Текст книги "Секреты Вероники"
Автор книги: Анджела Арни
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)
– Не хотим. И давай не будем о ней говорить.
Теперь, когда он опять был с Вероникой, его жизнь с Луизой казалась ему нереальной, призрачной, хотя он не мог подавить в себе ощущение вины перед ней. Что он наделал? Что они все наделали? Как же выкрутиться из создавшейся ситуации, не причинив никому горя?
– Прекрасно, – отозвалась Вероника. – Я не хочу говорить о ней. Даже думать о ней не хочу.
И она повернула не к дому, а в другую сторону, на дорогу, которая вела в горы.
– Куда мы едем? – Майкл ничего не понимал.
– Оживлять нашу любовь на природе. Там, где ветер унесет прочь воспоминания последнего года.
Машина выехала на открытое место, где рос только тамариск, погнутый и искривленный ветром.
Вероника остановилась и повела Майкла по крутой узкой тропинке вниз.
– А здесь не опасно?
Не зная дороги, Майкл то и дело спотыкался о камни.
– Конечно же, безопасно. – Веронике приходилось кричать, потому что море заглушало все звуки. Она остановилась возле огромного менгира, которыми славна Бретань. – Вот. – Она увлекла Майкла за собой. – Здесь мы укрыты тамариском и менгиром. Мое любимое место. – Она обняла его за шею и поцеловала в губы. Когда она оторвалась от него, Майкл увидел в ее глазах слезы. – Я так долго тебя ждала. Так долго.
Когда Майкл лег на нее, ему показалось, что время повернулось вспять. Нет, он вспомнил не о том времени, когда они были вместе, а о том, когда появились первые семена опасности. На мгновение он испугался, и море, гудевшее внизу, показалось ему чудовищем, готовым поглотить их обоих. Но потом он забыл о нем. Его вновь, как всегда, заколдовали крепкие маленькие груди Вероники, ее узкие бедра. Раздевая друг друга между поцелуями, они льнули друг к другу, словно их притягивала неодолимая магнетическая сила. Море, небо и ветер стали свидетелями их нового единения. Майкл забыл обо всем, кроме любимого тела Вероники, он уже не контролировал себя и неожиданно услышал свой крик, торжествующий вопль наслаждения. В наслаждении они стали одним существом, словно созданные друг для друга две половинки одного целого.
Потом они лежали, тесно прижавшись друг к другу.
– Вероника, я люблю тебя.
– Знаю. – Она улыбнулась. – Ты всегда будешь меня любить.
ГЛАВА 14
Дети Гордона высыпали из машины, едва она остановилась возле дома. Луиза с удовольствием смотрела на них с высокого крыльца. В выцветших шортах, летних рубашках и сандалиях они могли бы послужить отличной рекламой здорового детства.
Таре уже исполнилось полтора года. Теперь она, хоть и неуверенно, шествовала сама на своих толстых ножках. А на Рождество еще лежала на коленях у Луизы. Сама того не зная, Тара перевернула жизнь Луизы, пробудила в ней желания, бросившие ее в объятия Майкла и в ту жизнь, которая теперь открывалась перед ней.
Машина Роберта Лакруа показалась почти тотчас же, и из нее вышла Бетти, ведя на поводке Мистера Пуха, который, почуяв свободу, не желал вести себя смирно.
– Ее пора сажать на горшок, – сказала Бетти, глядя на маленькую Тару.
– Посадим скоро, – ответила Евгения.
– Я сажала Гордона и Луизу чуть ли не с самого рождения.
– Теперь ты понимаешь, почему мы немножко ненормальные? – усмехнулся Гордон.
Евгения рассмеялась:
– Бедняжка.
Она совсем не боялась Бетти и делала со своими детьми то, что сама считала разумным и полезным. Она давала им почти полную свободу, не позволяя себе что-то навязывать им. В результате они росли счастливыми и уверенными в себе.
Луиза принялась размышлять о том, какой она будет матерью, и решила, что лучше всего быть любящей матерью, а остальное приложится.
– Это я пригласила Роберта, – сказала Бетти. – У него сегодня нет дежурства. Заодно он прокатил меня.
Роберт отправился помогать Дику с одеялами и корзинками для пикника, который решено было устроить на берегу маленькой речки, что протекала в дальнем конце парка.
