Текст книги "Купчино, трилогия (СИ)"

Автор книги: Андрей Бондаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 42 страниц)

Впрочем, уже через пять-семь минут Санька успешно справился с первым бестолковым порывом, успокоился, опустился обратно в кожаное кресло и неодобрительно забормотал:

– Что такое случилось-приключилось со мной? Суечусь, как желторотый первогодок. Нехорошо это, право. Непрофессионально.... Сегодня у нас пятница. А генерала сподручней всего "брать" в воскресенье, когда он будет возвращаться с охотничьей базы. Так что, времени на сборы – выше шпиля Адмиралтейства, самой высокой точки нашего легендарного города. Не считая, понятное дело, телевизионную вышку. Завтра и соберусь.... Сейчас же стоит телевизор выключить, а ноутбук, наоборот, включить. Отыскать нужный сайт и вдумчиво изучить подробные топографические карты. То бишь, предварительно определиться на местности, выбрать оптимальную точку для проведения акции, наметить надёжные и дельные пути отхода...

Воскресное утро выдалось тихим и пасмурным.

К озеру он подъехал – для пущей запутки – со стороны Приозерска. А отходить планировал по хитрому маршруту: – "Любимовское озеро – Камменогорск – Выборг – Санкт-Петербург".

– Перестраховка, конечно, – паркуя машину на пустынном озёрном берегу, признал Романов. – В России сейчас царит полный бардак. Полиция окончательно разучилась ловить шустрых мышей, да и номера на машине "левые". Можно было, после завершения операции, и напрямки пилить до города. То есть, мне предстоит сделать дополнительный крюк километров в сто пятьдесят. Глупо, казалось бы.... Но, с другой стороны, расслабляться никогда не стоит. Лучше перебдеть, чем засыпаться на какой-либо второстепенной мелочи. Поэтому, вспомнив всё, чему когда-то учили, будем отрабатывать сегодняшнюю ситуацию по классическим "грушным" схемам и калькам...

Санька сноровисто переоделся в камуфляж, на ноги напялил низкие резиновые сапоги, а на голову – широкополую шляпу. Немного подумав, он умело "приделал" к подбородку накладную лохматую бороду, повесил на шею мощный армейский бинокль и, на всякий случай трижды сплюнув через левое плечо, упруго зашагал на юго-восток, постепенно отдаляясь – по диагонали – от озера.

– Чёрт, снега в лесу – до беса, – недовольно качал головой Романов. – Причём, что характерно, лежит, сволочь бело-серая, длиннющими полосами. А на зигзаги времени нет. Значит, следы останутся. Впрочем, не будем излишне изгаляться и привередничать. Бог даст – пронесёт...

Через пятьдесят минут, успешно перейдя по хлипкому мостику через бойкий ручей, он вышел на скалистое плато. Снега здесь, благодаря регулярным стараниям весенних ветров, не было вовсе.

Вскоре плато резко оборвалось вниз пятнадцатиметровым обрывом. Под обрывом бестолково змеилась слегка раздолбанная грунтовая дорога.

– Не соврала карта, – одобрил Санька. – Как-никак, составлена на основании снимков из космоса, сделанных с разных спутников.... Что же, идеальнейшее место для успешной засады. Из серии – лучше не бывает.... Теперь остаётся одно – залечь за ребристым обломком гранитной скалы и терпеливо ждать. Сколько ждать? Может, час. Может, в два-три раза дольше. Я же, простите, не знаю – сколько времени у российских генералов уходит на лёгкую опохмелку...

Примерно через полтора часа – со стороны Любимовского озера – донёсся шум-гул, издаваемый мощным автомобильным мотором.

Романов приник глазами к окулярам бинокля и через несколько минут прошептал:

– Генеральская машина, никаких сомнений. Только в салоне находятся два человека. Не ожидал.... Очевидно, Гаврилыч совсем разленился. То бишь, сам за руль уже не садится, а постоянно пользуется услугами казённого шофёра.... Да, такого варианта я не рассматривал. Ладно, лес рубят – щепки летят. В следующий раз постараюсь отработать более грамотно. Так сказать, с акцентированным гуманитарным уклоном...

Когда машина оказалась в нужном месте, он выдернул чеку, метнул гранату вниз, и – на всякий случай – отшатнулся от края обрыва.

