Текст книги "Sex под запретом (СИ)"
Автор книги: Анель Ромазова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)
= 21 =
Улыбаюсь глупой и зачарованной улыбочкой, трогая пальчиком на ноге блестящий кран. Спиной лежу на груди Амина, и силы моей воли не хватает, чтобы подняться, вырвать себя из его объятий и прекратить провокационные поглаживания на внутренней поверхности бедра.
Всё это послевкусие восхитительно. Чудно́ и как-то размягчает. Оказывается. Флиртовать и тискаться с парнем, который тебе до мурашек нравится, совсем несложно. Весь мой протест и заморочки с Костровым, не имеют веса.
Сейчас же хорошо. Зачем портить само́й себе удовольствие.
Амин накладывает пирамидки из пены на оба моих неуверенных холмика. По правде, именно сейчас меня смущает маленькая грудь. Хотелось бы себя и его порадовать объёмом, а так небольшая выпуклость и крупные соски. Не так уж и привлекательно, да?
– Тебе нравятся большие... – запинаюсь на слове сиськи, не рушить же романтичный момент. Долго кручу мысль в голове, подбирая определение, и смотрю, как горка из пены растёт и растёт. Значит, ему по душе очень большие. Наверно, пытается хоть как-то их увеличить, чтобы элементарно разглядеть, – Ну, всем парням нравятся буфера. А тебе? – будучи уверенной, что он даст положительный ответ, собираюсь с духом, чтобы вылететь из ванны пробкой.
– Мне? – короткий смешок на затылке и по коже, как рассыпавшиеся бусы, одна за одной появляются мурашки. Вожу плечами. Амин дует, снося с груди пенистую кучку, – Мне нравятся эти…буфера, – грудная клетка подо мной трясётся, но он сжимает пальцами сосок и все, что могу выдать это порывистый выдох.
– Врать не обязательно, я всё понимаю, ты со мной переспал ради спортивного интереса, – выкладываю более-менее сформированный итог моих размышлений.
– А ты со мной ради чего? Ради научных познаний? – Амин откровенно стебётся и меня это цепляет. Потому что до этого мне ничего такого не предлагали. Не кидались целовать со страстью, а земля не уходила из-под ног.
– Что смешного? – надуваю обиженно губы, прикидывая как бы изящно выбраться из воды, не уронить достоинство и независимость. И вообще, изобразить , что секс для меня ничего не значил.
– Спортивный интерес здесь ни при чём.
Надо ли пояснять, что после его сжатой реплики, разматываю клубок подозрений, что он трахнул меня на спор, но тогда не сходится наше случайное знакомство. Было ли оно случайным? Моя подозрительная и не верящая в совпадения натура прилично напрягается.
– А что тогда? – спрашиваю настороженно прищурившись. Выскользнуть грациозно не получится, поэтому бросаю гиблое дело, цепляюсь за бортик и переваливаюсь, как тюлень, шлёпнувшись коленкой об пол.
Чавкая мокрыми ступнями по кафелю, направляюсь в душевую кабину. Пахучие остатки мыльных пузырей надо же смыть, а ещё собраться, а пока Амин трётся вокруг да около, это невозможно.
Как только упругие струи орошают мои плечи, сзади самым возмутительным образом жмётся мужское тело, а копчик атакует возбуждённый орган.
– Ох, Солнце, Солнце, чую помотаешь ты мне нервы, – Амин окутывает собой, а я толкаю обе ладони в стенку, но отлепить ягодицы мне не позволяют. Ладонь его прочно обосновалась на лобке, настойчиво пробираясь между ног.
Эротический мандраж вместо того чтобы стечь вместе с водой в слив, усиливается . Он что трахнет меня вот так? Стоя. Сзади. Капец.
Но я не против обрасти багажом подобных знаний. Не вижу ничего такого и видеть не желаю. У нас все было и…блин, я же не такая.
Амину легко. Он может. А я не могу!
Нет!
Надо завязывать с экспериментами, которые закончатся плачевно. Я же влюблюсь в него до беспамятства, потом заброшу учёбу. Забью на карьеру и буду бродить под его окнами и искать встреч. Оно мне нафиг не надо.
