Текст книги "В объятьях демона (СИ)"

Автор книги: Ангелина Мэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Все засмеялись, как ловко опустил Герман Петрович самоуверенного наглеца. Лишь Макарский покраснел, явно, обидевшись на профессора.

– Предложил я вам окунуться в мир Средневековья, – продолжал профессор, – для того, чтобы вы могли выбрать тему для курсовой работы. Вы ознакомились со средневековой историей Азии и Востока: с историей Индии, Китая, Кореи, Японии, Османской империи. Какую тему вы хотели бы более подробно изучить и поделиться с нами?

Все, переглядываясь, замолчали, как школьники перед вызовом к доске.

– К вам, Стрельцов, у меня есть отдельное предложение. Если уж Макарский заинтересовался историей гарема, пусть он и осветит её в своей работе. Вам предлагаю ответить ему тем же. Почему бы вам не взять тему: «Образ кисэн в эпоху Чосон».

Стрельцов покраснел. Аудитория же взорвалась от смеха. Да, умеет же поставить всех на место профессор Левин.

– Раз нет желающих самостоятельно выбрать понравившуюся тему, буду предлагать свои. Итак, первая тема «Корейская философия позднего Чосона» Кто возьмёт?

Света подняла руку.

– Отлично, Никитина. Прекрасный выбор. Тогда записываю вас, – наклонившись над своей тетрадью и делая пометки карандашом, сказал профессор.

– Вторая тема для курсовой «Культура средневековой Индии» есть желающие? О, Калинкин, – увидев поднятую руку Генки, обрадовался Герман Петрович.

– Третья тема «Культура средневекового Китая» Кто желает?

Все молчали.

– Смирнова, может, вы попробуете? – обратился к Лене Герман Петрович.

– Смирнова желает писать групповую работу вместе со Стрельцовым, её эта тема тоже интересует, – пытаясь задеть Лену, ехидничал Макарский.

Профессор так посмотрел на шутника, что тот сразу закрыл рот.

– Ну, так как, Смирнова, попробуете себя в роли исследователя Китайской культуры? – продолжал профессор.

Всё оставшееся время он раздавал темы курсовых работ.

– У кого нет темы? – дойдя до последнего студента, оторвал от тетради свой взгляд профессор.

Я подняла руку.

– Крылова, как же я вас пропустил. Сейчас что-нибудь и для вас найдём.

– Не надо! – оборвала я профессора. – Я выбрала тему. Я хочу написать о легендах тюрков.

– Вот как? – удивился профессор. – Неожиданно, так сказать. Обычно, в вашем возрасте мало, кого интересуют легенды, всё больше настоящая жизнь султанов. Ну, раз вы так хотите, что ж, дерзайте!

Герман Петрович отметил мою фамилию в тетради, и тут же прозвенел звонок. Все начали собираться.

– Минуточку внимания! – кричал профессор. – У вас есть месяц для работы! И оцениваться будут только личные курсовые! Плагиат, скаченный с интернета, меня не интересует!

Тут Герман Петрович обратился ко мне:

– Крылова, задержитесь, пожалуйста, на минутку.

Все вышли, я осталась наедине с профессором.

– Я в коридоре тебя подожду, – сказала Света, закрывая за собой дверь.

– Не знаю, почему вы выбрали эту тему, – начал профессор Левин. – Хочу уточнить, вы хотите исследовать все легенды тюркских народов, которых, скажу вам, великое множество, или же остановиться на некоторых.

Взглянув ему в глаза, решительным голосом я ответила:

– Я хочу писать о бозкурте.

Профессор удивился ещё больше.

– О бозкурте? Но теперь я просто обязан вас спросить – почему именно об этой легенде?

Я не могла ничего ответить Герману Петровичу, потому, как и сама не знала ответа. Но с некоторых пор эта история о полуволке, получеловеке, спасителю и покровителю предков османов меня интересовала как никакая другая.

– Тогда вот, что вам посоветую, Василиса, – взяв меня под руку и отведя подальше от двери, полушёпотом продолжал профессор. – Вы знаете, я не сторонник лёгкой добычи информации, и просто уверен, что по второму и даже по третьему разу буду читать некоторые работы, нагло списанные. Но вам, как добросовестной студентке, скажу вот что: не заглядывайте туда, где подчас пишут такую ересь, что волосы дыбом встают. Если вы и в правду хотите написать хорошую курсовую, не ленитесь – походите по библиотекам и научным залам. Поверьте, там вы найдёте стоящую информацию, – серьёзно, но доброжелательно говорил профессор.

