Текст книги "Хозяин вернулся (СИ)"

Автор книги: Андрей Максимушкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Наши дети ходят в русские школы. Наши мальчишки растут настоящими мужчинами. Наши жены и дочери женственны и хозяйственны, как настоящие немки. Никто не навязывает нам чужие правила, никто не пытается запретить Бога, не искушает детей грехом, не навязывает им чуждые природе, противоестественные роли. Наоборот, именно в России мы без страха высказываем свое мнение, храним свою веру и свои убеждения. Никто не заставляет нас извиняться и каяться за то, что мы немцы.

Русские блюдут свои интересы, защищают границы, но уважают соседей, четко исполняют союзные обязательства. В моем мире у немцев и русских бывали периоды охлаждения, были споры. Я как дипломат постоянно отстаивал интересы Германии перед русскими. Не скрою, было очень тяжело защищать нашу промышленность, наши рынки и колонии от давления со стороны соседа. Однако, мы всегда договаривались, находили сложное, но общее решение. Мы не были друзьями. Мы были хорошими соседями и союзниками.'

Сергей дочитал до точки и задумчиво потер подбородок. Интересно, сколько человек в Германии и Австрии прочтет эту статью? А вот и счетчик. Гм, недурственно. Статья вышла в воскресенье, а уже на сегодня больше десяти миллионов просмотров. К сожалению, комментарии не предусмотрены. Жаль. А может быть, так даже лучше.

Сергей с садистским удовольствием отправил ссылку на статью Вите Рэд. А затем еще и позвонил.

– Прочитай. Сам потом расскажешь, – бросил в мобильник и отключился.

Ответный звонок последовал ровно через полчаса. Значит, приятель не только читал, но и нашел время обдумать.

– Это колоссально! – Витя неизменен.

– Но ведь это же пропаганда, – молвил Сергей.

– И что⁈ Скажи, когда у нас так вот открыто, напрямую обращались к простым людям? – Несмотря на свою восторженность приятель уловил суть.

– Сталин обращался.

– Я серьезно говорю. У нас предпочитали говорить с лидерами, политиками, заключали неофициальные сделки. А эти, Сергей ты смотри! Это не стесняются напрямую говорить с народом, с простыми людьми. Ты же сам понял, это посыл не политикам, а обычным людям, именно к тем, кому голосовать на выборах.

– Как надо, так и посчитают, – фыркнул Сергей. Молодой человек имел свое мнение о любых демократических процедурах. Сама жизнь приучила не верить любым обещаниям и предвыборной агитации. Даже коммунисты врут, а либералы так вообще без этого не могут.

– Не так все просто. Если все будут против, так просто голос народа не заткнуть. Смотри, сегодня бывший посол обратился, завтра еще кто из мигрантов выскажется, а там официальные лица опять обратятся не к политикам, а к простым людям.

Все же в словах Вити была своя правда. Сергей вынужден был согласиться. Действительно, давно он не видел и не слышал, чтоб наши так работали. Еще раз пришлось вспомнить: это другой мир, другие люди, другая Россия. Вдруг впервые со злосчастного апреля это не пугало. Наоборот, Сергей вдруг почувствовал гордость за наших. Пусть не совсем наших, но все равно.

На этом фоне как-то незаметно прошла новость. Исполняющий обязанности Президента Российской Федерации срочно вылетел в Санкт-Петербург с деловым визитом. Вскользь упоминалось о готовящейся встрече с Председателем Совмина Константином Беспятовым.

Глава 31

5 августа 2024

Николай успел привыкнуть к одному нехитрому эмпирическому закону бытия – Раз в выходные не звонят и не пишут по службе, раз государь или председатель Совмина и не требуют срочно прибыть или выдать доклад, то все хорошо. Разумеется, молодой советник был в курсе всех событий в мире, которые считались важными, само собой.

Естественно, шумиха, ажиотаж в Западной Европе не прошли мимо его внимания. Но раз выходные выдались спокойными, насыщенные всем чем только возможно, но только не службой, то потрясания каменными топорами и боевые пляски к западу от Буга у нас не считаются серьезным событием.

Увы, оказалось, не так все просто. Звонок через Космосет по шифрованному каналу:

– Коля, в одиннадцать совещание в Царском Селе. Машину пришлют.

– Слушаю, государь.

– Если успеешь, подними текущие политические расклады. Мне нужен твой взгляд на внешнюю торговлю и экономику Евросоюза.

– Они пошли на обострение? – выдохнул князь.

