Текст книги "Купчино, трилогия (СИ)"

Автор книги: Андрей Бондаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 42 страниц)

– Знакомое и насквозь понятное дело. Со мной аналогичная история приключилась. Так сказать, типовая. Почти десять лет отдал легендарному российскому ГРУ. Упорные тренировки в спортзале. Теоретические и практические занятия. Регулярное многофункциональное тестирование. Боевые операции. Изощрённые шпионские игрища. Перестрелки и погони. Засады и штурмы. Подустал даже слегка. Нервы расшатались. В итоге – набил морду одному в корягу обнаглевшему и окончательно зажравшемуся полковнику. Ну, и ещё кое-кому, до кучи.... Выхожу в отставку. И что же? Смертная штатская скука. Желтоватая такая, тревожная. Совершенно нечем себя занять. Непривычно, как ты, Серёга, говоришь. Липкая тоска навалилась. Чуть крыша – от регулярных алкогольных возлияний – напрочь не съехала. Спасибо Дозору, что подобрал, вразумил и приставил к достойному делу. Иначе бы пропал. Без единого шанса...

– А с литературой, Серёж, стало быть, ты завязал окончательно и бесповоротно? – заинтересовалась Сова. – То бишь, хрум-хрум, совсем-совсем-совсем?

– Ну, не то, чтобы совсем, – засмущался Хрусталёв. – По выходным, конечно, нахожу пару-тройку часов для бумагомарания. По старой памяти, то бишь. Грешен, врать не буду.

– И что, если не секрет, нынче ваяешь? Небось, боевую космическую фантастику? Или же героическую?

– Нет, с фантастикой – раз и навсегда – покончено. Решил попробовать себя в детективном жанре. Сейчас работаю над романом – "Пруд возле Кирпичного завода". Интересная, право слово, тема. Хочу, вот, разобраться со всей этой дурацкой суетой, поднявшейся вокруг водоёма. Правда, лениво работаю, безо всякого напряга.

– Значит, Серый, мы с тобой нынче коллеги? – подключился к разговору Сомов. – Я пытаюсь разрешить данную проблему в практическом ключе-аспекте? А ты, получается, в теоретическом?

– Получается, что так...

– И как успехи?

– Пока, к сожалению, нечем похвастаться, – огорчённо вздохнув, потянулся к пивному бокалу Хрусталёв. – Пробуксовываю, что называется, на ровном месте. Хорошее пиво, душевное. С лёгкой горчинкой.... И, главное, что обидно. Вроде бы разгадка совсем близка. Но, блин горелый, ускользает. Более того. Имеется чёткое и устойчивое ощущение, что подсказка лежит на самой поверхности, а я, олух туповатый, её не вижу. Обидно.

– Ты, Серёжа, не расстраивайся раньше времени, – посоветовала Сова. – Хрум-хрум-хрум.... Так иногда бывает. Ничего не понимаешь, мучаешься, ночами не спишь. И, вдруг, бац! Приходит оно, гениальное озарение, и всё сразу становится на свои места. То бишь, раскладывается – само собой – по полочкам.

– Ладно, пернатая, уговорила. Буду ждать.

– Будем, – поправил Пашка. – Гениальное озарение, на моей памяти, ещё никому не мешало. Ни писателям, ни сыщикам...

– Привет всей честной компании! – оповестил звонкий и задорный женский голос. – Небось, соскучились без меня?

В дверном проёме ресторанного зала появилась Александра – в старенькой беличьей шубке, румяная с морозца, пышные белоснежные снежинки, чуть заметно подрагивая, очень эстетично смотрелись на её угольно-чёрных волосах.

Пашка, не медля, подошёл к жене, поцеловал в румяную щёку, отряхнул от снега, помог снять шубу, сдал её в гардероб, после чего галантно проводил супругу к дружескому столу.

– Значит, от души наливаемся пивом, – неодобрительно покачала головой Сашенция. – Напиток, конечно, вкусный. Спора нет. Только фигуру портит. А у меня муж молодой и привередливый. Как бы, разочаровавшись, не начал посматривать на сторону. Так что, уважаемые соратники, пиво мне противопоказано.... Милый, будь другом, принеси грамм двести коньячку. Замёрзла я что-то. И шоколадку, пожалуйста, прихвати. Французскую, чёрную. Ну, ты знаешь...

