Текст книги "Завещание сталкера - Багряные сны"

Автор книги: Андрей Стрелко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 50 страниц) [доступный отрывок для чтения: 18 страниц]

– А я тут при чем? – Ответил тот.

– А притом, что ты и есть самая настоящая крыса.

С этими словами Крюк повернулся и вышел из бара в тонкой рубашке и без оружия. Несколько человек, наблюдавших эту картину, видели, как он уходил в сторону леса, кто-то даже порывался его вернуть, но в итоге никто так этого и не сделал.

Крюк уходил в лес, где у него была сделана заначка на черный день – ПМ и несколько магазинов к нему. Не ахти какое оружие, но на безрыбье и рак, как говориться, щука. Крюк и сам не знал, откуда, но точно знал, что бармен замешан в деле – ему хватило для этого одного взгляда. В тот момент Крюк решил, что он не оставит этого дела просто так – крысы не должны жить долго и, поглощенный планами мести, он даже не сразу понял, что над головой просвистела пуля. Громко жужжа, она слегка зацепила волосы и раскрошила дерево, мимо которого он проходил. Стрелявший еще не знал, что, промахнувшись, он совершил самую большую ошибку в своей жизни. Крюк укрылся за деревом и определил траекторию полета пули, вычислив расположение стрелка. Не теряя место из вида, он нырнул в кусты, а затем сразу перепрыгнул за укрытие из большого валуна. Длинная очередь прошла по кустам, срезая ветки – Крюк замер. Результата своей стрельбы противник видеть не мог, поэтому рано или поздно он подойдет, чтобы узнать, добился ли он своей цели.

Место было хорошо знакомо Крюку, поэтому план созрел в голове довольно быстро. В десяти метрах позади располагался небольшой овражек, вырытый кабанами. В полметра глубиной – для человека в амуниции места не хватит, а для почти голого Крюка – в самый раз. Он пятясь задом свалился в прореху в земле и по ней прополз тридцать метров, оказавшись теперь совсем в другом месте. Под прикрытием густого кустарника он выбрался из убежища и огляделся. Высокий парень в комбинезоне, точно таком же, как был на тех, что напали на него, медленно, с автоматом наперевес, приближался к кустам, где Крюк укрылся в первый раз, по всему выходило, что перемещения Крюка прошли для него не заметно. Парень, приближаясь, брал немного в сторону, чтобы увидеть тело за кустами издалека, тем самым он все больше приближался к Крюку, засевшему в засаде.

Не дойдя до него десяти метров, парень остановился и замер: тела за кустами он не обнаружил, ни живого, ни мертвого. Осознав, что дичь потеряна, парень стал медленно озираться по сторонам, водя стволом автомата в разные стороны. Десять метров – слишком большое расстояние, чтобы пытаться напасть, поэтому Крюк просто вжался в землю, пытаясь срастись с зеленью. Шансов было не много, но пока не все потеряно, главное – не паниковать. Вот если бы их было двое, то шансов не было бы совсем, тогда они бы давно, прикрывая друг друга, прочесали местность и отправили его на небеса. А так…

На какое-то мгновение Крюку показалось, что ствол автомата направлен прямо на него, тело пробила дрожь, до умопомрачения хотелось вскочить и бежать, но усилием воли он заставил себя не двигаться. Через несколько секунд автомат отвернул в другую сторону, и волна облегчения пробежала по телу, подарив какую-то небывалую легкость и эйфорию. Крюку вдруг показалось, что не так уж важно, чем закончится их противостояние. Рука сама потянулась к камню, лежащему рядом – еще не зная, для чего он ему нужен, Крюк сжал находку в ладони. Камень был увесистым и очень удобно располагался в руке.

Собака появилась так неожиданно, что даже опытный Крюк не понял, откуда она взялась, а у парня опыта было еще меньше. Между ней и стрелком оставалось не больше пятнадцати метров – она приближалась к человеку широкими прыжками, рассекая пространство мощным уродливым телом. Парень повернулся к ней и начал стрелять, оказавшись спиной к Крюку.

