Текст книги "Стервятник"

Автор книги: Андрей Дашков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 24 страниц)

– Если я правильно понял, ты можешь узнать о намерениях твоих врагов, а также обо всех их перемещениях... Почему же ты еще здесь?

Гермафродит обратил к Стервятнику взгляд, полный ненависти, и произнес ядовито:

– Потому что знание – всего лишь половина силы. Оно помогает уцелеть, но его недостаточно для того, чтобы напасть. У меня мало воинов и мы владеем всего лишь одним проходом в Кзарн. Это означает, что оружия, еды и сокровищ вроде моих зеркал всегда будет не хватать...

– Я помогу тебе, – пообещал Люгер в припадке великодушия, что иногда с ним случалось, правда, очень редко. – ...Если доберусь до долины Дракона, – добавил он поспешно.

– Ты поможешь хотя бы тем, что отведешь туда Дзурга, – мрачно сказал Паук, нисколько не обрадовавшись предложению Стервятника...

Потом они увидели несколько других поселений клана Песка, в том числе, самое северное, вблизи которого предстояло идти Люгеру, и тому врезались в память близкий хребет, изъеденный сотами пещер, длинное ущелье, огибавшее поселение с юга и протянувшееся с запада на восток.

Затем зеркала показали территории кланов Травы и Пыли. Каждый из этих кланов имел по два поселения. В них было поспокойнее, чем в южной деревне Песка, но это не означало, что таким же спокойным окажется путь Стервятника. Для него проще всего было проделать этот путь по воздуху, но он был связан присутствием Кравиуса и Арголиды. Даже если у аббата осталось крылатое тело (в чем Люгер сомневался), то поселившийся в нем Дзург препятствовал превращениям. Слоту было плевать на аббата и бывшую любовницу Сферга, но Паук утверждал, что Дзург, освобожденный вне Дракона, угрожал прежде всего самому Люгеру, а тому не хотелось проверять эти сведения. Он не сомневался в том, что мстительный гермафродит прикончит Кравиуса даже в том случае, если погубит этим себя и весь свой народ. Не в первый раз Стервятнику навязывали нежелательных спутников, но еще никогда он не ощущал так сильно обременительность этой ноши.

Плотно сомкнув зубы, так, что желваки ходили на его впалых щеках, он слушал Неприкасаемого и изучал расположение хранилищ варваров, где можно было найти пищу, корм и воду для лошадей, и дороги пустыни, каждая из которых могла стать для него последней. Поневоле приходилось быть очень внимательным...

Территория клана Пыли замыкала Кзарн с востока и включала в себя берег южного моря, омывавшего вымерший город. Еще дальше к востоку начинались земли, в которых продолжительность жизни обитателей пустыни стремительно уменьшалась, поэтому они были необитаемы. Зеркала Паука могли показать только вход в долину Дракона, подробности оставались неразличимыми. Стервятник уловил лишь общее направление. От владений Пыли следовало двигаться на северо-восток, оставив зеленое свечение Кзарна за спиной...

К утру обрывки видений смешались в сознании Люгера с воспоминаниями и кошмарами. Неприкасаемый не выглядел утомленным. Может быть, он вообще не нуждался в сне. Когда магический сеанс подошел к концу, Паук стер изображения в зеркалах и спрятал их в свой железный сундук, обращаясь с ними, как с величайшей ценностью. Люгер хорошо понимал его. Глядя, как Неприкасаемый накладывает на сундук примитивное заклятие, которое любой человек, сведущий в магии, мог разрушить кратковременной концентрацией, Стервятник с тоской размышлял о том, что даже кража зеркал ничего ему не даст – он не умел с ними обращаться.

Гермафродит проводил его с бессмысленной улыбкой, так и не дав ответа на вопрос о лошадях и оружии. Люгер еле дотащился до отведенной ему хижины. Возле нее все еще лежали трупы прежних обитателей, и после смерти связанные пуповиной. Вокруг них кто-то выложил контуры человеческих фигур из костей... Ребенок-птица сидел на крыше в той же неудобной позе и рассматривал приближающегося человека.

