Текст книги "Стервятник"

Автор книги: Андрей Дашков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)

Отдыхающий после многодневного напряжения Люгер лениво следил за игрой, полагаясь исключительно на чутье и случай. Игра была вещью в себе, миром, в котором не было места внешним опасностям и грядущим переменам. Самое худшее, что ожидало здесь человека, – это изменившее везение и потеря денег. Но даже в случае проигрыша Люгер ничего не терял – с деньгами или без них он не мог выбраться из Фирдана. Поэтому его посетило давно не изведанное спокойствие.

Постепенно Слот начал повышать ставки и вскоре спустил почти весь свой выигрыш. Сам он не испытал при этом никакого сожаления, но потом вдруг ощутил дуновение воздуха на своем затылке. Один из Ястребов каким-то образом послал ему предупреждение и это предупреждение было не из добрых. Люгер внезапно почувствовал себя весьма незащищенным, словно сидел, повернувшись к врагу обнаженной спиной...

Игра закончилась так же вяло, как началась. Один из его партнеров проиграл, другой выиграл, дама под вуалью осталась при своих. Двое удалились в питейный зал, а дама поменяла стол. Люгер остался сидеть в одиночестве, поджидая других партнеров.

В это время чья-то смуглая рука обвила его шею. Он повернул голову и улыбнулся, – к нему склонилась девушка, одетая всего лишь в некое подобие сети, сплетенной из золотых нитей. Под сетью легко угадывалось ее гладкое лоснящееся тело.

– Господин приехал с востока? – спросила она низким голосом, бесстыдно и пристально рассматривая его. Ее глаза были огромными, подернутыми прекрасной влагой и пустыми.

– Из Валидии, – уточнил Стервятник, полагавший, что бессмысленная ложь, употребляемая слишком часто, вредна, ибо приводит к путанице.

– Скучное место... – девушка сделала недовольную гримаску и погладила Люгера по щеке.

– Может быть, господин желает развлечься? – томно спросила проститутка, бросив оценивающий взгляд на горку золотых монет, рассыпанных перед Стервятником. – Я стою дорого, – добавила она, облизывая губы.

Слот сделал вид, что польщен предложением, однако попытался представить себя жадным провинциалом, которого игра интересует больше любых других развлечений. Он все еще надеялся заполучить за свой стол какого-нибудь богатого простака. Кроме того, интуиция подсказывала ему, что уйти с этой девушкой было бы непростительной ошибкой. Он вдруг почувствовал, что за ним пристально наблюдают...

И Люгер не ошибся. Женщина отреагировала на его отказ весьма странно и совсем не так, как должна была бы вести себя проститутка, обслуживающая в "Зеленом Гроте" клиентов из высшего света.

– Может быть, ты разрешишь взять твоего слугу?.. – спросила она неожиданно.

– Тебе он нравится? – с насмешкой спросил Слот, раздумывая, не западня ли это.

– Мужчины с дальнего юга настойчивы и тверды, – сказала она вкрадчиво, словно мстила Стервятнику за отказ. Но тому было не до сведения мелких счетов. Если ему готовили ловушку, то было бы лучше заранее узнать о ней. Кроме того, он был уверен в том, что каждый из Ястребов сумеет защитить себя. Даже в самом худшем случае Люгер почти ничем не рисковал разве что только одним своим спутником, который когда-нибудь должен был превратиться в его смертельного врага. Он дал проститутке золотой и жестом поманил к себе Сиулла.

– Иди с ней, – шепнул он тому на ухо. Вопреки его ожиданиям, тот не стал задавать вопросов и повиновался беспрекословно. Похоже, Ястреб не очень хорошо понимал, что происходит. Он действительно был существом совсем из другого мира, где шла непрерывная война, но не было места любви.

Люгер посмотрел ему вслед с неопределенной улыбкой, откинулся на спинку кресла и снова позволил себе расслабиться.

Спустя некоторое время за его столом появился человек, на которого Слот сначала не обратил никакого внимания. Ему оказалось достаточно того, что он увидел: то же безразличие в глазах, та же пыльная роскошь, те же умелые пальцы.

