Текст книги "Файтин! (СИ)"
Автор книги: Андрей Кощиенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)
Файтин одиннадцатый
Место действия: отель «Golden Palace», отдел переводчиков. В самом углу большого помещения разделенным тонкими невысокими стенками на небольшие квадраты-закутки, в углу, у глухой стены, стоит стол, заваленный кипами альбомов с торчащими из них листками белой бумаги и разноцветными стикерами. За столом, над клавиатурой и перед монитором, с осоловелым видом, сидит Юн Ми.
Сижу, никого не трогаю, «опухаю». Четвертый день, как вернулся с Чеджу. Работаю на новом месте, у переводчиков, «притираюсь». Заданий навалили нереально, несмотря на то, что Юн Ми вроде как несовершеннолетняя и у нее короткий день. Пофигу! Вот это, это и еще вон то, в перерыве между первыми двумя… С переводом проблем-то собственно нет, а вот «биться на клавиатуре», набирая текст и вставляя в него картинки, я уже действительно устал. Я что, секретарша, что ли, со скоростным набором? А секретаршей работать было гооо-ораздо лучше! По крайней мере, у Чжу Вона. Райское место, как я сейчас понимаю. Правда, там безделье заедало, а тут работа… Вот и выбирай, что лучше? По мне так, безделье лучше. Я всегда найду, чем себя занять, а тут реально вздохнуть не дают. Я и не думал, что у переводчиков может быть столько работы. Наверное, это из-за того, что отдел «впахивает» на всю сеть отелей. Не-е, правильно я решил не работать в корейской компании! Ну его к лешему, такие работы! Да еще на чужой карман…
– Юн Ми! Пак Юн Ми!
Поднимаю голову, выглядываю из-за своей загородки. Ага, начальник мой, по мою душу. Его «кабинка» стоит выше остальных и ему всех видно, кто, чем занят. Но орать-то на весь зал-то зачем? Ведь есть же внутренние телефоны. Может, показывает, что работает, не покладая горла? Может и так… Тут все может быть… Все здесь по-иному, все не так, чем когда я работал в ресторане или секретарил…
Встаю, делаю шаг в проход, кланяюсь, показывая, что «готов внимать».
– Юн Ми! – кричит мне кунджан-ним из своего начальственного «загончика», – поднимись в приемную исполнительного директора, господина Чжу Вона! Немедленно! Поняла?
Молча кланяюсь, показывая что – понял. Орать в ответ даже не пытаюсь, ибо моих связок на это не хватит. Ну что, право слово, за манеры? Тут же люди головой работают! Но, похоже, тут это кроме меня, никого не волнует…
– Иди! – приказывают мне.
Кланяюсь, иду, чувствуя на себе любопытные взгляды женских персоналий в кабинках. Все им надо… Уверен, что все знают и про «замочек на горе Намсан» и про то, что я в айдолы навострился. Сплетницы…
Сделал одну вялую попытку «вписаться» в женский коллектив. Ну, как бы, вроде, вместе работаем… Не вышло. Присутствующие при этом на меня странно посмотрели, а что именно я сделал не так, я не понял. Да и черт с ними! Махнул рукой и даже пытаться не стал выяснять, что именно. Они тут все старше, может, Юн Ми, вообще не положено рот раскрывать? Только молчать, кланяться, да за кофе бегать? За ним уже несколько раз послали. Ну, сходил. Помнится, в дорамах, это всегда была обязанность самого младшего в коллективе. Куда-то ходить, чего-то носить, чего-то убирать… за кем-то. Ладно, посмотрим, как там дальше будет, а пока отыгрываю свою роль. Тем более, что попросили вежливо, а «хороший кофе» нужно брать в кофейне на улице. Пусть рядом, но все лучше по воздуху пройтись, чем сидеть в душном помещении. Почему бы и не прогуляться?
Лифт поднимает меня на знакомый этаж. Выхожу. Сразу натыкаюсь взглядом на Чжу Вона. В светлом пижонском костюме, в туфлях, в цвет костюма, небрежно засунув правую руку в карман брюк, бывший шеф неспешно дефилирует откуда-то по коридору. Замечает меня, пробегает глазами и чуть хмурится, словно что-то припоминая. Потом улыбается и направляется ко мне. Кланяюсь, здороваюсь, как полагается нижестоящему наемному персоналу перед лицом начальства. Задрали, если честно, эти политесы. Наверное, я никогда к ним не привыкну!
