Текст книги "Мы из спецназа. Лагерь"

Автор книги: Андрей Щупов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)

– По-моему, Димон спятил, – заявил грубоватый Маркелов. – Это Стаса-то в лагерь к малолеткам? Да черта лысого он там забыл!

– А, по-моему, Димочка – гений! – воскликнула Елена. – Это именно та работа, которая Зимину сейчас нужна. Стасик с ней отлично справится!

– Ты уверена?

– На все сто! И по этому поводу предлагаю выпить еще по чашечке кофе. Сейчас как раз сделаю свежего…

– Опять цикориевого? – процедил сквозь зубы Маркелов.

– Не бойся, толстокожий! Я же знаю, что со вкусом у вас полный завал. Так что специально для таких, как ты, приготовлю бразильской наркоты.

– Здорово! – Маркелов потер ладони. – Бразильскую наркоту мы любим!

– Как и бразильский футбол, – охотно согласился Марат. Извиняясь, взглянул на Елену. – А что нам еще остается, если своего футбола нет?

– Не сомневайся, скоро появится.

– Вот когда появится, тогда и перейдем на цикорий.

Глава 3

В далекой песочнице гомонили дети, в молодой листве сновали пичуги, но сейчас вся эта суета казалась ей совершенно нереальной. Все равно как сюжет какого-нибудь фантастического фильма. Сегодняшние будни Алены были намного страшнее, и возможно, именно поэтому ничто иное, кроме этих будней ее не интересовало.

Как всегда в скверик у фонтана она пришла первой. Убедившись, что Игнат снова запаздывает, Алена мысленно обматерила весь мужской род. Что-то и впрямь перекосилось в окружающем мире: погода, мужские качества, вкус магазинного хлеба – все претерпело качественные изменения. Во всяком случае, времена, когда мужчины долгими часами зябли под уличными фонарями в ожидании подруг, остались исключительно в фильмах и ветхой памяти родителей. С некоторых пор роли кардинально поменялись, и на свидания первыми стали заявляться дамы. Им же нередко приходилось проявлять инициативу по части интимных отношений, решать финансовые вопросы и даже браться за организацию самозащиты. Род мужской, по мнению четырнадцатилетней Алены, стремительно угасал. Судя по всему, возвращались времена матриархата, и факт этот Алену совершенно не радовал.

Вообще-то ее звали Еленой, но Лен вокруг развелось видимо-невидимо, и потому по собственному почину Лена предпочитала представляться Аленой. Да и почему нет? Сейчас все переделывали свои имена. Того же Игната звали Натом, Мишку Филатова – Филом, Петьку – Петручио и так далее…

– Привет!

Вздрогнув, она обернулась. Игнат снова умудрился подойти к ней незаметно. Виной всему была глухота, начавшаяся вскоре после того, как Коста ударил ее в правое ухо. И ударил-то, сучий потрох, только за то, что отказалась дать ему в первый день. Этому лагерному великану обычно не отказывали, а кто отказывал, тот немедленно получал на орехи. Вот и она получила, поплатившись глухотой. Скрывать неприятный недуг от родных было совсем несложно, однако жизнь приоткрыла для Алены ряд минусов, преследующих слепых, глухих и прочих увечных. Во всяком случае, теперь она стала отчасти понимать, каково это приходится жить в обществе, не делающем никаких скидок для калек и инвалидов. Вот и на школьных уроках скандалы стали обычным явлением, возникая чаще всего из-за того, что она просто перестала слышать вопросы учителя. Переспрашивать было глупо, а потому приходилось дерзить и огрызаться…

– Ну что, принес?

– Ага… – Игнат, долговязый подросток с носом-кнопкой и россыпью темных веснушек на щеках, виновато улыбнулся. Украдкой оглянувшись, приоткрыл сумку. Заглянув в ее темные недра, Алена разглядела пластиковый бок миниатюрной видеокамеры.

– Что за фирма?

– Самый настоящий «Панасоник», так что все тип-топ!

– А батарея?

– Аккумуляторы, зарядный блок, провода – все здесь.

– И микрофон?

– Ты что, смеешься? Это же последнее поколение – цифровик! Микрофон, таймер, процессор – все в одном флаконе! Так что запишем в лучшем виде.

– Клевая штучка… Где надыбал такую?

