Текст книги "Купчино, трилогия (СИ)"

Автор книги: Андрей Бондаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 42 страниц)

– Помимо мультимиллиардеров на свете существуют сенаторы, губернаторы, прокуроры, продюсеры, генералы и президенты, – подхватил Шеф. – Простор для деятельности – воистину – безграничный. Особенно, если АДВ (естественно, его доработанный на сто процентов вариант), оказался бы в руках человека, обладающего буйной и яркой фантазией.... Да, Антонов, ты не так и безнадёжен. Кое в чём, надо признать, разбираешься. Многие спецслужбы, действительно, заинтересовались исследованиями Виктора Степановича.... Здесь чёткая информация обрывается, и начинаются сплошные мутные слухи. Одни уважаемые деятели утверждают, что деятельность академика Логинова курировало российское ФСБ, а американское ЦРУ целенаправленно строило разнообразные и изощрённые козни. Другие уверяют, что дело обстояло с точностью наоборот. Третьи подозревают, что без английской МИ-6 здесь не обошлось.... Удалось ли Логинову доработать АДВ? Проводились ли плановые опыты над людьми? Кто был организатором убийства академика? Куда потом подевались его научные архивы? На эти вопросы у меня, к сожалению, нет ответов. Могу сказать одно. Наш Дозор – с высокой степенью вероятности – ввязался в редкостное и вязкое дерьмо.

– Может, сделаем вид, что.... То есть, позабудем о нечаянно-подслушанном разговоре?

– Не получится, мальчик. Лично мне совесть не позволит – отскочить в сторону и, уподобляясь безмозглому страусу, спрятать голову в песок. Мол, не при делах.... Всё очень и очень серьёзно. Надо – в обязательном порядке – вмешиваться. Короче говоря, мы – в Игре, и другого пути нет.

– Какие у этой Игры – конечные цели и задачи? – непонимающе сдвинув брови, уточнил Антонов.

– Наипростейшие. Найти архивы покойного академика Логинова и уничтожить их. Чисто на всякий пожарный случай. Чтобы они не попали в гадкие и бесстыжие руки. В том плане, что в любые руки...

– То бишь, найти за неделю? Пока Сева и Бес не осуществили намеченную сделку?

– Я думаю, что времени у нас будет больше.

– Почему – больше?

– Из-за дурацкой купчинской перестрелки, – скупо улыбнулся Шеф. – Скорее всего, такси с Севериной отъехало от сквера уже после начала стрельбы-погони. То есть, осторожная госпожа Никонова-Логинова, в гости по утрам не ходи, это заметила и, естественно, насторожится. Да и у второй стороны, наверняка, возникнут серьёзные сомненья-подозренья. Мол, вдруг, неизвестный меткий стрелок как-то связан с московской фотомоделью? Мол, гнилой подставой попахивает. Короче говоря, переговоры у ребятишек, благодаря стойкому взаимному недоверию, могут слегка затянуться.... Это, естественно, нам на руку. Всех лучших "дозорских" специалистов мобилизуем и подключим к поискам. Сделаем предложение о взаимовыгодном сотрудничестве неким...э-э-э, параллельно-перпендикулярным структурам.

– Каким ещё – в одно известное место – структурам? – насторожился Гришка.

– Каким надо. Молод ты ещё, Антонов, вопросы мне задавать, – Шеф выбрался из уютного антикварного кресла и, звякнув ключами, закреплёнными на брелке с логотипом "Зенита", велел: – Сиди здесь и жди. Я быстро. Можешь глотнуть что-нибудь из бара. Только, прошу, не увлекайся. Меру, обалдуй, знай.

– А вы куда?

– Привезу тебе напарника. Вернее, напарницу.

– Зачем? Не надо. Я привык работать один...

– Надо, Гриня. Надо.... Намечаются серьёзные дела. И архивы академика, и Вампирша. Так что, сам должен понимать.

– Что понимать-то?

– Объективную и субъективную действительность, данную нам в реальных ощущениях. Мол, боевые навыки – дело, безусловно, хорошее и полезное. Но, если к этим навыкам ещё и светлые мозги приложить, то будет ещё лучше. Типа – для пользы дела.... У тебя, раздолбай, как с аналитическими способностями-наклонностями?

– Чуть ниже среднего, – печально вздохнув, сознался Гришка.