Графиня Норгус ждала объяснений, но Люгеру пришлось разочаровать ее. Голова раскалывалась после бессонной ночи, кроме того, дурман навевал необычные, но приятные видения. Стервятник погрузился в сны, не обращая внимания на взбешенную графиню и пребывающего в летаргии аббата...

44. ЛЮБОВЬ СРЕДИ ПЕПЛА

Люгер, Арголида и Кравиус покинули поселение клана Паутины вечером следующего дня. До границы с владениями Пепла чужеземцев провожал небольшой эскорт, возглавляемый "Кошачьим Глазом". Слот подозревал, что тот является тайным соперником Неприкасаемого – он имел немалый авторитет среди воинов, был достаточно независим и не испытывал особого благоговения перед магическими штучками Паука. Может быть, именно поэтому Неприкасаемый послал его к Месту Пересечения, преследуя две цели – освобождение Люгера и его спутников, а также сокращение жизни своего противника. Теперь Слот понимал, что и черные воронки, засасывающие материю, и источники голубого света, и сосуд с отравляющим газом были игрушками, добытыми в Кзарне. Сколько предшествующих поколений варваров должно было смениться и исчезнуть с лица земли, чтобы последующие научились пользоваться этими полуволшебными предметами? Теперь этого уже не узнает никто...

Неприкасаемый даже не покинул своей хижины, чтобы взглянуть на отъезжающих. Его последние переговоры с Люгером состоялись утром. Путем примитивного и грубого шантажа Стервятнику все же удалось получить трех лошадей, двухдневный запас пищи и даже свой меч, а также кинжалы Арголиды и изогнутый клинок Кравиуса. Такая расточительность Неприкасаемого вызвала почти нескрываемое недовольство среди варваров, но Паук пресек его в зародыше, воспользовавшись своей мрачной репутацией колдуна и пророка.

Целью Дзурга также был Небесный Дракон, может быть, поэтому Кравиус подчинялся Люгеру беспрекословно. Графиню Норгус бесило ее зависимое положение и Стервятник хорошо понимал это. Она отказалась от богатства и почти неограниченной власти, но пока что получила взамен всего лишь опасные и безрезультатные скитания. В напряженном молчании, отдающем близкой грозой, они продолжали свой путь, двигаясь вдоль окраины мертвого города.

Люгер еще не совсем представлял себе, как будет выбирать дорогу в этом искусственном каменно-стальном лабиринте, полном тупиков и ловушек. Отчасти он надеялся на карты Кравиуса, как выяснилось, совершенно напрасно. Помощь пришла из другого источника...

Единственный проход в Кзарн, которым владел клан Паутины, оказался длинной прямой улицей, погруженной во тьму, словно глубокое ущелье. Зеленый свет лишь скользил по крышам, не достигая его дна. Вокруг была разлита неестественная ватная тишина. Копыта лошадей гулко простучали по гладким каменным плитам; всадники выглядели призраками среди вечного запустения. Тем не менее, Люгер ясно ощущал опасность, исходившую от этого странного места. Город лежал, погруженный в ночное сияние и свои неведомые бесплотные сны, – гигантский зверь, в шерсти которого копошились до смешного маленькие безрассудные существа... Что произойдет, когда зверь проснется, не мог бы сказать никто.

Часть пути до границы с владениями клана Пепла они преодолели без приключений. Границу обозначали ориентиры, известные только варварам, может быть, стена с треугольными бойницами, далеко вдавшаяся в пустыню, или же ряды куполов с высокими шпилями и нечеловеческими изваяниями по периметру.