– Ясно где – у бати. Он любит аппаратуру с наворотами. Как что новое появляется, сразу покупает. У нас и пылесос водяной, и озонатор какой-то охрененный. А месяц назад батя комп приобрел за полторы штуки баксов. Главное, сам с ним обращаться не умеет, а все одно лезет покупать.

– Он бы лучше нам отстегнул, если деньги девать некуда.

– От него дождешься… – Игнат вздохнул.

– Так он что, не дал тебе ничего?

– Конечно, не дал. Вот только камеру и удалось свистнуть – и то втихаря. Узнает – шкуру спустит.

– Недорого и стоит твоя шкура!

– С хрена ли недорого?

– А сам скоро узнаешь, когда Любаша долг спросит. А она спросит, не сомневайся.

– Так откуда мы возьмем?

– Вот ей и объяснишь с Костой. Только они за этот кидняк нас точно накажут.

Игнат озадаченно почесал затылок.

– Да-а… С Костой лучшей не связываться. И главное – продать нечего. С карточки денег не снять – кода не знаю, а наличные батя в сейфе стал прятать. По-моему, что-то подозревает. Или настучал кто. Хорошо хоть сигареты успел стянуть…

– Ну, значит, хоть подымим. А то я уже неделю без табака.

– Неделя – это вилы!… А как насчет лагеря? Уговорила?

– Куда ж они денутся!… Ясное дело, уговорила. Хотя допросами уже достали. Где, мол, да что? И насчет татуировок опять разорялись. Отец даже ремнем грозил.

– И что?

– Ничего. Кишка у него тонка, чтобы доченьку свою выпороть.

– Ты вроде как даже жалеешь.

– Конечно, жалею! Уж лучше бы выпорол. Такому отцу хоть пожаловаться можно. А мой… – Алена пренебрежительно махнула рукой. – Тряпка и есть тряпка. Кроме своих нот ничего не видит, не знает.

– А что с финансами?

– Да то же, что у тебя! У моих с этим делом всегда было глухо.

– Как же быть? – Игнат растерянно шмыгнул носом. – У меня ведь тоже практически по нолям.

– У тебя-то и по нулям? Не гони!

– Ну, есть кое-что, но всего на одну фитюлю. А ломки уже второй день, так что извини, не поделюсь.

– Ничего, как-нибудь переживу.

– Нет, правда, не обижайся. Если бы не ломки, я бы дал.

– Ладно, проехали. Говорю же, перебьюсь.

– Да уж, ты у нас железная. Я бы так не сумел. – Игнат с уважением покачал головой. Он ничуть не кривил душой, и Алена невольно поморщилась. Такого рода комплименты ее совсем не восторгали. Уж она-то лучше других знала, что легкое словцо «перебьюсь» не облегчит ее положения. Знала, что снова будут судороги и головная боль, знала, что забудет о нормальном сне и аппетите. И ни черта в итоге не переможется. Придется ломать гордыню и снова выползать на панель – может, даже нырять в постель к Витьке Кривому или к тому же Бобу Альфонсу. А это еще хуже, чем с Костой. Кривой в жизни не мылся, а от Альфонса воняет, как от лошади. Зато и платят уроды по нормальной ставке – почти как валютной проститутке. Короче, можно и потерпеть разочек. Но самое скверное, что снова не получится откупиться от Любаши. За кассеты эти твари запросили тонну баксов, а где им достать такие лавэ?

– Может, все-таки поговоришь с отцом?

– Я ведь уже объяснял, – Игнат поежился, – он у меня бешеный. Кроме машин своих знать ничего не знает. Не только денег не даст, но еще и охрану свою взгоношит. Он ведь себя крутым мнит, думает – с любым криминалом сладит. А увидел бы разок Ангела – и обделался бы со страха.

– Вот и надо, чтобы не увидел. Ни Косты, ни Ангела, никого.

– Да уж, узнает про съемки, пришибет.

– А ведь мог бы и заплатить за сыночка. Или бабки для него важнее сыночка?

– Может, и не важнее, только дурак он. Дурак и козел старый. Такому, хрен, что объяснишь.

– Ясно. – Алена сухо кивнула, задумчиво произнесла: – Значит, снова придется ехать в этот траханный лагерь. И не просто ехать, а еще и пахать, как мурашам.

