Текст книги "Лекции по истории античности (I. История Древней Греции)"
Автор книги: Андрей Стрелков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)
Третий элемент кризиса заключается в том, о чём я отчасти упоминал – война. Война, которая началась с Пелопонесской войны, начинает постепенно приобретать характер постоянной. Раньше, когда были войны, то ремесленник, торговец или земледелец бросал свой участок, свой дом, надевал снаряжение и шёл на два-три дня защитить границу своего государства. Брал бутерброд, ещё что-то (кстати, государство не кормило, за свой счёт всё это, потому что войны-то были два-три дня), выполнил свой долг и, патриотически настроенный, вернулся к себе домой. Войны были маленькие, и, повторяю, они вызывались необходимостью.
Начиная с Пелопонесской войны, когда, с одной стороны, война длится 30 лет, с другой стороны, когда нужно совершать далёкие походы, тогда человек, например, посланный в гарнизон, мог отсутствовать три месяца, шесть месяцев; естественно, что в этих условиях он уже не мог сам находиться на самообеспечении. Поэтому теперь его содержит государство. Это просто необходимость. Это питание, это какие-то ещё деньги, которые должны компенсировать то, что он не трудится. То есть военные затраты становятся очень важными.
Уже в ходе Пелопонесской войны стороны стали приглашать к себе наёмников. Это, прежде всего, естественно, те люди, которые были из других государств. Ну, скажем, они использовали фракийцев. Но пока, повторяю, это было ещё не так заметно. Пока, повторяю, государство платило своим гражданам, но это было по необходимости.
Самое интересное оказалось, когда война закончилась. 404 год, всё, прекратили воевать. Мы теперь все радостно возьмёмся за мирный труд. Ничего подобного. Оказалось, что десятки тысяч греков из всех государств: из Афин, из Спарты, из Аркадии, из Ахайи и т.д. – что-то не хотят возвращаться к себе домой. Понимаете ли, они научились хорошо воевать. Они научились этим образом зарабатывать. И вот поэтому, начиная с этого времени на протяжении IV века у нас в Греции (особенно в некоторых центрах) возникают центры наёмников, где можно спокойно прийти и, естественно, заплатив, можно завербовать одного солдата, 10 солдат, можно завербовать армию, прямо с командирами.
Греческие наёмники с этого времени становятся самыми желанными воинами в разных государствах, в разных. Как раз в начале IV века Египет добьётся независимости от Персии. Основу египетской армии будут составлять греки. В самом персидском государстве лучшую часть персидского войска будет составлять 10 000-ный корпус греческих наёмников. И только глупость не позволила персам использовать наёмников на самом первом этапе войны против Александра. Они в первой битве при Гранике простояли. Пока Александр бил персов, наёмников не пустили в ход, он их просто взял в плен. А это была лучшая часть персидского войска. Представляете, в других государствах лучшая часть – эти самые греки.
Самым знаменитым эпизодом является то, что когда персидский царевич Кир, так называемый Младший, хотел отнять царскую власть у своего брата Артаксеркса, он за два месяца навербовал 13 000 наёмников, греческих наёмников, которые дошли почти до Вавилона. И они бы победили персидскую армию, если бы не погиб Кир. Они персов-то победили, только Кир погиб в этом сражении. И оказалось, что эти 13 000 человек оказались далеко от родины без предводителя, без того человека, который им обещал заплатить.
И вот этот знаменитый поход был описан Ксенофонтом (“Анабасис”, “Поход 10 000”). Их было вообще-то 13 000. И вы представляете, это был поход, когда наёмная армия продвигалась назад к Чёрному морю, руководствуясь одним принципом, принципом спасения жизни. И оказалось, что эта армия сильнее персов: персы несколько раз пытались её окружить более мощной своей армией – отбились. Они ушли в горы, там, где жили племена подобные чеченцам, которые даже персам не подчинялись. Они уничтожали селения, они вырезали местное население, они отбирали еду, чтобы выжить самим. Их заваливали камнями, они гибли в снегах, в горах, и всё-таки они вышли.
Они показали, что наёмники – это мощнейшая сила, это как машина военная. И показали, что в принципе вторжение на Восток может иметь определённые перспективы. Потом эта идея, через несколько десятилетий, будет озвучена греческим философом Исократом.
