Текст книги "Мастер меча рассечет тьму! (СИ)"
Автор книги: Андрей Канарейкин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)
– Она моя! Ты получил свое в полной мере!
– Я разрываю нашу сделку, демон, – сказал Валмаксиан, – и забираю ее с собой.
Эн’Сэль’Динен с горящими глазами кинулся к нему.
Валмаксиан почувствовал перебои в сердце, и резкая боль сдавила его грудь. Эльф упал на колени; он попытался сделать вдох, но не смог. Его лицо горело, правую руку, сжимавшую посох, свела судорога.
– Остановка сердца, – сказал демон. – Так это называют люди в твоем мире, эльф. Тебе осталось жить считанные секунды.
Валмаксиан не мог говорить, он не мог даже встать. Он бросил взгляд на Часианну, лежащую на песке, ее глаза были широко раскрыты от ужаса. Валмаксиан почти увидел себя, слабого и умирающего, в отражении ее глаз.
Он сломал посох.
Карающий удар был той силой, которую он надеялся получить от демона и которая всегда была внутри него. Эльф мог сам добавить к посоху много могущественных чар, но это потребовало бы таких магических жертв и столько личной энергии, что сил бы у него осталось, как у начинающего заклинателя. Вместо этого, он пожертвовал свободой Часианны, ее телом и своей душой, и теперь у него была только одна возможность все исправить.
Посох разломился с громким треском, почти заглушившим вопль демона.
Волна холода прокатилась по телу Валмаксиана, боль в груди стала меньше, и эльф смог наполнить легкие воздухом.
Он почувствовал грубую, горячую ладонь на своем плече, почувствовал, как его резко швырнули на песок, и как посох выпал из его рук. Он вновь услышал вопль демона, а после – магические слова, такие темные и грязные, что у него побежала кровь из ушей при их звуке.
– Часианна, – выдохнул маг, – прости меня.
Внезапно все стихло – тишина окутала их, словно саван. Боль и стесненность в груди Валмаксиана исчезли, и эльф мог опять свободно дышать. Холода тоже больше не было, его сменил знойный, сухой воздух Бездны. Валмаксиан выплюнул горячий песок и закашлялся. Он кашлял до тех пор, пока его взор не затуманился. Смахнув слезы, выступившие на глазах, он поднял голову и увидел, что Часианне удалось сесть. Новые синяки, порезы и царапины покрывали ее тело. Девушка тоже кашляла, но смогла поймать взгляд Валмаксиана. Кляп сполз с ее лица. Она открыла рот, чтобы сказать, но тут послышался голос демона.
– Это было очень, очень близко, эльф, – тихо и слабо произнес демон.
Валмаксиан огляделся в поисках источника голоса, и его чуть не вытошнило. Демон был разорван на куски силой карающего удара посоха. Красная кровь, такая темная, почти черная, была разбрызгана повсюду, мощная нога демона дергалась на песке в десяти метрах от бедра, к которому когда-то крепилась. Демон смотрел на Валмаксиана одним глазом, второй был уничтожен вместе с левой половиной лица. Голова, державшаяся только на одном плече с одной рукой, каталась на пропитанном кровью песке. Туловище демона было разрезано по диагонали до пояса, правую руку нигде не было видно, а в левой монстр сжимал мелкие обломки посоха.
Валмаксиан с трудом поднялся на ноги, но, едва дойдя до Часианны, опять упал.
– Ты дурак, – крикнул вслед ему демон. – То, что осталось от твоего величайшего творения, всегда будет насмешкой над твоей потраченной впустую жизнью.
Валмаксиан не ответил. У него болело все тело, и он почти физически ощущал пустоту. Он вернется в Силуваниди, в свою мастерскую, владея магией хуже, чем любой из его помощников, и с ним не будет его посоха… ему, и правда, конец.
– Валмаксиан, развяжи мне руки, – попросила Часианна.
– Конец, – пробормотал демон с легким сожалением. – Великий Посох Валмаксиана превратился в щепки.
Эльф долго возился с веревками, но в конце концов Часианна была развязана. Набрав воздух, она начала читать заклинание.
– Держись за меня, – прошептала она на ухо Валмаксиану.
– Конец! – завизжал демон в бессильной ярости, не имея возможности встать и убить двух эльфов, которые уже начали растворяться в воздухе. – У тебя ничего нет!
