Текст книги "Энциклопедия заблуждений. Война"

Автор книги: Андрей Донец

Соавторы: Юрий Темиров
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 31 страниц)

История с историей

Многие поколения советских людей, безоговорочно доверяя информации, которую содержали тогдашние учебники и монографии по истории Великой Отечественной войны, заблуждались. Именно поэтому нельзя обойти стороной вопрос о том, какие факторы в свое время обусловили необъективный подход к изучению этого крайне важного периода истории. Что за история и почему приключилась с историей Великой Отечественной войны?

Вообще, долгое время мы оценивали работы зарубежных историков исключительно как антисоветскую и антисоциалистическую пропаганду. Пока мы их клеймили, в США издали 128-томную историю боевых действий американской армии на полях Второй мировой, в Англии – 92-томную гражданскую историю и 92 тома описаний операций британской армии, западногерманские историки подготовили и опубликовали многотомник «Германский рейх и Вторая мировая война». Однако ни в Советском Союзе, ни в возникших теперь на его территории независимых государствах до сих пор не было и нет масштабных комплексных работ по истории как Второй мировой войны, так и Великой Отечественной. В чем же дело? Неужто западные историки квалифицированнее наших, так сказать, и видят дальше, и «копают» глубже? Что-то не верится…

Уже в годы войны специализированные научные учреждения Академии наук СССР, республиканских академий начали собирать документы и другого рода свидетельства о военном времени. Однако в начале 50-х годов эта деятельность была неожиданно и без всяких публичных объяснений свернута. Некоторые историки называют произошедшее тогда «погромом в исторической науке». В конце 50-х – начале 60-х годов попытки написания академической истории Великой Отечественной войны возобновились. В Москве на свет появились 6-томное и 12-томное исследования, аналогичные издания (например, «Украинская ССР в Великой Отечественной войне Советского Союза 1941–1945 годов») были подготовлены в некоторых союзных республиках. В целом в советское время было написано более 20 тыс. книг и брошюр, посвященных Отечественной войне, общим тиражом более 1 млрд экземпляров. В них нередко содержались правдивые факты, но картина трагических и героических событий все же получилась искривленной и деформированной. Многим реальным событиям и людям в ней места не нашлось. Какая же непреодолимая сила довлела над советскими историками, изувечивая результаты их научных трудов?

Если ответить одним словом, то имя той роковой силы – Власть. Именно она во все времена ревностно относилась к Истории, стремясь превратить ее в свою служанку. В демократических странах в конце концов удалось найти «проруху на старуху», отстоять независимость исторической науки, по крайней мере, от власти. Иначе обстояло дело в тоталитарных государствах. Там история зачастую превращалась-таки в служанку власть имущих, переставая быть наукой и становясь инструментом официальной идеологии. При коммунистической диктатуре особенно не повезло тем ее разделам, которые оказались на острие идейно-пропагандистской борьбы с империализмом. Понятно, что история Второй мировой войны попадала именно в этот разряд.

Было бы удивительно, если бы пионером фальсификации реалий Великой Отечественной стал не «товарищ Сталин». Во-первых, вождь имел очень солидный опыт в виде «шедевра исторической мысли» – «Краткой истории ВКП(б)». Именно сей «шедевр» превратился в образец «идеологически выдержанной» (то есть извращенной в угоду партии) модели истории. Во-вторых, речь идет о событии такого калибра, в котором «А», как правило, произносит первое лицо. Вот «товарищ Сталин» и объявил 3 июля 1941 года в своем первом после начала войны обращении к советскому народу «правду» о ситуации на фронте, мол, отборные дивизии врага уже разгромлены… В это время «разгромленные дивизии» немцев захватили значительную часть Прибалтики, Белоруссию, создали угрозу Смоленску и Киеву, вышли на дальние подступы к Ленинграду.

