Текст книги "Заражение (СИ)"

Автор книги: Андрей Ковалевский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

– Ходу отсюда! – крикнул Анри, пришпоривая лошадь.

– Ну что, переполошил осиное гнездо? – рявкнул Грасс, направляя свою лошадь следом за Анри. Гусар что – то крикнул, но его слова утонули в реве мертвяков.

В дверном проеме одного из домов показалась фигура мертвеца в перемазанном кровью сюртуке гильдии кузнецов. Широкоплечий лысый двухметровый детина с огромным молотом в руке зарычал, дергая головой, и весьма резво попытался ухватить капитана за ногу, чтобы вытащить из седла. Кисть руки, в корой мертвый громила держал молот, была сильно искусана, но повреждение мышц, очевидно, абсолютно не заботило воскресшего кузнеца. Во всяком случае, молот он держал весьма уверенно. Анри лишь отмахнулся от нападавшего тяжелой саблей, укоротив руки мертвого кузнеца. Молот с глухим звоном упал на мостовую. Грасс, которого весьма позабавила эта ситуация, усмехнулся, и навскидку выстрелил из арбалета, пробив восставшему череп. Тело завалилось, преградив дорогу еще десятку мертвецов, которые пытались выбраться из дома. Вор бегло обернулся, осмотрелся, ища глазами Мари. Девушка скакала следом за Эццио, держа в опущенной руке саблю. Лицо бледное, но сосредоточенное.

"Жива", – с облегчением подумал Грасс. И в тот же момент дорогу вору преградил выскочивший из дома мертвец, который отрезал Анри от остального отряда. Чертыхнувшись, Грасс перезарядил арбалет, но лошадь, испуганно заржав, дёрнулась в сторону, словно пытаясь уйти от цепких лап упыря. Арбалетный болт ушел куда – то вверх, ударившись в балкон дома. Лошадь испуганно заржала, встала на дыбы. Грасс попытался было удержать перепуганное животное, но, не удержавшись в седле, рухнул на землю и покатился по мостовой. Вскочил, подхватив арбалет, и прихрамывая, бросился в сторону перекрестка, пытаясь скрыться от мертвяков. За ним тут же быстро потопал десяток упырей. Освободившаяся от седока лошадь тут же метнулась вперед.

– Грасс, нет! – крикнула Мари, подгоняя лошадь и на ходу выстрелив из пистолета. Однако пуля ушла в сторону, выбив крошку из каменной стены дома. Взметнулся фонтан осколков. За спиной девушки грянул выстрел – и мертвяк все – таки осел на мостовую с пробитой головой. Мари обернулась: Ватрикс уже убирал за пояс ставший бесполезным разряженный пистолет.

– Быстрее! – крикнул он. – Вора нам уже не спасти.

Гусар указал пальцем в сторону перекрестка, где скрылся Грасс и преследующие его мертвяки. За углом дома слышалось рычание и вой упырей. Мари лишь отмахнулась от его слов, поравнялась с домом и обмерла, не в силах проронить ни слова. За углом колыхалась целая орда мертвецов. Вора не было видно, но все и так было понятно.

– Не останавливайся Виктория. Иначе они сожрут и тебя! – обернувшись, крикнул Эццио.

Мари вздрогнула, выходя из оцепенения, и пришпорила лошадь, убираясь от пришедших в движение упырей и быстро нагоняя Эццио. За спиной недовольно зарычали упыри, пытаясь нагнать добычу. Но тщетно. Вскоре шарканье ног затихло где – то вдалеке.

– Оторвались, – с облегчением выдохнул Эццио, когда отряд ураганом пролетел пару улиц.

– От тех – да, – ответил Анри. – А эти желают принять нас в свои объятья.

Де Волт указал рукой вперед, где узкую улицу перегородила разношерстная толпа. Тут были и мастеровые в перемазанных кровью грязно – зеленых камзолах, и кузнецы, похожие на того, что Грасс подстрелил в дверях одного из домов. Была даже пара дворян в широких атласных шароварах и белых, залитых кровью рубахах. Теперь же они сильно напоминали нищих из Доков своими бледно – серыми оплывшими лицами и изорванной одеждой. При виде добычи, которая сама стремглав летела в их руки, на мордах упырей даже выступило что – то вроде гримасы радости. Они все странно начали дергать головами и клацать зубами, протягивая руки к вкусному обеду.

