Текст книги "Оружие Древних (СИ)"

Автор книги: Андрей Прусаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

– Улнар? – быстро разогнувшись, произнес эльд. – Так он жив?

– Мы вместе выбрались из эмонгира, пришли в город, и в харчевне… – Далмира коротко рассказала все. Соглядатай застонал, приходя в чувство после удара. Маррод приподнял его и захватил за шею сзади, слегка придушивая:

– Кто ты и на кого работаешь?

– На Гретворна! – выпалил человек, в ужасе глядя на обступивших его незнакомцев. Эти люди были решительны и не боялись угрожать ему, зная, на кого он работает. Кто они такие?

– Отвечай, куда повели Улнара? – спросила Далмира.

– Этот Улнар – шпион морронов. Я знаю его в лицо. Он исчез, когда мы были готовы взять его… много лун назад… а сегодня я увидел его в харчевне и позвал воинов.

– Где он теперь? – спросил Маррод.

– В Тихой башне.

Одним движением Маррод сломал ему шею. Труп упал на мостовую.

– Зачем ты убил его? – спросил Шенн.

– Никчемный человек, – ответил Маррод. – Мы узнали достаточно, к тому же, он видел наши лица, ведь так, Далмира?

Девушка промолчала. Это было правдой. Маррод говорил ее так же безжалостно, как и действовал.

– Что будем делать, мастер? – спросил эльд. – Если брата потащили в Тихую башню, ему конец. Оттуда не возвращаются.

Далмира закрыла лицо рукой. Шенн посмотрел на девушку:

– Я пойду к одану и попрошу отпустить Улнара. Меня он послушает.

– Ты говорил, что тебе лучше не встречаться с оданом, – проговорил Маррод. – Орэн заставит тебя восстановить «Гнев Игнира», а ты ведь этого не хочешь. Пока одан думает, что ты мертв, ты можешь жить спокойно.

– Меня рано или поздно найдут, – покачал головой Шенн. – У одана достаточно шпионов, а меня знают многие. В обмен на жизнь Улнара я пообещаю сделать, что он хочет, и он согласится.

– А что потом? – спросила Далмира.

– Там будет видно.

– Ты плохо знаешь одана, – усмехнулся эльд, – а я не раз говорил с ним. Орэн не терпит, когда ему ставят условия, а будешь упорствовать – тоже отправишься в башню.

– Так что же, оставить все, как есть? И бросить Улнара там?

Маррод выпрямился, повел плечами:

– Брат – единственное, что у меня осталось, – сказал он. – И я его не брошу. Я знаю Гретворна, а он знает меня. Что ж, это хороший повод увидиться… Ждите нас у сожженного эмонгира. И не ходи к одану, не надо.

– Куда ты, Маррод? – крикнул Шенн, но эльд уже исчез в темноте.

Глава 29. Последняя встреча

Паланкин остановился возле дома, слуга подставил специальную лавочку, и Гретворн спустился на мостовую. Двери открылись, несколько слуг с факелами ожидали господина.

– Ужин и ванну, – поднимаясь по ступеням, коротко приказал он. Два рослых телохранителя, осмотрев улицу, захлопнули дверь и остались снаружи.

Допрос Улнара порядком измотал эмона. Вольный воин не желал признаваться ни в чем. Нет, он не отрицал своей связи с Ош–Рагн, но утверждал, что не собирался исполнять ее приказы. Ха, и кто поверит в это? Гретворн своими глазами видел мучения умиравшего без порошка рорга, как тот сам себя называл. Он рассказал все, что знал, а этот упорствует. Видно, время еще не подошло. Ну, ничего, скоро он заговорит…

Орэн ждал вестей о Шенне, и Гретворну не хотелось докладывать, что мастер мертв. Со смертью фагира оданство потеряло то, ради чего отряд был послан в Кхинор, о чем так долго мечтал одан: оружие Древних! Люди Гретворна перерыли обломки эмонгира, но не нашли ничего. Улнар лгал – Гретворн выяснил, что пламя не могло повредить металл богов. Так утверждали фагиры. Тела Шенна не нашли. Он мог сгореть – после боя нашли множество сгоревших трупов, опознать которые было невозможно, но ведь он мог и спастись! А если так, значит, он где–то здесь, возможно, даже в Ринерессе. Но, если он жив, почему не является к одану, ведь его ждет награда? Быть может, боится, что не сумел уберечь «Гнев Игнира» – но ведь это пустяки, оружие Древних можно отстроить заново, надо только найти стагнир! Пока длилась битва, кто–то сумел спрятать диски, и это очень плохо. Но если спасся хоть один из отряда Шенна, можно вновь отправиться на запад и добыть стагнир. Надо искать этих людей. Немедленно.

