Текст книги "Тайна Хранителей"

Автор книги: Андреа Кремер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

– Коннор, – укоризненно сказала Эдна, прикладывая руки ко рту.

– Нет, – перебил ее Шей. – Он прав. Давайте попробуем.

– Ты уверен? – спросила его Эдна, стараясь скрыть улыбку.

– Да, – сказал Шей и сам неожиданно улыбнулся. – Брось-ка мне еще один меч.

– Пусть попробует цуруги, – предложил Коннор. – Его рукоятка напоминает Халдис.

– Хорошо, – сказала Эдна, снимая со стены длинный, узкий, слегка загнутый к верху меч.

– А чем хочет сражаться моя дама сердца? – спросил Коннор. Разговаривая, он ни на минуту не прекращал крутить мечами, демонстрируя абсолютную власть над оружием.

– Посмотрим, как ему понравится ки джи бьян, – сказала Эдна. – По крайней мере, какое-то разнообразие.

– О, хочешь помахать цепью? – спросил Коннор. – Неплохая мысль.

– Думаю, кнут ему точно понравится, – пробормотала я, мысленно возвращаясь к событиям той ночи, когда мы с Реном должны были заключить союз. Вспомнилась темная лесная чаща и отвратительная улыбка Флинн. Чертова ведьма так закричала, когда я оторвала ей руку. Шей выхватил у нее кнут и тут же использовал против нее.

– Есть ли что-то такое, чем ты не владеешь? – спросила Эдна, лучезарно улыбаясь. Я убрала руки за спину и крепко сцепила пальцы, чтобы не поддаться искушению удушить ее.

– Я не играю в гольф, – сказал Шей с мрачной улыбкой. – Терпения не хватает.

Шей махнул одним мечом, затем вторым. Раздался зловещий свист.

Эдна приняла боевую стойку. Прижимая голову то к одному плечу, то к другому, она стала медленно приближаться к Шею, примериваясь, с какой стороны удобнее напасть. В каждой руке она держала по кнуту, сделанному из нескольких металлических пластин, похожих на звенья цепи. Конструкция была снабжена удобной рукоятью, оплетенной шерстяными нитками. Последнее звено каждого кнута было похоже на хорошо заточенный дротик. Эдна грациозно помахивала плетками, и они извивались в воздухе, как змеи. Оружие было необычным и страшным.

– Это ты называешь кнутами? – спросил Шей Коннора, недоверчиво глядя на удивительное оружие. Я никогда не видела таких плеток.

– Да, вроде того, – ответила за Коннора Эдна, согнула в запястье правую руку, и острый наконечник вонзился прямо в горло одного из манекенов.

– Ух ты! – поразился Шей, отступая на шаг.

– Да, неплохо, – согласилась Эдна, освобождая острие.

– А это у тебя что? – спросила я, наблюдая, как Коннор прилаживает к поясу короткие кинжалы, которые передала ему Эдна.

– А ты подойди поближе и покажи клыки, вот он тебя с ними и познакомит, – пошутил Итан, поднимая арбалет. – Никогда не разделял его страсти к катарам.

Он выпустил четыре стрелы подряд, одну за другой, чрезвычайно быстро, и ни разу не промахнулся.

– Как тебе удается стрелять так быстро? Я всегда думала, что арбалет – оружие для неспешной стрельбы. Мощное, но нескорострельное.

– Тебе знакомы арбалеты европейского образца, – пояснил Итан, подходя к манекену и выдергивая из него стрелы. – А эти сделаны по китайским чертежам. Китайцы как раз предпочитали скорость убойной силе. Эти арбалеты снабжены магазинами. После каждого выстрела происходит перезарядка.

Я приложила руки к груди, вспомнив, как быстро в моем собственном теле оказались стрелы, пущенные Итаном. Он посмотрел на меня и кивнул:

– В случае с Воинами это ключевой фактор. Либо стреляешь часто, либо умрешь.

Коннор посмотрел на арбалет презрительно.

– Мне было бы ужасно скучно, если бы пришлось пользоваться чем-то вроде этого.

