Текст книги "Файтин! (СИ)"

Автор книги: Андрей Кощиенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

– Точно, – пьяненько кивает ему сосед, – понаехали, тут…

Время действия: около часа спустя

Место действия: дом мамы Юн Ми. Семья в полном составе сидит на полу перед маленьким столиком с чаем и «вкусняшками». Не смотря на то, что включенный телевизор показывает очередную серию очередной дорамы, на него никто не обращает внимания. В семье есть дела поважнее.

Сижу, никого не трогаю. Правой частью мозга размышляю над вопросом – «задушит ли меня сегодня ночью Сун Ок или не задушит?», левой частью мыслю о том, что наконец-то сработала моя «интернетовская ловушка» и сегодня появился первый заказ на перевод. Сумма небольшая, всего в двадцать пять баксов, но лиха беда начало, как говорится! Вернувшись после наших с онни «посиделок» в кафе, я заглянул в интернет, а там – оп-па, заказ! Я быстренько перевел один лист для образца, благо текст оказался не сложным и «пульнул» его назад, заказчику, на предмет тому подумать – устроит его, или не устроит? Тут мама позвала ужинать, а едва мы с ней к нему приступили, как прилетела «энергичная» Сун Ок. Настолько «энергичная», что, наверное, если выключить бубнящий телек, то будет слышен треск электрических разрядов вокруг нее. Ну, вооще-то да. Подложил я онни свинью, унизив ее парня на глазах общественности. Сун Ок уже пожаловалась маме, что я вел себя недостойно и оскорбил своим поведением ее знакомого, старшего по возрасту, мужчину, который сказал, что даже и не подозревал, что у Сун Ок такая невоспитанная сестра! И ей было от этого очень стыдно. И теперь вроде непонятно, будет ли он с онни теперь общаться или это все, звиздец их знакомству?

Мама от этого опечалилась и «загрузилась», обдумывая случившееся, онни же, демонстративно со мною не разговаривает, общается только с мамой. Я же сижу и думаю оставшейся, центральной, частью мозга – что врать и как выкручиваться на этот раз? Хотел же, чтобы проверка «моего русского» прошла без эксцессов! Хотел, вот те истинный крест животворящий! Думал показать уровень начинающего, да и расстаться, но нет! Судьбе нужно было подкинуть мне именно этот перевод-анекдот! «Вольер для перчаток»! Я так хохотал, что даже потом забыл, на каком языке мне нужно говорить! От смеха буквально – мозги отшибло. Перебрал все, кроме нужного. Уж только когда на улицу вышел и услышал корейскую речь – «врубился», где я, что я и кто я. Начудил… Хохотал, прилюдно валяясь под столом, а потом не мог вспомнить – на каком же языке тут разговаривают? Думаю, посетителям и персоналу кафе будет, что обсудить на досуге… Никогда больше не пойду туда!

– Юна, дочка, как же ты так? – укоризненно смотря на меня, спрашивает мама.

Ну как как? Вот так. Как ворона из анекдота – птица сильная, но на голову слабая… Забываю уже, кому, когда и чего я конкретно наговорил. Впечатлений много, лица похожие, голова постоянно занята, на разведчика – не учился. Зачем-то сказал онни, что знаю русский, хотя нужно было сказать – немецкий. Про русский я вообще никому не говорил! Тупо перепутал. Эх, дела наши неважнецкие, попаданческие! А люди-то помнят, что я им сказал! У них, в отличие от меня, с головами дела обстоят не плохо. Что мне маме отвечать? А онни? Извиняться перед ней, или, может, разыграть сценку – «ревнивая сестра»? Взять за основу образ из дорамы, в котором младшая сестра гнобит всех женихов своей старшей. Но оно надо? Лишняя конфронтация, да и парень для корейской девушки – ценность большая, если судить опять же по дорамам… Онни от этого лучше не станет. Потом, я его не знаю, видел всего пять минут. Может, он и ничего… А то, что русского не знает… Ну так это не грех…

– Прости, мама, – киваю я, – я виновата. Мне стыдно. Прости.

Да ну его нафиг, эту конфронтацию!