Сомов выполнил поручение.

Александра, сделав пару глотков, зажмурилась и, надкусив плитку шоколада, резюмировала:

– Божественно и неповторимо! Хороший коньяк и чёрный шоколад, они, буквально, созданы друг для друга. Ну, как я и мой Пашенька.... Чем займёмся, друзья и подруги? Обменяемся свежими пикантными анекдотами? Потреплемся о завтрашней погоде? Обсудим последние голливудские киношедевры?

– Ты же, подруга, хрум-хрум, была в гостях у жены Толстого бастарда? – напомнила-уточнила Сова. – Как оно прошло?

– Да, так. Заскочила на пару-тройку минут, – Санька иногда, изображая из себя взбалмошную и гламурную особу, любила подурачиться. – Поболтали о своём, о девичьем. Например, о молодых, симпатичных и богатых мужиках. Совершенно ничего интересного.

– Никудышная из тебя, Фролова, актриса, – насмешливо поморщился Антонов.

– Моя фамилия – "Сомова". Могу и паспорт продемонстрировать.

– Хорошо, уговорила. Зайду с другой стороны.... Никудышная, Сомова, из тебя актриса. Так и отдаёт – за версту – низкопробным провинциальным лицедейством. Сразу чувствуется, что нарыла кучу важной информации, а теперь дурочку ломаешь. Мол: – "Совершенно ничего интересного. О мужиках сплетничали...". Меня, сестрёнка, на мякине не проведёшь. Колись по-хорошему. Пока мы не разозлились...

– Да, получила много полезной и познавательной информации, прозорливые вы мои, – обиженно наморщив нос, созналась Александра. – Большую-большую кучу. Теперь будет – над чем размышлять. Головы сломаете, обещаю.... Одну секундочку. Только глотну коньячка.... Итак, слушайте, любознательные мальчики и девочки. Начну, что называется, от Адама. Вернее, от Владимира Ильича Ленина. В приснопамятном 1917-ом году победила Великая Октябрьская Социалистическая Революция. Все, надеюсь, в курсе? Молодцы.... Полыхнула братоубийственная Гражданская война. Голод, разруха. Но потом всё начало постепенно нормализовываться. В том плане, что подлые буржуины были успешно разбиты, а победивший пролетариат дружно приступил к строительству новой жизни. Но и скрытые враги, тем временем, не дремали. Невесть откуда стали появляться – как грибы после тёплого августовского дождя – всякие там контрреволюционеры, саботажники и вредители. И не было от них никакого прохода сознательным гражданам и гражданкам. Замучили, сволочи, в конец.... Кха-кха! Извините, в горле запершило. Пожалуй, надо ещё глотнуть...

– Обо всём этом тебе поведала Мария Бокий? – удивлённо похлопав пушистыми ресницами, поинтересовалась Сова. – Во время, хрум-хрум, сегодняшним девичьих посиделок?

– Ну, да, – с ярко-выраженным удовольствием поглощая чёрный французский шоколад, подтвердила Сашенция. – Причём, в ярких красках рассказывала. И всякие старинные фотографии показывала. Она, видите ли, была сильно навеселе. Типа – с мужем поцапалась спозаранку.... На чём, простите, я остановилась?

– На подлых контрреволюционерах, саботажниках и вредителях.

– Ах, да.... И тогда – с подачи добрейшего Владимира Ильича – была создана ВЧК. То бишь, "Всероссийская Чрезвычайная Комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем", несколько позже переименованная во – "Всероссийскую Чрезвычайную Комиссию по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и должностными преступлениями". Короче говоря, такой, вот, многофункциональный орган по защите государственной безопасности СССР.... Обыватели до сих пор считают, что ВЧК занималась сугубо арестами, пытками и расстрелами. Но это, как меня клятвенно заверила супруга Толстого бастарда, далеко не так. Мол, интересы данной Комиссии были гораздо шире и глобальней. В частности, при ОГПУ НКВД (правопреемнике ВЧК), был создан специальный отдел, сотрудники которого изучали разные непонятные и странные явления, искали древние клады, ну, и тому подобное.... Угадайте, легкомысленные любители пива, а кто возглавлял данный секретный отдел? Не знаете? Смущённо молчите? Так вот, сообщаю для необразованных. Его возглавлял Глеб Иванович Бокий – человек заслуженный, чекист старой закваски, личный выдвиженец самого товарища Ленина.