Одна из главных задач, которую Власть ставила перед историками Великой Отечественной, – оправдать или умолчать о просчетах и недостатках советских руководителей. По этой причине неудачи начального этапа войны свалили на пресловутую внезапность, превосходство агрессора в живой силе и технике, ошибки отдельных военачальников (их не преминули наказать) и неподготовленность Советского Союза к войне. Замалчивались «неудобные» факты, целые военные операции (конечно же, неудачные для Красной Армии), скрывались реальные масштабы военных потерь и жертв среди гражданского населения. Одновременно всячески превозносились преимущества социалистической системы, которая якобы и стала залогом победы. Как писал в своем военном дневнике Александр Довженко, «правда про народ и его беду… никому… не нужна, и ничего не нужно, кроме панегирика».

«Обслужить» нужно было не только систему, но и ее «отдельных представителей», находившихся на вершине пирамиды власти. Поэтому историю войны лепили не только лишь под «всепобеждающие идеалы социализма», но и под Сталина, Хрущева, Брежнева, а также иных «верных ленинцев» калибром поменьше. Сталин предстает «гениальным полководцем», творцом всех побед Красной Армии. Были и другие оценки полководческих дарований Главнокомандующего, но они долгое время скрывались от советских людей. К. К. Рокоссовский назвал Сталина «недоучкой, который только мешал воевать», а Г. К. Жуков обвинил его в некомпетентности и дезорганизации работы Генерального штаба и наркомата обороны. Последнее обвинение широкой огласки не получило, так как содержалось оно в непроизнесенном выступлении Жукова на Пленуме ЦК КПСС в 1956 году.

Впрочем, как и хвалебные, так и критические отзывы о роли Сталина необходимо воспринимать осторожно, ведь их также не минули конъюнктура и субъективность. Рокоссовский накануне войны пострадал от репрессивной машины НКВД. Хотя он и был освобожден по распоряжению Сталина, думается, в конце концов маршал понял, кому он обязан тюремной решеткой. Жуков тоже оказался в опале, но после окончания войны: Главнокомандующий то ли приревновал к его заслугам, то ли боялся его популярности, а может быть, свою роль сыграли оба обстоятельства. Тем не менее вскоре Жуков подкорректировал свое мнение замечанием о том, что во второй половине войны Сталин набрался опыта и умело руководил Вооруженными Силами. С другой стороны, как было не подкорректировать, если началась эпоха брежневского «неосталинизма»? Завуалированной, но всенародной реабилитацией Сталина стал фильм «Освобождение», в котором тот вновь предстает в виде мудрого руководителя, то и дело принимая единственно верные решения.

С точки зрения осмысления опыта Великой Отечественной войны Г. К. Жукову пришлось сложнее других. Каждый руководитель партии – вначале Хрущев, а затем Брежнев – хотел, чтобы его воинская деятельность была «по заслугам оценена» авторитетным и популярным полководцем. Результат – изуродованные высочайшей цензурой «Воспоминания и размышления». В принципе, система позволяла обойтись и без маршалов с их воспоминаниями. В 1964 году Хрущеву присвоили звание Героя Советского Союза, но ему, конечно же, не сравниться с Брежневым ни по количеству наград, ни по степени мифологизации собственной роли в войне. Хотим подчеркнуть, что и Хрущев, и Брежнев являлись участниками войны и в этой связи заслуживают всяческого уважения. Однако в данном случае речь идет о выходящем за всякие рамки преувеличении личных заслуг.

Последняя в советское время серьезная попытка хотя бы на несколько шагов продвинуться в создании правдивой истории Великой Отечественной войны была предпринята в 80-е годы группой специалистов Института военной истории при Министерстве обороны СССР. Однако, ознакомившись с макетом первого тома, главная редакция «Воениздата» признала его антикоммунистическим, редакцию и авторский коллектив запланированного 10-томного издания разогнали.

Таким образом, идеологическая и политическая заангажированность науки стала главной причиной того, что была создана фальсифицированная, переполненная различными мифами и «белыми пятнами» история Великой Отечественной войны.

