Текст книги "Чужая шкурка или косплей Сергея Юркина (СИ)"

Автор книги: Андрей Кощиенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 29 страниц)

   – Не надо слов! – резко повернулся к нему я, – лучше потратьте свои силы на то, чтобы сделать всё как следует.

   – Что ты говоришь! Я сделал всё как нужно!

   – А те дырки, что не горят?

   – Они "заварились".

   – Ну, так проковыряйте! Или вы собираетесь только смотреть на них? Так они в конце-концов заварятся все и нам, что, котёл придётся новый покупать? Вы не профессионал?

   Покраснев как рак, кореец замер с открытым ртом, видно не находя от возмущения слов.

   – Юн Ми, как ты разговариваешь со старшими? – испуганно ахнула Сун Ок, прикрыв ладонью рот.

   – Я просто хотела быть полезной, – сказал я, подумав, что, наверное, зря полез в это дело. Ну, жили же они как-то до этого без меня? Без моей помощи?

   – Прошу прощения, если сделала что-то неправильно, – сказал я и немного подумав – поклонился. Посчитав, что это будет правильно.

   – Грубиянка! – наконец подобрал слово наладчик, – сколько я уже работаю, но ещё ни в одном доме так со мною дети неуважительно не разговаривали! Что у тебя за воспитание такое?! Я вот всё твоей матери расскажу! Хамка!

   – Пожалуйста, простите её! Она только из больницы!

   – Безобразие!

   – Пожалуйста, простите!

   – Я этого так не оставлю!

   – Пожалуйста, простите!

   Я посмотрел на это всё, посмотрел, и решил что мне лучше отсюда удалится, чтобы не вызывать раздражения к своей персоне. Хотя было сильное желание продолжить "разборки" с ремонтником дальше. Молча, вышел из кухни и поднялся на второй этаж. Убрал с пола кровать, немного подумал и взялся изучать содержимое шкафов в комнате, с целью найти себе штаны на выход. В город, в юбке – не поеду!

   Минут через десять прибежала раскрасневшаяся Сун Ок.

   -Юн Ми! – прямо с порога комнаты закричала она, – что такое?! Как ты разговариваешь со старшими? Почему ты нас позоришь?

   – Он всё сделал как надо? Ты проверила? – обернулся к ней из шкафа я.

   – Ты слышишь, что я спрашиваю?

   – Прости, я забыла, как нужно разговаривать со старшими.

   Сун Ок осеклась, услышав мой ответ.

   – Правда? – растерявшись, после некоторой паузы спросила она, – правда, забыла?

   – Да. Ты проверила – все дырки горят?

   – Д-да. Мастер мне всё показал.

   – Ну вот. А упирался. Нужно было всего лишь поскандалить.

   – Юн Ми, что ты делаешь в моём шкафу?

   – Штаны ищу. Извини, я не знала, что это твой шкаф.

   – Зачем тебе – штаны?

   – Холодно на улице. В штанах теплее...

   Шкурка шестая

   Место действия.

   Комната сестёр в доме их мамы. Юн Ми и Сун Ок собираются в город.

   – Юн Ми, вот, возьми. Твоё удостоверение личности. В нём записан наш адрес. Смотри, не потеряй!

   – О! Спасибо.... Ммм... А почему тут написано, что я родилась в 1997-м году?

   – Потому, что ты тогда родилась.

   – Но ты же сказала, что мне девятнадцать лет? 2014, минус девятнадцать, это 1995-й. Или, сейчас не четырнадцатый год?

   – Аа-а! Вот ты о чём. В удостоверении записан тот год, в который ты родилась. Но возраст люди считают по-другому. Когда ребёнок рождается, считается, что ему уже год. Он же рос в животе у мамы, понимаешь?

   – Ну-у... наверное. А второй год у меня откуда?

   – Не наверное, а точно. А второй год у тебя прибавился потому, что ты родилась в ноябре, осенью. Потом наступил Новый год и тебе прибавился ещё один год. Всё просто.

   – Аа-а.. Вот как, значит...

   -Да. Когда ты родилась, в Сеуле пошёл очень сильный снег. Это большая редкость для этого времени года. Говорят, что у людей, родившихся в снегопад, душа такая же белая и чистая как падающий снег. Мама, когда видит, как идёт снег, всегда вспоминает о тебе.

   – Ммм... А когда ты родилась, Сун Ок?