– Я поняла, профессор, – я подошла уже к двери.

– Постойте! – остановил меня Левин. – Несколько лет назад в Турции во время раскопок была найдена очень занимательная книга, которая, по словам учёных, относится где-то к 1500 году. На удивление, она неплохо сохранилась. Копия этой книги, переведённая на русский язык, есть и в нашем читальном зале.

Я удивлённо смотрела на профессора – почему же он до сих пор молчал?

– Рукопись принадлежит древнему монаху. Я прочитал перевод и, надо сказать, это больше литературное произведение, нежели историческое. Но, если вам интересна эта тема, обязательно прочтите книгу, она вам поможет. И ещё, перевёл эту книгу востоковед Армен Григорян, известный учёный в Москве. Он, в некотором роде, является моим приятелем, и у меня есть его координаты. Запишите-ка номер его телефона, если вдруг возникнут какие-то вопросы. Думаю, он не откажет вам в помощи.

Я вытащила телефон, записала номер и, благодарная профессору, вышла из аудитории.

– Чего он хотел? – это был любимый вопрос Светы.

Я улыбнулась:

– Давал советы по поводу курсовой.

– Ну, вот так всегда: почему он мне ничего не посоветовал? Почему опять тебе? – ныла Света до тех пор, пока меня не окликнули.

– Крылова! – услышала я знакомый голос.

Обернувшись, увидела довольное лицо Малефисенты– Дубровиной.

Началось… – подумала я.

– Мне нужно тебе кое-что передать от Влада Истомина, – Дубровина нарочно сказала это как можно громче, так, что всё движение по коридору, до этого напоминавшего муравейник, прекратилось. Все остановились как вкопанные при упоминании имени «всевышнего».

Я подняла на неё глаза:

Она точно что-то замышляла, – промелькнуло в голове. – А я-то думала, почему она в прошлый раз встала на мою сторону? Вот тебе и ответ! А сегодня решила поработать курьером? Это было, явно, неспроста.

Дубровина своей раздражающей походкой супермодели по подиуму подошла ко мне. В её руках был небольшой подарочный пакет с сердечками, что уже намекало на его содержимое.

Все зрители этой увлекательной «комедии» для меня, для них же, наверняка, «мелодрамы о Золушке» смотрели с изумлёнными глазами, вытянув шеи, дабы увидеть подарок от «принца».

– Мне это не интересно! – я хотела было уйти, но взглянув на лица несостоявшихся синдерэлл, перегородивших мне дорогу, по которым можно было прочесть: «Тебе не интересно – интересно другим», мне пришлось оставить эту затею.

Я повернулась к Дубровиной, которая перед носом вертела пакетик и ехидно улыбалась, не оставляя сомнений, что в пакетике находилась «бомба».

Она протянула мне пакет. Я спокойно взяла его и продолжала смотреть ей прямо в глаза.

– Как? Ты не посмотришь? Или у тебя есть секреты от коллектива? – ехидно улыбалась она.

– У меня секретов нет! – я залезла рукой в пакет и, не смотря, вытащила маленькую коробочку в виде ракушки, с которой, как я видела в мелодрамах, делают предложение руки и сердца.

Обстановка в коридоре накалялась.

– Ну? – продолжала издевательство надо мной, испытывая, явно, неимоверное удовольствие, Дубровина. – Открывай!

Я открыла. В коробке, как я и думала, было кольцо. Не знаю, сколько там было бриллиантов, но при ярком дневном свете оно, казалось, светилось в моей ладони.

– Ах!!!!

– Вот это да!!!!

– Ну, и красота!!!

– Везёт же дурам!!! – это были самые приличные поздравления в мой адрес.

Я была в растерянности и думала, как повести себя дальше.

За меня всё решила Анджелина Джоли. Подойдя ко мне ближе и выхватив записку, которая прилагалась к кольцу, она, на радость присутствующим, удовлетворила их интерес:

«Надеюсь, ты примешь этот скромный подарок в качестве извинения за моё недостойное поведение. Жду тебя сегодня в ресторане «Рай» в 20:00. За тобой заедет мой водитель. Истомин»

Если сказать, что публика просто остолбенела от услышанного – не сказать ничего. Все ещё минуты три не могли сойти с места, будто приклеенные к полу коридора.