– Применение грубой силы – не единственно возможная тактика боя, – парировал Итан.

– Да ты просто руки испачкать боишься, – сказал Коннор, снимая с пояса один из катаров. Крепко сжав рукоять, он посмотрел на широкое, остро заточенное лезвие.

– Кровавое оружие, – сказала Эдна. – Самое подходящее название для этой штуки.

Коннор искоса взглянул на нее и потянулся за вторым кинжалом. Спустя мгновение мне показалось, что очертания его фигуры стали нечеткими. Он взвился как птица и в прыжке обвил кинжал телом. В следующее мгновение он уже сидел на корточках у ног деревянной фигуры. Шей присвистнул, разглядывая глубокие порезы на теле манекена, которые Коннор сделал за считаные секунды.

– Прямо как ниндзя, – сказала я.

Шей искоса посмотрел на меня и слегка улыбнулся.

– Да ну, пижонство, – сказал Итан и рассмеялся.

– К тому же он уже был мертв, – добавил он, поднимая вверх арбалетные стрелы, которые он извлек из груди манекена.

– Сейчас не время хвастаться, – заявила Эдна.

– Это почему? – осведомился Итан.

– Шею нужно попрактиковаться, – пояснила Эдна, помахивая кнутом в воздухе. Металлическая змея, управляемая ее рукой, свивалась в кольца и вытягивалась во всю длину, как живая.

Шей почесал спину и нерешительно посмотрел на нее.

– Может, не стоит?

– Ой, да перестань ты, – сказал Коннор. – Все будет нормально. Ты справишься. А мне не терпится выпустить пар, а то через несколько часов нас ждет безумное предприятие.

– Да уж, – сказал Шей, расправляя плечи. – У меня тоже на душе кошки скребутся.

Итан рассмеялся:

– Да ты не волнуйся. Я буду судить поединок и прослежу, чтобы эти двое сражались по правилам.

– Очень смешно, – заметил Коннор, убирая катары и доставая из ножен свои любимые мечи.

– Готовы? – спросила Эдна.

– Всегда готов, – ухмыльнулся Коннор. Шей кивнул, наблюдая за Ищейками, которые начали медленно ходить вокруг него. Я заметила, как напряглись и запульсировали вены, когда Коннор с Эдной стали приближаться. Эдна выбросила вперед руку и хлестнула кнутом по коленям Шея. Он увернулся, перепрыгнув сверкающую цепь, как детские прыгалки. Но не успел он приземлиться, как на него напал Коннор. Он приближался, вращая мечами с такой бешеной скоростью, что я уже не могла разобрать, где кончается один клинок и начинается другой. Раньше Коннор напоминал танцора, исполняющего пляску с мечами, теперь же он был похож на готовый к взлету вертолет.

Волчий инстинкт подталкивал меня броситься вперед и встать между Шеем и бешено вращающимися блестящими клинками. Тело хотело подчиниться инстинкту. Казалось, что я задыхаюсь: волчица, сокрытая внутри меня, отчаянно боролась за свободу. Она билась и царапала грудную клетку, ставшую для нее тюрьмой. Но я знала: вмешиваться нельзя. Шей должен был справиться сам. Наступил момент, когда Наследник должен научиться пользоваться своей силой. Я даже не подозревала, как трудно будет удержаться и не вступиться за него. Я прижалась к стене, чтобы оказаться как можно дальше от сражающихся. Прямо за мной висела булава с острыми иглами на конце, и я отпрянула, когда почувствовала, как колючки впиваются мне в спину.

Шей, не отводя глаз, следил за Коннором. Вращающиеся мечи соприкоснулись с подставленным им клинком; раздался скрежет и лязг стали. Крепкие каменные стены и потолок усилили звук, отразив его многократным эхом. Пока Коннор и Шей сражались, Эдна атаковала Шея сзади. Над его незащищенной спиной взвились страшные металлические цепи. Я вскрикнула, а Шей неожиданно пригнул оба меча Коннора книзу и поднялся в воздух, перепрыгнув Эдну и приземлившись у нее за спиной. Коннор закричал и бросился на землю, едва увернувшись от просвистевших в воздухе острых, как жала скорпионов, наконечников кнутов, направленных прямо в грудь. Шей схватил Эдну сзади и прижал острие клинка к ее горлу.

