Текст книги "Беглый герцог(СИ)"

Автор книги: Андрей Сухин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 37 страниц)

Мария взяла в руки колокольчик для вызова слуг.

– Подождите, Ваше Величество! Прошу вас не надо вот так сразу меня в камеру. Я уже осознал свою вину и обещаю, что подобного больше не повторится. Я буду молчалив, как рыба, заботлив, как наседка и трудолюбив как муравей. Прошу вас дать мне возможность на деле доказать это.

Голос у Марка задрожал, стал прерывистым, он согнулся в глубочайшем поклоне перед Марией.

"Вот так и надо с ними обращаться! Быть суровой и беспощадной, тогда будут уважать и бояться! А может быть даже и любить со страху!"

Мария поднялась из-за стола.

– Пойдем со мною, Марк! Сейчас проверим, насколько ты трудолюбив. И уже после проверки решу, куда тебя направить: вниз в тюремную камеру или оставить здесь, при себе.

***

Я лежал в мягкой уютной постели в спальне Лили. Самой Лили еще не было.

"Видимо здорово продавцы всего за два месяца развалили магический бизнес Лили, если она целыми днями пропадает в лавке", – подумал я, заваливаясь в постель. Я был рад, что магесса отсутствует. Мое физическое и душевное состояние после возвращения из королевского дворца оставляло желать лучшего. Душевное состояние было неважным из-за того, что я не мог простить себе неверной оценки намерений Марии в отношении меня. Я с чего-то вдруг решил, что раз выгляжу, как улучшенный, омоложенный вариант самого себя девятилетней давности, то Мария будет подсознательно воспринимать меня, как Маркэля с соответствующим ко мне отношением.

"Проклятье, я всё время забываю, что любого человека здесь встречают по его статусу. А я явился к королеве с огромным рабским ошейником и захотел, чтобы она во мне подсознательно увидела герцога! Раба она увидела! Раба! И естественно захотела поставить наглого раба на место. Чуть всё прахом не пошло! Хорошо еще Лили накануне меня не домогалась из-за своих красных дней, и я смог ублажить эту ненасытную вампирессу. Какого черта Золтан свою жену игнорирует? Нельзя такой страстной женщине отказывать в близости! Неизвестно на что она может решиться с голодухи-то! Дождется Золтан какой-нибудь пакости и вся магическая гильдия ему не поможет. Вот я поступил благоразумно: в свое время сбежал от этой кобры Марианны и как оказывается правильно сделал. Угробила бы она меня однозначно. Эх, еще бы ума мне побольше, чтобы сообразить, что не стоит рисковать разъезжая по землям своей мстительной женушки... Вот как сейчас вместо того, чтобы подумать, ринулся с наполеоновскими планами покорения королевы одним своим видом и чуть было не стал обживать одну из камер в подземной королевской тюрьме. Воистину, как в пословице: дурная голова ногам покоя не дает. Только в моем случае напрягались совсем не ноги...

Убеждать заезженную до полной неподвижности Марию, оказалось не так уж и трудно. И это, кстати, если бы я был истинным прохиндеем, тоже мог бы сообразить и начинать торговаться только после предъявления убедительных аргументов своей состоятельности, а никак не до".

Во всяком случае Мария легко согласилась и на то, что я буду ночевать у себя, и на то, что только три дня, которые остались до начала съезда я смогу посещать ее, поскольку дескать со своей хозяйкой-сотницей должен на месяц отбыть по неотложным делам... За это время я обязался испортить свою репутацию у хозяйки настолько, чтобы та без возражений согласилась меня продать Ее Величеству. На все мои аргументы и предложения Мария, не открывая глаз, отвечала слабым, утвердительным кивком.

Перестраховываясь, я некоторое время гладил и целовал, нежившуюся в моих объятиях Марию перемежая их заверениями в вечной любви и немыслимой красоте Ее Величества. Наконец, когда Мария начала задремывать, я осторожно, на цыпочках выбрался из спальни и только там смог облегченно вздохнуть.

– Ну, кажется всё на сегодня!