– Держись за меня, – повторила Часианна, и ветер вокруг стал стихать. – Мы возвращаемся домой.
Валмаксиан закрыл глаза, крепче вцепился в девушку и улыбнулся.
Последнее, что они услышали в Бездне, был голос демона Эн’Сэль’Динена, разорванного на куски и кричащего:
– У тебя ничего не осталось, эльф! У тебя ничего нет!
Демон ошибался.
НЕОБХОДИМЫЕ ЖЕРТВЫ
Лиза Смедман
Год Бехира (1342 ЛД)
Корвин спускался по узким ступеням в подвал вслед за брюнеткой, любуясь ее покачивающимися бедрами. Она двигалась, как танцовщица, в такт музыке, доносившейся сверху, из бара постоялого двора. «Старый Череп» имел сомнительную репутацию, но женщины, которых нанимала Джаэль для обслуживания столиков, с лихвой это компенсировали. Вот у этой, например, был самый прелестный смех и бедра, похожие на…
Что-то было не так. Брюнетка замерла у подножия лестницы. Она стояла неподвижно и смотрела на пол. Позади нее, в темном подвале, мелькнула тень.
Мгновенно протрезвев, Корвин вытащил короткий меч и прошел мимо девушки, отодвинув ее одной рукой за спину.
В дальнем углу подвала зазвенела спущенная тетива, и бедро Корвина пронзила боль, но он даже не взглянул на рану.
– Наверх, быстро! – крикнул он брюнетке, подталкивая ее к выходу. В ту же секунду Корвин заметил тусклые очертания белых волос на черной коже. Дроу.
Корвин бросился в атаку, намереваясь ударить темного эльфа в грудь. Дроу увернулся от клинка со сверхъестественной скоростью и, крутнувшись, пнул сзади по его ноге. Корвин упал на колено, но смог уклониться от кинжала, нацеленного ему в руку. Дроу не стал бить по жизненно важным органам, а это могло означать только одно: кинжал отравлен. Поднявшись на ноги и ощущая жгучую боль от арбалетной стрелы, торчащей в бедре, Корвин каким-то образом сумел перехватить запястье дроу свободной рукой. Запястье было липким – оно было чем-то покрыто, – и это помогло Корвину вцепиться крепче. Он ударил руку темного эльфа об стену и услышал, как выпавший кинжал застучал по полу.
Дроу, выругавшись ему в лицо, высвободил руку и с разворота ударил локтем в висок. Из глаз Корвина посыпались искры, он пошатнулся и чуть не выпустил меч. Размахивая оружием, он заставил темного эльфа отступить, но потом услышал, как скользнуло дерево по камню, и наступила тишина, не считая его прерывистого дыхания и шагов, забарабанивших по лестнице.
Он на чем-то поскользнулся – должно быть, кровь. Посмотрев вниз, Корвин увидел мальчика.
Год Лунопада (1344 ЛД)
Метель жалила лицо Соррелла, когда он пробирался по лесу. Белая завеса постоянно двигалась, то открывая его взору окружающие деревья, то опять скрывая их. Высоко наверху, на скрипучих ветвях, эльфы Кормантора, его Народ, сидели в тепле и уюте за закрытыми ставнями своих домов на верхушках деревьев и праздновали Ночь Середины Зимы. Он улавливал слабый запах глинтвейна и запеченной оленины с луком, слышал отголоски песен сквозь завывание ветра.
Соррелл кутался в плащ и дрожал. Для него песни остались в прошлом. Боль внутри, словно льдом, сковала его голос.
Он шел, прижав подбородок к груди; на поясе покачивалась булава. Наконец, впереди, в темноте замаячили очертания гигантского дуба. Понадобилась бы дюжина взявшихся за руки эльфов, чтобы обхватить его ствол размером с башню. Приближаясь, Соррелл увидел, что дуб абсолютно черный, как и говорилось в песнях. Ствол, ветви и листья, которые никогда не опадали, ни разу за все пять тысячелетий, были такими же черными, как сердца дроу.
