Текст книги "В объятьях демона (СИ)"

Автор книги: Ангелина Мэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

– Ох, Сева, не сыпь соль на рану, – Истомин положил голову на локти. – Так я хотя бы время оттяну. А потом что-нибудь придумаю.

– Да, дружище, ты попал! Ничего не скажешь!

– Слушай! – Истомин подсел вплотную к своему собеседнику. – Помоги мне расстроить эту чёртову свадьбу.

– Но что я могу? – сделав очередной глоток, спросил Макарский.

– Я и позвал тебя, чтобы мы вместе что-нибудь придумали. Я уже всю голову сломал.

– Не знаю, друг, правда. Если бы нужен был мой совет, как девчонку закадрить, то – пожалуйста, но свадьба. Уволь!

– Ну, Сева, я-то думал, ты поможешь! Ладно, можешь хоть записку передать?

– Крыловой? – улыбнулся Макарский.

– Она после той сцены не хочет со мной разговаривать.

– А ты бы стал, на её месте?

– Да уж!

– Ты бы признался ей в своих чувствах и всё!

– Думаешь, я этого не сделал?

– Да иди ты! – Макарский навострил уши. – И чего она?

– Ничего!

– Ну, Крылова!

– Слушай, – Макарский поднялся с места, – а может тебе какой-нибудь хороший поступок совершить, девчонки это любят, особенно такие, как Крылова.

– В смысле? Какой поступок?

– Ну, там, бабушку через дорогу перевести.

Истомин поморщился.

– Да, согласен, это не серьёзно. А что, если тебе, – Макарский поднял вверх указательный палец, – спасти Василису от бандитов. Тогда она будет очень благодарна. И поймёт, как тебе дорога.

– Каких бандитов?

– Ну, это я могу организовать! – загадочно улыбался Макарский.

– А что, – Истомин задумался, – неплохая идея! Я такое в кино видел!

– Ну, да! Это классический приём завоевания сердца девушки! Только вот Крылова – она же шибко умная. Может догадаться.

– Но ты же всё сделаешь так, чтобы она не догадалась! – Истомин посмотрел прямо в глаза собеседнику.

– Надо постараться.

Влад почувствовал облегчение. Ему впервые за несколько дней захотелось улыбнуться. Он представил себе эту картину: тёмный переулок, трое хулиганов, испуганная беззащитная Василиса. И тут появляется он в костюме человека-паука, нет, лучше супермена, и одной правой раскидывает всех бандитов. «Ох, Влад, какой ты сильный! Ты спас мне жизнь!» – Василиса бросается ему в объятья, и их губы сливаются в страстном поцелуе.

– Эй, ты слышишь? Влад? – Макарский нарушил все его мысли.

– Да. Что ещё?

– Так по рукам? – Макарский протягивал ему стакан.

– По рукам, – стукнул о его стакан своим Истомин.

Вечером Влад лежал в кровати и не мог уснуть – он вновь думал о Василисе. Размышляя над словами Макарского, он то улыбался, представляя себе эту картину, то вдруг резко морщился и тяжело вздыхал, думая, что это полный абсурд, и зря он на это «подписался». Его терзания нарушил телефонный звонок.

– Алло, – в ответ была тишина. – Алло, я вас слушаю, Василиса, это ты? – сам того не ожидая, вдруг спросил Влад, надеющийся на положительный ответ на другом конце провода.

Там же положили трубку.

Через минуту телефон зазвонил вновь.

– Алло, кто это? Вы будете говорить? Или я положу трубку.

– Влад! – Одно слово перевернуло мир Истомина с ног на голову. Трубка выпала из рук. Слёзы потекли из глаз.

Глава десятая «Долгожданная встреча»

– Василиса, стой! – услышала я знакомый баритон за спиной, поднимаясь вместе со Светой по лестнице на второй этаж универа.

Остановилась. Обернулась и не ошиблась – передо мной стоял Макарский и улыбался своей обворожительной улыбкой, подчёркнутой ямочкой на подбородке.

– Мне нужно тебе кое-что передать, – не переставая улыбаться, он протягивал мне сложенную бумажку, видимо, записку.

– Это от Истомина? – я взяла записку двумя руками и хотела её порвать прямо на глазах «курьера»

– Стой! – Макарский схватил меня за руку. – Зря ты так! Человек переживает. Ни спать, ни есть не может!

