Текст книги "Не стану взрослой"

Автор книги: Андрей Кузечкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

– Да и я не охотник до сказок, но сейчас будет полезно перечитать. Попросим книгу у Кати?

– Да вот еще! Если это так необходимо, то я у брата возьму. Он недавно откуда-то приволок…

Она замолчала оттого, что Максим выразительно посмотрел на нее.

– Ты думаешь? – с сомнением спросила она.

– Пока нет, но… Сколько ему лет?

– Восемнадцать.

– И он только сейчас взялся за «Питера Пэна»?

– Он обалдуй. От него всего можно ждать.

– В любом случае, ему надо позвонить.

– Лучше лично побеседовать. Сегодня у него выходной, опять будет весь день за компьютером торчать.

Максим задумчиво перелистывал страницы «Питера Пэна».

В комнату заглянула Катя:

– Пойдемте обедать, – сказала она, глядя куда-то в угол.

Суп оказался предсказуемо невкусным, недосоленным. Максим и Карина ели из вежливости, а когда Катя ненадолго вышла, будущая журналистка накинулась на спутника:

– Ну что теперь? Мы ж ничего не выяснили!

– Лично я все выяснил. Все, что можно было. Катю сейчас лучше не трогать. Выйдем на улицу – скажу.

Из ванной донеслись всхлипывания Кати. Затем она открыла кран на полную мощность, чтобы гости ее не слышали.

– Я пойду к ней, – Карина встала.

– Скажи, что нам пора.

– Все ясно как день. Настолько, что даже страшно.

Максим спускался по лестнице, прижимая к груди свой альбом репродукций. А Карина задумчиво крутила в руке колбу с «адским жителем».

– Страшно, да… Максим, а ты суеверен?

– Да. У меня есть свои ритуалы. Что тебя интересует?

– Так… Смотрю на него, и мне жутко. На секунду закралась мысль: а вдруг это нехорошая вещь? Я не верю в мистику, но бывают же вещи с плохой энергетикой, или как это называется…

Вышли из подъезда, стараясь не смотреть на красную крышку гроба, стоящую слева от входа.

– А где ты ее взяла?

– Купила.

– У кого?

– У одного старика.

– Он был злой?

– Нет. Очень добрый.

– Ну и забудь. Нас сейчас волнуют конкретные факты. А факты любопытные.

– ?!

– Алена говорила мне перед смертью, что не хочет взрослеть. Это отлично соотносится с книжкой про Питера Пэна. Она про детей, которые не хотели становиться взрослыми. И более того, эта книга напрямую утверждает: детство – это свобода, а взрослая жизнь – каторга и убожество. Помнишь, в конце эти дети все-таки выросли, стали ходить на работу и в итоге выродились черт-те во что, в ограниченных моральных уродов. Ах да, ты ж не читала… Именно так рисует эта книга взрослых. Думаю, Алена много перечитывала эту вещь в последние дни своей жизни и еще больше укрепилась в своем желании. И мультики все эти… Она как будто попыталась на какое-то время заморозить свой возраст и даже обратить вспять, ненадолго вернуться в детство. Но природу не обманешь, и она это знала. Поэтому день своего ухода назначила на 21 год – возраст окончательного совершеннолетия во многих странах.

– То есть она убила себя, потому что боялась взрослеть? Это же глупо!

– Согласен. Страх перед взрослением так же естественен, как боязнь темноты или стоматологов. Глупо из-за этого кончать с собой.

– Я вот не боюсь взрослеть. Я считаю, что уже достаточно взрослая.

– А что ты вкладываешь в это понятие? У тебя есть семья, дети?

– Нет пока.

– Работа? Жилье? Ты живешь отдельно от родителей?

– Нет, но скоро…

– Высшее образование?

– Нет…

– Тогда в чем же выражается твоя взрослость?

Карина задумалась. Ну как объяснить этому настырному мальчишке очевидное?

– Я знаю, чего я хочу от жизни. Я умею добиваться этого. Умею общаться с людьми.

– По-моему, у тебя завышенная самооценка.

– Знаешь что, Максим! У меня нормальная самооценка. Знаешь, сколько раз мне мужики звонили по ночам и говорили: «Карик, я без тебя жить не могу!»?

Максим рассмеялся:

– Карик? Неплохо! А разве это не мужское имя? «Приключения Карика и Вали» и т. д.?