Рвануло. Через пару секунд взрыв повторился. Почти сразу же запахло палёным.

– Вот, собственно, и всё, – поднимаясь на ноги, удовлетворённо хмыкнул Санька. – Счёт один – ноль. В мою пользу, ясная вечерняя звёздочка. Как принято говорить в таких случаях: – "С почином вас, Глеб Георгиевич...".

Генерал Гаврилыч стал первым Санькиным «охотничьим трофеем». Первым, но – отнюдь – не последним.

Впрочем, об этом чуть позже...

Глава четырнадцатая

Нижегородские будни

Как же всё закрутилось! Как же, мать его, завертелось...

Сплошная вечная скука, сплошная вчерашняя опасность, сплошная мерзопакостная тварь.... Тварь, сука, бред!

Плохо было Сове. Плохо, как никогда. Даже на зоне было многократно лучше. Понятней, по крайней мере...

Питер остался далеко позади. Питер, милая квартирка на Краснопутиловской улице, летняя жара, горячие поцелуи, сладкая бабья истома, сильные и одновременно нежные мужские руки. Гриня, Гриша, Гришенька.... Где ты? Ау!

Что будет дальше? Будет ли, вообще, что-нибудь? Хорошее, к примеру? Плохое?

Дождик припустил с самого утра – мелкий, нудный, упорный, приставучий. Железнодорожный состав въехал в него – словно в призрачную Вечность. Мелкие капельки на стёклах, одинокая слезинка на щеке.

– Чего плачешь, девонька? – участливо поинтересовалась пожилая попутчица. – С суженым, наверно, распрощалась? Навсегда? Или просто поругались?

– Даже и поругаться не успели, – вздохнув, призналась Сова.

– Хорошая примета, – заверила старушка. – Значит, всё у вас впереди. Только верить в это надо.

– Я верю...

На нижегородский вокзал поезд прибыл без пяти одиннадцать утра, опоздав всего-то на десять минут. Не в зачёт.

Возле вагона её встретил Шахтёр – совсем ещё молодой парнишка, недавно разменявший "четвертак". Молодой, да ранний. Успевший уже от души повеселиться-пострелять – и в Ливии, и в Египте, и в Сирии. Под "грушными" легендарными знамёнами, понятное дело.... В одной из заграничных командировок Лёшка словил автоматную очередь. Вырезали правую почку и комиссовали. Бывает. Учитывая реальный боевой опыт, назначили заместителем командира нижегородского Дозора. Вернее, командирши. То бишь, Совы.

– Долгих лет жизни вам, Ольга Николаевна! – ловко подхватывая чемодан начальницы, поприветствовал заместитель.

– И тебе, Лёша, не хворать.

– Отлично выглядите. Посвежели. Даже, такое впечатление, что помолодели. Глаза, э-э-э...

– Что – глаза? – насторожилась Сова. – Говори напрямик. Не ходи, пожалуйста, вокруг да около.

– Светятся, словно два майских светлячка в весенней поволжской степи. Такие глаза бывают у юных влюблённых девушек, окончательно и бесповоротно потерявших голову.

– Болтаешь много, морда шахтёрская.

– Хорошо. Замолкаю. Был неправ. Не укорачивайте, добрая тётенька, мой грешный язык.... Кстати, поздравляю. Слухи о ваших питерских геройствах уже долетели и до нашей провинциальной глухомани.

– Что конкретно долетело?

– Ну, как же, – многозначительно усмехнулся Шахтёр. – Мол, в загадочном Питере чуть-чуть не приключилась очередная революция. Коварные коммунисты задумали захватить легендарную "Аврору" и произвести прицельный выстрел. Только, на этот раз, не по Зимнему дворцу, а, наоборот, по Смольному...

– Говори, бродяга, потише.

– Да, ну. Об этом уже весь город болтает. Да и Интернет кипит-бурлит, регулярно выбрасывая всё новые и новые подробности.... А, что, если не секрет, произошло на самом деле?

– Именно это и произошло. Ну, почти. Только вместо красавицы "Авроры" фигурировала насквозь ржавая баржа.... Шевели, деятель, помидорами! Не расслабляйся!

Они подошли к неприметному светло-бежевому "Жигулёнку".