Гретворн разделся, и слуга помог эмону погрузиться в большую круглую ванну и вышел, оставив рядом на столике запотевший кувшин с вином и кубок. Начальник стражи пил вино и отдыхал. Приняв ванну, Гретворн набросил покрывало и звякнул в колокольчик, вызывая слугу. Тот явился с теплым просторным халатом, помог эмону одеться и тихо исчез. Гретворн прошел в соседнюю комнату и лег на скамью, ожидая массажисток. В комнате царил полумрак, через единственное небольшое окошко падал лунный свет, а несколько ароматных свечей слабо тлели на золотых блюдцах. Одетые в легкие прозрачные накидки, две юных красотки каждый день ожидали его здесь, и Гретворн едва не облизнулся, вспоминая их дивные фигурки. Ну, где же эти бестии, долго мне еще ждать?

Легонько стукнула дверь. Гретворн улыбнулся и закрыл глаза. Сейчас ему будет хорошо… Но кто–то совсем не деликатно, резким рывком стащил эмона на пол.

– Да как вы смеете?! – он обернулся и увидел высокого человека с мечом в руках. Острие клинка замерло у шеи Гретворна, с него медленно стекала чья–то кровь. Эмон замер. Убийца? У эмона было немало врагов, отчего в доме постоянно находилась дюжина телохранителей. И где же они все?

– Узнаешь меня, эмон? – человек с мечом наклонился, и Гретворн узнал. Дорран, он же Маррод! Непобедимый боец, добывший для одана нынешнюю оданессу, одновременно эльдский шпион, в последний миг сумевший ускользнуть от Гретворна.

– Узнаю, – прошептал начальник стражи. Он посмотрел на пол и увидел две пары ног в воинских сапогах, торчавших из–под занавесок. Под ними собиралась лужа крови.

– Вот и хорошо, – сказал Маррод. – Тогда не будешь делать ничего, что меня разозлит, или я поставлю твою голову на трон Орэна. Хорошая будет шутка, правда?

Дар речи понемногу вернулся к эмону:

– Чего ты хочешь?

– Я рад, что мы перешли к делу, – эльд уселся напротив лежащего эмона.

– Если ты не убил меня, Маррод, значит, тебе что–то нужно, – осмелел Гретворн. – Чего ты хочешь? Ты ведь эльд, верно?

Эльд тихо засмеялся:

– Ты знаешь, кто я. Хорошо. Значит, знаешь, что я не ведаю жалости, – острие меча прошлось по шее эмона, потекла струйка крови. Гретворн невольно сжался. Начальник тайной стражи не был трусом, но жуткий смех эльда и плавающие в крови трупы телохранителей подавили его волю. Он кивнул:

– Я слушаю.

– Будешь делать то, что я скажу, – проговорил эльд. – И смотри, не ошибись!

Он убрал клинок, позволяя эмону сесть.

– Зови слугу, но в комнату не пускай, – сказал эльд. – Вели, чтобы из башни сюда доставили узника по имени Улнар.

– Улнар? Ты его знаешь… – произнес Гретворн и повалился на пол от хлесткого удара по щеке. Маррод навис над ним. В лунном свете его лицо казалось мрачной маской.

– Выполняй! – холодно велел он.

Гретворн встал и, взяв со стола колокольчик, позвонил. Через минуту в дверь постучали:

– Да, мой господин?

– Из Тихой башни доставить человека по имени Улнар. Немедленно.

– Сюда, светлейший? – удивился голос.

– Бегом! – рявкнул эмон. За дверью раздался удалявшийся топот.

– Хорошо, – произнес Маррод, – подождем.

Одетый в один лишь халат, Гретворн тихонько трясся от холода и страха. Эльд безмолвно сидел рядом.

– Меня могут хватиться, – медленно сказал эмон. – Я слишком долго не выхожу отсюда.

Маррод не отвечал. Похоже, это его ничуть не беспокоило.

В дверь постучали:

– Милостивый эмон, пришли девушки…

– Пусть уходят, – ответил Гретворн под пристальным взглядом Маррода, – они мне не нужны.

Слуга ушел. Время тянулось томительно медленно. Лунный свет из окна перемещался по комнате, показывая, что око Эльмера сделало круг, и скоро утро.