– На права по вождению автомобиля так и не сдал?

– Нет. Не моё.

– Вот, видишь. Поэтому сиди и жди. Я, Бог даст, скоро вернусь...

Хлопнула входная дверь, в замке тихонько и таинственно проскрежетал ключ.

Гришка снял куртку и, оглядев прореху на правом плече, расстроено пропыхтел:

– Вот же, морды бесстыжие и хамоватые. Испортили, понимаешь, хорошую вещь. От крови теперь отстирывай, дырку штопай. Ладно, чай, не граф. Не переломлюсь....

Бросив куртку на диван, он занялся своим любимым делом, то есть, отправился – в очередной раз – по квартире Шефа с неторопливой обзорной экскурсией.

Иван Петрович (или, всё же, Николай Борисович?), занимался достаточно необычным и симпатичным бизнесом. Долгие годы он провёл на Востоке – во всяких экзотических и туманных странах, где обзавёлся целой кучей верных друзей. Вот, эти друзья-приятели и пересылали регулярно в Питер – со всевозможными оказиями – разнообразные антикварные безделушки: каменные женские скульптурки, деревянных Божков, натюрморты и пейзажи, фарфоровые кувшины, покрытые разлапистыми чёрными иероглифами, серебряную посуду, ну, и так далее.... Что друзья получали взамен? Наверное, что-то получали. Но Антонов про это ничего не знал.... Шеф же продавал (по бешеным ценам, естественно), полученные восточные раритеты питерским богатым коллекционерам. Из серии: – "Мало ли на свете щедрых чудаков?". А, как известно, торговля антикварными штуковинами – дело серьёзное и почётное, не терпящее спешки. Какие-то вещицы продавались в течение месяца, другие же дожидались своей очереди годами...

Как бы там ни было, но Гришка обожал бродить-слоняться по квартире Шефа. Здесь, право, было на что посмотреть. Из серии: – "И мир опять предстанет странным, закутанным в цветной туман...".

"Хорошее место. Спокойное такое, наполненное – до самых краёв – позитивной энергией", – лениво бродя между высокими стеллажами, заставленными всякой симпатичной разностью, подумал Антонов. – "Ходишь, рассматриваешь, обнюхиваешь. И – словно бы – Душой молодеешь...".

Минут через двадцать пять он, всё же, добрался до кухни. Обойдя длинный обеденный стол, подошёл к проёму между двумя старинными сервантами и нажал на крохотную чёрную кнопку, встроенную в некрашеную бетонную стену.

Часть стены (выше кнопки) – плавно и совершенно бесшумно – "отошла" за один из сервантов. В образовавшейся нише обнаружился просторный бар, плотно заставленный разнокалиберными разноцветными бутылками.

– Те же далёкие и верные друзья, ясная алкогольная лавочка, подсуетились, – понятливо хмыкнул Гришка. – Сплошная, блин, экзотика. Японское саке, вьетнамские водки со змеями в бутылках, китайские и малазийские вина, индийские фруктовые наливки-настойки.... Да, выбор, что называется, сугубо на любителя. Не тянет как-то. По крайней мере, сегодня.... Так, а что у нас имеется в холодильнике?

Наскоро проведя ревизию холодильника, Григорий возликовал:

– Чудо чудное! Радость невероятная! Я про этот дивный вариант только в Интернете читал. Австралийское пиво – крепостью двенадцать с половиной градусов. Фантастика! Ай, да Шеф! Уважил, морда начальственная.... Так, две литровых банки. Буду честен. То бишь, попытаюсь – по-честному – удовлетвориться одной. Если, конечно, получится.

Он вышел на балкон шестнадцатого этажа – навстречу с таинственными и прекрасными ночным пейзажам Автово.

– Белые ночи уже практически заканчиваются, – вскрывая банку, констатировал Гришка. – Только полночь миновала, а уже достаточно темно. Бежит времечко. Бежит, родимое. Диалектика долбанная.... Кажется, что совсем недавно праздновали День Победы, а уже лето вплотную приблизилось к своему экватору...

Пиво оказалось забористым, терпким и очень ароматным.