   – Я родилась летом. Тогда в небе светило яркое жгучее солнце. Я горячая девушка, Юм Ми! Мы с тобою – зима и лето, жара и холод! Как две половинки природы! Правда, здорово?!

   – Здорово... Значит, мне всего – семнадцать лет? И я ещё несовершеннолетняя?

   – Конечно.

   – А когда я стану совершеннолетней? В восемнадцать?

   – Почему в восемнадцать? В двадцать один.

   – В двадцать один??

   – Чему ты так удивляешься?

   – Да нет, ничему. Так...

   ( В сегодняшней Корее, действительно, у людей есть "два возраста". Один – по паспорту, второй – "как принято". Поэтому, для определённости, следует уточнять, какой именно возраст называет ваш собеседник. Нынешний возраст совершеннолетия в Корее – 20 лет. Обещают понизить до 19-ти. По достижению совершеннолетия можно пить алкоголь, посещать ночные бары и вступать в брачные узы. Автор накинул один год к совершеннолетию – для сюжета. Прим. автора).

   –

   – Возьми свой телефон... Вот. Я его зарядила. Доктор сказал тебе в больницу ничего такого, "электронного", не приносить. Ни телефон, ни ноутбук. Чтобы ты не напрягалась. Надеюсь, ты не сильно расстроилась из-за этого?

   – Расстроилась? Да нет, ничего, спасибо... Телефон такой маленький...

   – Он у тебя всегда такой был.

   – А пароль?

   – Разве я его знаю? Это же твой телефон!

   – Мммм.. а я забыла...

   – Что же тогда делать? Как ты тогда сможешь звонить с него?

   – Ну, не знаю...

   –

   – Юн Ми, зачем ты влезла в эти страшные джинсы?

   – Почему страшные?

   – Они тебе совершенно не идут!

   – Почему?

   – У тебя в них ноги толстые.

   – Ну и что?

   – Как что? Некрасиво ведь.

   – Зато удобно.

   – Одела бы лучше юбку и колготки. Девушкам приличнее носить юбку, чем штаны.

   – Я так пойду.

   – Ну, как хочешь. А под низ ты что-то надела? Колготки одела?

   – Зачем?

   – Юн Ми, на улице очень холодно. Всего плюс пять. Замёрзнешь.

   – Не замёрзну.

   – Замёрзнешь.

   – Не замёрзну.

   – Ну что ты как маленькая? Замёрзнешь и заболеешь! Знаешь, как дорого стоят врачи?

   – Я не замёрзну!

   – Какая ты упрямая, Юн Ми! Почему ты не слушаешь свою старшую сестру? Я сказала – надень!

   – Пфффф...

   –

   – Юн Ми, а ты разве не сделаешь себе макияж?

   – Не буду.

   – Почему?

   – Не хочу!

   – Юн Ми, каждая девушка должна ухаживать за своим лицом.

   – Это так важно?

   – Конечно, важно. Нет ухода – нет красоты. Нет красоты – нет парня. Нет парня – не за кого выйти замуж. Не за кого выйти замуж – нет семьи. Нет семьи – будешь есть всегда одна, и тебе будет очень грустно и печально. Понимаешь?

   – Всё ради парней?

   – Конечно! Парни выбирают только красивых девушек. Ты это не знаешь?

   – Пфффффф... Ну... в общем-то, знаю...

   – Тогда не упрямься. Или, ты забыла, как это делается? Давай, я тебе помогу.

   – Знаешь, Сун Ок... Мне кажется, что парни, это не то, о чём мне сейчас нужно думать. Сейчас главное – думать об учёбе и о своём будущем...

   – Оо-о! Как ты правильно говоришь, Юн Ми! Я полностью на твоей стороне!

   – Поэтому, давай отложим макияж... на потом. Когда я стану совершеннолетней. Хорошо?

   – Что-о? За пять лет даже губы не накрасишь?! Монашкой решила стать?!

   – Пффффф...

   –

   – Юн Ми! Ты забыла, как правильно разговаривать с людьми?

   – Почему?

   – Ты ужасно грубо разговаривала с мастером. Так нельзя. Ты раньше никогда себя так не вела.

   – Прости. Я не хотела . Я действительно, наверное, многое забыла...

   – Не беспокойся, я тебя научу. Расскажу самое главное, чтобы ты на улице не опозорилась, а остальное – попозже. Хорошо?

   – Спасибо, Сун Ок.