Секс был потрясающим. Я не жалею. Всё остальное шито чёрными нитками на моей безупречной репутации душнилы. Душнилы так развязано, себя не ведут. Я про презерватив и не вспомнила, а это важно. Мало ли с кем он перепихнулся до меня.
– Не будет никаких нервов. Ты был крут, но мне пора, – ныряю под его рукой, упёртой поверх моей головы. Ту, что тревожит интимные складочки, решительно сбрасываю.
Выхожу из душа и ищу глазами полотенце, но полотенце валяется в коридоре, а до него мне придётся дефилировать с голой задницей. Дёргаю трусики со змеевика. Они относительно просохли и неудобства не доставят.
Оставляя на полу мокрые лужицы, иду в спальню уничтожать следы своих преступлений. Обтираюсь полотенцем насухо. Надеваю бельё, вглядываясь в пятно крови на покрывале. Думаю забрать с собой и выстирать, не оставлять же так. А что в таких случаях делают? Была бы я в кино, никто не придал значения такой мелочи, а в реале много всего удручающего и практичного.
Моя юбка и толстовка аккуратно развешаны на сушилке, не мной, а заботливым Амином. Как такому можно хамить?
Никак.
Особенно если он входит в комнату в белых трусах, контрастирующих по цвету со смуглой и словно отполированной кожей.
Ахренеть можно от счастья оказаться в постели с таким самцом.
Губы я жую задумчиво. Глазами лупаю, как безмозглое создание, зависнув взглядом на, с ума сойти каком, привлекательном торсе. Я бы дала ему шанс, не будь он Костровым. Не будь он бабником и наглецом.
– На следующих выходных возьму тебя с собой на дачу. У друга ДР, будет сабантуй для своих. Хотел сегодня тебя с ними познакомить, но ты мне всё обломала.
– Дерзай, и тогда друзья поднимут тебя на смех. С такими, как я не принято ходить на показушные мероприятия, туда берут длинноногих, с сиськами навыкат губастиков. У меня, как видишь, ничего этого нет, – стыдливо скрестив руки, прикрываю грудь и верчусь, демонстрируя свою непримечательную фигуру.
– На мероприятия принято ходить с девушками, которые нравятся, – смешно ему, даже не старается замаскировать своё веселье.
Как же это всё заманчиво. Гордость требует прислушаться, но это же банальный развод и ловля на живца.
Мои глаза бегают, пока я спешно придумываю оправдание теплу, разлившемуся в груди. Амин так умело лжёт, что не придраться. Как будто я и впрямь красавица писаная, но это же не так. И не надо захламлять мою здоровую самокритику пустыми комплиментами.
– Ох уж эта самоуверенность. Ладно, спасу твой имидж и просто откажусь, – задаюсь предположениями, что он мне ответит, но пролетаю во всем, как картонка над пожарным краном.
Амин ровно одним широким шагом и наклоном корпуса, сносит меня на кровать, придавливая собой и принудительно обвив мои ноги вокруг себя. Что остаётся, кроме как, закрепить на нём лодыжки, для удобства, конечно же.
Стиснув двумя ладонями мои щёки, мотает возбуждёнными зрачками по лицу, которое выражает муки и страдания. Уйти и вырваться я не могу. Да и не хочу вовсе. Дома меня ждёт злая Светка с мешком обличительных претензий. Глянет на натёртые поцелуями губы и всё поймёт. Там ещё парочка засосов над грудью, но их можно прикрыть, а блестящие восторгом глаза вряд ли.
Секунда проходит. За ней вторая. Третья. Воздух трещит и планомерно прогревается. Всё ровно так, как перед надвигающейся грозой. Не пойму, что происходит, но соединяясь, мы рождаем шаровые молнии, либо же внизу живота все искрит и подрагивает, да так что перед глазами носятся ослепительные вспышки.
– Бесишь, – трескуче выпихивает Амин. Накрывает мои губы, подозреваю с одной целью. Заставить меня замолчать и, надо сказать, у него отлично получается. Замолкаю не только я, но и мозг.
И..
Черт его дери, прокля́тый телефон. Как гром среди ясного неба и кубики льда за шиворот. Амин откашливается, Упёршись на одну кисть, тянется к тумбочке за вибрирующей коробкой.