– И ты меня, онни, прости, – обращаюсь я, к сестре Юн Ми, – это было некрасиво и невежливо. Хочешь, я попрошу прощения у твоего знакомого?

Онни в ответ поджимает губы и молчит, но ощущаю, что уровень звука от ее невидимых «электрических разрядов» снижается.

– Не молчи, дочка, – обращается к ней мама, – давай, Юна, сходит и извинится? И все будет хорошо. А?

– Не знаю, – недовольно отвечает ей Сун Ок, – простит ли он ее? Не просто простить, когда над тобою так смеялись, да еще на людях…

– Попроси, – говорит мама, – как Юна просила господина Ким Чжу Вона за тебя. И ты тоже попросил за нее. Если чеболь тебя простил, то неужели твой знакомый не сможет сделать так же?

Оп-па! Вот это мама подкинула! Сун Ок проверить знакомого на великодушие. Простит или не простит? Кто щедрее душой – нехороший богач Чжу Вон или хороший работяга-студент? Интересно, это она так случайно сказала или специально?

Услышав мамины слова, онни задумывается и опять начинает хмуриться.

– Ну… не знаю, – растягивая слова, говорит она, видно прикидывая, чем может закончиться ее просьба, и тут же пытается объяснить свою неуверенность, – Юна еще школьница и смеялась над ним, а он студент третьего курса…

Ну и что, что третьего? Если человек сделал глупость, так что теперь, и не улыбнись?

– Просто он неправильно перевел. Неправильно и от этого очень смешно получилось, – поясняю я онни свой смех, – если бы ты знала русский, ты сама бы со мною от смеха под столом валялась.

– Ты валялась под столом? – поражается мама, которая еще не в курсе всех подробностей. Сун Ок же, услышав что я сказал, вновь начинает «заводиться».

– Русский? – возмущенно спрашивает она, – Если бы я знала – русский? Откуда бы мне его знать, этот русский? И вообще! Да будет тебе известно, что русский язык – второй по сложности для изучения язык после английского! Люди годами учат его, а ты?! Школу еще не закончила, а говоришь, что знаешь! Как такое может быть?!

Хм? С какого такого перепуга английский вдруг стал сложнее русского? Первый раз подобное слышу. А! Возможно это местные легенды. Раз английский язык тут фетиш нации, то автоматом, все остальные выстраиваются за ним. Ну, наверное, так можно объяснить высказывание онни. Понятно. Единственно абсолютно непонятно, так это то, как объяснить, откуда я знаю русский?

– Ты не можешь его знать, – убежденным голосом произносит Сун Ок, – и значит, ты это устроила специально. Свою выходку в кафе. Вот только зачем?

Сун Ок пристально, с прищуром, смотрит на меня.

«Ок, гугл», еще пару мозговых усилий и онни найдет ответ – «завистливая маленькая сестра из дорамы». Мне и делать не придется того, чего минуту назад хотел… Пффф… Как сложно жить!

Бульк-бульк-бульк!

Лежащий на полу рядом с Сун Ок телефон несколько раз булькнул, извещая о принятом смс. Отвернувшись от меня, онни схватила его и, проведя пальцем по экрану, принялась читать. Что там? Весточка от оппы?

– Ничего не понимаю, – пару секунд спустя удивленно сказала онни, поднимая голову, – какие-то двадцать пять тысяч вон… заблокированы для оплаты по договору… Что это?

– А! – сообразил я, – это, наверное, заказчик согласился заплатить за мою работу. Мы же тогда указали твой телефон для смс.

– Какой заказчик? – не поняла Сун Ок.

– Ну, помнишь, я в интернете регистрировалась как переводчик-фрилансер? Вот, пришел первый заказ на перевод! Двадцать пять баксов – сумма, конечно, небольшая, но и текста там не много.

– А что за текст? – спросила онни и попросила, чисто, как кореянка, готовая практиковаться в английском где угодно и когда угодно, – Покажешь?

– Там вообще-то с итальянского на французский… – ляпнул я, не подумав.

– С итальянского на французский? – растерялась онни, но… Но мы же тогда с тобой регистрировались только на перевод с английского! Я хорошо это помню! У тебя сертификат только по английскому! Откуда взялся итальянский и французский?