– Что с тобой такое? – интересуется Чжу Вон вместо приветствия.
– Что вы имеете в виду, господин исполнительный директор? – спрашиваю я.
Тот еще раз окидывает меня взглядом.
– Какая-то ты… не такая, – поясняет он после осмотра и пытается угадать, – сделала новую прическу?
Хм, примерно тоже самое сказали дома, когда я после недельного отсутствия появился на его пороге. Сказали, что я как-то изменилась. Как – не понятно, но что-то такое есть. Своим я напомнил, что у меня идет усиленный рост. Я задумался над этим. Подумав, предположил, что пока меня они видели каждый день, то это было не заметно, но стоило мне отлучиться, то после большого перерыва изменения стали заметны.
Мои этим объяснением удовлетворились, вспомнив, что говорил врач, но здесь я повторяться не стану, тем более, что дело тут в действии дара бодхисатвы, а не в банальном росте организма.
– Не знаю, о чем вы говорите, господин исполнительный директор, – улыбаюсь я в ответ.
– Наверное, голову помыла, – хмыкает Чжу Вон и командует, – ладно, давай за мной, разговор есть….
Идем, заходим в приемную, здороваюсь с сонбе и сопровождаемые ее любопытным взглядом заходим в кабинет.
– Я прошел конкурс, – небрежно произносит Чжу Вон, сев на свое место за столом, но оставив меня стоять столбом посреди кабинета, – меня зачислили в во вторую бригаду морской пехоты, «Голубые драконы».
Пффф… Ну и названьице…
– Поздравляю, господин исполнительный директор, – и дабы не показать что-нибудь ненужное на лице быстро наклоняю голову и кланяюсь.
– Мда? Что-то ты не очень рада, – говорит он, внимательно смотря на меня.
А что, мне до потолка положено прыгать при таком известии? Что-то я не помню такого в трудовых правилах. Может, нужно было ахнуть и поинтересоваться подробностями? Спросить, как было тяжело и как же это удалось? Наверное это была бы правильная реакция для девушки… Да ну его! Я может, тоже бы морпехом стал, не попади я в это попадалово…
– Я рада за вас, – повторяю я.
– Какая-то ты вялая, – констатирует Чжу Вон и говорит, – у нас осталось с тобой еще одно дело. Ты должна прийти на мои проводы в армию…
Фига оно мне сдалось?!
– Зачем? – коротко интересуюсь я.
– Меня проводить. Согласно нашей договоренности.
– Что-то я не помню, чтобы мы договаривались насчет проводов.
– Отказываешься от своего слова?
– Не отказываюсь, но слова такого я не произносила. Разве мы что-то говорили о проводах?
– Мы договаривались о том, что ты поможешь развеять всякие слухи обо мне. Проводы – заключительный этап. Девушка провожает парня в армию. Все это увидят и вопросов больше ни у кого не будет. Только не приди в своих любимых джинсах. У тебя платье есть, или нужно купить?
Блин! А что будет потом, когда он свалит в армию? Отбиваться от толп журналистов? Так гладко, как Чжу Вон я с ними вряд ли смогу говорить. С другой стороны, вроде да, договаривались, хотя про проводы конкретно ничего не говорили. Еще – я сейчас работаю в компании его семьи. И хотелось бы поработать здесь еще немного, а лучше, до тех пор, пока не заключу контракт с агентством. Да и потом, при случае, можно будет сказать, что знаком с Чжу Воном, а видео, которое наверняка снимут на проводах и покажут по ТиВи, будет доказательством. Мало ли как там жизнь карты раскинет? А фраза, что знаком с семьей власть имущих может оказаться джокером… Да и в принципе, парень он нормальный, пару раз крепко выручил. Ладно, черт с ним, схожу! Тем более, что это последний раз!
– Ну, чего губы надула? Чего молчишь? Не пойдешь?
– Не надо платье, – поднимаю я на него глаза, которыми буравил пол, пока размышлял, – обойдемся без откупного. Просто скажи, когда и где? И что нужно будет там делать?
– Ты что, обиделась? – удивленно смотрит на меня Чжу Вон.
На что?
Место действия: дом мамы Юн Ми. Праздничный стол, уставленный чашками и чашечками. Во главе стола сидит дядя. Семья, в полном составе, встречает дорогого гостя.