Этот мерзавец во всем видел только повод поржать.

– Ты отвратителен, – сообщила Карина.

«Да и ты не лучше», – эту фразу Максим оставил внутри черепной коробки.

– Не отвлекаемся, Карик. Я совсем не знал Алены, но подозреваю, что она была абсолютно нормальной девушкой, без заскоков. И я не думаю, что она своим умом дошла до самоубийства. То есть кто-то дал ей все эти книги, диски и открыл глаза: детство – это жизнь, взросление – это смерть.

– То есть все-таки секта? Так или нет? – Карина, в отличие от Максима, не умела быстро переходить из одной эмоции в другую и все еще говорила злым голосом.

– Может быть. А если и есть такая секта, то «Питер Пэн» – идеальная «священная книга» для нее. Пока что давай без выводов. Поговорим с Сашей и все выясним.

– А красивый у вас город, – произнес он немного погодя, чтобы маленько остудить накалившиеся нервы Карины.

Не получилось. Она лишь плечами передернула:

– Город как город. Ничего особенного.

– У вас свежо, чистенько. Все в зелени.

– Ну и что?

– И люди добрые.

– Люди как люди.

– Ты просто никогда не видела настоящего быдла и даже не знаешь, что это такое. Тебя бы в мой родной город, ты б там насмотрелась на разных уродов и алкашей…

– Избавь меня от этого, ладно? – строго попросила она. – Мне совершенно не интересно, какие у вас там алкаши.

Он отмахнулся и стал смотреть в сторону. Карина почему-то почувствовала себя неловко. Может, не стоит так сурово с мальчиком?

– А ты, значит, много где был? – спросила она, немного смягчив тон.

– Да, достаточно. Люблю скитаться.

– А твои мама с папой как к этому относятся, скиталец?

– А им уже все равно, – цинично произнес Максим. Карина поняла эту фразу однозначно и коротко сказала:

– Прости.

– Забудь.

– А за границей был хоть раз?

– Несколько раз. В трех странах: США, Япония, и несколько раз – Южная Корея.

– Странный такой наборчик… А я бы вот хотела во Францию съездить. Там, говорят, мужики нормальные.

– Зато девки страшные. Так говорят, по крайней мере.

Забавно: она даже не попыталась узнать, каким ветром его занесло в Южную Корею. Вот и хорошо. Не придется врать.

Только Максим об этом подумал, как Карина поинтересовалась:

– А почему Южная Корея? Я понимаю, Америка, Япония…

– По работе.

– Так чем ты все-таки занимаешься?

– Неважно

– Если я спрашиваю, значит, важно!

– Я не буду отвечать на этот вопрос, извини.

Карина замолчала и ушла в мысли. Одно из двух: либо этому противному мальчишке нравится ее изводить, либо тут действительно что-то серьезное. Кто же он такой? Сынок богатых родителей? Не похоже, да и родителей у него, кажется, нет. На серьезного, самостоятельного человека, который с малых лет привык зарабатывать сам, Максим тоже не особенно похож. Слишком глупо себя ведет, хотя сам не дурак. Больше всего похоже на то, будто малолетний бездельник выиграл огромную сумму денег в лотерею и теперь живет как ему вздумается. Неужели все так просто? Или, может, он участник реалити-шоу? Карина впервые пожалела, что давно уже не смотрит телевизор, иначе нахальная физиономия Максима была бы ей знакома. Хотя будущую журналистку не покидало чувство, что она уже где-то видела этого мальчишку, задолго до той проклятой вечеринки. Где же? Может быть, когда приходила к Кате? Да, она очень любит по вечерам смотреть всякую муть, даже при гостях. Тут уж хочешь не хочешь, а посмотришь на экран… А что? Реалити-шоу – самое подходящее место для такого клоуна-бездельника, как Максим. Интересно, сколько кастингов он прошел? И не заставил ли его какой-нибудь продюсер встать перед ним в позу поломойки? А как же еще на такие программы попадают…

Так они и не сказали друг другу ни слова до самого конца пути.

* * *

Сани дома не было, потому что не слышно было монотонного гудения работающего компьютера.

Не было и мамы, но это не так удивительно. Может, за хлебом пошла. А вот куда делся братец, привыкший бездельничать за монитором, – загадка. Вроде бы у него сегодня выходной.