Мне же Дубровина только что зачитала «смертный приговор».

Под осуждающие взгляды мечтающих о принце по фамилии Истомин, я поспешила скрыться из виду.

Макарский, наблюдавший за всем происходящим со стороны, подошёл к Дубровиной и, схватив её с силой за руку, развернул к себе лицом:

– Зачем ты это сделала? Влад же сказал: «Лично в руки!»

– А я что? Из рук в руки. Даже помогла ей прочитать – вдруг почерк не разберёт, – и она засмеялась тем смехом, от которого бывают мурашки по коже.

– Нет! Ты хуже, чем стерва! – высказал Макарский и с силой оттолкнул руку Алины.

– Ничего себе!!!! – всё, что могла сказать Света в поддержку мне.

– Ох, сегодня я покажу тебе своё недостойное поведение, Казанова недоделанный!!! – сжала я руки в кулаки, которыми прямо сейчас с превеликим удовольствием задушила бы хозяина записки.

Мы подошли к лестнице и стали спускаться вниз.

– Значит, девочка интересуется сказками? – услышала я издевательский голос.

Я так злилась на Истомина, что даже не увидела Тана, стоявшего возле лестницы. Одной рукой он облокотился на перила, вторая была в кармане.

Я не понимала, о чём он говорит, но тон его был мне неприятен.

– Ты что-то сказал? – поднялась я по ступеням, подойдя к нему вплотную.

– Я спросил: тебе нравятся сказки? – явно, издевался он.

– Некоторые! – я старалась сохранять спокойствие.

– А ты знаешь, не всегда в сказках бывает счастливый конец. Может, не стоит и начинать? Вдруг расстроишься?

– Переживу! – уверенно держалась я.

– Я бы на твоём месте больше внимания уделял реальной жизни. Ходить по кинотеатрам и ресторанам – куда более увлекательное занятие, чем копаться в сомнительных легендах.

– Это я сама буду решать! – не сдавалась я.

Тан, явно не ожидавший такого отпора, стиснув зубы, отвернулся.

Я успела заметить яркий блеск в его вдруг посветлевших глазах.

– Оставь эту затею, иначе пожалеешь! – не поворачиваясь, сказал он и пошёл в другую от меня сторону.

– О чём это он? – спросила ошарашенная Света.

– Понятия не имею, – буркнула я.

На самом деле, я поняла, на что намекал Тан. И это меня удивило. Откуда он узнал про тему моей курсовой работы. Ведь я только что вышла из аудитории, и с профессором он вряд ли мог переговорить. Ему сказал кто-то из наших? Но зачем им нужно было это делать? Да и вряд ли кто-то запомнил такое сложное для их ума сочетание слов.

Он знал про Истомина и ресторан. Хотя его не было рядом в то время, в этом я была уверена. Откуда же он знал?

… В двадцатый раз я открыла шкаф и стала рыскать по нему глазами.

– Тебе помочь? – спросила Света.

Они с Ольгой сидели на кровати и сочувственно наблюдали за мной. Я же больше часа то открывала, то закрывала шкаф.

– Ага! – сказала Оля. – Говоришь, Истомин тебя не интересует? Сама уже час одежду выбираешь.

На самом деле, я была в растерянности. До Истомина мне сейчас не было никакого дела. Мне не давали покоя слова Тана. Почему он так настойчиво против моей темы курсовой. И о чём я пожалею, если не откажусь. Нет, отказываться от задуманного я точно не собиралась, наоборот, эта история теперь ещё больше волновала меня, раз она так сильно волновала Тана.

– Скоро восемь. Ты решила? – всё ещё думая про Истомина, спросила Света.

– Что? – отрешённо посмотрела я на неё.

– В чём пойдёшь на встречу?

– Так и пойду.

Девчонки вытаращили глаза.

– В джинсах и в этой кофточке «прощай молодость»?

– Ну, да.

– Да ты в своём уме? – покрутив пальцем возле виска, спросила Света. – Да он тебя увидит – выпрыгнет через окно от страха.

– Мне всё равно. Перед тем, как он выпрыгнет, думаю, успею сказать всё, что о нём думаю.