Сижу, никого не трогаю, испытываю неспешно усиливающееся внешнее воздействие семьи. По второму разу пересказал дяде занимательные истории, случившиеся со мною на Чеджу. Хоть они уже и рассказанные, мама и онни еще раз с удовольствием их послушали. Всей семьей посмеялись над забавными белыми вегугинами. Потом дядя заметил, что я почти не ем и озаботился – не болею ли я? И черт меня дернул сказать, что у меня диета. В отеле, на Чеджу, в ресторане можно было брать «европейский выбор», чем я с удовольствием воспользовался. Все, кому это совершенно не нужно, конечно, это сразу заметили, но я «отбоярился», сказав, что просто ставлю на себе эксперимент. Ведь переводчику придется есть ту пищу, которую принято есть в стране пребывания. Вряд ли кто там будет специально готовить для него блюда его национальной кухни. Вот я и хочу попробовать, смогу ли я питаться не так, как привык? Хотя бы неделю? Прокатило. Головами покачали, но прокатило. А приехав домой, сказал – «Баста, карапузики, кончилися танцы! Буду питаться теперь по рекомендациям врача!» Ну не прям так, конечно, сказал, но в этом смысле. Мама головой покачала, но возражать не стала. Врачей тут зело крепко уважают. Для дяди приготовили все по традиционным рецептам, а мне, мама сделала – немножко. Отложила.
Ну, я так самчон-ниму и объяснил, что теперь питаюсь правильно по науке, как она рекомендует. После этого народ вспомнил, для чего это мне и тема разговора перепрыгнула айдольство, учебу и мою дальнейшую жизнь. Сначала я вяло «отдакивался», в который раз выслушивая уже жеванную жвачку «умных советов», потом онни, спохватилась, что забыла, быстренько сбегала и принесла все мои сертификаты за иностранные языки, включая последний, по французскому. После этого напор резко усилился. Дядя, словно меня тут нет, взялся решать с мамой, куда я буду поступать и какой университет престижней из тех, которые недорогие. Мама, видно в традициях корейского общества, старшему мужчине не перечила, внимала, кивала, хотя не так давно, в приказном порядке требовала от дочери, чтобы та занималась музыкой. А вот Сун Ок, полностью взялась играть на стороне дяди, давая советы и рассказывая об университетах.
Меня эти все разговоры начали потихоньку бесить. Как-то устал я за эту неделю. В городе стало жарко. Еще не лето, а уже прилично так «придавливает». Что же будет летом? Прихожу с работы и как-то сил в себе не нахожу на дополнительные занятия по своей тематике. Приходится напрягаться, разгонять вялость с сонливостью. Может, это от того, что тело Юн Ми растет? Организм все силы вкладывает туда? Вполне возможно, но время-то тоже «тикает»! Кто его остановит? А я, вместо того, чтобы заниматься сейчас музыкой или зарабатывать деньги на фрилансе, на который, кстати, прислали два свежих текста, сижу и слушаю всякую фугню!
Дабы успокоится, взялся чесать шею Мурчат. Кошатина благополучно пережила мое отсутствие. С Сун Ок они друг с другом не убили, дом остался цел, но теперь она ходит за мною как нитка за иголкой. Онни, кажется даже, малость, взревновала. Она, значит, ее кормила, обиходила, а как только появилась я, «кормилицу» бросили, как будто ее и не было.
Сижу, глажу котенка, наблюдаю за течением разговора. Пытаюсь смотреть на него со стороны, как на неизбежное зло, но не получается. Бесит. Сун Ок рассказывает, что мне предложили учебу и работу в «Sea Group». Дядя в восторге. Может, он радуется, что Юн Ми слезет с его шеи? Не хорошо, конечно, так говорить, но все мы люди, все мы человеки, а дядя не железный, две семьи тащить. Ох, как же хочется послать этот разговор куда подальше и пойти полежать!
– Я отказалась! – громко говорю я, невежливо влезая в разговор старших, – отказалась и от работы и от учебы.
Пауза. Дядя озадаченно смотрит на меня. Потом на маму. Та кивает, подтверждая.
– Ну, может быть можно переиграть? – начинает искать пути самчон-ним, – Извиниться, сказать, что это было ошибкой. Смотри, какие у тебя результаты! Думаю, тебе легко пойдут навстречу. Я подумаю, может, можно будет, кого попросить об этом в «Sea Group»…
– Я отказалась, – жестко повторяю я, – отказалась в третий раз. Хё Бин на Чожду еще раз повторила свое предложение. Я сказала – нет!