– Зачем тебе этот Улнар? Ты знаешь, что он морронский шпион?

Эльд усмехнулся:

– Он мой брат.

Гретворн умолк, переваривая услышанное. Он уже ничего не понимал. Так, значит, Улнар – не морронский лазутчик, а эльд? Два эльда в отряде Шенна – и они позволили фагиру привезти сюда стагнир? Невероятно…

В дверь снова постучали.

– Что там? – крикнул Гретворн. – Улнара привели?

– Нет, хозяин, – сказали из–за двери, – к вам какая–то госпожа. Приехал паланкин. Много слуг и охраны.

Гретворн взглянул на Маррода. Эльд оставался невозмутим. Начальник стражи поразился самообладанию этого человека и понял: ему все равно, если будет нужно, он убьет здесь всех…

– Скажи госпоже, что у меня нет времени.

Слуга ушел, но вернулся очень быстро:

– Мой господин, это Элана, оданесса. Она хочет видеть вас сейчас же.

Меч в руке Маррода дрогнул.

– Пусть войдет, – тихо произнес воин. – Одна.

– С ней наверняка телохранители, – сказал Гретворн, – я не могу приказывать ей.

– Одна. Или я убью ее в твоем доме.

Гретворн поднялся:

– Скажи госпоже, что я приму ее здесь. Охрана не нужна. Со мной мои люди.

– Да, господин.

Маррод поднялся:

– Никаких действий, эмон – или я убью вас обоих, – эльд шагнул и встал за дверью.

Начальник стражи кивнул. Уже утро, думал он, слуги будут удивлены, если я не спущусь к завтраку, но если поднимется тревога, Маррод убьет меня быстрее, чем прибегут телохранители. Да и они не спасут… Гретворн знал, насколько силен и опасен этот человек. Повергшее всех в ужас убийство одана Эрнона, похищение оданессы и множество других смертельно опасных заданий этот человек сделал играючи. Он – не знающий жалости демон из плоти и крови, думал Гретворн, глядя на темный силуэт эльда, и сердце эмона билось, как у птицы, попавшей в силки. Он все равно убьет меня, а я ничего не могу сделать…

– Госпожа здесь, – раздался голос, и Маррод, легонько толкнув дверь, отступил в тень. Вошла Элана. Она была в свободном темном платье с длинными рукавами и высоким воротником. В руках ее была шкатулка из драгоценного белого дерева.

– Приветствую, эмон Гретворн, – сказала она. Маррод быстро закрыл за ней дверь и отступил за портьеру. Элана не обратила на воина внимания.

– Приветствую вас, оданесса. Вы приехали так рано, – изо всех сил сдерживая дрожь, проговорил Гретворн. – Что нужно оданессе от скромного слуги одана?

– Я оставила своих людей внизу, – сказала Элана, – чтобы то, о чем мы будем говорить, осталось в тайне. Ваш телохранитель…

– Он глух и нем, – нашелся Гретворн, чувствуя, как взгляд Маррода пронзает его, как меч. – Вы можете говорить спокойно.

– Я знаю, что вчера вечером в Тихую башню был заключен человек по имени Улнар…

Рот Гретворна медленно открылся. Воистину, этот Улнар – удивительный человек…

– …и я хочу, чтобы он был освобожден. Такой приказ можете отдать только вы, эмон Гретворн, поэтому я пришла к вам. И хочу решить это дело без лишней огласки.

– А… да… конечно… – начальник тайной стражи растерялся. – Улнар. Знаю.

– Велите отпустить его, – Элана открыла принесенную с собой шкатулку. На дне ее сияли небывало крупные асиры. – И будете щедро вознаграждены. Кроме того, обещаю вам покровительство и дружбу.

«Кто же этот Улнар, – лихорадочно думал эмон, – эльд или… Кто он, если сама оданесса просит отпустить его и дарит целое состояние? И просит сохранить дело в тайне. Значит…»

– Я не нуждаюсь в покровительстве, вы это знаете, – поклонился Гретворн, – но я выполню вашу просьбу… с удовольствием. Улнар вот–вот будет здесь.

– Я… не хочу его видеть… – по лицу Эланы было видно, как она растеряна, – я хочу, чтобы он был свободен. Мне пора, – она протянула руку, собираясь поставить шкатулку на столик, но шагнувший из–за портьеры Маррод перехватил ее:

– Оставьте это себе, оданесса, – сказал он.