Черт! Язык мой – враг мой! Онни же не знает, что я зарегистрировался не только на официальном сайте, но и еще в нескольких местах. Гадская смс! И вообще, почему сообщение пришло к ней? Я же на других сайтах указывал свой телефон! Стоп! Счет-то для перевода денег я указал Сун Ок, у меня-то счета нет! Вот ее банк и шлет ей сообщения. Я идиот. Опять нужно как-то выкручиваться!

– Просто я зарегистрировалась еще на нескольких сайтах, – сказал я не вдаваясь в подробности и добавил, глядя на онни, – чтобы охват рынка был больше…

Надо же как-то с темы соскочить!

– У тебя же нет сертификатов! Как ты можешь браться за такую работу? – испугалась онни, – Ты совсем дура?!

– Сун Ок, не надо так называть свою младшую сестру, – вмешалась в мое общение с онни мама.

– Мама, ты что, не понимаешь, что она наделала?! Она выдает себя за переводчицу! Это мошенничество, подлог! У нее нет сертификатов!

– Сейчас сдам тесты, будут сертификаты, – пообещал я и добавил, – а регистрировался я там как аноним. Так что все нормально. Если что – не найдут.

Онни посмотрела на меня как на ненормальную.

– Ты что, преступница? – спросила она меня.

– Почему я преступница? Просто произошла задержка с оформлением сертификатов. Поэтому, на сайте я зарегистрировалась раньше, чем получила документы. И все. Что тут такого криминального? – смотря на нее честными глазами, предложил я возможный вариант ответа на этот вопрос и добавил, – Ну так получилось. Бывает в жизни… Чего тут?

– Ажжжж! – замотала головою онни, – Адджж! Какие сертификаты?! Ты же не сдашь тесты!

– Почему это? – не понял я.

– Ты же не готовилась! Ты не знаешь! Сколько балов ты за них получишь?!

– Я хорошо знаю и французский, и итальянский, – сказал я.

– Как ты можешь их знать?!

Похоже у онни поехала крыша… Как же это надоело! Эти вздохи и ахи по одному и тому же поводу! Пфф… Нужно как-нибудь так сказать, чтобы родные Юн Ми раз и навсегда перестали меня доставать. Чтобы приняли мои языки это как данность, как воздух, как солнце, всходящее на востоке! Приняли и больше не спрашивали! Но как объяснить, откуда я их знаю?

Хотя, лично меня тоже несколько напрягает факт того, что я свободно говорю на разных языках и не испытываю с этим никаких затруднений. Ни акцента, ни проблем со словарным запасом. Прекрасно помню свой уровень знаний в предыдущей жизни. Не мог я тогда так, как сейчас! Не мог! Откуда это у меня вдруг взялось? Думал об этом и не раз. Ничего путного в голову не пришло, кроме одной идеи, хоть как-то обосновывающей имеющийся факт. Вот что такое душа? Не знаю, но знаю, что она есть. Стопроцентно, как говорится – на себе проверил. Исходя из опыта, вещь она явно не материального плана. Ибо перемещаться куском мяса по всяким измерениям, это вот как-то сложно представимо. Однако, при всем при том, душа есть личность конкретного индивидуума. А что такое личность? Личность, как я это понимаю, совокупность привычек, опыта, желаний, устремлений и прочего, что есть у каждого человека. Все это по отдельности – сложно, вместе – вообще не осмысляемо, но подвергаемо обобщению. Это все есть, это где-то находится и, по сути, легко представляемо как хранимая информация в каком-то виде. Например, вроде файлов разных форматов на жестком диске компьютера. Однако, если на компе байты и битики потерлись, то их уже больше нет. Не, есть, конечно, программы по восстановлению данных, но они не стопроцентная панацея. Если файла на диске нет, то тут хоть с бубном, скачи, хоть без бубна – итог ноль. А вот с человеческой памятью это не так. Если сейчас что-то не помнишь, то совсем не значит, что это потеряно навсегда. Через неделю может запросто «всплыть». Или, через месяц. Получается, что все, что хоть раз попавшее человеку в память – никуда не исчезает. Это всегда есть, всегда при нем, только порою у него нет к этому доступа. И это правильно и так и должно быть. Почему? А потому! Вот представим, что человек умер и является на суд божий. Как его будут там судить? «По деяниям его» – говорят церковники. Что такое «деяния»? А это как раз и есть память, память человека, со всеми мельчайшими подробностями. Почему мельчайшими? Да потому что любой нюанс в суде может повернуть дело либо в ту, либо в другую сторону. Об этом даже по телевизору в бандитских сериалах говорят, когда показывают.