   – Юн Ми, запомни, что обращаться по имени к человеку можно только тогда, когда он твой очень близкий родственник или друг. Ещё, по имени, называют своих детей родители. Вот и всё. В остальных случаях, при разговоре, нужно использовать специальные слова. Например, титулы или названия должности, которую занимает этот человек. Иначе ты обидишь его неуважительным обращением. Если этот человек тебе совершенно незнаком, обращайся к нему по его возрасту. Это нужно делать так.

   – Ачжума(«тётенька») – это обращение к женщине после 35 и это очень важно не перепутать. Если ты назовёшь так молодую девушку, то ты её смертельно оскорбишь. Ачжумма – женщина в летах.

   – Ачжосси («дяденька») – это обращение к мужчине.

   – Аегусси («девушка») – говори так, когда хочешь уважительно обратиться к незнакомой девушке. Поняла, Юн Ми?

   – Да, Сун Ок. Спасибо.

   – Это как нужно обращаться к людям, которые значительно старше тебя. А теперь, как люди обращаются к тем, кто старше их, но не намного:

   – Хён ("старший брат", «брат») – обращение, которое используют ТОЛЬКО мужчины по отношению к мужчинам. То есть они не родственники, но они хорошо общаются;

   – Оппа – обращение, которое произносят девушки, обращаясь к парням, которые старше их. Но есть правило. Одним словом – оппа девушка может называть либо своего старшего брата, либо своего парня. В других случаях, когда тебе нужно обратиться к парню, которого ты знаешь, но он для тебя просто знакомый, добавляй слово оппа к его имени. Например – Сон У оппа. Так будет правильней. Но если ты его не знаешь, а он старше тебя, ты можешь тоже говорить ему оппа, пока не узнаешь его имени. Поняла?

   – А если он моего возраста? Как к нему обратиться тогда?

   – Оппа.

   – Почему?

   – Он же мужчина!

   – То есть, хоть он и моего возраста, но он считается старше, потому, что он мужчина?

   – Да, правильно.

   – Аа-а...

   – Слушай дальше, Юн Ми. Завтра, в школе, обращайся к своим подругам – унни. Это немножко фамильярно, но для подруг это можно;

   – Онни – это обращение младшей подруги к более старшей. Или, младшей сестры к старшей. Можешь тоже говорить мне онни, Юн Ми. Я ведь твоя старшая сестра!

   – Хорошо... онни.

   – Ты всё запомнила?

   – Да.

   – Ты молодчина, Юн Ми! Я же говорю, что у тебя – хорошая голова! Ладно, давай пойдём. Будем гулять, я тебе ещё расскажу. Пошли!

   – Да, онни.

   –

   Место действия.

   Юн Ми и Сун Ок идут по улице, направляясь к автобусной остановке.

   Да, чёт как-то зябко... Пяти минут не прошло как вышли на улицу, а ноги, в ботинках, уже начали замерзать. Разве это холодно – плюс пять? Причём не на месте стою, а иду. Странно... Может, тут влажность слишком большая, поэтому так? Ммм... А может, это потому, что Юн Ми не парень? Помню, знакомые девчонки вечно мёрзли. Чуть похолодает – им уже холодно. Руки, ноги... Что-то у женщин не так, как у мужчин устроено с "внутренним обогревом". Вот тоска... Ко всему, мне ещё и мёрзнуть придётся! Следующий раз оденусь потеплее...

   – Негодяи! – громко произнесла Сун Ок, отвлекая меня от мыслей о холоде.

   – Кто? – не понял я, оборачиваясь к ней.

   – Вон, они, – мотнула головой она, указывая, о ком идёт речь.

   Я посмотрел в заданном направлении. Через небольшую площадь, на край которой мы вышли из проулка, была видна стройка. Начата она, похоже, была недавно, поскольку строители ещё "не вылезли" из котлована на уровень земли. Судя по размерам площадки, здание было запланировано построить большое.

   – Почему – "негодяи"?

   – Они строят торговый комплекс!

   – И... что в этом плохого?

   – Разве ты глупая, Юн Ми? Там будут десятки магазинов и кафе! Люди пойдут туда и к нам перестанут ходить. На что мы будем жить? У нас уже ведь было так! Неужели всё должно повториться вновь?

   – Ммм... онни, извини, а что – «было»?

   – А ... прости, я забыла, что ты не помнишь. Когда я вижу эту стройку, меня просто начинает трясти от злости! Как они могут делать такое, совсем не думая о других людях?! Как?! Разве смогут выжить владельцы маленьких магазинчиков и кафе рядом с ними? А? Что они об этом думают?!

