Текст книги "Невидимка (СИ)"

Автор книги: Андрей Уткин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

   – Я, лучше, тебе горло перережу, – произнесла ему та в ответ на реплику.

   – Э-э! – испугался не на шутку Юра, – ты чё, сдурела?!

   – Ни хрена я не сдурела, – хмыкнула та, – заяц косояйцый. Просто билет надо было покупать и не ездить с ушами.

   Но Юра тут же кинулся к открытым дверям, пока те не закрылись и поезд не отъехал в депо. И услышал, как следом за ним полетела «бабочка», бренча по пути скобами-крыльями, задевая стену, рикошетируя от неё в открытое окно и ныряя под перрон.

   – Стой, заяц членов, – ревела ему вслед эта обезумевшая контролёрша, но Юра успел-таки выскочить за секунду перед тем как двери электропоезда закрылись и из-под перрона раздался чей-то недовольный мужской голос. – Опять эта «бабочка» этой дуры! Ты, шизофреничка хренова!! – Из-под перрона показалась короткостриженая голова. – Ты мне чуть по башке своей «бабочкой» не попала!

   – Пошёл в жопу отсюда, бомж грёбаный! – отозвалась та на возгласы головы из-под перрона, высунувшись по пояс из окна. – Я-то хоть работаю, а ты только хрен по ночам дрочить умеешь.

   – За поклёп «бабочку» твою я конфискую! – самодовольно произнесла голова, прячась под перрон, когда поезд потихоньку тронулся в депо.

   – Да ну и подавись! – кричала ему вслед удаляющаяся контролёрша, – я всё равно завтра же новую себе сворую у китайцев. – Она кричала что-то ещё, но не было слышно – вагон её значительно удалился, и поезд быстро набирал скорость, как будто куда-то спешил.

   Выглядел перрон как обычно, темно только было и слабый ночной туманец окутывал всё вокруг, так что нельзя было где-то вдалеке разглядеть вокзал и прочитать над его парадным входом название города, чтоб достоверно убедиться, что это всё-таки не Чердак. Когда электропоезд увёз в сторону депо все свои 9 вагонов, из-под перрона опять высунулась та же голова и вместе с ней всё тело; в старой некрасивой, найденной на многих помойках, одежде из-под перрона выбирался тот бомж.

   – Работает она! – усмехался он, выбираясь на перрон и глядя вслед исчезнувшего во мгле хвоста электропоезда. – Эту дуру (говорил он Юре, имея ввиду «контролёршу») уволили с работы за идиотизм, а она всё равно продолжает заскакивать на поезда.

   – Как, заскакивать на... поезда? – не понял Юра.

   – На ходу, – пояснил тот. – Поезда же только сюда идут; отсюда они уже не уезжают. А эта идиотка как-то умудряется запрыгивать в электрички на ходу. Не может она видите ли без работы!

   – Ну хорошо, – сказал Юра. – А как город-то называется?

   – Да ты чё! – удивился тот, – с луны упал?! Не знаешь, как город называется?!

   – Большой Камень? – понадеялся Юрий, что бомж так ему и ответит, поскольку сам Юра дальше Смоляниново не ездил, поэтому – будь то Находка, Партизанск, хоть Спасск-Дальний или Магадан, ему всё было одно.

   – Какой, нафиг, Большой Камень?! – расхохотался тот. – Ты же приезжий!

   – Приезжий, – пожал Юра плечами. – И что?

   – Оно и видно! – веселился тот от Юриной отсталости. – Большого Камня нет уже давно и в помине! Не Смоляниново нет, ни Шкотово, ни Новонежино. Новый город построили, деревня!!

   – Как называется-то? – допытывался Юрий.

   – Называется он Чердак, – прекратилось неожиданно его веселье, и произнёс он тихо и хладнокровно.

   Юра в это поверить не мог. Но всё может быть; пока он погрузился в свою работу и не признавал никакие средства массовой информации (информацию он считал «сегодняшним днём» – то, что существует только «сегодня» и только один день, если не меньше, что не сравнишь с хорошей картиной, срок действия которой измеряет бесконечность), где-то неподалёку – в пригороде – запросто мог бы выстроиться неплохой городок (не городок, а МЕГАПОЛИС!). Но не могли его Чердаком назвать (!), это же полный абсурд! Это в высшей степени невозможно! Хотя...