– Я там поставил сети, чтобы дети не заплывали на опасные участки, – сказал Дик.
Сбросив одежду, малышня со смехом и криками плескалась в воде под бдительным присмотром бабушки и родителей, а Луиза уселась в тени. Рядом с ней расположился Роберт. Даже Мистер Пух, ленивейшее на свете существо, поплавал немного, прежде чем улечься на солнышке.
– Вам не скучно?
Луиза с любопытством смотрела на жующего травинку Роберта. Она уже успела хорошо узнать его. Фамилия Лакруа была одной из самых знаменитых среди невропатологов. Он работал в больнице в Винчестере, но еще занимался научными исследованиями и довольно часто бывал в Лондоне и за рубежом со своими докладами. И при этом он оставался на редкость скромным человеком. И одиноким, думала Луиза.
Глаза у него сияли, когда он улыбался, и Луиза только теперь разглядела, какие они ясные и лучистые, словно лесные озера. Каждый раз, когда она видела его, она открывала в нем что-то новое и даже сама не заметила, как он сделался ее самым близким и надежным другом.
– Мне нравится, когда дети шумят. Тогда я понимаю, что должен был сам завести семью.
– Почему же вы этого не сделали?
– Некогда было. Медицина захватила меня целиком. Будь мои родители живы, я, наверное, вырос бы другим. Но, кроме Вероники, у меня никого нет.
– Что случилось с вашими родителями?
– Они погибли в автокатастрофе во Франции. Вероника и я тогда учились в Англии, ну, мы и остались тут. На наследство я купил дом и нанял прислугу. Остальное вы знаете. Я отправился в медицинскую школу, а Вероника вышла замуж за Майкла.
– А что она делала до замужества?
– Училась живописи, потом работала у Сотби, специализировалась на французских импрессионистах. Там она встретилась с Майклом. Советовала ему, что покупать.
Луиза подумала, что, наверное, это она выбирала картины, которые висели в спальне. Несколько месяцев назад подобное открытие всерьез расстроило бы ее, но теперь она чувствовала себя защищенной от всех напастей.
– Вам и теперь не поздно обзавестись семьей, – сказала она, повернувшись к Роберту.
– Легче сказать, чем сделать. Вы верите в любовь с первого взгляда?
Луиза вспомнила, как в первый раз встретилась с Майклом и какое он произвел на нее впечатление.
– Не знаю.
– Вы меня удивляете. Я думал, вы незамедлительно ответите утвердительно. Ваш роман с Майклом развивался так стремительно. Разве это не была любовь с первого взгляда?
– Может быть.
Ей не хотелось ничего объяснять.
– Майкл счастливец.
– Мне бы хотелось, чтобы вы были счастливы, – вырвалось у Луизы.
Роберт улыбнулся ей:
– Спасибо.
– Хотите, я вам кого-нибудь сосватаю?
– О нет. Влюбиться легко, а вот быть счастливым куда труднее.
– Все люди заслуживают счастья. Роберт ласково коснулся ее щеки, потом убрал руку, и Луиза с ужасом ощутила, что жаждет его прикосновений. Испугавшись, она отодвинулась.
– Да, все, – согласился Роберт. – Но не все получают его.
Луиза положила руку ему на плечо, и Роберт, не открывая глаз, улыбнулся.
– Пора обедать! – крикнула Евгения. Лиззи Кэри принесла ледяной лимонад для детей и горячий чай для взрослых. Она не забыла захватить свое вязанье и теперь сидела между Евгенией и Бетти, которая крепко держала Тару.
– Какие прелестные дети, – сказала она.
– Настоящие цыгане, – добродушно пробурчала Бетти, глядя, как они жадно накинулись на еду, словно неделю не ели.
– А ты цыганская королева, – сказала Луиза.
И впрямь, в своем длинном платье из тонкой индийской ткани, с красными волосами, повязанными золотистым шарфом, она выглядела, как настоящая цыганская королева.
– Не представляю вас другой, – заметил Роберт.
– Я тоже, – отозвалась Луиза. – Когда я училась в школе, это меня раздражало, зато потом я была рада, что ты такая. Ты больше похожа на подружку, чем на мать.
– Это комплимент?
– Мы оба рады, что ты такая, – заявил Гордон.
– Быть нормальной ужасно скучно, – не стала скромничать Бетти.