   – Ну, а если заключить договор и открыть кафе в торговом центре?

   – Юн Ми, ты не понимаешь. Там нужно будет платить большую аренду. Потом, торговый центр первое время будет проводить политику привлечения клиентов, держа цены низкими. У больших компаний, ведущих этот бизнес, очень много денег и они могут позволить себе такое. За это время люди привыкнут ходить только к ним, а все их мелкие конкуренты в округе – разорятся. Потом они, конечно, поднимут цены и многократно вернут всё потерянное. Однако, до той поры, если ты захочешь торговать у них – тебя обяжут следовать их ценовой политике. Но на что тогда ты сможешь жить? Ты же не большая компания и у тебя нет столько денег, чтобы дождаться хороших времён. Понимаешь?

   – Откуда ты это знаешь?

   – Папа рассказал. Он всё про них знал.

   – Онни, ты обещала рассказать историю семьи... Та, неприятная история о которой ты говорила... Она связана с торговым центром?

   – Да, Юн Ми... Мы тогда жили в другом районе. В Чондожо. У родителей был небольшой ресторанчик на хорошем месте. Дела шли неплохо, пока не стали строить торговый центр. Компания, которая вела застройку, выкупила землю у города и улицу, на которой стоял наш дом – просто снесли. Всем, кто потерял имущество, выплатили компенсации. Но это была очень маленькая компенсация. На неё было нельзя купить ресторан в хорошем месте. Отец и ещё двое пострадавших людей подали в суд, требуя справедливой цены. Но у строительной компании много денег и хорошие адвокаты. Они говорили, что все снесённые дома очень старые и не стоят больше. Отцу ничего не удалось доказать, только зря потратил деньги в суде. А потом сильно заболела мама. Она очень переживала из-за того, что нам не на что будет жить, и мы оказались на улице. Папа, все деньги, которые ещё оставались, потратил на её лечение. Он её очень любил, Юн Ми...

   – А потом? – спросил я, – видя, что Сун Ок замолчала, смотря в землю и, по-видимому, уйдя в воспоминания, – что было потом?

   – Потом? – подняла она на меня глаза, – потом... Мы переехали в другой район. Жили в двух маленьких комнатах. Папа устроился на работу. Он пытался работать сразу в нескольких местах. Помню, что он приходил очень поздно. Иногда, работал всю ночь и приходил только утром. Он совсем не берёг себя ради нас. И однажды ему стало плохо с сердцем. Папа умер прямо на работе... Думаю, что это случилось из-за того, что он сильно переживал, что его семья живёт таким неподобающим образом...

   В глазах Сун Ок появились слёзы. Я, честно говоря, не знал, что делать. Сказать, чтобы она больше не рассказывала?

   – ... После смерти папы, стало совсем плохо. Мама нашла работу, но платили ей очень мало. Мы переехали в совсем маленькую комнату, но всё равно, денег не хватало даже на то, чтобы её отопить... Так мы жили почти полтора года...

   – А родственники? – спросил я, – у нас есть родственники? Они не могли помочь?

   – Видишь ли, Юн Ми, – медленно произнесла Сун Ок, отвернувшись в сторону и видно не желая встречаться со мною взглядом, – мамины родственники живут в провинции  Хоангхэдо. Это сельскохозяйственный район. Люди, что живут там, очень небогатые... У маминой семьи почти ничего нет и помочь, поэтому, они ничем не могли. А семья отца... Папина мать прокляла нашу маму. Сказала, что она ведьма, которая околдовала её сына. Папа ведь женился против воли своей семьи. Там не хотели, чтобы его жена была нищей невестой. У его мамы была на примете другая девушка. Но папа отказался. Тогда, папина семья отреклась от него. Мама говорит, что это всё из-за бабушки. Она настроила всю свою родню против нас. Сказала, пусть поживёт один, посмотрит, как это, жить без поддержки семьи. Она думала, что он не сможет, бросит маму и вернётся. Но у мамы было немножко денег приданного и у папы было немножко денег. Они их сложили и купили дешёвый дом, который перестроили под ресторан. Мама рассказывала, что дела в нём шли очень хорошо, так как папа правильно выбрал место. Они быстро расплатились с банком за кредит, который брали и стали хорошо зарабатывать. Наши родители вместе преодолели все трудности, как подобает настоящим супругам, но бабушка их всё равно не простила. Даже, когда мы родились, она не пришла поздравить. Она нас так ни разу и не видела...