С удовольствием воздавая должное любимому напитку, Антонов размышлял: – "Какой странный день! Встретил двух симпатичных сероглазых девушек. Вернее, одну светленькую девушку и одну рыжеволосую вдовушку.... А сердечко – оба раза – вздрогнуло и забилось учащённо, как в далёкой юности. Такого со мной уже лет десять-двенадцать не случалось.... К чему бы – такой неожиданный казус? Может, старею? Назревает ещё один животрепещущий и закономерный вопрос.... А с какой из означенных барышень...м-м-м.... Ну, в плане налаживания отношений? Серьёзных, понятное дело.... Хотя, о чём это я? Кому, спрашивается, нужен пожилой лысый неудачник? Никому, пенёк дубовый. Да, одно расстройство с этим слабым и очаровательным полом.... Чёрт, ресницы – сами собой – слипаются. День, как не крути, выдался трудным...".

Время шло, а Шеф всё не появлялся.

Гришка допил австралийское пиво, ещё минут пять-семь честно поборолся со сном, после чего сдался – прошёл в кабинет главы питерского Дозора, устроился на диванчике, укрылся дырявой курткой и мгновенно уснул.

Что, вернее, кто ему снился? Догадаться нетрудно – Матильда и Сева. Поочерёдно, ясная июльская зорька...

Почему она убежала? Потому, что не любила непонятки.... Кто этот лысый тип, за неполную минуту убивший трёх мужиков и одну немецкую овчарку? Друг? То есть, сотрудник легендарного Дозора? Или, наоборот, отмороженный маньяк, только что жестоко устранивший конкурентов?

"Не буду, пожалуй, проявлять излишнего любопытства", – срываясь с места, решила Юлька. – "Ещё бабушка-покойница учила, что, мол, лезть в чужие дела – очень невежливо и чревато.... Опять же, кроссовки на ногах. А они, как известно, для того и придуманы, чтобы быстро бегать.... Что делать, если лысый дяденька бросится в погоню? Не бросится. Ему же ещё мертвецов надо обыскать. Диалектика...".

Она за считанные минуты добежала до ближайшей асфальтовой дороги, тут же поймала частника и, плюхнувшись на сиденье, попросила:

– Д-до метро. П-пожалуйста. П-побыстрей...

Автомобиль остановился, не доехав метров семь-восемь до серой бетонной тумбы, на которой сидел, свесив ноги вниз, давешний бородатенький очкарик – любитель поэзии. Рядом с тумбой стоял высокий деревянный ящик, на котором располагалась чёрная широкополая шляпа.

Рассчитавшись с водителем, девушка выбрался из машины.

– Это ещё что такое? – раздалось рядом. – Ну-ка, красавица, предъяви документы!

Она обернулась – в двух метрах обнаружилась парочка полицейских с сержантскими погонами на плечах.

– Это вы мне? – презрительно скривилась Юлька. – В чём дело? Мода такая – приставать к законопослушным девушкам?

– Законопослушные девушки кастетами не пользуются, – логично возразил один из сержантов, тот, что повыше. – Будем, однако, разбираться...

Очкарик, сидевший на бетонной тумбе, несколько раз громко кашлянул.

"Да, с кастетом-то я знатно опростоволосилась, забыла – в спешке – снять с руки", – мысленно повинилась Юлька, а вслух образцово-показательно удивилась:

– Какой ещё кастет? О чём вы толкуете, господа полицейские? Это браслетик такой. Типа – парижская дизайнерская разработка. Последний писк европейской моды и всё такое.... Не верите? А вы у поэта спросите, – указала пальцем на бородатого юнца. – Он не даст соврать.

– Твоя деваха, Палыч? – уважительно спросил высокий сержант.

– Моя, – невозмутимо подтвердил очкарик. – Практически невеста.

– Тогда, друг, извиняй. Не знали.... Ну, мы пошли. Дела.

– Ты это, Палыч, – замялся низенький полицейский. – Объяснил бы своей сердечной зазнобе – что, да как. Мол, Купчино – это вам не Париж занюханный. Ладно, всех благ...

Полицейские ушли.

– Спасибо за помощь, – вежливо поблагодарила девушка. – Выручил.

– Всегда – пожалуйста. Обращайся.

– Меня, кстати, Юлькой зовут. А тебя?

– Ты же знаешь, – усмехнулся молодой человек. – Поэтом. Это моё прозвище. И тутошнее, и тамошнее.... Залезай, поболтаем. Лясы поточим. Только ящик переставь на другую сторону – относительно меня.

– Зачем – переставить? – удивилась Юлька.