Однако оказалось, что и в этом я ошибся. Я забыл про дежурившую у входа во дворец Зику, которую взял с собой в качестве прикрытия. Увидев меня, Зика довольно улыбнулась.

– Надеюсь, что на меня у тебя силы остались, мой милый? – спросила она. – Я уже и комнату сняла в таверне `Золотой бык`... Это тут недалеко, буквально через площадь перейти...

Сил на Зику у меня не осталось, но говорить об этом не стоило. Я сейчас представлял из себя очень удобный объект для шантажа. Поэтому пришлось в постели использовать капельку магии. Впрочем, для Зики это было несущественно, поскольку она получила всё, что хотела.

Устроившись в постели Лили я запустил процесс регенерации организма, поскольку две ненасытные женщины подряд изрядно подкосили мое отнюдь не бесконечное здоровье. Под это дело я благополучно задремал и проснулся только оттого, что чьи-то мягкие губы прижались к моим губам, а сверху на меня навалилась какая-то тяжесть.

– Ты, наконец, проснулся! Я спешу тебя обрадовать: окончилось твое воздержание. И у меня тоже всё закончилось, я готова! – восторженно прошептала Лили.

– О, нет! – вырвались у меня неосторожные слова.

Улыбка мгновенно пропала с радостно-возбужденного личика магессы и два больших зеленых глаза подозрительно уставились на меня.

– Что?! Ты хочешь сказать, что...

Сонливость у меня пропала мгновенно.

– Я хотел сказать `о, да!` моя дорогая! Это я спросонья ошибся! Я безумно рад видеть тебя и рад, что у тебя всё закончилось...

Я торопливо начал целовать Лили и постепенно подозрительное выражение пропало из глаз Лили. Ее глаза начали закрываться, но на основании этого прекращать целовать Лили не стоило.

***

Вот уже целую неделю я работаю телохранителем Лили. И это успело превратиться в рутину. К сожалению вот только результатов пока не наблюдается. А поначалу всё было более чем торжественно. Я, в специально пошитом черном бархатном костюме, в черной бархатной шапочке украшенной пером неведомой, но очень пестрой птички, с огромным фамильным мечом на поясе выглядел очень представительно. Во всяком случае магессы и служанки посматривали на меня примерно с такой же заинтересованностью, с какой маги поглядывали на роскошно одетую Лили, когда мы в карете подкатили к огромному особняку принадлежащему гильдии магов. На укрепленном над входом транспаранте была надпись на старорагнунском.

`Привет участникам ежегодного двести пятьдесят восьмого съезда магов Рангуна!`

Транспарант был обрамлен весело мигавшими разноцветными магическими огоньками. Я сопроводил мою магессу только до входа. Дальше она пошла одна, а мне было предложено скоротать время в немаленькой компании слуг и телохранителей в боковой пристройке особняка. Столы там были щедро уставлены блюдами и бутылками, что очень способствовало созданию непринужденной, дружеской атмосферы.

Вот только попробовать вина из гильдейских погребов мне не светило. В любой миг могла возникнуть Лили с сообщением о том, что дохлый маг на рисунке опознан и нам надо выдвигаться к его начальнику, чтобы поговорить с ним за жизнь. Тем более, что за обедом я решительно отодвинул винные бутылки подальше от Лили, а на удивленный взгляд Лили заметил, что от пьяной магессы при поиске негодяев злоумышляющих на Ее Светлость будет не польза, а один сплошной вред. Лили спорить не стала. Но теперь и мне не с руки встречать ее с алкогольным выхлопом. Немного пообщался с так сказать коллегами, но именно что недолго, поскольку мы двигались в разных направлениях. Они регулярно наливали себе, а я лишь жевал и вообще вел себя так, словно меня долго и упорно морили голодом. А как известно трезвый в поддатой компании испытывает немалые трудности в общении. Поэтому, перекусив, я отправлялся поваляться на диванчике в карете Лили.