– Так может, нам это… Другое что попробовать?

– Что именно?

Игнат приблизил к ней свое лицо, лихорадочно зашептал:

– Я тут по сети поползал, посмотрел, кто чем торгует, так там эта тема, считай, на каждом шагу встречается.

– Какая еще тема?

– А ты не врубаешься? – физиономия Игната пошла пунцовыми пятнами. – Сама подумай, это ведь гигантский рынок! Тут не только кино с журналами, – многие вживую начинают работать. Типа, значит, в реальном времени.

– Предлагаешь, установить у тебя дома камеру и голяшом ходить?

– Ну, не у меня, так у тебя.

– Ага, спасибочки!

– А что? Сейчас многие так делают. Кто-то при этом услуги рабынь предлагает, другие – флагеляцию или куннилингус с лейком.

– И что?

– Как что? Бабки-то атомные платят! Надо только предложиться грамотно! Не хочешь видео, так фото зарядить – мегабайтов на сто или двести. С этим могу помочь. У бати аппарат есть – цифровой, сами и сфотографируем.

– Ты чего мелешь? Совсем уже крыша поехала?

– А что такого? – Игнат смешался. – В лагере-то все равно прижмут к стенке – да еще задарма. А тут бабки реальные, выбор. Глядишь, поработаем месяцок – и сумеем откупиться…

– Месяцок? – Алена чуть ли не с ненавистью глянула в лицо приятеля. – А может, нам вообще не откупаться?

– Как это?

– А так. Взять и мочкануть всю эту кодлу?

– Какую кодлу? – Игнат заметно побледнел.

– Понятно какую! Косту и всех, кто с ним. А что? Дешево и сердито. – Алена усмехнулась. – И телом торговать не придется.

– Но мы ведь уже договорились… – Игнат явно растерялся. – Не хочешь работать через сеть, давай старый план доведем до конца. В смысле, значит, с камерой. Тоже надежно, а главное – без крови.

– А как снимать будешь?

– Ну, тут два варианта: либо попробовать камеру с собой пронести, либо с крыши. Там же черепицу менять собирались, дыра огромная. Только фанерой и прикрыта. Чуть сдвиннем в сторону и снимем ролик.

– А кто полезет?

– Да я и полезу! – Игнат расхрабрился. – Чего ты, в самом деле, волну гонишь! Нам и запись-то нужна минут на двадцать-тридцать. И все!

– Что все-то?

– Ну как… Пригрозим этим уродам, что если не отвяжутся, перешлем запись, куда положено.

– Ага, припугнем, заставим извиниться… – Алена насмешливо кивнула. – Так они и испугались.

– Ну, мы же не впрямую будем действовать, – посредника найдем. Или через письмо… Короче, придумаем что-нибудь.

– Не знаю. – Алена в сомнении покачала головой. – Вернее, было бы шлепнуть их – и все дела.

– Да кто шлепнет-то, кто? – Игнат даже подскочил на месте. – И за какие шиши?

– Причем тут шиши?

– Будто не знаешь, сколько нынче киллеры просят!

– Да я сама бы их шлепнула! Безо всяких киллеров!

– В натуре, ты спятила!…

Посмотрев в округлившиеся глаза собеседника, Алена ощутила желание закатить ему оплеуху. Со всей силы – как тому козлу из десятого класса, что погладил ее по заднице. Этот, правда, послабее будет, – пожалуй, и на асфальт кувыркнется, дитятко малое. И ведь видно, что не слишком боится лагеря. Да и чего Игнату бояться? Его там не дерут, не насилуют и в узел не завязывают. Ну, а то, что в групповухах заставляют сниматься, так ему даже в кайф. Со временем войдет во вкус – и сам насиловать приучится. Даже непонятно, почему он ей помогает… Впрочем, почему непонятно. Очень даже понятно! Коста ведь обещал в последнюю встречу петушка из него сделать – вот и заегозил цыпленочек!…

– Ладно, не ссы, лопушок. Будем снимать, как договорились. – Она с усмешкой отметила, что собеседник сразу успокоился.

– Ну что? Куда двинем? – он нетерпеливо переступил с ноги на ногу. – Домой пойдешь или со мной?