Зазвонил телефон.

– Слушаю, – ответила я. – А, водитель уже подъехал! Поняла! Выхожу!

– Кто это был? Истомин?

– Кто ж ещё! Уже всё про меня выяснил: и адрес, и номер телефона. Уф, ненавижу! – съёжившись, сказала я. – Ну, ничего! Сегодня, думаю, ты оставишь навсегда идею соблазнить меня, Дон Жуан хренов.

Набросив сверху плащ, я вышла из комнаты, хлопнув дверью.

– Что это было? – спросила Ольга у Светы.

– Любоффф… – томным голосом ответила та.

«Рай» относился к тем ресторанам, в одном из которых я мыла посуду – для богатых и влиятельных, а также для сыночков богатых и влиятельных, таких, каким был Влад Истомин, в один заход который мог спустить столько денег, сколько простые смертные зарабатывают месяца за три.

Простым же смертным вход сюда был заказан.

Чёрный внедорожник подкатил к самому входу. Охранники ресторана наперегонки кинулись к «карете» и помогли мне выйти. Сделав что-то типа реверанса, они открыли передо мной и дверь в ресторан, не обратив никакого внимания на мой, так сказать, неподобающий для такого приличного заведения, неприличный вид.

Я вошла внутрь. Да, здесь было даже «гламурнее», чем в моём ресторане. Ощущение было такое, что я попала века два назад в прошлое. Круглые столики на резных высоких ножках были покрыты белоснежными, золотом отделанными скатертями. Диваны и кресла, на которых сидели посетители, были тоже под старину. Ярко-красные бархатные шторы, подвязанные парчовыми поясами, наполовину закрывали огромные до самого пола окна. По стенам везде висели зажжённые винтажные свечи и портреты одетых в дорогие, но давние одежды, людей, явно, из высшего общества. Огромная люстра на полпотолка освещала фонтан посередине в виде милых ангелочков.

Ко мне сразу подскочил один из официантов, шныряющих по залу в одеждах лакея, как из сказки «Золушка», и сказал, что меня ожидают за третьим столиком возле окна. Услышав про окно, я вспомнила Светины слова и улыбнулась. Но на минуту мне захотелось почувствовать себя главной героиней вышеупомянутой сказки, пусть и без принца. Так как Истомин, понятное дело, на роль принца даже не рассматривался.

Настроившись на войну, я направилась к столику, где меня ожидал виновник моих последних бед. Истомин, увидев меня, поднялся и вышел из-за стола. Я старалась держать себя в руках. Подойдя к нему поближе, хотела уже перейти в наступление, как Истомин сделал следующее: он подошёл, поклонился и поцеловал мне руку, чего я от него никак не ожидала. Я оторопела, но сдаваться не собиралась, решив выждать время.

Истомин и впрямь был похож на принца: чёрный блестящий фрак, белая рубашка, бабочка. Волосы его были уложены гелем на пробор, но он, видимо, по привычке продолжал дёргать время от времени головой. Я посмотрела прямо ему в глаза: они были чёрными-чёрными и бездонными. Во взгляде его можно было утонуть. Черты лица его казались детскими и наивными. Глядя на них, ни за что нельзя было подумать, что перед тобой повидавший виды эгоист и избалованный самолюбец. Но Истомин и впрямь был красавчиком! И, если бы я не ненавидела его, то, скорее всего, влюбилась.

– Прошу, мадам! – галантно отодвинул он кресло, предлагая мне сесть.

Я подчинилась.

– Шампанского?

– Мы же договорились ещё в прошлый раз, что я не пью! – грубо ответила я.

– За сегодняшнюю встречу по бокальчику можно, – сказал «принц» и, улыбнувшись, засверкал своими белоснежными под цвет рубашки зубами.

Слышала, что некоторые пьют для храбрости. Её мне, явно, не хватало в тот момент.

– Хорошо, по чуть-чуть.

– Официант! – поднял он руку. – Два бокала «Дон Периньон».

Через пять минут я, отхлебнув из бокала на высокой ножке «напиток богов», ещё больше почувствовала себя Золушкой. Голова моя кружилась, и было так хорошо и спокойно. Почему напротив сидит не Тан? – подумала я. Но вспомнив его сегодняшний грубый голос и нападки на меня, взяла бокал и выпила всё до дна.

Истомин оторопел:

– Ещё?