– Они сами загнали себя в угол, – в трубке прозвучал тяжелый вздох. – И мы не можем проявить слабость. В этом больном мире миролюбие почитают глупостью и трусостью.

– Мы можем драться?

– Ты сам знаешь, – ободряющим тоном. – Мы их выпорем розгами.

Князь молча дождался, пока император не прервет вызов. Бодрый энергичный тон Владимира Васильевича произвел совсем не то действие, что должен был. Князь Николай прекрасно знал, что противоракетная оборона империи оставляет желать лучшего. В нее никогда особо не вкладывались, предпочитали развивать космос и ударные космолеты.

А между тем место совещания многое говорит. Вспомнился первый месяц после Катаклизма, тогда царь переселился в Красный замок, все встречи и переговоры исключительно в столице. Значит, сюзерен не считает проблему серьезной. Обычный рабочий момент. Будничное объявление войны царящему за границами империи бедламу и вавилонскому блуду.

Николай прошелся по кабинету, сплел руки за головой, с хрустом потянулся. Время еще есть, надо работать! Князь вернулся за вычислитель, вызвал из архива последний отчет по внешней торговле стран западной и центральной Европы. Цифры молодой человек запоминал и воспринимал легко. Картина в голове складывалась. За сухими строчками отчета Николай видел закрывающиеся производства, падение реальных доходов, назревающий коллапс сельского хозяйства. Ко всему этому над соседями довлел жесточайший демографический кризис. Еще десять лет и работать там будет некому. О пенсиях западным соседям тоже придется забыть, либо задрать пенсионный возраст выше средней продолжительности жизни. По факту, разница невелика.

До Царского Села большой черный «Прогресс» шел с мигалкой. Машина неслась, буквально парила над асфальтом со свистом шин вписываясь в повороты. На перекрестках и развилках водитель сбавлял скорость, а затем вновь давил газ. В самом городе правда пришлось сбавить обороты. На узких улочках не разогнаться. Да и видимость из машины оставляет желать лучшего.

На парковке князя встретил казачий офицер и препроводил в кабинет. Николай узнал это помещение. Знаменитая тактическая комната Алексея Несгибаемого. Специально оборудованный для совещаний с адмиралами и генералами кабинет. Что ж, намек ясен. Выбор императора не случаен.

Люди подходили один за другим. В коридоре Николай поздоровался с Сергеем Шаховским. Поднимаясь по лестнице, князь заметил на первом этаже сухопарого, седого министра финансов. В царской резиденции так и не оборудовали лифты, но Николаю Аркадьевичу это нисколько не мешало. Министр бодро перепрыгивал ступеньки.

– Господа, очень рад! Проходите, – Владимир Васильевич приветствовал входящих поднятой рукой с раскрытой ладонью.

Адъютанты провожали участников к столу, места заранее расписаны. О составе участников Николая заранее не оповестили. Князь предполагал, что это будет финансово-промышленный блок правительства. Бровь молодого человека приподнялась, когда он увидел начальника МГШ. Адмирал Подгорный скрестив руки на грузи созерцал занимавшую половину стены электронную карту.

Ровно в одиннадцать император поднялся и продемонстрировал запястье с часами. Взгляды устремлены на самодержца. В кабинете непривычная тишина. Адъютанты и офицеры связи с чувством собственного достоинства держатся поодаль.

– Господа, я вас собрал с тем, чтоб выработать наш ответ на недружелюбные действия стран Европейского Союза. Сегодня мы получили недружественные ноты, против нас настраивают Западную Европу. Прошу высказываться, – с этими словами император повернулся к начальнику разведки флота. – Павел Глебович, помню, вы меня предупреждали.

– Есть такое, ваше величество, – пробасил вице-адмирал Ливнев. – Мои аналитики в первые дни после Катаклизма посчитали, что аборигены в любом случае попытаются проверить нас на прочность. Это совсем не удивительно и естественно еще со времен волосатых предков Адама. Я только ошибся в прогнозе, посчитав, что Евросоюз обжегшись на молоке будет дуть на воду. То есть, после фиаско с давлением на Федерацию постесняется первым атаковать Россию.

– Не ошибается тот, кто ничего не делает.

– Согласен, ваше величество. Но хотелось бы ошибаться реже.

У многих последние слова начальника флотской разведки затронули тонкие струны души. Лица министров и генералов осветили улыбки.

– Еще месяц назад я направлял доклад с выкладками моих специалистов. С высокой степенью вероятности ожидалось обострение на маньчжуро-китайской границе. Остается риск нашего втягивания в гражданскую войну в Турции. Вероятность таковой до сих пор немаленький. Турция может полыхнуть в любую минуту. Я сам предполагал и предупреждал его величество о попытке Штатов взять реванш, о риске непрямых действий против наших колоний и стран Зоны Интересов.