   Мдаа-а, мрачная история семейных взаимоотношений... Вот что значит, в Корее, пойти против воли родителей... Впрочем, у нас тоже, я что-то подобное слышал... Кажется, по телевизору рассказывали..

   – А откуда сейчас у мамы ресторан? – спросил я вновь замолчавшую Сун Ок.

   – У папы есть младший брат, дядя Юн Сок. Когда отца изгнали из семьи, он стал наследником. Через полтора года, как умер папа, умер его отец. Мама говорит, что дедушка сильно переживал о случившемся. Старшим мужчиной в семье стал папин брат. Он пришёл к нам, посмотрел, как мы живём и сказал, что так нельзя. Он сказал, чтобы мама шла и жила в том доме, где мы сейчас живем, и помог ей открыть в нём ресторанчик. Бабушка очень ругалась на него за это, но он не изменил своего решения. Дом принадлежит их семье, но живём в нём мы. Дядя... он очень хороший... Если бы не он, то я не знаю, чтобы с нами было... У него тоже есть семья, двое сыновей. Ему тоже нужны деньги, чтобы содержать свою семью, но он всё равно нам помогает. Пусть не часто, но помогает. Деньгами, продуктами или вещами... Как может...

   – А-а... понятно, – сказал я.

   Ну, а что тут скажешь? Семейная драма... А дядя-то у Юн Ми молодец! Такому только в пояс кланяться. Против матери пошёл... Мама там еще, похоже, та, мегера... Надо же – сына из дома выгнать!

   – Юн Ми, я тебя попрошу... – сказала Сун Ок.

   – О чём?

   – Знаешь, мама считает, что она виновата в том, что случилось с папой. Особенно из-за того, что она тогда заболела. Что, если бы не она, то папа не потратил бы на неё все деньги и был бы жив. Поэтому, я прошу тебя, если мама начнёт об этом говорить, да и вообще, что-то говорить о папе – постарайся прекратить этот разговор. Как-нибудь увести его в сторону. У мамы слабое здоровье и ей нельзя расстраиваться. А она, если начинает вспоминать – очень сильно расстраивается. Поэтому, не давай ей этого делать. Хорошо?

   – Да, онни. Хорошо.

   – И запомни хорошенько, Юн Ми! Никогда не связывайся с богатыми. Никогда! Это безжалостные люди. Они всё меряют деньгами. У них вместо сердца – банковская карточка. Держись от них как можно дальше! Ты меня поняла?!

   – Да, онни. Поняла.

   А зачем мне с ними связываться? Оно мне надо? Или... Может, она имеет ввиду, что с Юн Ми может закрутить шуры-муры, какой-нибудь богач? Пффф... Это она ей льстит... Кто на такую "красавицу" бросится?

   Место действия.

   Юн Ми и Сун Ок ходят по большому супермаркету. Юн Ми присматривается к ценам.

   Хожу, мониторю цены, пересчитывая ценники в вонах на понятные мне рубли. Молоко, 45-55 рублей за литр... Хлеб, 50-60 рублей за буханку... Яйца, за дюжину, где-то около семидесяти рублей... Мясо – чертовски дорогое! Говядина – почти девятьсот рублей за килограмм! Офигеть, чем тут коров кормят, что оно такое дорогое?! Золотой пылью? ... Так... Свинина дешевле, почти в два раза... Курица – ещё дешевле. Где-то двести пятьдесят рублей за килограмм выходит... Экзотика – консервированные супы, по четыре бакса за пачку. Никогда такое «мумиё» не ел... Горы соевого соуса... Ну, это не такой расходный продукт... Рыбного отдела что-то не вижу. Может, его тут нет? Сладости и печенюшки – 120-150 рублей за упаковку... Пиво местное – 60 рублей за банку, импортное – 100 рублей... Местная водка, соЧжу, – около сорока рублей за бутылочку...

   Ну что ж, "крепкие" московские цены... Ничего необычного... А вот сколько тут получают, вот вопрос...

   – Онни, скажи, пожалуйста, когда ты окончишь университет, какая у тебя будет зарплата?

   – А что? Зачем это тебе?

   – Ну, хочу подсчитать, сколько можно купить здесь продуктов на одну твою зарплату.

   – Смешная, – улыбнулась Сун Ок, – здесь дорого покупать, на рынке можно купить продукты дешевле.

   – Ну, а всё же? – не дал я уйти разговору в сторону, – сколько?

   – Это будет завесить от фирмы, куда тебя возьмут на работу. Обычно, тем, кто только закончил учёбу, платят где-то один миллион вон...