– Ты хочешь сказать, что...

– Именно то, что упомянутый мной заслуженный чекист приходится нашему Толстому бастарду родным прадедушкой, – победно улыбнулась Александра. – Просекаете, дурилки картонные? Хрусталёв, закрой рот, а то любопытная ворона залетит.

– Не знаю, кто там что просекает, но лично я окончательно запутался, – нахмурился Пашка. – Всё это надо хорошенько обмозговать и переварить.... Что ещё тебе рассказала гостеприимная и хмельная хозяйка? И где, кстати, проживают уважаемые супруги?

– Естественно, в родовом гнезде Бокиев, на Средней Охте. В старинном кирпичном доме, расположенном на улице Панфилова (знаменитый герой Великой Отечественной Войны здесь ни при чём). Данная трёхкомнатная квартира им досталась по наследству – полтора года назад скончалась престарелая дочь Глеба Ивановича Бокия, она же – бабушка Николая Фёдоровича Бокия. То бишь, Толстый бастард является её единственным законным наследником.... И прекращайте, пожалуйста, меня перебивать и сбивать с толку. Я и без вашей помощи собьюсь.... Итак, заслуженный чекист был назначен главой специального отдела, занимавшегося аномальными явлениями и объектами, поисками старинных кладов, а также расследованиями всяческих тайн, связанных с древними легендами. Каких – конкретно – кладов и тайн? Туман сплошной. В том плане, что Маринка напустила столько густого тумана, что ничего толком непонятно.... Только про одно направление деятельности отдела она рассказала более-менее внятно. Мол, у Глеба Бокия заместителем состоял Александр Барченко – человек разносторонне-подготовленный и образованный, известный в научных кругах того времени как автор знаменитой теории о цикличности обледенений-потеплений и о так называемом "Золотом веке". А ещё он утверждал, что на территории современного Кольского полуострова – много-много веков тому назад – располагалась загадочная страна Гиперборея, населённая представителями неизвестной высокоразвитой цивилизации.... Более того, Бокий и Барченко организовали на Кольский полуостров три научные экспедиции – в 1922-ом, 1934-ом и 1936-ом годах. Что они там нашли? Считалось, что ничего особенного. Так, только битые керамические черепки, да бронзовые наконечники от копий и стрел. Но товарищ Сталин был очень недоверчивым человеком. Он сразу заподозрил, что его – просто-напросто – нагло водят за нос. Мол, нашли, подлецы, некие бесценные древние раритеты, но коварно утаили, чтобы потом тайно продать их западным щедрым коллекционерам, благо границы тогда были плохо обустроены.... В 1938-ом году отдел в срочном порядке закрыли. Всю документацию изъяли. А Бокия и Барченко арестовали, судили и расстреляли за шпионаж в пользу капиталистической Англии. В те двуличные времена это было в порядке вещей.... Что было дальше? В квартире Глеба Бокия на улице Панфилова провели тщательный обыск, всё перерыли вверх дном, провели конфискацию имущества, а родственников репрессировали. Только не всех. Видимо, произошла досадная накладка. Работы-то у "энкэвэдэшников" в те непростые времена было много, непочатый край. Ну, и не доглядели. Короче говоря, забыли – в спешке – про юную дочь Глеба Бокия. Мало того, что забыли арестовать и репрессировать, но даже из квартиры не выгнали. Она все последующие годы так и проживала на улице Панфилова. А потом, предварительно отписав всё движимое и недвижимое имущество Николаю Фёдоровичу Бокию, умерла. Вот, собственно, и вся история...

– Серый, ты же у нас писатель-фантаст? – оживился Антонов.

– Бывший.

– Ну, и что из того? Интеллект-то при тебе остался? Да и накопленный за долгие годы запас разнообразных знаний никуда не подевался.... Может, у тебя есть – что добавить?