– Позвонить, может, братику? – подсказал Максим.

– На что? У него мобильника сроду не было, ему и не надо.

– Он ни с кем не общается?

– Только по Интернету.

– И порнуху качает?

Карина мрачно кивнула:

– Только этим и занимается, ублюдище малолетнее. Качает и на болванки записывает. У него этих болванок уже полный шкаф. И нарочно подписано: «Матрица», «Властелин колец», «Звездные войны». А включишь – такая мерзость!

– Мир катится к коллапсу, – изрек Максим. – Скоро все парни будут только качать порнуху и перестанут обращать внимание на живых девушек, а девушки поголовно станут лесбиянками. А зачатие будет происходить искусственным путем.

Тут Карина не выдержала и улыбнулась: Максим впервые сказал что-то, с чем она была полностью согласна.

– А вот и книжка, – зайдя в комнату Сани, Максим схватил со стола «Питера Пэна», перелистал страницы. – Библиотечная. И часто твой брательник посещает библиотеку?

– Он, вообще-то, студент.

– А, да. «Вернуть не позднее…» Так, он ее взял только вчера. Интересно, интересно… С чего бы это вдруг его на сказки потянуло?

– Кто-то посоветовал? – предположила Карина.

– Скорее всего, причем именно что посоветовал взять в библиотеке, а не скачать текст с Интернета. С другой стороны, в сети сейчас фиг че скачаешь, все библиотеки стали платные… Кстати, давай-ка посмотрим, что у него в компе.

Максим включил компьютер:

– Раньше, чтобы узнать о человеке все тайны, залезали к нему в ящик стола. Сейчас для этого надо поковыряться в содержимом жесткого диска.

На экран вылезло окно выбора пользователя: «Санчо» и «Карик».

Максим кликнул на «Санчо». Появилось: «Введите пароль».

– И какой пароль у этого Санчо-сранчо? Знаешь?

– Знаю, – нехотя отозвалась Карина.

– Ну, и какой?

– Тот самый, который ты только что сказал.

Хмыкнув, Максим набрал «Санчо-сранчо».

«Загрузка личных параметров». «Приветствие».

Картинка на рабочем столе – какие-то узкоглазые дети с автоматами, не то вьетнамские партизаны, не то камбоджийские.

– Kids with guns, – машинально произнесла Карина. Максим так же машинально перевел:

– Дети с оружием.

– Нет, – строго сказала она. – В английском языке есть такие фразы, которые нельзя переводить дословно. Их лучше вообще не переводить. По-русски «дети с оружием» – это просто дети с оружием. А за рубежом это целое социальное явление… И не только в отсталых странах, но даже в Америке.

– Ну да. Школьники, которые одноклассников расстреливают…

– Да. Ребенок с оружием – это куда страшнее, чем взрослый. Он же не понимает, где игра, а где реальность. Он может убить человека просто для забавы – и даже не поймет, что натворил. Это робот, terminator, – последнее слово Карина проговорила по-английски. Произношение у нее было отменное.

– Лингвистикой увлекаешься? – Максим развернулся во вращающемся кресле лицом к Карине.

– Курсы american english. Изучаем не только и не столько язык, сколько образ жизни.

Карина в один миг стала серьезной и высокомерной, будто бизнес-леди. Максим не удержался от искушения немного осадить ее:

– Ну что же, мадам, позвольте проверить уровень вашей подготовки?

– Ну? – холодно спросила Карина.

– Но это касается не английского языка, а скорее общего уровня развития.

Усмешка:

– И что, ты сомневаешься в моем уровне развития?

– Что за книга стоит в шкафу позади тебя? На нижней полке, вторая справа?

– СЭС. Советский энциклопедический словарь, 1979 года. Он раньше у мамы стоял, но Сашка его выпросил. Ему надо для учебы.

– Как ты думаешь, в этом словаре есть слово, которое ты только что сказала?

– Какое?

– Терминатор.

Презрительный взгляд Карины прожег в Максиме сквозное отверстие с оплавленными краями:

– Ты дурак или тебе просто сказать нечего?

– Давай поспорим, что в этом словаре есть слово «терминатор»!

– Ты серьезно, Максим?

– Да, я вполне серьезен. Хочу поспорить с тобой на желание.