– Прошу вас, уважаемая госпожа начальница, присаживайтесь, – пристроив чемодан в багажник и распахнув пассажирскую дверку, пригласил верный заместитель. – Домчим с ветерком.

– Трогай, извозчик! – устроившись и вскрыв пакетик с сушками, извлечённый из автомобильного "бардачка", велела Сова. – Рули – для начала – к больнице, хрум-хрум. И, соответственно, докладывай о текущей ситуации. Что с моим батяней? С Дарьей? С фермерскими делами? С всякими маньяками, насильниками и упырями? Хрум-хрум-хрум...

– Николай Сергеевич, как я уже рассказывал по телефону, пошёл на поправку. Сердечный приступ оказался ерундовым. Ничего похожего на инфаркт. Тьфу-тьфу-тьфу, конечно.... Дашка? С речки не вытащить. Рыбалкой увлеклась. Сазана поймала на три с половиной килограмма. Восьмикилограммового сома взяла "на квок". При деле, короче говоря.... Ферма? Ничего толком сказать не могу. Извини, Николаевна. Замотался. Дела навалились.

– Неужели, Тихушника взяли?

– Ага, накрыли голубчика, – хищно усмехнулся Шахтёр. – Вернее, закрыли.

– Излагай с подробностями.

– Слушаюсь. Он приезжим оказался, из дальневосточного городка Биробиджана. Поэтому так долго и водил нас за нос. Некто Бобров Лев Евгеньевич, пятьдесят два года от роду.... Лёву всегда тянуло на молоденьких мальчиков. Первый раз его загребли лет пятнадцать назад – развратные действия и попытка склонить несовершеннолетнего к сожительству. Впрочем, уголовного дела так и не завели. Медицинская комиссия постановила, мол: – "Сезонное обострение вялотекущей шизофрении...". Боброва отправила на лечение в местную психиатрическую клинику, а через восемь месяцев выпустили. Типа – полностью излечился и опасности для окружающих не представляет.... Через пару годиков Льва Евгеньевича снова арестовали. Теперь ему, сволочуге, светил уже конкретный срок – пять изнасилованных мальцов, как-никак. Но опять, мать их всех, вмешались гуманные доктора. Мол: – "Очередное сезонное обострение вялотекущей шизофрении...". Так оно и повелось. Менты ловят педофила, а врачи, признав его шизофреником, помещают в лечебницу, а потом – при внешних признаках улучшения – выпускают...

– Бред законченный! – возмутилась Сова. – Любое преступление подлежит наказанию. У фигуранта было временное помешательство? Что из того? Вылечить, а после этого осудить по всей строгости. Особенно учитывая тот факт, что некоторые доктора готовы – за приличные деньги – поставить практически любой диагноз.... Разве нет?

– Они, как выяснилось совсем недавно, психов иногда и без денег выпускают на волю, – недовольно покачал головой заместитель. – Ориентируясь сугубо на предписания МЧС.

– Это, собственно, как?