– А давай! – я махнула рукой, как заправский алкоголик в пивнушке.

Через пять минут и второй бокал оказался пустым, потом и третий. И всё время передо мной стояло лицо Тана: «Оставь эту затею, а то пожалеешь» Что? Он угрожать мне вздумал? Да кто он вообще такой? Я выходила из себя всё больше и больше. Потом, видно, вышла совсем. Так как плохо помнила последующие события того вечера.

… Теперь понимаю, что означает выражение «Камаз переехал»…

Утром я проснулась и не поняла, где нахожусь. Не было ни храпящей мне на ухо Светы, ни Ольги. Да и огромная кровать мало напоминала мою старую койку в общаге. Я почувствовала сильную боль в голове. Наверное, ударилась, и от этого начались галлюцинации – такое, я читала, бывает. Но где ударилась и почему? Начала вспоминать…. О, ужас! Я ничего не помнила. Неужели ещё и память потеряла?!

Я встала с кровати, огляделась по сторонам. Комната была большая и светлая, как наши пять. Такой интерьер с колоннами и подвесными потолками видела только на картинках в глянцевых журналах. Такая же шикарная кровать с прозрачными занавесками по кругу стояла в покоях султана в любимом сериале моей мамы. Я подошла к зеркалу, встроенному в дверцы высокого до потолка белого шкафа. О, боже! На мне была мужская рубашка! Я запрыгнула на кровать и накрылась с головой одеялом.

Собравшись с мыслями, поднялась с места и медленными шагами направилась обратно к зеркалу. Посмотрела ещё раз – нет, не показалось! Я и впрямь была в белой мужской рубашке! Трясущейся рукой, закрыв глаза, потянулась к ручке того самого шкафа и отрыла дверцу. Потом открыла глаза! Неееет! Мои опасения подтвердились! Я была в комнате мужчины! На вешалках висели мужские костюмы, рубашки и галстуки…

– О, нет!!! Истомин!!! – вспомнила я.

В дверь постучали. Я опять запрыгнула на кровать.

– Можно войти? – раздался женский голос.

– Да, – еле слышно ответила я.

В комнату вошла женщина средних лет в униформе, в руках на вешалке у неё были мои джинсы и кофточка «прощай молодость», как назвала её Света.

– Вот ваши вещи. Я оставлю их на стуле, – улыбнулась она и, повесив одежду на спинку стула, направилась к двери.

– Стойте! – крикнула я.

– Слушаю вас! – милая женщина развернулась ко мне, продолжая всё так же улыбаться.

– А вы кто?

– Меня зовут Алевтина, я работаю в этом доме.

– А как я здесь оказалась?

Увидев моё испуганное лицо, Алевтина меня пожалела и тут же попыталась успокоить:

– Вы приехали вчера с молодым господином. Он приказал постирать ваши вещи и дать на ночь его рубашку.

– А где…. молодой господин? – проглатывая слова, спросила я.

– Он ночевал в комнате для гостей. А сейчас ждёт вас на завтрак в гостиной. Поспешите, пожалуйста. Господин не любит, когда опаздывают.

У меня кулаки зачесались при этих словах. Господин не любит? Да как он вообще посмел привезти меня сюда!

Я быстро оделась и вышла из комнаты. Гостиная, как я видела в кино, обычно находилась на первом этаже. Спустилась по мраморной лестнице. По внешнему виду комнаты поняла, что не ошиблась.

Истомин восседал во главе огромного стеклянного стола, как всегда, одетый с иголочки с самодовольным выражением лица. Увидев меня, он поднялся с места, поклонился и рукой показал на стул напротив него, предлагая сесть.

Я всё ещё молчала, хотя еле сдерживалась, чтобы не налететь на него с кулаками. Но кроме нас в комнате находились ещё люди, и мне просто было стыдно.

Я села. Ко мне подошла другая служанка, уже помоложе.

– Что будете: чай, кофе? – учтиво спросила она.

– Чай, – глядя на её улыбку, я не посмела отказать.

Истомин не сводил с меня глаз и улыбался.

После того как принесли чай в красивой резной кружке, Влад обратился к Алевтине и двум молодым служанкам, стоящим позади него:

– Можете нас оставить?

Те мгновенно растворились.

– У меня есть к тебе предложение, – начал Истомин. – Как насчёт того, что быть моей девушкой? Неофициально?