   Тысячу баксов? – подумал я, переводя взгляд на ценники на прилавках, – не густо... А ведь ещё и за жильё нужно платить и одежда нужна...

   – Потом, конечно, будут добавлять за проработанные года, опыт...– продолжила говорить Сун Ок, – лет через пять, если будешь хорошо трудиться, можно получать два с половиной, три миллиона вон в месяц...

   – Онни, но разве это – много? – удивлённо спросил я.

   – Да, немного, – кивнув, согласилась онни, – В Сеуле хорошо получать пять-шесть миллионов в месяц, тогда тут можно жить без проблем. Вот почему, я говорю тебе, чтобы ты поступила в хороший университет! Их выпускники получают всегда в два раза больше тех, кто окончил обычный. Всегда! А то даже и не в два, а в три раза больше! Понимаешь теперь, зачем это?

   – Понимаю... – вздохнул я.

   Это просто пипец какой-то...

   Место действия. Школа Юн Ми.

   Сижу, с печалью в лист гляжу... Что значит – "Функция на линии ??? ??? ??? ??? ??? ??? ??? ??? ??? 34? Найти ???...... ??? максимальна ???"... А чёрт его знает, что это значит!

   Сегодняшнее утро началось с влезания в школьную форму. Тёмно-синие пиджак и юбка, белая рубашка, тёмно-красный галстук в виде бабочки... Плюс чёрные туфли без каблука, которые положили в "сменку". Чёрное пальто. За плечи – розово-жёлтый девчачий школьный рюкзачок с какой-то зелёной крысой на брелке... Телефон, тоже девчачий... Samsung, розовый, "раскладушка". Экранчик маа-аленький. И ещё под паролем. Пришлось купить новую симку, чтобы можно было пользоваться. Эта Юн Ми, вообще всё «запоролила», что только смогла. И телефон, и ноутбук свой. В доме – два ноута. Один её, второй – Сун Ок. Хотел в воскресенье вечером выйти в сеть, посидеть, почитать о Корее – облом. Комп Юн Ми – под паролем, который, естественно, как и с телефоном, тоже никто не знает. Что там можно скрывать? Прыщавые физиономии поклонников? Или она агент 007? Короче, онни свой ноутбук забрала, который она мне первый раз давала, ей институтское задание нужно делать, а я, благодаря Юн Ми, вместо иннета, лапу сосал... Полез посмотреть, может, можно батарейку вытащить? Ноут, однако, через одно место оказался сделан. В нормальных девайсинах вынимаешь большую батарею – где-то рядом, под ней, на плате, обычно торчит батарейка БИОСа... А в этом – чёрт его знает, где она стоит?! Смотрел, смотрел... Нету. Нету и всё! Нужно в мастерскую тащить, разбирать...

   До школы, меня проводила Сун Ок. Школой оказалось невысокое двухэтажное здание со светлыми стенами и большими окнами. Перед школой – большой сквер с высокими кустами, с которых, не смотря на зиму, так и не опали мелкие жёлтые листья. От дома мы дошли до неё пешком, минут за пятнадцать, быстрым шагом. Помня, как я вчера замёрз, в этот раз я не стал выступать, надел, что сказали. Подумал – "Ну, они, наверное, не первый раз Юн Ми в школу отправляют? Значит, знают, что делать. Тем более, что за окном утро и сейчас ещё холоднее чем было вчера, днём"...

   У дверей школы, нас встретила подруга Юн Ми – Ким Дже Ын. Черноволосая девочка в сером пуховике, и на лицо – отнюдь не красавица. Моему появлению она искренне обрадовалась. Стала спрашивать – как я себя чувствую, помню ли я её, какие у меня красивые волосы... Парик, да? Короче, набор чепухи, который несут девочки при встрече.

   Онни быстро передала меня ей с рук на руки, попросила позаботиться и помчалась в свой университет, а Дже Ын повела меня в школу. Пока шли до дверей, она задала мне вопрос, услышав который, я понял, что легко мне тут не будет.

   – Ты, правда, не помнишь, как я спасла тебя в средней школе, когда на тебя бросилась бешеная собака? – спросила унни, – Я тогда спасла тебя, бросив ей сосиску!

   Я, честно говоря, не понял, то ли это шутка такая у них, с Юн Ми, то ли она спросила на полном серьёзе? Может, я, что-то не так перевёл? Я промычал что-то неопределённое, но тут мы уже зашли в двери и вопрос с собакой отпал.