– Элементарно, ваше высокоблагородие. В последний раз, прежде чем перебраться к нам в Нижний, Лев Бобров отсидел в психушке меньше одного месяца. Дело было так. Полгода назад в биробиджанский психоневрологический диспансер прибыла строгая проверяющая комиссия из Москвы. Из самого МЧС, какие тут шутки. Проверили всё тщательно и вынесли однозначное решение: – "Противопожарная сигнализация безнадёжно устарела, надо менять в срочном порядке...". Местные Власти особо и не спорили, мол: – "Надо, значит, надо. Поменяем. Только потом. Денег-то на обустройство данного диспансера в годовом бюджете не предусмотрено. Извиняйте покорно. Бюджет – закон, а законы, как известно, нарушать нельзя. То бишь, чревато.... Но на следующий год мы деньги непременно зарезервируем. Вернее, запросим их в Москве, своих-то финансов кот наплакал. Потом, понятное дело, проведём – с соблюдением всех правил, требований и инструкций – расширенный тендер на проектирование. После этого – тендер на поставку необходимого оборудования и комплектующих. В завершении – тендер на монтаж и установку. Короче говоря, годика через два с половиной всё будет выполнено. Тогда и приезжайте на приёмку.... Быстрее? Нет, это не реально. Практика, извините, вещь упрямая...". На "эмчээсников" эти веские доводы никакого впечатления не произвели. Заявлено было следующее: – "Ничего, братья и сёстры, не получится. Президент России велел – решительно заканчивать с всеобщим бардаком. Вот, с вас, ребятки, и начнём. Два с половиной года диспансер будет функционировать без современной системы противопожарной сигнализации? Полностью исключено! Будем – в соответствии с общей политической тенденцией – наводить образцово-показательный порядок...". Сказано – сделано. Комиссия обратилась с иском-заявлением в Городской суд. Судья, проникшись новой политической тенденцией, незамедлительно вынес постановление: – "Деятельность биробиджанского психоневрологического диспансера приостановить. Лицензию отозвать...". На тот момент в заведении находилось порядка ста двадцати пациентов. Пятнадцать человек согласился принять Хабаровск. Ещё тридцать – Владивосток. Что делать с остальными? Врачи, после недолгого раздумья, всех оставшихся, не мудрствуя лукаво, выписали и разогнали по домам. Мол, подопечные успешно вылечились и готовы полноценно влиться в мирную общественную жизнь.... Наш Лев Евгеньевич покумекал, оценил ситуацию, да и решил сменить место жительства. Ну, чисто на всякий случай. Пока чиновники от медицины не передумали. Шизофреник? Не знаю, право.... Продал Бобров биробиджанскую "двушку", переехал к нам в Нижний Новгород, купил комнату в трёхкомнатной квартире и даже на работу устроился – библиотекарем в Дом культуры. Блин горелый.... И здесь у него в мозгах перемкнуло в очередной раз. То есть, разонравились гаду мальчики, и он решил переключиться на девочек. Одну изнасиловал и отпустил. А вторую – после изощрённых надругательств – задушил. Почему задушил? Трудно сказать, мозги шизофреника – потёмки.... Не буду утомлять начальство оперативными подробностями. Вычислили урода.

– Вычислили и?

– Вкололи – для пущего порядка – "сыворотку правды". Выслушали подробную исповедь. После чего пристрелили и закопали в пригородной рощице.... Разве были другие варианты?

– Не было, – тяжело вздохнув, призналась Сова. – Всё правильно сделали. Молодцы.... А, вот, славное МЧС я, честное слово, не могу понять. Неужели нельзя всё делать по-взрослому? Безо всякой политической лабуды?

– Это, собственно, как?

– Элементарно, морда шахтёрская.... МЧС – структура государственная? Конечно. А всякие больницы, диспансеры, детские дома, приюты для престарелых – государственные? Безусловно.... Что у нас получается? Одна государственная структура проверяет и закрывает другую государственную структуру. И какой в этом заложен глубинный смысл?

– Существует альтернативный вариант?

– Конечно. Дела надо делать, а не штрафы выписывать и бегать по судам. Пусть МЧС "противопожарный" вопрос на себя возьмёт полностью, то есть, на все сто процентов. Излагаю, что называется, в деталях.... На конкретный объект прибывает серьёзная "летучая" команда. Выявили недостатки. Открыли ноутбук, выбрали типовой проект, оперативно доработали. После этого осуществили и передали – по Акту приёма-передач – на баланс местным Властям. Там работы-то, если говорить по-честному, максимум на неделю-две. Кому нужна вся эта ерунда и суета, связанная со всевозможными бюджетами и тендерами, растянутая на пару-тройку лет?

– Чиновникам и нужна, – хмыкнул Шахтёр. – Проектные работы будет осуществлять частная фирма. Значит, будут выплачены "откаты". Оборудование, понятное дело, будет закупаться не напрямую у производителей, а через посреднические фирмы. То есть, пахнет солидными комиссионными. Да и при монтаже, в гости не ходи, образуется дополнительный навар.... Вместо двух недель затратили по факту два с половиной года? Оно и хорошо. Инфляция – в означенный период – имела место быть? Имела. Значит, сметы на все виды работ надо срочно пересмотреть в сторону их увеличения.... Может, Николаевна, направим в Биробиджан дельного человечка?

– Зачем это?

– Ну, чтобы...э-э-э, наказать врачишек, которые законченных психов распустили по домам.

– Не будем заниматься самодеятельность. Доложу в Центр. Пусть они принимают решение...

День выдался не простой и ужасно-беспокойный.