В земле между двумя массивными корнями виднелась дыра. Ступени, скользкие от льда, спиралью спускались вниз, в темноту. Стоя наверху, Соррелл помедлил. Он проделал такой дальний путь, и вот, наконец, он здесь – да к тому же подоспел к Ночи Середины Зимы. Хочет ли он по-прежнему, спустя два года, утопить свою печаль в крови? Рука Соррелла скользнула под плащ, палец опустился в карман на рубашке – карман, расположенный прямо у сердца – и коснулся золотисто-каштанового локона, перевязанного истрепанной лентой.
Соррелл дотронулся до черной коры. Белый свет вспыхнул вокруг его кисти так ярко, что стали видны темные очертания костей под кожей.
– Я отдаю себя тебе, Шевараш, – произнес он безжизненным голосом, ставшим таким от горя. – Я буду оружием в твоих руках, обращайся со мной хорошо.
В воздухе пещеры под дубом стоял запах сырой земли и камня – запах Подземья. Пещера была большой, но черные переплетающиеся корни дуба делали ее тесной и узкой. В ней находились десятки эльфов: бледнокожие, стройные лунные эльфы; солнечные эльфы с кожей цвета полированной бронзы; более крепкие лесные эльфы, как Соррелл, и даже пара диких эльфов с черными татуировками на коричневой коже. Все Темные Мстители были одеты в ритуальные одежды веры Шевараша. Эльфийские кольчуги мерцали в свете свечей, которые они держали в руках, на плечи были накинуты кроваво-красные плащи, на головы надеты шлемы с забралами на пол-лица, оставляющие открытыми только глаза и суровые рты.
Один из даэраоватила провел Соррелла к алтарю, стоящему в центре пещеры. Вокруг алтаря лежало сваленное в кучу разнообразное оружие: топоры со сломанными рукоятями, рапиры с зазубренными лезвиями, изрядно потрепанные щиты, расколотые арбалеты без тетив и сотни сломанных арбалетных стрел. Оружие дроу. У Соррелла комок встал в горле, когда он заметил кинжал с навершием в форме паука; в царапине на лезвии еще оставался яд, который со временем стал темно-бурым. От его вида в сердце Соррелла открылась незаживающая рана, всколыхнув болезненные воспоминания.
Он взобрался по неустойчивой груде сломанного оружия на алтарь. Повернувшись лицом к даэраоватила, он услышал, как эльфы в пещере, мужчины и женщины, принялись оплакивать и причитать. То, что среди служителей Шевараша, были женщины, нисколько не удивило Соррелла; Далмара оказалась сильнее его в ту страшную ночь.
Даэраоватила, который подвел Соррелла к алтарю – солнечный эльф с руками, исполосованными старыми шрамами, – подал ему арбалетную стрелу с белым оперением. Соррелл схватился за концы стрелы: правый кулак смял перья, в левую ладонь впился зазубренный наконечник – острая, и вместе с тем приятная, боль.
Когда плач перешел в вой, даэраоватила кивнул. Соррелл поднял стрелу и сломал ее об колено.
Наступила тишина.
– Соррелл Илитэйн, – торжественно провозгласил даэраоватила, – что ты ищешь?
Его голос был грубым и низким, как у дварфа.
Отравленный кинжал, лежащий на самом верху груды оружия, все еще приковывал взгляд Соррелла. Эльф сглотнул и прошептал:
– Возмездие.
Даэраоватила выкинул руку и схватил Соррелла за рубашку. Он приблизил лицо Соррелла вплотную к своему, его глаза полыхали в прорези забрала:
– Разве твое сердце не горит?
Соррелл заставил себя кивнуть. Он солгал. Его сердце не горело – оно было покрыто льдом.
– Тогда крикни это!
Соррелл отступил на шаг, когда жрец отпустил его. Он сделал глубокий вдох и еще сильнее сжал в кулаках обломки арбалетной стрелы. Перед его глазами возникла страшная картина, увиденная им в ту ночь в подвале. Те, кто был ему дорог больше всего на свете, мертвы.
– Возмездие!
Подняв высоко две половинки стрелы, он вскинул голову к потолку и крикнул:
– Возмездие!
Он стоял напряженно и неподвижно, ожидая, что вот-вот что-то сломается внутри и даст волю скопившимся слезам, которые никак не могли вырваться наружу.
Ничего не произошло.
Он медленно опустил руки.
Другой эльф шагнул вперед, передавая жрецу наполненный кровью шлем. Даэраоватила протянул шлем Сорреллу.