Анри резко дернул поводья, останавливая лошадь, и рванул в ближайший проулок. Мертвецы тут же злобно завыли и направились вперед, чтобы поймать остальных. Ватрикс, скакавший последним, едва не угодил в лапы этой кровожадной орды, проскочив в проулок прямо под носом у явно разозленных таким поведением мертвецов.

В окне ближайшего к перекрестку дома застрял мертвец, который заслышав ржание испуганных лошадей, тут же поднял голову и жадно протянул руки к Анри. Де Волт дернул поводьями, направляя лошадь в сторону, едва избегая цепких лап, и мертвяк, злобно зарычав, принялся ворочаться в оконном проеме, с ненавистью уставившись на побегавшую мимо добычу. Впрочем, недолго. Скакавший следом Эццио наотмашь рубанул саблей, раскалывая ожившему мертвецу голову, и труп безжизненно обмяк в оконном проеме. Второй мертвяк мешком рухнул с балкона второго этажа одного из зданий на мостовую прямо перед лошадью Ватрикса. И тут же получил копытом по голове, распластавшись на камнях. Больше сюрпризов на улице не было.

– Фух, – с облегчением перевел дух Ватрикс.

– Угу. Осталось только найти выход к тракту, – ответил Анри, осматриваясь по сторонам.

– Так тут деревня – три улицы, – махнул рукой Эццио. – Выберемся.

– Две из них полны мертвяками, – язвительно ответил Анри.

– Ворота должны быть с восточной стороны. Так что можно добраться до частокола и двигаться вдоль, – предложил Ватрикс.

Предложение оказалось единственно дельным, и после недолгого раздумья все согласились. Между высоким частоколом и домами поселка, был небольшой промежуток, по которому можно было проехать. Мостовой тут не было, и лошадей пришлось вести осторожно, чтобы животины не переломали себе ноги, попав в яму или споткнувшись на неровной ухабистой местности. Ехать пришлось долго, пока, наконец, едва заметная тропинка не вывела отряд к основанию улицы, неподалеку от распахнутых ворот.

– Ну, наконец – то, – с облегчением выдохнул Эццио, когда его лошадь с цоканьем вступила на камень. – О! А вон и провожатые!

На улице, которая вела к воротам, и вправду столпилось множество мертвецов, которые выли, рычали и тянули к своей добыче искусанные руки. До теплой человечины им мешала добраться баррикада из сваленного на улице крупногабаритного мусора, вытащенного из близлежащих домов: кресел, лавок, столов и прочего. Баррикада перегородила всю улицу от дома до дома, не давая мертвякам ни малейшей лазейки, чтобы добраться до добычи. Пока не давало. Упыри выли, топтались у баррикады и сверлили живых полными ненависти взглядами. И Анри, в который раз мысленно поблагодарил Вигхарда за то, что они сошли с дороги. Если бы отряд оказался на узкой улочке между двух огней – преследователями и этими, у баррикады – шанса выбраться из города живыми быстро свелись бы к нулю. Правда, эта дорога стоила отряду жизни арбалетчика Грасса. Однако, Анри тут же упрямо отогнал эту мысль: вор живуч, как целое стадо висиго. Смог же в одиночку два раза пересечь город, заполненный упырями. Да и тела его никто не видел. Мог же он нырнуть в подвал одного из домов? Или влезть в окно?

Анри невольно бросил взгляд на Мари, ведь за время путешествия вор и девушка крепко сблизились. Девушка ехала, опустив поводья и уставившись на дорогу пустым, ничего не выражающим взором, Видимо, пропажа вора все-таки сильно подкосила девушку. Вон, ни одной эмоции на каменном лице.

Провожаемый злобными взглядами упырей, отряд выехал из распахнутых ворот, направляя лошадей прямо по тракту, в сторону стремительно приближавшегося здания.

– Ого! – только и смог выдавить из себя Эццио, раскрыв рот и во все глаза уставившись на постройку.

