Текст книги "Энциклопедия заблуждений. Война"

Автор книги: Андрей Донец

Соавторы: Юрий Темиров
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 31 страниц)

«Коминтерновская» подоплека советско-польской войны 1920 года, или Неудачное продолжение мировой революции

Заблуждением является мнение о советско-польской войне 1920 года как о войне, не имеющей ничего общего с ленинской идеей «экспорта» коммунизма в Европу.

Идея мировой социалистической революции вынашивалась большевиками сразу же после Октябрьского переворота в России. Ее вдохновителем был Ленин. Он считал, что политические партии, высказавшиеся за «империалистическую войну», утратили поддержку пролетариата, а взгляды традиционных рабочих партий и профсоюзных организаций Германии, Франции, США и Великобритании устарели, поэтому задача русских большевиков, одержавших победу, состоит в обеспечении руководства рабочим движением всех стран. Ленин был уверен, что большевикам не удастся построить коммунизм в России, где большую часть населения составляли крестьяне, без поддержки пролетариата индустриально развитых стран Европы. Для эффективного руководства мировой революцией 2 марта 1919 года в Москве был создан Коммунистический интернационал (Коминтерн). «Но при чем тут советско-польская война?» – скажете вы. В том-то и дело, что историки Советского Союза предпочитали умалчивать о связи между ней и «экспортом» коммунизма.

Война между Польшей и Советской Россией была результатом агрессии недавно возродившей свою государственность Польши, которая страстно жаждала восстановления границ, установленных в 1772 году, когда территория Польши подверглась первому разделу между Пруссией, Австро-Венгрией и Россией. Попытки советского правительства урегулировать конфликт мирным путем не увенчались успехом. 22 апреля 1920 года польская сторона заключила соглашение с Петлюрой «о борьбе с большевиками и освобождении порабощенной Украины». 25 апреля 1920 года польско-украинские войска развернули мощное наступление в восточном направлении. Разгромив оборону Красной Армии, польские войска уже 6 мая заняли Киев.

В такой обстановке 23 мая ЦК РКП(б) опубликовал тезисы «Польский фронт и наши задачи», в которых указывалось на «необходимость оценивать войну с Польшей как центральную задачу страны». Создавались управления фронтами – Западное и Юго-Западное. Сосредоточение основных сил происходило на Западном фронте, а Юго-Западный должен был действовать как вспомогательный, нанося удар в направлении Ровно – Брест-Литовск. Впоследствии предполагалось объединение двух фронтов. Уже в ходе составления плана боевых действий был предусмотрен удар Красной Армии в направлении Варшавы, который должен был осуществляться армиями под командованием А. И. Егорова и М. Н. Тухачевского.

Контрнаступление Красной Армии началось 14 июня в Белоруссии. Хотя продвижение советских войск не было значительным, им удалось оттянуть на себя часть сил противника из Украины, обеспечив тем самым благоприятные условия Юго-Западному фронту для удара. В ходе наступления Красной Армии на Киев советские войска форсировали Днепр и 5 июля вошли в город. Остановить дальнейшее продвижение советских войск полякам удалось лишь на подступах ко Львову.

На Западном фронте войскам Тухачевского также сопутствовал успех. 11 июля был взят Минск, а 3 августа, когда советские войска вошли в Брест, Тухачевский сообщил в Москву, что путь на Варшаву открыт. В конце июля – начале августа 1920 года на фронте наступило затишье. Тем временем большевиками в предвкушении взятия Варшавы был создан Временный революционный комитет Польши, во главе которого поставили Феликса Дзержинского. Последний сразу же приступил к преобразованиям на советский лад и к формированию польских красных добровольческих частей.

В тылу рука об руку с войсками Тухачевского, подчиняясь любым приказам советского командования, работала Польская коммунистическая партия. Она занималась организацией саботажа, устраивала диверсии, срывала поставку военного снаряжения для польской армии от стран Антанты. Но коммунистам так и не удалось заручиться поддержкой населения на занятых Красной Армией территориях. Польский ревком вместо национализации земли и передачи ее крестьянам проводил политику повсеместного насаждения госхозов, не сохраняя за крестьянами их наделы. Это вызвало серьезное сопротивление польского населения новому порядку. Крестьянство, насильно загоняемое в госхозы, не разглядело преимуществ советской власти. Отрицательно на авторитете новой власти сказалась антирелигиозная политика ревкома, которая в условиях религиозной Польши только усиливала недовольство.