   Первое, на что я обратил внимание, зайдя в холл – на два высоких, вытянутой формы, венка и подставку между ними, на которой стояла фотография в траурной рамке. С фотографии грустно улыбалась девушка возраста Юн Ми и в той же форме, которая была на мне.

   – Ким Те Хи, – тихо сказала Дже Ын, увидев, что я смотрю на фотографию, – её вчера похоронили, – ты её помнишь?

   – А что с ней случилось? – спросил я, отрицательно покачав головою, – несчастный случай?

   – Ты что, не знаешь?

   – Я была в больнице.

   – А-а! Наверное, тебе не стали говорить, чтобы не расстраивать. Она покончила с собой. Отравилась таблетками.

   – Отравилась? – удивился я, – почему?

   – У неё были плохие отметки...

   Тут я опять впал в ступор. Отравится из-за плохих отметок? Что, правда? Или всё же тут были иные причины? Может, несчастная любовь? Девчонки любят возвести всё в абсолют...

   – Она ещё была изгоем... – оглянувшись по сторонам, пошептала Дже Ын, близко наклонившись ко мне.

   Вот те раз! Затравили что ли? Хотел расспросить, но подробности узнать не получилось. Дже Ын потащила меня переодеваться, так как до начала занятий осталось мало времени. Показала мне мой шкафчик, рядом со своим, что и куда нужно в нём класть. Быстро переодевшись, бегом помчались в класс. Едва сел на показанное место, как в класс вошёл учитель и начался урок математики.

   Урок начался тоже странно. Откуда-то с потолка зашуршал динамик и мужской голос произнёс: Внимание! Говорит директор по безопасности Ким Тэ Хён! Всем ученицам школы и учителям – прослушать важное сообщение! Поступила информация, что возле нашей школы замечен эксбиционист. Преступник имеет следующие приметы: одет в чёрный плащ, носит большие чёрные очки. Всем, кто что-либо знает, или видел похожего человека, следует сообщить либо в полицию, либо в отдел безопасности школы, лично мне. Прошу не поддаваться панике. Полиция будет патрулировать окрестности школы на патрульной машине. Повторяю...

   Фига себе, – подумал я, малость, втянув голову в плечи, – в самой школе – ученицы травятся, в окрестностях школы – маньяки рыщут... Плюс какие-то бешеные собаки. Чудное местечко... И это у них называется – "хорошая школа"? Куда я попал?

   Место действия.

   Школьный класс. Три больших окна, наполовину стеклянная перегородка, отделяющая помещение от коридора... Небольшие парты, рассчитанные на одного человека. За партами сидят девочки-тинэйджеры в одинаковой форме. Все они внимательно следят за учительницей. Все кроме одной, которая, подперев голову рукой, задумчиво смотрит в окно. Учительница – молодая кореянка в чёрном пиджачке с длинными рукавами, чёрной, сужающейся к низу юбке, чёрных туфлях на низком каблуке и белой рубашке с узким красным галстуком. В её руках длинная указка, а на носу – большие круглые очки в толстой чёрной оправе. В классе идёт урок английского языка.

   Сижу. В окно гляжу. Думаю. Есть над чем. Хребтом чую, что чуда не будет и SKY Юн Ми не светит. По крайней мере, в этом году – точно. С утра было четыре урока – две сдвоенные пары. Два часа – физика, два часа – математика. На первом часе – практика, с половины второго часа – тесты. Я, честно пытался! Но, даже без оглашения результатов проверки, как говорится – "и ежу ясно", что – "ловить мне нечего". Во-первых, я понял, наверное, лишь с половину вопросов к заданиям. Во-вторых, из этой половины, я, дай бог, если половину правильно решил. Ну, гуманитарий я, гуманитарий по складу ума! Выше крыши, как говорится – не прыгнешь. Помню, в моём институте, на первом курсе, нас "вышкой" – душили, душили, физикой – душили, душили... Чуть совсем не задушили. Вот тогда у меня был реальный шанс вылететь из родной Альма-матер. Уже, считай, четыре года прошло с тех пор, но для меня до сих пор осталось загадкой – неужели нельзя стать переводчиком, не зная, куда стремится какая-то функция на каком-то там отрезке и не ведая заклятий Лапласа? Что, это так жизненно необходимо знать переводчику? Вот уж никогда не поверю! Едва только эта "муть" закончилась, я, тут же, как впрочем, и все остальные, нормальные студенты иняза, постарался её забыть и выкинуть напрочь из головы. И вот, поди ж ты! Давно уже было забытые мною "мертвецы", вновь на пороге моего дома. "Иногда они возвращаются". Лучше и не скажешь...