Здесь всадники остановились и "Кошачий Глаз" что-то сказал своим людям. Впервые Люгер уловил признаки разногласий среди варваров. Последовала короткая, но выразительная сцена: обмен мрачными взглядами, обрывки фраз, брошенных с угрозой, почти незаметные для неопытного глаза движения рук на фоне лоснящейся кожи. "Кошачий Глаз" был один против троих соплеменников, но вряд ли кто-то из них хотел умирать. Раструб его оружия, которое он держал у бедра, был направлен в их сторону. Варвар был буквально увешан подобными смертоносными игрушками и теперь Люгер понял почему. Несколько мгновений тишины, наполненной предчувствием взрыва. Но взрыва не произошло... Невероятная злоба и презрение в глазах остающихся. Все варвары, кроме одного, развернули лошадей и отправились в обратную сторону. Лошадь "Кошачьего Глаза" не шелохнулась.

Арголида внимательно наблюдала за происходящим из-под опущенных век. Кравиус дернулся в седле и пробормотал что-то. Его лицо исказила мучительная гримаса, потом, так же внезапно, оно разгладилось и снова стало безмятежным.

– Ты решил проводить нас дальше? – ирония, прозвучавшая в вопросе Люгера, оказалась неожиданной для него самого.

– До долины Дракона, – коротко ответил "Кошачий Глаз".

Стервятник не знал, радоваться ли ему теперь этому неожиданному приобретению или огорчаться. Заполучить проводника вблизи вымершего города было огромной удачей, с другой стороны, Слот не подозревал, что у того на уме. Он предпочел бы безропотного исполнителя, к числу которых "Кошачий Глаз", безусловно, не относился. Варвар оказался довольно отважной личностью, восстав против Неприкасаемого, законов своего клана и обрекая себя этим на вечное изгнание.

– Зачем тебе идти к Дракону? – спросил Люгер осторожно, как будто приобрел право задавать вопросы.

"Кошачий Глаз" проигнорировал его и был уже впереди на достаточном расстоянии. Впрочем, Слот и сам знал ответ, – варвар предпочел неизвестную опасность власти Неприкасаемого, а путь воина – бледной судьбе ничтожества. На этом пути его помощь была неоценима, а думать о том, что случится, когда они окажутся возле Дракона, Люгер справедливо считал преждевременным.

Погони опасаться не приходилось – всадники находились вблизи территории враждебного клана. Но способность разъяренного изменой Неприкасаемого воздействовать на расстоянии была непредсказуемой. Люгер с содроганием думал о том моменте, когда его облик появится перед Пауком в одном из волшебных зеркал...

Вслед за варваром и Арголидой Стервятник пересек невидимую границу владений, управляя заодно и лошадью Кравиуса. Тот, похоже спал с открытыми глазами, покачиваясь в седле. Варвар повел маленький отряд вдоль окраины города, стараясь не слишком углубляться в темный лабиринт. Эти места он сам знал очень плохо и больше доверял инстинкту. Лошади были здесь помехой, но им еще предстоял длинный путь через пустыню.

Когда Люгер догнал варвара, тот вдруг дал ему запоздалый ответ:

– Путь к Месту Пересечения стоил мне трети жизни. Я должен узнать, за что заплатил так дорого...

Слот раздумывал, не попросить ли у варвара оружие, однако, без оружия у него еще сохранялась надежда на то, что в случае пленения с ним обойдутся так же, как в клане Паутины. Его меч был тут, по-видимому, почти бесполезен. Поэтому Люгер не стал искушать судьбу, требуя от нее большего, чем она уже дала, и предпочел держаться следом за проводником.

Как и предсказывал Неприкасаемый, проходы в Кзарн ночью не охранялись. Люгер узнал их, несмотря на то, что видел в зеркалах с другой точки. Кое-какие фрагменты здешних пейзажей оказались намертво впечатанными в его память, словно образы, знакомые с детства. Какие бы цели не преследовал Паук, он хорошо знал свое дело...