– Что такое? – поворачиваясь, изумленно спросила она и замерла, увидя эльда. – Ты ведь… Это… Ты?

– Я, – ответил Маррод. Он отдернул портьеру, явившись перед гостьей с обнаженным мечом в руке, и это было вызовом.

– Что здесь происходит? Разве ты – слуга Гретворна, немой и глухой? – усмехнувшись, спросила она. Эльд улыбнулся.

– Нет. Скорее, наоборот. По крайней мере, сейчас. Правда, светлейший эмон?

– Да, – униженно пробормотал тот.

– Я ухожу! – заявила оданесса, но Маррод заступил дорогу.

– Дождемся Улнара, – сказал он.

– Как ты смеешь, мергин? Я позову слуг! Гретворн… – Элана взглянула на съежившегося в углу эмона и все поняла.

– Можешь позвать, – усмехнулся Маррод, – и ты знаешь, что тогда будет.

– Что тебе нужно от меня, мергин? Асиры? Вот, бери! – она швырнула шкатулку на пол. Воин проводил взглядом рассыпавшиеся камни:

– Мне нужен Улнар.

– Улнар? – оданесса побледнела и пошатнулась. Маррод шагнул к ней и поддержал, усадив на скамью.

– Ты снова хочешь его убить? – прошептала она. – Возьми деньги, я достану еще – только не убивай его!

– Он мой брат, – произнес Маррод. В комнате стало тихо. Элана непонимающе смотрела на эльда. – Я пришел сюда выручить его из башни, и эмон любезно согласился мне помочь.

Гретворн сжал зубы. Я найду тебя, думал он, я найду, где бы ты ни был, поймаю и тогда… тогда ты будешь долго вспоминать этот день… если останусь в живых… Эмон снова сник.

Прошло какое–то время, и в дверь постучали:

– Господин, Улнар здесь.

– Приведите его сюда. Охрана пусть будет снаружи, – велел Гретворн.

Элана и Маррод взглянули друг на друга, и оданесса вдруг поняла, что перед ней – не Маррод, а совсем другой человек, лишь очень похожий на опального эмона. Черты его остались прежними, и все же лицо воина стало другим. Так смотреть, так говорить мог человек, который, которого… Оданесса не могла найти слов.

В комнату вошел Улнар. Маррод быстро втолкнул его внутрь и захлопнул дверь.

– Привет, брат, – сказал он, – я же говорил: мы еще увидимся.

Улнар неловко обнял его – руки узника были заключены в колодки. Маррод перерезал путы, и колодки упали на пол.

– Улнар!

Вольный воин не верил глазам. Перед ним стояла Элана.

– Да, моя оданесса, – медленно произнес он.

– Ты жив! – она шагнула к нему и обняла. Улнар замер, ощущая аромат ее волос и кожи. О, боги…

Гретворн остолбенел. Оданесса обнимается с простолюдином, мергином, а в придачу – эльдским шпионом!

– Нам надо идти, – проронил Маррод, и они будто очнулись. Элана отступила на шаг, посмотрела на начальника стражи. – Улнар, ты готов?

– Готов, брат, – сказал воин.

– Куда ты уходишь? – спросила она. – Останься. Гретворн освободит тебя, – оданесса бросила взгляд на ошеломленного эмона. – Что смотришь, Гретворн? Улнар тот воин, что спас меня от посланных Орэном мергинов. Я думала, что он погиб, я видела, как…

Улнар кивнул.

– Я выжил, госпожа.

– Я не госпожа тебе, я… – Элана задыхалась. Ей хотелось много ему сказать, но это место, и эти люди… – Вы можете оставить нас? – резко спросила она.

Маррод покачал головой:

– Нет, моя оданесса. Мы уходим прямо сейчас, иначе люди Гретворна…

– Гретворн ничего вам не сделает! – оданесса повернулась к эмону, но глаза того остекленели, он словно не замечал ее. – Гретворн, ты объявишь, что Улнар невиновен!

Начальник стражи поклонился и промолчал. Теперь, когда оба мергина здесь, он думал, как сделать, чтобы они не вышли отсюда.

Он смотрел, как вольный воин и жена одана держатся за руки и понимал, что здесь не просто благодарность за спасение. Здесь было нечто большее! Происходило невозможное: никто не смел прикасаться к оданессе, кроме самого Орэна, и называть ее по имени мог тоже только одан…

– Элана, – произнес воин, – я рад, что встретил тебя, но мне надо идти. Меня ждут.

– Кто тебя ждет? – спросила она.