К

Как на самом деле повлиял ленд-лиз на боеспособность Красной Армии?

Как утверждали советские специалисты, роль ленд-лиза в деле разгрома фашистской Германии была «значительно преувеличена буржуазными политиками». В общей сложности объем поставок, по их мнению, не превышал 4 % объема производства промышленной продукции на отечественных предприятиях. И в нашем сознании до сих пор бытует соответственное, несколько пренебрежительное представление о пользе и эффективности военно-экономической и гуманитарной помощи союзников, которое является вопиющим заблуждением! Но давайте не будем торопиться и попытаемся рассмотреть эту проблему с точки зрения сегодняшнего дня, с учетом документов и материалов, ставших доступными историкам только в последнее десятилетие.

Итак, ленд-лиз – это система передачи Соединенными Штатами Америки взаймы или в аренду военной техники, оружия, боеприпасов, снаряжения, стратегического сырья, продовольствия и других товаров странам-союзникам по антигитлеровской коалиции во время Второй мировой войны. Закон о ленд-лизе был принят Конгрессом США 11 марта 1941 года. Он предоставил президенту США полномочия передавать, обменивать, давать в аренду, взаймы или поставлять иным способом военные материалы или военную информацию правительству любой страны, если ее «оборона против агрессии жизненно важна для обороны Соединенных Штатов». Страны, получавшие помощь по ленд-лизу, подписывали с США двусторонние соглашения, в которых предусматривалось, что материалы, уничтоженные, утраченные или потребленные во время войны, не подлежат никакой оплате после ее окончания. Оставшиеся после войны материалы, пригодные для гражданского использования, должны были быть оплачены полностью или частично на основе долгосрочных американских кредитов, а военные материалы США могли затребовать обратно.

В первые месяцы войны закон о ленд-лизе не касался СССР, он был распространен на Советский Союз только 7 ноября 1941 года. До этого времени товары из США поступали в СССР за наличный расчет, а поставки по ленд-лизу в СССР осуществлялись Великобританией в соответствии с Договором о взаимопомощи от 12 июля 1941 года.

Доставка товаров в Советский Союз в разные периоды войны осуществлялась по трем маршрутам: через моря Арктики в порты Мурманска и Архангельска, из портов Персидского залива через Ирак и Иран в советское Закавказье, а также через Аляску и Сибирь. Львиную долю поступлений в Советский Союз составляли вооружение и автомобильная техника. За весь период войны поставки по основным видам вооружения составили: 18,7 тыс. самолетов, около 11 тыс. танков и самоходных артиллерийских установок, до 10 тыс. орудий разного калибра.

Значительный вклад в обеспечение вооружением Красной Армии внесли поставки самолетов. По подсчетам представителя главной закупочной комиссии СССР в США Лебедева И. П., почти каждый четвертый самолет, поступивший в годы войны в ВВС СССР, был англо-американского производства. Кроме того, по ленд-лизу поставлялись авиационные двигатели, вооружение, боеприпасы, авиационное горючее, запасные части, без которых невозможна была бы нормальная эксплуатация боевых машин.

В обеспечении мобильности советских войск огромную роль сыграли поставки автомобильной техники. На 15 июня 1941 года в Красной Армии имелось 272,6 тыс. автомобилей всех типов, что составляло 36 % от численности штата военного времени. В результате поражений первых месяцев войны потери автомобильной техники составили 159 тыс. единиц (58,3 % от первоначального состава). Они были более-менее восполнены за счет автомашин гражданского сектора, но вскоре этот источник пополнения стал недоступен, советская же автомобильная промышленность не успевала обеспечивать потребности фронта. Главная надежда возлагалась на поставки по ленд-лизу. Например, в 1942 году Красная Армия получила 152,9 тыс. автомобилей, из которых только 22,9 % были собственного производства. Всего в 1943–1945 годах в армию было направлено 387,3 тыс. автомобилей, а по ленд-лизу было получено около 398,8 тыс. За годы войны СССР получил 406 тыс. автомашин, произведенных в государствах союзников. Кроме того, поставлялись железнодорожные локомотивы (1,5 тыс.) и вагоны (9,8 тыс.), запасные части и сырье, станки, одежда, консервы, табак…