– Кто? Истомин-то? Ну-ну! То-то я и гляжу, Дубровина себе две недели уже платье выбирает. Это он из-за неё спать не может?

– Много ты понимаешь! – Макарский изменился в лице, от его улыбки не осталось и следа. – Хотя это твоё дело! – он, сунув руки в карман и насупившись, будто только что задели его честь, пошёл вверх по лестнице, оттолкнув плечом меня и Свету.

– Что это с ним? – спросила Света. – Ты что-нибудь понимаешь? У тебя опять от меня тайны?

– Понятия не имею! – я злилась, держа в руках записку от подлого предателя и обманщика.

– Открой! Что там написано? – любопытству Светы позавидовала бы сама Варвара.

– Не сейчас! Дома почитаю. Не хочется себе настроение портить перед экзаменом, – ответила я, убирая записку поглубже в карман.

… В это самое время тот «подлый предатель и обманщик» сидел в торговом центре «Мегаполис» за столиком небольшого кафе на третьем этаже и, нервно дёргая головой, время от времени поправлял солнцезащитные очки. Он вновь посмотрел на часы – прошла ещё одна минута, после того, как смотрел в последний раз.

– Официант! Эспрессо! – заказал Влад, не зная как успокоить себя.

Через минуту он уже делал глоток кофе, аромат которого распространился по всему залу, но и это не успокаивало его. Он давно так не волновался. Колени предательски тряслись. Вряд ли бы кто-нибудь сейчас узнал в нём того Истомина, каким он был три месяца назад, когда поклонницы выстраивались в очередь за автографом, а он же был непоколебим и самоуверен.

Сейчас же он чувствовал себя беззащитным, жалким и «простым смертным», нежели «небожителем».

– Влад! – женский голос позади его прозвучал как гром среди ясного неба.

Влад не оборачивался и еле сдерживал слёзы, которые так и хотели вырваться наружу. Он стиснул зубы, сжал кулаки и сидел, боясь пошевелиться.

– Спасибо, что пришёл, – тихим голосом произнесла гостья, обойдя вокруг столика и усаживаясь прямо напротив Влада.

Он всё ещё не смел поднять на неё глаза.

– А ты изменился, – продолжала незнакомка ласковым голосом.

– Что тебе нужно? Зачем ты здесь? – голосом обиженного ребёнка, спросил он.

– Ну, зачем ты так? – незнакомка положила руки на стол, они тряслись, так же как и у Влада.

Истомин, наконец, поднял глаза и посмотрел на свою собеседницу. Она ничуть не изменилась: тёмные каштановые волосы были аккуратно забраны в пучок, открывая её высокий лоб и немного выпуклые скулы. Губы её, мягкость которых Влад помнил до сих пор, расплывались в улыбке. Глаза, тёмно-зелёного цвета, казалось, улыбались. И от неё исходил всё тот же запах, от которого у Влада защемило сердце, такой родной и любимый запах крема для рук и малинового варенья.

– Я спрашиваю, зачем ты здесь? – Влад говорил, чуть не плача.

– Приехала за тобой! – ответила гостья.

– За мной? – голос Влада дрожал. – Спустя десять лет ты вдруг вспомнила обо мне?

– Но, Влад, ты ведь ничего не знаешь! Я хочу тебе обо всём рассказать!

– То есть ты вот так вот появилась, думаешь, обо всём мне расскажешь, я растаю и брошусь тебе на шею?! – Влад говорил на повышенных тонах.

– Тихо, успокойся!

– Ты просишь успокоиться! Ты, которая бросила меня десять лет назад! Да знаешь ли ты, как я жил без тебя эти десять лет? Знаешь ли ты, как я плакал по ночам и ждал, когда ты придёшь и заберёшь меня! – слёзы текли по щекам Влада.

Собеседница его тоже не могла сдержать слёз.

– Ты же прекрасно знаешь, почему так произошло! Это случилось не по моей воле!

– Согласен – виноват отец! Но ты могла хоть что-нибудь сделать! – Влад вскочил с места и говорил уже стоя, то и дело вытирая слёзы рукавом. – Мама, как ты могла вот так просто исчезнуть?!

– Сынок! Прости! – мать Влада бросилась ему на шею и принялась целовать его щёки, лоб, нос – всё то, что было таким родным, и по чему она так соскучилась.