– Затем, – Поэт слегка, с видимым трудом, приподнял левую руку, кисть которой была затянута в тугую чёрную перчатку.

– Ой, извини! Я и не заметила.

Девушка, переставив ящик на несколько метров в сторону, забралась на него. В чёрной широкополой шляпе обнаружилась пригоршня монет и несколько мятых купюр.

– Сперва копилку мне передай, – попросил очкарик. – Заодно и дневную выручку посчитаем.

– Копилку? А, поняла.... Держи.

– Спасибо. Давай руку.

Вокруг безраздельно властвовал тихий летний вечер. Солнечный малиновый диск наполовину спрятался за крышей ближайшей высотки. Поток людей, выходящих из метро, преобразовался в тоненькую струйку. В воздухе явственно чувствовалось дыхание приближающейся ночи.

– Четыреста пятьдесят три рубля, – старательно пересчитав деньги, извлечённые из шляпы, сообщила Юлька. – Это много или мало?

– Нормально. Бывает и гораздо меньше. Особенно, когда дождик моросит весь день.

– И часто ты...э-э-э, занимаешься этим делом?

– Когда как. В зависимости от настроения и необходимости.

– А, почему тебя местные полицейские уважают? За что? Если, конечно, не секрет?

– Являюсь местной достопримечательностью, – невесело усмехнулся Поэт. – Причём, насквозь легендарной.

– Расскажешь?

– Почему бы и нет? Слушай.... Я местный, купчинский. Окончил школу, поступил в Университет – на программиста. С малолетства увлекался этим делом, даже принимал участие в "Чемпионате мира по программированию среди школьников". Второе место занял. Так что, в Университете мне было безумно скучно. На первом курсе никаким программированием и не пахло, только всякую бестолковую лабуду изучали, с которой я ещё в восьмом классе ознакомился.... Короче говоря, стал регулярно прогуливать занятия. Через полгода отчислили, а потом, по поздней весне, и в армию забрали. Отслужил, понятное дело. Даже лычки старшего сержанта получил.... Демобилизовался во второй декаде сентября, пошёл восстанавливаться в Университет. Ничего не получилось, мол: – "Опоздали вы, молодой человек. Приходите в первых числах июня следующего года...". Всю осень, зиму и весну – дурака валять? Не, предки не поняли бы.... Устроился в ментовку, в Пятнадцатое отделение, благо живу рядом. Работа, как работа. Патрулируй себе район, задерживай местных и пришлых гопников. Я и здесь частенько дежурил, поэтому и со многими теперешними полицейскими знаком лично.... А в самом начале марта месяца – в составе питерского Сводного отряда – отправили меня в Дагестан, на борьбу со всякими экстремистами и террористами. Военная автомобильная колонна следовала по извилистой горной дороге. Кто-то – из-за ближайшей гряды – пальнул из армейского миномёта. Шальная мина попала прямо в наш "Урал". Девять трупов и один тяжелораненый. То бишь, я.... Отправили в армейский госпиталь. Один осколок угодил в голову. Со зрением образовались серьёзные неполадки, теперь, вот, очки ношу. Левую руку – выше локтя – ампутировали. Хорошо, что не правую.... Ничего, оклемался. Протез приладили. Правда, дерьмовый, отечественный. Бывает.

– Почему хорошо – что не правую? – уточнила дотошная Юлька.

– Инвалидов, получивших увечья во время активных боевых действий, российское Правительство обеспечивает бесплатными специализированными машинами. Только – при этом – наблюдается странная дискриминация. Бойцы, потерявшие левую руку, считаются пригодными для вождения автомобиля. А лишившиеся правой – нет. Чиновничьи мутные игрища, не иначе. Ничего не попишешь...

– Тебе-то выделили?

– А, то! Вон – моя "Ласточка" стоит. В смысле, светло-бежевый "Жигуль". Уже сорок пять тысяч километров на нём наездил.

– Молодец, конечно.... А ты живёшь...м-м-м, только с поэтических гонораров?

– Не получается – с гонораров, – неожиданно засмущался очкарик. – Ещё в одном месте подрабатываю. По старой специальности. То есть, программистом.

Они ещё долго сидели на бетонной тумбе и увлечённо болтали. О классической поэзии и о рок-музыке, о современных российских реалиях и о смысле жизни...