– Александр Барченко – фигура известная, – задумчиво глотнув из пивного бокала, подтвердил Хрусталёв. – Оккультист, астролог, писатель, гипнотизёр. В молодости – от хронической нищеты – занимался гаданием и хиромантией на ярмарках. Писал научно-популярные статьи и очерки для дореволюционных газет и журналов. Даже издал два полноценных романа и один сборник рассказов. После революции знаменитый профессор Бехтерев, удивив многих, пригласил Барченко работать в Институт мозга и высшей нервной деятельности.... А, вот, всё дальнейшее не так прозрачно. Официально считалось, что в 1922-ом году Барченко отправился на Кольский полуостров именно по заданию В. М. Бехтерева – изучать эффект "мереченья". То есть, явление, схожее с массовым гипнозом и распространённое тогда у саамов. Так ли это? Затрудняюсь ответить.... Да, после первой экспедиции на Кольский полуостров Барченко начал тесно сотрудничать с ОГПУ. Но тогда многие жители СССР сотрудничали с этим мрачным ведомством. Если, конечно, не мечтали попасть на сибирский лесоповал.... Теперь по экспедициям 1934-36-го годов. Сомневаюсь я, что Барченко и Бокию удалось отыскать какие-либо серьёзные "гиперборейские" артефакты. По крайней мере, никаких документальных подтверждений на этот счёт не существует...

– Как это – не существует? – возмутилась Александра. – Я же сегодня лично рассматривала старинные фотографии из архива покойной бабушки Толстого бастарда. На них зафиксировано много чего интересного.

– Старинные фотографии, оставшиеся от бабушки? – недоверчиво переспросил Пашка. – А как же обыск, произведённый в далёком 1938-ом году? Когда – по твоим же словам – всё перевернули вверх дном, а потом провели конфискацию имущества? Почему эти "интересные" фотки тогда не изъяли?

– Маринка сказала, что они хранились отдельно. То ли на чердаке, то ли на какой-то даче.... Ну, рассказать вам, недоверчивые индивидуумы, про фотографические изображения? Или же обойдётесь?

– Конечно, Санечка, расскажи, – вкрадчиво-медовым голосом попросила Сова. – Не обижайся, пожалуйста, на этих грубых, приземлённых и неотёсанных мужланов.... Ну, что там было?

– На первой фотографии два мужика в засаленных ватниках стояли на гладко-обтёсанных прямоугольных плитах, которые – в свою очередь – лежали на покатом склоне сопки. Плиты были сложены "змейкой". Я сразу подумала, что это фрагмент какой-то ужасно-древней дороги.... На второй красовалась лохматая лошадка, стоявшая рядом с высоченной "свечой". То есть, рядом с пятиметровым каменным цилиндром. На третьей – потрёпанная полуторка на фоне гигантского каменного куба. Визуально – базальтового. Дело, заметьте, происходило в тридцатые годы прошлого века. А на четвёртой фотке пожилой бородатый дяденька, натужно улыбаясь, крепко сжимал в ладонях небольшую чашу светлого металла...

– Ты сказала, мол, натужно улыбаясь? Почему – "натужно"? – не удержался от очередного вопроса внимательный к мелочам Сомов. – Как это понимать?

– Ну, мне так показалось.... Может чаша, хоть и маленькая, была очень тяжёлой, и бородач её удерживал с трудом?

– Маленькая – это как?

– На толстой и короткой ножке. Высотой – с этот пивной бокал, – ткнула пальцем Сашенция. – Только плоская и гораздо шире. Что ещё? Изготовлена, как я уже говорила, из светлого металла. Имеются диаметральные и тонкие иссиня-чёрные полосы. Между полосами размещены – тоже чёрные – странные уродливые значки, немного похожие на древнескандинавские руны...

– Не может быть! – воскликнул Хрусталёв.

– Не надо так шуметь, уважаемый господин писатель, – попросил Антонов. – Говори, пожалуйста, потише. Нам повышенное внимание со стороны любопытных посетителей нынче ни к чему.... Итак, чего, собственно, не может быть?