Они стояли вот так, обнявшись и плача, посередине зала, редкие прохожие оглядывались на них, официанты тоже не сводили взгляда.

– Пойдём в машину, там поговорим. Так будет спокойнее, – сказала мама Владу, взяв его за руку.

Он же, только что собиравшийся уйти, подчинился ей.

… – Ну, что? Ты посмотришь записку уже? – пристала Света, лишь мы переступили порог нашей комнаты.

– Света, хватит! Всю дорогу ноешь! – пыталась я уйти от разговора. – Иди лучше чайник поставь!

– Что за записка? – вмешалась в разговор Ольга, оторвавшись от учебников.

– Ещё одна! – вздохнула я.

– Истомин передал ей записку. А она сама не читает и другим не даёт! – сетовала Света.

– Истомин опять объявился? Это интересно!

– Вот и я говорю – интересно же. А эта злыдня записку зажала! – Света взяла меня за руки и начала трясти и прыгать, как ребёнок. – Ну, прочитай, прочитай!

– Даже если и прочитаю, почему ты думаешь, что вам расскажу? Может быть, это личное.

– У нас тут всё общественное, и записки тоже!

– Ладно, уговорили, – я достала из кармана записку и прочитала про себя. – «Знаю, мне нет прощения! Я поступил, как негодяй, как последний болван. Нет, ещё хуже! И заслуживаю твоей ненависти. Но, поверь, я не смогу жить, зная, что ты ненавидишь меня. И мне лучше умереть, чем жить без тебя! Я не предавал тебя! Мои чувства и слова всегда были искренне. И если бы ты могла мне дать ещё один шанс…»

Прочитав записку, я задумалась.

– Ну, что там? Эй, ты слышишь меня? – Света никак не унималась.

– Просит простить его, – еле слышно ответила я, думая о другом. Ну почему это был не Тан? Почему Истомин? Если бы Тан дал мне ещё один шанс… Слёзы покатились у меня по щекам.

– Ты плачешь? – Света выхватила записку, и они с Ольгой, вырывая бумажку друг у друга, читали наперегонки.

– Ой! Как мило! – Света заулыбалась. – Ты же дашь ему ещё один шанс? Правда? – она посмотрела на меня, хлопая глазами.

– Какой шанс? Зачем? – я не понимала её, пребывая в своих мыслях.

– Влад любит тебя – это же понятно! А с Дубровиной никакой свадьбы у них не будет. Это тоже понятно. Василиса, не упускай возможности! Тан исчез, понимаешь, канул в лету! Не известно, встретишь ты его ещё когда-нибудь или нет. Да и вообще, нужна ли ты ему? А с Истоминым всё ясно. Даже записку написал. Так романтично! – Света ещё сильнее захлопала глазами, прижав к себе записку.

– Да, Василиса, – поддерживала её Ольга, – Света права. Такие парни, как Истомин, на дороге не валяются. Нужно брать!

Да они что, сговорились? «Нужно брать» – разве это вещь? Товар? Да что они знают о Тане? Меня задели слова Светы, но я и не думала ей верить! Я чувствовала, что не безразлична Тану. И пусть он тоже отрицает это! Сердце женщины не обманешь! А моё сердце стучит в одном ритме с его! Это я знала точно!

Истомин! Мне было жаль его! И я была ему благодарна за чувства, за его отношение ко мне. Но не могла ответить ему взаимностью!

… – Прошу тебя, Влад, не отвергай меня! Дай мне ещё один шанс! – сидя на заднем сидении белого лимузина и держа сына за руку, просила та, кого Истомин всегда вспоминал в минуты боли, разочарования, обиды.

И вот сейчас он испытывал те же чувства, сидя рядом с человеком, образ которого всегда помогал ему в такие тяжёлые для него минуты. Теперь он не знал, как поступить. Ведь сердце его разрывалось на части….

– Всю свою жизнь я ждала этой минуты, когда смогу, наконец, обнять тебя, – продолжала мать Влада. – Не было ни дня, чтобы не думала о тебе. Но я ничего не могла сделать! Я – простая смертная. Как могла что-то предпринять против Истомина? Я была рада, что он меня в живых оставил. И всегда жила надеждой увидеть тебя и попросить прощения.

Я уехала из страны – это было его условием. Десять лет прожила в Италии, начав с нуля свою жизнь. Но теперь достигла успеха и крепко стою на ногах. Поэтому уже не боюсь бросить ему вызов. Я приехала за тобой. Хочу увезти тебя в Италию. Хочу наверстать с тобой все упущенные годы. Ведь ты же поедешь со мной?