– С тобой, Натушка, с тобой!… – Алена решительно тряхнула головой. – Пленка, говоришь, в камере?

– Не пленка, а диск. Я же говорю: это цифровик. Так что снимать можно часами!

– Вот и приступим! Прямо с сегодняшнего дня. Во-первых, потренируемся, а во-вторых, начнем собирать материалы для следствия.

– А что снимать-то?

– Как что? Ты же за фитюлей собираешься топать? Вот и топай. А я сниму вас со стороны – весь процесс купли-продажи от начала и до конца.

– Ничего себе прикол! Это чтобы, значит, моя физия маячила потом на экране?

– Никто твоей физии не увидит, ты спиной стоять будешь. Нам главное – снять Кривого и наркотики в его руках.

– А он тебя не заметит?

– Сделаем все грамотно – не заметит. – Алена кулаком ткнула Игната в плечо. – Да ты не бойся! Я деньги достану – тоже снимусь. Типа, чтобы никому не было обидно.

– Где достанешь-то? В смысле, значит, бабосы?

– Где надо, там и достану!… – вновь припомнив смрадное дыхание Альфонса, Алена поморщилась. И тотчас поспешила себя утешить. Теперь, когда они решились на конкретные действия, можно было и запастись терпением. Как ни крути, появился проблеск в конце тоннеля, появилась надежда выбраться из этого болота. Ждать оставалось не так уж и долго – месяц, от силы два. Главное в эти месяцы было выжить…

Глава 4

Особого интереса к сообщению о магазине «Снежок», Серега Маркелов не проявил. Он даже умолчал о том факте, что новоиспеченный супермаркет расположен всего в трех кварталах от его собственного дома. Тем не менее, любая информация похожа на репей – вот и эта новость застряла в голове, не спрашивая ни малейшего соизволения. Возвращаясь с работы, Маркелов поневоле свернул с привычной дороги, намереваясь зайти в упомянутый магазин. При этом он сам до конца не понимал, какие цели преследует. Может, хотел прикупить для холодильника продуктов, а может, надеялся в глубине души срубить по легкому деньжат. С его хваткой это получалось довольно часто, – во всяком случае, своего в этой жизни Серега Маркелов старался не упускать. Святых, по мнению Сергея, хватало в его собственной конторе. Сам же он был слеплен из иного теста и к деньгам питал вполне трепетные чувства. В случаях, когда это не влекло за собой серьезных последствий, готов был ловчить и брать взятки, заниматься приписками и даже обманывать. Именно такая тактика позволила ему купить в свое время «Линкольн» представительского класса, а чуть позже обзавестись довольно комфортной дачей в Сысерти. При этом одевался он на порядок лучше своих коллег, щеголяя в одежках от «Пол Смита», предпочитая навязшим в зубах «Версаче», «Валентино» и «Гучи», брэнды более специфические вроде «Прады», «Грегори» и «Черутти». Он и обедал с подружками не где-нибудь, а в ресторанах вроде «Палас-Отеля», «Парадиза» или «Золотого Аиста». Кое-кто из коллег посмеивался над ним, кое-кто, возможно, завидовал, но Сереге все прощали, поскольку знали, что с теми же деньгами он умел расставаться прямо-таки с изуверской легкостью. В этом тоже крылся свой особый шик, и ничего удивительного, что вскоре после трагедии в Беслане Маркелов расстался со своим любимым «Линкольном», а после беды с Индонезийским цунами продал с молотка недостроенную дачу. Сергей не считал себя меценатом и благодетелем, но так уж получалось, что львиная доля его заработков уходила на счета больниц и пострадавших районов. Он не отдавал последнее, он всего лишь делился, не сомневаясь в том, что тем, кто делится, все рано или поздно возвращается сторицей. В его случае так оно, собственно, и получалось. Деньги легко уходили из карманов, но столь же легко и возвращались. Круговорот в природе не прекращался ни на минуту…

Мачо, что стоял на пороге, смерил визитера недоверчивым взором и нехотя отступил в сторону. Фейс-контроль здесь был явно на высоте, на что Маркелову оставалось только покачать головой. На лацкане пиджака у молодого человека красовался бэдж с фирменным логотипом, и броской фамилией Соколов, – здесь было над чем призадуматься. Во всяком случае, на отсутствие охраны супермаркету жаловаться действительно не приходилось. И непонятно было – какого черта Елена рассказала об этом «Снежке». То ли напутала что-то, то ли решила пошутить…