   – Лондон, столица Англии...(по англ.)

   Громко прозвучавшая фраза прервала нить моих мыслей. Очередная ученица, встав за партой, начала пересказ домашнего задания.

   Господи, ну, сколько же можно мучить этот несчастный Лондон? – подумал я, обернувшись от окна на девчонку, – у него же изжога будет... Тут через пару недель финальные экзамены начинаются, а они всё Лондон "долбят". Понятно ведь уже, что кто что выучил, тот с тем на экзамен и пойдёт... Вряд ли две недели спасут какого-нибудь Отца Корейской Демократии... А точнее – Мать её...

   Я немного послушал неуверенно-сбивчивый рассказ о столице Туманного Альбиона и, потеряв к нему интерес, вновь повернулся к окну, возвращаясь к своим печальным мыслям.

   ...Что я буду говорить родным Юн Ми – даже не представляю... Мне как бы всё равно, но чисто по-человечески, неудобно. Они так рассчитывали на то, что их "сокровище" поступит в "хороший" университет, а я тут такую "свинью подкладываю". Но я же не специально? Делал, что мог...

   Чёрт, чего живот так болит? Не нужно было вчера слушать Сун Ок и пробовать то, что она предлагала. Напробовался. Теперь кишки крутит. И грудь как-то неприятно ноет... Как будто надулась. Может, лифчик сильно затянут? Пережал какую-нибудь вену, оттока крови нет? Ещё гангрена начнётся... Во веселуха будет. Нужно будет сходить на перемене в туалет, как-то ослабить эти дурацкие лямки. Говорил этой Сун Ок – ну зачем он мне? Нет, переубедила. Сказала, что в школе девочки смеяться будут, если заметят, что я без него. Я подумал – "Кто его знает, какие там в этой школе порядки и как там, у девочек, заведено?" и согласился. Дурак потому что. Сижу теперь, мучаюсь...

   – ...usually... (обычно. англ.)

   Криво произнесённое слово резануло слух, заставив меня вынырнуть из своих мыслей и невольно поморщиться.

   ...Просто поражаюсь, последний год учёбы, а такое произношение... Пожалуй, ясно, почему они до сих пор "на Лондоне" сидят. Наверное, этот класс – для отстающих по английскому... Как ещё иначе объяснить то, что я сейчас слышу? Впрочем, что мне об этом волноваться? У этих девочек будущее более-менее определено, дальнейшие шаги по жизни понятны и они не испытывают от этого дискомфорта. У меня же, стезя иная... Вчера, когда пили кофе с онни в кафе, я постарался расспросить её поподробнее на предмет – «какие у неё планы на будущее? Что же ей светит в плане карьеры?» Про зарплату я узнал раньше, но мне хотелось проверить, правдива ли информация в иннете о том, что девушкам тут только кофе доверяют носить? Расспросил... Сначала, Сун Ок бодро говорила о карьере, о профессиональном росте, что можно стать начальником отдела, если хорошо трудиться, но потом, как-то разговор про работу у неё «закруглился» и перетёк в плоскость – «найти хорошего мужа». Подобное изменение темы меня несколько озадачило, и я попытался понять вызвавшую её причину, задав вопрос типа – «а что, мол, без мужа никак»? И вот тут-то я узнал об изумительном местном обычае! Оказывается, в Корее, каждый нормальный человек, максимум до тридцати двух лет, обязательно должен обзавестись семьей! Особенно это касается женщин. Если же она этого не сделает в положенный срок, то, как сказала Сун Ок – «люди придут к ней на помощь...». На мой удивлённый вопрос – «это как?», она объяснила, что знакомые, коллеги по работе, друзья, в общем, все, кто её знает – все будут предлагать ей подходящие, по их мнению, кандидатуры для создания семьи и организовывать ей с ними свидания. Даже руководство фирмы, в которой работает женщина, будет в этом участвовать. Сам генеральный директор может заняться этим вопросом. «А если всё равно у неё ничего не получится? Что тогда?» – поинтересовался я. «Тогда, значит, с этой женщиной что-то не в порядке», – ответила Сун Ок, – «люди будут считать её „странной“ и не захотят иметь с ней дел. Она даже может стать „изгоем“...». Я попросил объяснить мне, что это значит, быть – «изгоем»?