Тишина… Офигевший дядя и родные, которым я об этом не говорил. Ну, маме и Сун Ок полегче, они уже тренированные, а дядя, считай, что первый раз участвует. Или, второй? Вроде мы общались уже по этому вопросу?
– Ну почему? – не понимает он.
– Малооплачиваемая и скучная работа, – лаконично поясняю я.
– Малооплачиваемая?! У переводчика? Почему она – малооплачиваемая?!
– На дом на Чеджу я накоплю только к пенсии, а я хочу сейчас!
Дядя «виснет». Сун Ок сердится. Мама, судя по выражению ее лица, где-то в «астрале» или рядом с ним. Созерцает оттуда.
– Дом должен купить муж, – говорит «отглючивший» дядя, – это его забота.
– Никаких мужей! – отрезаю я, – любой сунувшийся будет сразу мною отправлен на обратную сторону луны!
– Ты не выйдешь замуж?! – поражается самчон-ним и переводит ошарашенный взгляд на маму. Типа – ты слышала? Из «астрала» в ответ «ни гу-гу». Только глаза. Смотрят.
– Я выйду замуж за сцену, – приоткрываю я свои планы самчон-ниму, – и никак иначе. Поэтому – никаких женихов!
В этот момент звенит дверной звонок. С удовольствием вскакиваю на ноги, сбегая от разговора, и несусь открывать. Мурчат, прыжками и, задрав хвост, мчится за мной. Открываю. За дверьми курьер с коробкой в руках. Посылка. Мне! Пффф…неожиданно. От кого? Вроде не от кого… Непонятно. Ладно, буду разбираться дома. Расписываюсь и отпускаю курьера.
….
Место действия: дом мамы Юн Ми. Гостиная. За праздничным столом тягостное молчание. Трое взрослых людей смотрят в разные стороны, но только не друг на друга. В гостиную входит Юн Ми. Одной рукой она прижимает к себе средних размеров картонную коробку, в другой руке держит перед собою бумажку, которую изучает, нахмурив лоб.
– Что это, дочка? – спрашивает мама,
– Не знаю, – отвечает та, садясь на пол и ставя коробку рядом с собой, – какую-то посылку прислали…
– От кого посылка? – спрашивает мама.
– Непонятное что-то понаписано… Но вроде мне…
– Дай! – говорит Сун Ок и выдергивает из рук сестры листок.
– Да, Пак Юн Ми… Наш адрес… Все правильно, – сообщает всем Сун Ок результаты его прочтения, – отправитель… Улица Гангман, бутик «LotteVirdgini»…
– Ты что-то купила в бутике?! – вытаращивается онни на Юн Ми, – На Гангмане?! Это же очень дорого!
– Да ничего я не покупала! – возмущенно отвечает та, – это какая-то ошибка!
Сун Ок, подтаскивает к себе по полу посылку и резким движением сдирает заклеивающую ее полоску скотча. Раз! И на свет появляется обувная коробка. Сняв крышку Сун Ок внимательно осматривает ее содержимое.
– Босоножки, – сообщает она всем, – красивые…
Закрыв коробку с обувью и отставив ее в сторону, она опять лезет в посылку и достает на этот раз небольшую узкую коробочку голубого цвета. Открывает.
– Сережки, колечко, браслет и цепочка с кулоном, – несколько мгновений спустя говорит она и, закрыв коробочку, кладет ее на обувную коробку.
Затем из посылки извлекается мягкий пластиковый пакет кремового цвета с надписью черными буквами – «LotteVirdgini». В пакете оказывается летнее легкое платье светло-голубого оттенка. Расстелив по полу, Сун Ок деловито его осматривает, затем складывает и убрав назад, в пакет, снова лезет в посылку. Самыми последними на свет появляются два конверта. В первом оказывается узкая полоска кассового чека.
– Итого, – пробежав глазами сверху вниз, зачитывает его окончание Сун Ок, – два миллиона, двести семьдесят пять тысяч вон…
– Брр! – трясет она головой и достает из второго конверта листок записки.
– «Оденешь на проводы», – вслух, читает она, – «Что не подойдет, поменяешь. Действуй, Звереныш!» Подпись… «Чжу Вон»…
– Что это такое? – зажав пальцами в отставленной руке записку, озадаченно спрашивает Сун Ок у сестры. Та в ответ молчит, сжав втянутые в рот губы.