– Друзья.

– А разве я ничего для тебя не значу? – воскликнула она. – Я ношу твоего ребенка, Улнар! Твоего сына!

Гретворн невольно ахнул. Происходящее не умещалось в голове. Так, может, это – сон, ему все это снится? Начальник стражи не успел додумать. Маррод шагнул к нему и пронзил насквозь. Пораженный мечом в сердце, Гретворн умер мгновенно, не успев понять, спит он или нет… Элана ахнула.

– Он слишком много слышал, не так ли, моя оданесса? – учтиво спросил Маррод, вытирая о занавеску клинок.

– Пожалуй, – ответила она, глядя на пронзенное тело некогда всесильного эмона.

– Погоди, Маррод. Моего сына? – переспросил воин. – Но, как…

Взгляд оданессы ответил на этот вопрос. Улнар качнул головой:

– Я не знаю, что сказать, моя оданесса. Мой сын… Ты знаешь, что будет сын?

Она закрыла глаза и вздохнула:

– Я знаю. И знаю, что ты любишь другую…

– Да, это так.

Элана закусила губу:

– Значит, забудь о своем сыне! Мне довольно того, что ты жив… Уходите.

Улнар чувствовал: она лжет. И ей очень больно.

Маррод выглянул в узкое окошко:

– Твои слуги, там, внизу… Среди них есть телохранители Орэна?

– Да, есть кто–то из них, – ответила Элана. Она отвернулась от Улнара, не желая показывать катящихся из глаз слез.

– Это плохо, – сказал Маррод, – они знают меня в лицо. Нам не выйти отсюда, Улнар. Ты – узник, из людей Гретворна меня никто не знает…

– Ты зря убил его, – сказал Улнар.

– Ты думаешь, мы могли бы прикрыться им? – спросил эльд. – Хм. А ведь у нас есть оданесса.

– Не смей этого делать, Маррод!

– У нас нет выбора, брат, – сказал эльд. Он шагнул к Элане.

– Если тронешь ее хоть пальцем…

Оданесса повернулась. Глаза ее блестели:

– Делай, как он говорит! У вас и впрямь нет выхода. Улнар, возьми, – из–под складок платья Элана извлекла кинжал. Короткий, с обоюдоострым лезвием и рукоятью, украшенной сверкающими камнями. – Если остановят, скажешь, что убьешь меня…

Воин покачал головой:

– Я не буду этого делать.

– Брат, это всего лишь уловка. Не будь дураком! Ну, же, нам надо спешить! – не давая Улнару подумать, Маррод решительно распахнул дверь:

– Прошу, моя оданесса!

Элана вышла в коридор. Улнар спрятал нож в рукаве и вышел следом. Несколько слуг, стоявших в коридоре, изумленно уставились на него: пленник идет за госпожой – и без оков! Последним вышел Маррод.

– Хозяин не велел беспокоить, – притворив дверь, сказал он так, что никто в этом не усомнился. – Он позовет, если будет нужно.

Усмехнувшись, эльд последовал за Улнаром и Эланой. Пройдя коридор, они спустились по лестнице. В холле толпились люди. Маррод подобрался, готовясь начать бой.

– Паланкин готов? – громко спросила Элана. – Я уезжаю!

Слуги задвигались. Кто–то бросился открывать двери госпоже, кто–то почтительно склонился. Несколько вооруженных детин с подозрением смотрели на Маррода.

– Что смотрите? – на ходу повернулся к ним эльд. – Не узнали, нигриды?

Проглотив оскорбление наглого эмона, телохранители переглянулись и, пользуясь моментом, Маррод стремительно вышел за дверь.

– Прощай, Улнар, – еле слышно прошептала Элана. Снаружи ее ждали. Телохранители мигом окружили оданессу, пристально разглядывая окровавленного пленника. Хорошо одетый Маррод подозрения у них не вызвал, он быстро отвернулся и отошел в сторону.

– Прощай, – ответил Улнар.

Оданесса прошла к паланкину. Слуги приставили лесенку, Элана взобралась наверх и опустила балдахин. Украшенные дорогой попоной кроги медленно двинулись вперед. Улнар смотрел им вслед. Маррод хлопнул замершего воина по плечу. Улнар охнул: иссеченная кнутом спина отозвалась болью.

– Идем отсюда, скорей! – произнес эльд, и братья быстро исчезли в переулке.

Улнар сжимал подарок оданессы и думал о ребенке. Своем ребенке, которого он никогда не увидит, потому что… Великий Игнир, да почему же?