В мозге что-то болезненно кольнуло – пора, и Крюк, пригнувшись, вылез из укрытия. Взбесившейся дикой собаке почти удалось добежать до жертвы, она упала к ногам стрелка, только когда автомат защелкал уже в холостую – опустел магазин. В оцепенении стрелок продолжал давить на курок, глядя на распростертое у ног тело, и по-прежнему пятился назад. После стрельбы на какое-то время перестаешь слышать – закладывает уши, поэтому в первые секунды надо вертеть головой во все стороны, чтобы не проспать неожиданную атаку, но стрелок пренебрег и этим правилом. Крюк очень ловко подобрался к нему и ударил камнем в затылок.

АКМ у стрелка оказался стареньким и плохо пристрелянным, оттого он и промахнулся первым выстрелом, зато с патронами был полный порядок – целых четыре полных рожка, по меркам зоны немало.

Нести его на себе не хотелось, а вот побеседовать – очень, поэтому Крюк привел его в чувство и под дулом автомата велел идти к заброшенной ферме неподалеку. Свои шансы на выживание парень оценил правильно, поэтому сразу запричитал. На вид ему было еще меньше, чем Крюку, под маской скрывалось прыщавое лицо с крупным носом и пухлыми губами.

– Не убивай меня, пожалуйста, – бубнил он сквозь слезы, – я тебе все расскажу, кто нас к тебе послал, только не убивай! Слышишь, друг, ну пожалуйста, не убивай! Я не хотел за тобой идти, честное слово. Я бы ни за что не пошел, это бармен приказал. Сказал, что, если я за тобой не пойду, он меня сам пристрелит. Ну, что тебе стоит, не убивай, а? У меня мама больная в деревне, сестренка в Москву поехала, проституткой стала, чтобы меня поднять, а я сюда приехал, чтобы денег заработать и ее вытащить. Не убивай, прошу тебя, не убивай. – Он упал на колени и на коленях пополз к Крюку. – Не убивай! Я больше никуда не пойду! Ты убьешь меня! Я никуда не пойду!

Вместо уговоров Крюк больно подцепил его ногой в бок – помогло. Через несколько секунд он отдышался и теперь уже плакал тихо, без вскриков и слов.

– Вставай, – спокойно сказал Крюк, – ты – крыса, а крысы в зоне долго не живут. Даже если я тебя не убью, то зона тебя убьет.

– Но мы же тебя отпустили, – прошептал он.

– Вы меня оставили без оружия посреди кишащего тварями леса, а это значит, почти что убили. Да и не убили вы меня, потому что боялись шуметь. Но, если хочешь, я тоже оставлю тебя здесь без оружия. Хочешь?

Он отрицательно покачал головой.

– Лучше убей, только быстро.

– Дойдем до фермы, расскажешь мне все, а там посмотрим. Пошли, здесь недалеко осталось.

Убить безоружного он так и не смог, получив всю необходимую информацию, Крюк довел его до края периметра и сказал:

– Все, что я могу для тебя сделать, это сдать. Ты в зоне недели две, не больше, так что сильно тебя прессовать не будут, дадут года два и отпустят за хорошее поведение. Выйдешь к военным и скажешь, что после того, как пробрался в зону, ходил вдоль периметра, хотел встретить людей. Сам идти в зону без оружия боялся, но все, кого ты встречал, тебя прогоняли, понял? В общем, коси под дурачка – у тебя получится. Теперь ты хочешь обратно, легенда ясна?

– Ясна.

– Все, иди, я за тобой наблюдаю, если повернешь обратно – пристрелю. Стой, – Крюк остановил собравшегося уже уйти парня, – Адрес матери оставь.

– Зачем?

– Письмецо ей черкну, чтобы не волновалась.

Вечером того же дня сталкер, известный всем, как Крюк, вошел в бар «Убежище» и со словами: «Я же говорил, что крысы долго не живут,» – в упор расстрелял бармена. Выбежавшая на шум охрана Крюка уже не застала, а наспех организованная погоня достать беглеца не смогла.