Общие объемы поставок США в Советский Союз исчисляются 9,8 млрд долларов, из которых за время войны в виде обратных поставок СССР было возвращено 7,3 млрд долларов. Действие закона о ленд-лизе было прекращено в мае 1945 года. Дальнейшие попытки продлить сотрудничество между СССР и США потерпели неудачу в связи с начавшимся открытым противостоянием двух стран.

Таким образом, поставки по ленд-лизу сыграли значительную роль в победе Советского Союза. В отношении к производству боевой техники самим СССР они составили:

– по авиации – 23 %;

– по танкам и самоходным артиллерийским машинам – 10,5 %;

– по артиллерии – около 2 %.

Как видно, доля иностранной военной техники, используемой в сражениях, достаточно велика. Преуменьшение роли помощи, оказанной Советскому Союзу во время войны союзными государствами, по меньшей мере, несправедливо.

Каков был вклад «врагов народа» в дело защиты Родины от нацизма?

Вряд ли на территории бывшего Советского Союза остались люди, которые ничего не слышали о сталинских репрессиях, о системе лагерей ГУЛАГ, об ужасах, пережитых заключенными в этих лагерях и застенках НКВД. Но наверняка немногие осведомлены о роли заключенных ГУЛАГа, «врагов народа» (по определению сталинского «правосудия»), в победе Советского Союза над фашистской Германией. Более того, и по сей день бытует мнение, что эта роль была ничтожной (если и была положительной), а в определенном смысле даже отрицательной. Однако это заблуждение! Как и весь советский народ, заключенные ГУЛАГа, несмотря на тяжелейшие условия и унижения, работали во имя общей победы, многие из них проявили настоящий патриотизм. Они строили, производили вооружение для фронта, сражались на фронтах ВОВ, награждались орденами и медалями. Вклад многих «врагов народа» вдело защиты Родины от нацизма достоин гласности и памяти.

Как стало известно из рассекреченных документов, к началу войны общее количество заключенных, содержавшихся в исправительно-трудовых колониях и лагерях, составляло 2,3 млн человек. С первых дней войны значительная часть узников, подпав под указы Президиума Верховного Совета СССР от 12 июля и 24 ноября 1941 года о досрочном освобождении, вступила в ряды Красной Армии. Названные указы распространялись на осужденных за прогулы, бытовые и незначительные должностные или хозяйственные преступления. Всего за период с 1941 по 1943 год из лагерей и колоний в армию было направлено 957 тыс. заключенных, пятеро из которых удостоены звания Героя Советского Союза.

В годы войны из числа заключенных происходило комплектование рабочей силы важнейших строительных объектов, находившихся под патронатом наркомата внутренних дел. Всего на строительных работах было занято свыше 2 млн человек, в том числе: на строительстве железных дорог – 448 тыс. человек, в промышленном строительстве – 310 тыс., в лесной промышленности – 320 тыс., горно-металлургической – 171 тыс., на аэродромном и шоссейном строительстве – 268 тыс. человек.

Из общего числа рабочих-узников, использовавшихся на производстве, 40 тыс. человек являлись специалистами и квалифицированными рабочими: инженерами, техниками, металлистами, железнодорожниками, угольщиками. Силами заключенных ГУЛАГа были возведены авиационный и нефтеперегонный заводы в Куйбышеве, металлургические комбинаты в Нижнем Тагиле, Челябинске, Актюбинске и Закавказье, а также Норильский и Джидинский комбинаты, Богословский алюминиевый завод. Они же трудились на строительстве Северо-Печорской железнодорожной магистрали, стратегической железной дороги Саратов – Сталинград, железной дороги Комсомольск – Совгавань. Кроме того, 200 тыс. узников были задействованы на строительстве оборонительных сооружений.