– Твой сын будет править Арниром, – улыбаясь, произнес Маррод, – знаешь, Улнар, такой подвиг не по силам совершить даже мне.

Глава 30. В мире теней

У сгоревшего эмонгира сидели двое. Крошечный костерок едва тлел, и дым тянулся в сторону Ринересса, мутной пеленой закрывая и так едва видимые в темноте башни города.

– Шенн, скоро утро.

– Да, Далмира.

Фагир поковырялся веточкой в углях, мерцавших, словно асиры, рубиновым огнем.

– А их все нет… Шенн, Маррод великий воин, но… как он сможет освободить Улнара из башни? Перебить всю охрану?

– Не знаю, – отозвался фагир. – Маррод безумец, а безумцам везет. Если он не вернется, я отправлюсь к одану. Я нужен ему. Стагнир увезли отсюда, значит, им нужен тот, кто сможет построить оружие.

– Стагнир не увезли, – улыбнулась девушка. Шенн подян голову:

– Ты что–то знаешь! Говори, где он?

– Мы с Улнаром нашли и спрятали его. Там, в реке, под камнями. Никто не найдет.

Шенн рассмеялся:

– А я‑то думал! Представляю, какое сейчас лицо у Орэна! Спасибо, Далмира, вы все сделали верно. Улнар молодец.

– Улнар хороший человек, – кивнула девушка, и Шенн заметил, как дрогнул ее голос. Она переживает за него, подумал фагир, она его любит…

– Ты достанешь стагнир?

– Нет, пусть лежит там.

– Спасибо тебе, Шенн, за все. Знаешь, хоть ты и носишь одежду фагира, но ты остался тем парнем, который… с которым я… Ты знаешь…

Далмира подняла глаза на товарища. Шенн улыбнулся, на единственный миг став наивным дикарем, что спас ее когда–то в диком лесу; парнем, с которым она обошла полмира…

– Светает, – сказал фагир, глядя на небо. Звезды исчезали одна за другой, и тени отступали, прячась в укромных ложбинах.

– Подождем еще, – попросила девушка.

– Подождем, мне спешить некуда, – сказал Шенн. – Далмира, что ты будешь делать дальше?

– А ты? – после паузы ответила она. Ей не хотелось отвечать, она не знала, как будет жить без Улнара.

– Не знаю, – пожал плечами Шенн. – Награды мы не получили, а будь у меня деньги, я бы отправился путешествовать. Мне нравится узнавать мир, видеть то, чего не видели даже оданы, нравится изучать и удивляться. Жаль, что эмонгир сгорел…

– Как глупо, да, Шенн: наш отряд сделал все, что приказал одан, но награды не будет. Ты прячешься от одана, Маррод тоже, Улнара объявили шпионом… А меня нет в списке одана. Мы сделали все – и не получили ничего.

– Мы получаем свою награду здесь и сейчас, – серьезно ответил Шенн. – Мы ведь живы, несмотря ни на что – разве этого мало? Тебе нужны асиры, Далмира? Зачем?

– Теперь я свободна, – ответила девушка. – Торвар мертв, и хартоги больше не будут искать меня. Я могу идти, куда захочу, будь у меня деньги, я могла бы купить дом… Я даже могла бы вернуться домой!

Она замолчала, вспоминая родной остров. Сколько лун прошло с тех пор! Ждут ли там ее, и найдет ли она дорогу через океан? Наверное, нет.

– Послушай, Шенн. Ты ведь знаешь, что Улнар принимал зелье…

– Да, – сухо ответил фагир.

– Улнар умрет, если зелье кончится, а Ош–Рагн отняла у него последнее. Он должен вернуться к ней, но не хочет, а я не хочу, чтобы он умер, как те люди!

– Чем же я могу тебе помочь? – уже мягче спросил Шенн.

– Не мне, а ему! Ты же фагир, ты многое знаешь! – Далмира заглядывала ему в глаза. – Ты умеешь врачевать, спаси его от яда морронов!

Шенн покачал головой:

– Чтобы лечить человека, надо знать, чем он болен. Я не знаю. Это зелье делали из трав Гунорбохора, видимо, и противоядие может быть сделано только из них. Если оно существует.

– Может, ты просто не хочешь ему помочь? – глухо спросила она, глядя на пламя.

– Нет, Далмира, очень хочу. Почему ты так говоришь?

– Прости, Шенн, просто я… люблю его. И если его не будет, мне кажется, я тоже умру.