Потом пустовавшие места за столом по обе стороны от Люгера заняли мужчина и женщина. Изысканный, смутно знакомый аромат и волна ненависти достигли его почти одновременно. Слот поднял глаза. Женщина оказалась Геллой Ганглети, которую сопровождал никто иной, как Верчед Хоммус, самый последовательный и непримиримый из врагов его рода. Давняя вражда уже стоила Хоммусу одного из тел, но это обстоятельство лишь подпитывало его ненависть.

Стервятник ощутил нечто вроде резкого удара в живот. Затем он заставил себя улыбнуться Гелле, чтобы скрыть свое замешательство. Хоммус сверлил его неподвижным и недобрым взглядом, словно хотел проникнуть в самую глубину его темной души.

– Неплохо замаскировался, Люгер, – прошипел он, наклонившись к самому лицу Слота.

Стервятник проигнорировал это замечание. Он с повышенным интересом рассматривал свою бывшую любовницу, которая пыталась, к тому же, его убить. При сумеречном освещении, царившем внутри "Зеленого Грота", Гелла выглядела прекрасной и опасной одновременно. Она слишком хорошо знала себе цену и хищно улыбалась одними губами. Впрочем, Люгер чувствовал, что эта ненасытная самка отдалась бы ему даже сейчас.

Он пытался сообразить, что означало появление здесь Хоммуса и Ганглети и была ли эта встреча случайной. У Геллы было множество любовников, но Слот не знал, что его злейший враг в Элизенваре тоже попал в их число. Стервятник не оставил мысли когда-нибудь выбить из Геллы правду о той давней ночи с арбалетами и превращениями, но сейчас обстоятельства связывали его по рукам и ногам. Эта женщина бросила ему вызов, она заставила его вспомнить о неприятном, однако Верчед Хоммус был еще опаснее. Насколько Люгер мог судить, у него не было оружия. Вряд ли что-то могло произойти внутри "Зеленого Грота", но Стервятник ничего не знал о дальнейших планах этой неожиданной пары. Потом он с некоторым облегчением увидел узкую тень, возникшую за спиной Верчеда, и впервые возблагодарил Бога, пославшего ему в попутчики Ястребов из Морморы. Сидваллу оказалось достаточно почти незаметного знака, который подал ему сам Хоммус, бросивший Люгеру одну-единственную фразу. Теперь Сидвалл, похоже, ждал реакции Стервятника, какой бы она ни была.

Слуга принес новую колоду и игра началась.

Гелла обменялась с Люгером парой ничего не значащих фраз, как будто между ними ничего не произошло. От напряжения тот начал проигрывать. Не было ничего неприятнее, чем теряться в догадках относительно того, что известно этим двоим, приехавшим с его далекой родины, о его миссии. Он не верил в то, что люди из Элизенвара могли так быстро и легко выследить его в Фирдане.

А Хоммус наслаждался ситуацией, не замечая зловещей тени за своей спиной...

Люгер ответил невнятной шуткой, когда Гелла прямо спросила о том, что заставило его обрезать волосы и изменить цвет глаз. Его спасло возвращение Сиулла и проститутки, выглядевшей несколько растерянной. Ястреб безмолвно скользнул ему за спину, а девушка в золотой сети вновь наклонилась к его уху.

– Эта шутка будет стоить тебе еще двух золотых, – произнесла она с жесткостью, которую в ней было трудно заподозрить. – Плати, если не хочешь неприятностей. Здесь очень не любят чернокнижников...

– А в чем дело? – безмятежно осведомился Люгер, довольный уже тем, что Сиулл все же вернулся. Он продолжал играть роль недалекого провинциала, обманутого так же, как и сама проститутка.

Она смотрела на него остановившимся взглядом...

– Твой слуга – не мужчина и, похоже, никогда им не был. По-моему, он вообще не человек... – произнесла она срывающимся шепотом.