– Именно так – во многих авторитетных литературных источниках – её и описывают. Мол, очень тяжёлая, неизвестного светлого металла, с чёрными руническими значками.

– Кого – её?

– Чашу Святого Грааля. Будь она не ладна.

– Почему – не ладна?

– Проклятая вещица, – неодобрительно шмыгнул носом Хрусталёв. – Там, где её начинают искать, тут же происходят всяческие гадости и преступления. Убийства, похищения, поджоги. Прочая неаппетитная ерунда. Про такие случаи написана целая куча романов.... Говорите, мол, фантастических романов? Ну, и что из того? В каждой хорошей шутке, как известно, присутствует только доля шутки. Точно также обстоят дела и с хорошей фантастической литературой...

Глава девятая

Совещание на трибуне

Ещё через пару минут Пашка, картинно закатив глаза, предложил прогуляться, мол: – «В общественных заведениях такие серьёзные вещи обсуждать не стоит. „Капитаны“, конечно, место почётное, и „прослушек“ здесь отродясь не устанавливали, но всё же.... Новые посетители регулярно подтягиваются. Уже больше половины столиков занято. Да и у здешних официантов имеются чуткие уши...».

Спорить с ним никто не стал. По-быстрому допили пиво и коньяк, дожевали орешки и шоколад, сполна рассчитались за выпитое и съеденное, посетили туалетные комнаты, после чего, облачившись в зимние одежды, вывалили – дружной компанией – на улицу.

Приближался вечер. Зажглись уличные тускло-жёлтые фонари. По низкому питерскому небу – медленно и печально – ползли кучевые серые облака.

– Заметно потеплело. Сейчас, наверное, в районе трёх-четырёх минусовых градусов. Да и ветер практически отсутствует, – сообщила Сова и, чуть помедлив, предложила: – Давайте – прямо сейчас – посетим этот подозрительный пруд? Во-первых, погода хорошая. Совсем не холодно. Подышим свежим воздухом. Во-вторых, там сегодня – после вчерашнего знаменитого митинга – должно быть безлюдно. Осмотримся на местности, поболтаем, обсудим Санькину трофейную информацию...

Так они и сделали. Дождались на остановке трамвай "двадцать пятого" маршрута, доехали до пересечения Димитрова и Бухарестской, вылезли и двинулись к овальному водоёму, скованному зимним льдом.

Там, где раньше возвышался тёмно-синий строительный забор, была старательно натянута – параллельно берегу пруда – полосатая красно-белая лента.

– Может, перелезем? – предложила свободолюбивая Сашенция. – Впрочем, можно и поднырнуть...

– Стойте, граждане! Проход запрещён! – раздалось сзади. – Нельзя заходить за ограничительную ленту!

К ним быстрым шагом, напустив на себя грозный вид, приближалась парочка постовых.

– И где же, господа полицейские, вас черти носят? – состроив зверскую физиономию, недобрым голосом поинтересовался Сомов. – Вам, разгильдяям, что с утра было велено?

Сержанты дисциплинированно вытянулись в струнку.

– Неустанно бдить! – гаркнул один из них. – И за полосатую ленту, до отдельного приказа, никого не пускать!

– Молодец. Только орать не надо. Чай, не на смотровом плацу.... А вы, морды? Откуда следуете?

– Дык...

– Дык – из Органов в миг! Ну, где были, орлы бесхвостые?

– В "Ленту" заходили, господин майор. За сигаретами. Больше такого не повторится.

– Понятное дело, – язвительно усмехнулся Пашка. – Какая служба без регулярных перекуров и пошлых анекдотов? Так, маета одна бестолковая.... "Фээсбэшники" появлялись?

– Так точно. Только они к пруду, вовсе, не приближались. Минут сорок-пятьдесят покопались на месте взрыва вчерашней гранаты, отобрали пробы и укатили восвояси.

– Какие ещё пробы?

– Ну, снега там, грунта. Кучу окурков зачем-то распихали по полиэтиленовым пакетикам. Клоуны, одно слово.

– Значит, наши братья по оружию из параллельного ведомства к пруду не подходили?

– Никак нет! – подтвердил сержант.