Я оторопела и поперхнулась чаем, подумав, что он издевается.

Но он продолжал:

– Об этом никто не будет знать. Я уже всё придумал. Три раза в неделю, ну, скажем, по понедельникам, средам и пятницам, мой водитель будет заезжать за тобой и привозить, куда я скажу.

Я не верила своим ушам! Неужели эти слова говорил адекватный человек?

Истомин продолжал играть роль мачо, развалившись на стуле, закинув ногу на ногу:

– Всё остальное время ты будешь жить своей обычной жизнью и, встретив меня случайно, должна будешь сделать вид, что мы не знакомы!

Тут я уже не выдержала:

– Истомин, ты в своём уме?

Не ожидая такой реакции, мачо вдруг изменился в лице:

– Тебя что-то не устраивает? Ты не хочешь быть «девушкой Истомина»? – как модный бренд произнёс он последние слова.

– Меня всё не устраивает! – я встала с места и посмотрела в его глаза.

– А ты надеялась на что-то большее? – издевательски произнёс он.

Меня всю трясло от злости. Я не могла подобрать слова, чтобы высказать этому самовлюблённому Нарциссу всё, что о нём думаю.

– Чего же хочешь ты? – сложив руки крестом перед грудью, он надменно улыбался.

– Хочу, чтобы ты оставил меня в покое! Больше ничего от тебя мне не нужно!

– Не нужно? Ха-ха-ха! Но ты ведь приняла моё кольцо. Вчера пришла в ресторан. Да ты знаешь, сколько я там оставил за две бутылки шампанского, которые ты выпила?

У меня было чувство, что вот-вот лопну от гнева, который меня переполнял в ту минуту.

Я открыла сумку, достала коробочку с кольцом, подошла к Истомину и поставила на стол перед его носом:

– Вчера я пришла в ресторан с одной целью – отдать тебе кольцо! – чуть не плача, продолжала я. – И я говорила, что не пью! Поэтому, дико извиняюсь, за случившееся. Но тебе никаких извинений не хватит за твоё наглое, мерзкое, недостойное поведение. Я все душой ненавижу таких, как ты! Тех, кто не считается с чувствами других людей. Тех, кто думает, что всё может купить за папины деньги! Поэтому, прошу, оставь меня в покое!

Я быстрыми шагами направилась к двери. Потом остановилась, вернулась к Истомину, вынула из кошелька пятьсот рублей, все деньги, которые у меня были:

– Всё, что должна тебе за шампанское, я верну! В отличие от некоторых, у меня есть работа!

И ушла…

Выйдя из дома, нет, скорее из дворца Истомина, я направилась по тропинке, не зная, куда идти. Думала поймать такси, но вспомнила, что все деньги оставила внутри.

Слёзы ручьём текли из глаз. Обида душила меня. Ну, почему всё так плохо? Сначала Тан! Теперь Истомин! Да за кого он меня принял? Как посмел так разговаривать со мной!

Услышала шум машины. Около меня остановилась вчерашняя «карета», открылось окно:

– Садись! – грубо сказал водитель.

Я растерялась.

– Садись, говорю.

– Не сяду! – решив до конца оставаться гордой, ответила я.

– Да отсюда до города несколько километров. Ты пешком пойдёшь? Садись, говорю! – водитель вышел из машины и открыл мне заднюю дверь. – Хозяин велел тебя довезти до места, сказал, что ты ему заплатила.

Поняв, что другого выхода нет, я села в машину.

В это время от дома отъезжала друга машина – серебристый «Ягуар».

Влад смотрел на дорогу, но не замечал ничего. В голове его всё перемешалось. Сердце в первый раз болело. Почему, он не мог понять: она давно ушла, но он продолжал думать о ней? Почему её слова так ранили его, заядлого ловеласа и скептика. Он пытался отвлечься, подумав о другом, но ничего не получалось. Её образ вновь вставал перед глазами.

– Макс! – крикнул Истомин, переступив порог своего кабинета. – Макс! – повторил он.

– Вызывали? – Макс как верный слуга уже был возле двери.

Истомин сел на кресло, положил ногу на ногу и, задумавшись, спросил:

– Насчёт Тана выяснили?

– Ребята работают.

– Так долго?