На территории клана Пепла архитектура оказалась гораздо более сложной и громоздкой. Несколько раз отряду приходилось возвращаться, оказавшись в тупике. Свет почти не проникал в узкие коридоры, по которым двигались всадники. Гигантские башни погружали в тень целые кварталы. Тут происходили странные и пугающие вещи, но темнота и тишина содержали в себе лишь намек на странность и неясную угрозу. Всадники преодолели несколько воздушных струй, слишком постоянных и сильных, чтобы их можно было назвать ветром. Струи противоположных направлений текли по коридорам лабиринта, не перемешиваясь, и переносили в себе целые сонмы теней. Кзарн оставался далеким призрачным пятном за необозримым частоколом башен...

Приближалось утро. Слабый серый свет забрезжил на востоке. Во время пересечения второго прохода в Кзарн маленький отряд был все же замечен воинами Пепла. Люгер увидел на горизонте едва различимые огни их поселения. Не рискуя приближаться к окраине города на исходе ночи, варвары открыли по всадникам беспорядочную стрельбу. Несколько раз поблизости от Стервятника зазвенел металл. С отвратительным визгом мимо пролетали невидимые снаряды. Люгер погнал свою лошадь и лошадь Кравиуса вслед за животным "Кошачьего Глаза". Тот уверенно уводил их из-под обстрела. Воины Пепла находились слишком далеко и все же поплатились за свою необдуманную атаку. Впрочем, подобного не мог предвидеть никто.

Люгер с опаской оглядывался на огненные вспышки, мелькавшие сзади и сбоку, поэтому успел заметить слабое свечение, разгоравшееся на том месте, от которого он удалялся, – в него попало большинство варварских снарядов. В этом месте находилось подножье гигантского монолита без дверей и окон, похожего на пирамиду, вонзившуюся одной из своих вершин в бесформенную гору из металла и камня. С невыразимым низким звуком, от которого дрожала земля и приходили в исступление лошади, пирамида стала подниматься в светлеющее небо, настигнув и накрыв своей тенью и беглецов, и нападавших. Между ее вершиной, обращенной к земле, и аморфным подножием ослепительно сверкала бело-голубая молния, разбрасывавшая в стороны ветвящиеся отростки. На фоне низкого гула, пронизывавшего пространство, было слышно, как шипел горящий металл...

"Кошачий Глаз" сделал знак и они спрятались под каменным козырьком одного из зданий, но даже здесь от людей требовалась немалая сосредоточенность, чтобы удерживать дрожащих животных. Еще одна молния вспыхнула, вытянувшись горизонтально, между основанием пирамиды и тем местом, где находились воины Пепла. Слепящий свет на мгновение выхватил из темноты всю длинную улицу с изломанными контурами крыш и башен, ведущую к каменному завалу на краю пустыни, за которым прятались варвары. Огненный столб беззвучно вырос на том месте, уничтожив все живое и заодно искорежив мертвое, а потом в уши Стервятника ударил грохот взрыва. Молния исчезла, оставив после себя гаснущие искры, летящие хлопья пепла и запах грозовой свежести, а пирамида с тяжким воем обрушилась на свой фундамент...

Когда исчез последний отзвук эха, заблудившегося среди башен, восстановилась привычная тишина. Бледный свет нового дня изгонял ночных призраков, но от этого таинственное место внутри мертвого города не становилось менее пугающим. Оно излучало все тот же немеркнущий зеленый свет.

"Кошачий Глаз" настоял на том, чтобы уйти как можно дальше от прохода в Кзарн. Несмотря на наступивший день, оставаться здесь было все же опаснее, чем продвигаться к границе территорий Песка. Новая встреча с воинами Пепла могла завершиться для чужеземцев не столь удачно. Теперь, при свете дня, Люгер и его спутники передвигались гораздо быстрее, чем раньше, хотя все время приходилось заботиться о том, чтобы оставаться невидимыми со стороны пустыни.