– А кто же тогда подходил? – подпустил в голос елея Сомов. – Ну? Не слышу ответа.... В глаза мне смотреть, так его и растак! Я, что же, по-вашему, свежих следов на снегу не отличу от вчерашних?

– Дык...

– Уволю на хрен! Прямо сегодня! Без выходного пособия! С волчьими билетами!

– Депутат Митрофаненко с охраной приезжал, – испуганно промямлил второй сержантик. – На двух БМВ с московскими номерами.

– И вы, остолопы, их пропустили?

– Так, вот, получилось.... Он же – депутат Государственной Думы. Опять же, постоянно в телеке мелькает. А его охранники, они оставались возле машин. То есть, за ограждающую ленту не переходили...

– Трусливые морды, мерзкие подхалимы и льстивые лизоблюды, – неодобрительно вздохнув, констатировал Пашка. – И что сей приметный депутат делал на берегу?

– Ничего особенного. Сперва медленно обошёл вокруг строительного вагончика. Зачем-то подёргал за дверную ручку. Потом поднялся на трибуну, оставшуюся после митинга, и долго наблюдал-изучал.

– Что – изучал?

– Ну, прилегающие окрестности. В основном, поверхность пруда, скованную льдом.... Потом достал из наплечной кожаной сумки блокнот и шариковую ручку. Стал чего-то чиркать в блокноте...

– Что было дальше?

– Через некоторое время на северо-западе загудело. Депутат насторожился. Оперативно спустился с трибуны и торопливо зашагал к машинам. Но не успел, по всей видимости. Только он подошёл к тёмно-бордовому БМВ, как над прудом завис вертолёт. Наш, милицейский, бело-синий. То есть, полицейский.... Не понравилось это господину Митрофаненко. Расстроился. Даже под ноги зло сплюнул. А потом, предварительно наорав на охранников, сел в авто и укатил – только снежная пыль из-под колёс.

– Наш Трофим Иванович в последнее время полюбил вертолёты, – как бы между делом пробормотала Александра. – Нынче он пару-тройку раз за неделю облетает город. Типа – район за районом...

– Ладно, служивые, бдите дальше, – велел Сомов. – А я, прихватив специалистов, немного прогуляюсь по объекту.... Господа эксперты, за мной!

– Заслуженные и многопрофильные эксперты, – не преминул уточнить дотошный Антонов. – Мастера на все руки, образно выражаясь. Включая матёрого писателя-неудачника...

Они, вежливо пропуская женщин вперёд, поднялись на трибуну.

– Крепкое и солидное сооружение, – одобрила Сова. – Лесенка оснащена надёжными перилами. А ещё очень просторное. Политбюро партии "Единая Россия" – в полном составе – можно запросто разместить. Денег, наверное, вбухали немерено. Хрум-хрум-хрум.... Чего уставились, соратники? Да, прихватила из "Капитанов" пакетик сушек. Они мне здорово помогают...э-э-э, для повышения эффективности мыслительного процесса.... Ну, и что необычного с этой смотровой площадки разглядывал московский заслуженный депутат? Картинка, на мой частный взгляд, хрум-хрум, совершенно непритязательная и обыденная. Низенькие ледовые торосы на зимней поверхности пруда. Сиреневые сугробы снега на нашем берегу. Покосившийся забор кирпичного завода на берегу противоположном. Больше ничего интересного, честное слово, не наблюдается. Вообще, ничего, так его и растак...

– Как это, вообще, ничего? – указывая пальцем направо, насмешливо возмутился Брюс. – А что это – там и там, недалеко от берега – возвышается надо льдом?

– Два здешних островка, – пояснил Сомов. – Совсем небольшие. Общей площадью по пятьдесят-шестьдесят метров квадратных каждый. Говорят, что раньше они были полноценными полуостровами. Но потом, блин горелый, то ли волны размыли грунт, то ли уровень пруда, просто-напросто, слегка повысился-поднялся. Были, понимаешь, полуострова, стали – острова. Обычное дело.... Но и теперь там остались две узкие косы, по которым летом можно дошагать до островов по колено в воде. Метров семьдесят-восемьдесят всего-то. Но желающих это сделать, честно говоря, немного.