Постепенно вокруг стемнело. Зажглись тусклые уличные фонари.

– Ой, уже без четверти двенадцать! – опомнилась Юлька. – Мне же ещё пересаживаться надо на "Техноложке". Могу не успеть.

– Куда тебе ехать-то?

– К "Лесной". Рядом с Кантемировским мостом.

– Хочешь, довезу? – предложил новый знакомый.

– Довези...

Светло-бежевый «Жигуль» неторопливо катил по ночным городским улицам.

Юлька, слегка улыбаясь, задумчиво молчала. А Поэт, ловко управляясь с автомобильной баранкой одной рукой, негромко напевал:

Сиреневый закат.

И розовый рассвет.

А в перерыве – ночь – сплошной ультрамарин...

Ты – снова – не пришла.

А я позвать – забыл.

И Ангел наш небесный,

Он – мимо пролетел...

Вновь – Мировое Зло?

Иль – глупости полёт?

Не встретиться никак, уж, множество веков...

Быть может, мы живём

На перепутье снов?

Иль – множества Миров?

Что параллельны все?

И Ангел наш устал.

Налью бокал – ему...

Пожалуйста, найди, крылатая паскуда.

И Ангел – выпил вновь.

Сейчас – он тихо спит.

Как верный Шарик,

Про ментов – из фильма...

Века – опять – текут,

Как яблочный сироп.

Но встреча, безусловно, состоится...

Мы встретимся,

И Ангел – вновь – проспится

Среди чудесных снов

И призрачных – веков...

А за окном – пурга,

А, может, лишь – метель.

И смятая постель – как снег – белым бела...

Ответь мне. А, зачем – живёшь ты без меня?

Ответь мне. А, зачем – я без тебя живу?

Сиреневый закат.

И розовый рассвет.

А в перерыве – ночь – сплошной ультрамарин...

Ты – снова – не пришла.

А я позвать – забыл.

И Ангел тихий наш

Вновь мимо пролетел...

Глава третья

Сова

Тихо проскрипел ключ в дверном замке. Тихо-тихо, тревожно, загадочно и многообещающе.

Гришка резко, отбрасывая в сторону многострадальную курточку, вскочил на ноги.

– Отставить! – долетел из прихожей знакомый мужественный голос. – Свои. Попрошу не палить – почём зря...

Послышались звуки снимаемой обуви, секунд через десять в кабинет вошли двое – Шеф и...некое существо.

"Скорее всего – женщина", – подумал Антонов. – "Хотя.... Хотя, чёрт его знает! Среднего роста, морщинистое лицо, узкие покатые плечи, седой колючий "ёжик" на круглой голове, грубая арестантская роба, дурацкие чёрные ботинки, глаза.... Мёртвые, водянистые и смертельно-равнодушные глаза...".

– Доброго утра, Гриня! – вежливо поздоровался Шеф.

– И вам того же, дамы и господа.

– Я пошла в ванную, – расстегивая пуговицы на робе, сообщила глубоким, чуть-чуть хрипловатым голосом незнакомая женщина. – Надеюсь, горячая вода есть? Уже года три с половиной, как с ней не встречалась. Приходилось мыться холодной, или же только слегка тёпленькой...

Сухо щёлкнула дверная задвижка.

– Почему так долго? – спросил Григорий.

– В Металлострой ездил, – устало присаживаясь на край дивана, пояснил Шеф. – За твоей напарницей. Обещали отдать-выпустить в любое время. Обманули, как и всегда. Пришлось ждать до восьми утра. То бишь, до появления на работе Начальника зоны. Российская реальность, данная нам помимо объективных и субъективных ощущений.... Эй, боров наглый и нахрапистый! Ты, никак, курить собрался? Пошли-ка на балкон! Пепельницу прихвати с собой.

Было уже без пятнадцати одиннадцать. Ярко-жёлтое солнышко припекало совершенно не по-утреннему.

– Жарко сегодня будет, – предположил Шеф. – Может убежать и за тридцать градусов.

– Запросто, – прикуривая, согласился Гришка. – Ну, что расскажете о новоявленной напарнице?

– Не нукай, не запряг.

– А, всё же?

– Расскажу, конечно. Вообще-то, её зовут – Ольгой Николаевной. Вернее, звали когда-то давно, в прошлой жизни. Сейчас она откликается сугубо на кличку – "Сова", полученную на зоне.