А ровно через месяц в дом номер семь по улице Садовой в маленьком городке Тишково, где жила одинокая больная женщина, чья дочь уже три года, как отправилась на заработки в Москву, а сын уже месяц сидел в тюрьме, пришло письмо, написанное неизвестным ей почерком. К письму прилагался перевод – десять тысяч долларов, а на листке было нацарапано всего несколько слов: «Пусть ваша дочь вернется домой, а сын больше никогда не приходит в зону. Крюк».

Фарт дело хорошее, но, чем дальше залезал Крюк в дебри везения, тем отчетливее понимал, какую шутку сыграла с ним Зона.

Вроде бы открыв неограниченный кредит везения, Зона тут же скрадывала большую его часть. Так уж выходило, что она сначала делала все, чтобы сунуть Крюка в глубокую задницу, а потом широким жестом благодати вытаскивала его же из западни. Да, Зона расщедрилась, отгрузив Крюку миллионы гигаватт везения, но делала все, чтобы, как можно быстрее вернуть себе потерянное.

Так ощущает себя человек, которому выдали на мелкие расходы миллиард долларов, но на деле оказалось, что замшелый бутерброд с колбасой стоит миллион. И, как не голодай, запас карманных денег иссякнет гораздо раньше, чем ты рассчитывал.

Зона поссорила Крюка со вторым по мощи кланом – Долгом, а потом обернула ссору выгодой, заставила его прятаться в гиблых и непролазных чащах, но так и не позволила никому из врагов до него добраться. Его трижды смертельно ранили, но каждый раз рядом оказывалось чудесное спасение. Когда его затянуло в карусель, неведомая сила пригнула стоящее рядом дерево, чтобы, пролетая мимо, Крюк мог ухватиться за его ветки и выбраться из ловушки. А когда сталкер с погонялом Хазар выстрелил в него в упор из «Беретты», пуля чудесным образом прошла между рукой и телом, хотя Крюк мог поклясться, что траектория ее полета должна была пройти по-другому.

И тогда Крюк решил во чтобы то ни стало научиться экономить. Для этого только и нужно, что стать аккуратным и осторожным, не быть ленивым и не жалеть себя. А еще не быть никому должным.

Последний постулат выработался как-то сам, что называется, в процессе эксплуатации. Об этом знает каждый сталкер, проживший в Зоне достаточное время, чтобы связать себя с кем-нибудь долговыми и имущественными отношениями. Не выполнить обещание или украсть в Зоне верный способ навлечь на себя беду, а уж Зона постарается, придумает, как наказать виновного.

Со временем, опыт Крюка позволил ему свести потери везения к минимуму, в тайниках на территории Зоны осели тысячи артефактов, облегчавших жизнь, легко добытый хабар так же легко обменивался на нужное оружие и обмундирование. Крюк мог позволить себе сдать артефакты по изрядно заниженной цене, но получить в ответ эксклюзивный автомат или бронежилет, усовершенствованный ПДА или прокачанный экземпляр артефакта. Отречение от нескольких кланов, которым подвергся Крюк, и поначалу так его тяготившее, стало восприниматься не более, чем досадным недоразумением, тем более, что торговцы большинства из них не гнушались торговать с Крюком, понимая свою выгоду.

За последний год Крюк почти ничего не потерял, разве что пятеро мародеров, ходивших под Боцманом, у которого Крюк как-то «купил убежище», захотели, вопреки приказу шефа, выудить из него информацию о тайниках. И, когда связанного Крюка тихо выволокли из логова бандитов, он торжественно пообещал, что с минуты на минуту на помощь ему придет пара кровососов. И Зона, оценив шутку, подыграла.

Кровососы в количестве двух единиц напали на бритых, в результате скоротечного боя мутанты погибли, но на звуки выстрелов подоспел сам Боцман, и его ребята в момент сцапали оставшихся в живых ослушников. На допросе и показательной казни Крюк не присутствовал, но после оных бандиты испытывали перед Крюком благоговейный ужас. Ведь все трое выживших ослушников в один голос утверждали, что Крюк силой мысли навел на них мутантов, а значит, он есть ни кто иной, как призрак. Разубеждать Крюк никого не стал, лишь в приватном разговоре намекнул Боцману, что нужен Зоне для особой миссии, и до того никто не сможет его убить. Боцман, был человеком отмороженным, жестоким, но крайне суеверным, поэтому словам Крюка поверил. С тех пор мародеры всех мастей старались не связываться с заговоренным Крюком, а сам Крюк частенько этим пользовался.