– Почему?

– Летом острова густо зарастают камышом и осокой. Рыбакам там делать нечего – крючки-поплавки постоянно цепляются за траву и камышины. А любителей выпить дешёвого портвейна и поиграть в карты отпугивают комары и мошкара, которые – по неизвестной причине – острова прямо-таки обожают. Так и вьются над ними – весну и лето напролёт – неисчислимыми стаями.

– А мне кажется, что эта причина хорошо известна, – заявила вредная Сашенция. – Подумаешь, второй бином Ньютона. Просто все кровососущие насекомые, обитающие на нашей планете, высоко ценят влажные и травянистые заросли. Не только питерские комары, но и тропические москиты. А ещё сибирский гнус...

– Не надоело, хрум-хрум-хрум, спорить о всякой ерунде? – вмешалась Сова. – Может, поговорим о насущных проблемах сегодняшнего дня? Предлагаю следующий расклад.... Ты, Серёга, из нас самый старший по возрасту, самый опытный и хладнокровный. Детективные романы, опять же, собираешься писать.... Попробуй как-нибудь систематизировать всю эту ерунду. Ну, события последних дней, факты, слухи, домыслы, информацию, хрум-хрум, принесённую Санькой на хвосте.

– Польщён, конечно, – пессимистично хмыкнул Хрусталёв. – Попробую. Почему бы и нет? Итак.... Имеется заброшенный пустырь, расположенный на берегу старинного, никому – в первом приближении – ненужного пруда. Замечу, что означенный пруд неоднократно упоминается в купчинских народных легендах, мол: – "В данном водоёме – в разное время – было погребено множество покойников. Вследствие чего в районе пруда – как на его берегах, так и на водной глади – неоднократно были замечены противные Призраки и Привидения, которые злобно скрежетали зубами, сыпали изощрёнными проклятьями и до смерти пугали мирных прохожих...". Пока всё правильно?

– Правильно. Красочно излагаешь, господин писатель.

– Тогда, с вашего разрешения, продолжаю. Неожиданно берег пруда стал интересен. Во-первых, для компании – ЗАО "СибирьИнвест", которая вознамерилась возвести в этом месте шикарный и многопрофильный офисно-развлекательный Центр. Во-вторых, неизвестные нам силы регулярно организовывают и проводят разнообразные мероприятия, цель которых – воспрепятствовать вышеозначенному строительству. Как то: появление в пруду утопленника со следами острых зубов, разбрасывание по льду расчленённых собачьих трупов, создание некоммерческого партнёрства "Кирпичный завод", распускание слухов о Привидениях и Призраках, активная протестная кампания в Интернете, проведение массового народного митинга, взрыв гранаты. В-третьих, на многострадальный пруд обратили пристальное внимание и высокопоставленные чиновники. В частности, известный депутат Государственной Думы и действующий генерал-лейтенант российской полиции.... Ваши комментарии, господа и дамы? Кто желает высказаться?