– Никогда – досель – не имел никаких дел с уголовницами. Впрочем, как и с уголовниками.

– Ольга не уголовница.

– Как известно, дыма без огня не бывает...

– Глупости говоришь, боец! – рассердился Шеф. – Сова не имеет никакого отношения к преступному миру. Она, наоборот, работала следователем по особо важным делам. Считалась – в своё время – лучшим работником Главка, имеющим всего один серьёзный недостаток. Речь идёт о неуёмной принципиальности и хронической бескомпромиссности.

– Понятное и знакомое дело, – жадно затягиваясь табачным дымком, прокомментировал Григорий. – Небось, однажды принялась копать под собственное руководство?

– Угадал, бродяга. Всё так и было. Тамошний Городской прокурор был большой, матёрой и бесконечно-жадной сукой. За бешеные деньги закрывал уголовные дела, занимался наглой подменой улик и фальсификацией протоколов осмотров мест происшествий, заставлял менять свидетельские показания, ну, и так далее.... Причём, скотина законченная, даже и не скрывал этого. В том плане, что жил на широкую ногу, ни в чём себе, любимому, не отказывая. Дорогущие иномарки менял как перчатки. Шикарная пятикомнатная квартира в центре города. Загородный трёхэтажный дом – полная чаша, забитая дорогущим антиквариатом. Ещё один домик (типа – охотничий), в австрийских предгорьях Альп. Перечень материальных ценностей, впрочем, можно продолжать и продолжать.... Итак, однажды наша прекраснодушная и принципиальная Сова решила вывести Городского прокурора на чистую воду. Но, как говорится, не тут-то было. Не по зубам этот орех Ольге Николаевне оказался...

– Деньги подбросили?

– Молодец, сообразительный, – в очередной раз похвалил Шеф. – Дело было так. У Совы есть один маленький бзик – она обожает сушки. Да-да, самые обыкновенные русские сушки, обсыпанные зёрнами мака или меленькими кристалликами соли. Грызёт их везде, всегда и всюду. Друзья ей в зону сушки ящиками пересылали.... Так вот. Как-то вечером Ольга покончила с последней сушкой, полиэтиленовый пакет выбросила в корзинку для мусора, заперла служебные бумаги в сейф и утопала домой. Утром, понятное дело, пришла на работу и занялась текущими делами, которых у любого приличного следователя – как блох у дворового Бобика. А минут через двадцать-тридцать в её кабинет ворвалась целая свора оперативников из Службы собственной безопасности и давай – с пеной на губах – разыгрывать спектакль. Мол: – "Предъявите деньги и ценности, имеющиеся при себе! Только потёртый кошелёк с двумя пятисотками? Не смешите, пожалуйста. А, что находится в левом нижнем ящике вашего письменного стола? Ага, денежки, сложенные в полиэтиленовый пакет из-под сушек. Причём, в иностранной валюте.... В инфракрасных лучах чётко проступает слово: – "Взятка". Видите? На пакете же, наверняка, имеются чёткие отпечатки пальчиков. Вот, кстати, заранее составленный перечень с номерами купюр. Сейчас сверим и внесём в протокол.... А это – заявление от Ничипурука А.С., уважаемого бизнесмена. Вышеозначенный российский гражданин утверждает, что Иванова О.Н. – следователь по особо важным делам – вымогала у него финансовые денежные средства в размере десять тысяч долларов США. За закрытие надуманного уголовного дела, ясная табачная лавочка...". Естественно, Ольгу арестовали, оперативно осудили и посадили. На двенадцать лет.

– Получается, что Сову осудили именно за то, в чём она обвиняла Городского прокурора? – уточнил Гришка. – Элегантно, надо признать.... И сколько лет – по факту – она отсидела?

– Почти восемь.

– А будет ли экс-следователь по особо важным делам сотрудничать с нашим Дозором?

– Однозначно будет. Иначе я не стал бы тратить столько времени и сил на её условно-досрочное освобождение. Запомни, Антонов, у Ольги – светлая голова. То бишь, голова с аналитическим складом ума. А ещё она в практической психологии рубит – дай Бог каждому.... Ладно, туши окурок. Возвращаемся.

Вскоре в кабинете появилась Сова – бодрая, помолодевшая, даже морщин на раскрасневшемся лице, такое впечатление, стало гораздо меньше.