И вот то, что случилось сутки назад, рухнуло на Крюка, как снег на голову. Он шел себе спокойно к болотам, в одно из самых укромных мест Зоны, чтобы переждать выброс в своем укрытии. Но, не дойдя километра до Свалки, на него напала псевдособака, всего одна, но вынырнула она из чащи так неожиданно, что Крюк не успел ничего сделать, прежде чем челюсти сомкнулись на ноге. Клыки вопреки логике прошли между защитными пластинами, разорвали кевлар и впились в кожу чуть ниже колена.

Крюк, пересиливая боль, приставил ствол к голове мутанта и тремя одиночными выстрелами разнес собаке череп, снимать с ноги пришлось мертвое тело, разжимая пасть кинжалом. Рана оказалась глубокой. Ничего подобного в периферийном районе Зоны Крюк не ожидал, под рукой не нашлось ни хорошей аптечки, ни заживляющего артефакта, и даже кровь удалось остановить далеко не сразу. Хромая, Крюк попытался дойти до Свалки, но очень скоро понял, что не успеет до выброса.

Выход оставался один – идти на поклон к Боцману, тому самому, с которым у Крюка в последнее время сложились теплые взаимовыгодные отношения. Еще бы, Крюк сдавал ему ненужный хабар за четверть истинной стоимости. Вот и сейчас Крюк имел при себе достаточно добра, чтобы не быть потом обязанным главарю шайки, а, поминая прошлую историю, в берлоге мародеров можно спокойно отсидеться, пока не заживет нога. Главарь в убежище не отказал, взяв за услуги, как обычно, в тройном размере, так сказать, за конспирацию и уверенность в собственной безопасности. Более того, остатки своего хабара Крюк сменял на «душу» и еще несколько ненужных Боцману трофеев, что принесло мародеровскому генералу немалую выгоду.

Приняли Крюка, по меркам Зоны, как дорогого гостя, ожидание выброса и следующий день Крюк провел за бутылкой водки с Боцманом и его телохранителем Гоблином, «душа» штопала раны на ноге, а Крюк все раздумывал, чего же такого придумала Зона на этот раз.

Ответ пришел на второе утро после выброса, как раз тогда, когда Крюк уже собирался покинуть временное пристанище. На стоянку напали вольные бродяги.

Этим утром у Крюка был только один путь к спасению: добраться до свалки раньше, чем до туда доберутся охотники, а там уж, как бог даст. Мазай и Шершень на связь не вышли, вполне возможно, уже знают, что Крюк попал в капкан, потому и не отвечают, хотят чужими руками кредитора убрать. Значит, помощи ждать не откуда, оставалось надеяться только на самого себя, да еще на зону, которая выручала его столько раз.

Когда бригадир мародеров Боцман со своей кодлой принял решение бросить стоянку и уйти по западной дороге, Крюк с ними не пошел. Боцману и его друзьям встреча со сталкерами ничего хорошего не сулила, если бы они заперлись в подвале, их бы оттуда выкурили и обязательно положили в землю, а вот Крюку с большинством из них делить нечего. У сталкеров за главного Семен, ему Крюк ничего плохого не сделал, а значит, склад с бандитским добром для него куда важнее, чем смерть опального сталкера. В подвале бандюки побросали почти все свои пожитки, за исключением самых дорогостоящих артефактов, которые были беглецам не в тягость – хороший залог для ведения переговоров. Поэтому Крюк отстал от остальной группы и спрыгнул в подвал, где и заперся до подхода нейтралов. В качестве ответного жеста, Зона тут же подбросила Крюку хорошую идею, на видном месте стоял сданный Крюком на хранение Боцману ГВБ, который мог снести всю стоянку вместе со всем ее добром. Правда, Крюк не знал кода для его активации, но при правильном подходе к делу знать его вовсе не обязательно – Семен, конечно, отличный боец, во всей округе такого не сыщешь, но в плане ведения переговоров ему до Крюка, как младенцу до мамки.