– Это я. Нормальная и скучная, – вздохнула Лиззи. – Но так уж я устроена.
– Не скучная, а разумная, – улыбнулась ей Луиза. – Кто-то же должен быть разумным. Представляете, если все люди будут такими, как Бетти?
Роберт рассмеялся:
– Вот ужас был бы. Сплошной хаос.
– Я думала, что нравлюсь вам, – возмутилась Бетти.
– Нравитесь. Но хаос хорош в небольших количествах.
– Вот видите, – сказала Луиза, обращаясь к Лиззи. – Разумные люди, вроде нас с вами, тоже нужны.
– Если бы ты была разумной, – возразила Бетти, – то не наделала бы ошибок.
Бетти не любила Майкла, и Луиза отлично это знала.
– Все совершают ошибки, – вступился за нее Роберт. – Вы тоже совершали. Признавайтесь.
– Мама, тебе лучше поесть, – вмешался Гордон.
– Не могу. Я на диете.
– С каких пор?
– С завтрашнего дня.
И Бетти взяла самый большой кусок пирога.
Все рассмеялись. Только Луизе было не до смеха. Сначала прикосновение Роберта. Потом слова матери. Она посмотрела на Роберта. Он весело переговаривался с Гордоном и Евгенией, шутил, смеялся, не забывая уделять внимание Мильтону, который смотрел на него с откровенным обожанием. Луиза поймала себя на том, что впервые глядит на Роберта не как на друга, а как на мужчину. Семь месяцев беременности – и на тебе! Ребенок больно стукнул Луизу изнутри, и она очнулась от странных мыслей.
Евгения принялась собирать тарелки.
– Когда я пойду в школу, то не смогу помогать Дику в саду, – печально проговорил Руперт.
– Ничего, будешь помогать по воскресеньям, – успокоила его Лиззи и смутилась.– О нет! Я забыла. По воскресеньям тут будет мистер Барух.
– Но сегодня же воскресенье, а мы тут, – заявил Мильтон.
– Майкл во Франции. – Луиза попыталась развеселить Руперта. – Возможно, он будет часто ездить, тогда ты сможешь приходить.
– Надеюсь, что нет, – твердо проговорил Роберт.– Майкл должен быть тут, а не во Франции.
Луиза внимательно посмотрела на него. Ей показалось или его что-то огорчило? О чем он подумал? Что он думает обо мне?
Прошло всего три недели, а погода уже резко изменилась. Осень в этом году решила поторопиться. Луизе понадобились теплые вещи, и она отправилась в Винчестер. Купив кое-что, она шла мимо собора и почему-то ей захотелось зайти в него.
Остановившись, чтобы положить деньги в ящик на нужды собора, она огляделась, потом пошла дальше. В первый раз после пикника на нее снизошел покой. Странно, как древние камни помогают обрести равновесие.
Майкл возвратился из Франции, и жить с ним стало невыносимо трудно. Не то чтобы он стал недобрым. Нет. Но он был взвинченным, противоречивым, раздраженным и обрушивал на нее слишком много знаков внимания. Что-то случилось в тот уик-энд. Но что?
Неожиданно Луиза увидела человека, который молился, обхватив голову руками. Бедняга, подумала она и тотчас узнала Майкла. Сначала она не поверила своим глазам, а потом ей стало страшно – такое отчаяние было написано на его лице.
Майкл сам не знал, что привело его в собор. Он довольно рано освободился и остановился в Винчестере, чтобы купить для Луизы цветы и хоть немного загладить свою вину перед ней. Он знал, что в последнее время вел себя с ней отвратительно. Весь поглощенный мыслями о Луизе и Веронике, он остановил машину и отправился по Хай-стрит, не замечая цветочных магазинов. Если бы мне было, кому довериться, думал он, с завистью вспоминая об удивительной близости Луизы и ее матери. Его мать ему бы не помогла. Она совсем ничего не понимала. Почти нищая, измученная работой, фанатичная католичка, она различала только черное и белое. Каждое воскресенье, хотел этого Майкл или не хотел, его тащили на службу. Когда он получил стипендию, открыл для себя другой мир. И тогда решил, что во что бы то ни стало разбогатеет. Церковь была для него пустой тратой времени. Он предпочитал делать деньги.
– Красивые цветы, сэр. Три букета вместо двух.