– Максим! Я повторяю, это не англо-русский словарь, а энциклопедия! И во-вторых, год – 1979! А фильм сняли… не знаю, когда, но явно позже. И вряд ли об этом бы написали в советском словаре!

– Так спорим или нет? На желание.

– О, Господи, ну спорим, спорим. На желание. И мое желание – чтобы ты больше не пичкал меня своей ерундой!

– Все. А теперь возьми словарь и поищи.

Карина уселась на диван, разместив толстый фолиант на коленях. Максим внимательно следил за выражением ее лица.

Девушка бормотала, скользя глазами по странице:

– Термин… терминал… терминальное состояние… терминальный… о, Господи! – вдруг вырвалось у нее.

– Хе! – воскликнул Максим.

Карина два-три раза изумленно моргнула и вчиталась:

«Терминатор (от лат. termino – разграничиваю), граница между освещенной и неосвещенной частями поверхностей планет и их спутников».

– Это не считается! Это не тот терминатор! – Из-под маски бизнес-леди начала потихоньку вылезать обиженная девочка.

– Считается. Мы на что спорили, вспомни: речь шла о самом слове, а не о каком-то из его значений. Так? И не моя вина, что ты такая неэрудированная личность.

Максиму плевать было на условия спора, ему просто нравилось смотреть на растерянное лицо Карины. Но потребовать своего все-таки стоило, и нужно было бороться до конца.

– Ты доволен, да? – спросила она.

– Нет. Признайся, что проиграла.

– А тебе легче станет? Ну, пусть проиграла. И что?

– За мной желание!

– Размечтался!

– Ты обещала!

– Ничего я тебе не обещала.

– Да ты бесчестный человек, Карик! Уже сомневаюсь, что хочу тебе помогать.

– Ну что, что, что тебе нужно от меня?! – в отчаянии крикнула Карина.

– Пока ничего, но желание за мной.

– Хорошо.

Она насупилась и отвернулась лицом к стене, где висел постер с главным героем игры HL2. Максим внимательно смотрел девушке в спину.

Карина вздрогнула, передернув плечами, и издала звук, похожий на всхлип. Потом, судя по движению локтя, закрыла лицо ладонью.

Максим уже заволновался, но Карина обернулась к нему, и оказалось, что она смеется.

– Что?

– Да нет, это ерунда… – она задержала дыхание и опять расхохоталась. Улыбка была ей очень к лицу.

– Да что такое?

– Ну, это же смешно! В советском словаре есть слово «терминатор»! Я бы в жизни не поверила!

– Теперь поняла? Я просто пытался поднять тебе настроение!

– А сам откуда знал, что оно там есть?

– От мозгов. Проехали. У нас дело.

Осмотр содержимого компьютера начался с папки «Документы Санчо».

Внутри нашлось еще несколько папок. Максим первым делом залез в ту, что называлась «Эротика», и открыл документ под названием «Ядовитое солнце»:

«В то лето родители отправили нас с сестрой на дачу, сами приезжали к нам только на выходные. Целый месяц мы были предоставлены сами себе, брат и сестра с именами, достойными королей: Роман и Регина.

Мы с Региной весь день до вечера загорали в саду среди спелой клубники и крыжовника. Я любил валяться на покрывале, брошенном на землю, и листать книжки, время от времени срывая ягоду с ближайшего куста, а Регина в своем купальнике из одних веревочек дремала на соседнем покрывале. Однажды она шлепнула меня по затылку ладошкой и сказала:

– Ну хватит валяться, соня! Пойдем искупнемся.

Две доски в заборе отодвигались, за ним начинались заросли. Чтобы пробраться сквозь них, приходилось то подныривать под толстые негнущиеся ветки, то переступать через корни, то застревать между стволами, испытывая твердость коры собственной кожей. Я еле поспевал за юркой сестрой. Вскоре места стало побольше, Регина внезапно остановилась и приложила пальчик к моим губам:

– Тише, малыш!

До нас долетали характерные звуки. Мы на цыпочках прошли еще пару шагов и залегли на душистую траву, как шпионы…»

Далее в рассказе говорилось о том, что брат с сестрой подсмотрели, как соседи занимаются сексом на свежем воздухе, после чего сестра соблазнила брата.

«Регина надвинула мои спущенные плавки обратно, прикоснулась щекой к моему плечу и обняла меня.