Греческие наёмники
Греческие наёмники показали свой высокий профессионализм. То, что грек становится, может быть, уже в какой-то степени не каким-то там гражданином, который выступает в народном собрании (это тоже всё остаётся), не каким-то там создателем храмов, он становится опасной военной силой. Итак, наёмничество – это следующий аспект кризиса. И вот эти все войны, которые уже греки начинают вести друг с другом, включают очень важный компонент. В IV веке значительную часть войска (а у некоторых полисов подавляющую часть войска) играют не собственные граждане, а именно наёмники.
Причём здесь есть странная такая взаимосвязь. Откуда брались наёмники? Наёмники брались со своей родины, из своих полисов. У себя дома вы защищаете родину бесплатно, как наша армия сейчас: они защищают бесплатно. А если наш специалист военный поедет, скажем, во Францию, вступит в иностранный легион, он будет получать огромные деньги. Родину, ещё раз повторяю, вы защищаете бесплатно, а наёмник получает хорошие деньги.
Поэтому, когда граждане уходили из своих полисов в соседние полисы зарабатывать деньги, то, оказывалось, что дома некому защищать родину. И поэтому родина набирала таких же наёмников из других полисов, только теперь за деньги, не за патриотизм, а за деньги. Поэтому войны IV века – это чаще всего войны с помощью наёмников.
И опять-таки здесь возникает очень важный аспект. Теперь побеждают не те полисы, где сильнее патриотизм, там какие-то традиции и т.д., а у кого денег больше. И вот поэтому столь большое значение имели золото Македонии и Персии. Вы что думаете, что персы давали деньги на развитие экономики? Ха! Они давали деньги на то, чтобы те воевали друг с другом. Так что в этом плане было всё замечательно. Наёмники, греческие наёмники, конечно, были превосходными солдатами, только у наёмника есть одна маленькая нехорошая черта: есть деньги – наёмник воюет, нет денег – наёмник не воюет.
Некоторые полисы необдуманно нанимали отряды, а потом оказывались не в состоянии заплатить. И поэтому наёмники часто захватывали государства. Понимаете ли, вот то, что сейчас произошло в Беслане – это страшно, и там есть свои причины. А вы знаете, что один из самых страшнейших первых случаев произошёл в V веке в Пелопонесской войне. Фракийские наёмники, которым не заплатили, ворвались в школу и перебили детей. Только чтобы обратить внимание, что им денег не дали. Этот случай потряс всю Грецию. Это было что-то страшное. Это впервые такое оказалось.
То есть наёмник – это как граната, у которой уже чека вынута: либо вы её будете крепко всё время держать, либо она же вас и разорвёт. А сколько было случаев, когда накануне сражения в лагерь наёмников приходили противники, и на следующий день наёмники вдруг внезапно тихенько отходили в сторону (ну, слава богу, хоть не участвовали в сражении). Это нормальные рыночные отношения: кто больше заплатил, естественно, с тем и выполняем контракт.
Вот поэтому профессиональная армия без соответствующей идеологической подготовки – это страшное оружие. Никогда неизвестно, в какую сторону оно, это оружие повернёт. Это то, что происходит, например, в Латинской Америке или в Африке. Там у них профессиональная армия. Так что для общества это, конечно, может представлять очень большую опасность. И представляло. Потому что (ладно, наёмники у нас участвовали в межгосударственных сражениях) наёмников стали использовать во внутриполитической борьбе. Это тоже нормально, к этому всё и шло.
Социальный кризис
Следующий аспект, и, пожалуй, самый страшный аспект кризиса заключается в том, что я обозначил в самом начале как социальный кризис. Мы с вами говорили, что самой главной отличительной чертой греческого полиса является очень мощный коллективизм греческих граждан. Это то, что полис – это есть такое объединение вот данного коллектива против всех остальных. Но такое объединение и охрана интересов сограждан возможны только там, где эти интересы не различаются. Когда интересы государства для всех граждан являются главенствующими. А такое возможно только там, где они уверены, что государство, прежде всего, является их личной гарантией.
Причём ещё раз хочу подчеркнуть (особенно это было важно, когда мы говорили с вами о демократии): для античности бесполезно говорить “государство и народ”. Вот раньше у нас висели лозунги “Народ и партия едины”. Нет сейчас партии (точнее, партий слишком стало много, поэтому единство с партиями – это слишком тяжёлый аспект), тогда можно повесить такой лозунг: “Народ и государство едины” или народ и государственная власть. В этом лозунге есть очень важная вещь. Причём этот лозунг можно в каждом государстве современном повесить: и в Америке, и в Англии, и во Франции и т.д. Есть чётко две части, живущие на одной территории: есть некое государство, которое представлено президентом, чиновниками, ещё кем-то и есть народ. И вы должны быть с ним едины.