«Интересно, чья это кровь», – подумал Соррелл, но потом решил, что это неважно. Окунув в кровь концы сломанной стрелы, он поднес их к своему лицу и коснулся ими щек, прямо под глазами. Замерев, он стал ждать. Кровь капала на его руки и стекала по запястьям.
– Клянешься ли ты служить Шеварашу? – спросил жрец.
– Клянусь, – ответил Соррелл.
– Клянешься ли быть оружием возмездия против дроу?
– Клянусь.
– Не знать пощады и не просить ее? Сражаться на земле и под землей? Не знать покоя, пока смерть не придет за тобой?
Соррелл горько улыбнулся. Смерть была бы желанной, она стала бы освобождением.
– Клянусь.
– Никогда больше не смеяться, никогда не улыбаться до того самого дня, пока не будет истреблен последний дроу?
Соррелл стиснул зубы. Он почувствовал, как вспыхнуло пламя в его собственных глазах.
– Клянусь.
Резким движением вниз он нарисовал на щеках две одинаковые красные полоски.
Кровавые слезы.
Даэраоватила опустил наполненный кровью шлем и сказал:
– Тогда добро пожаловать, брат. Присоединяйся к нашей войне.
Соррелл ждал на веранде, опоясывающей Зал Верховного Совета. Через решетчатую внешнюю стену залетали снежинки. Они кружились и падали у его ног. Пол слегка пошатывался в те моменты, когда поддерживающие его ветви склонялись под порывами ветра. Соррелл стоял, ссутулившись, но не утренний мороз был тому причиной. Внутреннее напряжение согнуло его как натянутый лук, когда он обдумывал просьбу, с которой собирался обратиться. Соррелл сжал кулаки – его просьба должна быть удовлетворена.
Через минуту открылась дверь, и из нее вышел лесной эльф с высоким лбом и седыми волосами. На нем была одежда из зеленого бархата с золотой вышивкой; на правом указательном пальце сверкало золотое кольцо с огромным ограненным рубином – печатью Совета. Он закрыл за собой дверь.
Соррелл приложил правую руку к сердцу и низко поклонился:
– Советник Реллиторн.
Пожилой эльф обхватил его за плечи, заставив выпрямиться, и уставился на засохшую кровь на щеках. Одна рука потянулась к щеке, словно собираясь стереть кровь, но затем вновь вернулась на плечо. Соррелл почувствовал, как пожилой эльф крепче сжал его плечи, и на какой-то миг ему показалось, что его сейчас заключат в объятия.
– Соррелл. Добро пожаловать домой, племянник. – С этими словами советник отступил на шаг назад, восстанавливая формальную дистанцию. – Что за важное дело заставило тебя настоять, чтобы я прервал срочное совещание Верховного Совета?
Соррелл стиснул зубы.
– Я слышал о произошедшем сегодня утром нападении, дядя Алкорн. Все в храме только и говорят об этом, после того как Верховный Совет вызвал даэраоватила. Вы собираетесь выслать один из отрядов Темных Мстителей. – Он дотронулся до своей булавы. – Я хочу пойти с ними.
Алкорн покачал головой.
– Ты еще не обучен. Боевой отряд, который мы высылаем, не возьмет тебя с собой, тем более, на такое важное задание. Двое нападавших прошли через портал, связывающий нас с Юирским Лесом; они каким-то образом узнали, как им пользоваться. Это часть разведывательной группы, которая должна быть уничтожена до того, как сумеет вернуться с этой информацией в отправивший ее город дроу. Если мы потерпим неудачу, Кормантору придется столкнуться с крупными силами противника, и при этом в самое неподходящее время.
Соррелл кивнул. После шестисот лет обсуждений Верховный Совет, наконец-то, принял решение. Кормантор, как и до этого Эаэрланн, будет оставлен под натиском наседающих людей. Эльфы отступят на Эвермит – на землю, которую люди никогда не смогут испачкать своим присутствием. Приготовления уже шли полным ходом, и если бы дроу атаковали сейчас, то все усилия пошли бы насмарку.
Соррелл расправил плечи.
– Дроу, которого убили… Я слышал… – Его голос понизился до шепота. – Мне сказали, что его кулак был вымазан дегтем. Это правда?