Люгер озадаченно поднял брови. От него не ускользнуло то, что Хоммус и Ганглети внимательно прислушиваются к разговору. Он не сомневался в том, что Верчед сумеет воспользоваться выигрышной ситуацией, если почувствует, что Стервятник более всего опасается разоблачения. А Люгер действительно боялся этого. Новое напоминание о предсказании Слепого Странника вызвало холодок страха, прокатившийся по его спине. Возможно, именно Сиулл и Сидвалл были теми "двумя, похожими в одном", которых ему следовало избегать... До сих пор он делал нечто совершенно противоположное. Древний суеверный ужас, гнездящийся в неизведанной глубине, вновь зашевелился в нем.

– Плати! – оскалившись, потребовала шлюха. На лице Хоммуса появилась улыбка, означавшая, что он готов действовать.

– А ты говорила, что знаешь мужчин с юга! – презрительно засмеялся Стервятник. – Пошла вон! – бросил он с облегчением и вновь обратился к картам.

Проститутка не ожидала такого оборота событий. Она привыкла к тому, что посетители "Зеленого Грота" предпочитали расстаться с деньгами, чтобы избежать скандала.

– Ты пожалеешь об этом, – услышал Люгер ее удаляющийся шепот.

Ему потребовалось некоторое время, чтобы восстановить утраченное равновесие.

Вначале он проиграл почти все деньги, вырученные за скакуна, но человек, сидевший напротив, неожиданно пришел ему на помощь. Люгер ощутил его поддержку, проявившуюся в нескольких нарочито сделанных ходах, от которых больше выигрывал Слот, нежели его партнер. Это не ускользнуло и от внимания госпожи Ганглети, которая играла в карты почти так же хорошо, как в любовь. То, что Гелла раздражена, Люгер ощущал кожей. Если их встреча случайна и единственной целью Хоммуса и Ганглети было оставить его без гроша в кармане, то Стервятник не собирался доставлять им этого удовольствия...

Он внимательнее присмотрелся к человеку, сидящему напротив. Что-то выдавало в нем чужеземца. Холеные руки, украшенные браслетами и перстнями с бриллиантами, любовно поглаживали карты. Эта неприятная привычка бросилась Стервятнику в глаза. К тому времени незнакомец уже проигрывал очень много, причем, главным образом, – Люгеру. Хоммус, едва сдерживавший бешенство, не поднимался выше смехотворного выигрыша, а госпожа Ганглети даже проигрывала немного. Горка золотых монет перед Слотом выросла до восхитительных размеров. Теперь он уже задумался над тем, сможет ли беспрепятственно вынести этот груз из "Зеленого Грота" и как реализовать его, не привлекая к себе внимания.

К середине ночи незнакомец проиграл Люгеру целое состояние. Оно заключалось в золоте и трех крупных бриллиантах чистой воды и редкой огранки. Стервятник был немало озадачен этим. Он впервые видел, чтобы человек добровольно и равнодушно расставался с таким богатством. Для этого должна была найтись веская причина. Она обнаружилась позже, когда игра была закончена, выигрыш поделен и Верчед Хоммус ошарашенно уставился на белые руки незнакомца, отсчитывающего золотые монеты.

Человек, сидевший напротив Люгера, задержал в руках последнюю из предназначенных тому монет, а затем с улыбкой бросил ее через стол. Стервятник быстрым движением накрыл ее своей ладонью. Гелла Ганглети нервно покусывала губы, что несколько нарушало ее очарование. Странная пауза затягивалась...

Проигравший простился с ними кивком головы и растворился в полумраке изумрудного зала.

Люгер разжал кисть и увидел на монете чеканный профиль короля. С этой стороны монета ничем не отличалась от остальных. Люгер держал руку так, что никто не видел содержимое его ладони, кроме, может быть, Сиулла, находившегося у него за спиной. Слот хорошо знал привычки Геллы и чувствовал, что она сгорает от любопытства.

Он медленно перевернул монету. На другой стороне золотого диска была отчеканена волчья голова, увенчанная короной. Это вернуло Люгера к мрачной реальности. Невидимая рука, протянувшаяся из далекого Фруат-Гойма, вновь коснулась его и он ощутил влияние зловонного подземелья...