Майкл пришел в себя. Женщина сидела на ступеньках старого креста, где когда-то местные фермеры продавали масло и молоко.
– Мне три букета, – сказал Майкл.
– Благослови вас Бог, сэр. Я вам добавлю еще один букет на счастье, а денег не возьму. Ладно?
– Счастье мне не помешает.
Майкл заплатил за цветы и пошел дальше. Улица привела его прямо к дверям собора, и он сам не помнил, как оказался внутри.
В последний раз он заходил сюда, когда отпевали его мать. Глядя на каменные статуи в нишах, он изнывал от зависти к ним. Холодный камень ничего не чувствует. И лица у статуй в точности такие, как в их первый день. Он стоял и смотрел на них, пока не увидел другие лица. Сначала лицо Вероники, ее молящие глаза. Потом лицо Луизы.
Майкл долго простоял на коленях, но вышел из собора еще более одиноким, чем вошел в него. На него ничего не снизошло. Напрасно он надеялся. Теперь он твердо знал, что решать придется ему самому, и только самому.
О розовых гвоздиках он и не вспомнил. Они остались лежать на каменном полу собора.
ГЛАВА 15
Роберт совершал обычный четверговый обход, переходя от кровати к кровати и диктуя свои соображения по поводу состояния больных. У него было тяжело на сердце. Почему он выбрал неврологию? Ужасная специальность. Как можно работать, когда твои усилия почти никогда не приносят выздоровления людям? Да и в собственной жизни у него все перепуталось. Что-то не так с ним, Луизой, Майклом и Вероникой. Они словно связаны одной веревкой.
– Сэр, у миссис Уотсон опять поднялось давление, и правая рука почти не действует.
Роберт почувствовал себя виноватым за ненужные мысли и сосредоточился на больной.
– Здравствуйте, миссис Уотсон. Ну, что нам с вами делать?
Завтра он поедет к Веронике.
Вероника совсем ему не обрадовалась. Впрочем, он ни о чем не спрашивал. Просто сказал, что будет проезжать мимо и заедет к ней.
– Но, Роберт, у меня все хорошо. Не волнуйся.
– Я не волнуюсь, – твердо проговорил Роберт. – Но у меня есть несколько свободных дней, и я хотел бы провести их с моей сестрой. Мне нужен отдых.
На это Вероника не могла сказать «нет», хотя Роберт чувствовал, что ей хочется как раз этого.
Было еще раннее утро, когда Роберт взял в аренду машину и по дороге из Сан-Мало наслаждался видом голубого моря, сверкавшего перламутром. Настроение у него улучшилось. Наверное, его неожиданная любовь к Луизе мешает ему просто смотреть на вещи. Не исключено, что Майкла и Веронику связывают лишь финансовые проблемы. Он вспомнил, как много денег Майкл положил во французский банк на имя Вероники, и подумал, что редкие мужья бывают так щедры к бывшим женам.
– Ну, как ты?
Роберт поцеловал сестру и критически оглядел ее. Выглядела она отлично, еще лучше прежнего, и очень окрепла. И сердце у нее отличное, нечего Майклу поднимать всех на ноги из-за этого. Один шанс из тысячи, что оно подведет ее. Вероника еще переживет их всех. Роберт знал, что, несмотря на внешнюю хрупкость, его сестра физически очень крепкая.
– Хорошо, ты же видишь. – Вероника поцеловала его. – Сейчас будем есть. Вытаскивай свои чемоданы, и мы отправимся в один прелестный рыбный ресторанчик. Тебе понравится.
Ресторан был расположен в очень живописном месте, ну а еда оказалась выше всяких похвал.
– У меня такое впечатление, что я здесь уже был.
Вероника рассмеялась:
– У меня тоже было такое впечатление. Странно, правда? Мы с тобой оба горожане, а нам тут нравится. Майклу тоже понравилось.
– Майкл был тут?
Вероника мгновенно замкнулась.
– Он был, когда покупал дом.
– Когда покупал дом... Ну, конечно. Нечего было спрашивать. Скажи, Вероника, только честно, ты счастлива?
– Да.
– Но ты одинока.
– Роберт! Я не одинока.
– У тебя другой мужчина?
Вероника рассмеялась и покачала головой.