Алкорн взглянул Сорреллу в глаза:
– Правда.
Это простое слово будто оглушило Соррелла, приведя его в смятение. Сделав глубокий вдох, он заговорил:
– Дядя, разве ты не видишь за этим руку Шевараша? В Ночь Середины Зимы я принимаю его веру, и уже на следующее утро происходит налет того же самого отряда дроу, который… – Он остановился, с трудом подавив волнение, вцепившееся в его глотку ледяными когтями. – Пожалуйста, – произнес он умоляющим голосом, у него из головы напрочь вылетели все заготовленные слова. – Может, это мой единственный шанс отомстить за Далмару и… и за…
Выражение глаз Алкорна смягчилось. Он оглянулся на дверь, ведущую в Зал Верховного Совета, затем вновь перевел взгляд на Соррелла.
– Я посмотрю, что можно сделать.
Соррелл вернулся в комнату, выделенную ему Темными Мстителями. Из мебели в ней находились лишь сундук для личных вещей и жесткая деревянная скамья для отдыха. Гладкие каменные стены были лишены каких-либо узоров и картин, которые обычно украшали эльфийские дома. Соррелл опустился на край скамьи, крутя в руках кожаный ремешок, свисавший с рукояти булавы, и задаваясь вопросом, сможет ли его дядя выполнить обещание.
Ответ последовал через секунду, когда дверь открыл Пендаран, жрец, принявший Соррелла в служители Шевараша. На даэраоватила были однотонные коричневые плащ и брюки, составлявшие контраст с блестящими доспехами, в которые он был одет накануне ночью. Шрамы на руках и грубый рубец на кончике левого уха свидетельствовали о многочисленных битвах, в которых ему довелось участвовать. Соррелл слышал, что солнечный эльф был офицером-кавалеристом на Эвермите до того, как присоединился к вере Шевараша.
Пендаран держал потрепанный мешок. Он бросил его на скамью и скрестил руки на груди. Руки, как и лицо, имели тускло-серый металлический оттенок, словно были покрашены.
Соррелл посмотрел на мешок, понимая, что это значит. Он чуть было не улыбнулся, но вовремя спохватился.
– Я иду?
Пендаран нахмурил пшеничные брови:
– Да, по приказу Верховного Совета.
Соррелл встал со скамьи, его сердце забилось быстрее. Значит, началось – у него появился шанс отомстить.
– Вы не пожалеете.
– Посмотрим. – Пендаран кивком головы указал на булаву Соррелла. – Я заметил, что твое оружие зачаровано. Ты умеешь им пользоваться?
Соррелл поднял булаву из черного терновника. На ней лежали простые чары ускорения, но Пендаран был прав в одном: Соррелл знал это оружие. Он провел месяцы, обучаясь у лучших бойцов, которых смог найти, а потом – еще месяцы, раскалывая крупные шишки и орехи и представляя, что это головы дроу. Соррелл тренировался до тех пор, пока его рука не породнилась с оружием так, как когда-то с лютней. Он мог полдня держать булаву в вытянутой руке без ощутимого дискомфорта. Он был сильным, как любой воин – он мало походил на того, кем когда-то был.
– Я знаю, как им пользоваться, – заверил он Пендарана.
Солнечный эльф кивнул.
– Ты присоединишься к Безмолвным Убийцам, отряду мстителей, который я возглавляю. Будешь булавоносцем.
– Пятое и последнее оружие Шевараша, – процитировал Соррелл. – Булава Маэлат, которую он носит вместе с Шамой, его копьем, и Юкавой, его пращой, когда появляется в облике Эликараши, как зовут его в песнях Юира. – Он кивнул на колчан на бедре Пендарана. – Два других оружия – это Черный Лук и Погибель Предателей, его меч.
Брови Пендарана приподнялись.
– Для новичка ты уже знаешь достаточно много о нашей вере.
– Я выучил это много лет назад в одной песне. Задолго до…
– …того как напали ассасины Черного Кулака, – закончил за него Пендаран. – Твой дядя рассказал мне, почему ты здесь. – Его глаза впились в глаза Соррелла. – Именно поэтому я согласился взять тебя. Не из-за приказа Верховного Совета, а потому что это твоя битва. – Он помедлил. – Ты должен будешь делать то, что тебе скажут, все так, как тебе скажут, и незамедлительно. Понял?