Следующий момент. Где должна храниться память? В суде? Ну, это сложно. Тогда придется организовывать какое-то хранилище, страшно представить каких размеров и плюс систему доставки информации в это хранилище, с шансом что-то потерять по дороге, или не передать самый последний кусочек информации, потому что курьер или кто-то там, где-то, еще телепается, а подсудимый уже стоит перед судьей. Не очень хорошее решение. Гораздо проще и надежнее если душа будет приходит на суд со своей памятью. Тогда все проблемы с хранением отпадают и гарантировано вся жизнь – записана. Поэтому, логично предположить, что память находится у человека в душе.

Теперь, рассмотрим мой случай. Я умер. Вся моя память о прожитой жизни, до каждой секунды, со мною, в моей душе. Я отправляюсь с ней туда, где мои поступки и «деяния» должны взвесить и дать им оценку. Но тут мне дают новое тело! Что должна была сделать Гуань Инь, чтобы поместить в него мою душу? Ответ очевиден – переписать имеющуюся информацию на новый «носитель». Переписать все до секунды, до битика. А раз это так, то значит, что все, что я когда-то учил и слышал, я помню. Каждое слово, каждую интонацию. Поэтому, у меня с языками так и хорошо. Я помню все, что когда-то учил, читал и слышал. Правда, остается открытым вопрос, почему я раньше так не помнил как сейчас? Ну-у, стопроцентного ответа нет, могу лишь опять предположить, что, допустим, из-за замены тела имеется эффект «свежей записи». Типа как на виниловую пластинку. Сначала – качество отличное, потом появляются щелчки и потрескивания, а спустя еще время, при прослушивании, целые слова в песнях пропадают…

Конечно, многое в моих умопостроениях притянуто, в теологии я вообще – профан, но из моего виденья событий можно сляпать не режущую слух теорию, которую можно озвучить людям. Что я сейчас и попробую сделать для Сун Ок.

– Знаешь, онни, – сказал я, – я много размышляла, почему у меня вдруг появились способности к языкам. Возможно, я ошибаюсь, но думаю, что это произошло из-за того, что я потеряла память, и в моем мозгу освободилось место. Ведь говорят, же, что дети быстро учатся? Говорят! А это от того, что у них голова еще ничем не занята. Потом, когда дети становятся старше, учиться им становится все труднее и труднее. Они уже много чего запомнили, и в их мозгу места становится все меньше и меньше. Мозги не резиновые, онни! У меня они внезапно освободились. Отчистились. Стали как у маленького ребенка. А на освободившееся место быстро запомнилась новая информация. Думаю, что если бы вместо языков я бы занялась математикой, то знала бы сейчас ее. Но вышло так, что первыми в руки мне попали самоучители иностранного…

– Да? – сказала Сун Ок и задумалась над предложенной мною версией.

А что? – подумал я, наблюдая по выражению ее лица за «ходом процесса», – вполне себе нормальное объяснение. Понятное любому обывателю, логичное, для бытового уровня. Сейчас и посмотрим, насколько оно жизнеспособно…

– Умница, дочка! – сказала мне мама, – как правильно все объяснила! Да, пока детки маленькие, они быстро всему учатся. Потом становятся старше и им нужно больше усилий. А уж меня чему-то новому научить…

Мама махнула рукой, показывая безнадежность затеи и продолжила:… Мои мозги уже все заполнены. Чтобы снова начать учиться, мне нужна новая голова!

Вот, один сторонник моей теории уже есть! Правильно воспринял.

– Ну-у, не знаю, – неуверенно протянула Сун Ок смотря на маму, – может ли такое быть? Нужно посмотреть в интернете, что про подобное пишут.