Понимаете ли, иногда просто государство в виде своих чиновников, в виде конкретных людей может выступать с позитивной стороны, а иногда является злейшими врагами. Так вот в греческом полисе это в принципе невозможно, особенно при демократии. То, что я вам всё рассказывал, из всего этого вы должны извлечь только одно: демократия в античности равняется формуле: народ и власть – одно и то же. Там нет разделения на власть и на народ.
И самое поразительное, что такая же тенденция есть даже в олигархических полисах в V веке. Хотя там власть реально сосредоточена в руках определённой части населения, но V век – это век умеренной демократии, V век – это век умеренной олигархии. Ни один нормальный политик, исходя их каких-то идеологических соображений, не будет разрушать собственное государство.
Понимаете ли, так же, как хозяин раба в античности никогда не убивал раба для того, чтобы доказать, что он хозяин. Раб – это то, что приносит пользу. Вы не будете бить у себя дома молотком телевизор, чтобы доказать, что это ваша собственность.
Так вот, последние события доказали, что есть люди, которые как-то неразумно (особенно наверху) поступают, нерационально. У греков было рациональное мышление.
В этом плане и демократия, и олигархия, всё-таки стремились приблизительно к одному – к тому, чтобы не порождать социальные противоречия внутри. Эпоха архаики, когда мы шли от аристократии, отдалённость аристократии показала, как опасно иметь противоречия интересов внутри одного коллектива. Поэтому даже олигархические полисы (не говоря уже о демократии) стремились к выравниванию интересов своих сограждан.
В этом плане, может быть, нам придётся сейчас вот вернуться немножко назад, к афинской демократии, вот я вам говорил о политической системе афинской демократии. Для демократии (почему у нас её никогда и не будет, по край ней мере в ближайшее время) главной задачей является создание и сохранение средних слоёв. Нищее государство, нищий народ никогда создать демократию не может. Он может создать либо охлократию, либо тиранию, другого выхода нет. Основа демократии – это среднезажиточные слои.
Средний класс и богатые граждане
Аристотель (в отличие от Платона он не верил в идеальное общество, в общество равных, хотя Платон был его учителем), который размышлял об этом в своей “Политике”, говорил: ”Да, всегда в обществе будут богатые и бедные. Да, всегда их интересы будут абсолютно противоположны. Да, при возможности они всегда будут уничтожать друг друга. Но в обществе есть и третий класс, это среднее сословие. Это те, которые живут своим собственным трудом. Это собственники. Это слой консервативный. Это якорь государства. Они не заинтересованы ни в революциях, ни в реформах. Они заинтересованы в стабильности. Они заинтересованы в сохранении того порядка, который был. Они якорь государства. Они основа демократии”.
Повторяю, не бедный народ создаёт демократию, а зажиточный народ. Богатый тоже не может создать её, он будет создавать олигархию, чтобы реализовать свои деньги через эту самую власть. Так вот афинская демократия почему у нас и процветает в V веке, и почему её хватит даже на IV век (там реально будет существовать демократия до IV века, до конца IVвека), потому что они проводили вполне осознанную политику. Государство создавало условия для поддержания среднего класса.
Что это значит. Вообще-то специально его поддерживать не нужно. Государство прежде всего стремилось к тому, чтобы не было расслоения. Если у нас сейчас разница между самыми бедными и богатыми более чем в сотни раз, в Афинах стремились этого не допускать. Что, там не было богатых? Были. Самые богатые люди в Греции были в Афинах. При демократии. Самые богатые, вот Никий одним из самых богатых был людей, Калий в середине V века один из самых богатых людей.
Но, понимаете ли, в чём дело и почему не боялись при демократии богатых людей, не боялись, что они установят олигархию? Чем ты богаче, тем больше твои имущественные обязанности перед государством. Имущественные. В плане закона каждый гражданин равен. Но, поскольку у тебя больше имущества, тем больше ты имуществом должен отвечать.
В Афинах и в других греческих полисах демократических существовало такое явление как литургия. Это добровольно-принудительные расходы в пользу государства. Ну, во-первых, были списки всех богатых людей, это нормально, поскольку у нас любое государство должно иметь цензовые списки. И в соответствии с имущественным цензом все богатые люди выполняли по очереди некие обязанности (это вот называется литургия), то есть им давали какое-то поручение, которое связано с расходами. У них не брали деньги на что-то, а им говорили: “Вот ты сделаешь то-то, и дальше это твоя проблема, много ты потратишь, мало ты потратишь, твоя задача выполнить”.