Во-первых, больше двух часов пришлось провести в городской больнице. Батяня упрямо бунтовал, отчаянно качал права и требовал оказать действенное содействие в скорейшей выписке.

– Ну, какая надежда на этих наёмных работников? Сама, Оля, подумай, – уговаривал Николай Сергеевич. – Жара стоит, огурцы надо регулярно поливать, иначе они будут горчить. Кто купит у фермера горькие огурцы? Они даже для консервации не годятся. Придётся отдавать на корм свиньям. Жалко...

– Жалко, хрум-хрум, – соглашалась Сова. – И огурцы жалко. И зелёный горошек. И другие овощи. И кроликов, которых без тебя никто толком не накормит.... Но, папа, до конца недели ты останешься в больнице. Капельницы, уколы всякие.... И не надо, пожалуйста, спорить! Бесполезно. Хрум-хрум-хрум.... Я сказала!

Во-вторых, и на ферме пришлось немного повоевать. Управляющий Ли Хо (китаец по национальности), являлся, конечно, дяденькой вежливым и улыбчивым, но – при этом – ужасно упрямым, консервативным и несговорчивым. Никак не желал признавать того факта, что безналичные деньги тоже являются деньгами. Да и по вопросам агрономического характера возникли некие принципиальные разногласия.

В-третьих, была ещё и Дашка. То бишь, на сладкое. Двенадцатилетняя своенравная дочь – это вам не фунт сладкого изюма. Особенно, если пошла в мамочку...

Первым Сову унюхал Садко, двухлетний ушастый кавказец – звонко залаяв, нетерпеливо забегал вдоль забора.

– Мамочка? – показалась на крыльце дочка. – Это ты?

– Я. Ну-ка, обормоты приволжские, открывайте калитку. Будем обниматься.

Ещё через минуту – в лучах заходящего солнца – начался весёлый кавардак, нечто среднее между чехардой и салочками.

– Дашка, отстань! Шею сломаешь! – неуклюже отбивалась Сова. – Садко, телёнок здоровенный, угомонись! Уже всю меня перемазал в липких слюнях. И сушки рассыпались...

Наконец, всеобщий ажиотаж слегка стих.

– Мам, ты, наверно, проголодалась с дороги? – забеспокоилась добрая и хозяйственная Дашка. – Пойдём. Я тебя рыбкой угощу!

Рыбий дух, действительно, властвовал повсюду – между просторной беседкой и старой яблоней было натянуто несколько длинных верёвок, с которых свисали разнокалиберные серебристые рыбины, закреплённые на верёвках с помощью разогнутых канцелярских скрепок.

– Вобла, – с гордостью пояснила дочка. – Сама поймала, сама засолила. Сутки выдержала в крепком соляном растворе, потом хорошенько промыла в проточной воде и вывесила провяливаться на ветерке. Только она пока ещё слегка сыровата, несколько суток надо подождать.... Пошли. У меня там уха сазанья сварена. Сом жареный имеется.... Стоп! Что это у вас, мадам Иванова, с глазами?

– Ещё одна нашлась! – возмутилась Сова. – И что вас всех так интересуют мои глаза?

– То и интересуют.... Как его зовут?

– Кого?

– Не надо, пожалуйста, притворяться дурочкой. Тебе это совершенно не идёт, – язвительно хихикнула вредная Дарья. – Как зовут мужчину твоей мечты? Ну, которого ты, наконец-таки, встретила?

– Григорий. Гриша. Гриня.

– Хорошее имечко. Стрёмное.... Двигаем на ужин! А ты, Садко, куда? Гуляй здесь, бродяга. Охраняй дом. Я тебя попозже накормлю...

Разливая по тарелкам ароматную уху, дочка скомандовала:

– Доставай-ка хлеб из буфета. Сушки там же лежат. И рассказывай.

– О чём?

– Обо всём! Ничего не утаивая. Иначе обижусь.

Зазвонил, словно бы давая небольшую отсрочку-передышку, мобильный телефон.

– Да, слушаю, – по-взрослому проворковала в тёмно-зелёную трубку Дашка. – Привет, Тим! Я тебе через минуту перезвоню.... Мамуль, ты одна поужинаешь? Мне тут поболтать требуется. Хорошо? Потом договорим...