– Я же вам говорил, тот, явно, не хотел, чтобы узнали о его прошлом.

– Хорошо! У меня ещё одна просьба – Василиса Крылова.

– С какого времени информация вас интересует?

– С Рождества Христова! – разозлился Истомин.

– Понял.

– Свободен! – отрезал Влад.

Он остался наедине со своими мыслями. Сердце его разрывалось на части. Он пугался этого нового для него до сегодняшнего дня чувства.

… – Где ты была? – плакала, обнимая меня, Света, как только я вошла в аудиторию. – Мы всю ночь не спали!

Я пришла рано, и кроме меня, Светы и Гены никого не было.

Вдруг подруга изменилась в лице:

– Этот мерзавец-Истомин, с тобой ведь ничего не сделал? Правда?

– Я набью ему морду! – сжав зубы, процедил Генка.

Я посмотрела на ребят и первый раз за весь день улыбнулась. Есть ещё в этой жизни что-то хорошее.

– Всё в порядке, не переживайте.

– Не переживайте! Да ты дома не ночевала! Мы уже и не знали, что подумать! Даже ему пытались позвонить!

– Кому? – спросила я.

– Истомину.

–А откуда вы узнали его номер?

– Так Дубровина дала.

–Дубровина в курсе этой истории?

– Ну да!

– О нет, только не это!

– А как бы узнали, что с тобой приключилось. Да только всё бесполезно. Истомин все равно был недоступен.

Я была в ужасе. Если Дубровина была в курсе, значит, об этом знал уже весь университет.

Аудитория постепенно заполнялась студентами.

И вот зашла Анджелина Джоли и направилась прямиком в мою сторону.

Я приготовилась к обороне.

– Нашлась пропажа? – начала она под язвительные смешки одногруппников. – Как ночка? Бурная была?

– Да, Крылова, – поддержала её вторая наша Малефисента в лице Смирновой, – расскажи! Всем интересно, действительно ли Истомин в постели так хорош, как о нём говорят?

– Да, да, Крылова, поделись информацией, – не упускал свой шанс поиздеваться и Стрельцов. – Говорят, у Истомина по несколько девушек за ночь бывает. Вы, как? Вдвоём были или впятером? Ха-ха-ха.

От его идиотского смеха меня передёрнуло.

– Говорят, он даже платит всем девушкам за ночь любви с ним – богатенький Буратино, – продолжал нападки Стрельцов. – Тебе много заплатил? Может, отметим после универа.

– Ну, Крылова, не скромничай, – смеялся Грибанов. – Ты теперь в универе – звезда. Тебе завидуют вся прекрасная половина.

– Скоро за автографами в очередь начнут выстраиваться. Ха-ха-ха! – смех Ежова был ещё более идиотским.

– Мне можно сразу автограф без очереди, – подошёл ко мне с ручкой и тетрадью Стрельцов.

– Да, ты что? Крылова теперь крутая! К ней на простой кобыле не подъедешь! – оттолкнул его в сторону Грибанов.

– Так, так, Крылова, – Дубровина подошла ко мне ещё ближе. – Ты, я смотрю, теперь моя конкурентка по популярности. Ха-ха-ха! – смеялась она.

Все хохотали, мне же от стыда хотелось провалиться сквозь землю.

Света и Генка хотели заступиться за меня, но и им досталось!

– Да заткнитесь вы, идиоты! – вскочил с места Макарский. – Слушать противно! Завидуете? Завидуйте молча!

– Что? – не верила своим ушам оскорблённая Анджелина Джоли. – Как ты меня назвал?

И переключилась с меня на Макарского, дав мне хоть немного отдышаться.

– Всем здравствуйте! – вошёл в аудиторию профессор Литвинов. Этика была у нас первой парой. – Я смотрю, у нас во всю дискуссия. Что обсуждаем?

– Нравы и традиции современной молодёжи, – усмехнулся Стрельцов.

– Вот и отлично, – не растерялся Сергей Михайлович, – сегодня мы поговорим о правилах поведения в общественном месте.

– А может в уединённом? – хихикнул Стрельцов.

– Если вас это так интересует, Стрельцов, можете уединиться со мной после лекции. Мы с вами поговорим и на эту тему.

Раздался хохот, и все на время забыли про меня.

Я же не могла дождаться конца занятий, мечтая поскорее избавиться от нападок Дубровиной и остальных «недоброжелателей».