   – А какой год-то сегодня? – вдруг вылетело из Юрия само – не хотел он задавать такой вопрос.

   – А ты и год какой – не знаешь?! – посмотрел он на него уже как на «пришельца».

   – Я-то знаю, – попытался Юрий отговориться. – Но по твоему мнению, какой сейчас год?

   – По мнению русского календаря – не моему, – отвечал тот, – год сейчас 1997-й, месяц тоже седьмой. Число и день недели назвать?

   – Спасибо, не надо, – ответил Юра. – Давно город-то построили?

   Но перед тем как тот собрался с удовольствием (с презрительной насмешкой, а не с удовольствием) отвечать на Юрин вопрос, произошло нечто неожиданное; произошло всё настолько молниеносно, что Юрий едва успел что-либо разглядеть: из-под перрона выползло что-то чёрное... Хоть и была ночь, но это ЧЁРНОЕ выделялось на фоне окутанного темнотой перрона, как кусок самой слепой космической бездны. Оно выскользнуло из-под перрона, в мгновение ока удержалось на бомже и тот сам превратился в молнию, со скоростью света упав на рельсы (как отрикошетировал, уподобившись контролёршиной «бабочке») и исчез под перроном. И, хоть всё это происходило со скоростью движения реактивного самолёта (электрички, из которой несколько минут назад выскочил ускользающий от «бабочки» Юрий), но Юрию показалось, что этот кусок слепой бесконечной тьмы выглядел в форме... человеческой руки. Но отвлекало его от всего этого чувство, что кто-то стоял сзади и... тяжело дышал.

   Юра резко повернулся...

   И правда, сзади стояла та самая «контролёрша»...

   – Владивостоцкий, – произнесла она ему, – тебе велено найти в этом городе один старинный, заброшенный особнячок, на чердаке которого располагается то, что ты утерял по своему тупоумию. Найдёшь, получишь взамен свою чувиху, и не только чувиху. Будешь жить, как рокфор в «раме»; как хрен в «огороде». Ты, конечно, можешь и не искать этот листок, но лучше тебе всё-таки его поискать. – И, сказав это, она удалилась в сторону окутанного ночью и туманом города Чердак (если верить ей и какому-то там бомжу, что город называется именно так).

   «Как бы ни так, – размышлял Юра по пути, шагая по перрону, сквозь туман и ночь. – Это наверняка Большой Камень или ещё что-то там, а поезд, дуру-»контролёршу" и бомжа, «писака» мне специально подсунул, чтоб вспудрить мозги и, пока я здесь буду разыскивать какой-то там «особняк», он спокойно сделает у меня дома всё, что ему надо, и всё... – но неожиданно ему припомнилось то, как закончился их разговор с «подставным бомжом»... Юра тут же глянул на рельсы, о которые треснулся исчезающий под перроном бомж... Но никаких следов не обнаружил. Ему даже не верилось, что всё это произошло на его глазах (так неожиданно исчез тот). Но да ладно. – Надо мне всё-таки вернуться назад, во Владивосток", – принял он решение.

   – Эй, парень, – услышал он позади себя чей-то (мужской) голос. Звали, возможно, его, поэтому он и остановился оглянуться.

   Звали его. Какой-то невысокий мужичок неспеша догонял его, чтобы что-то сообщить. Так ВОХРовец в Юрином маленьком рассказе, «Смерть на ТЭЦ», останавливал случайного прохожего, перелезшего через забор и решившего сократить путь (Юра и сам не мог понять, почему этот плюгавенький мужичок ассоциировался у него именно с этим рассказом – весь его облик и спешка в точности совпадали с тем ВОХРовцем, которого Юра вообразил себе ровно неделю назад).

   – Приезжий? – осведомился тот, догнав Юру.

   – Вы что, сговорились все? – усмехнулся Юра в ответ. – Одни и те же вопросы задаёте.

   – Не ходил бы ты, парень, ночью по улицам, – сказал ему тот.

   – А чем мы друг от друга отличаемся? – отпарировал Юрий.

   – Я здесь работаю на вокзале, – объяснил тот, – предупреждаю приезжих. Тебя, должно быть, удивляет многое?