Вот и займись. Прекрасная идея! Посмотри, почитай, подумай. Только, Христа ради, не доставай меня вопросами! А то я ж уже не четко помню, когда, чего, кому рассказывал. Окончательно запутаюсь.

– Ну, я тогда пошла? – сказал я, вставая, – пойду деньги зарабатывать. Спасибо за ужин, мама. Все было очень вкусно!

Я поднялся с пола и поклонился маме.

– Иди дочка, – благословила она меня, – и хорошенько потрудись! Ты у меня молодец!

– Стой! – остановила меня уже в дверях гостиной онни, – ты когда сдаешь тесты?

– Сегодня утром сдала японский, а что?

– Юна, почему не сказала? – огорчилась мама, – я бы за тебя помолилась.

– Да ладно, – махнул я рукой, – и так – нормально!

– Нормально? – заинтересованно подалась вперед онни, – ты уже знаешь оценку?

– Не, – отрицательно помотал я головой, – не знаю. Сказали, результаты будут через три дня.

– А-а, – огорчилась Сун Ок, – а я думала, ты уже знаешь… ладно, иди. Удачи с переводом.

– Спасибо, – сказал я и направился к компьютеру.

Время действия: примерно то же время

Место действия: загородный дом семьи Чжу Вона. Бабушка разговаривает с Хё Бин.

– Хё Бин, – обращается бабушка к внучке, слегка морщась, – эта девушка Чжу Вона… Как бы его девушка…

Не договорив, госпожа Му Ран замолкает.

– Да, бабушка, – отзывается внучка, – что ты хочешь сказать?

– Ты знаешь, что у нее амнезия?

– Да. Я читала отчет службы безопасности.

– Что ты намерена с ней делать?

– Я?

– Ты же отправила ее сдавать тесты?

– А-а, ты об этом? Думаю, если у нее будут хорошие результаты взять ее на работу. Люди со знанием стольких языков встречаются не часто.

– Избавься от нее! – требует бабушка.

– Избавиться?! – искренне удивляется Хё Бин, – но почему?

– Никогда не предугадаешь, в какую сторону изменится человек, – со скорбным выражением на лице качает головою старая женщина, – пока она молода и неопытна, все выглядит безобидно. Но потом, когда она повзрослеет… все может измениться.

– Бабушка, о чем ты говоришь? – непонимающе переспросила Хё Бин, – я тебя не понимаю, пожалуйста, объясни.

– Не хочу, чтобы говорили, что глупая девчонка, потерявшая память, была лишь игрушкой в его руках. История совсем получается уж странной, а теперь еще и амнезия. Журналисты могут много чего понаписать…

– Ты боишься, что она будет нас шантажировать? Да?

– Нет. Просто предупреждаю возможные неприятности, которые твоему брату совершенно ни к чему. Лишние слухи и сплетни не нужны, тем более, что бороться против них не за что. Она не может быть Чжу Вону парой. Она больна.

– Э-ээ… – на несколько секунд «зависает» от услышанного Хё Бин и восклицает, придя в себя, – бабушка, ушам своим не верю! Неужели ты серьезно думала их поженить?

– А ты думала, я шутки шучу, когда говорю, что этому бездельнику нужна жена, которая станет ему опорой в жизни?! – сердится бабушка, – Когда же вы научитесь слушать то, что я вам говорю!

– Прости бабушка, – кланяется внучка, – просто я не думала, что ты это серьезно. Юн Ми и Чжу Вон? Ее семья совершенно не нашего уровня!

– Уровня, уровня… – недовольно повторяет Му Ран, – все просто помешались на этих уровнях. У нас что, чего-то не хватает? Мы бедствуем? Наша семья банкрот? Зачем тебе нужен этот уровень?

– Нет, но… – теряется Хё Бин, – просто принято…

– Вот именно, принято, – кивнула бабушка, – когда ты произносишь эти слова, неплохо бы хоть раз подумать, правильно ли тебе их произносить, Хё Бин!

– Бабушка, я не понимаю, – нахмуривает лоб внучка.