– Хорошо, Павел Глебович, ваши предложения? – императору Владимиру явно наскучили пространные рассуждения. По лицу царя читалось, что все это он уже слышал, повторяться не желает.

– Я занимаюсь разведкой, а не войной. Мое мнение – Евросоюз сейчас далеко не в лучшей форме. Они кусаются из страха, как зажатый в угол шпиц. Разумеется, предлагаю не стесняться, давить всеми средствами. Но рекомендую четкую позицию: мы вводим эмбарго против узурпаторов и проворовавшихся бюрократов. При этом мы протягиваем руку дружбы простым людям, народам Западной Европы.

– Мы только оправляемся после Катаклизма, – министр финансов всегда имел свое особое мнение. – Мы только восстанавливаем торговлю и замыкаем разорванные цепочки. В случае эмбарго против Евросоюза, все наши планы по наращиванию высокотехнологичного экспорта и завоеванию рынков идут к ляхам под хвост.

Министр пригладил бородку. Выждав минуту, он постучал карандашом по столу и с невозмутимым видом приступил к основному докладу. Князь Николай сосредоточился. Цифры ему были знакомы. Однако, Николай Аркадьевич явно сгущает краски. Он не учитывает перспективы серого экспорта через нейтралов. По опыту Российской Федерации наладить его вполне возможно, каналы есть, а покупателям меньше всего интересны высокие материи идиотов в правительствах. У людей производства останавливаются и деньги сгорают.

Впрочем, министр Шестаков подал информацию в мрачных тонах, явно, чтоб «сбить гонор с молодежи». Озвучив цифры возможного падения при пессимистичном прогнозе, Николай Аркадьевич, потер переносчицу, бросил на собравшихся взгляд поверх очков и добавил:

– Ну, это, господа, все при самом фатальном стечении обстоятельств. Если немного поработаем, если господа начальники разведок и особых департаментов помогут нашим промышленникам, если политическое руководство не будет почивать на лаврах, – кивок императору, – Мы имеем все шансы к концу года выйти на устойчивый рост.

– С какой базы, Николай Аркадьевич?

– Я считаю от точки стабилизации. Это начало июля.

– Хорошо. Очень хорошо, – государь задумавшись наклонил голову затем встрепенулся, – Средний вариант, это нулевой рост? Вот давайте, господа, на него и рассчитывать.

– Господа, напомню, экономика Германии за последние пять лет стагнирует, – Николай скосил взгляд на таблицу в планшете. – Британия показала быстрое восстановление после эпидемии китайского гриппа, но вышла на плато после агрессии против Федерации. Франция дает рост около процента в год. Фактически это ниже роста мировой экономики. У остальных стран Евросоюза ситуация не лучше, чем у лидеров. После Катаклизма положение дел к западу от Буга только ухудшилось. Напомню, аналитические отделы министерства Промышленности докладывают об усилении бегства капиталов, снижении реальных объемов производства.

– Что вы предлагаете, Николай Аристархович?

– Не стесняться, ваше величество. У нас больше внутренних резервов, разрывы производственных цепочек оказались не так болезненны, как по началу представлялось. Да, у нас есть дефицит по сырью, но это решаемая проблема. Но зато у нас преимущество самодостаточной экономики и независимого внутреннего рынка. Мы уже открываем для себя рынки местного Китая и обеих Корей, пошла торговля с Японией, это позволит нам загрузить экспортные мощности и закрыть часть вопросов по импорту. Резюмирую: мы можем себе позволить занять предельно жесткую позицию с тем чтобы максимально быстро сломить сопротивление противника.

– Поддерживаю князя, – прозвучал бодрый голос Константина Беспятова. – Мы не можем себе позволить затяжное противостояние с местным Клубом Первых. Но и уступить в первом же конфликте не имеем права.

– Хорошо. Что вы понимаете под нашей победой? – нахмурился государь.

– Гарантии безопасности наших интересов, защита торговли, доступ на местные рынки и понятные разумные правила для внешних операций. Возможно расширение наших интересов на ничейные территории Африки.

– Я вижу наши интересы несколько иначе, Константин Ермолаевич.

Председатель Совмина повернулся к императору в ожидании продолжения. Однако Владимир Владимирович только покачал головой. Раскрывать вопрос император не собирался, у каждого свои резоны. В этот момент князь Николай понял, что есть вещи, которые даже самодержец предпочитает держать при себе. И не из-за того, что могут не так понять, а чисто потому что рано говорить. Лучше не задирать планку, ведь не всегда можно ставить свое видение в планы.