Влад посмотрел на мать. Лицо её было опухшим от слёз. Что он мог сказать ей? Он не был уверен в своём завтрашнем дне, не говоря уже о будущем.

– Мадам Моретти, – дверца в машину отворилась – это был охранник матери, – прошу прощения, но через полчаса вам необходимо быть не встрече. Нельзя опаздывать!

– Да, Давид, конечно, я понимаю, – отвлеклась она на охранника. – Влад, ты подумай над моим предложением. И завтра жду тебя в нашем загородном доме. Я пришлю водителя за тобой.

– Но отец…он…! – начал Влад.

– Об этом не беспокойся! Теперь он ничего не сможет мне сделать! – она обняла Влада и поцеловала в лоб, как всегда делала в детстве. – Поехали! – приказала она водителю, как только Влад покинул машину.

Истомин ещё долго провожал взглядом белый лимузин, уехавший в сопровождении эскорта из трёх машин с мигалками.

… – Ты уверен, что это она? – бросив газету на стол, спросил Истомин-старший у охранника, стоявшего как преданный пёс у ног хозяина.

– Точно, господин, это она. Посмотрите на фото в газете. Неужели не узнаёте?

– Да как она посмела вернуться! Я же велел ей навсегда исчезнуть из этой жизни! – Истомин с силой стукнул кулаком по столу, лицо его покраснело.

– В статье говорится, что её муж – Алессандро Моретти – известный итальянский бизнесмен и меценат. В Россию они приехали вместе с женой поддержать начинающего итальянского художника, устраивающего здесь свою выставку.

– Я знаю, кто такой Алессандро Моретти, этот человек известен и в криминальных кругах. И с ним лучше не связываться! Он нам не по зубам! – Истомин-старший ещё раз ударил по столу кулаком. – Ну, как она посмела! Эта стерва! Она обошла меня!

– Прошу прощения, – в дверь кабинета постучал другой охранник, – молодой господин вернулся. Вы же просили сразу доложить вам.

– Пусть зайдёт в мой кабинет! Немедленно!

– Понял, господин!

Через минуту Влад стоял напротив отца.

– Макс, оставь нас! – бросил Истомин-старший охраннику.

Тот быстро скрылся за дверью.

– Садись! – приказал отец Владу, показывая на стул напротив себя.

Влад подчинился.

– Ты видел её? – спросил отец, глядя прямо ему в глаза.

– Видел! – догадался, о ком речь, Влад.

– Что она тебе сказала? – подвинулся отец ближе к сыну.

– А что ты хочешь услышать?

– Ты знаешь, она бросила тебя десять лет назад! Чего же хочет теперь? Ты же не поверил ни одному её слову, так ведь, сынок?

– Сынок? Так ты меня назвал? Что-то на тебя не похоже! Больно ласково!

– Ты не ответил на мой вопрос! – говорил отец, уже повысив голос.

– А ты не ответил на мой! – решил поиграть с ним Влад.

– Ты же знаешь всю правду?

– Какую правду, отец? – ком стоял в горле Влада, ему было трудно говорить. – Правду о том, что ты никогда не любил ни меня, ни мою мать? От неё ты избавился, использовав в качестве инкубатора. А меня готовил как своего приемника, боясь того, что некому будет оставить свой бизнес, – единственное, что тебя волнует в этой жизни! Ты хотел, чтобы я был таким же как и ты, – жестоким, равнодушным, бесчувственным! Ведь ты же этого хотел?! Чтобы я мог предать, подставить, убить без зазрения совести! Не так ли? Ты ведь не думал о том, что я чувствую, как я мучаюсь?! Ты же не думал о том, что я не хочу такой жизни?! – слёзы градом падали на щёки Влада, он говорил уже стоя, захлёбываясь этими слезами.

Отец встал с места, дал ему пощёчину.

– Ты это хотел услышать, отец? – продолжал Влад.

– Как ты смеешь разговаривать со мной в таком тоне! Я столько дал тебе в жизни! У тебя было всё – деньги, дорогие машины, личные охранники, власть над людьми. Ты никогда не работал. Ты жил и всем этим пользовался! А сейчас ты в чём-то обвиняешь меня! Разве ты не такой, как я?