– Как Майкл? Я слышала, он женился. У них скоро будет ребенок. Он мне сообщил, Бог знает зачем. Только не сказал, какая она.
– Луиза очень милая. Она высокая, стройная, и волосы у нее темные, только стрижет она их коротко.
– Они ладят?
– Они любят друг друга.
Почему Майкл выбрал женщину, так похожую на его прежнюю жену? Здравый смысл подсказал ему, что, возможно, и он влюбился в Луизу по той же причине.
– Интересно, долго ли это продлится, – промурлыкала Вероника.
Роберт понял. Она не хочет, чтобы Майкл любил другую женщину. Бедная Вероника!
– Ты должна мне показать, как переделала дом, – сказал он, меняя тему разговора. – Но прежде поедем в банк.
Он показал ей чек, и Вероника обрадовалась.
– Как вовремя! Держу пари, Луиза понятия не имеет, в какой роскоши меня содержит Майкл.
– Нет.
– Детская была заперта, – сообщила Андреа своему мужу после отъезда Роберта.
– Наверное, она в самом деле сумасшедшая, – ответил Поль.
—Я тебе говорила.
– Говорила. Только не говори больше никому.
– Знаешь, я не понимаю, почему никто не должен знать о том, что здесь был месье Барух.
– Понятия не имею. Какие-то тайны. Но я ни о чем не хочу знать. Мое дело – сад. И это все. Там никаких сюрпризов. Все растет, как должно расти. Мне хочется спокойной жизни.
– О Поль!
Андреа видела, что ему не по себе, хотя он и не хотел ни о чем говорить.
– Дорогая, подумай еще.
– Мама, мне надо осмотреть весь дом. Может быть, тогда я хоть что-то пойму.
– Ты хочешь понять, почему твой муж молился? Проще всего спросить его самого. Здесь ты вряд ли найдешь ответ. Ладно. Сейчас отведу собаку на кухню. Пусть посидит с Лиззи. А ты пока попробуй открыть двери.
Луиза медлила. Она хотела увидеть все своими глазами, но ей было страшно. Первым делом она почувствовала запах духов. Знакомый запах. Не о нем ли говорила Лиззи? Эти духи делались специально для Вероники. Но ведь она знает запах.
Вернулась Бетти.
– Ты чувствуешь запах духов?
– Нет. Хотя, должна сказать, здесь идеальный порядок. Давай посмотрим, а то мне надо домой. Приедет агент. Может быть, купит какие-нибудь картины.
– Ничего, – через некоторое время разочарованно проговорила Луиза.
– А ты что ждала? Скажи, почему тебя так беспокоит, что твой муж молится?
– Он не молится... – Луиза помедлила.– Я не могу забыть его лицо. Его словно что-то мучило. Но что? Все как будто стало налаживаться, и вдруг это... Мне казалось, я начинаю его понимать, и вот...
– И вот? Теперь ты знаешь, что не понимаешь его. Зачем ты так спешила с замужеством? Что получит твой ребенок, когда родится?
– Я люблю ребенка, – возразила Луиза. – И Майкл любит. Я знаю.
– Ага. – Это никак не подействовало на Бетти. – Я тебя предупреждала. Жизнь всегда преподносит неожиданные сюрпризы, когда их совсем не ждешь. Не перебивай меня. Только ты и Майкл вместе можете разобраться в ваших проблемах. Ни я, ни кто-то другой. Если хочешь понять, что мучает его, спроси. Пойдем. Нам нечего тут делать.
Луиза понимала, что Бетти права. По пути она заметила, что один ящик плохо задвинут и с силой ударила по нему. Однако он не встал на место. Луизе стало любопытно. Хоть в одном ящике что-то залежалось. Она заглянула в него и увидела маленькую фотографию в рамке. На ней были Майкл и женщина с длинными черными волосами.
– Наверное, Вероника.
– Красивая, – проговорила Бетти. – И немного похожа на тебя.
– Да, красивая. Лиззи мне тоже говорила. Интересно, почему Майкл с ней развелся.
– На это тебе ответит только сам Майкл. Луиза положила фотографию обратно, и они ушли. Как бы она хотела спросить Майкла, но он с первого дня дал ей понять, что не будет говорить о Веронике. Вряд ли он изменил свое решение. Луиза и Бетти пошли на кухню, где их поджидал мистер Пух.