– Следующий вопрос. Что мы можем и должны предпринять кроме банального экономического давления и силового нажима? – слова государя адресовались всем.

Неожиданно для всех поднялся министр Внутренних дел. Работа за границами страны не входила в компетенцию фон Кербера, однако, с первых слов стало ясно, что он и не собирался расширять свои и без того немаленькие служебные обязанности.

– Господа, прежде чем говорить о наступлении следует озаботиться крепостью наших рубежей и тыла, – Павел Антонович машинально смахнул пылинку с обшлага мундира. – Я не военный, специалисты меня поправят, но именно так мне говорил ротный унтер в армии. Другими словами, разумеется.

– Я уже докладывал о ситуации государю, как от своего ведомства, так и совместно с генерал-полковником Гернетом и генерал-лейтенантом Мамантовым. И полиция, и Третье Отделение, и жандармы видят работу инсургентов, явные признаки подрывной деятельности в отечестве. Меры мы принимаем, работаем, но считаю обязанным еще раз озвучить проблему. Против нас уже ведется война.

– Связанно с Катаклизмом?

– Разумеется. Мы не сидим на месте, вместе с жандармами расследуем печально известный инцидент в Бухаре. Уже могу заявить, в бунте засветились как наши активисты из коминтерновского подполья, так и мигранты новой волны.

– Павел Антонович, прошу чуть подробнее о последних, – голос государя звучал мягко с извиняющимися интонациями.

– Непосредственно обывателей к мятежу подбивали два мигранта. Узбеки, само собой. Мужчины средних лет с отличным для инородцев образованием, хорошим знанием русского.

– Семейные? – бросил короткий вопрос князь Николай.

– Были. Семьи остались в другом мире. После миграции жениться не успели, знаете для азиатов это не так просто, надо собрать деньги на выкуп невесты, – фон Кербер тряхнул головой. – Оба замечены в попытках подкупить чиновников из стола социального призрения, хотели получить пособия и права полноправных граждан-христиан. Оба быстро освоились в туземных кварталах, наладили мелкую торговлю, занимались посреднической деятельностью. Благодаря знанию русского и эрудиции пользовались уважением у сартов.

Николай повернул голову к государю. Владимир кивнул ему бровями. Все понятно, именно об этом и говорилось на одном из совещаний с начальниками спецслужб. Именно такие образованные, но необремененные моральным законом люди и представляют опасность. Тем более, имеющие искаженные представления о роли и месте своих народов в этом мире.

– К сожалению, один из подстрекателей погиб во время инцидента, повешен дружинниками. Второй попал в наши руки с тяжелыми ранами. Полноценный допрос пока провести не получается.

– Это самый яркий инцидент, – продолжил Павел Антонович. – На северном Кавказе горцы сами задержали и передали полиции троих слишком разговорчивых туристов. Иностранцы не только любовались природой, но и при первом же случае заводили специфические разговоры, зондировали почву, изучали настроения горцев. Наши соратники из Третьего отделения обратили внимание на продвижение антихристианских идей в интерсете. Там же явно активизировались различные марксистские и коммунистические платформы. Агитация в принципе стандартная. Как понимаю, многими инструментами наши коллеги пользуются, но исключительно в колониях.

По залу прокатились смешки. Политика России в отношении демографии, дифференцированный подход ни для кого из присутствующих не были секретом.

– Хорошо. Большое вам спасибо за напоминание, Павел Антонович. Держите руку на пульсе. Прошу не миндальничать, но и палку не перегибайте. Нам нужно выработать иммунитет. Нам всем нужен сильный иммунитет к заразе. Потому не приказываю, но прошу: поддержите наше общество, христианские общины, люди сами должны решить проблему, а мы только контролировать и помогать, если придется.

Следующим повторно высказался вице-адмирал Ливнев. Флотская разведка под его руководством стала весомой силой, даже после потери части заграничных кадров, потрясения Катаклизма спецслужба держала уровень. Оказавшись в новом мире, наладили плотный контакт с разведками Российской Федерации. А аналитики у Павла Ливнева всегда были лучшими.

С точки зрения князя Николая предложения вице-адмирала не блистали оригинальностью. Все это Николай помнил еще с подготовки к той самой злосчастной операции в Москве. Да и после Катаклизма неоднократно озвучивалось.