– Сдаешься?

Лицо Эдны стало похоже на маску, она пыталась справиться с потрясением. Шумно сглотнув, она осторожно кивнула, стараясь не порезаться о прижатый к ее горлу клинок.

– Черт возьми, – засмеялся Коннор. – Я, кажется, понял. Ты стал избранным, потому что у тебя глаза на затылке. Если ты побреешь голову, лучше видно будет, да?

Шей опустил меч, и Эдна, тяжело дыша, повернулась, чтобы посмотреть на него. Шей улыбнулся, увидев ее изумленные глаза.

– Как тебе это удалось? – спросила она.

Я мысленно задала себе тот же вопрос. Никогда не видела, чтобы кто-то сделал что-нибудь подобное. Я была потрясена. Прижав к груди руки, ощущая кончиками пальцев учащенное сердцебиение, я пыталась отдышаться – такое сильное меня охватило изумление.

Шей пожал плечами:

– Не знаю. Я просто знал, что ты атакуешь. Как-то почувствовал, спиной, наверное.

Итан ничего не сказал. Они с Коннором обменялись взглядами.

– Хорошо, – сказал Коннор, поднимая мечи вверх. – Первый раунд за тобой. До двух побед из трех? Продолжаем?

– Эдна? – спросил Шей.

– Второй раз я это проделать с собой не позволю, – заявила она, игриво отталкивая его, чтобы освободиться.

– Ну, давай проверим, – сказал Шей, улыбаясь.

Смотреть на них мне больше не хотелось. Видя, как яростно они сражались, а потом весело болтали, как будто ничего особенного не произошло, я чувствовала себя как человек, случайно оказавшийся на чужом празднике. Их смех, показная лихость и удаль резали мою душу, как прижатая к груди колючая проволока. Обо мне все забыли, никто не обращал на меня внимания. Все развлекались, и впечатление было такое, словно все, о чем мы узнали, сидя на кухне, ровным счетом ничего не значило. Мать моя была убита, стая находилась в смертельной опасности, а они нашли повод забыть об этом. Горе мое разделить было некому. Чувствуя себя жалкой и безутешной, я вспомнила об Анселе. Если уж я погрузилась в пучину уныния, то каково сейчас ему? Чувство вины пронзило меня острым ножом. Как можно было забыть о том, что не я одна потеряла любимых людей? Наоми, нашу маму, убили, но Ансель потерял не только ее: у него забрали и уничтожили волчью сущность. Мне было плохо, страшно и грустно, но я, по крайней мере, осталась сама собой, то есть Воином. А для него все кончено. Никто не заметил, как я развернулась и выскользнула за дверь. Выходя, я заметила, что Коннор как раз бросился в атаку. Шей растерялся от неожиданности и выронил меч.

– Эй! – вскрикнул он.

– Ты думал, я буду предупреждать тебя после того, что ты проделал в прошлый раз? – отрывисто сказал Коннор. – Эдна, вперед!

– С удовольствием разделаюсь с ним, – засмеялась девушка, бросаясь в атаку.

Шей присел на корточки и сделал кувырок, уклоняясь от удара ногой, которым Эдна хотела поразить его.

– Промазала!

Уходя, я слышала за спиной звон стали и крики сражающихся.

17

Почуяв запах брата, я шла по темному коридору. В конце его была лестница, за ней – приоткрытая дверь, из-за которой пробивался яркий свет. Поднявшись на площадку, я осторожно надавила на дверь и просунула голову в комнату.

– Это ужасно, парень, – говорил Айзек, потирая виски и глядя на Анселя. – Что тут еще скажешь.

Я постучалась. Айзек повернулся, чтобы посмотреть, кто пришел. Ансель поднял голову, увидел меня и снова вперился в пол.

– Ты пришла мне помочь? – спросил Айзек, подходя ко мне.