Шенн рукой взъерошил свои непослушные волосы:

– Любить человека бессмысленно: он может погибнуть, исчезнуть, предать… Надо любить то, что есть в человеке: его ум, его волю, смелость, честь, доброту. Это остается, даже если человек умрет, в нашей памяти, и в его поступках, в том, что он оставляет после себя. За это я и люблю вас всех: тебя, Улнара, и даже Маррода, поступки которого мне не всегда по душе. Но что я знаю о его жизни, которая сделала его таким, какой он есть?

Далмира молчала. Она услышала то, что хотела, и ей было грустно и радостно. День разгорался. Оранжевое светило поднималось все выше, и стало теплей. Загудели над травой проснувшиеся мошки, зазолотились купола над городом, и легкий ветер играл с усыпавшими берег цветами.

– Надо идти, – сказал, поднимаясь, Шенн. – Я слышал, люди Гретворна не церемонятся с узниками, к тому же Улнар болен.

– Я пойду с тобой.

– Хорошо, подождешь меня в городе.

– Куда это вы собрались? – спросил, появляясь рядом с Шенном, Маррод. Следом за ним из низины поднялся Улнар.

Фагир только развел руками:

– Как же ты сумел…

– Улнар! – Далмира бросилась к воину и обняла его. Улнар пошатнулся. – Что с тобой?

– Его пытали, – сказал Маррод, – мастер, ты мог бы осмотреть его раны.

– Идем к воде, – сказал Шенн.

Далмира тихо ахнула, глядя на исполосованную кнутом спину воина.

– Ничего, заживет, – успокаивал ее Улнар, пока Шенн мазал его спину целебными мазями, которые фагир всегда носил с собой.

– За что тебя так? – спросила девушка.

– Теперь уже неважно, – сказал Шенн, обертывая рассеченную кожу мягкой тканью. – Учитель правильно говорил: пока люди не научатся доброте и не перестанут убивать и калечить друг друга – нельзя давать им оружие Древних. А когда научатся – оно станет им ненужным.

– Если люди перестанут убивать – зачем вообще им оружие? – спросил Маррод.

– Именно. И такое время придет, – убежденно сказал Шенн.

– Не при нашей жизни, – ответил эльд, – и вообще никогда. Люди таковы, что всегда будут выяснять, кто лучше, сильнее и удачливей. Они всегда будут драться за лучший кусок хлеба, лучшую одежду, лучший дом, за то, чтобы иметь больше, чем у соседа. А не будет мечей, начнут драться кулаками, чем угодно. Таковы мы все.

– Таков ты, Маррод, – проговорил Шенн.

– Все, – повторил эльд. – Только некоторые этого еще не понимают.

– Послушай, Маррод, лучше расскажи, как вы с Шенном сумели спастись, – прервал спор Улнар. – От эмонгира остались одни угли, снаружи были гротхи, и они убивали всех…

– Не мастер я рассказывать, – ответил эльд. – Пусть Шенн расскажет, если хочет.

Шенн молчал. Он сам не понимал, что тогда произошло. Огонь охватил всю башню, выхода не было. Единственный спуск вниз дымился, лестница могла рухнуть каждое мгновение, но Маррод схватил фагира за руку и потащил за собой. Они спустились на этаж, и крыша с грохотом обрушилась, хороня всех, кто не успел покинуть эмонгир, но в последний миг эльд успел отпрыгнуть в сторону, чудом удержавшись на останках этажа. Накинув на Шенна плащ, Маррод бросился куда–то в дым. Шенн ничего не видел, но спутник уверенно вел его мимо падающих балок и пышущих огнем стен. Это было безумие, огонь опалил волосы фагира, кожу жгло, одежда дымилась, но он бежал вслед за Марродом, пока эльд не остановился и не протолкнул Шенна между гигантскими колесами. И прыгнул туда сам.

Скакавшие вокруг гротхи увидели их, но звери боялись огня, и упирались, не подходя ближе. Стоять возле огромного полыхающего костра было невозможно, и Маррод пошел навстречу врагу. Шел спокойным, неторопливым шагом, так, словно впереди были друзья…

То, что затем увидел Шенн, не умещалось в его сознании. Гротхи ринулись на одинокого воина, окружили его. Лязгая зубами, звери тянулись к нему, пики поднялись в воздух и… Маррод исчез.