   – Да, – решил Юрий с ним поговорить, поскольку выглядел он нормальным. Но Контролёрша тоже выглядела контролёршей и бомж... Но, похоже, у бомжа тоже «не все были дома». – Название города удивляет.

   – Его новые русские построили, – поведал тот Юре историю города. – Собирались назвать крышей, но у ихнего «авто-архитектора» фамилия была Чердачёв...

   – У кого фамилия была?... – переспросил Юра.

   – Архитектор-авторитет, – пояснил тот. – Практический Папа города. Но всё сделали как полагается: мэрия, гор-дума, администрации и всё такое...

   – Город когда построили? – опять прервал его Юра.

   – Это не оглашается, – ответил ему мужичок. – Автобусы, самолёты, поезда, пароходы съезжаются к нам со всех концов; практически, со всего мира – собираемся даже космодром построить, – но уехать отсюда никто не может, так распорядилась городская администрация. И время потянулось медленно. Не ты первый спрашиваешь о дате закладки фундамента нашего города. Многим любопытно, как это: нет-нет и вдруг город, величиной с Нью-Йорк; как на острове Буяне. Но появился он не неожиданно. И всё благодаря стройкам, которые останавливаются во многих городах; все строительные компании пособрали воедино и... вымахал город. Несколько сопок пришлось срезать.

   – Так в чём всё-таки причина тайны? – спросил Юра, должно быть не придавший должного значения небольшой фразе («И время потекло медленно»), промелькнувшей во время ответа этого мужичка на последний вопрос Юры, – если не секрет.

   – Эпидемия, – отвечал тот. – Разумнее было бы эвакуировать город, но мэрия против; пускай, говорит, приезжают, но уезжать ни-ни. Они же на этом городе миллиарды делают, как можно: взять да эвакуировать!

   – А что за эпидемия?

   – Душевная болезнь, – ответил тот, – умственный недостаток и всё связанное с головой.

   – С чердаком, – поправил его Юра, не сдержавшись от остроты.

   – Это не смешно, – заметил тот. – Когда весь город с ума сходит... Хотя, изобретены вакцины, так что не всем обеспечена опасность. Но по ночам лучше не гулять.

   – Лунатики? – незаметно ухмыльнулся Юрий.

   – Вообще, в городе нашем последнее время происходят довольно-таки странные вещи, – произнёс он. – Люди пропадают...

   – Бомжа не видел? – спросил его Юра, кивнув в сторону рельс, о которые ударился тот бродяга.

   – А, – махнул тот рукой, – это ерунда. И контролёршу точно также слизали под перрон. Сумасшедших просто отлавливают по городу, затаскивают в подземные лаборатории и исследуют аномалии. Вообще, под перроном укромное местечко. Не мешало бы тебе залезть туда. А то по воздуху иногда летает... – Но он не стал договаривать.

   – НЛО летает по воздуху, – попробовал Юра продолжить за него, – и людей ворует?

   – У нас нету НЛО, – убедительно проговорил тот. – У нас есть... впрочем, это не важно. Главное, на вокзал не ходи. Но сегодня ночью ещё ничего – спокойно. А вот что будет завтра ночью...– и он не решился продолжать развивать мысль. Но немножко позже он всё-таки не сдержится и расскажет Юре кое-что... про грыза, например.

   – А вчера ночью что было? – поинтересовался у него Юрий.

   – Вчера-то я ещё не работал, – отвечал тот. – Всё началось сегодня: только солнце заплыло за горизонт и... началось. А вчера...

   – Ну и что же за люди у вас жили, до сегодняшнего вечера? – продолжал Юра задавать вопросы.

   – Самые отличные люди, – отвечал тот. – Дружелюбные, гостеприимные, добрые. Ничего отрицательного в них не было. Но вечером... сегодня... Даже я и то изменился.

   – Значит, всё это длится в течение одной единственной ночи, – резюмировал Юра, – а ты мне рассказываешь это, как будто по меньшей мере год оно – всё это – шло.

   – А ты думаешь, что за четыре часа мало чего успеет произойти? («И время потянулось медленно») Залезь, лучше, под перрон, дождись утра; глядишь, всё и поутихнет.