– Давно ты этим занимаешься? – полюбопытствовал я. До чего же хорошо было лежать на траве, дышать горячим воздухом и ощущать горячую кожу Регины… Только в душе что-то щемило. Словно я отравился ядовитыми солнечными лучами и неизлечимо заболел.

– Тебя не касается, – ответила сестренка и ущипнула меня длинными ноготками».

История кончилась грустно: сестра вскоре умерла от врожденного порока сердца – или, как выразился главный герой рассказа, «от ядовитого солнца».

Дочитав до конца и поймав себя на том, что рассказ ему очень понравился, Максим обернулся к Карине. На ней просто не было лица.

– Я убью его, – прошептала она.

– За что?

– Ты что, не понимаешь? Он читает про секс брата с сестрой, извращенец мелкий!

– Да никакой он не извращенец. Скорее всего, просто озабоченный. У него девушка есть?

– Издеваешься? Нет и никогда не было! Да и кому нужен такой идиот! Который такую дрянь читает!

– А ты уверена, что читает, а не пишет?

– Он не мог этого написать! Для того чтобы что-то написать, нужны мозги, а мой брат – кретин!

– Я надеюсь, это у вас не семейное?

Карина шлепнула Максима ладонью по плечу:

– Ну что тебе обязательно надо меня поддеть? Самый умный, что ли?

– Спокойно, Карик.

Максим бегло пролистал остальные тексты, лишь некоторые из них были посвящены запретным видам любви, в остальном – обычное эротическое чтиво. Все рассказы были написаны от первого лица, грамотным, правильным языком, что редкость для подобных текстов.

В папку «Учеба» Максим заглянул лишь на несколько секунд – там были электронные версии каких-то учебников, готовые рефераты и еще что-то. В папке «Литература» завалялось всего два-три заархивированных сборника фантастики. Саня, скорее всего, не был большим любителем читать с экрана, потому что обычными, бумажными, книгами знаменитых фантастов был заставлен весь его шкаф, кроме нижней полки, где находились учебники и словари.

– Я вот думаю… может, это просто совпадение, насчет «Питера Пэна»? – сказал Максим.

– Только больно уж странное.

– Да, пожалуй… Его бы самого спросить, а где он?

– Сейчас мама вернется, у нее спросим.

– А вообще, за твоим братом не замечалось никаких странностей в последнее время?

– Только одна: на работу устроился впервые в жизни.

– И что у него за работа?

– Дурацкая. Мусор собирать.

– «Санитары города»? Ребята в желтых робах?

– И все-то ты знаешь. Да, он в «Санитары» подался.

– Ни с того ни с сего, да? Как ты думаешь, что его толкнуло?

– Ты считаешь, это важно?

– Карик, а что бы ты предложила?

– Найти друзей того студента из лингвистического, который прыгнул первым. Поговорить с ними, узнать, чем он занимался, о чем говорил…

– Мне неловко тебя расстраивать, но именно этим сейчас усиленно занимаются следователи. У них много всяких зацепок – у нас всего одна, вот эта самая книжка, про Питера Пэна. Будем считать, что это все-таки зацепка. Осталось найти Саню.

– Ну, я, в принципе, знаю место, где он чисто теоретически мог бы быть сейчас…

– Знаешь – и молчишь?

– Мы туда сходим, но не сейчас. Хотя бы через несколько минут. Я хочу маму дождаться…

– Ну, добро.

Максим залез в другую директорию – «Моя музыка», пробежался взглядом по названиям.

– У твоего брата одна только русскоязычная музыка, – заметил он.

– Да, он любит, чтобы по-русски и со смыслом.

– Типа умный?

Они оба рассмеялись.

Голосом кукушки пропел дверной звонок.

– Это мама, я пойду открою.

Карина так торопилась, что даже не стала заглядывать в глазок. Мама наверняка с огромными пакетами, уставшая…

В прихожую, прячась за огромным животом, как за танком, вполз Миша. Карина невольно попятилась. Незваный гость надвигался – она отступала все дальше.

– Привет, – сказал он и протянул Карине цветы. Точно такие же, что и в прошлый раз. Железная логика: прокатило один раз – прокатит и во второй.

– Спасибо, – Карина холодно взяла букет. – Что еще?

– Маме надо кое-что передать.

– Оставь, я передам.