Я кивнула и посмотрела на Анселя. Брат сидел на краешке кровати и разглядывал носки башмаков.

– Хорошо, что ты пришла, – сказал Айзек шепотом, приблизившись на расстояние вытянутой руки. – Тесс гораздо лучше меня справляется с такими делами. Она всегда заботится о гостях.

– Я и не знала, что здесь есть спальни для гостей, – сказала я, разглядывая маленькую комнату со спартанской обстановкой, в которой мы находились.

– Когда сюда прибывают команды Боевиков, они, бывает, проводят несколько дней за обсуждением предстоящей миссии, – пояснил Айзек. – Здесь они живут, когда нет нужды возвращаться в Академию. Да и Жнецам где-то жить нужно.

– Да, это верно, – согласилась я. – Как он?

– Говорит, что ему не больно, что все нормально, – сказал Айзек. – Но парень действительно не в себе. Так и не смог убедить его что-нибудь съесть. Я разогрел для него жаркое. Тарелка на тумбочке у кровати. Может быть, у тебя получится.

– Спасибо, что побыл с ним, – сказала я.

– Да не за что, – ответил Айзек. – Я буду внизу, если что-нибудь понадобится.

– Да, хорошо, – сказала я, подходя к кровати.

Оказавшись рядом с братом, я присела на краешек кровати подле него. Ансель никак не реагировал на мое появление. Он смотрел на руки, которые сжимали какой-то предмет.

– Значит, ты так и не поел? – спросила я, указывая на стоящий на тумбочке горшочек с жарким.

– Поем, когда проголодаюсь, – пробормотал он под нос.

– Я ела их пищу, – сказала я, стараясь, чтобы слова звучали непринужденно. – Клянусь, она не отравленная.

Он не засмеялся, но убрал то, что сжимал в руках, в карман. Оказалось, это скомканный лист бумаги.

– Что это? – спросила я, нахмурившись.

– Ничего, – ответил Ансель, скрещивая руки на груди. – Что тебе нужно?

– Тебе пришлось многое пережить, – сказала я, решив, что непринужденной беседы не получится. – Теперь нужно прийти в себя.

Я хотела обнять его за плечи, но он резко отстранился.

– Не трогай меня.

– Почему? – спросила я, стараясь говорить как можно мягче. – Я так рада видеть тебя, Ан. Мне тебя не хватало.

Он снова рассмеялся скрипучим, похожим на воронье карканье смехом, который я уже слышала.

– Вот как? Странно.

Я не знала, как избавиться от ощущения сухости в горле. Говорить было трудно, смотреть на брата и слушать его странный, пустой голос – еще труднее.

– Мне пришлось уйти.

Он ничего не ответил.

– Я должна была так поступить. Они хотели убить его.

– Они убили маму, – прошептал он.

– Я знаю, Ан, – сказала я, с трудом произнося слова. – Но во время церемонии я должна была убить Шея.

– Как долго ты еще будешь мне об этом рассказывать? – спросил Ансель едва слышно. – То, что случилось с нами, от этого никак не меняется. Ты не знаешь, что с нами сделали. Тебя там не было.

Говоря, он царапал ногтями запястья. Нагнувшись, я посмотрела на глубокие царапины, оставшиеся на коже.

– Прекрати немедленно!

– Да с какой стати я должен прекращать, – спросил он и снова рассмеялся глухим хриплым смехом.

– Да, меня там не было, но я вижу, как плохо тебе было.

Он поежился и прижал руки к животу, как будто стараясь унять подступившую тошноту.

– Мне кажется, они до сих пор терзают меня. Не могу забыть, как они отняли у меня волчью сущность. – Он заговорил едва слышно. Мне пришлось нагнуться к самым его губам, чтобы уловить смысл. – Не могу с этим жить.

– Ансель, твоя жизнь не закончилась. Ты – это ты, а я люблю тебя, – сказала я, сжимая его безвольные руки. – Прошу тебя, не нужно делать себе больно.