Луизу терзала ревность. Вероника очень красива. Слова – это одно. Реальность – совсем другое. Никакие слова не могли подготовить ее к тому, что она увидела. Вероника была красива чувственной красотой, перед которой не может устоять ни один мужчина. Луиза знала, что красива, но в Веронике было нечто особенное. Почему Майкл развелся с ней? Он сказал только, что они так решили. Может быть, Веронике не хотелось иметь детей? Может быть, она боялась испортить фигуру? А Луиза скоро родит. Ребенок шевельнулся у нее в животе, словно успокаивая ее, и Луиза решила быть разумной и больше не думать о Веронике.
ГЛАВА 16
Опять! Стоит ей только почувствовать себя счастливой, как сразу что-нибудь случается. Луиза шла в библиотеку и остановилась как вкопанная возле двери, услыхав голос Майкла, который произнес:
– Вероника.
Ей сразу стало холодно, ее пронизала дрожь, и в то же время она вся покрылась липким потом.
– Я должен был жениться на Луизе. Это было необходимо. Я ничего не мог поделать.
Должен! Необходимо! У Луизы закружилась голова, и комок подступил к горлу. О чем он говорит? С кем он говорит? С Вероникой?
Потом он произнес что-то, чего она не разобрала. Он повторил. Вероника. Луиза не ослышалась. Вероника, Вероника. Она слышала достаточно и бросилась обратно в спальню. Теперь она поняла, почему Майкл развелся с Вероникой. Он не перестал ее любить, но она не могла иметь детей. Значит, она, Луиза, всего-навсего детородная машина? Бросившись на кровать, Луиза разрыдалась.
– Луиза, дорогая, что случилось?
Она не слышала, как он вошел, а он уже стоял на коленях возле кровати и обнимал ее.
– Я слышала, я слышала...– Рыдания мешали ей говорить.– Я слышала, как ты говорил по телефону. Ты любишь Веронику, а не меня. Зачем ты позволил мне думать, будто переменился, будто любишь меня? Ты же мог этого не говорить. – Луиза пыталась вырваться из его объятий. – По крайней мере, так было бы честнее.
Майкл побелел, но не отвел глаза.
– Я тебя не обманывал.
– Тогда с кем ты говорил? Почему ты сказал, что должен был жениться на мне? Что это было необходимо?
– Ты долго слушала?
– Нет. Мне было достаточно.
– Если бы ты слушала долго, то поняла бы, что я говорил не с Вероникой. Это был мой бухгалтер. Он интересовался моими странными, на его взгляд, распоряжениями. Поэтому я упомянул твое имя. Он думает, что я слишком щедр. Однако я хочу, чтобы ты и мой сын были защищены с финансовой точки зрения. И мне нравится, что ты моя жена.
– А Вероника? О ней ты тоже говорил. Она – твое прошлое, а я – будущее.
– Но от прошлого нельзя избавиться совсем. Особенно когда речь идет о деньгах.
Он поцеловал Луизу.
– Ты правда любишь меня? – шепотом спросила Луиза.
– Правда, дорогая. Правда. Я не заслуживаю тебя, я знаю. Я не заслужил ни тебя, ни ребенка. – Майкл прижался губами к черным волосам Луизы.– Я хочу вас обоих, – прошептал он, – очень, очень хочу.
Луиза хотела спросить его о соборе, но лишь прошептала:
– Я тебя люблю.
ГЛАВА 17
Майкл приехал через полчаса после того, как родился Дэниел. Луиза была рада, что у нее есть полчаса, чтобы умыться, переодеться в чистую рубашку и немножко отдохнуть. Дэниел лежал рядом, завернутый в кипенно-белую пеленку.
Майкл нерешительно переступил порог, и Бетти поднялась с кресла.
– Идите, идите. Взгляните на своего сынка. Он уже кусается.
Словно узнав отца, Дэниел поднял ручку с зажатыми в кулак пальчиками и принялся стучать ею о незнакомое лицо.
– Он замечательный. Красивый. Лучше не бывает. Ты только посмотри на его пальчики. А ноготочки!
Майкл подал сыну палец, и тот немедленно ухватился за него.
– Мы неплохо поработали, правда? Нас был двое, а теперь стало трое. – В порыве чувств, который Луиза не могла бы объяснить, она привстала и погладила Майкла по щеке. – Даже в своих самых смелых мечтах я не представляла, что могу быть так счастлива. Мы никогда не расстанемся.