Уж не знаю, чем там конкретно занималась Лили на съезде, но настроение у нее все эти дни было великолепное. Доклад ее прошел на ура, масса положительных эмоций от встреч со знакомыми магами и магессами... Вот только дело никак не двигалось. Никто не мог уверенно опознать мага по рисунку. В лучшем случае мямлили что-то вроде.

– Да, встречали как-то, видели раз или два...Вроде бы зовут его Гербер, но мы не уверены...давно дело было...

А уж с кем дружил, на кого работал, тем более сказать не могли. Но я особо и не надеялся на быстрый успех. Еще три недели съезда впереди, кто-нибудь да опознает.

И вот однажды вечером, когда я мирно лежал на диванчике в карете, переваривая ужин, постоянно торчавший на козлах плотный, густо обросший рыжим волосом, бородатый кучер Жюст вдруг зашевелился.

– Госпожа идет сюда, – сообщил он мне, открыв окошечко.

Моя сонливость мигом пропала. Сейчас, на закате у магов и магесс на съезде начиналось самое интересное: непринужденное общение за столом. И то, что Лили пренебрегла этим, говорило об одном: кажется что-то начало проясняться.

Я выскочил из кареты, оставив распахнутой дверь, и согнулся в поклоне, приветствуя подошедшую Лили. Поклоны были важной частью ритуала общения между слугами и господами и поэтому, несмотря на то, что наши отношения с Лили не были похожи на отношения раб-хозяйка, кланяться мне, тем не менее, приходилось часто и по любому поводу.

Так было принято и неписаные правила нарушать не рекомендовалось. Лили, опираясь на мою руку, придерживая другой рукой свои пышные юбки, забралась по лесенке в карету. Я заскочил следом, захлопнул дверцу и вопросительно уставился на магессу выглядящую непривычно неулыбчивой.

– Домой, Жюст! – распорядилась Лили.

– Я нашла, наконец, человека, который может рассказать об этом Гербере всё, что нас интересует, – ответила она на мой незаданный вопрос и продолжила, не дожидаясь следующих вопросов с моей стороны.

– Это – магистр Густав. Он, когда я предъявила портрет Гербера и спросила, не знают ли его присутствующие, сказал, что он знает и довольно хорошо...

– Кто такой этот Густав, чем занимается? – прервал я Лили.

– Видишь ли, Марк. Немало магов, даже магистров не имеют такого состоятельного нанимателя, как я. Магов имеется больше, чем потенциально богатых благородных нанимателей и поэтому им приходится заниматься... разными делами. И разовые поручения архимагов исполнять и даже в лавках торговать, конечно, за приличную оплату...

Я, вспомнив выдрессированного Патрика из лавки архимага Проциуса, понимающе кивнул.

– У всех архимагов, всех членов совета гильдии и некоторых старших магистров имеются маги вплоть до уровня магистра подчиняющиеся только им и работающие только на них. У архимагов таких помощников имеется побольше, у старших магистров их меньше. Густав является помощником старшего магистра Азарота, курирующего в гильдии запад Рангуна.

– Он что-нибудь, кроме того, что узнал этого Гербера, еще сказал?

Лили покачала головой.

– Нет. Он предложил мне встретиться с ним для подробного рассказа у него в особняке в менее шумной обстановке.

– А почему? Хотя бы сказал, кому подчинялся этот Гербер!

– Обстановка не очень способствовала расспросам и воспоминаниям. Все вокруг были уже хорошие, шумные, веселые, приставучие... Постоянно лезли с предложением выпить на брудершафт и прочими нескромными предложениями... Густав тоже был изрядно навеселе. Еще одной причиной предложения Густава встретиться у него в особняке, как мне кажется... – помолчав, сказала Лили. – Был его интерес ко мне, как к женщине. Он постоянно смотрел на мой бюст, и даже разговаривая со мной, он не поднимал глаз, а обращался к моему бюсту... Наверно у себя в особняке после воспоминаний о Гербере он рассчитывает не только осмотреть, но уже и потрогать мой, явно впечатливший его, бюст...

Я мрачно посмотрел на Лили.