16 августа Ю. Пилсудский, зная тяжелое положение Красной Армии, «застрявшей» под Львовом, отдал приказ о контрнаступлении. Положение осложняло соперничество между Тухачевским и Буденным. В значительной степени по этой причине направления наступления двух группировок Красной Армии сильно разошлись, создав противнику отличные условия для контрудара. Превосходящие силы поляков заставили советских солдат начать отступление, которое превратилось в паническое бегство. Произошло то, что военные историки назвали «катастрофой под Варшавой».

С сентября 1920 года по март 1921 года в Риге велись переговоры между Польшей и Советской Россией, которые завершились подписанием мирного договора. По условиям договора, стороны обязались прекратить какие-либо военные действия друг против друга, а также устанавливалась новая граница, в соответствии с которой к Польше отходили этнические украинские земли – Холмщина, Подляшье, Западная Волынь и Западное Полесье.

Помимо военных просчетов, поражение большевиков в значительной мере обусловило то, что соблазн «на штыках принести революцию в Западную Европу» взял верх над здравым смыслом. Не сбылась надежда Ленина «протянуть руку трудящимся Германии через Польшу и помочь им распространить революцию до Рейна». Неудачная попытка «экспорта» революции в 1920 году коренным образом изменила внешнюю и внутреннюю политику советского государства. Во внешней политике был взят курс на мирное сосуществование с капиталистическими государствами, во внутренних же делах произошел отказ от политики военного коммунизма и принята новая экономическая политика, механизмы которой должны были обеспечить базу для построения коммунизма в «одной отдельно взятой стране».

Коммунистическая партия и партизанское движение в годы Великой Отечественной войны

«Партия выступила организатором партизанского движения на оккупированной врагом территории» – такую трактовку роли партии в развитии партизанского и подпольного движения на оккупированных территориях предлагает «История Коммунистической партии Советского Союза» (6-е изд., доп. – М.: Политиздат, 1982. – 784 с.). Впрочем, все другие издания советского времени содержат аналогичную оценку.

Конечно, трудно переоценить тот огромный вклад, который внесли в разгром нацистских оккупантов партизаны и подпольщики. Однако было заблуждением принимать на веру ту оценку роли КПСС в развертывании борьбы в тылу врага, которую давали советские историки. На самом деле не все было так гладко и складно, как может показаться после прочтения их работ.

Не вызывает сомнения тот факт, что под непосредственным руководством партийных и советских органов создавались подпольные комитеты, формировались партизанские отряды и группы. Особенно активно этот процесс начинает развиваться после того, как стало понятно, что война будет длительной. Вопросы и сомнения вызывает другое. Почему, к примеру, по мере отдаления героических и трагических военных лет растет официально указываемое количество подпольных партийных организаций, действовавших в то время в тылу врага? Что касается Украины (а именно в Украине и Белоруссии партизанское и подпольное движение было наиболее массовым и продолжительным), в 50-е годы чаще всего назывались такие цифры: 14 подпольных обкомов, 154 городских и районных комитета партии, 700 подпольных организаций. В 1967 году (год 50-летия Великого Октября) обкомов стало 16, городских и районных организаций – 172, а партячеек – более 700 (Історія Української РСР: У 2 т. – К., 1967). В 1975 году количество подпольных обкомов выросло до 23, горкомов и райкомов – до 685, первичек – до 4315 (Украинская ССР в Великой Отечественной войне. 1941–1945: В Зт. – К., 1975). Безусловно, историки активно интересовались подпольным и партизанским движением, но могли ли результаты их научных поисков быть столь впечатляющими?