   – Ты предлагаешь мне всю ночь просидеть под этим перроном? – переспросил его Юрий, словно тот ему про перрон ничего не сказал, а всего лишь сделал какой-то витиеватый намёк.

   – Днём светлее чем ночью, – заметил ему тот, – для тебя – не для них. Да и утро всегда наводнено мудростью...

   – Для кого, них? – не понял Юра, в то время, как до него откуда-то издалека донёсся неопределённый шум, как будто по двум линиям две электрички мчатся наперегонки (исключительно в сторону города мчатся, а не уезжают куда-то, если этот тип Юре ничего не наврал).

   – Для «больных», – ответил плюгавый Юре, как бестолковому ребёнку растолковал самые элементарные вещи. – Позже ты узнаешь, как на основе атропина изготовляют глазные капли, с помощью которых ночью можно видеть лучше чем днём, а днём залезать под землю, так как атропин сопротивляется естественному свету вселенной.

   – По землю... – повторял Юра, – ...свету вселенной...

   – В смысле, Солнцу, – пояснил тот. – А грыз просто так не укусит, – опять произнёс он несуразность.

   – ГРЫЗ? – переспросил Юра, – или крыз, не расслышал.

   – Грыз, – внятней произнёс тот. – Он как оса – жалит исключительно в больное место, только в отличие от осы – заражает. Так что, парень, тебе не имеет смысла продолжать бродить среди ночи; залезь под перрон, пока грыз не налетел на тебя, не то тебе здорово повезёт, если укусит он тебя два-три раза и выплюнет, не пожелав погрызть немного.

   – А под перрон твой грыс не залетит! – решил Юра ему как бы подыграть. – Ты в этом на все сто уверен.

   – Педики!! – донеслось откуда-то из тумана, с той стороны, куда ушла «контролёрша». Это были голоса трёх-четырёх явно нетрезвых ребят. – Зарыть педиков! Из-за них человечество вымирает – рождаемость падает!

   – О, брат, пропал ты! – отреагировал на голоса плюгавый. – Они меня сквозь туман увидели. Сейчас и тебе достанется, со мной за пару. Потому что под перрон залезть тебе гордость не позволит.

   – Да что ты заладил со своим перроном! – начало Юру уже раздражать слово «перрон».

   Из тумана в это время вышли двое бритоголовых молодчиков; секунды через три следом выскочил и третий.

   – Вот они, голубые! – раздался от ребят довольный голос. – Медленно режем их, пацаны, пусть повоют, словят кайф от адской боли.

   – Залазь, твою мать, под перрон! – прошипел Юре плюгавый. – Они за тобой не полезут!

   – Чё ты шепчешь, гомосек! – двинулся один из тройки бритоголовых на плюгавого, и в руках у него щёлкнуло выскочившее из рукоятки лезвие. – Щас я тебе нос отрежу!

   Юра машинально отскочил в сторону, собираясь спрыгнуть с перрона, чтоб попробовать воспользоваться советом плюгавого; тут-то до него и дошло, что за шум доносился до него издалека (две электрички мчатся наперегонки)... Это действительно приближались два электропоезда, и ехали они излишне быстро; туман и ночь скрывали, как далеко они находятся от перрона, под который Юра просто-таки стал вынужден залезть.

   – Стоять, гандон, – прорычал второй бритоголовый Юре.

   – Да пусть попробует убежать, – усмехнулся парень, схвативший плюгавого за нос и поднёсший к его лицу свой нож с длинным лезвием.

   – Внатуре! – усмехнулся назвавший Юру «гандоном». – Я догоню его за полсекунды.

   Но Юра не услышал то, что сказал этот парень, потому что плюгавый завизжал, как только бритоголовый на полном серьёзе начал водить лезвием по его переносице, заливая лицо кровью и советуя ему не дёргаться, чтоб «пика» не воткнулась в глаз. Электрички в это время неумолимо приближались...

   «Прыгай, чёрт тебя возьми! – носились мысли по мозгу Юры, словно плюгавый передавал их ему на расстоянии, не обращая внимания на проблемы со своим носом. – Не дожидайся электричек; в конце концов, если поезда сюда примчатся позже чем бритые успеют спрыгнуть следом за тобой, у тебя останется возможность вытолкать их на рельсы из-под перрона... Увенчается ли только успехом вся эта фигня?... Чёртовы электрички!...»