– Плохо, что не понимаешь. Правилам должны следовать те, у кого низкий уровень. А у тех, у кого он высок, нет необходимости уподобляться во всем простолюдинам. Они уже могут нарушать правила или создавать свои. Для этого они и добивались высокого места. Я немало вложила сил, чтобы эта семья поднялась так высоко. И я тоже поднялась вместе с ней. Поэтому, могу иногда нарушить принятые правила или заставить людей выполнять мои. Я не злоупотребляю этой возможностью, но в некоторых вопросах на это пойду. Хочу, чтобы мой младший внук был счастлив и жил долго. Это не такое уж невероятное желание для старой аджумы. И для меня не важно, какого уровня будет его жена. Главное, чтобы она подходила моему внуку. У меня сложилось мнение, что у этой девочки, у Юн Ми, есть в душе тот необходимый огонь, который мог бы освещать жизнь Чжу Вона. Но она оказалась больна. Лучше прекратить прямо это сейчас, чем потом, когда все неожиданно многократно усложнится. Присутствие ее рядом с нашей семьей может создать проблемы.

– Бабушка, ты что, думаешь, что Чжу Вон может встречаться с Юн Ми? – снова искренне изумляется Хё Бин, – но она же некрасивая! И в школе еще учится… Бабушка, ты что?

– Если бы мужчины женились только на красавицах, люди давно бы уже вымерли, – хмыкает в ответ бабушка и добавила, – Хё Бин! Мужчины, они странные и порою ведут себя совершенно неразумно. Ничего с этим не поделать, поскольку бог создал их такими. Они могут влюбиться в глаза, в голос, даже в походку женщины. А когда мужчина влюблен, его уже не остановить. Ни возрастом, ни отсутствием красоты. Я заметила, Чжу Вон уже несколько раз говорил о Юн Ми. Сам. Я не помню, чтобы он еще что-то о какой-то девушке, что-то говорил. Пока не спросишь – сам никогда ничего не скажет. Поэтому, я решила понаблюдать за нею, но раз она больна, то теперь в этом нет смысла. Мне нужны здоровые правнуки, да и больная жена – обуза для мужа. Поэтому, я и говорю тебе – избавься от нее. Пока Чжу Вон не уйдет в армию, пусть все остается так, как я решила, а потом, пусть ее не будет. Отправь ее учиться или еще чего придумай, но чтобы с Чжу Воном они больше не встречались, когда он вернется. Незачем. Только расстанься с нею «по-хорошему», чтобы ее семья осталась нам обязанной и не имела претензий. Ты меня поняла, внучка?

– Да, бабушка, – с озадаченным выражением на лице кивает Хё Бин, – я сделаю это.

Время действия: следующий день

Место действия: информационный центр, в котором Юн Ми сдавала тесты по японскому языку. Длинный коридор, освещенный лампами дневного света, на полу серое искусственное покрытие. В стенах – двери с имитацией под темную древесину и дверными ручками «под золото».

Одна из дверей открывается и в коридор выходит Юн Ми, держа в немного отставленной в сторону правой руке бланк желтого цвета. Вид у нее удивленно-озадаченный.

Факен шит! – негромко, по-русски, произносит она себе под нос, закрыв за собою дверь и принявшись разглядывать только что полученный документ, – откуда столько? Девятьсот девяносто один, это же дофигища! Я что, гений, что ли? Или это компенсация? От богини? Нифига себе!

Юн Ми, аккуратно, убирает документ в свой розовый рюкзачок и задумчиво направляется по коридору, на выход.

Время действия: вечер

Место действия: дом мамы Юн Ми. Гостиная, телевизор, столик с едой. Мама, Сун Ок и Юн Ми. Сун Ок держит в руках полученный Юн Ми сертификат. Вид у нее растерянный. Мама – счастливо улыбается. Юн Ми выходит из комнаты и уже в дверях.

– Постой, дочка! – окликает ее мама, – совсем забыла! Звонила твоя подружка, Дже Ын. Искала тебя. Удивлялась, почему ты не берешь трубку. Волновалась. Спрашивала, как у тебя дела. Сказала, что видела тебя по телевизору. Я дала ей твой новый номер. Она обещала позвонить.

Лицо обернувшейся Юн Ми принимает озадаченное выражение.

– Да? – слегка растеряно говорит она и секунду спустя добавляет, – хорошо, мама, спасибо!

– Ну, иди, иди, – говорит мама, – занимайся!