Заключенные, находясь в ведении НКВД, передавались на работы и в другие наркоматы. Например, в 1944 году они были задействованы на 640 фабриках и заводах, не находившихся в подчинении НКВД СССР. Из числа осужденных формировались специальные колонии при предприятиях черной и цветной металлургии, авиационной и танковой, угольной и нефтяной, лесной и электропромышленности, при заводах, производивших боеприпасы и вооружение. Необходимо также отметить, что количество отказчиков от работы в годы войны сократилось в 5 раз по сравнению с 1940 годом, причем во многих лагерях отказы от работы были ликвидированы полностью. Широкое распространение среди узников ГУЛАГа получило социалистическое соревнование в форме стахановских и фронтовых вахт, трудовых салютов, лицевых счетов по выпуску сверхплановой продукции в фонд Главнокомандования. Многие заключенные, проявляя патриотизм, подавали заявления об отправке на фронт, сдавали свои личные ценные вещи, деньги и облигации госзаймов в фонд обороны страны, приобретали за наличный расчет облигации государственных военных займов. В общей сложности в фонд обороны страны с 1941 по 1944 год от заключенных поступило свыше 27 млн рублей.

За три года войны предприятия ГУЛАГа НКВД произвели 70,7 тыс. единиц боеприпасов, что составило 104 % плана, и 20,7 тыс. комплектов спецукупорки – 107 % плана. Наряду с производством боеприпасов труд заключенных использовался в изготовлении средств связи и военного обмундирования, причем именно в ГУЛАГе впервые в Союзе освоили производство комбинированных источников питания для раций войск связи и полихлорвиниловые заменители кожи, обладающие всеми ее качествами. Лесозаготовительные колонии за годы войны добились выполнения плана на 107 %, их силами было заготовлено и вывезено 7 млн кубометров древесины.

Объем товарной продукции, выпущенной промышленными предприятиями ГУЛАГа за три года войны, в отпускных ценах выразился в 3,651 млн рублей, сельскохозяйственной продукции – 1,188 млрд рублей. Ежегодные поступления в бюджет государства с 1940 по 1943 год возросли в 2,2 раза и составили 1,029 млрд рублей. Всего за годы войны перечислено в бюджет 2,650 млрд рублей, в том числе сверх плана – 300 млн рублей.

Таким образом, вклад узников ГУЛАГа в победу советского народа над Германией и ее союзниками оказался довольно значительным. Тысячи оскорбленных и униженных советским государством «врагов народа» встали на защиту своей Родины.

Каковы подлинные причины и судьба «контрреволюционного мятежа» 1956 года в Венгрии?

«Контрреволюционный мятеж в Венгрии – вооруженное выступление против народно-демократического строя, подготовленное силами внутренней реакции при поддержке международного империализма с целью ликвидации социалистических завоеваний венгерского народа, восстановления господства капиталистов, составляющих наряду с примкнувшими к ним мелкобуржуазными элементами классовую борьбу контрреволюционного мятежа» – именно так трактовала советская пропагандистская машина события, произошедшие в Венгрии в октябре 1956 года. Объяснение им было выдержано в подобном же духе: «…остатки реакционных сил, подстрекаемые международным империализмом, подняли, используя ошибки Венгерской партии трудящихся (ВПТ), контрреволюционный мятеж для того, чтобы оторвать Венгрию от социалистического лагеря и превратить ее в плацдарм империалистических государств».

Так что же на самом деле случилось в Венгрии в 1956 году? Была ли советская трактовка тех событий правдой? Насколько заблуждались мы все, принимая ее на веру?