– Постарайся обойтись только демонстрацией этой принадлежащей тебе роскоши! Пусть расскажет всё что знает, лишь созерцая твои достоинства. Затем ты его горячо поблагодаришь и быстро уйдешь. А если ему захочется чего-то большего, то я буду... должен быть где-то рядом и помочь убедить этого Густава в том, что тебе надо срочно уехать... Когда вы договорились встретиться?

– Сегодня вечером, в восемь, в его особняке на Замковой улице.

– Возьмем еще пятерку воительниц в качестве группы поддержки, – решил я.

***

Особняк Густава располагался на границе центрального района Карсберга, где находились и дворцы знати Рангуна, и особняки богатейших купцов (тоже впрочем, имевших титулы благородных, только приобретенных за деньги, большие деньги). Центр был охвачен широким кольцом домов, где жил народ попроще, но ненамного: маги, не слишком богатые благородные не могущие похвастаться длинным списком своих предков, купцы средней руки.

Замковая улица оказалась тихой, неширокой и прилично освещенной. Светло было потому, что градоначальник Карсберга распорядился, чтобы каждый владелец недвижимости имел над входом в дом или особняк магический светильник. Понятно, что и зарядка светильников должна была оплачиваться домовладельцами. Гильдия магов была довольна (она получала деньги за зарядку светильников), пешеходы были довольны, поскольку безлунными ночами не спотыкались во тьме, а что были недовольны домовладельцы, так это градоначальника не волновало. Градоначальник Карсберга назначался королем, замыкал десятку самых влиятельных людей Рангуна и спорить с ним по поводу светильников никто не рисковал.

Поэтому табличку с надписью `Густав де Ракло, магистр` прибитую на воротах Жюст, сидящий на козлах, не пропустил.

Зика возглавлявшая пятерку амазонок сопровождавших карету Лили постучала, не слезая с жеребца. Ворота от ее ударов вздрагивали, сотрясались, жалобно скрипели, но не развалились, как я того втайне ожидал. В воротах открылось маленькое окошечко.

Мрачная усатая морда, возникшая там оглядела всю нашу компанию и хриплым голосом спросила.

– Кто такие?

– Госпожа магесса Лили де Фонрок! – пробасила Зика.

Окошечко захлопнулось, а ворота начали со скрипом отворяться. За воротами имелся небольшой, выложенный каменными плитами двор. Когда я, выскочив из остановившей у крыльца особняка карете, огляделся, то увиденное мне не понравилось. Слишком уж много вооруженных людей я увидел. Около десятка вооруженных людей суетилось, сновало туда-сюда по двору. И если четверка стражников в кольчугах, шлемах и при мечах у ворот была вполне уместна, то, что делали во дворе все остальные в такое время, было совершенно непонятно.

Входные двери особняка распахнулись. Оттуда выдвинулись два здоровенных лба в просторных шелковых, багрово-красных рубахах, подпоясанных плетеными ремешками, в черных суконных шароварах и коротких сапогах. Они встали по обе стороны двери на манер охраны, а в дверях показался здешний хозяин, магистр Густав.

Невысокий, жилистый Густав был облачен в камзол и облегающие штаны из дорогущей бирюзовой парчи. Со своими тонкими вислыми по обеим сторонам рта усами, с малоподвижным скуластым лицом и узкими щелями глаз маг очень сильно смахивал на азиата. Густав растянул свои тонкие губы в приветственной улыбке.

– Дорогая Лили! Как я рад! – он устремился на помощь Лили, которая облаченная в пышное бальное платье примеривалась выбраться из кареты.

Убедить Лили надеть что-то более практичное и менее вызывающее мне не удалось.

(– Марк! Ну, как я могу надеть что-то другое? Только это платье выгодно подчеркивает мои достоинства и способно поддерживать на нужном уровне разговорчивость Густава.

– Боюсь, как бы он при виде тебя слюной не захлебнулся, а то утопленники сама знаешь, не очень разговорчивы...)

Вот такой у нас состоялся разговор.