– Спасибо огромадное, – кротко и мило улыбнувшись, поблагодарила женщина. – Как будто заново родилась. Только, вот.... Как быть с приличной одёждой, нижним бельём и обувкой? С косметикой, в конце-то концов? Надоело чушкой замызганной ощущать себя.

– Вот, купишь всё необходимое, – Шеф выложил на письменный стол пухлый бумажник. – Тут на пятерых модниц хватит.... Это – ключи от дежурной квартиры на Краснопутиловской улице. Ты там бывал, Гриня?

– Довелось пару раз. Так что, адрес помню.

– Койки – в разных комнатах – имеются. Чистые простыни и пододеяльники найдёте в шкафу. Холодильник затоварите необходимыми продуктами.... Это, Антонов, список людей (с номерами мобильных телефонов), которые подтвердят, что весь вчерашний день ты провёл на даче у приятеля, в посёлке Токсово. Так, чисто на всякий случай. Типа – бережёного Бог бережёт.... Что ещё?

– Колёса, – напомнила Сова.

– Ах, да. Голова садовая.... Вот, доверенность, временные права, техпаспорт и ключи от машины. Скромная серая "Шкода" стоит внизу, справа от подъезда. Ты, Оля, водить-то не разучилась?

– Скажешь тоже! – возмущённо фыркнула женщина. – Прямо сейчас готова выиграть Гран-при в Монако.

– Охотно верю, – улыбнулся Шеф. – Излагаю краткую диспозицию на сегодняшний день. Сейчас следуете в Купчино, где Антонов заберёт из квартиры нужные вещи, ноутбук и прочее. Потом решаете вопрос с достойной экипировкой Ольги Николаевны...

– Совы, – недовольным голосом поправила женщина.

– Хорошо. Оперативно решаете вопрос с экипировкой Совы и перемещаетесь на Краснопутиловскую. Там бросаете вещи и переодеваетесь. Ты, Гриня, слегка гримируешься.... Следующая точка – наш компьютерный офис. Работаете с хакерами и вычисляете личность и место жительство вчерашней Матильды. После этого выдвигаетесь на адрес и организовываете действенную охрану девицы. Оптимальный вариант – переместить Матильду на Краснопутиловскую, а в её квартире оставить засаду. Для этого важного дела разрешаю привлечь пару-тройку опытных боевиков. Если что, то свяжусь с вами по мобильной связи.

– Что – если что? – спросил Гришка.

– Если вы, охламоны, срочно понадобитесь по делу архивов покойного академика.... Надеюсь, вопросов больше нет? Тогда выметайтесь, родимые. Удачи на охоте!

Стиль вождения Совы оказался на удивление агрессивным – серенькая «Шкода», не ведая и тени сомнений, по-наглому обгоняла, смещаясь из ряда в ряд, «Мерседесы», БМВ, «Форды» и прочие автомобили престижных марок.

– Не слишком ли мы спешим? – не удержался от вопроса Антонов. – Ещё "гаишники", не дай Бог, остановят. А у лихого водителя даже паспорта нет, только справка об условно-досрочном освобождении. Причём, датированная сегодняшним днём...

– Прекращай ворчать, Гриня, – легкомысленно хохотнула нежданная напарница. – Тебе, красавчик лысый, это совершенно не идёт.

– Временно лысый, – отпарировал Гришка. – У меня дома имеется приличная коллекция париков. Специально – вам назло – выберу самый пышный и одиозный. Чтобы все встречные молоденькие вертихвостки оборачивались и медленно цепенели – от похотливого восторга.

– Заканчивай "выкать". Чай, не интеллигент вшивый.... Петрович говорил, что ты в ГРУ оттрубил несколько лет?

– Было дело под Полтавой. Не буду отрицать.

– В каком звании вышел в отставку?

– В майорском.

– Не плохо, – одобрила Сова. – Значит, коллеги. Я – до посадки и лишения звания – имела аналогичный статус. То бишь, числилась – "майором юстиции".... Почему, Гриня, автомобиль не водишь? Говорят, что даже прав нет? Странно, согласись, для почти сорокалетнего мужика, тем более заслуженного "грушника", обременённого целым букетом серьёзных орденов.... Может, какие-либо...м-м-м, природные недостатки имеют место быть? Не обижайся, пожалуйста. Это я спрашиваю сугубо для пользы дела. Мол, между полноценными напарниками не должно быть пошлых недомолвок...