Для того чтобы правильно оценить количество подпольных (в том числе партийных) организаций, необходимо четко провести грань между реальным и формальным. Ведь борьбу с врагом вели не «бумажные» обкомы и горкомы, а реально действовавшие подпольщики. Надо сделать поправку на немецкий опыт противодействия движению сопротивления в оккупированных странах, на недостатки в подготовке к работе в подполье, на человеческие слабости, в конце концов. Многие такого рода организации были довольно быстро раскрыты и уничтожены нацистами, многие коммунисты, оставленные для борьбы в тылу, просто «легли на дно» и не участвовали в сопротивлении. По оценкам профессора В. И. Клокова, только десятая часть подпольных организаций смогла развернуть деятельность в условиях оккупации (Клоков В. И. О стратегии и тактике партизан в борьбе против фашистских оккупантов на Украине).

В начале войны очень непростой была ситуация и в партизанском движении. Бывший заместитель начальника Украинского штаба партизанского движения (УШПД) полковник И. Старинов свидетельствует, что «в первый год войны на оккупированную территорию Украины было переброшено около 3500 партизанских отрядов и диверсионных групп. На июнь 1942 года Украинский штаб партизанского движения сообщал о наличии только 22 действовавших отрядов».

Трудности в становлении партизанского движения на начальном этапе Великой Отечественной войны в значительной мере были обусловлены как раз «руководством партии, возглавляемой вождем всех народов». Еще в 30-е годы по приказу командующего Киевским отдельным военным округом И. Якира в лесах приграничной полосы создавались специальные базы оружия, боеприпасов и продовольствия, готовились специалисты партизанской войны. В ходе репрессий против высшего командного состава Красной Армии был уничтожен не только Якир, но и подготовленные по его указанию кадры и базы. Ни в чем не повинные люди «оказались» шпионами, заговорщиками и паникерами. Напомним, тогдашняя стратегическая доктрина РККА предполагала ведение войны на территории противника.

Когда не знавшие стратегических пророчеств «большевистского Нострадамуса всех народов» немецко-фашистские армии с угрожающей скоростью продвигались в глубь Советского Союза, на оккупированную территорию стали забрасывать неподготовленные, плохо вооруженные партизанские отряды и диверсионные группы. О степени их подготовленности говорит тот факт, что многие бойцы этих соединений, к примеру, не владели языком местного населения (украинским или белорусским). Также партизаны часто получали, мягко выражаясь, непродуманные приказы. Так, в июле 1941 года Сталин обратился к ним с призывом поджигать леса. Слава богу, у последних хватило ума и мужества этому призыву не последовать, поскольку именно леса являлись их базой, а также местом, где нередко укрывалось от нацистских карателей мирное население.

Партизанское движение заметно активизировалось после создания Центрального штаба партизанского движения, который возглавил П. Пономаренко, и уже упоминавшегося УШПД, созданного 30 мая 1942 года, начальником которого был Т. Строкач. Поданным Украинского штаба, в августе 1943 года в Украине существовало 46 партизанских соединений, 1993 отряда и диверсионно-разведывательные группы. В боевых действиях против фашистов участвовало около 100 тыс. человек (без бойцов тех отрядов, которые так и не установили связи с «большой землей»). По оценкам историков, постоянные соединения и отряды партизан в период высшего подъема движения насчитывали (без армейских диверсионных групп и подпольщиков) 40–50 тыс. бойцов.

В славной истории Украинского штаба партизанского движения советские историки замалчивали то обстоятельство, что он трижды расформировывался по указке Сталина. Последний раз это произошло в марте 1943 года, причем штаб был восстановлен в апреле того же года. Что же вызывало недовольство вождя? Может быть, наличие значительного числа отрядов и групп сопротивления, находившихся вне контроля со стороны коммунистической партии?

Не очень-то афишировались и другие эпизоды истории борьбы в тылу врага. В Ровенской области, например, действовали созданные НКВД и заброшенные на оккупированную территорию десантом разведывательные отряды особого назначения под командованием Медведева (600 человек), Бринского (300 человек) и Каплуна (150–400 человек). О подвигах этих отрядов написано немало. Не упоминалось другое. Начальник штаба партизанского движения Ровенской области В. Бегма вынужден был обратиться за помощью к секретарю ЦК ВКП(б) Г. Маленкову и секретарю ЦК КПУ(б) Н. Хрущеву с просьбой обуздать «вольницу» отрядов особого назначения. Дело в том, что указанные соединения подчинялись непосредственно Москве. Бесконтрольность привела, по свидетельству Бегмы, к многочисленным случаям произвола – расстрелам ни в чем не повинного населения, массовым пьянкам и хулиганству.