Очевидная истина предстала перед ним во всем своем траурном блеске. Человек, проигравший ему неправдоподобно много, был посланцем Магистра Глана. Люгеру показался довольно странным способ, избранный Серой Стаей для того, чтобы передать ему деньги. По крайней мере, оборотни не разменивались на мелочи. Теперь оставалось только умело распорядиться неожиданным богатством.

Издевательски усмехаясь, Люгер простился с Верчедом и Геллой. Камни и монеты исчезли в его карманах. Он роздал слугам щедрые чаевые и в сопровождении Ястребов покинул "Зеленый Грот".

24. ЗАПАДНЯ

Была глубокая ночь. Звезды сияли в разрывах облаков, как огни далеких кораблей, затерянных в неведомых заливах. Люгер задержался на ступенях игорного дома, изучая площадь и устья впадающих в нее улиц. В его положении не приходилось пренебрегать даже угрозами проститутки. На первый взгляд здесь ничего не изменилось. Хрипящие лошади, множество карет, тусклые огни, слуги, прогуливающиеся в ожидании хозяев, подозрительные тени в переулках...

Люгер нанял закрытый экипаж и велел везти себя к "Медвежьей Пещере". Сиулл и Сидвалл поместились на жесткой скамье напротив. Две кареты с людьми, поджидавшими в переулке, двинулись за ними следом. Даже Хоммус и Ганглети не остались безучастными. Не упуская из виду Стервятника, они заметили и его преследователей. Верчед никогда не оставлял попыток отомстить, какими бы случайными они не были. В своем небольшом полузакрытом экипаже, малоприметном, но быстром, он отправился вслед за Люгером.

Первым делом Стервятник увидел незнакомого слугу, дремавшего за стойкой в "Медвежьей Пещере". Тишина, господствовавшая здесь, была почти могильной и потому неестественной. Слот разбудил слугу, постучав монетой по стойке, потребовал ключ и осмотрелся.

В помещении царил унылый полумрак. Потом Люгер заметил темные пятна на полу. Он почуял неладное, но было уже поздно. Западня, приготовленная мастерами своего дела, сработала безотказно. Даже Ястребы не успели оказать сопротивления, несмотря на свою фантастическую способность ускользать от удара. Однако на этот раз им не оставили ни малейшей щели...

Ничем, кроме колдовского влияния, нельзя было объяснить внезапную слепоту и глухоту, поразившую Люгера. Невидимая паутина окутала его удушающим коконом и лишила ясности рассудка.

Слуга исчез за стойкой и спустя несколько секунд появился оттуда с большим окровавленным предметом в руках. Слот не сразу понял, что этим предметом была голова хозяина "Медвежьей Пещеры". Остекленевшие мертвые глаза были залиты кровью и казались двумя отполированными красными камнями. Язык свисал из разрезанного горла. Многочисленные ожоги свидетельствовали о том, что бедняга умер нелегкой смертью...

Слуга держал голову за волосы, а потом с непередаваемой ухмылкой швырнул ее Стервятнику. Тот отшатнулся, пораженный этим зловещим знаком, и в следующее мгновение рванулся к входной двери, несмотря на сковавшую его черную паутину...

Плащ Люгера стал малиновым от крови...

Голова несчастной жертвы ударилась о пол...

Большая сеть упала сверху из темноты, накрыв собою Люгера и обоих Ястребов. А еще через секунду пространство вокруг них ощетинилось десятками лезвий и арбалетных стрел.

Люгер едва не взвыл от бешенства. Либо он слишком доверился баронессе Галвик, либо недооценил возможности ордена, – в любом случае, у него были все основания считать себя покойником.

...Его мозг медленно освобождался от гипнотизирующего влияния отрубленной головы. Он видел, как люди в масках и мягких одеждах, не издающих ни единого шороха, связывают Ястребов, – безжалостные петли вокруг шеи, запястий и полусогнутых ног, соединенные между собой прочными веревками. Его самого оставили стоять со связанными за спиной руками. Он ощутил какие-то удары под сердцем. Потом до него дошло, что это гомункулус бился о стенки сосуда. Может быть, ему передался ужас его хозяина...