– ЧТО? ОПЯТЬ?! – не верящие смотря на Юну, вопрошает Сун Ок, до которой «дошло», – ОПЯТЬ?! ТЫ ОПЯТЬ?!
– Тихо! – шикает на нее мама, уже знающая, что может последовать дальше и испытывающая страшную неловкость от присутствующего за столом брата мужа, – тихо, Сун Ок! Сейчас Юночка нам все объяснит… Юночка, что это за одежда? Что это значит?
Три пары глаз требовательно смотрят на девушку. Девушка в ответ зло прищуривается.
– Я тоже, хочу знать… что это значит… – зловещим голосом произносит она и добавляет, – И сейчас я это узнаю!
Она достает телефон и решительно отщелкивает его крышку.
Место действия: дом мамы Юн Ми. Гостиная. Мама, дядя и Сун Ок наблюдают за разговором Юн Ми по телефону. Разговор протекает весьма «живенько».
– Зачем ты это сделал?!..
– …О чем? О вещах из бутика! Я тебе что сказала?! Никаких платьев! Зачем так нужно было делать?…
– … Ну не ты же в лохмотьях будешь, а я!..
– … Ага, как ты будешь выглядеть, ты подумал, а то, что ты сейчас меня перед семьей подставил – это как?
– … Соврешь что-нибудь?! Да?! Это ты сказал?! Слушай теперь, что я скажу! Одевай на себя присланные обноски и сам себя провожай! Там соврешь что-нибудь! Понял, кусотарэ?![25]25
(Кусотарэ (kusotare). яп. – Идиот. Буквально – «голова из {censored}» прим. автора).
[Закрыть]
– …Грубо?! Да плевать я хотела кто ты такой! Как хочу, так и разговариваю! Понял?!
– …Удзаттэ!..[26]26
(Удзаттэ! (uzatte!). яп – «Пошел в…». прим. автора).
[Закрыть]
– Мичинном!![27]27
(Мичинном. кор. – Сумасшедший ублюдок, кретин. прим. автора).
[Закрыть] – уже разорвав связь, вдогон, громко хлопнув крышкой телефона, восклицает Юн Ми.
Действующие лица: Чжу Вон и его друг Чон Хан. Чжу Вон, держит в правой руке телефон. Отставив его перед собою, он ошарашенно смотрит на экран.
– Что такое, хён? – спрашивает Чон Хан, – у тебя странное выражение лица. Что-то случилось?
– Ушам своим не верю, – отвечает Чжу Вон, переводя взгляд с телефона на друга, – меня только что послали!
– Кто? – изумляется Чон Хан, – кто рискнул сделать такое, хён?
– Девчонка!
– А-а, – понимающе кивает Чон Хан, – эти могут. У них это просто. На что она разозлилась? Увидела тебя с другой?
– Да нет, – все так же прибывая в ошарашенном состоянии, отвечает Чжу Вон, – перед тем как расстаться, я решил ей сделать подарок. Купил в дорогом бутике вещи, послал ей, а она меня… обматерила…
– Хм, да-а, странная девушка… Может, она рассчитывала на большее, чем прощальный подарок? Или может, ты послал ей что-то не то? Что-нибудь с намеком? Вроде нижнего белья или чулок?
– Пссс… Да нет. Она еще маленькая для этого. Бренд, конечно, не самый дорогой, но вещи хорошие. Сам выбрал. Любая была бы рада…
– Маленькая? Это, случаем, не Юн Ми?
– Нуу, а что?
– Ты решил ей сделать подарок? Правда, хён?
– А что тут такого? Она забавная. Часто смешила меня. Вот только характер у нее… В сестру. Черт, я ведь забыл, что ее нуна ненормальная! Если она увидела мой подарок… Тогда понятно, почему Юн Ми так верещала!
– Ее нуна ненормальная?
– В ее семье, похоже, все не в себе! Представляешь, ее мама отказалась от предложения нуны оплатить учебу Юн Ми за рубежом. И от места для нее в «Sea group»!
– Да, ты мне уже говорил. Действительно, странная семья…
– Как эта мелкая девчонка посмела так разговаривать со мной? И почему она ругается на японском? Разве она – японка? Что у нее в голове? А, так ведь она… Ну да!
– Что, хён?
– Да так. Вспомнил одну вещь. Ладно, я с ней разберусь!
– Разберешься?
– Разберусь. Забудь! Это мои проблемы.