   – ПРЫЫЫГААААЙ НА РЕЕЕЛЬСЫЫЫ!!!! – завывал плюгавый, или Юре это всего-лишь слышалось.

   – Не фига подобного! – отрицал режущий плюгавого. – Поезд его мгновенно зарежет, а мы дадим немного пожить.

   Но Юра опять ничего не услышал, потому что его словно столкнули на рельсы...

   – Куда, падлюга!! – взревели от ярости все трое бритоголовых, в то время как тот уже заползал под перрон; он и не ожидал, что так неудобно будет туда забираться.

   Но поезда ещё не вынырнули из густого ночного тумана, и двое спрыгнули на рельсы следом за Юрием.

   – Чёрт, хрен туда заползёшь, – проворчали оба, заглянув во тьму «подперронья», – вылазием, пока «крутые» электрички не наехали на нас со своей «пальцовкой»...

   Но Юру не интересовало, что там произошло с этими двумя бритоголовыми; да он бы и не увидел ничего, даже если очень бы захотел. Он несколько секунд назад провалился под землю...

   ...Но летел, уподобаясь «Алисе в Стране Чудес», он недолго – 4-5 метров и приземлился на дно ямы, потеряв на некоторое время сознание...

   ...Очнулся он оттого, что кто-то его волок по земле, держа за ноги.

   Сознание (понимание действительности) пришло к Юре очень быстро. И уже через две-три секунды после того как он очнулся, он узнал... бомжа, разговор с которым у него оборвался всего несколько минут назад (ТАК оборвался, что продолжиться он если и мог, то только в следующих жизнях).

   – Сначала поешь, – сказал ему бомж, обратив внимание, как быстро этот парень очнулся, и отпустив его ноги, давая ему возможность подняться с земли, – а потом я всё объясню тебе.

   – Поешь? – переспросил Юра, тут же удивившись. – Ты собрался меня кормить или предложить поискать где-нибудь поблизости кафешку или ресторанчик какой-нибудь?

   – Всё изменилось, – проговорил бомж каким-то счастливым голосом. – Я разбогател! И это только начало. Заходи, угощайся чем Бог послал.

   – Так ты ж, по-моему, о рельсы шарахнулся, – вспомнил Юра. – От этого ты разбогател?

   – Тебя загипнотизировали, – нехотя проговорил ему тот, – и ты увидел несколько галлюцинаций.

   – Ну да, ну да, – сделал Юра вид, что театрально согласился с ним. – А когда залез под перрон, меня поглотила волшебная земля вашего города. И ты тоже галлюцинацией получаешься?

   – Не хочешь – не верь, – завершил тот тему разговора.

   Юра шёл по какому-то тёмному тоннелю, дорогу освещал «бомж» ярким лучом японского фонарика, но когда он предложил ему «заходить и угощаться», луч осветил заросшие землёй и многовековой грязью углы «дверного проёма»; во всяком случае, они так выглядели, как только к ним прикоснулся свет яркого фонарика.

   – Заходи, не бойся, – проговорил «бомж» (если судить по тому, что он себя уже не считал без определённого места жительства), не обращающий внимания, что Юра и так заходил, – я уже всё приготовил.

   – Да я и не боюсь, – пожал Юрий плечами.

   Тот отошёл в угол, подсоединил проводочки и над потолком загорелась слабенькая сороковатная лампочка, осветившая импровизированный стол и раскрытый ящик красных американских яблок на нём.

   – Яблочки! – воскликнул Юра, тут же налетев на них. Он и сам не понимал, почему из всех видов пищи предпочтение он отдаёт исключительно яблокам; он даже и не стал догадываться, как этот добродушный экс-бомж угадал, что Юра любит именно яблоки, а не – например – бананы или пельмени или вообще водку...

   – Наедайся-наедайся, – бормотал экс-бомж. И голос его стал каким-то другим; каким-то зловещим и неприятным, словно на самом деле этот экс-бомж являлся маньяком-убийцей и яблоки его были отравлены (как в Юриной «Спящей красавице» – банальной фантазии на тему «вампиры»).

   – Чё-то у яблок этих вкус какой-то странный, – проговорил Юра с набитым ртом.