Люгер увидел огромную тень, возникшую на лестнице. Эта тень в совокупности с приторно-сладким запахом пудры могла принадлежать только одному человеку. Стервятник не ожидал, что настоятель Тегинского монастыря примет личное участие в охоте. Потом он вспомнил, что Кравиус – один из немногих, кто знает его в лицо.

Аббата сопровождали два человека в черных рясах – может быть, офицеры ордена, разделившие с ним ответственность за поимку преступника. После смерти генерала Алфиоса и утраты Звезды Ада что-то явно изменилось в расстановке сил внутри святой церкви. Во всяком случае, Кравиус повел себя, как главный.

Некоторое время он равнодушно разглядывал Люгера, видимо, желая удостовериться, что пойманный – тот самый человек, который пренебрег его предложением в Тегине.

– Этого – в мою карету, – бросил он своим людям. – Остальных посадите в клетку и поезжайте за мной. Как следует охраняйте их – они очень опасны. Когда-то я видел таких... за работой.

Офицеры ордена были, похоже, не слишком довольны таким исходом дела.

– Мы обязаны сопровождать вас, – заявил один из них.

– Кажется, я в состоянии доставить преступников в Тегину, – заметил аббат, не жалея яду.

– Тем не менее, один из них повинен в смерти генерала ордена и решать, что делать с ними, будет совет ассистентов.

– Прекрасно, господа, – внезапно согласился Кравиус с любезнейшей улыбкой. – Тогда прошу в мою карету.

Даже Люгеру его уступчивость показалась несколько странной. Аббат на секунду прикрыл глаза и Слот вновь увидел пару мертвых зрачков. Что это было – сигнал или случайность? Во всяком случае, Стервятник почувствовал, что между ним и Кравиусом на мгновение возникла какая-то необъяснимая связь. Как будто темная волна прошла сквозь его мозг и растворилась в пустоте. Ощущение было жутким и напомнило ему то, что он испытывал в своих снах во время долгого ожидания в монастыре. Только теперь коснувшиеся его невидимые пальцы оказались намного грязнее...

Карета Кравиуса была черной, длинной, хищной, словно тело зверя, припавшего к земле и сжимавшего колеса в своих четырех лапах. Фонари, тлевшие по углам ее крыши, освещали лишь булыжную мостовую и угрюмую фигуру кучера, сдерживавшего шестерых лошадей. Окна были задернуты лиловыми занавесками с белым знаком Спасителя. Такой же знак на дверцах кареты был целиком отлит из серебра и тускло мерцал в полумраке.

Неподалеку ожидал другой экипаж, еще более мрачный, – обычная тюремная карета с металлическими решетками на окнах. В нее бросили Сиулла и Сидвалла, почти лишенных способности двигаться. Те, кто сопровождали их, были, скорее всего, доверенными людьми аббата и получили указания лично от него. Всем распорядился Кравиус. Шуремиты на глазах утрачивали инициативу. Им оставалось только занять места в его экипаже. Сам аббат разместил свое необъятное тело рядом с Люгером. Внутри карета оказалась достаточно просторной, удобной и вполне годилась для дальнего путешествия.

Оба экипажа стремительно пронеслись по пустеющим в этот час ночи улицам столицы, бесцеремонно разгоняя случайных прохожих и заставляя шарахаться в стороны встречные упряжки. Четверо людей, ехавших в карете аббата, молчали. Кравиус сидел, закрыв глаза, со странной улыбкой на лице. Люгер ждал того, что должно было произойти. Двое шуремитов неотрывно следили за каждым его движением.

Карета была остановлена одним из отрядов королевских войск на выезде из города. Офицер без промедления распахнул дверцу кареты – он имел недвусмысленный приказ обыскивать всех. Чуть позже он узнал Кравиуса и бросил взгляд на Стервятника, сидевшего со связанными руками.

– Это он и есть?

– Снимите патрули, – сказал Кравиус офицеру, не поворачивая головы. Преступники пойманы. Доложите об этом министру... Мы направляемся в аббатство.