Вскоре Слот опять наткнулся на знакомое место. Его образ был похож на воспоминание о давнем сновидении. Где-то рядом должна была находиться пещера – одно из тайных хранилищ клана Пепла. Он нашел ее под мостом, переброшенным над лабиринтом между восьмигранным зданием и далекой башней в глубине города. Это оказался искусственный грот, по дну которого протекал ручей в каменном желобе. Здесь же находились внушительные запасы высушенного корма для лошадей и соленого мяса. Пища оказалась не слишком изысканной, особенно на вкус графини Норгус, но было не из чего выбирать... Граница была недалеко и "Кошачий Глаз" счел благоразумным переждать в гроте до темноты. Вероятность того, что хранилище понадобится воинам Пепла именно в этот день, была невелика, к тому же, местность хорошо просматривалась с ближайшей возвышенности.

До вечера они несли стражу, меняясь приблизительно через два часа и отказавшись от услуг аббата. Когда пришла очередь варвара и тот удалился из грота, Люгер воспользовался моментом, чтобы сделать графине Норгус нескромное предложение. Он ожидал некоторой холодности с ее стороны, но графиня приняла его вполне благосклонно...

Уже давно у него не было возможности насладиться телом женщины, а тело Арголиды стоило того. На несколько минут ее язык и обволакивающие плоть губы заставили его забыть обо всем, даже о ласках Сегейлы. Потом он заметил, что Арголида уделяет слишком много внимания Звезде Ада, которую он не снимал с груди на протяжении всего пути. Перерезать веревку, на которой висел мешочек из ткани, ничего не стоило, особенно для человека, умеющего обращаться с оружием; кроме того, цель уже была близка, и Люгер решил быть поосторожнее с этой женщиной, которая в коварстве могла соперничать с Дьяволом. К тому же, Слот не был уверен в том, что Арголида не захочет включить варвара в свою коллекцию любовников. Таким образом он напомнил себе, что теперь у него вряд ли появится возможность расслабиться...

Они сосредоточенно предавались любви до тех пор, пока снаружи не послышались шаги "Кошачьего Глаза". Наступила очередь графини следить за пустыней. Одевшись, она отправилась наверх с непроницаемым лицом. Варвар сел, прислонившись к стене, и закрыл глаза. Так он проспал до вечера и, возможно, поступил разумнее других. Насколько Люгер мог судить, им предстояло преодолеть самый трудный отрезок пути.

С наступлением темноты они выбрались из грота и отправились в дорогу. Теперь проводник уводил их от вымершего города и вскоре о нем напоминало только зеленое свечение на горизонте. Через час они пересекли границу владений клана Песка.

45. СМЕРТЬ СРЕДИ ПЕСКА

До полуночи они медленно двигались в кромешной тьме, целиком доверившись чутью "Кошачьего Глаза" и с трудом различая силуэты друг друга. Единственным ориентиром оставалась призрачная заря на юге. Один раз они остановились для изучения карты, которую варвар, оказывается, также прихватил с собой. Люгер пытался получить холодный огонь при помощи магии, но сумел только высечь слабую синюю искру, проскочившую между ладонями. Он находился слишком далеко от родового поместья и мест обитания духов... Варвару пришлось пожертвовать одной из самых больших ценностей в его мире – содержимым маленькой серебряной коробочки, из которой, нажимая на пластину, можно было извлечь слабое, но устойчивое пламя.

При этом убогом свете Люгер вновь увидел паутину линий, высеченных на медном диске. Он сопоставил кое-какие свои наблюдения и постепенно до него дошло, что многочисленные линии изображают невидимые течения в пространстве, наличие которых могли ощутить только обитатели пустыни. Поэтому обладателю такой карты достаточно было опознать линию, определить точку, к которой она вела, и потом двигаться вдоль нее, не покидая более или менее широкого русла. Однако способность чувствовать течение, по-видимому, приобрел и аббат Кравиус. Но когда? До или после того, как в него вселилось существо со звезд?.. Люгер заговорил об этом с "Кошачьим Глазом" и убедился в том, что его догадка верна, но ощутить линию он не мог, сколько не пытался, – у него не было необходимого для этого органа чувств.