Конечно, партизаны и подпольщики сыграли важную роль в подрыве боевой мощи вермахта, в укреплении веры в победу советских людей, оказавшихся в оккупации. Но, думается, их подвиг достоин памяти и исторической правды, а не пропагандистского разукрашивания.

Конфликт за остров Чжэньбаодао

Название острова Чжэньбаодао, что на реке Уссури, вряд ли о чем-то говорит большинству живущих ныне в СНГ людей, разве только то, что находится он где-то в Китае. Немногим о чем-то скажет и второе его название – Даманский. Но может быть, найдутся люди, которые вспомнят о событиях более чем 33-летней давности, когда китайские войска вторглись на территорию Советского Союза и начали вооруженную борьбу за тот самый остров Даманский – Чжэньбаодао.

Тогда, в 1969 году, все советские газеты и телеканалы наперебой сообщали о героизме, о долге, неприкосновенности советских границ и об ответственности китайского правительства за вооруженные провокации, но правда об этих событиях, как это обычно случалось в Союзе, была подменена умело сфабрикованным мифом. Понадобилось три десятилетия, для того чтобы узнать, как же в действительности развивались события на реке Уссури и почему вторжение китайцев стало «сюрпризом» для советских пограничников.

Оказывается, что советская военная разведка еще в 1968 году добыла сведения о том, что к границе в районе острова Даманский подтягиваются китайские войска и готовится широкомасштабное нападение, цель которого – захватить остров. Несмотря на это, советское командование не приняло необходимых мер к предотвращению агрессии, а численность личного состава Нижнемихайловской погранзаставы составляла всего около 30 человек, в то время как китайцы сосредоточили на этом участке границы войска численностью до полка. Результат беспечности командиров – напрасно загубленные десятки жизней советских пограничников. Китайское правительство в память о солдатах, погибших в боях за остров Чжэньбаодао, открыло музей. А что мы знали о подвиге советских солдат? Кто его сейчас помнит?

Инцидент начался 2 марта 1969 года, когда около 300 солдат регулярной армии Китая пересекло реку Уссури и направилось к советской границе. Начальнику заставы старшему лейтенанту Ивану Стрельникову доложили о продвижении отряда китайских солдат из 30 человек. К таким инцидентам пограничники уже давно привыкли из-за многочисленных провокаций, регулярно происходивших с 1967 года. На место происшествия выехали две группы бойцов и рассредоточились по флангам острова, а группа из пяти человек во главе с начальником направилась прямо к китайцам для переговоров. Но переговоры не состоялись. Советские пограничники были расстреляны в упор из автоматов. Такая же участь постигла и вторую группу. Солдаты даже не успели понять, что происходит. Дать отпор нападавшим смогла только третья группа под командованием младшего сержанта Юрия Бабанского, которая держала оборону около часа, пока им на помощь не подоспел отряд Виталия Бубенина. В тот день Даманский сумели отстоять. Китайцы были выбиты за пределы советской территории. В том бою погибло 32 советских пограничника. Но конфликт на этом не закончился.