Лицо офицера посветлело. Многодневная охота была закончена и он получил привилегию доложить об этом. Аббат презрительно скривил губы и сделал нетерпеливый жест рукой. Дверца захлопнулась, а Люгер почувствовал себя так, словно над ним захлопнулась крышка гроба.

Раздался дикий крик кучера и карета понеслась еще быстрее по безлюдной дороге на север.

Карета мягко покачивалась на рессорах. Кравиус казался убаюканным этими плавными движениями. Спустя полчаса оба офицера ордена дремали. Стервятник перестал ощущать кисти рук, однако это уже не имело значения.

– Зачем везти его в монастырь? – спросил вдруг аббат совершенно бодрым голосом, словно продолжал только что прерванный разговор. При этом он извлек из-под своего обширного плаща два длинных кинжала. Слабый свет проникал в экипаж снаружи и посеребрил их лезвия. Люгер увидел, как заблестели зрачки внезапно разбуженных шуремитов.

– Что это значит? – резко спросил один из них, выпрямляясь.

– Зачем он нужен в монастыре? – лениво и небрежно продолжал аббат. Разве его ожидает суд?.. Прикончим его здесь.

Люди из ордена выглядели немного растерявшимися. По-видимому, они обнаружили, что слишком плохо знали Кравиуса. Действительно, с оружием в руках тот выглядел просто нелепо.

Потом произошло то, чего не мог предположить даже Люгер, готовый ухватиться за малейшую возможность спасения. Аббат резко наклонился вперед и вонзил оба кинжала в тела шуремитов. Все было исполнено стремительно и вполне умело. Кравиус окончательно усыпил дремавшую бдительность своих спутников. Люгер не ожидал такой быстроты и ловкости от этого заплывшего жиром человека.

Один из офицеров ордена умер сразу же, второй успел подняться со скамьи, но Стервятник ударил его ногой в живот и тот упал на колени, ткнувшись головой в толстые бедра аббата. Кравиус выдернул кинжал из раны и спокойно перерезал шуремиту горло. Люгер почувствовал неприятный холодок в груди. Теперь он испытывал глубочайшее отвращение к аббату, которого мог заподозрить в чем угодно, кроме способности лично совершать убийства.

А тот повернулся к нему с ничего не выражающей улыбкой и тщательно вытер кинжал о куртку Стервятника.

– Хочешь знать, почему я это сделал?

Поскольку Люгер не отвечал, аббат продолжал:

– В гавани Блиндар нас ожидает корабль. Мы отправляемся на юг, сын мой! Кажется, ты хотел именно этого?..

– Что ты будешь там делать? – тоскливо спросил Стервятник, до которого дошло, что он должен быть полюбезнее со своим неожиданным спасителем.

Кравиус громко расхохотался, словно столкнулся с обезоруживающей наивностью.

– Искать вместе с тобой Звезду Ада! До тебя еще не дошло?.. Я предлагаю тебе свободу и союз.

Люгера едва не стошнило от мысли о подобном союзнике, однако он целиком был в руках аббата.

– Ты не веришь мне, сын мой?

Слоту оставалось только криво улыбнуться, – вопрос действительно был смешным.

Тогда Кравиус оттянул пальцами свое левое веко так, что взгляду Люгера открылась искаженная татуировка.

– Это сделали южные варвары, – сказал аббат изменившимся голосом. Когда-то я побывал в землях, лежащих к югу от Круах-Ан-Сиура. Сомневаюсь, чтобы хоть один человек из западных королевств видел те места со времен самой Катастрофы, а тем более, – вернулся оттуда живым. Мне очень сильно повезло. Я не из пугливых, но это очень, очень странный мир. Я назвал тех, кто живет там, варварами, но это не совсем так, хотя у них нет городов и нет ничего, похожего на церковь. До сих пор не знаю, почему они оставили меня в живых. Может быть, из-за этого.

Он наклонил голову и раздвинул волосы на темени. Люгер увидел треугольную металлическую пластинку, прикрывавшую отверстие в черепе Кравиуса.