Здание было не просто большим. Оно было огромным. Высокое, с двускатной, покрытой металлом крышей, увенчанной огромной трубой дымохода. Огромные, закрытые мутными стеклами окна. Открытый двор, огороженный толстыми балками, подпиравшими крытый железом навес, в котором стояло несколько наковален с прислоненными к ним молотами. Молоточки поменьше были аккуратно уложены на широкие металлические болванки. У дальней стены, граничившей с помещением, стоял верстак, на котором был свален многочисленный и самый разнообразный инструмент. На стене висела кованая продукция: топоры, подковы, широкие ножи охотников, блестевшие на солнце тяжелыми сбалансированными лезвиями, большие четырехгранные кованые металлические гвозди прочая утварь. В углу, рядом с огромным ящиком песка стояла дубовая бочка. А ровно посередине двора стоял большой горн, в котором раньше плавили металл.

– Что это? – изумленно спросил Эццио, наплевав на все правила этикета и ткнув пальцем в сторону огромного здания.

– "Кузня Страха", – ответил гусар. – Причем, только двор. В самом здании трудилось куда больше народа. Это – самая большая кузница Баланжира. Здесь ковали почти весь металл, который продавался в стране. Я бы не отказался заглянуть внутрь, там наверняка много полезностей.

Гусар аж глаза закатил, представляя, какая драконья сокровищница таится за приоткрытыми дверьми.

– Ага. А вот и стража полезностей, – с усмешкой ответил Анри, указывая на неуклюже вываливающихся из дверей 'кузнецов'. Все они были похожи друг на друга как братья – близнецы: лысеющие от постоянной работы с расплавленным металлом, широкоплечие, в кожаных фартуках. И с молотками в измазанных угольной пылью руках. Морды всех кузнецов были искажены в злобной гримасе пожирателей человеческой плоти.

– Нет, ты, конечно, можешь заглянуть, – продолжил Анри. – Но учти: я прикрывать не стану. Тем более, что маг остался в 'Последней Надежде'.

Гусар зло взглянул на довольно ухмыляющегося Анри и пришпорил лошадь.

***

Лошадь Мари пришлось останавливать Эццио, который с трудом ухватил животину за уздцы.

– Привал, – сказал он. – Лучше вылезти из седла, чтобы размять ноги.

Мари равнодушно спрыгнула на землю и побрела в сторону костра. Она была похожа на мертвеца, разве что милое личико не перекосилось в посмертной гримасе. А взгляд – точно мертвячий, ничего не выражающий. Словно из девушки вытащил жизнь какой – нибудь чернокнижник. Завидев подходившую Мари, сидевший на земле гусар встал, направившись навстречу девушке:

– Мне очень жаль, – хрипло произнес он, когда бредущая не разбирая дороги девушка буквально уткнулась носом в его широкую грудь. – Мы с ним частенько не ладили, но мне будет не хватать вора.

Лучше бы Ватрикс молчал. Глаза девушки полыхнули яростным огнем, а изящная рука моментально выхватила из – за пояса кинжал. Секунда – и острое лезвие уткнулось в горло 'Сеющего Смерть':

– Это ты во всем виноват! – во весь голос заорала девушка, вдавливая лезвие в шею. – Ты! Ты выстрелил и переполошил всех мертвецов в округе. Будто тот мертвяк в доме тебе мешал. Да провались ты в Пекло. Лучше бы ты сдох! Ты, а не он!

Из-под узкого острого лезвия показалась алая капелька крови. Гусар изловчился, и попытался было оттолкнуть вмиг рассвирепевшую девушку, но та вцепилась в камзол гусара с несвойственной для ее хрупкого телосложения силой.

– Да отцепись ты! – рявкнул он, пытаясь высвободится. – Твой дружок сам виноват. Он выбрал, куда ему идти, доверившись решению своей монеты.

Рука гусара шарила по поясу в поисках ножа. Из всего отряда лишь Анри знал богатую биографию бывшего наемного убийцы. Дотянись он до ножа – и девушке придется туго. Если успеет дотянуться. Вон как Мари приставила лезвие к горлу. Не дай Вигхард дрогнет рука – и девушку с головы до ног щедро окатит фонтаном крови. Домысливал всю эту ситуацию капитан дознания уже на ходу, со всех ног направляясь в сторону разгоравшегося конфликта. Хватит уже смертей.