– Нет, мне надо с ней лично кое-что об… это…

Мишина привычка постоянно забывать простые слова и вставлять вместо них «это» раздражала Карину просто до чертиков.

– Зайди попозже. Мама вернется – тогда и об… это…

Как плохо, что мамы нет дома! Этого бурдюка теперь не вытолкаешь!

– Карина, а это?..

– А то? – передразнила она.

– Ну, вот… – он мучительно искал слова. – Мы сегодня на весь вечер едем на… на эти.

Миша волновался.

– На шашлыки, – наобум подсказала Карина и, к большому для себя сожалению, угадала.

– Да, мы с пацанами. Сегодня. На шашлыки.

– Молодцы, – одобрила она.

Незваный гость долго смотрел ей в глаза и молча потел. Наконец решился:

– Айда с нами?

– Да вот еще! – хмыкнула Карина.

– А че?

– Так, Миша, все, у меня дела. Заходи потом.

Его бы подтолкнуть к двери, да Карина боялась до него дотрагиваться. Еще, чего доброго, рука увязнет.

– Не, ну а че?! – кажется, Миша даже слегка возмутился. И, что обидно, на этот его железный аргумент трудно было придумать какую-то отговорку.

– Не хочу я с тобой никуда ехать, Миша.

– А че? Че у тебя за дела-то?

И как ему объяснить, что нету у нее никаких дел, ей просто смотреть на него противно? Все равно ж не поймет. Так и будет полчаса стоять и повторять свое «ну а че?».

– Сегодня вечером дама идет со мной на озеро, купаться, – нахально заявил Максим, встав рядом с Кариной и взяв ее за локоть. – Возражения?

Карина такого не ожидала – даже руку позабыла отдернуть. А Миша – тот совсем оторопел.

Одно из двух, спокойно подумал Максим. Либо эта туша сейчас начнет качать права, а потом кинется на меня, либо предпочтет ретироваться.

– А, – грустно сказал Миша наконец. – Понял. Все понял. Это… извиняюсь, – он затоптался на месте, разворачиваясь к выходу. – Вот, значит, как… Ну, тогда это. Извиняюсь.

Он засунул в рот сигарету, вышел на площадку, громко чиркнул зажигалкой и аккуратно закрыл за собой дверь. Автоматически защелкнулся замок, этот металлический звук прозвучал как короткое прощание.

– Ты меня спас, – серьезно сказала Карина.

– Обращайся, – ответил Максим, которому отчего-то стало грустно.

– Спасибо.

– Спасибо? И все?

– А ты чего ждал?

– Какой-то более ощутимой благодарности.

Вот и настало время обнаглеть. Карина, кажется, поняла его замысел. Ее голос стал едким:

– И чего ты хочешь?

– Ну, дай подскажу. Когда рыцарь спасает принцессу от дракона – его как награждают?

Он подшагнул к Карине. Та отступила на шаг назад.

– Ой, я не могу: рыцарь! Тоже мне, подвиг совершил!

– Ну хочешь, я догоню его и скажу, что произошла ошибка?

– Тебе чего надо от меня?

– А ты еще не поняла?

Он смотрел ей в глаза.

– Целоваться с тобой? Даже не надейся.

– Вот и вся твоя благодарность!

– Ну, я же сказала спасибо, что тебе еще надо?

– Желание, которое ты проиграла. Ты же обещала его выполнить!

– О, Господи! Ну и подонок же ты!

Он развернул бейсболку козырьком назад, чтобы Карине было удобнее его «благодарить».

– Посмотри на это с другой стороны. Выполнишь желание прямо сейчас – и свободна.

– Да не буду я ничего делать, успокойся.

– А если я вдруг откажусь тебе помогать? – Максим подступал к ней все ближе.

– Как долго ты будешь меня этим шантажировать?

– До тех пор, пока ты не выполнишь обещания.

– А когда я его выполню, ты успокоишься наконец?

– Да.

– Тогда вот что… руки за спину убери.

Максим секунду подумал и подчинился.

– Глаза закрывать не буду, даже не надейся, – предупредил он.

– Хитрый, да? – усмехнулась Карина.

Пристально глядя Максиму в глаза – мало ли, какой фокус выкинет? – Карина приблизила свое лицо к его лицу. На самом деле она была ему очень, очень благодарна за его находчивость. Она никогда бы не показала ему, насколькоона благодарна – много чести! – но тут еще это дурацкое проигранное желание. Ладно, пусть считает себя героем.