– Что-то чужое находится здесь, – продолжал аббат, коснувшись пальцами пластинки. – Иногда мне снятся очень странные сны, не похожие на человеческие. Совсем другое существование и абсолютно чужой мир... В этих снах я видел Небесного Дракона. Еще я видел тебя. Ну что, теперь ты будешь слушать?

– Это всего лишь сны, – презрительно сказал Стервятник, хотя отнесся к словам аббата предельно серьезно.

– Это не "всего лишь сны"! – зашипел Кравиус. – Не будь идиотом! Нечто чужеродное управляет мною и моими поступками и я хочу знать, что это. Я могу привести тебя к Небесному Дракону! Дальше все становится непредсказуемым. Но это единственный шанс...

– Развяжи мне руки, – хмуро попросил Стервятник. Он не верил ни единому слову грязного интригана, потому что сам был таким же. Однако тот предлагал свободу и корабль... Люгер был не из тех, кто отказывается принимать подарки судьбы. В конце концов, у него оставалась возможность в любое время избавиться от аббата и Слот не видел большого вреда даже в таком малоприятном спутнике, как Кравиус.

– Только не делай глупостей, – ухмыльнулся тот, развязывая его. – И может быть, судьба пощадит нас...

Стервятник с мучительным удовольствием ощутил, что его руки снова обрели подвижность. Он долго растирал их, сжимал и разжимал пальцы, не спуская глаз с кинжала в пухлой руке аббата.

– Ты кто угодно, только не глупец, – сказал Люгер после паузы. – На что ты рассчитываешь? Что помешает мне убить тебя?

Кравиус снова пустил в ход свою скользкую улыбку, которую Люгер уже успел возненавидеть.

– Ты никогда не сделаешь этого. Я знаю, потому что видел сон о нас... Без меня ты никогда не найдешь Небесного Дракона, даже если будешь искать сотню лет... Только я могу провести тебя по землям южных варваров.

– По-моему, ты можешь провести прямиком в Ад!

– Ты собираешься отдать Звезду оборотням?! – Кравиус почти кричал.

– Именно так я и собираюсь поступить.

– Заклинаю тебя, несчастный, не делай этого! Небесный Дракон может изменить все...

Люгер смотрел на аббата и впервые увидел в его глазах нечто, похожее на испуг, хотя все козыри были в его руках. Стервятник оставался всего лишь пленником, тем не менее, Кравиус почти навязывал ему свободу и свое общество. Это было, по меньшей мере, странно, но Слот был не из тех, кто пренебрегает выигрышной ситуацией. Поэтому он улыбнулся Кравиусу, как улыбаются союзнику, от которого в любую секунду ожидают удара в спину.

– Ну, раз уж ты все видел, то о чем мы спорим? – сказал он с иронией. – По-моему, нам нужно избавиться от этих двоих... И освободи моих Ястребов.

Под двумя мертвецами, лежавшими на полу кареты, образовалась внушительная лужа крови. Кравиус открыл окошко и что-то крикнул кучеру. Карета остановилась и Люгер вышел из нее, стараясь не прикасаться к трупам.

Сладостное ощущение освобождения слилось с дыханием свежего ветра, дувшего с океана. В это мгновение он принял жизнь, как подарок Богов, чересчур снисходительных к его вопиющим безрассудствам. До сих пор ему слишком уж везло...

К исходу ночи погода быстро портилась. Исчезли звезды и тучи заволокли небо. Опасная дорога протянулась вдоль обрывистого берега и в нескольких шагах от экипажа уже опадала серая пена. Тюремная карета, следовавшая за каретой аббата, остановилась рядом. Слот увидел, как освобождают его Ястребов. Те оставались совершенно безучастными и после этой неожиданной перемены. Казалось, ничто не может поколебать холодного безразличия этих загадочных созданий к собственной судьбе.

Люди Кравиуса вытащили трупы из кареты и сбросили их в океан. Темнота и волны бесследно поглотили тела. Никто не произнес ни слова. Слуги выполнили свою работу и аббат отправил их в неизвестном Люгеру направлении. До гавани Блиндар оставалось полчаса езды.

Когда Стервятник снова занял место в экипаже, там вполне ощутимо пахло кровью.