Второй мачо столь же грозной наружности стоял возле жестяных шкафчиков, куда гражданам предлагалось складывать кейсы, рюкзаки и сумки. Еще одно нововведение передового рынка, эффективный способ создания давок и очередей. По счастью, самому Сергею класть в шкафчик было нечего, но, подчиняясь кивку охранника, он покорно взял со стойки пластиковую корзину и прошел за металлическую вертушку. Без корзины внутрь не пускали, явно рассчитывая на то, что юркие клиенты обязательно что-нибудь да купят. Еще один постсовковый маразм. Впрочем, что-либо покупать ему уже расхотелось. Скорым шагом миновав тесно заставленные прилавки, он приблизился к кабинету заведующей и без стука потянул на себя дверь. На этот раз грозные секьюрити опасный момент проморгали. Потратив минимум усилий, Маркелов оказался в святая святых, где немедленно продемонстрировал сидящей за компьютером женщине малиновое удостоверение.

– Что же это вы? Непорядок! – он нахально перегнулся через стол и коротко глянул на экран компьютера. Он бы ничуть не удивился, если заведующая играла бы в покер или другую компьютерную игру, но перед ним оказались скучные таблицы с еще более скучными терминами и цифрами. – Хмм… Пардон, кажется, не угадал.

– Не понимаю, в чем дело? – женщина поправила на носу строгие очечки, тем же движением вернула на место упавшую на лоб прядку волос. – Я спрашиваю, что вам нужно?

– Это вам нужно, не мне. – Маркелов еще раз поднес к носу женщины свое удостоверение, давая возможность прочитать написанное. – Вы, как я понимаю, заведующая?… Ну, а я работник означенного агентства… Видите ли, в нашу контору был на днях звоночек. По всей видимости, от вас. Звонившие объяснили, что магазин обижают, что некто требует от вас денег, тащит продукты и так далее, и тому подобное. Вот я и хотел уточнить – правда это или нет. Потому как я лично ничего подобного в вашем заведении не усмотрел. На первый взгляд все тихо и пристойно, кругом камеры наблюдения, гориллы в пиджаках. – Он качнул плечом. – В чем же дело? Или кто-то решил пошутить?

– Почему же… – женщина смутилась. – Все правильно, никто не шутил.

– Значит, наезд был?

– Ну, не совсем наезд… Видите ли, денег они не требуют. Просто берут все, что им заблагорассудится, и уходят.

– Уже теплее!… – с готовностью усевшись на стул, Сергей забросил ногу на ногу, достал блокнот с ручкой – не для себя, для заведующей, потому как канцелярские принадлежности всегда действуют на окружающих успокаивающе. – Тогда начнем с самого начала. Во-первых, кто они? И, во-вторых, что именно эта публика любит брать?

– Берут в основном выпивку – водку из дешевых сортов, чуть реже вино. Ну, и закуску, конечно.

– И как часто вас навещают?

– Да практически каждый день. Иногда просто заглядывают, а иногда приходят конкретно за выпивкой.

– Замечательно! Надеюсь, эти ребятки вам представились?

– Нет, конечно! Но без того видно, что обычные шаромыжники. Головы стриженные, одежонка драная, вместо зубов – фиксы.

– Бомжи, что ли?

– Не знаю… По внешнему виду похоже, но ведут себя крайне агрессивно.

– А что же охрана?

– Какая там охрана! – откинувшись на стуле, заведующая раздраженно махнула рукой. – В том-то весь и фокус, что охрана моя никуда не годится. Еще неделю назад у нас тут четверо мужиков работало. Двоих недавно пришлось уволить.

– То есть?

– То есть, оставшимся зарплату я повысила вдвое, но из нее же вычитаю теперь и стоимость всего краденного. Такой вот пришлось достигнуть договоренности.

– С грабителями или с охраной?

– В этом я сама еще не разобралась

Брови Сергея поползли вверх, и заведующая нервно усмехнулась.

– Как бы то ни было, но теперь у нас все в порядке. Шаромыжники не беспредельничают, охрана тоже довольна. Так что считайте, что свой запрос мы снимаем. Никакой помощи нам не требуется.