На плечи девушки мягко опустились чьи – то руки:

– Опусти нож, Виктория, – мягко произнес Эццио. – Он не виноват. Просто Грассу не повезло. Этот случай – его судьба. Больше отмеренного не проживешь.

Девушка всхлипнула и слегка ослабила хватку. Гусар, пользуясь такой возможностью, тут же вырвался из смертельных объятий.

– Психопатка, забери тебя демоны Пекла, – выругался он, выхватывая, наконец, нож. И тут же попался в медвежью хватку подоспевшего Анри.

– Успокойся! – заорал капитан прямо в ухо гусара.

– Да все уже! Успокоился, не ори, – поморщился Ватрикс, убирая нож. – Отпусти ты меня уже.

Анри отпустил гусара и тот, злобно уставившись на Мари, отвернулся и потопал к костру. А девушка столбом застыла на поляне. Узкий кинжал выпал из ее вмиг ослабевших рук, вонзившись в землю и по навершие скрывшись в высокой зеленой траве. Плечи девушки затряслись, а затем она резко развернувшись, уткнулась в плечо стоявшего рядом Эццио.

– Он... погиб. Его... больше нет, – всхлипывала она.

Все молча застыли на поляне. Эццио рассеянно гладил рыдавшую девушку по рыжим волосам, стараясь ее успокоить. Но это слабо помогало.

– Уже вечереет, – обронил, наконец, Анри. – Разобьём лагерь и заночуем здесь.

Гусар и Де Волт уселись на расстеленных у костра плащах, уставившись на потрескивавший огонь.

– Все-таки скучно, – вздохнул гусар. – Не хватает острот вора.

Анри молча кивнул, думая о своем. Слишком уж много смертей. Эрцо, Оларр, теперь, вот, вор. И сейчас капитан был даже рад, что Вильямс и боевой маг остались в замке. А до Призана еще почти неделя пути через разрушенную гражданской войной страну. Что творилось за Бри, заселенном мертвяками, не знал никто.

– Думаешь о дальнейшей дороге? – словно читая мысли Анри поинтересовался гусар.

– Да, – глухо ответил Де Волт.

Зашуршали ветви, и оба сидевших у костра человека мигом схватились за оружие. В сумерках появился фиорентиец, который вел за руку Мари. Девушка уже успокоилась, хотя глаза ее были красны от слез. Мари молча села на расстеленный плащ и уставилась на огонь. Вскоре голова ее опустилась на грудь и девушка тихо засопела.

– Отдыхайте. Я посижу на страже первым, – глухо произнес Де Волт, подбрасывая в костер крупную ветку.

Добро и зло.

Бри отряд обошел стороной, сильно забрав вправо от города по тракту. Деревню Вальте удалось проскочить, благо поселок был пуст. Скорее всего, беженцы, перепуганные войной и соседством с заполненным упырями городом, бросились в сторону столицы. Деревня была сожжена дотла, встретив отряд лишь черными остовами редких каменных домов с почерневшими трубами да провалившимися внутрь крышами.

– Проклятые наемники! – зло процедил Эццио, осматривая учиненный погром. – Лишь бы грабить да мародерствовать.

За поселком начиналось огромное ржаное поле. И едва въехав на него, все присвистнули от удивления. Не удержался даже обычно сдержанный Ватрикс.

Все поле было вытоптано, и Анри отчего – то подумалось, что о богатых урожаях придется забыть раз и навсегда. Вместо колосящихся зеленых всходов, поле было сплошь усеяно горами трупов, над которыми уже пировали зомби, чавкая, сопя, разрывая руками холодную плоть. Многие, мертвецы, лежавшие на вытоптанной земле, уже начали подавать слабые признаки жизни, подергивая конечностями. На невысоком холме, прямо за полем, накренившись, торчало изорванное знамя, в котором едва угадывался штандарт армии: солнце, пополам разрубленное огненным клинком. На палке, грозно каркая и хлопая крыльями, сидел огромный черный ворон.

– Остмарк! – ахнул Ватрикс, рассматривая висевшую на штандарте тряпку, которую колыхал легкий летний ветерок. С поля так тянуло разложением, что все закашлялись от удушливого смрада.