– Я! Разрешите? – изображая из себя первоклассницу-скромницу, подняла вверх правую руку Александра. – Спасибо, друзья.... ЗАО "СибирьИнвест" является "дочкой" холдинга "Бумажная река", которому принадлежат почти все крупнейшие целлюлозно-бумажные комбинаты России. Производство же целлюлозы и крафтлайнера, как известно, дело очень рентабельное и прибыльное. Поэтому у "Бумажной реки" денег куры не клюют. А куда наши отечественные олигархи обожают вкладывать бешеную прибыль? Правильно, в недвижимость.... Так что, ЗАО "СибирьИнвест" является компанией крупной, известной, публичной и респектабельной. В Иркутске строит целый жилой микрорайон, включая всю инфраструктуру. Под Москвой возводит элитный коттеджный посёлок. В Архангельской области ремонтирует и прокладывает дороги федерального значения. Да и у нас, в Питере, они разворачиваются вовсю – строят жилые дома под Павловском, в районе Зеленогорска обустраивают гольф-клуб, старинное здание на набережной Фонтанки переделывают в пятизвёздочный отель.... Данный офисно-развлекательный Центр? Я так понимаю, что целлюлозно-бумажные магнаты нацелились сугубо на получение дополнительной прибыли. Не более того.... Про генерал-лейтенанта Тургаева я, вообще, промолчу. Этот заслуженный страж правопорядка отягощён многочисленными служебными обязанностями. Причём, как официальными, так и...м-м-м, неформальными.... Теперь о депутате Митрофаненко. Здесь не всё так однозначно. С одной стороны, он слывёт идейным борцом за идеальную экологию. Активно участвует в кампании против вырубки Химкинского леса. Поддерживает деятельность российского филиала "Гринпис". Так что, идея о создании в Купчино современного и полноценного "Парка культуры и отдыха" вполне в его духе и стиле. С другой стороны, Митрофаненко – в самый первый раз – выдвигался в депутаты Государственной Думы от Чукотского Автономного Округа. Следовательно, он, наверняка, знаком и с Толстым бастардом, и с Тощим. Если это так, то и любовь к безупречной экологии – в данном конкретном раскладе – может оказаться не причём.... Кто там ещё у нас остался? А, вспомнила, некие "неизвестные силы", активно вставляющие палки в колёса благородному строительному бизнесу. Ничего не могу сказать по этому поводу. Надо думать, анализировать, вычислять...

– Вот, и вычисляйте, доблестные сыщики, – проворчал Хрусталёв. – Перехожу ко второму аспекту создавшейся ситуации. Толстый бастард, как выяснилось, приходится правнуком знаменитому чекисту Глебу Бокию, расстрелянному в 1938-ом году. Более того, он сейчас – вместе с красавицей-женой, владеющей "куриной" забегаловкой возле метро Купчино – проживает в квартире славного пращура, доставшейся ему по наследству. В семейном архиве случайно обнаружены странные фотографии. На одной из них запечатлён плечистый бородач, сжимающий в ладонях тяжёлый сосуд, который, вполне возможно, является Чашей Святого Грааля.... Бесспорно, интересные и завлекательные факты. Но какое отношение они имеют к купчинскому пруду, на заледеневшую поверхность которого мы с вами, любители хорошего пива и коньяка, сейчас тупо пялемся?

– Может, хрум-хрум, в этом подозрительном водоёме чекист Бокий и утопил-спрятал легендарную Чашу? – предположила Сова. – Ну, тогда, в 1938-ом году, незадолго до ареста? Обычная практика. Хрум-хрум-хрум. Привожу конкретный тематический пример. Замечательная советская кинокомедия – "Джентльмены удачи". Уголовник по кличке – "Доцент" прячет украденный шлем Александра Македонского в проруби.

– Маловероятно, – отрицательно покачал головой Сомов. – Во-первых, Глеб Бокий в дремучем 1938-ом году проживал на Средней Охте, а это достаточно далеко от тогдашнего Купчино. Из серии: – "Не ближний свет". Ни тебе метро, ни трамваев с автобусами, соединяющих между собой эти два городских района. Что Бокий позабыл в Купчино? Да и домов-то тогда в этом месте не было. Так, сплошные болотистые перелески.... Чем, в конце-то концов, благородные воды Невы хуже торфяной водицы данного пруда? Во-вторых, дно у этого водоёма очень зыбкое и неверное. Сам, будучи любопытным пацаном, проверял. В некоторых местах толщина илистых отложений превышает метр. Бросил ценную вещь в воду и, что называется, расстался с ней навсегда.... В-третьих, во время Войны в этот пруд – по свидетельствам очевидцев – упало несколько мощных авиационных бомб. Уточняю, упало и взорвалось.... В-четвёртых, в послевоенное время, когда восстанавливали кирпичный завод, пруд приводили в порядок – углубляли и расширяли, здесь даже мощный земснаряд работал. Так что, если даже допустить, что Глеб Бокий – по неосторожности – спрятал Чашу Святого Грааля на дне этого водоёма, то с мечтой её отыскать можно сразу распрощаться...

Они ещё больше часа, стоя на митинговой трибуне, увлечённо обменивались мнениями. Версий было озвучено – море бескрайнее. Причём, одна краше и элегантней другой. Но до конкретных и разумных выводов дело так и не дошло...