Удивительных историй на своем веку Маркелов слышал великое множество, но с подобным цирком он еще не сталкивался. На секунду – совсем как в далеком детстве у него даже приоткрылся рот.

– Хотите смейтесь, хотите – нет, – с усмешкой продолжала заведующая, – но таким вот идиотским образом мы вышли из положения. А к кому еще обращаться? Охрана боится конфликтов, как огня, милиция над нами просто посмеялась.

– А шаромыжники?

– Что шаромыжники? Видать, тоже сообразили что к чему. Много не берут – в основном самое дешевое.

– Так может, они с охраной в сговоре?

– Очень в этом сомневаюсь. Скорее всего, просто припугнули моих цуциков. Что стоит этой шпане подкараулить их после рабочего дня? Стукнут ломиком по голове – и все! Кому хочется лежать потом в реанимации?

– Никому, – согласился Маркелов.

– Вот мы и пришли к консенсусу.

– Чепуха какая-то!

– Верно, чепуха, а что прикажете делать?

– Да наймите вы нормальных мужиков – с кулаками и бицепсами! – воскликнул Сергей. – И разберутся с вашей шпаной в два счета!

– Здрасьте! У моих тоже есть и бицепсы, и кулаки! – оскорбилась заведующая. – Дело не в кулаках.

– А в чем же?

– В душе, дорогой мой, в душе! – собеседница в раздражении сунула в рот сигарету, щелкнув зажигалкой, прикурила. – А душа у них заячья! Вы скажете: наймите храбрых, только где найдешь этих храбрых?… Вот вы ко мне работать пойдете? Только честно?… Я бы вам всю зарплату этих недотеп отдала. Да еще бы премиальных добавила… Так что, хотите?

– Если честно, то нет.

– Выходит, струсили?

– Да нет, не струсил. Скучно. – Объяснил Маркелов. – Не сумею я целый день торчать на своих двоих. Даже за десять окладов. Я и в детстве отказался от почетной обязанности стоять возле Вечного огня. И к мавзолею ни за что бы не пошел. Может, со стороны это и красиво, но крайне бестолково. Проще уж обзавестись манекенами. Мы же не враги себе, чтобы варикоз зарабатывать.

– Вон вы, значит, как рассуждаете! – с ноткой неодобрения протянула заведующая.

– Увы… – спрятав блокнот с ручкой в карман, Сергей торопливо поднялся. – И хотелось вам понравиться, да не сумел, простите. Хотя… Если согласитесь на спонсорскую помощь нашей конторе, уверен, мы отвадим эту шваль проще простого.

– Ну вот, и вам требуется то же самое. Милиции заплати, частному агентству заплати… А какая разница, молодой человек? Мы ведь и этим шаромыжникам платим. И неизвестно еще, кто возьмет больше.

– Во-первых, спасибо за «молодого человека»! – Маркелов церемонно поклонился. – А во-вторых, все-таки осмелюсь с вами не согласиться. Нам и милиции платить удобнее. Как ни крути, мы – не шаромыжники и можем давать гарантии. А эта шелупонь, судя по всему, скоро вам на шею сядет. Сами, небось, знаете: аппетит приходит во время еды. Вот и эти ребятки рано или поздно возьмут вас за горлышко.

– Вот когда возьмут, тогда мы к вам и обратимся. – Заведующая кисло улыбнулась. – А сейчас не смею вас задерживать. Спасибо, что заглянули на огонек.

– Смотрите, как бы этот огонек не разросся в нечто большее!