Пожалуй, если снова попросит с ним поехать, я соглашусь и тут же вспоминаю про статью и Ваську Ирискину, осуждающе качающую головой. Снимки есть, компромат в наличие, но обнародовать эту информацию грызущая совесть не даст. Как же быть?
– Тема как вы меня заебали, – резким тоном выбивает Амин, запустив пятерню в волосы, – Какого хера надо было ввязываться в драку, – хмурится. Молчит. Вслушивается, чтобы под конец пальнуть жёстко, – Приеду и порву, сначала тебя, потом Ярика, а Барков, если узнает, нас всех в фарш замесит. Дебилы!
Лежу, как мышка, ощутив, что обстановочка накаляется.
= 22 =
Как отказать такому, как Амин, если он ведёт себя со мной как боженька. И я, никак не определюсь, кто он масик или тюбик. Если масик[1] то, положительней характеристики не придумаешь. А тюбик[2] он только маскируется под масика, но по итогу выжмет из тебя все соки.
Он довозит меня к дому и провожает до подъезда. На улице сыро, свежо и зябко, после дождя. На ветках деревьев повисли прозрачные капли, они сверкают словно бриллианты в свете луны. Холода я не чувствую, а ночной красоты не вижу. Закрыв глаза, самозабвенно целуясь и ни в какую, не желая выползать из-под спортивной куртки, которую для меня раскрыли и укутали, тесно прижав к себе.
Никогда так долго не целовалась. Стоя на улице, но про стоя – это громко сказано. Я влипла в Амина. Асфальта под собой не ощущаю, покачиваюсь, якобы готовлюсь к прыжку на батуте.
На мне худи Кострова, так как моя одежда осталась сушиться или в заложниках. В голове непроходимый бардак.
Сложно удержаться, если Амин во всём хорош. Обронил бы ради приличия сальную шуточку и позволил хоть немного испытать отвращения, но увы и ах. Обратного пути походу нет.
Мои руки повисли на его шее, а я стою на цыпочках, а он, забравшись под кофту, едва прикрывшую мой зад, его нетерпеливо греет. Подставляю губы и убеждаю себя, что вот, ещё немного и я сбегу. Амина ждут друзья, и получается, что я его задерживаю, но он первый начал, стоило мне брякнуть «пока».
– Вечером увидимся? – спрашивает, как только прекращает плавно, мягко и чуть ли не нежно, ласкаться рот в рот и языками.
Набираю полную грудь воздуха, но отдышаться могу, далеко не сразу. Целовальный марафон чуть затянулся, а я существо совсем не спортивное.
Амин дышит размеренно и ровно, но вглядывается пытливо, готовясь к очередному перлу из моих уст, но смотри выше, в голове моей неразбериха и через неё продраться не так-то просто, а потому
– А ты хочешь? – выдвигаю самое простейшее, и то, что лежит на поверхности.
– Если спрашиваю, значит хочу.
– Если хочешь, значит, увидимся, – копирую его фразочку, обленившись и не придумав свою. Считается ли это плагиатом. Думаю, нет.
– Аллилуйя! Она сказала: ДА! – Выплеснув бурную эмоцию голосом, Амин крепит эффект, подкинув обе руки вверх, типа свершилось невероятное. Холодок лезет по ногам и кусает меня за задницу, лишившуюся тепла крепких ладоней.
– Ты умеешь быть настойчивым, – осторожно вставляю, переминаясь на пятачке и проверяя, как обстоят дела с равновесием. Вроде неплохо, головокружение уступает пространство для лёгкой эйфории.
Блин, а ведь меня серьёзно затягивает, но мы уже договорились встретиться, скажу, что застал врасплох и буду выглядеть нелепо. Пусть уже как есть остаётся.
– До вечера, Солнце, а я умею не только быть настойчивым, но и устраивать потрясающие свидания, – порочно усмехается, окидывая сперва губы и пылающие румянцем щёки, сводит взгляд ниже. Неприкрыто им же раздевая. Тяну худи почти до колен, но к чему бы проявлять опасения. Он детально разглядел и потрогал всё, что скрывает толстовка.
Это я уже поняла, от нашего свидания приятной дрожью меня потрясывает до сих пор.
– Хорошо, – вылетает из меня непроизвольно, а он с неотразимой хулиганской улыбкой, цепляет за карманы на кофте. Впивается в глаза, что-то там высматривая. Ресницы у меня трепещут, попадая под его гипноз, а на сближение несёт неуправляемой волной.