Дочка убежала на второй этаж. Сова, принимаясь за поглощение ухи, включила телевизор.

По восемнадцатому каналу передавали местные новости.

На экране возникло взволнованное лицо молоденькой телеведущей.

– Сорок минут назад на Восточной набережной произошло страшное ДТП, – сглатывая слюну, сообщила девушка. – Джип, потеряв управление, на большой скорости перепрыгнул через разделяющий бордюр и выехал на пешеходную дорожку, по которой в это время проходила большая компания юношей и девушек. Сейчас известно о пяти погибших. Ещё четверо пострадавших были увезены машинами Скорой помощи. Пока об их состоянии ничего не сообщалось.... Внедорожник, по сведениям работников ГИБДД, принадлежит Семёну Сидоренко, сыну вице-мэра нашего города Сидоренко Владимира Павловича. Как вы помните, полгода назад Семён уже находился в эпицентре "автомобильного" скандала – под колёсами его машины погиб пенсионер. Ходили упорные слухи, что после аварии дорожно-транспортная экспертиза была проведена с грубейшими нарушениями. Более того, некоторые журналисты утверждали, что мёртвое тело пенсионера было преднамеренно перенесено – неустановленными лицами – почти на сто двадцать метров от пешеходного перехода, где и произошёл наезд. Тем не менее, сыну вице-мэра тогда удалось избежать уголовной ответственности.... Как будет на этот раз? Слышите – возбуждённые голоса? Кажется, намечается самосуд.... Водитель до сих пор так и не покидал кабину джипа, заблокировавшись в ней. Машину, охраняемую сотрудниками полиции, начинают окружать разгневанные народные массы. Дело, как говорится, пахнет керосином...

Камера сместилась в сторону. На экране замелькали возбуждённые людские лица. Начались локальные стычки между горожанами и полицейскими. Завыли приближавшиеся – со всех сторон – сирены.

Нервный девичий голос за кадром сообщил:

– На помощь полиции прибыло солидное подкрепление. Это сотрудники отряда специального назначения – "Барс". Порядка восьмидесяти вооружённых бойцов. Все в симпатичном пятнистом камуфляже, с чёрными шлем-масками, скрывающими их мужественные лица.... Спецназ действует жёстко и решительно. Сторонники суда Линча оттеснены и рассеяны. Водитель извлечён из джипа.... Да, это Семён Сидоренко, никаких сомнений. Движения неуверенные, глаза мутные, с характерным блеском. Неужели, речь идёт о наркотическом опьянении? Молодого человека – под надёжной охраной – транспортируют к милицейскому "Форду". Усаживают. Куда-то увозят.... Интересно, что будет дальше? Неужели, властным структурам удастся и это кровавое происшествие "спустить на тормозах"?

Зазвонил телефон.

– Да, слушаю.

– Это я, – хмуро пробурчал Шахтёр. – Видала, Николаевна, телевизионное шоу?

– Видала.

– Что будем делать?

– Реагировать, понятное дело, – вздохнула Сова. – Поднимай, Лёша, всех наших.

– Задание?

– Взять под неусыпное наблюдение обоих Сидоренко. И отца, и сына. Фиксировать все передвижения. Утром доложить. Конец связи.

Телефон ожил в девять тридцать утра.

– Буду через полчаса, – пообещал Шахтёр. – Собирайся, Николаевна. Желательно по-походному. Предстоит немного полазить по холмам, лощинам и перелескам. В машине позавтракаешь. Я и бутерброды захватил, и термос с кофе, и твои любимые сушки...

Когда машина остановилась у ворот, Сова объявила:

– Я на заднем сиденье устроюсь, типа – перекушу....Где сумка с обещанным термосом и сушками? Ага, спасибо.... Хрум-хрум. Поведай-ка, Лёша, о достигнутых успехах.

Светло-бежевый "Жигуль", натужно пофыркивая, устремился на юго-запад, оставляя русло Волги далеко в стороне, а Шахтёр приступил к развёрнутому докладу:

– Значится так. Ничего хитрого. Даже париться особо не пришлось. Совсем, видимо, наша бизнес-политическая элита обнаглела. И следов, морды зажравшиеся, толком не заметают. Ничего не боятся, хамы высокопоставленные...