Соррелл энергично кивнул:
– Понял.
Глаза Пендарана загорелись.
– Мы отомстим. Дроу не знают жалости и не заслуживают ее. Это мерзавцы, убивающие мужчин, женщин и…
Соррелл удивленно заморгал:
– Они убили вашего ребенка?
– Почти. – Губы Пендарана дрогнули от волнения. – Ее звали Альфарас. Она была лунной лошадью, верной, яростной в бою… пока арбалетная стрела дроу не пронзила ее сердце.
Соррелл смотрел на него с изумлением. Как можно сравнивать потерю лошади с…
– Я взял ее жеребенком, – прошептал Пендаран. – Она сама вышла ко мне из табуна. Я ездил на ней почти век. Когда-нибудь я буду снова на ней ездить. В Арвандоре.
Он повернулся и поднял мешок.
– Внутри все, что понадобится тебе в Подземье. – Он развязал мешок и вытащил из него пояс с кармашками, в которых находились маленькие металлические фляжки с вощеными пробками.
– Лечебные зелья и противоядия.
Он положил пояс на скамью, затем достал нагрудный ремень с более крупными гнездами, в которых торчали грубо обработанные кварцевые кристаллы.
– Камни-вспышки. С задержкой. Произносишь командное слово, бросаешь в пещеру или расщелину и закрываешь глаза на счет три. Все, что чувствительно к свету, будет ослеплено на достаточно долгое время, чтобы ты успел убить его.
Следующими появились мягкие кожаные сапоги, выглядевшие новыми настолько, насколько старым выглядел мешок. Они были темно-красного цвета с золотистыми узорами. Пендаран уронил сапоги на пол, и, приземлившись, они не издали ни звука.
– Сапоги бесшумных шагов?
– И не только. – Пендаран произнес команду:
– Леваритин.
Сапоги плавно оторвались от пола. Пендаран, вытянув руку, остановил их, пока они не успели подняться к потолку.
– Десенталлан.
Сапоги так же плавно стали снижаться. Жрец вопросительно взглянул на Соррелла:
– Запомнил?
Соррелл кивнул.
– Леваритин… десенталлан. Запомнил.
Сапоги взлетели и опустились.
– Хорошо. – Пендаран вынул из мешка тонкую серебряную цепочку, на которой покачивалось кольцо из бесцветного стекла. Расстегнув цепочку, он освободил кольцо и протянул его Сорреллу. – Надень.
– На какой палец?
– Без разницы.
Соррелл надел на левый указательный палец. Волшебное кольцо приняло нужный размер, после чего исчезло из виду. Соррелл чувствовал его, но не видел.
– Ванессариль, чтобы стать невидимым, – учил Пендаран. – Маниферриль, чтобы стать видимым.
Соррелл повторил первое командное слово.
Невидимость дарила странные ощущения. Он еле сдержался, чтобы не обернуться кругом в поисках своего внезапно исчезнувшего тела. Это было так необычно, и у него даже слегка закружилась голова.
– Маниферриль, – произнес он, испытывая облегчение, что может опять видеть свои ноги.
– Ты привыкнешь, – сказал Пендаран. – Но не полагайся на него полностью. В Подземье полно ловушек и защитных механизмов, способных убить тебя хоть видимого, хоть невидимого.
Соррелл опустил руку.
– Когда мы выходим?
– Как только ты наденешь все это.
Пендаран вынул из мешка железную фляжку и протянул ее Сорреллу. Она была заткнута пробкой, как и фляжки с зельями, однако восковая печать была сломана, а края – испачканы чем-то серым. От фляжки исходил запах ила и трав.
– Волшебная маскировочная краска, – объяснил Пендаран. – Раздевайся и намажь ею все тело… даже те места, что скрыты от глаз.
Соррелл встретил взгляд Пендарана. Даэраоватила проверял его, он хотел посмотреть, не забыл ли Соррелл свою клятву и не улыбнется ли на шутку. Однако завуалированный намек на интимные отношения лишь напомнил Сорреллу о Далмаре… и детях.
Сердце эльфа вновь покрылось ледяной коркой.
– Что-то не так? – спросил Пендаран.