Наши бёдра соединяются. Дрожащими пальцами, возюкаю молнию на его спортивке вверх и вниз, но его телефон снова настойчиво звонит в приоткрытое окошко машины.
– Иди уже, – рассмеявшись, толкаю Амина и стремглав несусь в подъезд.
В квартиру просачиваюсь бесплотным духом, не создавая лишнего шума. Наткнуться на разъярённую Светку – это самое стрёмное, что можно представить. Она поди спит и видит расчленёнку или по меньшей мере, мысленно лишила меня волос.
Снимаю кроссы у себя в комнате, ставлю возле двери. Сколько же я грязи натащила, но разрешаю себе не переживать, а завалиться на кровать, уткнувшись носом в сочно пахнущий Амином капюшон.
Светящееся табло на часах показывает четыре пятнадцать утра. На парах буду клевать носом. Волнуюсь ли по этому поводу? Ха! Совсем нет.
Думать о Кострове и его руках, облапавших практические везде и исключительно приятно, и про его язык, вытворяющий всё, о чём вслух не говорят, но когда вспоминают, между ног наливается сладкая тяжесть, а соски сжимаются в комочек и становятся дико чувствительными.
Я же могу просунуть руку в трусики и завершить свои метания по постели в поисках удобной позы.
Могу ведь?
Нет!
Спать!
Дав себе твёрдую установку, поворачиваюсь набок. Подтягиваю коленки к животу и на удивление быстро отключаюсь, а потом также быстро подскакиваю, ничегошеньки не понимая. Рядом с ухом что-то вибрирует и гудит.
Моргаю, заторможено вглядываясь в СМС прессинг от Ирискиной.
Мааать твою!
Я же проспала первые две пары. На часах двенадцать, а за окном пасмурно. Вот что значит шляться не в детское время, так-то я ложусь не позже часа ночи и не лишаюсь девственности и, все лекции посещаю исправно, даже при температуре.
Поэтому..поэтому…
Всполошившись, строчу Ваське, что почти при смерти, корчусь в спазмах ротавируса и прошу отмазать меня на лекциях.
Совершенно случайно, нажав отправить, задеваю пальцем иконку сайта, где зарегана под ником «ТвОя ОтЛи4нИцА»
Аватарка Амина, облачённого в сексуально распахнутую самбовку, светится зелёным прямоугольником. Он в сети.
Телефонами мы не обменялись. Он не просил.
Нет. Никакая это не проверка на вшивость. Всего лишь хочу поинтересоваться, решил он свои проблемы или как. Всё же проверка. Начнёт виртуально заигрывать с вульгарной брюнеткой, выставившей свои сиськи, они сразу притягивают взгляд, даже мой завистливый. Так вот, если Амин с ней ….
Пытаюсь дышать, а не пыхтеть над экраном.
«ТвОя ОтЛи4нИцА» – Привет. От твоей авы, даже хорошая девочка захочет стать плохой.
Он долго не отвечает. Прям легчает, от этого игнора в сторону всяких бесстыжих девиц, заглядывающихся на чужих парней. Надеюсь, никто не заметил, как я назвала Амина своим боем. А в целом моя голова, как хочу, так о нём и думаю.
Тащусь чистить зубы, затем ставлю чайник и достаю коробку шоколадных рулетиков.
Сообщение булыжником летит мне в глаза, когда я их скашиваю на звук уведомления.
Амин(собака) Костров – Привет, Солнце. Мне нравится твой настрой. Продолжай.
В смысле Солнце?
Меня даже текст не так возмущает, как его обращение. Иду к окну, чтобы глотнуть с улицы воздуха и не вскипеть от злости. К моему несчастью, двор и всё в нём происходящее, видно с потрясающе четким разрешением. Так паршиво.
По перву шмыгаю носом, но благо вспоминаю, что никогда не плачу, только собираюсь, но до солёных рек не доходит. И сейчас, видя, как Светка выскакивает довольная из машины Кострова, реветь я не буду.
Не пророню ни одной слезинки, после того, как она виснет на его шее, а он вручет ей пестрый пакет и цветы.