Исчез – и возник за их спинами. И его меч замелькал с невероятной быстротой. Чудовища падали наземь от подрубленных сухожилий, всадники умирали быстрее, чем успевали поднять оружие. Затем он снова исчез – и вновь появился, чтобы убивать. Гротхи в страхе поворачивали зверей. Они не знали, как одолеть такого человека. И совсем рядом послышался боевой клич наступавших арнов…

– Нам повезло, – наконец, произнес он. – Это было настоящее чудо.

– В Ринерессе сейчас переполох, – не без удовольствия сказал Маррод. – Надо уходить и подальше, нас будут искать.

– Расскажи, как вы спаслись? – потребовала Далмира.

– Он взял в заложники Гретворна, – ответил Улнар. – И меня выпустили из башни.

– Самого Гретворна? – удивился Шенн. – Он правая рука Орэна!

– Тогда он остался без руки, – ответил эльд.

– Ты убил его? – воскликнула девушка. – Но ведь Улнара отпустили!

– Не отпустили, мы сами ушли, – поправил Маррод. – А Гретворн слишком многое знал, верно, брат? И о нас, и о Шенне.

– Ты жесток, Маррод, – сказала Далмира.

– Не будет Гретворна – на его место придет другой, – сказал фагир. – Орэну нужны такие люди. Его смерть лишь озлобит одана, и на тебя, Маррод, объявят охоту.

– И что? – пожал плечами воин. – Пусть охотятся.

– Он сделал все, как надо, – проговорил Улнар. – А теперь вставайте, нужно уходить.

Морщась от боли, он первым поднялся с травы.

– Куда же мы пойдем? – спросил Шенн.

– Можно в Эшнар, там свой одан, эшнарцы не хотят власти Орэна и наверняка не выдадут нас, – сказал Улнар. – Жаль, нет асиров, а то эшнарцы до них жадные.

Далмира усмехнулась. Да, единственный эшнарец, которого она знала, был скуп и жаден, и все же Эрбин был смелым воином, не прятался за спинами других и выполнил свой долг до конца…

– Мне все равно, куда идти, – сказал Маррод. – А ты что скажешь, мастер?

Шенн усмехнулся:

– Теперь я вынужден скитаться, как и вы.

– Может, стоит избавиться от одежды фагира? – спросила девушка.

– У меня нет другой. И кто сможет причинить нам зло, когда с нами лучшие воины Арнира?

Засмеявшись, друзья двинулись в путь. Через пять мер показалась дорога. Она тянулась на север, через земли Гурдана на Эшнар. Шенну приходилось ходить по ней не раз, когад он странствовал фагиром, и он уверенно вел свой маленький отряд.

Сперва дорога была пустынна, но едва солнце поднялось достаточно высоко, путники встретили крытые повозки купцов, окруженные охраной и слугами, с десяток телег хешимов, забитых мешками с мукой и фруктами, и множество пешего люда: бродячих ремесленников, фокусников и мелких торговцев, и отряд воинов, сопровождавших какого–то важного чиновника. Эта мощеная белым камнем дорога ничем не отличалась от множества других, пройденных ими, и, петляя меж холмов, уводила их от Ринересса.

День был хорош. На лазурном небе ни единого облачка, а яркое солнце сияло так, что воины щурили глаза. Далмира шла рядом с Улнаром, их плечи почти соприкасались.

– Улнар, – тревожно спросила она, – как ты себя чувствуешь?

– Хорошо, Далмира, – с улыбкой отвечал воин, поворачиваясь к ней.

– А как же зелье морронов? Оно осталось у тебя?

– У меня его нет, – помрачнел воин.

– И ты… что ты собираешься делать?

– Ничего. Я говорил с Марродом и понял, почему зелье Гунорбохора не так сильно действует на меня. Я полукровка, с кровью арнов во мне течет кровь эльдов – а эльды невосприимчивы к магии морронов. Именно поэтому Ош–Рагн так долго не могла их истребить. Ни зелья, ни прочее колдовство не действовало на них. Быть может, это спасет меня, но к морронской ведьме я не вернусь.

Далмира слушала с волненьем и радостью. И правда, быть может, кровь древних поможет Улнару?

– Когда тебе надо принимать зелье? – спросила она. Улнар пожал плечами:

– Когда как. Иногда я держался неделю, иногда меньше.

– Я знаю, что делать, – Маррод быстро освободился от доспехов и лег рядом с воином. Взял его за руку. – Шенн, я подам тебе знак – тогда не медли!

– Хорошо, – непонимающе ответил фагир. – Что ты задумал?