Из слов варвара следовало, что большинство течений имеют всего лишь несколько шагов в ширину и обнаружить их довольно сложно, если не находиться в нескольких редких узловых точках. Одной из таких точек было Место Пересечения. В нем действительно сходилось подавляющее большинство линий и Люгер увидел на карте эту точку – темную воронку в меди. В нее впадало так много течений, что, по выражению варвара, там изменялся мир. Для Люгера это было невнятным и приблизительным объяснением тех искажений, которым подвергалась реальность в Месте Пересечения.

Кзарн был представлен на карте замкнутой областью, через которую не проходила ни одна линия. Конечно, это не было случайностью. Оказывается, ни одно течение не могло провести рожденных в пустыне через это загадочное место.

Новая магическая игрушка, безусловно, увлекла бы Люгера в другое время, тем более, что аналогичные течения наверняка существовали и на севере, но сейчас у него была совершенно другая цель. Он увидел на карте подходящую кривую, которая могла привести их к северо-восточной окраине города коротким путем. Чтобы найти соответствующее ей течение, всадники должны были некоторое время продвигаться вглубь территории клана Песка, так как сейчас они находились к западу от русла. Это уже было по-настоящему опасно. Люгер почти ничего не мог противопоставить воинам пустыни. Если бы не проводник, обладающий способностью двигаться по линиям, Слот поступил бы так, как советовал Неприкасаемый, и обошел бы территорию Песка по наибольшей возможной дуге. Но сейчас появилась возможность значительно сократить путь и Стервятник решил рискнуть.

Это стоило жизни одному из его спутников.

Беззвездный мрак, который был, наверное, до сотворения мира... Тени тех, кому еще предстояло родиться и умереть... Одна из теней вела за собой остальные по невидимой тропе, проложенной ангелами...

Люгер погрузился в видения, которые Алфиос когда-то не без иронии называл теологическими снами. В этих снах Земля была плотью Спасителя, а вдоль линий, опутавших ее золотистым мерцающим коконом, текли космические силы, чтобы столкнуться и вступить в борьбу в точках пересечения. Люгер наблюдал за этим из отдаленной части Вселенной. Планета приближалась, плыла ему навстречу и он чувствовал себя преступником, забравшимся на чужой корабль и провозящим контрабандой нечто в высшей степени запретное, магический артефакт, который вообще не следовало извлекать на свет...

К исходу ночи "Кошачий Глаз" отыскал течение и вошел в него. Теперь они двигались гораздо быстрее, несмотря на темноту. От людей требовалось только направлять своих лошадей за лошадью варвара и не отставать от него. Местность была более или менее ровной, только раз они вышли из русла, обходя глубокое ущелье. Так, в седлах, они и встретили новый рассвет.

Спустя час впереди показались древние, вылизанные ветром руины. Здесь решено было остановиться, чтобы дать отдых измученным животным. Теперь, после обнаружения течения, у отряда появился шанс преодолеть вражескую территорию до утра следующего дня.

Им предстояла опаснейшая авантюра, тем более, что никто из них не знал, какими средствами наблюдения располагает Неприкасаемый клана Песка. После долгих раздумий "Кошачий Глаз" все же предложил Люгеру одну из своих смертоносных игрушек. Некоторое время Слот тренировался под руководством варвара, расстреливая камни на гребнях древних стен и рискуя привлечь к себе внимание ближайшего патруля.

Пользоваться варварским оружием оказалось делом не слишком сложным и вскоре Люгер вполне справлялся с этим, не имея ни времени, ни желания разбираться в его устройстве. Стрельба из него напоминала стрельбу из арбалета, только на гораздо большие расстояния. Для выстрела требовалось нажать на стальной рычаг, находившийся под основанием ствола. В первый раз рука Люгера была отброшена назад, а при звуке выстрела заложило уши, но он был готов к временным неудобствам. Всего можно было сделать двенадцать выстрелов, после чего нужно было перезарядить оружие, сменив обойму, прятавшуюся в стальной рукоятке. Стервятник оказался способным учеником и вскоре сносно стрелял, научившись соизмерять расстояние до цели с углом возвышения ствола. Не менее внимательно к новому оружию присматривалась и Арголида. Когда "Кошачий Глаз" убедился в том, что в случае нападения варваров ему не придется сражаться в одиночестве, они двинулись дальше.