– Уж мы постараемся, не волнуйтесь…

Мимолетно пожалев, что потратил на «Снежок» столько времени, Сергей прямиком направился к выходу. Народу в магазине по-прежнему было мало, а потому никто Маркелову не препятствовал. Так бы, верно, все и закончилось, но сегодняшняя судьба к нему явно благоволила. На выходе он вдруг рассмотрел живописную картину: неказистого вида хлопец – в черной кожаной куртке, с наголо обритой черепушкой довольно уверенно держал статного охранника за ворот. Что-то выговаривая, хлопец, грубовато встряхивал свою жертву, отчего голова вальяжного секьюрити – того самого Соколова некрасиво подрагивала. Более того, на скуле охранника Сергей углядел свеженький отпечаток чужой ладони. Впрочем, ругалась парочка тихо, – внимания к себе ни тот, ни другой старались не привлекать, хотя и совсем без шума тоже не обходилось. Оглянувшись на звон бьющегося стекла, Сергей разглядел еще троих упырей. Эти орудовали в винном отделе и, судя по всему, держали себя как хозяева. Одна бутылка уже лежала разбитой на полу, в пластиковые корзины сметалось все подряд – от пакетов с печеньем и соленых орешков до литровых бутылей с коньяком. Работали нагло, вконец уверившись в собственной безнаказанности. Так оно, собственно, и должно было быть. Дай крокодилу палец, он руку откусит, – и наши отечественные крокодилы в этом смысле мало чем отличаются от африканских.

– Значится, так… – Сергей неспешно приблизился к беседующей парочке, холодным взором скользнул по перепуганному лицу охранника. – Твой коллега, видимо, покурить вышел? Бывает… Значит, придется его подменить. На время, разумеется.

– Ты кто, в натуре? – бритоголовый мутными глазками прошелся по модной одежке Маркелова.

– Я, чувачок, смерть твоя… Зря ты сюда заявился. Больно будет.

– Что ты сказал, педрила?!…

– Короче! – Сергей без улыбки подмигнул охраннику. – Это делается примерно так. Смотри и запоминай, повторять не буду…

Прием был старый и отработанный. Когда-то давным-давно Сергей позаимствовал его у Тимофея Лосева, с некоторых пор практиковал и сам, хотя нужда в столь жесткой технике возникала нечасто. Стремительным движением Маркелов поймал большой палец левой руки бритоголового, чуть провернул, заставив противника скрючиться в неестественной позе. Не останавливаясь, свободной рукой рубанул по основанию бритого черепа. Тот же Стас Зимин подобным ударом мог запросто и убить, но Маркелов свои силы знал, а потому за жизнь бритоголового не опасался. Придавив ногой упавшего, он взглянул на охранника.

– А теперь быстро и по существу! Что эти гаврики от вас хотят?

– Да как обычно – пойло…

– Почему же тогда бутылки бьют?

– Откуда мне знать? Обидел их кто-то – вот и злые! – секьюрити обиженно шмыгнул. – Обычно водку дешевую брали, чипсы всякие, а сегодня коньяк стали требовать. Да не просто коньяк, а самый дорогой! Типа, в отмазку какому-то фраю.

– Ладно, понял… – Сергей кивнул на лежащего, вполголоса приказал: – Стой здесь и сторожи ублюдка! Сотовый есть?

– Был… А этот, значит, урод забрал…

– Молодец! – похвалил Сергей. – Если храбрый, попробуй попросить обратно. А как отдаст, милицию вызывай.

Ошеломленный охранник послушно кивнул. Парень и впрямь был напуган, несмотря на все свои бицепсы-трицепсы, и не стоило его в этом винить. Умельцев «стращать» и брать на понт Маркелов повидал в своей жизни предостаточно. Иной матерый зек тем и завоевывал аудиторию, что умел в считанные секунды подбирать нужные слова и верный тон. На том и держался тюремный люд, обычным кулакам предпочитая гипноз и грамотную риторику. Можно смеяться, но именно слова ломали подчас богатырей, что не боялись уличных потасовок и даже от самых жестоких схваток получали одно сплошное удовольствие. Собственно, и Библия говорила о том, что сначала было слово, а уж потом кулак, шило и топор…

Между тем, дело шло явно к концу. Двое «шаромыжников», раскрасневшихся и довольных, уже двигались с наполненными корзинами к выходу. Третий, седой и сгорбленный, еще возился возле прилавков, видимо, подбирая бутылочку на посошок. Своего поверженного на пол собрата они по-прежнему не видели. Момент был идеальный, и, не теряя времени, Маркелов устремился навстречу грабителям. Расхристанный вид ребяток говорил о многом. Во всяком случае, заведующая, причислившая их к обычным бомжам и шаромыжникам, явно заблуждалась. Птицами высокого полета Маркелов бы их не назвал, но парни были явно битые, и почти наверняка не раз и не два отдыхали в местах не столь отдаленных. В данном случае, дело отягощали обида и принятая на грудь порция алкоголя. Возможно, именно это подтолкнуло уличных бакланов на столь опрометчивый шаг.