Это не был вопрос. Все сомнения остались в прошлом. Майкл взял руку Луизы и поднес ее к губам.
– Даже не знаю, кого я люблю больше, тебя или малыша Дэниела.
В первый раз он сказал «люблю».
– Ты можешь любить нас одинаково, мы ведь одно целое. Мать и ребенок неразделимы.
– Да, – с запинкой произнес Майкл, не переставая улыбаться. – Вы неразделимы.
Луизе показалось, что улыбка погасла в его глазах, и они потемнели, словно его терзала какая-то боль. Но, прежде чем она задумалась об этом, Майкл прижался губами к ее губам страстным поцелуем, и она забыла обо всем на свете.
Луизе потребовались две недели, чтобы войти в нормальный ритм жизни. Поначалу ей казалось, что все двадцать четыре часа суток она должна посвящать Дэниелу. Она не представляла, как другие женщины, например Евгения, справляются с кучей детишек, с домашними делами, с мужем и еще иногда работают. Она прониклась уважением к таким женщинам, решив, что жизнь деловой женщины несравненно легче.
– Не знаю, как я справлюсь. Он уже третий раз просит есть. У него жуткий аппетит, – пожаловалась она Бетти.
– Ну, я никогда не была сторонницей современных идей. Не надо кормить ребенка, едва он захнычет.
– Я тоже так думаю, – поддержала ее Лиззи. С тех пор, как родился Дэниел, они обрели привычку вместе пить чай. – У меня, правда, нет детей, но моя мамочка ничего бы не успевала, если бы кормила ребенка по его требованию.
– Но врач говорит... – Луиза уже поняла, что растить ребенка совсем не просто, даже если прочитать много книжек. Дэниел не желает себя вести в соответствии с тем, что там написано.
– Плевать, что он говорит... Ты его кормишь, а не он, – заявила Бетти.
– Пусть немножко подождет, тогда в следующий раз он поест побольше. – Лиззи сделала глоток чая. – Он мне напоминает моего младшего брата Артура. Тот был такой же. Помнится, мама называла его лентяем. Он сосал немножко и засыпал...
– Видишь, он тоже спит. – Бетти кивком головы показала на Дэниела. – Разбуди его, Луиза. Пусть еще поест.
Дэниел неохотно подчинился, всем своим видом показывая, как он недоволен.
– Смотри, совсем как Мистер Пух.
– Ты должна ему показать, кто тут хозяин, – сказала Бетти.
– Должна, – отозвалась Луиза. – Тем более если Майкл и в самом деле устроит званый обед. Если я не приучу Дэна к порядку, то не смогу даже повеселиться.
– С чего это мистеру Баруху пришло на ум веселиться? – Лиззи принялась собирать чашки и тарелки. – Никогда у нас никаких приемов не было. А тут, на тебе, через две недели.
– Ой, это же непочатый край работы! – воскликнула Бетти.– Я и не подумала. А вы справитесь?
– Я справлюсь, – обиженно проговорила Лиззи.– Мне нравится готовить на большое число людей. А сервиз я начну мыть завтра. В шкафу есть очень красивый сервиз. Им еще ни разу не пользовались.
– Мы поможем, – одновременно сказали Луиза и Бетти.
– Ну, нет. Мы с Диком все сделаем сами, а если понадобится, пригласим еще кого-нибудь. Я такие вещи люблю. Пора мне взбодриться.
И она одарила Бетти и Луизу счастливой улыбкой.
– Она любит свою работу, – заметила Бетти.
– А как тебе Майкл? Знаешь, Дэниел очень его изменил. Теперь мне не приходится гадать, в каком он приедет настроении, потому что оно у него всегда чудесное. Он как только приезжает, сразу бежит посмотреть на ребенка.
– Я рада, – не очень уверенно произнесла Бетти. – Наконец-то все уладилось. Будем надеяться, это надолго.
Луиза рассмеялась. Она никогда еще не была так уверена в своем счастье.
– Не надо, мамочка. У меня идеально счастливая жизнь, и такой она будет всегда.
– Идеала не бывает. И не говори об этом, не искушай судьбу.
– Вот уж никогда не знала, что ты суеверная!