– Да мама, спасибо.

Кивнув, Юн Ми уходит.

Мама, проводив дочь счастливым взглядом, качает головой, наливает себе еще чаю из пузатенького керамического чайничка.

– С ума сойти, – продолжая держать в руках «золотой сертификат» произносит Сун Ок, – моя сестра – «необыкновенная девочка»! Просто с ума сойти!

Мама, поднося к губам чашку с чаем, кивает.

– Юночка у нас молодец, – сделав маленький глоток, говорит она.

– Мама, тебя это не беспокоит? – удивляется дочь.

– Почему это должно меня беспокоить? – удивляется в ответ мама.

– Ну… Юна ведь никогда не занималась языками. И вдруг – такие результаты. Откуда?

– Твоя сестра ведь объясняла, почему так может быть. Разве ты не поняла? Я вот – все поняла.

– Мам, ну ведь Юн Ми не врач. Как она может знать, что у нее в голове?

– Врачи тоже не знают, что у людей в головах происходит! Врач Юны мне прямо так и сказал!

– Но все равно… Так не бывает, чтобы позаниматься всего месяц и получить девятьсот девяносто один бал на первом же тесте! – упрямо возражает дочь.

– Сун Ок, дочка, – говорит мама ставя чашку на стол, – Талант может проявиться в любой момент. Бывает, что человек почти всю жизнь проживет, не зная о нем, а потом попробует и у него так получится, что все просто ахнут! Мы ведь с тобою вместе смотрели шоу – «Корея ищет таланты». Помнишь, эту аджуму, которая заняла первое место? Ей шестьдесят один год, а как она поет! Всю жизнь стеснялась, думала, у нее плохой голос, а потом переборола себя. И какой результат!

– Ну, ма-а, – возражает Сун Ок, – красивый голос и знание языков – это не одно и то же. Языки нужно знать. Там правила, слова нужно запомнить… Это совсем другое.

– Ничего и не другое! – возражает мама, – талант, он в любом деле талант! Уверена, что есть конкурсы талантливых переводчиков, их просто не показывают по телевизору. Мудан сказала, что Юна – талантлива! И я вижу, что это так. Ничего не хочу слышать, Сун Ок! Вместо того, чтобы возражать мне, лучше подумай какой есть талант у тебя! Не может быть, чтобы у одной матери, у одной дочери был талант, а у другой нет!

– Мне мудан ничего не говорила… – вздыхает в ответ Сун Ок, аккуратно откладывая в сторону сертификат.

– Так нужно спросить! – с готовностью «подхватывается» мама, – я схожу и спрошу ее. Или, давай вместе сходим, а?

– Ты что, мама? – слегка пугается Сун Ок, – не надо!

– Почему, не надо? – удивляется мама, – очень даже надо! Хорошо знать, где прикладывать в жизни свои силы.

– Не верю я во все это… – не очень уверенно говорит Сун Ок.

– Мудан разные бывают, – убедительно произносит мама, – та, к которой я ходила – настоящая! Сразу все про Юну рассказала! И то, что она умирала, увидела, и то, что она изменилась. Она настоящая шаманка. Все, решено! Пойдем с тобою к мудан и спросим ее про твой талант!

– Зачем на это тратить деньги, ма?! – категорически возражает Сун Ок.

* * *

Сижу, в монитор гляжу. Собрался пойти поиграть «на клавишах», но решил сделать паузу после ужина. Минут десять «поболтаться» в интернете, «выдохнуть». Зачем я опять так «налопался»? Ведь мне, после шести, вообще есть нельзя! А я «отужинал»! Когда это прекратится? Где моя сила воли? Если я не похудею, не видать мне сцены как своих собственных ушей! Что ж так все время жрать-то хочется? Такое ощущение, что желудок прямо к спине прилипает! Может, у Юн Ми – глисты? Слышал, что когда они есть – человек постоянно испытывает чувство голода. А что? Если она ела сырую рыбу – вполне запросто! С ихних, шевелящихся корейских деликатесов раз плюнуть что-нибудь эдакое подцепить! Бррр! Гадость-то какая! Нужно срочно сходить, провериться! Еще мне этого не хватало!.. Одни проблемы, а не жизнь! Так, куда меня занесло? «„Боги и богини“ Южной Кореи или как пластическая хирургия творит чудеса!» Пфф… пластика! Давно собирался прояснить вопрос с деньгами на операцию. Ежу понятно, что с таким фейсом как у Юн Ми только об «тейбл», а не на сцену лезть… Эх, опять расходы! Где денег на все набраться? Ну и что нам тут пишут?