– Короче, Склифосовский! Хрум-хрум.... И кофе не сладкий. Сахара пожалел для начальства?

– Ну, извини, Николаевна. Исправлюсь.... Вчера, уже ближе к полуночи, пришло сообщение, что менты вывезли Сидоренко-младшего за город и транспортируют на юго-запад. Тогда-то я и вспомнил важную информацию. Мол, два с половиной года тому назад Сидоренко-старший (тогда ещё не всемогущий вице-мэр, а бизнесмен средней руки), приватизировал заброшенный пионерский лагерь, оставшийся ещё с далёких советских времён. Казалось бы, зачем? Развалины голимые, расположенные в диких степных холмах. Полное безлюдье. До реки далеко. Значит, решил оборудовать "запасную точку", не иначе.... Послал я туда Мишку Соколова. Естественно, в обход. Перед рассветом поступил доклад, мол: – "На территории старого пионерского лагеря обнаружен отремонтированный корпус. Полицейские уехали. В лагере остались Семён Сидоренко и два штатских охранника. Удалось незаметно подобраться к строению и установить в нужном помещении, пользуясь открытым окошком, "жучок". Приёмник установил на вершине Горбатого холма. Приём звукового сигнала чёткий...". Через пять-десять минут отзвонились и ребятишки, следившие за самим вице-мэром. Выяснилось, что он – всю ночь напролёт, в компании с супругой – колесил по городу...

– Кто у него, хрум-хрум, супруга?

– На настоящий момент является проректором какого-то частного Университета. А, вообще-то, она врач-психиатр, кандидат наук.... Короче говоря, супруги Сидоренко всю ночь разъезжали по друзьям семейства – городские чиновники, прокурорские работники, силовики, всякие медицинские светила. Надо думать, совещались и разрабатывали очередную схему "отмазки" любимого чада.... На рассвете матушка Семёна, вызвав по мобиле такси, отправилась домой, а господин вице-мэр сейчас следует к заброшенному пионерскому лагерю. Вероятность столкновения-пересечения? Не, полностью исключено. Во-первых, мы двигаемся с небольшим опережением. Во-вторых, подъедем к нужному месту с другой стороны.... Ага, прибыли к Горбатому холму. Вон и Минина "Рено". Паркуемся рядом и лезем вверх по склону.

На ровном узком плато, расположенном недалеко от вершины холма, их встретил Соколов – низкорослый пожилой мужичок, чёрт знает сколько лет проплававший на подводных лодках.

– У меня, соратники, всё готово, – снимая с головы компактные наушники, усмехнулся Мишка. – Приёмник выставлен на вершине. Звук идёт чистый. Почти без помех.... Продемонстрировать?

– Включи, – пожал плечами Шахтёр. – Послушаем.

Соколов щёлкнул тумблером на маленьком чёрном ящичке, от которого к вершине холма змеился тонкий провод, и из ящика "полились" звуки – ломкий юношеский голос непрерывно, изощрённо и грязно матерился.

– Это ещё что такое? – возмутилась Сова. – Выключи, Миня.

– Как скажете, уважаемая госпожа начальница. Щёлк.... Это, ёлочки кривобокие, Стёпа Сидоренко буянит-возмущается. Ломка у мальца, а уколоться нечем, да и таблетки соответствующие отсутствуют. Вот, и бродит, бедолага, по закрытой комнате. Ругается слегка. В дверь колотит кулачками.

– Его, значит, заперли?

– Так точно. Охрана получила чёткие указания. Ждут приезда вице-мэра. И я – с наушниками – жду. Нас, ведь, интересует предстоящий разговор между отцом и сыном? То бишь, послушаем, проанализируем, а после этого и примем судьбоносные решения?

– Всё правильно понимаешь, отставной подводник.... Ладно, возвращай аппаратуру на чуткие уши. А я сползаю наверх. Типа – проведу лёгкую рекогносцировку на местности.

– Соблюдай, Николаевна, осторожность, – посоветовал Мишка. – Там охранники серьёзные, с мощными биноклями. Бдят неустанно. То бишь, с семи утра, как проснулись и позавтракали.

– Не учи учёную...