– Все – таки герцогство решило вмешаться в конфликт, – произнес Анри.

– Конечно. Церковь тут же начала голосить о притеснении жрецов, едва Фигаро Росси начал свой крестовый поход против Инквизиции. А влияние жрецов Вигхарда в Остмарке и Рейнмарке очень сильно. Вот и пошли ребята – регуляры на убой, – Мари зло сплюнула на землю, указав рукой на несколько трупов в ядовито – зеленых мундирах Остмарка. – Ну а Рыцарей Клинка и Красный Легион можно приберечь на крайний случай.

Тракт уводил от поля в сторону, что было только на руку. Вскоре с поля двинется целая орда вечно голодных упырей. И тогда не поздоровится никому. Ветер донес запах гари. Впереди, где – то за макушками деревьев, поднимались столбы черного дыма.

– Минус еще одна деревня, – хмуро заметил Ватрикс, вглядываясь в небольшую рощицу, за которой полыхал пожар.

– Да, – согласился Анри. – Только...

– Что только? – мигом заинтересовался Эццио.

– Бой на полях был пару дней назад. – Де Волт кивнул головой в сторону поля, на котором лежали трупы. – А деревня все еще горит. Значит, занялась она вчера ночью. Самое позднее. Где – то неподалеку орудует банда мародеров.

– Или наемники Фигаро Росси задержались, грабя округу, – возразил Эццио.

– Пару дней грабить несколько деревень? – удивленно подняла брови Мари. – Нет, вряд ли. Фигаро быстрым маршем ведет свое войско через всю страну. Ему нужно как можно быстрее добраться до столицы. Если армия короля успеет перегруппироваться – крепкие стены города можно осаждать месяцами.

– Найдутся в Призане добрые люди, которые откроют ворота в первую же ночь. В столице каждый второй ненавидит инквизиторов. Как, впрочем, и во всем Баланжире. Чернокнижники, маги – самоучки, которым не посчастливилось родиться с даром во времена гонений, родичи и друзья тех, кто сгорел на кострах жрецов. Ученые, что ушли в подполье из – за пристального к ним внимания. Так что город долго в осаде не просидит, – ответил Эццио.

– Тебя тоже обидели жрецы? – иронично поинтересовался Ватрикс, взглянув на бывшего актера.

– Я родился в Фиорентии. Там не так сильно влияние жрецов Вигхарда, – ответил юноша.

– Но инквизиторов ты недолюбливаешь? – не отставал гусар. – За что же, позволь полюбопытствовать?

– Инквизиция идет против прогресса, – медленно произнес Эццио. – Сжигая великих ученых за ересь направо и налево. А эти открытия могли бы помочь человечеству.

– Да, – кивнул головой гусар. – А еще они находят и сжигают чернокнижников и черных магов, которые губят целые деревни мирных селян в жертву своим темным богам. Без инквизиторов и Церкви весь мир погряз бы в Хаосе.

– А заодно сжигают десятки тех, кто к колдовству никакого отношения не имеет, – фыркнула Мари, вклиниваясь в разговор. – А затем разводят руками и с улыбкой говорят: простите мол, ошибочка вышла. Никакой ваш муж или сын не колдун. Просто Рихард попутал.

– Не ошибается тот, кто ничего не делает, – философски ответил Ватрикс. – А если этот безвинный был волком в овечьей шкуре?

– Тихо! – прервал разгоревшийся спор Анри.

Все быстро замолчали, уставившись на командира. Вдали, из горевшей деревни раздавался едва различимый крик. И звон оружия.

– С дороги, – быстро скомандовал Анри, уводя лошадь с тракта.

По обе стороны от поросшей чахлой травой дороги, было что – то вроде луга с твердой каменистой землей, сквозь которую едва пробивалась редкая растительность. А в нескольких лигах впереди виднелась небольшая, окруженная невысоким кустарником опушка рощи. За зарослями виднелись редкие деревца. По другую сторону опушки и была та самая горевшая деревня, где кипел бой. Бежать вперед с криком 'братцы, да я же свой', было бы глупо. Нарвешься еще на мародеров, которые без лишних разговоров перережут тебе глотку, а потом повесят вниз головой на ближайшем столбе. Да и наемники, которыми командовал Фигаро, явно не были наделены добродетелью и любовью к ближнему. Так что лучше хорошенько осмотреться, кто там впереди, а затем уже думать, показывать ли свою улыбающуюся харю всему честному люду.