Время действия: в то же время
Место действия: дом мамы Юн Ми. Гостиная. Юн Ми, шипя себе под нос что-то непонятно-иностранное, зло запихивает вынутое из посылки обратно. Мама, дядя и Сун Ок онемев, наблюдают происходящим. Затолкав все назад и небрежно бросив сверху два конверта, Юн Ми, поднимается на ноги, подхватывает посылку на руки, делает два шага к дверям гостиной, и, с усилием размахнувшись, швыряет в них коробку. Та пролетает весь коридор и глухо бухает, приземлившись в районе входной двери.
– Я гулять, – не поворачивая головы, сообщает Юн Ми и уходит следом за улетевшей коробкой.
Громко хлопает выходная дверь. Тишина…
– А кто это, этот Джу Вон? – наконец нарушает ее вопросом дядя.
– Это ее бывший начальник… – смотря в стол, тихо сообщает Сун Ок, – Ким Чжу Вон, сын Ким Дон Вука. Его семья владеет «Sea group corporation»… Чжу Вон – младший наследник…
Дядины брови пытаются встретиться с волосами, но терпят неудачу. Дядя берет себя в руки и орет.
– И она так с ним разговаривает?!
Дядя поворачивается к маме.
– Невестка, что происходит в твоем доме? Что творит твоя младшая дочь? А?!
Время действия: значительно позже. Примерно четыре часа спустя.
Место действия: дом мамы Юн Ми. Гостиная. Мама, Сун Ок и Юн Ми. Дядя давно ушел, так и не дождавшись возвращения своей младшей племянницы. Перенервничавшая мама, сначала из-за Юны, затем из-за разговора с дядей, а потом уже из-за того, что ушедшая дочь не берет трубку, устало пьет зеленый чай, слушая, что Сун Ок говорит свой тонсэн. Та сидит в восточной позе, подвернув под себя ноги и положив руки на колени. Наклонив голову, и не поднимая взгляда, она слушает, что ей говорит сестра.
– Ни смей никуда ходить, – с убедительными интонациями в голосе требует Сун Ок, – Это очень известная семья. На проводах обязательно будут репортеры, на таких открытых мероприятиях они обязательно будут снимать! А потом покажут по телевизору. Есть специальный канал, который сообщает о жизни богатых семей. Ты понимаешь, что это значит?
Юн Ми в ответ молчит, не поднимая голову.
– Это значит, что тебя покажут тоже, – не дождавшись ответа от сестры, продолжает свой монолог Сун Ок, – покажут рядом с наследником «Sea group»! Люди будут удивлены, увидев такое. Они спросят – «Почему эта девушка занимает это место? Откуда у нее такое право? Кто она такая?». Выяснят, что ты простая девушка, из простой семьи, еще школьница. Узнав об этом, люди удивится еще больше. Они начнут думать – как такое может быть? Представь, сколько будет о тебе сплетен! Тогда тебе будет лучше из дома просто не выходить!
Пауза. Сун Ок дает Юн Ми время осмыслить услышанное. Мама вздыхает.
– Если все подумают, что между вами что-то есть, раз ты пришла его проводить, то значит, он твой парень. А раз он твой парень, то значит, в увольнительную, он будет приезжать к тебе. А после армии, он должен будет на тебе жениться. Думаешь, разве такое случится? А?
Юн Ми продолжает молчать, не меняя позы.
– Никогда не случится! – жестко произносит Сун Ок, – я тебе уже говорила – богатые женятся только на богатых! Запомни это хорошенько, Юн Ми, чтобы не наделать глупостей! У таких как Чжу Вон полным полно девушек и богатых невест! Потом, когда он придет из армии и женится на одной из них, ты будешь выглядеть жалко, потому что люди подумают, что он тебя бросил! Вся Корея будет об этом знать! Где ты тогда найдешь для себя мужчину? Кто захочет взять такую девушку в жены? Если такой найдется, то, наверное, это будет очень непривередливый мужчина. Что у тебя будет потом за жизнь?
Чуть заметный поворот головы Юн Ми, показывает, что последний «спич» сестры чем-то ее заинтересовал.
– Ни смей никуда ходить! – еще раз приказывает ей Сун Ок, – ты меня поняла?!
Юн Ми молчит.
– Дочка, ну скажи уже что-нибудь! – просит мама, – как пришла, ни слова ведь не сказала!
– Мне нужно к врачу, – не меняя положения головы и тела, а просто подняв взгляд и смотря на маму из-под бровей, неожиданно произносит Юна.