– Не должно, – согласился Антонов. – Причём, никаких. Если, конечно, эти напарники не являются законченными мудаками и мудачками.... Всё очень просто, между нами девочками говоря. Очень много лет тому назад я записался в местную "Автомобильную школу". Изучал всякую техническую мудотень, даже пару толстых тетрадок ею исписал. Типа – карданный вал, амортизаторы, тормозные колодки, правила чистки инжектора.... А потом, когда сел за учёбный руль, то сразу же смекнул: – "Не моё...". Внутренний голос шепнул. Мол, едешь, вертишь баранку, смотришь по сторонам и понимаешь: сплошные наглые козлы едут с тобой рядом. Подрезают – по первому тычку. На любой пробке – объезжают по обочине, а потом надсадно и надоедливо гудят, пытаясь вписаться в общий поток. Типа – все законопослушные водители должны этих хамов бояться, уважать и дорогу им уступать.... Хрень охренительная! Мочить надо таких уродов, забыв про все правила и законы. Грязные суки бандитско-депутатской направленности! И понял я тогда – не моё это дело. Не моё – машины водить. По крайней мере, в России-матушке. Точно – рано или поздно – пришибу кого-нибудь. Гадом буду, пришибу. Посадят, понятное дело.... Ну, и не стал сдавать на права. О чём, собственно, и не жалею.

– Внутренний голос подсказал?

– Он самый.... Не, я без балды! Так оно всё и было...

– Не напрягайся, напарник. Верю, – понимающе хмыкнула Сова. – Почему бы и не поверить симпатичному юноше? Тем более – отставному и орденоносному "грушному" майору? Между нами девочками говоря.... Наличие внутреннего голоса уже – само по себе – о многом говорит. Следовательно, Гриня, ты – не краснозадая мартышка из тропических джунглей. Уже радостно. Оптимистичное настроение так и навевает.... Кстати, а каким ветром тебя занесло в Дозор?

– Обыкновенным, осенним, дождливым, тюремным.... Года три с половиной тому назад наш "Зенит" играл со "Спартаком". С московским, ясен пень. Наши выиграли – два ноль. Фаеры, вопли, пластиковые стулья, выдранные с корнем и летящие во все стороны. Гуляй – Душа.... Ну, как и полагается, подрались немного со спартаковскими болельщиками. Менты налетели, повязали, отвезли в ближайший СИЗО. Сидим, ждём, особенно не переживаем, мол: – "Административная ответственность, не более того. Штрафами копеечными отделаемся...". Но, не тут-то было.... Привели меня на допрос. В кабинете сидел полковник – мордатый такой, матёрый, с характерным "ленинским" прищуром. Я слегка насторожился: – "Чего это, вдруг, такой высокий чин решил лично заняться ерундовым делом? С каких таких подгоревших пирожков?". Правильно, как выяснилось чуть позже, насторожился.... Полковник мне начал втулять, мол, во время недавней драки одному из "спартачей" кто-то – отрезком железной трубы – подло проломил голову, после чего бедняга и помер. Более того, существует чёткая и однозначная уверенность, что этот "кто-то" – именно я.... Доказательства? Будут и доказательства, и чёткие отпечатки пальчиков на трубе, и многочисленные свидетельские показания.... Не тратя времени на пустые споры и препирания, интересуюсь: – "Что надо-то, дяденька? Рассказывай, родное сердце. Не ходи вокруг да около...". Такой деловой подход полковнику, безусловно, понравился. Поставил он (в обмен на свободу), передо мной не хитрую задачу. Мол, меня переведут в другую камеру, где сидят задержанные личности, подозреваемые в причастности к Дозору. Надо втереться к ним в доверие, разговорить, прояснить некоторые конкретные моменты, а потом, естественно, обо всём рассказать полковнику. Я уже давно хотел познакомиться с "дозорными", поэтому и согласился, не раздумывая, с предложением.... Привели в просторную камеру, где квартировало трое мужиков разного возраста. Я сразу же, честь по чести, доложился. Мол, так и так, являюсь "засланным казачком". Мужики оказались адекватными и компанейскими – вволю поржали, угостили сигаретой, рассказали пару-тройку свежих тематических анекдотов. Короче говоря, разговорились, подружились. Вот, собственно, и всё...