Прибывшее подкрепление советских военнослужащих создало оборонительную линию, но 14 марта по приказу командования они были вынуждены покинуть остров. Подразделения отвели к Нижнемихайловской заставе. Уже спустя несколько часов поступил еще один приказ занять остров, но на нем за время отсутствия советских пограничников успели появиться китайцы. В ночь на 15 марта началась самая кровавая схватка за остров. В ней приняли участие 125 советских пограничников при поддержке мотострелкового батальона 199-го полка с танковым взводом и батареей полковых минометов. Устоять перед численно превосходящим противником, а китайцев на острове было около 500, пограничникам не удалось. На них обрушился шквал минометно-артиллерийского огня и все повторяющиеся атаки пехоты. Огневой поддержки защитники острова получить не могли, хотя буквально у них за спиной была сосредоточена армейская дивизия с артиллерией и реактивными установками «Град». Здесь в дело вступала большая политика. Пока в конфликте участвуют только пограничники, его можно легко отнести к локальному инциденту, но как только в ход идет регулярная армия – это уже война. Такую ответственность на себя никто из командования брать не хотел. Правда, в распоряжении советских солдат имелось не то три, не то четыре танка Т-62, которые и решил использовать для восстановления положения начальник Иманского погранотряда полковник Демокрит Владимирович Леонов. Но танковая атака вышла неудачной. На открытой местности машины стали отличной мишенью. Почти сразу же был подбит головной танк колонны. В нем погиб и сам полковник.

Восстановить положение смогли только с введением в бой, после личного разрешения Леонида Брежнева, ствольной артиллерии и современных «катюш», реактивных установок «Град». По другой версии, ответственность за открытие артиллерийского огня взял на себя министр обороны Гречко. Однако достоверные данные на этот счет нам неизвестны. Сразу же после обрушившегося на китайские позиции шквального огня советской реактивной артиллерии (говорят, это было первое боевое применение системы «Град») советским войскам удалось перехватить инициативу. Китайцы оставляли свои позиции и бежали. В боях за небольшой песчаный остров отдали жизни 58 советских пограничников.

Даманский был отбит. Он снова стал советской территорией. Но ненадолго. В сентябре 1969 года Председателем Совета Министров СССР Косыгиным и премьер-министром КНР Чжоу Эньлаем было подписано соглашение, в соответствии с которым Советский Союз более не претендовал на остров Даманский. После этого на острове сразу же был размещен китайский пограничный гарнизон, который находился на советском (а после – российском) острове до 1997 года, когда после завершения демаркации границы между РФ и КНР он официально отошел к Китаю.

Таким образом, советское военное командование совершенно бессмысленно принесло в жертву 58 советских пограничников. Вначале оно, имея соответствующие данные разведки, не приняло требуемых в таких случаях мер к укреплению участка государственной границы. Затем всего через полгода после кровопролития уже на политическом уровне принимается решение об отказе от территории, защищая которую полегли советские люди, выполняя свой воинский долг.

Конфликт на озере Хасан

«В июле 1938 года японское командование сосредоточило на советской границе 3 пехотные дивизии, механизированную бригаду, кавалерийский полк, 3 пулеметных батальона и около 70 самолетов… 29 июля японские войска внезапно вторглись на территорию СССР у высоты Безымянной, но были отброшены. 31 июля японцы, используя численное преимущество, захватили важные в тактическом отношении высоты Заозерная и Безымянная. Для разгрома японских войск, вторгшихся на территорию СССР, был выделен усиленный 39-й корпус… У озера Хасан Советская Армия впервые после Гражданской войны вступила в бой с опытной кадровой армией империалистов. Советские войска получили известный опыт применения авиации и танков, организации артиллерийского обеспечения наступления. За героизм и мужество 40-я стрелковая дивизия была награждена орденом Ленина, 32-я стрелковая дивизия и Посьетский пограничный отряд – орденом Красного Знамени. 26 бойцам присвоено звание Героя Советского Союза, 6,5 тыс. человек награждены орденами и медалями» – так подается международный конфликт на советско-японской границе в Большой советской энциклопедии.

При чтении вышеприведенной статьи БСЭ создается впечатление, что для Красной Армии сражение на озере Хасан было чем-то вроде учений, максимально приближенных к боевым условиям, да и опыт она приобрела исключительно положительный. Конечно, это заблуждение. На самом деле все обстояло не так просто.

На протяжении 30-х годов XX века обстановка на Дальнем Востоке постепенно накалялась. Захватив Маньчжурию и вторгнувшись в Центральный Китай, Япония оказалась соседкой СССР и «нацелилась» на советское Приморье. Здесь была сосредоточена крупная группировка войск, самураи время от времени устраивали провокации на границе, неоднократно нарушая ее. Еще за 5 месяцев до начала конфликта о готовящемся нападении Японии Москву предупреждал разведчик Рихард Зорге. И он не ошибался.