Так все в итоге и вышло, Крюк выторговал у Семена целый рюкзак добра, в том числе хороший автомат и достаток патронов, несколько гранат, еды на первое время, аптечки с антирадием, необходимые для пересечения радиоактивной местности, а главное – иммунитет от агрессивных действий обиженных им сталкеров до границ Свалки. Это гораздо меньше, чем ощущение полной безопасности, но дальше влияние Семена на сталкеров-нейтралов не распространялось, и даже его приказ для Крока, Лысого и некоторых других недовольных за краем свалки переставал быть приказом, а значит, защитить Крюка уже не мог. Кроме того, Крюк умудрился обвести Семена вокруг пальца и еще в одном деле – сберег «душу», лежащую в основе его пути к спасению. Только с ее помощью было возможно восстановить работоспособность раненой ноги, а так же увеличить скорость своего передвижения во время побега. «Душа» – предмет воистину дорогой и, само собой разумеется, что Крюк лишился бы этого артефакта, если бы не одно но.

Когда стало ясно, что удержать стоянку не удастся, и Боцман собрался бежать, Крюк выменял у него флешку гонца, которого сутки назад взяли подручные головореза. Взять то они его взяли и флешку нашли, но вот прочитать, что на ней написано, так и не смогли, вся инфа была профессионально зашифрована, и кусок пластика с микросхемами пятого поколения превратился в бесполезный кусок пластмассы. Однако, Крюк, в отличие от главаря бандитов был прекрасно осведомлен, к кому шел гонец и знал, что Семена флешка очень заинтересует. Поэтому Крюк сменял ненужную Боцману флешку на «золотую рыбку», найденную им не за долго до несчастного случая с собаками, и остался доволен обменом.

Вторым предметом для «минуса» Крюк сделал коробку с «аномальными» пробами. Что это такое и для чего эти пробы существуют, он и сам не знал, они были лишь составной частью какого-то сложного аппарата. Где, когда и как их добыли бандиты, оставалось неизвестным, да и мало кому интересным, главное, что использовать их они не могли. Продать – тоже. Все дело было в том, что использовать их для назначения могли лишь военные или умники, имевшие для этого те самые аппараты, но первые на контакт с бандитами не шли, а вторые находились довольно далеко, аж на самом Янтаре, да и мародеров тоже не жаловали.

В общем, пролежала в подвале коробка больше месяца, а к делу ее так и не приспособили, но теперь она дождалась своего часа. Стоила она много, в этом Крюк был уверен, но весила больше десяти килограмм, поэтому Боцману даже мысль в голову не пришла, чтобы взять ее с собой, а вот Крюку она пригодилась. Семен, как и предполагал Крюк, пробы опознал, и, в отличие от бандитов, с вояками он дружил, а значит, и продать или обменять пробы на что-то полезное для себя сможет.

Третьим по стоимости в его рюкзаке была та самая «душа», которую Крюк непременно хотел сохранить, она, как и ожидалось, осталась на месте, наряду с остальным скарбом. Время до утра и право на безопасный ночлег Крюк тоже умело получил, и теперь предстояло обдумать план дальнейших действий. Основная мысль побега от жаждущих мести сталкеров была выработана давно, оставалось только проработать некоторые детали, но их обдумыванию мешали мысли о странном молодом сталкере. Крюку он сразу понравился: была в нем какая-то целеустремленность и сосредоточенность, чему в зоне долго приходится учиться. Плохо было то, что он оказался в компании с Максом, которого Крюк когда-то обобрал в счет морального ущерба, причиненного ему во времена большой охоты. Макс вроде бы и не сильно возражал против расчета и был готов погасить долг разным мелким хабаром, но Крюк отобрал у него кое-что другое. Вряд ли Макс об этом забыл.