Почувствовав приступ дурноты и жжения в солнечном сплетении, словно там кто-то когтистый карябается. Растираю неприятное ощущение, но оно всё не проходит и не проходит.
Зато приходит Светка. Отскакиваю от окна, не хватало ещё, чтобы она меня застукала за подглядыванием.
Моя дорогая подруженька вплывает в кухню. Обойдясь без лукавства, видок у неё отменно затраханный.
– Филька, ты себе представить не можешь, что случилось, – вещает с придыханием, расплывшись блаженной улыбочкой, – У меня был секс. С Амином. Прикинь. Он обалденный, самый лучший, он…
Прикидываю. Секс и Амин действительно вне конкуренции. Мне становится до тошноты нехорошо. Светка не скупится на подробности, а у меня спазмом схватывает горло, в лучшем случае промычу что-то несуразное, вместо того, чтобы крикнуть ей избавить меня от них.
– Он привёз меня к себе, а потом....Это было таак долго. Он делал мне куни, а я ему...– вываливает с одержимостью, после хихикает и прирывает ладошкой рот. С горящими глазами, будто пребывает не здесь и сейчас, а там, с ним.
Я считаю себя умной, но всё -таки непроходимая дура.
= 23 =
Мне приходится доползти до ближайшего стула и присесть. С ногами случаются неполадки, впрочем, как и со всем моим организмом. Из него ушла энергия. Меня, как выдернули из сети, и вот теперь догораю на остатках. Не каждый день подруга детства приносит в размалёванном клювике ошеломляющие новости.
Амин её сразу же после меня?!!
Когда, можно сказать, подо мной постель не остыла. Мы с Калининой делили многое, но парня никогда. И это по всем критериям бу-э-э и вкусы у нас разные, но сошлись в неположенном месте, на члене Кострова.
Светке простительно, она сохла по Амину, восхищалась и, честно говоря напрашивалась, чтобы ее трахнули, но я –то куда ломанулась в общее стадо тёлок, страдающих по Кострову.
Полный треш.
Помалкиваю, потому что кроме трёхэтажного, заковыристого, матерного на ум ничего не идёт. Бахаюсь любом об стол, надеясь выбить из головы дурь, что мне больно, горько и обидно, напороться на такой первый опыт.
– Вот ты всегда так ,Филя, я с тобой секретничаю, а ты…сидишь с таким лицом, как будто уксуса глотнула. Ты же мне как сестра, и я делюсь всем сокровенным.
Мда-уж, Света, если я поделюсь с тобой Своим сокровенным, то ты в меня воткнёшь все имеющиеся в доме столовые приборы. Включая ложки.
Хотя, чего делиться, сокровенное у нас теперь общее, благодаря одному козлу, и не абы какому, а горному. Радуется и чувствует себя на вершине Эвереста, попользовав двух недалёких идиоток.
Получается, мы со Светой подруги по несчастью, имя которому Костров. Вот только она пока не в курсе.
Она суетится, выкладывая на стол баночку джема и свежую выпечку, сыр, вяленые фрукты в прозрачных мешочках. Этикетка на продуктах мне знакома. Щедрые дары из дорогущей кондитерской. Шикарный букет, тоже недёшево стоит. По всему заметно, что Калинина была чудо как хороша. Султан Амин остался ей доволен.
А я…
Я некрасивая подружка. Мне достаточно навешать на уши фантиков из комплиментов. Итак, сойдёт.
– Филь, смотри какие конфетки, написано вкусно и полезно. Без ГМО. Хочешь, я тебя угощу? – Светулик просто в ударе, сама того не ведая, втаптывая меня всё глубже в грязевую жижу эмоций. Трясёт перед моим лицом коробкой с многочисленными сердечками. Там ещё маркером подписано:
Love is…когда залип в её глазах с первой встречи.
Фу,боже, что за пошлость.
Охота мне до остервенения взять конфеты и затолкать в чей-то накаченный зад со всем садизмом.
– У меня такое чувство, что ты обиделась? – притворно скуксившись, Светка не унимается в попытках меня разговорить, но лучше не надо. Предполагаю, что связь языка с мозгом у меня нарушилась. На кончике болтаются ругательства, начинающиеся на пи..
– Да, что ты, я безмерно рада, ведь у вас с Костровым случился секс, – язвлю, на что Света кривится.