– К врачу? – с тревогой переспрашивает та, – зачем к врачу?
– Со мною что-то не так. Что-то с нервами. Пусть успокоительных выпишет…
Мама и Сун Ок переглядываются.
– Я пойду спать, – внезапно говорит Юн Ми, стремительно поднимаясь на ноги – я очень устала. Прошу прощения за сегодняшний вечер!
Юн Ми чуть ли не бегом выбегает из комнаты.
Время действия: следующий день.
Место действия: Больница. Кабинет лечащего врача Юн Ми, стол. Перед ним, на месте пациента, слегка ссутулившись и с меланхоличным выражением на лице сидит Юна.
– Я тебя слушаю, – говорит доктор, переплетая пальцы рук и опуская их на столешницу.
– У меня проблема, господин доктор, – нехотя говорит Юн Ми, – какая-то я… нервная…
– Нервная? – заинтересованно переспрашивает доктор, разводя большие пальцы рук в стороны, – в чем это проявляется?
– Хочется кого-нибудь прибить, толкнуть, – хмуро поясняет Юна, – могу накричать, обругать…
– Приведи, пожалуйста, пример такого случая. Постарайся рассказать подробнее.
Юн Ми вздыхает.
– Знаете, доктор, – говорит она, – это было не очень красиво и вспоминать не хочется. Если коротко, то я обругала человека. Старшего по возрасту и по статусу.
– Хммм, – издает протяжный звук доктор и говорит, – Юн Ми-ян, и как ты тогда предлагаешь мне поставить тебе диагноз? Угадать? Почему ты перестала делать тесты, которые я тебе присылаю?
– Ну-у, – мычит Юн Ми смотря в сторону, чтобы не встретиться глазами с мужчиной, – Понимаете, доктор… Дел навалилось. Работа. Столько книг нужно прочитать, столько всего узнать…
– Книги – это хорошо, – кивнув, говорит доктор, – но заключение-то на основе чего я тебе должен делать? Результатов тестов нет, анализы делали уже давно…
– Выпишите мне какое-нибудь успокоительное, – просит Юн Ми, – в аптеке без рецепта не продают…
– Правильно делают, – кивает доктор, – мы, с тобой, о чем прошлый раз говорили?
– О чем? – спрашивает Юн Ми, видя, что доктор молчит и ждет ответа.
– О том, что ты растешь, и твое тело подвергается изменениям. Это очень тонкая и кропотливая работа для организма. И ты хочешь начать принимать какое-нибудь успокоительное? Как думаешь, что будет, если так поступишь?
– Уши на спине вырастут? – делает предположение Юн Ми.
– Ну, допустим, уши на спине не вырастут, – улыбается доктор, – а вот конечный результат может оказаться не таким веселым. И раз ты так говоришь, значит, понимаешь, чем может обернуться, пусть не целенаправленное, но вмешательство в процесс роста.
– Да я, в общем-то, тоже, не очень люблю лекарства принимать, – вздыхает Юн Ми, – но нужно что-то с этим делать, доктор. Я собираюсь стать публичным человеком, а для него такие вспышки недопустимы…
– Да, это так, – соглашается доктор, – рад, что ты разумно мыслишь. Но чтобы приступить к лечению, нужно понимать причину. Чем вызваны твои переживания? Возможно, достаточно убрать раздражающий фактор и можно будет обойтись без медикаментозного лечения. А ты, тесты не выполняешь…
Юн Ми вздыхает.
– Реально очень много времени на них уходит, доктор, – говорит она, – работа, учеба… Еще нужно прочитать о том, о чем я забыла… Я старалась, доктор, но…
Пожав плечами Юн Ми сокрушенно разводит руками. Доктор внимательно наблюдает за представлением с названием – «Это было выше моих сил»!
– Так старалась, что не смогла взять телефон и рассказать мне о проблеме?
Доктор иронично смотрит на Юн Ми, которая оказалась неубедительной в своей роли.
– Простите, доктор, – поняв это и перестав «отбрехиваться» просит Юн Ми, делая поклон-кивок головой, – я постараюсь исправиться.
Доктор удовлетворенно кивает.
– Хорошо, – говорит он, – я пересмотрю объемы тестов. Сделаю так, чтобы любые из них не занимали у тебя более пятнадцати минут. Если все будет хорошо, будем делать их через день. Дальше будет видно. А пока, ты подробно расскажешь мне, в какие моменты у тебя возникает состояние агрессии, а потом сдашь кровь на анализ.