Первый вооруженный инцидент между пограничниками Советского Союза и японскими солдатами произошел 15 июля 1938 года, когда группа последних перешла границу и стала фотографировать военные укрепления. По нарушителям был открыт огонь, в ответ на это японцы захватили гору Сируми. Положение становилось критическим, но реакция советского командования была неадекватной. Погранвойска получили приказ: «Огонь не открывать». Выполняя его, они не ответили на обстрел японцами наряда в районе погранзнака № 7. А тем временем самураи продолжали наращивать силы, которые к 28 июля составляли 13 пехотных батальонов с артиллерией. Советская сторона могла противопоставить этой силе только 3 батальона. В такой ситуации командование погранзастав стало просить подкрепления, на что был получен отказ. Маршал Блюхер прокомментировал это так: «Пограничники сами ввязались. Пускай сами и выкручиваются».

«Выкручиваться» пришлось действительно самим. 29 июля на высоте Безымянная завязался бой, в котором пограничникам пришлось отступить. В течение часа 11 советских солдат держали оборону и отошли только после гибели 5 товарищей. Подоспевшее подкрепление из двух пограничных групп «спасло» ситуацию: наступавших японцев отбросили за линию границы. Только тогда был отдан приказ: «Немедленно уничтожить японцев, наступающих на высоту Заозерную, не переходя границы». Это значительно сковывало действия пограничников. Ночью 31 июля в результате атаки японцы захватили высоту Заозерная, а также высоты Безымянная, Черная, Богомольная. Потери советских войск составили 93 человека убитыми и 90 ранеными.

Конфликт переставал быть приграничным инцидентом. Только к концу дня 1 августа поступило подкрепление, но условия, в которые были поставлены войска, серьезно затрудняли выполнение боевой задачи. Наступающие советские подразделения оказались зажаты между линией границы и озером Хасан, что поставило их под фланговый огонь японцев. Следуя приказу, пограничники не могли использовать ни авиацию, ни артиллерию. Неудивительно, что в таком невыгодном положении атака советских войск захлебнулась.

Сразу же начали готовить новое наступление, и в этот раз командование разрешило действовать также на территории противника. Штурм высоты Заозерная осуществлялся силами 39-го стрелкового корпуса и продолжался 5 дней – с 6 по 11 августа. Задача была выполнена, японцев отбросили за границу. Сразу же после окончания штурма нарком обороны СССР отдал приказ о завершении боевых действий. Победа была одержана, провокации на границе прекратились. Конфликт завершился, японцам дали отпор, но допущенные просчеты стоило проанализировать более тщательно.

Так, например, прибывшее подкрепление было не полностью укомплектовано: в некоторых батальонах насчитывалось только по 50 % их штатной численности. Артиллерия не досчиталась положенных боекомплектов. Слабо было организовано тыловое обеспечение. Полевой госпиталь прибыл к месту боевых действий с опозданием на семь дней, а из положенных по штату врачей прибыло только трое. Ко всему этому советские военачальники принимали решения только после их одобрения в Москве. Конечно, в последнем случае виновны не столько отдельные командиры, сколько господствовавшие в стране и армии чрезмерная централизация и боязнь взять на себя инициативу и ответственность.

Бои на озере Хасан обошлись Красной Армии в 472 человека убитыми, 2981 ранеными и 93 пропавшими без вести. Но на самом деле последствия допущенных, а затем неисправленных ошибок были намного тяжелее. Как отмечал в дальнейшем начальник Дальневосточного управления НКВД, победа была достигнута «только за счет героизма и энтузиазма личного состава частей, боевой порыв которых не был обеспечен высокой организацией боя и умелым использованием многочисленной боевой техники». Опыт 1938 года недостаточно учли и с точки зрения организации армии, и сточки зрения тактики ведения современного боя. Неслучайно схожие просчеты будет допускать Красная Армия летом 1941 года. Если бы все промахи боевых действий на озере Хасан были учтены, последствия первых месяцев Великой Отечественной войны, возможно, были бы для советского народа не столь трагичны.