– Филь, блин, мне жаль. Ты на него вешалась, а теперь у нас с ним всё серьезно закрутилось. Прими это, мы же с тобой так долго дружим.
Я вешалась? Ну, знаете ли.
– Что-то не помню, когда трахаться и серьёзно стали синонимами, – высказываю злой юмор нарочито – задумчиво. У Калининой от влюблённости крыша стартанула в неизвестном направлении.
– Не надо на мне злость срывать и портить настроение. Я..ты..у тебя нет сисек и ты скучная. Переспать с тобой можно или по – пьяни или из жалости, – выпаливает, но постепенно сдувается, договаривая почти шёпотом так себе подруга.
Классно! Я теперь убогая страшила и Амин трахался со мной по доброте душевной, а говорит мне об этом почти близкий человек.
Открываю рот, но, в конце концов, мы уже больше года со Светкой не близки, поэтому не мне её предупреждать касательно Кострова. Спорить тоже не хочу. Тема недостойная, чтобы её обсуждать. Не понимаю в этот момент, как себя вести правильно.
Встаю со стула, беру кружку с чаем и рулетики.
– Филь, прости. Филь, я не то хотела сказать. Ты куда? Давай, вместе позавтракаем, – неубедительно Светка врёт. В голосе нет ни капли сожаления.
– Мне статью писать, сиськи сами на себя не заработают. У тебя ,кстати, с размерами тоже негусто, попроси Кострова, пусть он их тебя купит, а ещё грамм сто мозгов, – не оборачиваюсь и не сбавлю шага, покидая кухню.
В своей комнате сажусь за компьютерный стол. Ставлю кружку и натягиваю спинку кресла под прямым углом. Открываю ноут, кладу рядом телефон, и он оживает, дрогнув под моими пальцами.
Амин (трижды собака) Костров: Солнце моё ясное, жду фоточек в красивом белье. Хотелось бы увидеть их не в глубокой старости.
Меня и Светки ему мало? Принялся окучивать брюнетку. Как его обозвать, даже не знаю.
Треплет меня от обиды. По горлу ввысь ползёт жгучий ком. Под веками щиплет.
Ты ещё зарыдай в голос Борзая, чтобы почувствовать себя предельно униженной. С поганостью всё в порядке. Этих ощущений во мне куча, прям не помещаются. Прям в пакеты собирай и дари самым любимым родственникам на праздники.
Ты наивная.
Так он мне сказал, когда увозил из клуба. Наивная я была до тех пор, пока не затронули мою гордость. Сейчас я злая и мстительная. Его фантазии не хватит, чтобы понять мой замысел. Его пока нет, но обязательно будет.
ТвОя ОтЛи4нИцА: Преподаватель придёт в восторг, но не поймёт, если я разденусь прямо на лекции. 🍓
Амин Костров: О, нет! Стриптиз должен видеть только я. Какие планы на вечер у горячей студентки?🔥🔥🔥
Тыкать иголки в твою фотографию или кидать в неё дротики. Сделать из худи чучело с твоим лицом, а потом жечь как соломенную бабу на Масленицу.
ТвОя ОтЛи4нИцА Никаких! 🙄
Амин Костров: ????? ? 😈👿😈 А я?
– Филь? – Светка просовывается в дверь, ужасно не вовремя. Булькая гневом, я уже готова многократно выслать Кострова во все неприемлемые отверстия.
– Чего? – бурчу сухо, толкая в одно ухо наушник и всячески показывая, что занимаюсь полезной фигней, а не страдаю и уж тем более не переписываюсь инкогнито с нашим общим любвеобильным мэном, задавшись целью, наказать его с помощью бота.
– Я хотела спросить, потерпишь пару дней, потом к Амину перееду, а то мы как-то нехорошо поговорили…мало шмотки мои на площадку выкинешь, а мне пока идти некуда, – заискивающе шелестит Светочка. Я держу ладонью, порывающуюся отпасть на пол, челюсть.
– Мне без разницы, меня все равно дома не будет. У Василисы ночевать останусь, – спешно вытягиваю из-под стола сумку для ноутбука. Заталкиваю туда зарядку и записи, сделанные от руки, в разных блокнотах.
Вроде бы Светка ни в чём не виновата, но видеть её и общаться, невыносимо.