Проснулся Крюк в три часа ночи. Убегать на голодный желудок не хотелось, к тому же следующий раз перекусить в спокойной обстановке удастся очень не скоро. Нога почти зажила – все-таки, «душа» свое дело знает, поэтому Крюк снял ее с голени и прицепил чуть выше пояса. Теперь она будет помогать Крюку быстрее соображать и позволит не обращать внимания на мелкие раны, получаемые во время движения. Рядом он повесит два «бенгальских огня», оставшихся в рюкзаке, они позволят ему двигаться быстрее и уставать меньше. Эх, были бы у него вместо «огней» «вспышки», а еще лучше «лунный свет», преследователи отстали бы от него через двести метров пути. Напоследок, Крюк засунул руку подмышку, где в потаенном кармашке ощутил прохладный камень величиной с грецкий орех.

– Эй, охрана! – Громко позвал Крюк, когда все было готово. – Открывай ворота!

– А? – Спящий в углу часовой поднял голову.

– Ворота открывай, говорю! – Рыкнул пленник. – Жрать хочу!

Часовым оказался тот самый сталкер, что выпытывал у Крюка про Башню.

– Надо у Семена спросить, – сказал охранник. – Слышь, Макс, выпускать что ли?

Макс дрых в дальнем, темном углу подвала, поэтому Крюк его не сразу разглядел. Усевшись на подстеленный матрас, он потянулся и неохотно встал на ноги:

– И чего тебе, Крюк, не спиться? Отоспался бы, тогда б и пошел.

– Обойдусь без твоих советов. Семена зови – время дорого!

– Ну, как знаешь, – ответил Макс и ушел наверх. Молодой сталкер, кажется, его звали Серый, скромно стоял около клетки, теперь он не был похож на сосредоточенного и целеустремленного человека, а скорее походил на голодного и замерзшего пса, зябко ежился и укутывался в сталкерскую куртку.

– Что, сталкер, как житуха? – Весело спросил Крюк. Но Серый ничего не ответил, только еще больше забрался под воротник одежды.

– Ну, нет, так нет. – Так же легко согласился с молчанием Крюк. Тем более, что сверху уже спускались Семен и Макс.

– Люди ждут, – хохотнул последний, перепрыгивая через ступеньки, – спрашивают, завтракать ты будешь, или налегке пойдешь?

– Скажи, пусть не торопятся, – успокоил Крюк. – Пятнадцать минут у них есть.

– И то дело, – ответил Макс. – Серый, а ты есть будешь?

Серый, похоже, начал согреваться и от этого заметно повеселел.

– Да хотелось бы.

– Тогда пошли. Семен, ты сам справишься?

Начальник лагеря утвердительно кивнул головой, и Макс со своей отмычкой пошли на выход из подвала. На одну секунду Макс задержался:

– Крюк.

– Чего?

– Ничего личного. Я на тебя не в обиде. Но клан порешил, что ты принес нам слишком много вреда. Извини…

Вот даже как. Крюк усмехнулся, значит, клан проголосовал и объявил его вне закона. Теперь убить Крюка имеет право любой член Юго-западного сообщества, даже тот, кто не имеет к нему личных претензий. Это несколько осложняло и без того непростую ситуацию.

– Забирай. – Семен, между тем, успел отпереть сундук. – Можешь идти спокойно до Свалки, дальше полагайся только на себя.

– И на том спасибо, – ответил Крюк, размышляя о чем-то своем.