– Нет, я не такой, как ты! Я не чудовище!

Отец дал Владу вторую пощёчину:

– Щенок! Нужно было утопить тебя ещё в детстве!

– Да, лучше бы ты это сделал! – Влад пятился к двери.

– Куда ты? Я тебя ещё не отпускал? – кричал отец, ещё больше краснея.

Влад повернулся к нему спиной и, не обращая на крики отца никакого внимания, направился к выходу.

– Остановить его? – спросил Макс, как только Влад хлопнул входной дверью.

– Не надо. Пусть катится ко всем чертям. Он уже отрезанный ломоть.

Через минуту «Ягуар» отъезжал от дома Истоминых. Влад был взволнован, слёзы не оставляли его. Он раздумывал над своей жизнью, над своей сломанной жизнью. И ему хотелось умереть в тот момент. Вот он разогнался и выехал на встречную полосу, несясь прямо на грузовик, ехавший на встречу…. Он был решительно настроен…. Несмотря на сигналы грузовика, Влад не сбавлял скорость, наоборот, нажимал на газ…. Ещё несколько метров и всё будет кончено…. Нет…. И здесь он струсил! В последнюю минуту вывернул руль вправо. Он остановился на обочине. Вышел из машины, сел возле неё на корточки и дал волю чувствам…

… – Вася, ну, пойдём погуляем, погода такая хорошая! – подруги наперебой пытались вытащить меня из дома.

– Девчонки, через три дня – последний экзамен. Я буду готовиться. Чего и вам советую! – я вновь уткнулась в книгу.

– Брось, можно подумать, ты ничего не знаешь. Тебе и готовиться не нужно – и так на «отлично» сдашь. Ну, пойдём в парк! – умоляли они.

Но я и не думала так просто сдаваться. Идти на улицу не было никакого желания – на меня опять напала неимоверная скука! Я скучала по Тану, которого уже больше недели не видела. И, мало того, не чувствовала его присутствия рядом с собой…

– Вась, ну, пойдём!

– Нет! И это моё последнее слово!

Поняв, что им не удастся меня переубедить, мои верные подруги ушли, оставив меня одну.

Я смотрела в учебник по философии, но ничего не понимала, думая совершенно о другом.

В дверь постучали. Не успела и рот раскрыть, как дверь распахнулась, и на пороге я увидела странную картину. Облокотившись на открытую дверь, обнявшись и слегка покачиваясь, стояли Генка и Истомин.

– Что это значит? – я развела руками.

– Это Истомин! – ответил Генка.

– Вижу, что Истомин. Ему что? Плохо? – я подскочила к повисшему на Генке Истомину со странным выражением лица.

– Думаю, ему очень хорошо, – улыбнулся Генка. – Он в стельку пьян!

– Кто? Истомин?

– Ну не я же!

Влад в этот момент выскользнул из рук Генки и развалился на полу возле двери.

– Боже мой, какой стыд! – я почувствовала, как покраснела. – А комендантша видела вас? Затаскивай его скорее в комнату! – суетилась я возле Генки.

– Нет, не видела. Она отошла на минутку. Я его и протащил.

– А зачем ты, вообще, притащил его сюда?

– А что я должен был делать? Он на лавочке лежал возле общаги и кричал твоё имя.

– Боже, какой стыд! – я чувствовала, что горю от стыда. – И что же теперь делать?

– Ничего! Что тут сделаешь! Пусть отоспится у вас, протрезвеет. А там видно будет!

– Он будет здесь до утра?

– А куда прикажешь его деть? Давай в коридоре его положим. Тогда, точно всем конец! Комендантша никогда к вам не заходит. Так что здесь он в полной безопасности.

– Но что я скажу девчонкам? И где он будет спать? А, если его ищут?

– Тебе не кажется, что у тебя слишком много вопросов? Ну, я пошёл.

– Подожди, помоги мне хотя бы на мою кровать его затащить. Не на полу же его оставлять.