– Мари, останься с лошадьми, – мягко попросил Анри, спрыгивая с коня на мягкую траву.

– А вы? – изумленно спросила девушка.

– А мы осмотримся, кто окопался в деревне и с кем они сражаются, – ответил Де Волт, доставая пистолет и саблю. Гусар одобрительно взглянул на капитана и довольно кивнул.

Мари поджала губы: ее тоже раздирал вопрос, что творится за кронами деревьев, но спешилась, привязывая полученных на попечение лошадей к невысокому дереву. Лошади тут же принялись щипать высокую сочную траву. Сама девушка уселась под деревом, прислонившись спиной к стволу и уставившись в спины удалявшейся троицы. Однако вскоре глаза девушки закрылись, и Мари погрузилась в полудрему.

Опушка была небольшой, и отряд быстро добрался до кустов, из-за которых открывался прекрасный вид на окрестности. И замер, осматривая поселок из своего укрытия.

Крепкие деревянные дома ферм уже догорали, осыпаясь на землю и вздымая в небо снопы искр. А на окраине поселка, у самых ворот, основательно окопался отряд в красных одеждах, с белыми крестами на спинах и плечах. "Несущие Покой", воинственный орден рыцарей Громланда.

– И эти уже прибыли подавлять бунт еретически настроенной черни, – прошептал Эццио, взирая на инквизиторов.

Жрецов Вигхарда крепко прижали старые добрые мертвяки. Тут были и перепачканные кровью ядовито – зеленые остмаркцы, с рваными ранами от клинков и весьма подпорченными зубами каннибалов конечностями. Бок о бок с ними стояли их недавние враги в лице наемников Фигаро Росси, с перекошенными мордами. Дополняли отряд Старухи крестьяне разного пола и возраста. Здесь были и старики с дряблой обвисшей кожей, и женщины, лица которых были закрыты кровавыми лохмами волос, и невысокие подростки, изуродованные зубами каннибалов. Все они умерли от острого железа или пули – многие тела были изуродованы рубящими ранами, перепахавшими тело. И вся эта ватага с ревом штурмовала деревню, пытаясь добраться до живых.

Анри с удовольствием отметил, что громландцы встретили мертвецов правильно. Впереди стояли закованные с головы до ног в тяжелую броню рыцари. Длинные мечи и молоты подсвечивали мягким светом. Волшебные клинки, которые ковались в далеких монастырях специально обученными оружейниками, чье умение передавалось только по наследству от отца к старшему сыну. Щиты рыцарей выставлены вперед, образовывая глухую стену, принимающую на себя удары мертвячьих лап. Рыцари не атаковали, просто стояли в глухой обороне, принимая на себя основную атаку безмозглых каннибалов. А вот тяжеловооруженные арбалетчики без перерыва поливали мертвецов настоящим ливнем. Арбалетчики били навесом, обрушивая на голову топтавшихся и долбивших по щитам каннибалов целый град арбалетных болтов. Кадавры падали десятками, но на их место тут же вставали другие. Рыцари с трудом сдерживали натиск упырей, которые не знали боли и усталости, постоянно атакуя стену щитов. Вот один из бойцов вздрогнул: упавший на землю мертвяк прокусил кожаный сапог воина. Криков не было: "Несущие Покой" презирали боль, встречая любое испытание Вигхарда с улыбкой. Вот второй рыцарь в крылатом шлеме дернулся, стиснув зубы и едва не выронив щит. Ноги укушенных тут же окутались мягким светом: целители, в серых монашеских рясах, не зевали. Однако Анри отчего – то показалось, что даже дар Вигхарда не излечит рыцарей от яда упырей.

Между рядами арбалетчиков и боевыми монахами стояла пара капелланов, похожих друг на друга как две капли воды: наголо обритые головы, крючковатые носы, плотно сомкнутые тонкие бескровные губы, сеточки морщин по углам глаз. Оба в красных рясах с широкими капюшонами, откинутыми на спины. К поясам прикованы тяжелые книги – кодексы – небольшие святыни, написанные мучениками – сподвижниками Вигхарда еще в далекие времена. Капелланы были готовы вступить в бой, поддержав отряд магией, если упыри прорвут стену щитов.