Тогда я и не подозревала, что это были цветочки. Настоящие нападки, в прямом смысле слова, ожидали меня совсем скоро.

– Ты идёшь домой? – спросила я у Светы, лишь только раздался звонок с последней пары.

– Позже, у меня консультация назначена по английскому.

– А ты? – с надеждой в голосе обратилась я к Генке.

– Мне в бухгалтерию нужно зайти по делам.

Я вздохнула: перспектива в одиночестве идти домой меня не радовала.

– Ну, ладно, до встречи! – помахала я друзьям и направилась к выходу.

Выйдя из университета, я замешкалась на минуту – не могла найти ключи в сумке.

– Так ты и есть Крылова? – услышала я незнакомый женский голос.

Я оставила своё занятие и подняла глаза вверх. Передо мной в позе «руки в брюки» стояла блондинка. Сомневаюсь, что натуральная, так как по её внешнему виду можно было написать диссертацию о пользе и вреде ботекса. Юбка еле-еле прикрывала её достоинство, которому позавидовала бы даже Никки Минаж. Грудь с трудом помещалась в блузке. Сзади неё, как и положено по жанру, толпилась группа поддержки в составе пяти человек.

– Разговор есть! – сказала блондинка, выплюнув под ноги жвачку.

Я не из пугливых и достойно приняла «вызов».

– Отойдём? – махнула она головой в правую сторону, где располагался небольшой скверик.

– Отойдём! – согласилась я.

Отойдя на безопасное расстояние, а точнее, в уединённое от взглядов посторонних место, блондинка перешла в наступление:

– Мне сказали, ты теперь с Истоминым? – спросила она.

Я подумала, что она не договорила фразу и переспросила?

– Что с Истоминым?

– Не знаю, чем ты там занимаешься с Истоминым, но он мой! Ясно?

Мне абсолютно не нужен был этот денди лондонский, но её слова задели меня, и я решила разобраться – чей же на самом деле Истомин.

– Ненавижу этих провинциалок! – обратилась она к своим соратницам. – Приезжают в столицу за богатенькими мальчиками. Думаешь, всё так легко получить? – эти слова, явно, адресовались мне. – Значит так, Золушка ты недоделанная, предупреждаю в первый и последний раз, ещё раз увижу тебя с ним…. – она не договорила.

– И что ты мне сделаешь? – злилась я ещё больше.

– А вот что….

Блондинка подошла ко мне и ударила по щеке. Я этого не ожидала, немного пошатнулась. Следующий удар пришёлся в живот. Я скорчилась от боли. Та же, воспользовавшись этим, толкнула меня на землю.

– Девочки, ну, и чего стоите?

Дальше я не чувствовала ударов, так как от боли уже онемело всё тело. Я закрыла глаза и про себя молила, чтобы всё быстрее закончилось.

– Не трогайте её! – услышала я знакомый голос.

Открыла глаза. Это был Истомин. Было видно, он запыхался и до сих пор не мог отдышаться. Он держал ту самую блондинку за поднятую надо мной руку и сверлил её злобным взглядом.

– Не тронь её, я сказал! – прокричал Истомин.

– Это из-за неё ты меня бросил? Из-за этой дешёвки?

Я поднялась на колени, всё ещё боясь встать на ноги. Во рту ощущался солоноватый привкус крови вперемешку с хрустящими крупинками земли. Какой же жалкой, наверное, я была в тот момент!

– Этой, как ты выразилась, дешёвке ты и в подмётки не годишься! – продолжал Истомин.

– Что? Ты будешь защищать её? Эту стерву?

Истомин занёс вторую руку над лицом блондинки. Та зажмурилась.

– Руки не хочется о тебя пачкать! Если ещё раз тронешь её…. Я думаю, ты знаешь, на что способен Влад Истомин!

– Пойдём! – обернулся он ко мне, протягивая руку.

– Я никуда с тобой не пойду! Я же просила: оставь меня в покое. Из-за тебя одни неприятности!!! – я рыдала в тот миг. Было так больно и обидно.

– Я сказал, пойдём!

– Ты не понял? – послышался голос сзади меня.

Я обернулась – это был Тан.

Он был, как всегда, в чёрном длинном фраке, застёгнутом на последнюю пуговицу. На нём были кожаные перчатки и солнечные очки.