Мы с Генкой взяли Истомина за руки-за ноги и положили на мою кровать. Генка ушёл, оставив меня наедине с тем, к которому я испытывала непонятные чувства. С одной стороны, я ненавидела его в свете последних событий, считая предателем и обманщиком. Но, с другой, мне он нравился, и я его искренне жалела из-за несчастной судьбы. Никогда не имевший любящего отца, в десять лет он лишился любви и матери. Что может быть хуже для человека! Я смотрела на спящего Истомина. Он улыбался, наверное, что-то снилось. Лицо его было добрым, наивным, как у ребёнка. Мне захотелось поцеловать его…. Я наклонилась ближе, дотронулась своими губами до его губ. В эту минуту он вдруг обнял меня обеими руками, так, что я, не ожидая этого, упала ему на грудь. Смутившись, поскорее попыталась выбраться из его объятий. Если бы девчонки вошли в ту минуту в комнату – разговору было бы на неделю.

К счастью, они вернулись ближе к вечеру.

– Что случилось?

– Кто это? Это Истомин? – удивлению их не было предела.

Света подошла к моей кровати ближе, наклонилась над спящим Истоминым:

– Он жив? – чуть слышно спросила подруга. – Что он делает в нашей комнате и в твоей кровати? – Света закрыла рот ладонями, представив, видимо, что-то неприличное.

– Он пьян. Генка нашёл его на улице возле общаги и притащил сюда. Что же касается моей кровати, то могу его на твою переложить, – я встала со стула и подошла к девчонкам.

– Нет, не стоит! – испугалась Света. – Но что теперь с ним делать?

– Ждать, когда проспится, – спокойно ответила я.

Зато у нас было весёлое занятие на вечер. Я пыталась всё-таки почитать философию. Девчонки же глаз не сводили с Истомина, который спал, как младенец, то и дело чмокая губами и бубня себе что-то под нос.

– Может, сфотографируем его, – предложила Света, – а то ведь никто не поверит.

Да, действительно, если бы кто-нибудь знал тогда, что в общаге в нашей комнате спит потерявший бдительность нетрезвый «принц», о котором мечтают все девчонки, наследник многомилионного состояния, один из самых завидных женихов столицы, то, наверняка, многие бы не упустили своего шанса познакомиться с ним поближе.

Ночью я спала вместе со Светой. Если можно сказать про это мучение «спала». Кровать была слишком узкая, чтобы спать на ней вдвоём, да к тому же Света всю ночь толкалась так, что, удивляюсь, как вообще я не оказалась на полу. Только к утру задремала. Я чувствовала как яркий солнечный луч, нашедший небольшую щёлку в крепко задёрнутых шторах, светит мне прямо в глаза. И с каждой минутой свет этот становился всё ярче и ярче.

Не в силах больше выдерживать это, поднялась с места и пошла к окну. Проходя мимо кровати, где спал Истомин, задержалась около него. Он всё так же улыбался. Вдруг Влад зашевелился, потянулся. Я стояла возле кровати и не знала, что предпринять. В эту минуту он открыл глаза и увидел меня. Что было в его взгляде, описать словами сложно: удивление и дикий ужас.

– Василиса?! – каким-то писклявым голосом сказал Истомин, продолжая пялиться на мою пижаму с Микки Маусом.

Я же не могла и пошевелиться. Руками закрывала те места, которые обычно закрывают оказавшиеся в нелепой ситуации обнажённые девушки. Я совсем забыла, что была в пижаме.

– Но, почему я здесь? – Истомин ещё больше выпучил глаза. – Мы с тобой… – он показывал пальцем то на меня, то на себя, то на кровать, намекая на непристойности.

– Нет! – сказала я, вдруг опомнившись. – Ты в своём уме? Головой что ли ударился?

Истомин потрогал голову:

– Не знаю. Я ничего не помню. Моя голова – она раскалывается.

– Надо думать – раскалывается! Ты вчера так напился, что на ногах стоять не мог!

– Кто? Я? Да я вообще не пью – как я мог напиться?

– Ну-ну. Вчера было заметно, как ты совсем не пьёшь!

– Но почему я здесь? В кровати с тобой?

– Ты дурак совсем? Ты не со мной! – я начинала выходить из себя. – Здесь куча народу, обернись!

От наших криков проснулись Света и Ольга, но продолжали сидеть на своих местах, не зная, как действовать дальше.

Истомин поднялся с кровати. Ну и видок был у него: брюки мятые, рубашка расстёгнута, на голове – «я у мамы вместо швабры», глаза опухшие. Вот бы сейчас его сфотографировать и на обложку в «Форбс» – подумала я, – тогда у многих бы девчонок исчез комплекс «недостойного вида по утрам».

– Здрасьте! – поклонившись, выдал «принц».