Поцелуй получился, конечно, коротким, но чуть длиннее, чем дружеский. Карина слегка дотронулась до губ Максима, а тот мгновенно впился в ее губы, да так ловко и умело, что она и пикнуть не успела – только секунды через три отдернула голову.

– Ну что, доволен? – спросила она и ушла на кухню.

Максим привалился к стене. Ух… Это было сильно: сперва мощнейший выброс адреналина в кровь, потом отходняк и эйфория… Совсем как на последнем чемпионате в Японии, когда его противник, несокрушимый FirE_Slugg, уткнулся лбом в стену и долго размазывал слезы по скуластому смуглому лицу, не обращая внимания на направленные на него телекамеры. Нет – тогда это чувство было сильнее и длилось дольше. Ну, подумаешь – девушку поцеловал. Максим напряженно вслушивался в ощущения. Губы у Карины оказались довольно крупными и мягкими, при этом – сладкими. Без всяких там фигуральных выражений: сладкими, как карамелька.

Карина тем временем наливала в стаканы самодельный клюквенный морс из трехлитровой банки. Нужно было срочно что-нибудь выпить, чтобы немного успокоиться. Ей было слегка не по себе: последний раз она целовалась больше года назад и совершенно забыла, как хорошо от этого бывает… Успокоиться и больше не показывать ни одной слабости при этом парне. И как это ему удалось так легко добиться своего? Карина даже обругала себя мысленно: неужели она так запросто взяла и поддалась? А этот Максим опасен, больше не нужно его недооценивать. И целоваться умеет. И сигаретами от него не воняет, как от большинства парней…

Карина вернулась с кухни, держа в каждой руке по стакану с рубиново-красной жидкостью. Максим стоял, вальяжно привалившись к стене и скрестив руки на груди, и о чем-то думал.

– Нет-нет, вина не пью! – воскликнул он.

– Это морс.

Максим совершил довольно странный жест – обмакнул мизинец в свой стакан, понюхал его, лизнул и лишь потом отпил из стакана.

– А почему ты не пьешь вино… Оно сладкое… – отвернувшись, пробормотал он так тихо, что Карина не могла услышать, потом сказал обычным голосом: – Действительно морс. Спасибо, очень вкусно. Знала б ты, сколько раз мне пытались под видом морса подсунуть винца или чего-то еще алкогольного.

– Ты вообще, что ли, не пьешь?

– Да. Но к делу это не относится. Я что хотел сказать: пока ты со своим воздыхателем беседовала, я у Сани нашел кое-что любопытное в музыке.

– Какую-нибудь песню про самоубийство?

– Про это в наше время поет каждый второй. Но тут особый случай. Знаешь группу «Пластика»? Ваша, местная.

Карина открыла рот, но Максим ее опередил:

– «Такой ерундой я не интересуюсь». Ты это хотела сказать? А я вчера у них на концерте был. Смысл в чем: у этой группы есть песенка «Не стану взрослой». Такая, прямо скажем, тематическая вещица. У Сани на компе она есть плюс еще несколько песен той же группы. Запись, конечно, отвратительная, с концерта, но не суть важно. Вот подумалось: может, они что-то знают? Или даже имеют какое-то отношение к нашей секте, которую мы ищем.

– И где ты собрался их искать?

– Ну, есть у меня одна знакомая, которая их хорошо знает… Думаю, она не откажется меня с ними свести.

– Ты сказал, ты позавчера приехал?

– Ну.

– И раньше никогда здесь не был? А уже всех знаешь и везде был.

– Случайное совпадение, – пожал плечами Максим.

– Не верю в случайности, – серьезно сказала Карина. – Я, кажется, поняла, кто ты.

– Интересно услышать твою версию!

Карина вертела в руках пустой стакан, пристально глядя на Максима.

– Ты журналист. Из столицы. Ездишь по городам и пишешь огромный материал с продолжением, что-то вроде путевых заметок. И ведешь себя странно, чтобы никто не узнал, кто ты есть на самом деле. Так?

– Честно? – Максим задумался, открывать ли свою тайну. – Может быть, ты и права. Это совершенно неважно.

– Я уверена, что это правда. Слишком уж хорошо тебе дается расследование.