– Здорово, парнокопытные! – вежливо поздоровался Сергей. – Куда путь держим?

– Это еще что за вольтанутый? – один из хулиганов недоуменно ощерился. – Вроде я раньше этого фуфела не видел.

– А нам по барабану. Ща мы ему кол в дупло забьем – и порядок. Эй, Грива, ты куда подевался?…

– Твоего Гриву, порчак, я уже причесал. – Маркелов вновь взмахнул удостоверением. -Стоять на месте! КГБ!

Увы, времена, когда о существовании КГБ знали даже на далеком Занзибаре, давно миновали. Ни один мускул на лице мордастого упыря не дрогнул. Возможно, он даже не понял о чем идет речь. Пришлось врезать ему ногой под коленную чашечку, а левым кулаком добавить в острый кадык. Второй грабитель, плечистый и невысокий, оказался более быстрым. Он даже успел поставить на пол корзины и попытался было кинуться на Маркелова, однако в этом ему не повезло. Атаку коренастого противника Сергей пресек проще простого, пинком отправил ему под ноги все ту же наполненную бутылками корзину. Препятствия подвыпивший конек не взял и, взмахнув руками, неловко повалился. Оставалось лишь ускорить падение ударом по затылку, после чего Маркелов услужливо подставил под летящую физиономию колено. Отчетливо хрустнули зубы, и детина забулькал вскипевшей на губах кровью. Он еще ворочался на полу, а Маркелов уже приближался к «последнему из могикан». Впрочем, и с ним все было предельно ясно. Едва бросив в его сторону пристальный взгляд, Сергей тотчас сообразил, кто именно осуществил операцию устрашения меднолобых охранников. К разряду сявок можно было отнести первых троих барбосов, – этот же принадлежал к иной касте. Скорее всего, из приблатненных, а может, и из шерстистых, со временем опустившихся, подсевших на водочку с наркотой. Оттого и собрал себя шайку-лейку из дворовых псов. Не для того, чтобы править, а чтобы элементарно жить-выживать. Впрочем, пугать он еще мог, это было видно невооруженным глазом. Перекошенный рот седого вожачка кривился, стальные зубы с неприятным скрежетом терлись друг о дружку, пустой взгляд не сулил ничего доброго.

– Ты что же, козлик, на деревянный клифт напрашиваешься?

Маркелов улыбнулся. Голос у седого оказался в точности таким, как он ожидал – пропитым и сиплым, каким хорошо дублировать мультяшных пиратов. Немудрено, что охрана спасовала. Чтобы устоять против такого голоса, нужен особый тренаж.

– С дороги, вошлячок! – седой спокойно шагнул к Маркелову. – Я сказал – с дороги!

– Обломово, брат! И не скрипи зубками, не проймет. – Сергей красноречиво сунул руку за пазуху. – Короче, грабки в гору и харей в пол! А дернешься, вмиг лоб зеленкой помажу.

Седой несколько секунд в упор смотрел на Маркелова. Ясно было, что в подобных терках он тоже мастер.

– А сможешь?… Волына – это тебе не губная гармошка.

– Кто же спорит! – не вынимая руки из кармана, Маркелов шагнул жулику навстречу. – Только смогу, саблезубый, не сомневайся. Такого шакала пристрелить – все равно что рюмку коньяка хорошего хлопнуть. Так что давай, боярин, ложись! Не трави душу.

Следовало признать, лидер магазинных воришек действительно оказался умнее своих подельников. Во всяком случае, нового своего противника он оценил сразу и по достоинству. Потому не стал больше спорить. Глаза его потухли, и, покорно подняв руки, он с кряхтением опустился на пол.

– Ладно, красноперый, радуйся! Твоя взяла.

– А я всегда радуюсь. Уж такой я радостный человек. – Маркелов взмахнул рукой. – Эй, мосье Соколов, вали сюда! Да пошустрее, времени у меня немного.

Страусиными шажищами охранник поспешил к месту событий. Кажется, он уже пришел в себя, серый испуг в глазах успел смениться более живыми красками.

– Забрал сотовый-то?

– Ага.

– Вот и славненько. Значит, вызывай ментов. Пущай приезжают и забирают этот сброд.