– Скажите, доктор, – делая между словами паузы, так, словно торопливо соображая, что и как ей говорить, произносит Юн Ми, – вот я сдаю анализы, занимаю ваше время. Но ведь это все стоит денег? Я давно вас хочу спросить – почему вы не просите оплаты?
Доктор с интересом смотрит на собеседницу.
– Существует государственная программа помощи подросткам, – говорит он, – программа медицинской реабилитации после несчастных случаев. На каждого ее участника выделяется определенная сумма. Я подал документы, и ты включена в эту программу. Пока, расходы на твое лечение не выходят за рамки отводимой суммы, так как невелики и, в основном, слагаются из расходов на анализы. Поэтому, твоя семья ничего не платит.
– Ммм, – озадаченно мычит Юн Ми, – вот как! И как долго можно быть участником этой программы? До совершеннолетия?
– Может случиться и так, – пожимает плечами доктор, – но, раз в год, медицинская комиссия решает вопрос о продлении. Определяют, есть ли для этого основания? Могут и отказать.
– Понятно, – произносит Юн Ми, – спасибо, доктор.
– Пожалуйста, – отвечает тот и спрашивает, – Ну что? Ты готова начать?
– Да, – чуть слышно вздохнув, кивает Юн Ми.
Время действия: Этот же день, вечером.
Место действия: дом мамы Юн Ми. Комната сестер. На полу, на спине, раскинув руки, лежит Юн Ми и смотрит в потолок. Рядом с ней, стоит отодвинутый к стене ноутбук с поднятой крышкой.
Лежу, в потолок гляжу. Только что «запулил» заказчику переведенный текст. Вот, откинулся, отдыхаю, потолок созерцаю. Вчера была натуральная «трэш и сатания». Все связалось в один клубок – и дядя, и Чжу Вон, и мама с онни. Все разом хотели от меня, чтобы я делал именно так, как они сказали. Немедленно и никак иначе. Градус требований вместе с накалом страстей был как никогда высок. Апогеем стало явление посылки Чжу Вона. Дебил полный. Сказал ведь ему, как человеку – никаких подарков. Нет, сделал, как ему захотелось, да еще, словно специально момент подгадал, приддурррок…
В конце-концов я махнул рукой на творящуюся хрень и ушел из дома, решив, что лучше будет переждать, чем продолжать выяснять отношения разом со всеми родственниками. Тем более, что они мне не родственники и делать то, что они говорят, я не собираюсь.
Уже выходя, на пороге, я подхватил на руки подвернувшуюся Мурчат и пошел с ней гулять, игнорируя поступающие на телефон звонки. Не плохо так «растряслись». Прошли до небольшого сквера, где я, кипя внутри от возмущения, плюхнулся передохнуть на скамейку, а «животину» выпустил побегать. Но бегать стала не она, а бегать стали имевшее несчастье наткнуться на нас корейцы. Вид черного котенка, с воинственно торчащим вверх хвостом, оказывал на них сначала парализующее, а потом ускоряющее действие. Они сначала замирали, в страхе смотря на преградившую путь маленькую «нечистую силу», а потом устремлялись прочь, уверенно набирая скорость. Две школьницы с большими ранцами за спиной, так вообще сразу, с места, рванули, с криками тодук коянъи, тодук коянъи! А Мурчат оказалась творческой натурой. Сначала она удивленно смотрела вслед убегающим людям, забавно округляя свои выпуклые глаза, потом у нее что-то сложилось в голове, и она перешла к «засадной тактике». Шурша листвой, она лазила, исследуя куст за скамейкой, но как только замечала приближающегося хомо сапиенса, замирала и, затаившись, ожидала, когда жертва приблизится. Дождавшись нужного ей расстояния, стремительно выскакивала на дорогу, задрав хвост. Целое шоу устроила. Я даже забыл все свои горести, наблюдая за этой «охотой». Потом стемнело и устав сидеть, я отправился побродить по окрестным улицам. Мурчат пристроил себе на правое плечо, типа совы. У меня с собой была джинсовая ветровка. Я ее сложил пару раз и положил на плечо, а сверху посадил котенка, чтобы ему было, за что цепляться когтями. Вообще, умная кошечка. Не бежит, не рвется, ни пойми куда, соображает, что от нее хотят. Что значит, уличное воспитание! Знает, что без хозяина плохо будет…