– И тебе не хворать! – ответила Света. – Может, ты отвернёшься? Мы хотя бы оденемся!

– Да, да, конечно, извините! – «принц» был, однако, вежлив.

Девчонки быстро оделись.

– Вась, вы тут давайте решайте все свои проблемы, а мы с Ольгой пойдём на кухню чайник поставим, – Света взяла за руку оторопевшую подругу и утащила её за дверь.

– Какой красавчик! – повторяла та по дороге. Даже утром, даже непричёсанный, всё равно красавчик! А ты видела, какие у него кубики на животе? Надо было не теряться, хотя бы потрогать… – жалела об упущенной возможности Ольга. – Слушай, если кому сказать, что я спала в одной комнате с Истоминым, ведь не поверят же!

– Ты смотри, не ляпни кому! Знаешь, что с нами будет, если коменда узнает, что у нас ночевал парень. И не посмотрит, кто это был! Хоть принц Чарльз!

– Может, всё же объяснишь, как я здесь оказался? – Продолжал Истомин свой допрос, лишь только девчонки хлопнули дверью.

– Тебе лучше знать! – я смотрела прямо в его наглые глаза. – Что ты делал в нетрезвом виде возле нашей общаги?

Истомин сел на кровать, обхватив голову руками:

– Ничего не помню! Помню, как поссорился с отцом, ушёл из дома, сел в машину. Потом…дорога, грузовик, обочина…. Потом ничего не помню! Постой, за мной должна же заехать мама! Мне нужно домой! – Истомин вскочил с места и бросился к двери.

– Стой! Ты не можешь так выйти! Тебя увидят.

– Что же делать?

– Нужно что-то придумать, – ответила я. – Но…твоя мама? Ты же сказал, она пропала десять лет назад.

– Я тоже так думал, – Влад улыбнулся. – Но она приехала за мной. И сейчас мне просто необходимо попасть домой.

У Истомина зазвонил телефон:

– Да, слушаю, – ответил он. – Кто? Понял. Зачем ты звонишь? – голос Влада стал вдруг грубым и резким, но глаза его выдавали. В них был тот блеск, который бывает, обычно, в минуты неподдельного счастья. – Я не дома в данный момент, в гостях. Давай встретимся в центре. Где? Там же, где вчера? Хорошо. Я понял. Буду там через час.

Истомин посмотрел на меня. Его глаза светились. Я даже не стала спрашивать, кто это звонил, и так всё было понятно.

Влад встал с кровати, быстрым шагом подошёл ко мне, обнял, чего я совсем не ожидала, поэтому на минуту потеряла дар речи.

– Спасибо за всё! – сказал Влад. – Спасибо, что простила меня! Сейчас мне нужно идти. Но мы обязательно с тобой ещё увидимся.

Потом мы со Светой, Ольгой и Генкой внедряли свой план «Вывод Истомина незамеченным из общаги». Генка выманил комендантшу в свою комнату, а мы быстро провели Влада к входной двери общежития.

Через несколько минут от подъезда отъезжал серебристый «Ягуар». Проходившие же мимо студентки, обращая внимание на шикарный автомобиль, даже не могли и подумать, что это «Ягуар» того самого Влада Истомина.

Вслед за «Ягуаром» отъехал от подъезда и чёрный тонированный пикап, хозяин которого провёл за рулём всю ночь, обдумывая свой план и ожидая появления хозяина машины.

Через пару часов Влад уже входил в тот заветный дом, переступив порог которого он чувствовал, что навсегда останется здесь.

– Сынок! – мама бежала ему навстречу. Она обняла его и со слезами на глазах принялась целовать, не в силах остановиться. – Проходи в дом, быстрее.

Влад вошёл внутрь. Дом был большим, как и у него, но здесь была совсем другая атмосфера – атмосфера уюта и покоя, семейного счастья и полной идиллии. Даже запах был каким-то родным, будто Влад бывал уже здесь раньше.

Мама подвела его большому круглому столу, накрытому как для встречи близкого гостя.

– Садись, будем завтракать. Я приготовила всё, что ты любишь. Точнее, – запнулась она, – все, что ты любил в детстве.

Влад посмотрел на стол. Там и правда, стояли все его любимые блюда. Горячие круассаны со сливочным кремом – вкуснее маминых круассанов он до сих пор нигде не встречал. Оладьи с малиновым вареньем, «весёлая глазунья», как он называл её в детстве, с глазками из желтков и выложенных улыбкой сосисок. Сколько ни пыталась после ухода матери готовить её домработница Алевтина, он никогда к ней больше не притронулся.