   – Вкус как вкус, – пожал тот плечами. – Ты побольше ешь, чтоб спалось как следует.

   – Не понял, – тут же насторожился Юра, почувствовав и изменившийся тон и... «спалось как следует».

   – Что не понял? – ухмыльнулся тот.– Этой ночью надо спать. Этой ночью во сне поступает много информации. Ты должен узнать некоторые вещи о городе, прежде чем уяснить для себя, искать или не искать свою Аллу – искать или не искать «особняк с листом на чердаке».

   – Кого?! – чуть не вылезли у Юры глаза от неожиданности.– Откуда ты про Аллу знаешь?!

   – Жри яблоки, – орал тот ему, – пока они не начали действовать и ты не уснул. Не будь тупорылым; чем больше яблок, тем больше информации во сне! ЖРИ, идиот!

   – Сам ты идиот! – решил Юра принять болтовню этого типа за сумасшествие (а может он просто шутит так над измученным самым сумасшедшим днём Юриком?) и ни к одному из яблок больше не притронуться, хоть их изумительный вкус и действовал на него как наркотик; но силой воли Юра обладал неслабой. – И сам ЖРИ!

   – Ну как знаешь, – пожал тот плечами, – мне, лично, глубоко наплевать на всё, что нас ожидает в будущем. Я не боюсь ни смерти ни того, что страшнее её, как это называет наш автор...

   – Кто? – не понял Юра.

   – Твой Бог, – тихо ответил экс-бомж, – создавший тебя по образу и подобию своему. Если б не твой «подкрышник», то ты б никогда в жизни не приблизился к Богу.

   – Слушай, откуда ты столько всего знаешь? Кто ты?

   – Человек из толпы, – скромно ответил тот. – Или... если точнее выразиться, «писакин сюрприз». Зря ты, всё-таки, от яблок отказался.

   – Писакин! – повторил Юра, чувствуя как глаза потихоньку начинают слипаться. – А я думал, Писакин Сюрприз – «контролёрша».

   – Контролёрша – клетка всего организма, всего ЧЕРДАКА.

   – А сюрприз – ЧЕРДАК.

   – Не ЧЕРДАК, а весь ЧЕРДАК, – гордо объявил экс-бомж о своём городе. – Организм – ЕДИНОЕ-ЦЕЛОЕ, где всё происходит само собой, потому что Писака пишет «от балды», как это называется – наобум: мелет что попало, и потому только получается всё так, как хочет КОСМОС.

   Писака!!! Такой феномен появляется раз в миллиард лет. Но меня всё это мало волнует, потому что ситуация не складывается так, что я могу запихать тебе в глотку весь ящик яблок; яблок, выращенных в заколдованной писакиной ФАНТАЗИЕЙ земле! Почему ты не хочешь их ЖРАТЬ, парень?! Ведь писака создал новую вселенную, окружающую сей ГОРОД! Впрочем, о чём я болтаю? Я же муравей в этом МУРАВЕНИКЕ. Откуда я могу знать, что происходит вокруг?!

   Но Юра всего этого уже не слышал; глаза его слиплись и он уже начинал жалеть, что действительно оказался дураком – отказался от «своих любимых (как он назвал их перед тем, как начал уплетать за обе щёки, пока ситуация его не остановила) яблок», потому что увидел первый из гряды своих снов. Сон о том, как и отчего в Чердаке иногда исчезают люди...

   ...Сны молниеносно выстраивались в очередь, в зависимости от того, который быстрее успеет подлететь к Юриному мозгу, потому порядка не было в этой импровизированной цепочке всевозможных видов информации о городе. Но, в то же самое время, очерёдность снов выглядела донельзя совершенной, ведь сны выстраивались в ряд наобум («от балды»), как и каждое слово Писакиных произведений, и может только потому и попадали в поле зрения космоса, что не ведали, куда «целятся». Следом за «исчезающими» стояло... «пугало», далее – «переключатели», головоломки, мышиные земли какие-то, замороженные кладбища и чёрте-что ещё. Съел Юра всего три яблока, не доев четвёртое (если б он съел 33 яблока, они переваривались бы быстрее, чем он успевал бы их пережёвывать; такой «сорт» придумал Писака – ничего не поделаешь), так что за сон ему суждено теперь получить так НИЧТОЖНО мало информации: всего 9-10 (если не больше) случаев; потом каждый из них опишут некоторые из писателей Чердака, изобразят в виде больших и небольших новелл. А если б Юра успел затолкать в глотку, не пережёвывая, ещё яблок 10-15, то информация бы, возможно, изменилась – стала более совершенной и касающейся непосредственно Юры... и Аллы... если Алла вообще играет какую-нибудь роль среди всего, что происходит и ещё только собирается происходить.