Конечно, я видела, как повлияло на него наказание. Отрицать это было бессмысленно. Я понимала, что такое – потерять волчью сущность.

– Мы найдем способ помочь тебе.

– Только Ищейки могут сделать меня таким, каким я был, – сказал брат. – А они уже отказались. А Хранители…

– То, что они сделали, – ужасно, но нельзя сдаваться. Прошу тебя. Ты должен быть сильным, хотя бы ради меня. И ради Брин.

Он заскулил.

– Даже если Брин жива, ей лучше не знать, что со мной случилось.

– Это неправда.

– Она заслуживает того, чтобы рядом с ней был равный. Если она останется со мной, она никогда не сможет быть собой в полной мере. Ей нужен Воин.

– Ничего подобного, – сказала я.

– А ты откуда знаешь?

– Дело в том, что так было не всегда, – сказала я тихо.

– О чем ты говоришь, Калла?

Он смотрел на меня злыми глазами. Таким я никогда еще его не видела. Брату казалось, что он потерял все, ради чего стоило жить.

– Я узнала о том, что Воины и Ищейки раньше заключали браки между собой. – Значит, чтобы тебя любили, быть волком необязательно.

Ансель посмотрел на меня недоверчивыми глазами.

– Это правда. Такое уже было, просто давно, – сказала я. – Было время, когда Ищейки и Воины заключили союз. Они были соратниками… а иногда создавали семьи.

– Давно… – пробормотал он.

Я видела, как огонек, который было разгорелся после моих слов, угас. Глаза стали пустыми; брат снова сдался.

– Кроме того, мне это известно самой, ведь я люблю Шея, – сказала я, чувствуя, что голос дрожит. – Я любила его и до того, как превратила в волка.

Ансель посмотрел на меня. На мгновение маска безволия упала с его лица, и я увидела перед собой того брата, которого знала прежде.

– Я это знал, – сказал он, чуть было не улыбнувшись.

– Я это видела.

– Мне кажется, это важно, – признал он, вздохнув. – Я говорил тебе, что готов бежать с Брин, если потребуется. Возможно, я сам во всем виноват.

Уголки его рта стали загибаться книзу. Потом, спохватившись, брат нахмурился.

– Ты когда-нибудь любила Рена? Я думал, что между вами что-то есть. В смысле какая-то связь. Вы же оба вожаки. Или ты была с ним только по необходимости?

Я поежилась, чувствуя, как в глубине души снова начинается буря.

– Я…

Пришлось умолкнуть, потому что в голове, как в калейдоскопе, завертелись, сменяя друг друга, воспоминания: лицо Рена, его прикосновения, его смех. Я призналась себе в том, что люблю Шея, только когда поняла, что могу навеки потерять его. Теперь в опасности Рен. Неужели я хочу спасти его потому, что люблю?

И вдруг мне показалось, что он снова рядом, стоит и шепчет мне на ухо: «Все дело в том, кого ты любишь, Калла». Я готова была поклясться, что чувствую кожей его дыхание.

Ансель следил за мной. Я не ответила, и он покачал головой.

– Забудь, – сказал он, растягиваясь на кровати. – Значит, ты им доверяешь?

– Кому? Ищейкам?

– Да.

– Мне кажется, им можно доверять, – призналась я, думая о том, что до сих пор не знаю, насколько они заслуживают доверия.

– Что ты собираешься делать дальше? – спросил он. – Если завтра ребята окажутся здесь, что будет дальше?

– Мы поможем Шею, – сказала я, продолжая думать о Рене.

– В чем?

– Спасти мир.

– И все?! – рассмеялся Ансель, на этот раз своим прежним, веселым смехом.

– Ну, да, – улыбнулась я. – Всего-то.

Мы немного помолчали. В комнате стало тихо, и я услышала, как оглушительно бьется мое сердце.

– Ансель, я думаю, стоит попробовать.

– Что?

– Превратить тебя, – сказала я. – Хранители вечно лгут. Они могли сказать неправду.

Я наблюдала за ним. Мускулы на шее брата напряглись.

– Ты так думаешь?