Кравиус не обманывал его. Небольшая и хорошо защищенная от бури гавань в глубине залива действительно приютила двухмачтовый корабль. Несмотря на поздний час, команда из десятка человек была готова к отплытию. Селение Блиндар, лежавшее неподалеку, было погружено во тьму.

Для Люгера осталось тайной, кому принадлежали гавань и корабль. Во всяком случае, было очевидно, что команда предана аббату безраздельно. Неизвестно, чем удерживал Кравиус в повиновении этих мрачных и нелюбопытных людей – большими деньгами, шантажом или страхом перед адским пламенем. Никто из них не заинтересовался Люгером, Ястребами или хотя бы целью таинственного плавания.

Корабль отчалил тотчас же после того, как аббат и его спутники поднялись на борт. На выходе из залива паруса поймали усиливающийся ветер и тот тоскливо запел в натянувшихся снастях. Деревянный корабль скрипел и стонал, как старик, которого против его воли гнали в дальний опасный путь, в то время, как он мечтал лишь о покое.

Огромный черно-рыжий кабан, неизвестно как очутившийся на безлесном каменном берегу, вдали от своих собратьев, стоял неподвижно, обратив к океану клыкастую морду, словно хотел рассмотреть что-то в серой пелене, стелившейся над волнами. Его бока тяжело вздымались после долгого бега, оказавшегося бесцельным. Ледяные соленые брызги летели в него, но зверь не замечал их. В нем ощущалась тупая уродливая сила. Маленькие желтые глазки были мутными, как луна, отраженная в грязной луже. Длинный свежий шрам, начинавшийся от ключицы, пересекал его горло. Эту рану, нанесенную мечом, не могла скрыть даже густая жесткая щетина.

Когда кабан увидел на горизонте едва различимую тень удаляющегося корабля, дрожь прошла по его мощному телу. Он поднял морду к свинцовому небу и захрипел, переполненный неутоленной злобой.

В эту самую секунду Стервятник, стоявший на высокой корме корабля, испытал внезапное помутнение рассудка. Черный липкий туман возник перед глазами и скрыл от него далекую узкую ленту берега. Шатаясь, как пьяный, он сделал несколько шагов в сторону борта. От гибели в волнах его спасло только то, что несущее смерть влияние неведомого врага было слишком недолгим.

Когда туман рассеялся, Люгер обнаружил себя вцепившимся в деревянное ограждение борта. Все еще шатаясь, он отправился в свою каюту...

Корабль превратился в точку и, наконец, исчез из виду. Кабан развернулся и, тяжело стуча копытами по камням, медленно побежал в сторону невидимых южных созвездий.

25. ПЕПЕЛ

Люгер получил в свое распоряжение одиночную каюту, в которой, кроме койки, стола из мраморного дерева, черного шкафа и древних стульев из гладкого материала, не гниющего в воде, нашлось место чудом сохранившейся части доисторического глобуса, изготовленного до Катастрофы, астролябии, чучелам морских тварей и рыб, а также залежам пыльных книг и навигационных карт со множеством таинственных пометок.

Каюта Кравиуса, находившаяся рядом, была гораздо роскошнее и вполне соответствовала его размерам. Даже каждому из Ястребов нашлось бы по отдельной каюте, но они предпочли поселиться вместе. Слуги принцессы Тенес не испытывали нужды в удобствах и спали прямо на жестком деревянном полу. Впрочем, один из них всегда бодрствовал.

В своем временном убежище Люгер обнаружил также окованный металлом сундук, оказавшийся почти пустым. Корабль был, словно плавучая гостиница, – он никому не принадлежал достаточно долго и его некому было обживать.

На дне сундука Стервятник нашел только лиловый цветок, давно высохший и рассыпавшийся в пыль, как только он дотронулся до него. После этого сундук стал новым жилищем его гомункулуса. Люгер осторожно опустил все еще непрозрачный сосуд в темное чрево сундука и закрыл крышку. В следующую ночь должно было наступить новолуние. В эту ночь он собирался узнать, не посмеялись ли над ним лилипуты из Гикунды.