– Да какое это расследование, хе! Я уверен, под конец окажется, что «Пластика» – обычная эмо-группа, твой брат – обычный битард, а эти два самоубийства никак не связаны – просто дурацкое совпадение.

– Что такое «битард»?

– Долго объяснять. Ты сказала, ты знаешь, где найти Саню?

– Предположение есть.

– Ну, пойдем. Мне не терпится задать ему несколько вопросов.

* * *

Как назло, на выходе из подъезда Карина столкнулась с мамой, которая тут же затараторила:

– Далеко ль собралась? Опять куда-то убежала, нет бы со мной до магазина прогуляться? Сашенька убежал, ты убежала. А мне одной в магазин ходить? Мужика-то в доме нет. Хоть бы сумки помогла донести.

«Пропади ты со своим Сашенькой-фигашенькой», – подумала Карина в сердцах.

– Давайте, я помогу, – Максим взял у нее все пакеты разом. Набитых до отказа пакетов было пять, на ладонях матери с обеих сторон остались красные полосы.

Когда надо, он и подхалимом быть умеет, отметила Карина. Интересно, как он это определяет: с кем быть вежливым, а кого с ходу осадить.

Максим с пакетами исчез в подъезде. Мама задержалась на секунду и спросила:

– Что за мальчишечка? Однокурсник?

– Да, – соврала Карина, чтобы отвязаться от лишних расспросов.

– Симпатишный. – сказала мама.

– Может быть, я что-то не заметила, – пожала плечами Карина. – Мама, а где Саня?

– Ушел к друзьям. Будет только завтра вечером.

Неожиданно.

– К каким друзьям?

– Адрес тебе, что ли, сказать? – мама засмеялась. – Явки, пароли? Сказал: переночую у друга, от него – сразу на работу. Так что дома будет завтра вечером, не раньше. А тебе-то что? Волнуешься, что ль?

– Да, немного, – опять соврала Карина.

– Большой он уже у нас, Карик! Имеет право.

Через минуту ей пришлось попрощаться с Максимом:

– Макс, мне жаль, мама требует, чтобы я ей помогла… Хочет меня запрячь до самого вечера…

– А как же Сашу искать?

– Он будет только завтра вечером… И я вообще понятия не имею, где он. Знаю только одно место, где он может быть, да и то мне почему-то кажется, что его там нет. Ты сходи, проверь.

– А может, маму вместе уболтаем?

– Лучше не надо. Она и так на меня постоянно сердится, непонятно за что…

– Не грусти, – сказал Максим. – Торопиться нам пока что некуда. Я позвоню, если будут новости.

Он сжал в руке ее пальцы. Карина высвободила их, но только спустя секунд пять.

– Иди прямо по улице, до первого поворота направо, свернешь и иди еще столько же. Там будет игровой салон.

– Как называется?

– Так и называется: игровой салон. Вывеску увидишь. Поднимешься на второй этаж, спросишь там Сашу Колосова. Его там все знают.

– Пока, Карина.

– Пока.

В момент прощания ее лицо было вполне доброжелательным. Кажется, она всерьез поверила, что Максим – супержурналист из столицы. Забавно.

Ему стало жаль Карину. Ведь он скоро выиграет это пари, первый шаг сделан, а остальное – дело ближайшего времени. Это хорошо, конечно, но ведь потом ему все равно придется бросить девушку и исчезнуть… А она опять останется одна. Почему-то Максим понял, что у Карины уже давно никого нет. И не будет, если она не выпилит свое изрядное самомнение.

Что характерно, Эллу ему вообще не было жаль. И даже больше: он не чувствовал, что поступает с ней как-то нехорошо. Ведь он ей сразу сказал: я хочу хорошо провести выходные, и больше ничего. А Элла согласилась.

Да какая разница, вообще? В любом случае, ни одной из этих девушек Максим не мог предложить никаких серьезных отношений. И несерьезных – тоже. Он здесь максимум дня на три. Вряд ли это дурацкое расследование продлится дольше. Ну, походят они с Кариной туда-сюда, найдут пару «зацепок», да все на этом и закончится. А потом он выиграет пари, заберет у Кости то, что принадлежит ему, да и поминай как звали. Эх, до чего ж приятно жить, когда не надо думать о будущем! И главное – никаких ежедневных тренировок, которые за последние несколько лет надоели до сблева.