Потратив почти четверть часа на еду, Крюк приступил к подготовке рюкзака. Из него прямо на пол были выгружены лишние вещи: несколько банок с едой и коробок с патронами. На самом деле Крюк специально нагрузил вчера рюкзак тяжестью, чтобы у преследователей сложилось ложное впечатление о его скорости передвижения. Патроны, конечно в зоне вещь необходимая, но не стоит запасаться ими на год вперед, если ты можешь не дожить до следующего вечера. В длительную перестрелку Крюк вступать не собирался, его козыри – это скорость и знание местности, поэтому он оставил себе всего лишь десять рожков к автомату. Если повезет выбраться со Свалки, этого хватит, чтобы добраться до схрона. «Бенгальские огни», повышающие выносливость, Крюк прицепил на пояс, выбросив контейнеры, чтобы они не стесняли движения, а ремень автомата сделал покороче, чтобы он удобно ложился на спину. В карманах оказались четыре гранаты, при чем две – с большим радиусом поражения – имели прикрепленные к кольцу тонкие нити, чтобы была возможность быстро установить растяжку, хотя времени на это могло и не оказаться. В руки Крюк взял только емкий и мощный «Вальтер», удобный в ведении ближнего боя, для путешествия через утренний лес – самое то, на краю свалки Крюк планировал выбросить его, чтобы не мешался. На всякий случай, запасной магазин для «Вальтера» поместился в нагрудный карман. И, наконец, самое главное – аптечки и противорадиационные таблетки, вот уж без чего не обойтись. Первую дозу придется принять минут за десять до пересечения границы свалки – наибольший фон как раз на краю – а минут через пятнадцать добавить вторую. Еще через полчаса, если все будет в порядке, не помешает закрепить успех из шприц-тюбика, и тогда, если позволит Зона, можно отделаться легким испугом, двумя клоками волос и токсическим ударом по печени. Не помешали бы, конечно, артефакты вроде огненного шара или кристалла, но ничего такого в торбе не было, приходилось уповать на химию.

Когда приготовления были закончены, Крюк вышел из подвала, увешанный, словно новогодняя елка, разве что гирлянды да звезды на голове недоставало. Тяжелый рюкзак давил на плечи, а в складках мятого сталкерского комбинезона висели «душа» и два «бенгальских огня». Два десятка глаз искоса поглядывали на дичь, которая ни на кого не обращая внимания, прошла мимо и скрылась за входной дверью.

Начиналась «большая охота».

Тьма начала редеть. Пока Крюку везло на монстров, а точнее на их отсутствие – на пути оказалось лишь два раскормленных кабана, которых Крюк отогнал тремя выстрелами из «Вальтера», да одинокая фигура чернобыльского пса. Последнего явно кто-то успел потрепать, даже в предрассветной мгле Крюк успел разглядеть глубокую рану на голове в области уха, поэтому связываться с самым опасным соперником в зоне – человеком – мутант не стал, а заранее обогнул его по небольшой дуге. К тому же эти твари неплохие псионики, наверняка, пес считал с головы Крюка информацию о том, что ему сейчас не до стрельбы, а значит им обоим нужно одно и то же – разойтись. К счастью, новых аномалий после последнего выброса тоже не образовалось, ПДА молчал большую часть пути, подавая признаки жизни только в ранее обозначенных местах.

Крюк шел по дороге, проложенной им лично больше года назад, пользовался он ею не часто и только тогда, когда шел один, подобными тропами в Зоне не принято разбрасываться. За год выбросы лишь два раза изменили здесь расположение некоторых аномалий, оставляя путь в целом в чистоте и порядке. Единственным минусом дороги оставалось то, что попасть на нее можно было лишь протиснувшись между двумя «каруселями» средней мощности, в полном сталкерском снаряжении сделать это было не так уж и просто… После этого вроде бы непроходимый участок превращался в довольно удобную тропу, огороженную с двух сторон полосами аномалий.

Сейчас Крюк проскочил между «каруселями» с легкостью и грациозностью лани, потому что шел налегке. Тяжелый рюкзак со всеми ненужными вещами он скормил первой же попавшейся на пути «жарке» – пусть горит, а преследователи останутся в неведении, что беглец уже потерял свою ношу. Аномалия с готовностью приняла подарок, но вместо благодарности потянулась за добавкой – самим Крюком, правда, его к тому времени уже и след простыл.

Теперь оставалось одно – бежать. ПДА преследователей были включены, в этом не было ничего удивительного, поскольку пока никто ни от кого не прятался. Тринадцать точек, разделенных на четыре группы, передвигались следом. Первый этап противостояния беглеца и гончих заключался в том, чтобы первыми добраться до края Свалки, поскольку только там охотники имели право стрелять на поражение. До этого Крюк был в безопасности, а после имел шанс затеряться между горами мусора.