Какие это литургии? Самая знаменитая – это триерархия. Богатому человеку давали корабль, и в течение года он его содержал. Если бы Березовскому вручить авианосец “Москва”, пускай он его содержит: платит деньги морякам, необходимое снаряжение покупает и т.д. Вот ему государство делает остов корабля: мачту, палубу, все эти снасти. Всё, дальше богатый человек, он командир корабля, пожалуйста, но содержишь на свои деньги. Плохо будешь кормить – будет плохо.
Или, например, гимнасиархия. У нас сейчас ищут спонсоров, чтобы послать на чемпионат по художественной гимнастике. Вот, богатый человек, команда наших спортсменов. Готовь! И на всякие эти игры он готовит этих спортсменов.
Богатые и бедные граждане
Самая дорогая литургия, о которых вам, вероятно, говорили в других курсах. Это хорегия. Два раза в год в Афинах устраивали театральные представления. За восемь месяцев до Линей, или Великих Дионисий к архонту басилею приходили авторы. Архонт басилей выступал в виде цензора, он отбирал трех комедиографов, трех драматургов, трагика и вызывал человека, чья очередь выполнять хорегию. Вот автор – вот спонсор. Всё: костюмы, декорации, оплата хора, оплата артистов, всё.
У нас сейчас спонсор на свои деньги хочет получить, прибыль. Ха! Там хорег получал гораздо больше. Если его автор, если его артист побеждал (а все представления происходили в виде состязания), на треножнике, который ему вручали, было написано: автор такой-то, протагонист (первый артист) такой-то, хорег такой-то. От всей этой вот системы литургии получали самое главное. Почему в V и чуть-чуть IV веках богатые тратили очень много денег и отнюдь не беспокоились? За деньги вы получали самое главное, что можно получить.
Сейчас у нас за деньги стараются получить деньги. Это бессмысленно, это абсолютно бессмысленно. Богатые люди в Афинах и в других демократических государствах, и не только демократических (литургии существовали даже в олигархических государствах), получали уважение сограждан. Уважение, вот к чему должен был стремиться человек в коллективе. Поэтому жадный человек не пользовался уважением.
Они получали почёт, они получали известность, их потом выбирали в стратеги, их потом выбирали послами. То есть происходила реализация личности, реализация этих богатых людей в своём обществе. Вот тот же Никий, которого я упоминал, он, разрабатывая рудники, создал колоссальное богатство, а потом это богатство израсходовал на политическую карьеру. Он реализовал себя. Вот в этом была высшая память, которую он оставил (ну там сложная была память, он всё-таки плохой стратег оказался), но он стремился что-то сделать для государства.
То, что человек накапливал и закапывал у себя в саду, это не оставалось. А, скажем, статуя, пожертвованная богу, и ваше имя там написано – это остаётся навсегда. Или золотая пиала, опять-таки там ваше имя. Понимаете ли, богатство не как цель, а как средство для реализации своей личности.
Итак, чем богаче человек, тем больше он обязан государству. Поэтому стремление к бесконечному росту богатства было тем самым ограничено.
Второе – подтягивали низы. Если у нас сейчас бомжи ходят, в Афинах это бы вы этого не могли увидеть. Как так? Не гражданин – пожалуйста, это твоя проблема. Но если ты гражданин, мы тебе предоставим возможность. Во-первых, для демократии ни в коем случае невозможна раздача пособий по безработице или по бедности. Это антидемократично. Человеку нужно предоставить возможность работать. Платить за то, что ты не работаешь – это аморально. Не надо этого делать. Человек тогда и не будет работать.
Зато в Афинах была организация постоянных общественных работ. Я говорил, греки не могли работать на другого человека, было непрестижно работать на другого человека, вот работать на государство престижно, потому что это всё общество. Поэтому строятся храмы, постоянно строятся храмы, строятся общественные сооружения, строятся боевые корабли. За службу на кораблях гребцами платят. За службу, которую вы выполняете (причём и все бедняки выполняют), когда вы член совета, когда вы член гелиеи, это всё оплачивается.