На самом деле в стране давно, фактически с момента прихода к власти прокоммунистических сил и установления строя так называемой народной демократии, накапливалось и росло недовольство народа режимом сталинского образца в исполнении Матиаса Ракоши, сосредоточившего в одном лице всю власть в Венгрии. Москва, увидев назревшую там опасность для коммунистического режима, поспешила подвергнуть критике поведение венгерских товарищей и попыталась принять срочные меры. «Воспитательная беседа» была проведена на встрече в Москве в середине июня 1953 года. От имени Президиума ЦК КПСС Г. Маленков внес предложение о разделении постов генерального секретаря партии и главы правительства. На должность премьера была предложена кандидатура Имре Надя. Ракоши оставался первым секретарем ЦК ВПТ. На состоявшемся после московского совещания пленуме ЦК ВПТ политика Ракоши была подвергнута критике и его венгерскими коллегами.

«Исправлением ошибок в партийной и государственной работе» занялся И. Надь. Ситуация начала выходить за рамки сценария, разработанного в Москве. Председатель Совета Министров Имре Надь не ограничился косметическим ремонтом народно-демократического строя. Он заявил о поиске «венгерскою пути» к социализму, предполагавшего демократизацию общества и улучшение благосостояния народа, а также восстановление реальной независимости Венгрии. Глава партии начал контригру, выставляя Надя в глазах Москвы приспешником националистов. Казалось, Ракоши взял верх: Надя обвинили в проведении антимарксистской линии и в апреле 1955 года сняли с поста главы правительства.

Новые надежды породил XX съезд КПСС. Венгры рассчитывали, что за осуждением сталинизма последуют реальные шаги в направлении демократизации, наказание венгерских сталинистов и реабилитация репрессированных. Однако руководство партии и не думало проводить десталинизацию, а имя Ракоши тем временем вызывало всеобщую ненависть.

С подачи Кремля в июле 1956 года ЦК ВПТ на своем пленуме принимает решение о снятии Ракоши с занимаемой должности и выводит его из состава Политбюро ЦК ВПТ. Центральный комитет партии укрепляется «верными ленинцами», среди которых и Янош Кадар. Отставка Ракоши и вступление в должность первого секретаря ЦК ВПТ Э. Гере (такого же правоверного сталиниста) не спасли ситуацию в стране. Посольство СССР в Венгрии все чаще докладывало, что обстановка находится на грани взрыва, который и произошел, несмотря на перетасовку в правящих кругах Венгрии.

В атмосфере всеобщего недовольства 23 октября 1956 года в столице произошла 200-тысячная демонстрация, начавшаяся с митинга студентов в поддержку Польши (там несколько раньше началась борьба за десталинизацию). В ночь с 23 на 24 октября демонстрация переросла в вооруженное выступление. Часть военных во главе с Лео Малетером перешла на сторону восставших. Еще днем 23 октября, видя безвыходность положения, Э. Гере позвонил в Москву с просьбой ввести войска в Будапешт. Вечером того же дня части Особого корпуса, находившегося в Венгрии в соответствии с Варшавским договором, вошли в столицу. На следующий день советские войска докладывали: «К 17:00 24 октября все очаги повстанцев подавлены, идет ликвидация самого главного очага на радиостанции, где было сосредоточено до 4 тыс. человек». Сообщение о подавлении восстания оказалось преждевременным. 25 октября выстрелы в столице все еще звучали. По сведениям Микояна и Суслова, которые в те дни находились в Венгрии, на выстрелы с крыш и окон советские войска отвечали пушечным и пулеметным огнем из танков. Кроме того, восстание вышло за пределы столицы, в результате чего началась всеобщая забастовка. В течение недели антикоммунистическая революция охватила всю страну. Одно задругам принимаются требования повстанцев: Имре Надь снова занимает пост премьера, происходит переформирование правительства, 31 октября советские войска покидают город Будапешт, даются определенные гарантии относительно многопартийности и свободных выборов.