Между краем леса, за которым начиналась территория свалки и первыми горами отходов была широкая, метров в сто пятьдесят полоса чистой и ровной земли, на которой не росла даже мутная трава зоны. Вот она-то и должна была превратиться в «зону Ч», арену, на которой решиться судьба Крюка. Если он доберется до мусора раньше, чем преследователи до края леса, то у беглеца будет шанс, а если они выйдут к нему одновременно с Крюком, то расстреляют его, как в тире. Поэтому сейчас Крюк бежал, не обращая внимания на точки, обозначающие тех, кто хочет его убить, а те, в свою очередь понимали, что никуда от них Крюк не денется, выход с тропы у него только один – край леса.

Все вроде бы было просто и понятно, однако, у охотников было еще одно преимущество – холм. Небольшая возвышенность чуть в стороне от леса с обрывистым западным краем и пологим восточным, поросшая низким колючим кустарником. Холм этот знаменит тем, что его трижды взрывали – по разным причинам, то бандиты, то военные – однако, он всегда вырастал снова, ветер наносил на него землю, а неизвестные силы заставляли ее оставаться на месте. Каждый раз после взрыва за три-четыре месяца холм достигал прежней высоты и вздымался на окружающим рельефом. Для Крюка этот холм был сейчас, как заноза в заднице, потому что с него открывался прекрасный вид на ту самую разделительную полосу между лесом и непосредственным краем свалки.

Как ни крути, добраться до края леса раньше, чем охотники пройдут мимо холма, шансов у Крюка не было. А это означало одно – сталкеры посадят на вершине одного, а лучше двух снайперов, которые не позволят Крюку перебежать через разделительную полосу. Сто пятьдесят метров – слишком много, чтобы преодолеть их под прицелами двух автоматов с оптикой и не получить пулю в зад. Правда, от самого леса до ближайшей кучи мусора тянулись перевернутые железнодорожные вагоны, давно проржавевшие и вросшие в грунт, однако, пригнувшись, под их прикрытием вполне можно было просочиться через полоску голой земли. Но так уж устроена жизнь, что, если есть плюс, то обязательно найдется и минус. Ползти вдоль вагонов – значит потерять драгоценное время и оказаться в той части свалки, где и спрятаться-то особо негде. Плюс, к тому времени, как Крюк доберется до мусорных куч, преследователи доберутся до края леса и шквальным огнем заставят его забраться в одну из ловушек.

И все-таки другого шанса у опального сталкера не было. Была надежда на везение. Чтобы как-то увеличить свои шансы, Крюк вышел даже раньше, чем ожидали сталкеры, он рискнул сунуться в еще не остывшую от ночи зону, заставляя их идти сквозь опасную тьму. Идти было трудно, но все находились в одинаковых условиях, а значит, роптать не было смысла.

В итоге, после двух третьих пути Крюк опережал преследователей на три-четыре минуты, слишком мало, чтобы чувствовать себя спокойно. Оставалось пройти еще примерно с пол километра, не по прямой, а по длинной дуге, на это уйдет еще минут десять. Холм остался слева сто пятьдесят метров назад, через минуту-другую сталкеры отрядят на его вершину двух человек – самых метких. Начиналось самое главное.

Крюк как раз огибал большую электру, когда ПДА завибрировал в режиме вызова. На долю секунды ему показалось, что это разряд тока дотянулся до его руки, но прибор продолжал жужжать и спустя несколько метров за аномалией. Пришлось переложить пистолет в другую руку и посмотреть, кто же это заглянул в гости к Крюку в столь не подходящий момент. Щелкнув по тумблеру, Крюк вывел на экран сообщение:

«Снайперов беру на себя. Беги к лабиринту. Друг».

Не то чтобы сообщение Крюку не понравилось, скорее наоборот, сулило подмогу в столь ответственный момент, но на самом деле ничего хорошего в сообщении не было. Хотя бы потому, что его мог прислать, кто угодно – да хотя бы кто-то из охотников, если они добыли позывной Крюка. Сделать это было не особенно сложно, в ПДА некоторых убитых мародеров этот позывной значился, приложи немного усилий – и результат не заставит себя ждать. Другое дело, что вряд ли кто-либо из охотников мог посчитать Крюка настолько наивным и понадеялся вывести его под пулю таким нехитрым способом.