Опираясь на протянутую руку Густава и изображая из себя слабую, робкую, стеснительную девушку Лили спустилась по лесенке на землю. Я стоявший рядом и придерживавший дверцу кареты получил наглядное подтверждение словам Лили. Узкие щели глаз Густава словно прилипли к очаровательным выпуклостям Лили. Ситуацию усугублял и фасон платья, заметно увеличивающий в размерах и без того не маленький бюст Лили.

Низкорослый Густав (он был на пол головы ниже Лили) оттопырил локоть. Лили без колебаний уцепилась за него самыми кончиками пальцев, продолжая играть роль слабой девушки и они стали медленно подниматься по небольшой лестнице из белого мрамора к входным дверям особняка.

Я захлопнул дверцу кареты, метнулся к уже спешившейся Зике и подергал ее за рукав, предлагая наклониться ко мне. Зика тут же склонилась и прижалась своей щекой к моим губам.

– Не расслабляйтесь! Не нравится мне всё это!

– Иди, охраняй госпожу! А за нас не расстраивайся! – пробасила гулким шепотом мне в ухо Зика.

Я бегом, придерживая болтавшийся на поясе меч, догнал парочку уже в дверях и пристроился сзади. Оба блондина в красных рубашках синхронно дернулись было ко мне, но их остановил нежный голосок Лили.

– Этот пойдет со мной!

Оба то ли слуги, то ли телохранителя вопросительно уставились на своего хозяина и когда тот медленно, словно нехотя кивнул, успокоились. Я с независимым видом последовал за парочкой, чуть не наступая им на пятки. Густав с Лили никуда особо не торопились, брели себе потихоньку через анфиладу богато обставленных комнат и болтали на тему магии, вспоминали общих знакомых, сплетничали о руководстве... В общем вели себя очень раскованно. При этом рука Густава уже по хозяйски обнимала талию Лили. Магесса же вела себя при этом так, словно всё свою жизнь мечтала очутиться в объятьях этого недомерка. Смотрела на него блестящими от возбуждения глазами, смеялась над любой совершенно несмешной шуткой... И если Густаву это несомненно нравилось, то меня начала душить ревность. Да и чувство собственности мгновенно проснулось. Неприятно, знаете ли, когда у тебя на глазах нагло пытаются умыкнуть нечто принадлежащее тебе, как ты наивно полагал до этого момента.

Наконец этот шпацирен по дому закончился и парочка остановилась перед закрытыми белыми дверями.

– Легкий поздний ужин... великолепное, выдержанное, красное, алисонское игристое ...

В ответ на эту рекламу Лили величественно кивнула, соглашаясь на всё разом и даже кажется на продолжение банкета в спальне Густава о котором объявлено не было, но которое явно подразумевалось.

А я задумался над тем, что мне делать? По хорошему бы надо идти вместе Лили на этот ужин, коли уж я изображаю из себя ее телохранителя, но... Вот именно, что но! Так же ясно, что Густаву очень не понравится, если чья-то рожа будет отсвечивать за ужином, где он наверняка уже запланировал себе потрогать вожделенные округлости Лили и это, несомненно, скажется на его разговорчивости.

Впрочем, особо долго мне мучиться выбором не дали. Перед тем, как войти Густав обернулся.

– Кристина, Поль, Жак вам поручается развлечь сопровождающего госпожи Лили!

Из-за моей спины раздалось дружное.

– Да, господин Густав!

За время нашей прогулки по дому к двум блондинам в красных рубашках следовавших уже за мной по пятам, присоединилась блондинка. Высокая, почти с меня ростом очень симпатичная зеленоглазая девица с толстой белой косой в красном шерстяном платье. Лили не возразила против такого предложения и мне осталось лишь молча согласиться на предстоящее развлечение. Парочка вошла в открытую подсуетившимся блондином дверь. Дверь закрылась.

– Ну что ж давай развлекаться...э...

– Марк! Меня зовут Марк.

– Давай развлекаться Марк! – повторил блондин, стоя у закрытой двери.

– Давай, – согласился я. – А как будем развлекаться?