   – Ты бы, лучше, поблагодарил того мужичка, который через полчаса умрёт от потери крови, – говорил экс-бомж Юре, думая, что он ещё не спит (в данный момент Юра стоял с открытыми глазами, хоть и спал уже давно), – потому что третий бритоголовый не растерялся, когда друзей его отфутболила вылетевшая из тумана молниеносная электричка, а продолжал и продолжал полосовать ножиком твоего «спасителя»... А, ты спишь, – дошло-таки до него. – Так лёг бы, хотя бы, да глаза закрыл (говорил он в то время, как помогал ему прилечь на заваленную телогрейками досчатую лежанку, и помогал также закрыть глаза). Смотреть кошмары надо закрытыми глазами, чтоб не сойти с ума и не остаться заикой. А тебе сейчас снятся исключительно кошмары! А то, что я разбогател, я тебе, конечно же, наврал. Так-то, парень. Спи.

Эпилог. Утро вечера мудренее.

   Когда Юрий Владивостокский проснулся и вышел на свежий воздух, он очень сильно удивился... Вообще, ему показалось, что зло творится только ночью. Днём не творится вообще ничего. Потому что все горожане, скорее всего спят.

   Он шёл по одиноким, пустынным улицам и горестно размышлял... «Что же начнётся следующей ночью?! О-хо-хо... Да и сколько здесь тянется день?!»

   Он шёл и постоянно оглядывался, нервно... Ему то и дело казалось, что сплошной серый-облачный фон на небе вот-вот начнёт окрашиваться в мрачные тона... Он только-только проснулся, часы показывали на то, что началось утро, но сейчас опять наступит проклятый вечер и, сколько продлится ночь, лично ему неизвестно!

   Слава богу, блуждания по городу Юрия Владимировича были не такими долгими, как он предполагал...

   Нет, ему не упал кирпич на лову, не свалился метеорит. Просто вышло почти так, как он когда-то читал в сказке «Волшебник Страны Озз». Там, где в конце не осталось уже ни единого персонажа, только один-единственный правитель города-чудовища!

   То же самое произошло и с Юрием. Все горожане отсутствовали. На улицах даже птицы не пели! Но Юрию таки удалось встретиться с Озом, Великим и Ужасным!

   Первая реакция, прозвучавшая от «великого правителя», это удивление.

   – Как так?! Этот разбойник взял Вашу девушку в заложники?! Ах, он негодяй!

   – А что у вас хоть за город?! – неустанно продолжал недоумевать Юрий. – Что это за вселенная такая?

   – Это альтернативная реальность...

   – Как?.. Антимир?..

   – Скажем так, город-клон. Просто, чтобы зло не становилось одиноким, не концентрировалось в одном замкнутом пространстве, делаются своеобразные дубляжи. Таким образом, зло может также переместиться в мир-двойник, его станет меньше и... Есть надежда на то, что добро со временем вытеснит всякую дурную, негативную энергетику.

   – Ну, хорошо. А что вы, в таком случае, собираетесь предъявить этому типу?

   – То, что он взял заложницу!.. А что, если у него психология террориста и он может взорвать весь ваш мир?!

   – Ох ты!

   – Видите ли, молодой человек... Когда часть бесов перелетело в мир-двойник – это хорошо. Плохо, когда они переселились в стадо свиней... И совсем никуда не годится, если они сконцентрируются в ком-то одном!

   Когда Юра наконец-таки вышел из кабинета градоначальника, он вспомнил, что тот бомж оставил ему свой сотовый.

   -Вот отстой! – разочаровался он сразу, как набрал... – Как всегда, по закону подлости, абонент вне зоны доступа...

   Юра продолжил свои блуждания по городу и минорные мысли. Подготовку к тому, что вот-вот начнёт подступать вечер. Ясен перец, от Мэра он был не в восторге.