Сова подобралась к вершине холма, осторожно выглянула из-за пыльного кустика неизвестной густой травы и шёпотом прокомментировала:

– Хорошо "запасная точка" спряталась, ничего не скажешь. Сплошные холмы подступают со всех сторон.... Один длинный домик уже отремонтировали, даже крышу покрыли новенькой терракотовой черепицей. Взялись за второй. Видимо, на освоение этой территории свёрстаны обширные планы, подкреплённые серьёзными финансами.... Охранники? Бдят, Соколов, не соврал. Только усиленно всматриваются в другую сторону. Там и дорога имеется. То бишь, "просачивается" – между двумя покатыми холмами – в долину. Вице-мэра, надо думать, ожидают.... Вот, и чёрная машина показалась. Марки отсюда не разобрать. Ну-ну...

Она вернулась на узкое плато и велела:

– Переключайся, Миня, на "громкую прослушку". Старший фигурант подъезжает.

Через несколько минут матерные тирады стихли. Послышался долгий скрип ключа в замочной скважине, после чего юношеский фальцет облегчённо выдохнул:

– Папа, наконец-то! Помираю! Ты привёз? Привёз?

– Угомонись, Сеня. Не напирай так. Притормози, – попросил солидный мужской бас. – Конечно, привёз. На, наркоман хренов, потребляй свои волшебные пилюли.

– Ой, спасибочки.... Выручил...

– Глотни-ка, сына, водички. Запей.... Ну, полегчало?

– Не всё сразу, батя. Подожди пару минут.... Вот, приходит, кажется. А, правда, что я вчера пятерых задавил? В смысле, насмерть?

– Семерых, – невозмутимо уточнил вице-мэр. – Ещё две молоденькие девчушки ночью скончались.... Сволочь ты, Сеня!

– Не виноват я. Не виноват, – жалостливо заныл-заблажил Сидоренко-младший. – Это всё болезнь проклятая, а не я. То есть, наркотики. У мамани спроси. Она подтвердит.... А, что теперь будет со мной? Посадят? Семь лет колонии-поселения?

– Не посадят, – заверил мужественный бас. – Мы с матерью уже обо всём позаботились.... Но, учти, в последний раз. И за это ты, мерзавец, должен будешь кое-что сделать.

– Всё, что угодно!

– Через неделю, когда будут улажены все формальности, улетишь в Лондон. Там на полгода ляжешь в клинику. Полностью вылечишься от наркотической зависимости. А после этого поступишь в тамошний Университет. Например, в Кембридж.

– Ладно. Улечу. Вылечусь. Поступлю.... А, как же менты? Неужели, отпустят?

– Куда же они, служаки туповатые и жадные, денутся? – презрительно усмехнулся вице-мэр. – Всё схвачено, за всё заплачено.... Вот, толстая тетрадка. Это история твоего хитрого психического заболевания, которое проявилось только с месяц назад. Выучи всё, от корки до корки, включая название болезни на латыни. Чтобы от зубов отскакивало. Симптомы там всякие, осложнения, названия таблеток, прочее....А это официальный Акт, подписанный главными психиатрами (и прочими заслуженными "нервными" врачами), Нижегородской области. К нему прилагаются результаты всех необходимых анализов и медицинских экспертиз.... Выражаясь без обиняков, из этих бумаг следует, что за несколько секунд до ДТП ты, сынок, потерял сознание. Мол, коварная болезнь, подробно описанная в толстой тетрадке, неожиданно достала.... Где же здесь твоя вина? Был без сознания. Следовательно, господа и дамы, неподсуден. Что подтверждает целая куча авторитетных профессоров и академиков.... Права на вождение автомобиля? Да, подлежат изъятию – до момента излечения больного...

– Выключай, – велел Шахтёр. – Всё предельно ясно.... Что будем делать с этими гнидами?

– У меня в кустах спрятана "Стрела-2", – сообщил запасливый Мишка. – На всякий пожарный случай притащил. Чисто по наитию.... Напрасно, что ли, волок, солёным потом обливаясь?

– Достанет ли?

– Без вопросов. От вершины холма до домика метров четыреста пятьдесят будет, не больше. Вполне комфортное расстояние. Тем более что у установленного "жучка" существует и дополнительная полезная функция. В случае выстрела он уже будет работать как излучатель. Вот, по этому лучу "Стрела" и пойдёт. Промах исключён.... Итак, госпожа командирша нижегородского Дозора?