И зомби почти прорвались, когда острые тяжелые арбалетные болты добили мертвяков, образовав у входа в деревню гору тел почти в рост человека. Рыцари тут же разомкнули стену. Некоторые пошатывались, с трудом удерживая щиты. И Анри кивнул, подтверждая свою догадку: магия монахов не выводит яд. Вскоре закованные с головы до ног в святую броню рыцарей – инквизиторов упыри пойдут по земле, сея смерть и разрушение.

– Отбились, – удовлетворенно отметил Ватрикс. – Вот что делает рыцарская выучка.

Гусар хотел было покинуть свою засаду, чтобы поприветствовать инквизиторов, как воздух над остовами деревенских домов как – то резко сгустился. Светлое безоблачное небо затянулось серыми тучами. Капелланы что – то крикнули на гортанном наречии Громланда, положив руки на книги, висевшие у поясов. Арбалетчики и рыцари замотали головами в поисках опасности. Долго, впрочем, искать не пришлось.

Из-за угла сгоревшего дома, от которого осталась лишь стена, медленно вышел седовласый старик в черном балахоне. В правой руке он сжимал узкий острый стилет, а на поясе черной робы висела книжица, похожая на кодексы капелланов, только в черном переплете.

– Кто пожаловал в гости, – растянул губы в злобной ухмылке старик. – Светлые. У меня к вам старые счеты.

Старик закатал широкий рукав робы, показывая худую руку, от локтя до запястья изуродованную страшными шрамами.

– Пытки делают душу черной, – протянул старик. – Эти шрамы оставили мне мясники в церковных застенках. Они хотели добиться от меня признания в ереси. Лишь чудом я избежал костра. И пришла пора платить по счетам.

Очевидно, чернокнижника абсолютно не смущал тот факт, что против него стоит почти шесть десятков противников. Он просто застыл посередине узкой деревенской улочки, сверля заклятых врагов полным ненависти взглядом. Опомнившиеся рыцари рванулись было вперед, но чернокнижник быстрым движением полоснул узким лезвием по морщинистой ладони. Сжал порезанную руку в кулак. На сухую, потрескавшуюся от жара землю, закапали алые капли. Пятерка рыцарей внезапно схватилась за горло, выпучив глаза, будто их душили сильные невидимые руки. Серорясые монахи скороговоркой принялись читать какие-то молитвы, но это слабо помогло. Из пяти рыцарей лишь двое убрали руки, принявшись жадно глотать воздух, словно они только что вынырнули из морской пучины. Трое повалились на землю, корчась в предсмертных судорогах.

И в этот момент стена разрушенного дома, едва державшаяся в вертикальном положении, рухнула, подняв в воздух целое облако искр и мелкого пепла. Из облака вынырнуло невысокое широкоплечее существо с темной кожей и небольшими рожками на лысой маленькой голове. Существо было таким худым, будто всю свою жизнь голодало. Казалось, кожу просто натянули на скелет. Невысокий гость остановился прямо на пепелище, абсолютно не боясь жара, и уставился на инквизиторов маленькими, налитыми кровью глазками. Он не атаковал, ожидая приказов чернокнижника.

– Рихард! – ахнул Эццио и поспешно закрыл рот ладонью. – Младший вестник? – едва слышно прошептал он.

– Нет, – покачал головой Ватрикс. – Обычный болотный цверг. К Пеклу он никакого отношения не имеет.

Тем временем, события в деревне принялись стремительно развиваться. Очнувшиеся от оцепенения арбалетчики выпустили по чернокнижнику и его небольшому болотному другу целую тучу болтов, но все они осыпались горкой окалины под ноги старика, ударившись в серый защитный кокон, который окутал чернокнижника и цверга. Оба капеллана начали было что-то говорить, положив руки на висевшие у пояса книги, но старик с усмешкой приложил к губам длинный худой палец, словно просил тишины. И капелланы тут же послушно замолчали. Они пытались что – то сказать, но получалось лишь невразумительное мычание.