Соррелл покачал головой:
– Нет, сэр. – Титул непроизвольно сорвался с его губ, но показался Сорреллу вполне подходящим. Он посмотрел в глаза Пендарану и хлопнул ладонью по рукояти булавы. – Жду с нетерпением, когда начну крушить черепа дроу.
– Отлично. Когда закончишь, присоединяйся к нам у Дуба Шевараша. Я буду инструктировать отряд там.
Соррелл стоял у портала вместе с остальными членами боевого отряда Пендарана, ожидая, когда два эльфа очистят его от снега. Его взору открывались свидетельства недавней схватки. Снег, выпавший уже после, не смог полностью запорошить кристализированные красные пятна – замерзшую кровь.
Пендаран инструктировал свой отряд:
– Дроу было двое. Один убит, второй удалось убежать через портал. Она была серьезно ранена и оставила следы, по которым пошли полуэльфы. Следы привели к пещере, вход в которую не больше трещины; полуэльфам пришлось воспользоваться магией, чтобы увидеть, что внутри. Они заметили расщелину, ведущую вниз, в Подземье. По отпечаткам сапог им удалось установить, что всего дроу было пятеро.
Пендаран провел исполосованной шрамами рукой по своим пшеничным волосам.
– Разведчики-талакз, – заключил он, вставив слово из языка дроу. – Один убит, четыре ушли. Одна из этих четырех ранена и задерживает остальных. Судя по всему, командир, иначе они бы прикончили ее.
Слушая, Соррелл разглядывал остальных трех членов отряда Пендарана.
Кора была диким эльфом с большим количеством татуировок на темно-коричневой коже и волнистыми черными волосами; настороженная и недоверчивая, как и всякое лесное создание, вздрагивающее от резкого движения. Вокруг лба, словно неугомонная муха, кружился маленький синий камушек – магический, по всей вероятности. На поясе висела праща, а рядом – пухлая кожаная сумка, набитая камнями-снарядами. Несмотря на снег, девушка была босая.
Родственная связь между другими двумя, Найреном и Адаиром, была очевидна. У обоих был треугольный подбородок, тонкие вскинутые брови и узкий нос. Несомненное сходство позволяло предположить, что они братья, хотя Найрен, у которого на поясе висел меч, был чистокровным лунным эльфом, а Адаир, опиравшийся на короткое копье, был наполовину человеком. Оба отличались высоким ростом и стройным сложением, светлой кожей цвета сливок и шелковистыми черными волосами, отливающими синим. Найрен заплетал сзади тонкую косичку; Адаир носил волосы распущенными, правда, создавалось впечатление, будто их обкромсали по плечи ножом. В волосах Адаира виднелись седые пряди – он выглядел в два раза старше Найрена. Но полуэльфы старели быстрее, и между ними, наверно, в действительности был лишь год разницы.
Оба были еще достаточно молоды. Сложив свои года, они едва достигли бы возраста Соррелла, которому было сто двадцать шесть лет.
Что до Пендарана, то солнечный эльф, вне всякого сомнения, был вдвое старше Соррелла, явно перевалив за третью сотню. Этим утром он вооружился черным, как ночь, луком с кроваво-красной тетивой. Колчан на поясе, рядом с кинжалом в ножнах, вмещал двенадцать стрел с красным оперением.
Метельщики отошли в сторону.
Портал представлял собой мозаику, выложенную галькой на лесной почве. Темно-зеленые камни изображали огромные листья, которые спиралью закручивались к центру рисунка. Только наступая на листья в определенной последовательности, можно было активировать магию портала. Соррелл никогда раньше не пользовался им, и теперь должен был смотреть внимательно, куда наступают другие, если не хотел, чтобы его оставили здесь.
Он думал, что Пендаран сразу же тронется в путь, но даэраоватила возился со шнурками маленького шелкового мешочка. Остальные члены отряда обступили его в ожидании. Соррелл присоединился к ним, испытывая на себе колючие взгляды.
Пендаран высыпал содержимое мешочка на мозолистую ладонь: пять колец, сделанных из какого-то коричневого материала, похожего на кость. Он протянул руку; Кора, Найрен и Адаир взяли по кольцу. Соррелл, поколебавшись, взял пятое. Он надел его на левую руку, рядом с кольцом невидимости. В тот же миг его восприятие обострилось в несколько раз. Он знал обо всем, что происходит вокруг него, как будто смотрел и слушал в нескольких направлениях одновременно. Его разум заполнился голосами.