– Господа, ваше величество, вынужден еще раз напомнить, у нас очень серьезный провал в части кибернетических и беспилотных систем поля боя, – вот это уже прозвучало неожиданно. Начальник флотской разведки по долгу службы интересовался многими вещами, но совещание не предполагало военного решения проблемы. По крайней мере, государь на этот счет высказался предельно ясно: «Давим, демонстрируем, но не перегибаем».

– Если не ошибаюсь, Военное министерство кратно увеличило заказ на беспилотники.

– По большей части это тяжелые барражирующие системы и аппараты ближней разведки. К сожалению многие материалы, касающиеся операций Федерации на Юго-западе страны, остались в другом мире. Господь так пожелал. Но то что нам известно, не дает повода для оптимизма.

– Выражайтесь проще, дорогой Павел Глебович, – император поддался вперед, сложив перед собой пальцы. – У нас полный провал, отставание по видеосистемам, у нас все плохо с управлением по кабелю и «зонтичными» системами. Так?

– Все верно, ваше величество. Если дело дойдет до прямого конфликта, противник нас сильно удивит.

– Значит, надо решать проблему. Сергей Всеволодович, – короткий поворот головы, кивок министру Промышленности.

– Так оно и есть, – Кригер-Войновский развел руками. – У местных интересные технологии записи видео. Массовая и доступная технология. По моим сведениям, наши промышленники заинтересованы в этой технологии. Ключевая проблема не электроника, а видеоматрица. И это не только летающие глаза для наших военных, это массовые дешевые карманные видеокамеры, это доступная видеосвязь, это доступное видеонаблюдение.

– Соблазн. Наклонная плоскость, – пробормотал Николай, опустив голову. Уж он то прекрасно понимал, к чему это приводит. Знакомился с материалами. Да и за жизнью в новом мире следил.

– Сейчас три наши компании серьезно заняты освоением местной технологии, – продолжил министр. – Закупают оборудование, привлекают местных специалистов. Обещают за три года наладить процесс.

– Так медленно? – прозвучала чья-то реплика.

– А как вы думаете? Люди работают с «нуля». У местных все отработано, да и то, не все могут, а нам приходится десятки производств открывать, совершенно новые технологии осваивать.

– Понимаю. Но ведь и рынок у нас большой, – поддержал министр финансов. – Заказы будут большие, верно. Потому промышленники и взялись. Не все так быстро. Сами знаете, на словах все просто, а на деле никто не знает всею глубину проблемы, с чем придется столкнуться.

– Основным поставщиком видеоматриц был Китай, – подключился адмирал Ливнев. – Сейчас у них срыв контрактов. Прежде всего благодаря тому, что мы подмяли основные рудники редких земель. Господа, прошу держать руку на пульсе. Не хотелось бы, чтоб из наших материалов наделали оружие против нас.

– Контролируем, – кивнул Кригер-Войновский. – Мое министерство готовит проект, надо одобрение государя, чтоб обязать китайцев все системы наблюдения и управления военного назначения поставлять только нам.

– Сможем выкупить? – резонный вопрос.

– Можем. У них объемы выпуска сильно просели, а разогнаться китайцам мы сами не дадим.

– Добро. Готовьте ваш проект, – коротко резюмировал император. – Ответственный за Китай у нас господин Беспятов. Константин Ермолаевич, вам карты в руки. Если не путаю, Пекин за последний месяц сильно умерил свои желания.

– Больной человек Азии и всего этого мира. Очень большой и больной. Мы можем их поддержать, но не так чтоб сильно.

– Падать будет с большим грохотом. Вы уж поддержите, Константин Ермолаевич. Если рухнет с треском, нам же придется завалы разгребать. А не хотелось бы.

Совещание продлилось еще час. Николай внимательно слушал, задавал вопросы. В целом, император задал боевой оптимистичный настрой. Экономисты тоже бодро глядели на будущее. Князь вспомнил, что предосторожность, негативный сценарий у этих людей есть необходимая компетенция, без этого дельцы прогорают быстро.

– Мы пока ограничиваемся предупреждением и снижаем квоты на импорт сельхозсырья. Ждем, чем наши западные соседи ответят, – этими словами царь Владимир завершил разговор. – Если пойдут на попятный, протяну руку. А если нет, сами знаете.

Для Николая этим дело не закончилось. Государь увлек молодого помощника в кабинет. Да, новое дело. Увы, государь любил находить интересную работу для своих министров.

– Если все получится, на тебе переговоры с Британией.

– Шансов мало. Разведка и аналитики говорят, что от польского инцидента пахнет чаем с лимоном.

– Шанс есть всегда. Наше дело его не упустить. Кстати, как у тебя дела с той барышней?