Однажды, около полудня, им удалось вовремя заметить вражеский патруль и скрыться от него, пользуясь складками местности. Однако, не было никакой уверенности в том, что они остались незамеченными и их не преследуют. Во второй раз им повезло гораздо меньше.

Течение проходило вблизи северного поселения клана. И хотя Неприкасаемый находился далеко на юге, ему, по-видимому, все же удалось заметить передвижение чужих в пределах своих владений. Ничем иным, кроме его магии, либо вмешательства колдунов Морморы, нельзя было объяснить появление темного облака, сопровождавшего отряд с некоторых пор и двигавшегося против ветра. Возможно, оно представляло собой рой каких-то насекомых, выдававший положение отряда. Впереди наверняка была засада и Люгер поймал себя на том, что более всего беспокоится о Кравиусе, который был прекрасной мишенью и которого следовало сохранить во что бы то ни стало.

Воины Песка поджидали отряд за обширным холмом с восточным склоном, спускавшимся к единственному и не очень широкому проходу между двух скалистых гребней, откуда долина хорошо простреливалась. "Кошачий Глаз" не стал останавливаться и ждать, пока отряд будет окружен. Тогда гибель становилась вопросом времени. Единственным выходом было пытаться прорваться через проход и потом надеяться на то, что лошади не слишком устанут.

Оценив обстановку за то короткое время, пока отряд переваливал через вершину холма, "Кошачий Глаз" галопом направил свою лошадь в долину и Люгер тоже не заставил себя ждать. Ему не потребовалось подгонять животное, – казалось, оно ощутило и впитало в себя его страх и стремление выжить. В такой безудержной скачке Люгеру давно не приходилось участвовать. Лошадь Кравиуса пока не отставала и неслась следом, рядом с лошадью Арголиды.

Вскоре отступление стало невозможным и бессмысленным – с обоих сторон выросли скалы. Первые пыльные фонтаны выросли между Кошачьим Глазом и Люгером; обстрел начался.

Никогда еще Стервятник не чувствовал себя так неуютно, даже под дождем арбалетных стрел на пиратском корабле "Ягненок". Было нечто особо неприятное в предчувствии невидимой смерти, которую несли с собой летящие кусочки раскаленного металла... Припав к лошадиной гриве, он видел проносящиеся мимо камни, мелькающие в бешеном темпе копыта и лишь изредка – вспышки, которыми были испещрены скалы. Приподняв на мгновение голову, Люгер заметил, что Кошачий Глаз отстреливается на скаку, причем, небезуспешно, – одна из темных фигур, свалившись со скалы, совершила недолгий полет, разбившись о камни уже позади Кравиуса. Дважды раздавался металлический звон, означавший попадание в металлические доспехи варваров. Стены впереди стали раздвигаться и Люгер уже подумал, что проскочил самый опасный участок долины, когда Кошачий Глаз как-то нелепо дернулся, ткнулся головой в гриву лошади, но, тем не менее, удержался в седле. Варвар повернул к нему перекошенное лицо и прокричал что-то, но Стервятник не разобрал ни слова.

Крик, раздавшийся сзади, заставил его обернуться. Он увидел лошадь Арголиды, упавшую на спину со сломанной шеей, и последние мгновения падения всадницы. Лошадь аббата шарахнулась в сторону и благодаря этому женщина избежала ее копыт, но результат падения все равно был плачевным, Люгер увидел кровь, размазанную по камням.