   – Да и какая там зона доступа?! Где он живёт? В подвале или где?.. Возможно, сам он считает, что это метро! А метро это вечное «вне зоны доступа»!

   Но вдруг замурлыкал его телефон...

   Ух ты! Бомж на проводе!..

   – Каким-то скользким мне кажется ваш градоначальник... – поделился с ним Юра своими соображениями.

   – А что он сказал?

   Владивостокский передал ему всё доподлинно. Слово в слово.

   – Видишь ли... – Бомж даже затруднялся, говорить ему или не говорить. – Они собираются достичь совсем другое... Они хотят укоренить свой «клонированный мир»...

   – Слушай, а что это хоть за мир?! Я ничего не могу понять... Этот мне впаривал... Ты перед этим объяснял...

   – Обычный мир. Просто всех тех, кто не может быть выше обыденности, переправляют сюда. Здесь... Я не знаю... Если кто переносит пластическую хирургию, его наверно делают похожим на каких-то конкретных людей... В общем, мир полностью повторяет...

   – Но а невесту-то мою зачем...

   – Старик, я сам точно не знаю, что у нас за мир. Может, это вообще, призраки... И они хотят земную девушку использовать вроде Евы.

   – Даже так!..

   – То есть, если в Библии написано, что Ева из ребра Адама, то в нашем мире из ребра – Адам.

   Юрий зачесал репу...

   – Ну, в общем, это эксперимент! Они почему-то верят, что эксперимент удастся и зло больше не будет преобладать над добром! Главное, чтобы миром правила женщина...

   – Но ведь ты же сам понимаешь, что из этого ничего не получится! Это будет мир-джуниор. Он навсегда останется в зародыше!

   – Я-то понимаю, но вот им как бы объяснить?

   – Я подслушивал ваш разговор, – подошёл градоначальник сзади к Юрию.

   – Очень здорово! – деланно восхитился Владивостокский. Он не собирался ни о чём говорить с градоначальником, потому что заранее знал, о чём будет разговор...

   – Ты напрасно так переживаешь, парень!

   Юрий посмотрел ему в глаза.

   – Тебе неуместно сейчас горячиться! Ведь ты же веришь в свою невесту, как в лидера! Так?.. Себя ты тоже считаешь чем-то таким. Многозначительным. И именно из-за этого кипятишься!

   – Из-за этого – из-за «чего»?

   – Из-за того, что веришь, что у нас получится!.. Но, согласись, эгоизм важнее! Тебе ведь нужна именно она!.. Ты тысячу лет о такой мечтал!..

   Градоначальник так и застрелял глазками!

   Когда Юрий оставил его повторно, он был вынужден смириться с этим. Его просто поманили по принципу течки. Как глупого кобеля!

   «Так вот, если этот мир западня, и я понял всё правильно, что происходит, значит... Значит, Адам – именно я. Евы (моей невесты Аллы) не существует, потому что она – смонтированная визуализация. Еву они представят мне сами».

   В это время зазвонил мобильник. Хотя, бомж уже особенно не интересовал Юрия. Бомж дезориентирован в мире, где он живёт. Это не очень. Когда все люди разумны, быть отсталым очень естественно. Потому что, если не дай бог случится такое, что ты поменяешься ролью со всей цивилизацией и всё равно будешь продолжать «тормозить»... Ясен пень, такое ни к чёрту не годится!

   – Есть ещё такой вариант, – донёсся голос бомжа, словно он не звонил через мобильник, а сидел в Юриной голове.

   – Знаю я твой вариант! – остепенил его Владивостокский. – Это, так сказать, нетелефонно.

   – Я про другое! Про то, что тебе надо поехать на поезде.

   – На поезде?! Ты же мне говорил, что поезда идут только сюда. Отсюда не идут...

   – Это совсем другой! Он идёт по «космическому транссибу» и... Короче, его тянут СНЕЖНЫЕ КРЕСТЫ. Он движется без электроэнергии...

   Юрий зачесал затылок, размышляя над словесным мутантом «космический транссиб».

   – Проще говоря, он едет на полозьях по снегу, движется без какого-либо топлива. На нём ты сможешь отсюда уехать, если тебе здесь неприхотливо.