– А вот так, – с воодушевлением сказал блондин и его огромный кулак молнией метнулся к моему лицу. Мир вокруг потемнел и пропал.

В себя я пришел так же рывком. Жутко болела левая скула. В носу хлюпало и то явно были не сопли. Ныли и шатались (я осторожно потрогал языком) зубы. Гудела голова. Глаза открыть удалось только со второй попытки.

Я лежал на полу, на спине в той же самой комнате, где блондин врезал мне по морде. Лежал широко раскинув в стороны руки и ноги. Поворочал головой из стороны в сторону. Ни злодея блондина, ни его близнеца в комнате не было. Но зато здесь присутствовала Кристина.

Она стояла и с любопытством смотрела на меня.

– Пришел в себя? Быстро! У Жака удар очень хороший. Да что там хороший! Великолепный удар у него! Далеко не всегда и не все после его удара вообще в себя приходят.

Я хотел было сказать, что не считаю этот удар таким уж великолепным и сам Жак с его развлечениями мне не особо нравится, но не смог выдавить из себя ничего кроме мычания. Язык, оказывается, тоже распух и не ворочался как надо во рту.

– Но ты не обижайся на Жака, – продолжила трещать девица. – Он ведь не со зла. Так приказано, господином Густавом. Но раз ты так быстро пришел в себя, то продолжим наши развлечения?

Такое предложение разом взбодрило меня. Но взбодрило совсем не в том смысле. Я мгновенно нашел в себе силы отказаться от предлагаемого продолжения развлечения.

– Не-е-ет... что-то не очень хочется...– прохрипел я.

– Как же так? – удивилась девица. – А выглядишь таким крепким, красивым... Хорошо, давай я начну первая. Вот смотри!

– Дальше действительно началось интересное зрелище. Кристина словно завзятая стриптизерша медленно-медленно расшнуровала лиф платья, и ее полные груди тут же выскользнули наружу.

– Интересно, правда? – хихикнула она, кокетливо облизывая языком свои полные красные губы.

– О-о-о! – только и смог я выговорить. Это развлечение в исполнении Кристины нравилось мне больше предыдущего. Я превозмог себя, приподнялся на руках и оперевшись спиной на стену, занял более подходящее положение для наблюдения за таким роскошным зрелищем.

А дальше было еще интереснее. Подол красного платья, не спеша, поехал вверх, обнажая мускулистые, хорошей лепки стройные ноги Кристины вплоть до того места, где они соединялись. Понятно, что никаких трусиков там и в помине не оказалось. Средневековье, что с него взять. Такую интригу порушило, но зато и впечатление от увиденного было намного сильнее. Платье тем временем всё ползло и ползло вверх, не останавливаясь. Тонкая талия, уже виденные мною груди, слишком широкие для девушки плечи, но меня наобщавшегося с амазонками по самое не могу, это не особенно удручало.

Наконец, платье было откинуто в сторону и Кристина с гордостью продемонстрировала мне себя. Ну что сказать? Чем-то ее фигура напоминала фигуру пловчихи. Широкие плечи, отсутствие зада и если бы не довольно пышные груди, которых у пловчих не должно быть, то сходство было бы полным.

– Теперь твоя очередь! – заявила мне Кристина. – Раздевайся!

– Что прямо здесь и будем развлекаться? – удивился я. – На полу?

– А чем тебе пол не нравится? – удивилась в свою очередь Кристина. – Мне так будет вполне удобно.

Регенерация уже шла у меня полным ходом. Голова болеть перестала. Кровь из носа больше не текла. Пожалуй, можно подниматься на ноги.

– Так ты будешь раздеваться? – снова пристала ко мне Кристина.

– Нет, не буду, – вздохнул я. – Ты конечно очень даже ничего, но я всё-таки как бы на службе. Охраняю госпожу Лили.

– Ты охраняешь? – удивилась девица. – Ладно, охраняй, но может всё же разденешься?

– Вот пристала! Вообще-то мне нет нужды раздеваться полностью. Достаточно приспустить штаны...