Человек знает, что деньги надо зарабатывать, поэтому человеку предоставляется возможность с низших слоёв подняться до средних. Богатых мы придавливаем до средних слоёв, нижних мы поднимаем до средних слоёв. Средние мы не трогаем, они сами по себе, они не являются обузой государству, они кормят себя сами. И именно они и есть государство-то. Так что в этом плане эта социальная политика, она очень важна. И именно это создавало гомогенность, однородность гражданского коллектива. Это создавало единые интересы в этом гражданском коллективе.
Расслоение гражданского общества
В эпоху кризиса наступает самое страшное. Происходит раскол внутри гражданских коллективов очень многих греческих полисов. Афины – исключение: у них был слишком колоссальный запас прочности. У них тоже были негативные явления, но у них традиции государства были очень мощными, у них ещё была и своя достаточно сильная финансовая база в виде серебряных рудников.
А для большинства полисов происходит раскол, происходит размывание средних слоёв (это то, что сделали наши реформаторы, уничтожив средний слой советского общества; и потом второй раз они то же самое сделали в 98-м году). Понимаете ли, создать средний слой очень тяжело (точнее говоря, он сам себя создаёт), а уничтожить его можно в течение одного дефолта.
Так вот, в греческих полисах происходит поляризация. Часть среднего слоя начинает обогащаться и переходить в разряд богатых людей, большая часть начинает переходить в разряд обедневших людей. С чем это связано. Это связано, прежде всего, с двумя аспектами.
Первый аспект – то, что Греция находится в состоянии войны. Война всегда приводит к обогащению одной части общества и к разорению большей части общества. Когда у крестьянина периодически вырубают оливковые деревья, уничтожают лозу, вытаптывают посевы – бессмысленно брать ссуду и на следующий год всё посадить. Война не кончается, опять всё это уничтожат. Разорилось прежде всего крестьянство. Это самая уязвимая часть греческого полиса. Поля защищать было невозможно. А крестьяне составляли большую часть населения греческих полисов.
В то же время, хочу, правда, подчеркнуть, что происходит обогащение ремесленников и торговцев. Во-первых, естественно, развиваются те мастерские, которые связаны с производством вооружений. Щиты, мечи, поножи – всё, что угодно. Причём всё можно продавать, это же свободный рынок.
Поскольку у нас уничтожается крестьянское хозяйство, Греция всё больше и больше зависит от привозного зерна. Чтобы привозить зерно из Великой Греции, из Северного Причерноморья, туда нужно поставлять продукцию. Это даёт расцвет греческой керамике, греческой вазописи, изготовлению ювелирных изделий. Мы не привезём необходимую сельскохозяйственную продукцию, если мы туда что-то не продадим, так что это толкает на развитие ремесла.
Так что война, с одной стороны, разоряет одних и обогащает других и второе, что приводит к социальной дифференциации – развитие экономики. Я вам сказал, экономика в IV веке (за исключением аграрного сектора) процветает. Но есть определённая закономерность. Вот здесь я могу сколько угодно жаловаться на Гайдара (он мне не нравится), но товарно-денежные отношения, нерегулируемые государством, всегда приводят к обогащению одних и обнищанию других, поскольку это предусматривает концентрацию денежных средств за счёт одних в руках других людей. В самых честных способах. Понимаете ли, если брать чистые экономические отношения, так и должно происходить.
Другое дело, что в V веке, когда у нас та же самая ситуация была, государство, общество подправляло, оно проводило определённую социальную политику. Во время войны оно не может этого делать, поэтому экономические отношения выступают в наиболее чистом виде. Нам это проще понять: первая половина 90-х годов – это экономические отношения в чистом виде, без вмешательства государства.
Появляются всё более богатые люди и, соответственно, люди бедные. И именно на этой базе происходят внутри гражданского общества разграничения социальных интересов. Сколько угодно и в нашем обществе можно призывать по телевизору к тому, что мы все граждане России, давайте будем развивать что-нибудь, защищать что-нибудь. Но мои интересы и интересы там какого-нибудь Чубайса или Березовского разные, поскольку наш социальный уровень просто разный. У нас так и должно быть: у нас социальные интересы абсолютно различные.
Так что в этом плане происходит война не только между греческими полисами, между отдельными государствами. Происходит самое страшное: происходит гражданская война внутри гражданского коллектива. Можно до некоторого времени, до некоторой степени призывать к гражданскому миру, но если социальные интересы внутри одного и того же общества различны, гражданской войны избежать невозможно. Если, повторяю, государство слабое.