Более того, события, по-видимому, выходят из-под контроля умеренного крыла лидеров восстания. 30 октября повстанцы захватывают Будапештский горком ВПТ и истребляют всех оставшихся в живых его защитников, в том числе и одного из ближайших соратников И. Надя. 1–3 ноября Венгрия фактически была свободной. Под давлением радикальных революционеров Надь решается на шаги, которые обрекли восстание: он объявляет о нейтралитете Венгрии и выходе ее из Варшавского договора. Дело в том, что советское руководство готово было пойти на определенные уступки, но выход Венгрии из советской сферы влияния в планы Москвы явно не входил.

К 31 октября была разработана операция «Вихрь», а 1 ноября началась перегруппировка войск. Они перебрасывались в Венгрию из Одесского и Прикарпатского военных округов, частично из Румынии. Всего в операции, руководство которой поручили маршалу Коневу, было задействовано две армии, состоявшие из 9 дивизий, и находившийся в Венгрии Особый корпус в составе 3 дивизий. Активно использовались и воздушно-десантные части. Всего в ноябре 1956 года в военных действиях в Венгрии участвовало 60 тыс. советских солдат и офицеров.

4 ноября операция «Вихрь» началась. В ходе ее выполнения была выведена из строя и разоружена венгерская армия. Особо ожесточенными оказались бои с повстанцами, которых насчитывалось около 15 тыс. человек. Численное преимущество и превосходство в вооружении советских войск обеспечило разгром восстания. Поданным венгерского Минздрава, во время боев погибло 4 тыс. граждан Венгрии. Имре Надь скрылся в Югославском посольстве. Выманили его оттуда обещанием беспрепятственного проезда в Югославию. Как только Надь переступил порог посольства, он был арестован. Генерал Малетер был столь же вероломно схвачен, когда приехал на переговоры с советским военным командованием. И Надя, и Малетера впоследствии казнили.

Не обошлось без потерь и с советской стороны: погибло 669 солдат и офицеров, ранено 1459 человек, пропал без вести 51 человек. Только в 90-е годы, после распада СССР и окончания коммунистической эпохи, советские участники тех событий смогли претендовать на статус участников боевых действий.

Коммунистический режим в Венгрии был спасен, единство социалистического лагеря сохранено. Тем не менее руководству вновь созданной Венгерской социалистической рабочей партии (ВСРП) во главе с Яношем Кадаром пришлось пойти на некоторую либерализацию режима, а также осуществить серию экономических реформ.

Как уже отмечалось выше, помимо ошибок Ракоши, деятельности внутренней контрреволюции и «ревизионистской клики И. Надя», по мнению руководства ВСРП и КПСС, к мятежу приложил руку «международный империализм». Однако факты свидетельствуют: никакой реальной помощи восставшим Запад, включая США, не оказал. Интересна оценка позиции Соединенных Штатов во время венгерских событий государственным секретарем США (в 70-е годы) выдающимся политологом Генри Киссинджером: «Когда венгерские студенты и рабочие сражались на улицах с советскими танками, Вашингтон хранил молчание, Москва так и не получила ни единого предупреждения». Впрочем, Вашингтон не так чтобы вовсе молчал. Тогдашний госсекретарь Даллес и президент Эйзенхауэр делали двусмысленные заявления, вселявшие в повстанцев надежду и провоцировавшие их на все более решительные действия. А вот действенной поддержки не последовало. Даже резолюция Совета Безопасности ООН, призывающая СССР вывести войска из Венгрии, была рассмотрена только 4 ноября, когда революция уже потерпела поражение. К тому же советский представитель в Совете Безопасности моментально наложил вето на резолюцию.

Грубое вмешательство Советского Союза во внутренние дела Венгрии вызвало мощную волну критики за рубежом. Открытое недовольство действиями «советских товарищей» выразили реформаторские силы мирового коммунистического движения. Наметившаяся было тенденция к потеплению в «холодной войне» Запада и Востока оказалась сорванной.