– Нет, со спущенными штанами ты меня не устроишь... Удовольствие не то будет, но раз ты отказываешься пойти мне навстречу... то ладно, придется использовать тебя в том виде как ты есть.

– Вот это другой разговор, милая. Сейчас я поднимусь, а тебе для удобства наверно лучше всего будет встать на колени...

Но Кристина меня уже не слышала. Она медленно закрыла глаза и словно прислушивалась к чему-то в себе... И вдруг, к моему удивлению и в самом деле ноги Кристины подогнулись и она рухнула на пол. Я в растерянности подняться на ноги, не зная, что делать, но то, что произошло дальше, ввергло меня в шок.

Кристина, с закрытыми глазами, стоя на четвереньках, вдруг выгнулась дугой. При этом ее тело, вдруг начало оплывать, как тает кусок масла на раскаленной сковородке. Но масло на сковородке ужариваясь, всегда при этом уменьшается в размерах, тело же Кристины, наоборот резко прибавило в объёме, скачком достигнув габаритов амазонки. Еще секунда и ее тело словно вскипело. Ранее гладкое, безволосое девичье тело покрылось длинной густой белой шерстью. Лицо странным образом удлинилось, при этом зубы перестали умещаться во рту. Руки, на которые опиралась Кристина, изменились, превратившись в мощные мохнатые лапы, увенчанные огромными когтями. Еще секунда и из уже мохнатой попы Кристины выскочил, стремительно удлиняясь и разворачиваясь в воздухе огромный пушистый хвост...

Передо мной стоял огромный белый волк или вернее волчица, учитывая первоначальный пол Кристины. Волчица, размером не уступавшая львице, открыла глаза, которые, как оказалось, стали жуткого красного цвета, осмотрела меня и, разинув огромную клыкастую пасть, громко рыкнула. Так жутко не смогла бы рыкнуть наверно даже голодная львица. Впечатление было такое, словно тут, в этой комнате вдруг разодрали на части толстенный лист железа. Масса инфра-низких звуков в реве волчицы воздействовала напрямую на меня, заставив бешено забиться сердце, мелкой дрожью начало сотрясаться мое тело, а ноги резко ослабели и если бы я не опирался спиной о стенку, то точно сел бы на пол. Да и другие органы не остались обойденными этим воздействием. Желудок на пару с кишечником судорожно и резко сжался. Хорошо еще, что я перед визитом к Густаву, словно предчувствуя что-то нехорошее, не стал ужинать и как сейчас выяснилось, правильно сделал, поскольку бегать с полными штанами было бы страсть, как неловко. А бежать, спасаться надо было немедленно. Белое чудовище явно собиралось поужинать мною.

Этот жуткий вой-рёв вымел у меня из головы не только способность рационально соображать, а и вообще все мысли. Голова была пуста и находилась под полным контролем инстинкта самосохранения. Ни о чём не думая, не вспоминая ни о Лили, которую должен был защищать, забыв про меч по-прежнему бесполезной железякой болтающийся у меня на поясе и который можно было бы попытаться пустить в дело, я рванул к выходу из комнаты.

Для волчицы-Кристины такое поведение жертвы видимо было предсказуемо. Белой молнией она метнулась наперерез мне, раскрыв свою кошмарную, огромную, словно чемодан пасть полную острейших зубов.

Она не ошиблась и не промахнулась, а я попался.

Великие дрессировщики прошлого потрясали публику в цирке коронным номером: сняв с головы черный цилиндр, они отважно засовывали свою голову в пасть льву и нередко бывали случаи, что даже без особых повреждений доставали ее обратно. И, несомненно, лев при этом был до отвращения закормлен перед выходом на арену.