«…Южная Корея на сегодняшний день, является единственной страной в мире, где только за один год более 40 % женщин и около 15 % мужчин делают пластические операции и меняют внешность. Все дело в том, что южные корейцы всеми правдами и неправдами пытаются стать похожими на европейцев…»

Вполне возможно. У них какой-то комплекс, похоже, присутствует по отношению к белым людям…

«… пластическая операция – это далеко не наслаждение и удовольствие, наоборот. Это довольно-таки болезненная процедура, и не факт, что она пройдет удачно…»

То-то и оно. Заплатишь деньги, так за них, из тебя еще кикимору сделают…

«…Однако девушек в Южной Корее это совсем не пугает. Напротив, они расценивают боль как плату за будущую красоту и счастье…»

Чем можно напугать девушек, когда речь идет о красоте? Ради нее, они под поезд лягут, если потребуется…

«… в Южной Корее молодые люди чаще всего обсуждают не новинки моды и декоративной косметики, а количество сделанных пластических операций. Там вполне этично спросить, где вы сделали такой красивый разрез глаз или такую грудь, и никто на вас косо не посмотрит. А все потому, что изменились моральные нормы поведения, да и сама жизнь тоже. Так, например, лучшим подарком на выпускной для кореянки будет пластика на лицо. И родители будут не против. Наоборот, они поощряют делать подобные операции как можно раньше, чтобы в будущем становится красивее и красивее. „Все вокруг становятся красивее и красивее, и родители не хотят, чтобы их дети были гадкими утятами“ – сказала она корейская женщина. В Южной Корее считается, что красивая девушка с идеальной внешностью имеет гораздо больше шансов хорошо устроиться в жизни, найти высокооплачиваемую работу и удачно выйти замуж…»

Замуж! Кодовое здесь слово – замуж! Понятно…

«…Одно из популярнейших в Корее реалити-шоу называется „Позвольте мне войти“. Участники рассказывают душещипательные истории о том, через какие унижения им пришлось пройти, пока пластические хирурги не подправили их внешность…»

Не видел. Нужно полюбопытствовать, что там за мазо-шоу, такое…

«… идеал для любой девушки из Южной Кореи – это лицо модели Ким Тай-Хё. Именно руководствуясь ее внешностью, девушки заказывают себе такой же нос, губы, скулы и подбородок. В Корее ее любят абсолютно все. Считается, что у нее природная красота, и она никогда не делала пластических операций…»

Фабрика клонов? Интересно, кто бы мог подумать…

«… Хоть на бытовом уровне девушки без смущения рассказывают, что именно они себе подправили, однако в шоу-бизнесе и киноиндустрии до сих пор не принято откровенничать о сделанных операциях. Считается, что певцы и актеры красивы сами по себе, так называемой – „природной красотой“ и это выделяет их среди обычных людей. Но и сюда уже долетел ветер перемен. Клиники пластической хирургии предлагают известным актерам и исполнителям баснословные суммы за рассказ о том, именно в какой из них началась их удачная карьера. Так, даже Мисс Корея 2012 года, призналась, что делала пластику. После этого признания многие решили, что ее победа в конкурсе красоты была нечестной, но Ю Ми парировала: „Я и не говорила, что родилась красивой“. Корона осталась при ней…»

Бум! Вот это да! Так кто тогда там соревнуется на этом конкурсе? Пластические хирурги, что ли?

«…В корейской прессе много шутят относительно того, что многие участницы конкурса Мисс Корея 2013 выглядят как близнецы – нет сомнений, что некоторые из них стали красавицами не без помощи пластической хирургии…»

Мда, – подумал я, рассмотрев вставленную на этом месте в текст картинку участниц, – похоже, что все они оперировались в одной клинике, лежали в одной палате…