– Арго – ри авус! – выкрикнул чернокнижник, махнув рукой – и еще пара арбалетчиков рухнула на землю, насквозь пробитые острыми призрачными копьями.

– Виерго авис, – добавил старик – и небо над отрядом "Несущих Покой" почернело, а на землю полился настоящий огненный град размером с кулак ребенка. Рыцари тут же подняли щиты, закрывая остальной отряд от метеоритного ливня. Но под защиту успели не все. Пяток монахов и один капеллан не успели спрятаться под защитой окованных железом щитов, вмиг превращаясь в живые костры. И град тут же закончился.

Цверг тем временем широкими прыжками поскакал к отряду, сбивая вставшего у него на пути серорясого жреца, и с леденящим душу воем принялся рвать беднягу на куски длинными, но наверняка сильными руками. Полетели кровавые клочья. От криков цверга бойцы бросились врассыпную, однако старик что – то пробормотал и махнул рукой. На головы нескольких бойцов рухнули огромные глыбы, оставляя от людей лишь воспоминания.

Арбалетчики тут же обрушили на чернокнижника целый град болтов. Серый кокон замерцал и погас, и в грудь старика тут же с хлюпаньем ударилось несколько острых утяжеленных арбалетных болтов, пробив незащищенную доспехами плоть. Лицо старика побледнело, в уголке рта выступили алые капли крови. Но чернокнижник лишь усмехнулся, резко поднимая руки и направляя их на двух рыцарей. Между ним и парой инквизиторов потянулись полупрозрачные зеленоватые нити. Рыцари за несколько секунд превратились в древних старцев и осыпались прахом на обожженную землю. Болты осыпались горкой ржавчины, а лицо старика вновь приобрело румяный цвет.

Ситуацию удалось переломить лишь капеллану, который с трудом произнес несколько слов – и на голову старика рухнул огромный молот, сотканный из яркого света. Чернокнижник покачнулся и рухнул на землю. Цверг, который уже успел прикончить пятерых монахов, рухнул следом, с головы до ног утыканный острыми арбалетными болтами.

– Сильный был старикан, – заключил Анри, рассматривая учиненный чернокнижником погром.

– Угу, – кивнул головой Ватрикс. – Мастер заклятий. И как только он умудрился достичь таких успехов в деревенской глуши? Вот таких исчадий тьмы уничтожает Инквизиция, делая для деревень доброе дело, спасая людей от проклятий и...

Он не успел договорить, как на улицу, словно из ниоткуда высыпало полсотни оборванных перемазанных с головы до ног сажей селян. В руках они держали рогатины, топоры и вырванные из изгороди колья.

– Это же Френсис, наш деревенский травник, – протянул один из селян, рыжебородый широкоплечий детина, который крепко сжимал в руке плотницкий топор. – Он от неурожая деревню спасал, от хворей лечил, дождь в засуху призывал, да темных духов от поселка отгонял.

– И Трыма, друга его болотного убили, – поддакнул второй, вертя в руке вырванный из изгороди кол. – А он заплутавший в лесу разыскивал, да обратно в деревню приводил.

– А когда он всех в погребе старосты покойного упрятал, когда в деревню мертвые пожаловали? – взвыл третий, всматриваясь в кровавую маску, в которую превратил лицо чернокнижника Молот Света. – А теперь алые убили его.

Капеллан вышел было вперед, обращаясь к селянам на резком гортанном наречии Громланда. Он поднял руки в усмиряющем жесте, но его слова утонули в возмущенном гвалте толпы:

– Инквизиторы сестру мою сожгли по обвинению в ведьмовстве, – крикнул широкоплечий бородач, указав топором на капеллана. – А она ни в чем неповинна была.

Глаза деревенского детины загорелись яростным огнем. Остальные тут же зло подхватили:

– У меня брат в застенках пропал! – выкрикнула какая – то женщина в сером сарафане и с перемазанным сажей лицом.

– Прикончим их! – рявкнул третий, метнув в капеллана остро заточенный кол. Удивленный такой недружелюбной встречей инквизитор не успел закрыться магическим щитом, и тут же рухнул на колени, роняя в дорожную пыль алые капли крови.