…грязные любители пауков. Мужской голос – либо Найрен, либо Адаир.
Серебряный пятак говорит, что я свалю больше, чем ты. Голос, похожий на первый, только более низкий, более человеческий.
Удачной охоты. На этот раз женский голос с различимым акцентом дикого эльфа. Кора.
Прекратите болтать, приказал Пендаран.
Голоса смолкли.
Пендаран повернулся к Сорреллу.
– Чтобы воспользоваться кольцом, представь, что ты говоришь с тем членом отряда, к которому хочешь обратиться, – сказал он вслух.
Соррелл сосредоточился. Вот так? Он увидел, как поморщился Адаир. Не так громко, рявкнул Найрен. Ох уж эти новички, проворчал Адаир, качая головой. Соррелл холодно взглянул на полуэльфа. Адаир явно хотел, чтобы он это услышал. Пошли, раздался приказ Пендарана.
Соррелл думал, что Пендаран пойдет первым, но первой шагнула в портал дикая эльфийка Кора. Пендаран последовал за ней.
Ты следующий, сказал Найрен, кивая. Новичок всегда идет посередине, там, где от него меньше всего вреда. Запомни это.
Соррелл не обратил внимания на это замечание. Безмолвные Убийцы работали в команде почти шесть лет (он услышал об этом накануне), и, очевидно, у них были свои правила. А Сорреллу только предстояло проявить себя. Он кивнул и наступил на первый листок, наблюдая за тем, куда ставит ноги Пендаран. Найрен и Адаир последовали за ним.
Кора достигла центра спирали и исчезла. После нее – Пендаран. Вот он стоял прямо перед Сорреллом, а в следующий миг его не стало. Лишь едва заметное мерцание в воздухе отметило переход. Соррелл, чуть помедлив, наступил на центральный листок.
Он словно попал в циклон. Мир вокруг бешено завертелся, деревья, замелькав, размазались. Он качнулся, как пьяный, и упал на четвереньки. Подняв голову, он увидел, что Пендаран, слегка нахмурившись, смотрит на него сверху вниз. Соррелл встал на ноги, не обращая внимания на царапины на руках… и на гордости.
Найрен, затем Адаир, вышли из центра портала.
Мозаика, на которой они оказались, выглядела так же, как первая, только листья были красными. Пендаран огляделся, затем махнул рукой, давая знак двигаться.
Соррелл шел в середине группы, как ему сказали. В Юирском Лесу снега не было. Земля была чистой, хотя на ветвях звякали сосульки. А еще было холодно; у Соррелла изо рта шел пар. Раньше в такую погоду он всегда укутывал шею и прикрывал рот, чтобы защитить голосовые связки.
Сейчас он глубоко дышал, с наслаждением заполняя легкие колючим морозным воздухом.
Вскоре впереди показался гранитный выступ. Пендаран остановил отряд, указывая на трещину в скале шириной не больше ладони. Вот здесь.
Он огляделся и тихо свистнул. Мгновение спустя от ближайшего дерева отделилась какая-то коричневая фигура. Полуэльфийка. Ее плащ с накинутым на голову капюшоном и штаны были точно таких же оттенков, что и окружающий лес, а руки и лицо вымазаны пятнистой коричневой краской. Если бы не ярко-синие глаза, Соррелл вряд ли бы заметил ее, даже вблизи. Сапоги на девушке, по-видимому, тоже были волшебные, так как двигалась она абсолютно бесшумно. В одной руке полуэльфийка держала лук с натянутой тетивой. Она заверила Пендарана, что с утра никто не проходил через трещину.
Пендаран посмотрел на Найрена.
Дикая эльфийка стояла с закрытыми глазами, вытянув руки в сторону прохода. Пендаран кивнул.
Адаир приложил к трещине копье и начал что-то нашептывать.
Пендаран еще раз кивнул.
Найрен, взглянув на командира, покачал головой.
Соррелл понял, что Безмолвные Убийцы переговариваются между собой, обмениваются мнениями, исследуя пещеру с помощью магии. Он почувствовал себя чужаком, сторонним зрителем, смотрящим представление, в котором ему принять участие не разрешили.