Вот таким отважным дрессировщиком я и почувствовал себя, когда влетел в смрадную, горячую пасть волчицы головой вперед. Что вам сказать о своих ощущениях при этом? Внутри было очень тепло и очень сыро (Кристина в преддверии ужина, уже напустила полную пасть слюны) и относительно комфортно. Но только до того момента, когда белый частокол верхних зубов, очень похожих на кинжалы не устремился навстречу такому же набору кинжалов на нижней челюсти волчицы, которые в результате и сомкнулись на моей шее. Никаких неприятных последствий от попытки откусить мне голову не было, если не считать сильнейшего психологического дискомфорта, когда раздался громкий противный хруст.

"Всё-таки инстинкты это не всегда плохо, – подумал я, когда после нескольких безуспешных попыток Кристины сомкнуть пасть это ей так и не удалось сделать, а я начал мыслить конструктивно и связно. Видимо не надеясь на быстроту ног, инстинкт самосохранения сделал то, что должен был сделать я сам при виде трансформирующейся Кристины – врубить на полную мощь свою защиту. – Ну и что мне сейчас делать?".

Волчица же такими мыслями обременена не была. Крошатся зубы при попытке откусить голову вкусно пахнущему человечку? Задействуем когти, благо длиной они не уступают зубам.

К хрусту крошащихся о мою шею зубов, прибавился скрежет когтей дравших меня сверху донизу к счастью с тем же результатом.

Зубами и когтями меня, похоже, было не взять, но я рисковал утопнуть в слюне Кристины, которая выделялась у нее в пасти при активном пережевывании потенциальной добычи, то есть меня. Сколько у нее было той слюны? С ведро запросто. Пасть была очень просторная. А в ведре слюны утонуть можно было легко. До меча было не добраться, поскольку Кристина драла меня когтями не прерываясь. Поэтому я сделал то, что мог сделать: вцепился большой черный мокрый нос Кристины. Я засунул твердые, как камень от прилившей к ним магии пальцы в нос волчицы так глубоко, как только смог, свел их вместе и рванул, что было сил.

В результате носа, как такового у волчицы не оказалось. Это я установил, когда Кристина отшвырнула меня в сторону. Оборотни, а Кристина была оборотнем, помимо огромной силы обладают еще и очень быстрой регенерацией. Поэтому сочившаяся кровью дыра, возникшая с моей помощью на морде Кристины прямо на глазах начала зарастать, восстанавливая прежние формы.

Оборотень злобно смотрела на меня своими кроваво-красными глазами, периодически слизывала текущую из дыры на морде кровь и явно ждала завершения процесса регенерации, чтобы потом заняться мою снова. И судя по всему, надолго регенерация у нее не затянется. Я вытянул меч из ножен. Хватит рукоприкладством заниматься. Посмотрим, сможет ли Кристина регенерировать с такой скоростью, с какой я ее буду шинковать мечом?

Желание разделаться с кровожадной тварью, только что едва не сожравшей меня было настолько велико, что ускориться я смог так, как мне до сих пор не удавалось.

Оборотень же вообще с места не двинулся, когда я, подскочив к нему, ткнул мечом в бок, целя в сердце, я решил не связываться с массивными костями оборотня, чтобы меч не застрял в них и был готов дырявить Кристину столько, сколько нужно, чтобы она издохла. Но ничего такого к моему удивлению не потребовалось. Едва меч проткнул шкуру оборотня. Едва брызнула первая кровь чудовища, как лезвие меча до того зеркально-гладкое вспыхнуло вязью рун. Одновременно с этим по мере погружения меча тело оборотня начало обратную трансформацию. Шерсть стремительно втягивалась в тело. Кости сокращались, уменьшаясь на глазах, и когда меч полностью вошел в волчицу, то собственно волчицы уже и не было. Стоявшая передо мной на четвереньках голая девушка молча завалилась на пол. В ее развороченном правом боку торчал мой меч, а кровь толчками выплескивалась наружу.

Шея девицы не шла ни в какое сравнение по толщине с шеей зверя, и потому мне хватило одного удара, чтобы голова оборотня рассталась с ее телом. Затем, ударив резко, носком по сему круглому предмету, я отправил отрубленную голову в коридор, точно попав в приоткрытые двери. Надо было создать максимальное расстояние между головой и телом оборотня, во избежание неприятных сюрпризов.