Я не знала, что мне следует думать, но изо всех сил надеялась, что они все же солгали.

– Они никогда не говорят правду, – сказала я шепотом.

Брат повернул голову и пристально посмотрел на меня.

– Хорошо, – сказал он, и я заметила, что руки его задрожали.

Я обернулась волчицей, и его лицо исказила гримаса боли. Нетрудно было представить, как обидно ему было наблюдать за трансформацией. Для меня обернуться волчицей было так естественно, а у него эту возможность украли.

Ансель вскочил с кровати и наблюдал за мной, стоя рядом. Я щелкнула зубами и осторожно ткнулась мордой в его руку. Подняв голову вверх, я посмотрела на него. Ансель кивнул, дав понять, что можно продолжать. Я укусила его, быстро и глубоко. Не сдержавшись, он вскрикнул от боли, и я почуяла едкий запах страха.

Приняв человеческое обличье, я подошла к нему, взяла рукой за подбородок и подняла голову вверх, чтобы посмотреть прямо в глаза.

– Bellator silvae servi, – сказала я. – Лесной Воин, я, вожак стаи, призываю тебя на службу в момент нужды.

Слышно было, как брат учащенно дышит. Я ждала, было страшно. Я закрыла глаза, надеясь, что сила, связывающая вожака с членами его стаи, перейдет от меня к брату. Не открывая глаз, я снова заговорила. Голос плохо слушался.

– Bellator silvae servi, – повторила я. – Лесной Воин, я, вожак стаи, призываю тебя на службу в момент нужды.

Ничего не происходило. Магия не действовала.

Когда я открыла глаза, Ансель горестно покачал головой. Он стоял, плотно сжав веки. По щеке покатилась слезинка.

– Bellator silv… – начала я снова, но Ансель остановил меня.

– Нет, не нужно, – сказал он, открывая покрасневшие от слез глаза. – Ничего не получится.

Я не знала, что сказать. Они сделали то, что обещали. Волчья сущность Анселя была уничтожена, и я не могла призвать ее снова. В этот момент я возненавидела Хранителей с новой силой.

– Тебе нужна кровь, – с трудом сказала я. – Рана кровоточит.

– Нет, – сказал Ансель, прикрывая следы от укуса рукавом. – Не нужно.

– Ансель, – взмолилась я, протягивая к нему руки.

– Я же сказал, не нужно! – крикнул он с такой яростью, что я осталась на месте, скованная страхом.

Он упал на кровать. На лице появилось отсутствующее выражение, которое было страшнее маски гнева, исказившей его черты секунду назад.

– Тебе нужно идти, – сказал он, глядя в потолок. – Ты должна выспаться перед рассветом.

– Я тебя не оставлю.

Он сунул руку в карман и вытащил скомканный лист бумаги.

– Ансель, что это? – спросила я, стараясь разглядеть то, что он держал в руках.

– Оставь меня.

Он пристально посмотрел на скомканный клочок бумаги, потом крепко сжал кулак и приложил руку к груди.

– Это от Брин, ясно? Она дала мне это, прежде чем Хранители разлучили нас.

– О боже, – сказала я. Должно быть, Брин написала для него прощальное стихотворение. Интересно, а он успел оставить ей что-то на память? Брат и лучшая подруга. Я пыталась скрыть от Хранителей их роман. Наверное, было бы лучше, если б они сбежали вместе, прежде чем случилось то, что случилось. Разве могло с ними случиться что-то худшее, если бы они решились на побег?

Ансель довернулся ко мне спиной.

– Уходи, – сказал он.

Я постояла у края кровати, закрыв лицо руками. Когда дыхание брата выровнялось и успокоилось, я поняла, что он уснул. Стараясь не разбудить его, я осторожно растянулась рядом, положила голову на подушку и стала смотреть на него. Через некоторое время он начал стонать во сне и скулить как щенок, которому сделали больно. Это продолжалось долго, он плакал во сне, но не просыпался. В конце концов я и сама не выдержала и заснула. Засыпала я под его тихие стоны. Кошмары продолжали преследовать брата.