Он даже не заметил, когда его лошадь замедлила бег. Стервятник не подозревал в себе склонности к самопожертвованию, тем не менее, животное, подчиняясь его подсознательному желанию, развернулось и понеслось обратно. Надо признать, что в этот момент он не думал ни о Звезде Ада, ни о Небесном Драконе, ни о Сегейле, спавшей в подземелье оборотней. Все превратилось в смертельно опасную, но азартную игру. Он видел боковым зрением фигуры, затянутые в кожу и сталь, спускавшиеся со скал, и понял, что у него остается очень мало времени...

Времени не хватало даже на то, чтобы рассмотреть, насколько серьезно ранена Арголида. Она была без сознания. Судя по всему, ее лошадь была застрелена еще до того, как сломала себе шею. Люгер спрыгнул на землю в двух шагах от нее и взвалил на спину своей лошади бесчувственное тело графини. Затем он забрался в седло, животное рванулось вперед и в этот момент что-то ударило его в левое плечо, едва не выбросив из седла. Каким-то немыслимым образом он удержался от падения, несмотря на дикую скачку, черные круги, поплывшие перед глазами, и огонь, сжигавший левую сторону груди, плечо и руку, кисти которой он уже не ощущал. Отвратительный визг, доносившийся сквозь гул в голове, непрерывно сопровождал его.

Варвар в маске, изображавшей оскаленную собачью морду, выскочил ему наперерез, поднимая ствол своего оружия, и рефлексы дуэлянта сработали мгновенно. К своему счастью, Люгер совершенно забыл о варварском оружии, болтавшемся на поясе, и, не задумываясь, выхватил из ножен меч. Несмотря на боль, пронзившую все тело, ему потребовалось мгновение, чтобы продолжить движение и рассечь горло варвара, ожидавшего чего угодно, только не этой бесшумной атаки...

С невероятным облегчением Люгер увидел далеко впереди темные силуэты двух всадников, уже покинувших узкий проход между скал и вырвавшихся на открытое место. Раненое плечо начало пульсировать. Кровь заливала его и он ощутил липкую лужу где-то в области живота. Он понял, что если выживет, в ближайшее время вряд ли сможет воспользоваться телом стервятника. Кровь Арголиды смешивалась с его кровью. Поддерживая тело коленями, он перевернул его на спину, и почувствовал тошноту. Живот Арголиды был разворочен; насколько Слот мог судить, она была безнадежна. Кроме того, на ее теле было множество ран и порезов от падения на камни. Самым разумным было бросить ее здесь, тем более, что варвары, скорее всего, устремятся в погоню за уцелевшими гостями, но Люгер не сделал этого. Его уставшая лошадь все еще держала темп, удаляясь от места засады, но еще ничего не закончилось...

Кошачий Глаз замедлил скачку, поджидая его. Люгер пронесся мимо равнодушной ко всему туши Кравиуса, раскачивавшейся на равномерно бегущей лошади, и поравнялся с варваром. Тот на скаку перетягивал кожаным ремнем бедро, залитое кровью. Рана казалась довольно серьезной, ногу не защитила полностью даже стальная пластина, выглядевшая теперь, как пробитая тарелка.

– Подземелье, – коротко бросил Кошачий Глаз, показывая куда-то на юго-восток. Несмотря на охвативший Люгера своеобразный шок, он все же припомнил это место, расположенное рядом с линией, вдоль которой они двигались, и обозначенное на карте рисунком, похожим на пчелиные соты. Потом он уже мало что помнил. Сквозь мутную пелену, омывавшую поле зрения, он видел колеблющуюся равнину, окровавленное тело у себя на руках, голову лошади, длинный спуск к каким-то стальным пещерам и многочисленные, геометрически правильные входы в них. Одетые в полированный камень овраги прорезали всю эту местность, словно трещины – иссушенную землю, и на дне каждого было множество входов в подземелье. Люгер апатично подумал о том, что здесь их действительно будет трудно найти, если только они сами не заблудятся в подземном лабиринте. Но сейчас даже близкое будущее казалось бесконечно далеким...