, и вмиг припечатал Армана в стену, заглянул в поблескивающие в полумраке глаза, и усмехнулся. Повелитель был прав: здесь, в Виссавии, Арман был столь же жалок, как и раньше. Воин, но не маг. И лишь амулет на его груди грозно поблескивал белоснежным сиянием, пока еще не рискуя вспыхнуть и разбудить спящего на кровати.

«Хотите убить меня, телохранитель?» – равнодушно спросил Арман.

Кадм скривился и отпустил дозорного. Арман, увы, был прав. Кадм даже пальцем его тронуть не мог. Рэми и Миранис бы узнали, начали задавать вопросы, и их ссора вспыхнула бы снова. По кругу. Проклятие!

«Я не хотел вызвать вашего гнева, – продолжил Арман. – Мне казалось, вы на моей стороне. Жаль, что это не так...»

«Ты мне не доверяешь, Арман. Как я могу быть на твоей стороне, если не знаю правды?»

Арман вздохнул, взял со стола, медленно натянул перчатки из тонкой белоснежной кожи, и продолжил:

«Мне приказано молчать».

«Кем?»

«Миранисом».

«Разве Миранис знает о Киаре?»

Спросил, хотя и знал ответ. Не знает. Значит, молчать приказал о чем-то другом. Например, о визите Армана в Кассию прошлой ночью.

«У меня не было выбора, – заметил Арман, набрасывая на голову оточенный белоснежным мехом капюшон. Цвета его рода, да и плащ дорогой, добротный, значит, идет открыто. Не прячась. – Повелитель и Миранис не оставили мне выбора. Без Киара мы все...»

«Мы? – переспросил Кадм. – Кто это „мы“?»

Арман облизнул пересохшие губы и запахнул плащ.

«Мой архан, вам надо спешить», – вмешался в их разговор третий голос, и Кадм с возрастающим удивлением узнал в говорившем брата.

«Рэми ты тоже ничего не объяснишь? – поинтересовался телохранитель у Армана, решив проигнорировать Илераза. – Или думаешь, что проснувшись и не обнаружив тебя в Кассии, он не потребует объяснений?»

«Я вернусь раньше, чем он проснется. А если хотите объяснений... – Арман с насмешкой посмотрел на Кадма. – В этом замке есть тот, кто знает правду и кто может не подчиняться приказам Мираниса. Или вам принципиально, чтобы источником информации был, я и чтобы меня за это наказали?»

«Ты тоже теперь можешь не подчиняться, – огрел его Кадм. – Только повелитель властен над носителями душ двенадцати. Так что давай ты не будешь лукавить...»

«Все и без того сложно. Зачем мне еще больше гневить повелителя и его сына?»

Пришлось признать, что этот зануда прав. И в самом деле зачем? Приказав брату усилить охрану и оставив рядом с Рэми своего хариба, Кадм стремительно вышел из покоев Армана. На этот раз он воспользовался переходом и церемониться не собирался: с равными в этом нет необходимости. Усыпив силой было вскочившую на постели тонкую барышню, он одним движением руки отшвырнул к стенке наглого хариба и за шиворот выволок сонного Виреса из постели. Телохранитель повелителя и слова не успел сказать, как полетел на пол в библиотеке смежной со спальней Мираниса. Ударился голым плечом о край скамьи и посмотрел так, что Кадм понял: этого унижения ему долго не простят. Но было ли это важно? И для Кадма, и для появившихся в библиотеке Лерина и Тисмена.

– Да как вы... – прошипел Вирес, поднимаясь.

– Еще как посмеем, брат, – съязвил в ответ Кадм. – Не зли меня еще больше. Мы так же одни из двенадцати и имеем право знать, что происходит. Так что будь добр... и даже не думай, что сможешь противостоять нам троим.

– Даже не собирался, – невозмутимо сказал Вирес, укутался в молча протянутый Тисменом плащ и удобно уселся в кресло. Он зевнул, налил в чашу вина, повертел ее в тонких пальцах и начал говорить.