– Я не суеверная. Вот доживешь до моих лет, сама узнаешь, что я права. В бочку меда всегда попадает ложка дегтя.
– Ерунда!
– Я не хочу.
– Но надо же что-то есть, – расстроенно проговорила Андреа.
За последние несколько недель Вероника ужасно похудела, была беспокойна и выглядела несчастной. Андреа очень хотела ей по мочь, но не смела спрашивать, тем более давать советы.
– Я поем в ресторане. Не беспокойтесь, Андреа.
– Как угодно, мадам. – Андреа убрала со стола. Вероника всего-навсего выпила кофе. – Сегодня прекрасный день.
– Да, – глухо отозвалась Вероника. Андреа поняла, что хозяйке, судя по ее настроению, больше подошел бы дождь. Отчего она вдруг впала в депрессию?
Вероника вышла из комнаты, где обычно завтракала, и вернулась в спальню. Достав ключ из шкатулки, она отперла детскую. Голубая комната была залита солнечным светом. Она закрыла за собой дверь и расплакалась. Никто не должен видеть ее слезы. Она оплакивала ребенка, которого никогда не сможет родить, того самого ребенка, который никогда не будет плакать, смеяться, играть в этой комнате. Ужасно, что здесь все так прибрано. И не слышно теплого младенческого запаха. Стерильная пародия на детскую. Мне подходит. Я ведь тоже пародия на женщину.
Однако Веронику было не так просто сломать. Она никогда не позволяла себе расслабляться надолго. Плохое настроение – да, такое с ней часто бывает, но нечасто она позволяла себе такую роскошь, как слезы. Она и в детскую заглядывала очень редко. Вероника вышла и заперла дверь. Уже последнее воскресенье октября. Майкл, наверное, у себя дома. Луиза уже должна была родить. Вероника посмотрела на часы. Если сейчас позвонить, возможно, Майкл возьмет трубку. Он часто работает по воскресеньям в своем кабинете. Должна же она знать, наконец, что с ребенком и почему Майкл не приехал к ней, хотя обещал.
Сидя на краешке кровати, Вероника смотрела на сверкающее под октябрьским солнцем море. Потом собралась с духом и набрала длинный английский номер.
В это время и Майкл и Луиза были у Дэниела, поэтому трубку взяла проходившая мимо кабинета миссис Кэри.
– Оффертон-манор. Миссис Кэри слушает.
– Ой!
Вероника бросила трубку. Она не посмела позвать Майкла, потому что миссис Кэри наверняка узнала бы ее голос.
В Англии донельзя удивленная Лиззи Кэри долго держала трубку в руке, прежде чем положить ее на место. Ей было достаточно одного короткого возгласа, чтобы узнать голос Вероники. Однако она сама себе не верила. Зачем Веронике звонить? Да еще теперь, когда прошло столько времени. Возвратившись на кухню, она снова взялась за готовку и вскоре забыла о телефонном звонке.
Во Франции перепуганная Вероника глотала готовые пролиться слезы. Ей очень хотелось поговорить с Майклом. Где же он? Почему не звонит? И она решила позвонить Роберту.
– Роберт, это ты?
– Да, – устало отозвался Роберт. Вероника говорила по-французски, значит, она чем-то очень расстроена.
– Что случилось? – спросил он по-французски.
– Случилось? – рассмеялась Вероника. – Ничего не случилось. Просто я ни разу не разговаривала с тобой после твоего неожиданного визита. Я соскучилась и звоню, чтобы узнать, не слишком ли заработался мой братик.
Роберт вздохнул с облегчением. Надо же быть таким дураком! Вероника теперь живет во Франции, поэтому говорит по-французски. Теперь это ее язык с утра до ночи. Ее родной язык снова стал для нее языком общения.
– У меня все хорошо. Этот уик-энд у меня занят. Я поменялся с Ричардом Мичером, чтобы освободить следующий уик-энд... – Он замолчал, не желая говорить о приеме, который устраивал Майкл. – Я приглашен на обед к друзьям.
– Я их знаю?
– Нет. Это мои коллеги.
– А... – протянула Вероника и надолго замолчала. – Наверное, вторая жена Майкла уже родила?
– Будем надеяться, что она будет его последней женой, – резко проговорил Роберт, и у него вновь появилось подозрение, что Вероника не считает свои отношения с Майклом разорванными окончательно.