– Вот возьми! – протягивал мама ему стакан молока. – Кипячёное с пенкой, как ты любил, – она улыбнулась. – Или теперь ты пьёшь кофе? – на глазах её показались слёзы.

– Мамаааа!!! – Влад бросился к ней на шею и разрыдался.

Так они просидели несколько минут вдвоём. Мама гладила его по волосам и целовала как в детстве. Влад же почувствовал себя счастливым первый раз за десять лет.

– Госпожа Ольга! – идиллию нарушили слова горничной. – Господин звонил, сказал, что будет через пятнадцать минут, и ещё госпожа Стефания проснулась.

– Скажи ей, Мари, пусть спускается к столу.

– Хорошо, госпожа.

– Госпожа Стефания? – поднял на маму глаза Влад.

– Твоя сестра.

– У меня есть сестра?

– Не по крови. Это дочь моего мужа. Её мать погибла в аварии, когда ей было тринадцать, и я её воспитала, как родную. Тебе она понравится. Стефания очень добрая, и всего на два года младше тебя. Поэтому я настаиваю, чтобы вы с ней подружились, – Мама чмокнула Влада в щёчку и прошла на кухню.

Влад остался в гостиной. Он вздохнул полной грудью воздуха, который казался ему таким родным, таким близким и потому таким притягивающим.

– Привет. Ты кто? – услышал он женский голос, доносившийся откуда-то сверху.

Влад обернулся. По лестнице спускалась молоденькая девушка. Скорее, она была похожа на ребёнка. Белые кудряшки волос, заплетённые в два смешных хвостика, подпрыгивали при каждом её движении. Она была невысокого роста и очень худенькой – как Дюймовочка из сказки.

Дюймовочка подбежала к столу, села напротив Истомина, и больше ничего не сказав, взяла круассан, стакан молока, которое мама только что предлагала Владу и, не обращая никакого внимания на удивление последнего, принялась есть, закатывая свои голубые огромные глаза с длинными, будто накрашенными ресницами, от удовольствия.

– Всё-таки вкуснее маминых круассанов ничего нет. Согласен? – наконец, посмотрела она на своего собеседника. – Ты не пробовал ещё? Держи, угощайся, – протягивала она Владу круассан.

Влад не знал, что и сказать. Такую дерзость он встречал впервые.

– Ну, чего застыл? Бери, пока дают! – продолжала наглая девица. – Дай угадаю! Ты, наверное, Влад – мой старший братишка. Ха-ха-ха, именно таким я тебя и представляла – этаким мачо с гелевыми волосами и большими амбициями.

Влад язык проглотил от такой наглости. В гостиную вошла мама.

– А, познакомились уже, – улыбнулась она. – Стефания, это Влад – мой сын, Влад, это Стефания – дочь моего мужа Алессандро. Надеюсь, вы подружитесь.

Влад смотрел на свою новоиспечённую сестру – только её ему ещё и не хватало!

В дверь позвонили. Зашёл седовласый высокий мужчина в строгом чёрном костюме. Влад сразу узнал его – много раз видел на фотографиях в бизнес-журналах. Ведь всякий уважающий себя бизнесмен должен знать «своего брата» в лицо.

– Добрый день, Влад! – подошёл мужчина к столу и протянул свою руку для пожатия. – Очень рад тебя видеть. Много слышал о тебе.

– Здравствуйте! – Влад встал с места и пожал руку. – И я много раз слышал о вас. Алессандро Моретти эталон для подражания для многих московских бизнесменов.

– Ну, ладно! Ты преувеличиваешь! – улыбнулся хозяин дома. – Я рад, что вся семья в сборе. Можно, наконец, позавтракать. Хотя время уже ближе к обеду, – ещё раз улыбнулся он.

Глава одиннадцатая «Свидание»

Вот и наступил долгожданный день – последний экзамен летней сессии.

Несмотря на предстоящее волнение и недовольное, как обычно, лицо Глафиры Аркадьевны – нашего преподавателя по философии, все присутствующие были в прекрасном настроении, даже в воздухе витало какое-то чувство удовлетворения, оставляя во рту сладковатый привкус, как от только что съеденной шоколадной конфеты.