Текст книги "Тайна Хранителей"

Автор книги: Андреа Кремер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

Часть II
АД
12

Оставь надежду всяк сюда входящий.

Данте «Божественная комедия» («Ад»)

– Что? – спросила я хрипло.

– Брат? – поразился Шей. – Ансель?

– Я не знаю имени, – сказала Эдна. – Что же ты стоишь? Побежали!

Я вышла из ступора и ринулась в коридор. Эдна бежала впереди. Было слышно, как Шей топает за спиной, не отставая ни на шаг.

Итан подстрелил Воина. Подстрелил? Эйфория от выброса адреналина, случившегося сразу после того, как я услышала поразительную новость, сменилась страхом. Он крепчал на глазах, как мороз, и вскоре, когда впереди замаячили очертания портала, я испытывала неподдельный, первобытный ужас.

Возле двери стоял мужчина, и я остановилась, потому что он был мне совершенно незнаком.

– Молодец, нашла их, – сказал он. – Все уже прошли.

– Это Джером, Калла, не останавливайся, – сказала Эдна, подталкивая меня к двери. Я оступилась и упала на руки, проскочив через портал и очутившись в тренировочном зале Чистилища.

– О чем ты думал? – орал Монро. – Это же ребенок!

Я ужаснулась, представив, что могло быть причиной тому, что Монро так рассердился.

– Он бежал прямо на меня и орал, как индеец, клянусь тебе! – сказал Итан сдавленным голосом, полным внутреннего напряжения. – Бежал прямо на меня и кричал: «Я – Воин! Я – Воин!», и так без конца. Что мне было делать?

Айзек, Коннор и Силас стояли и пристально смотрели на бесформенное, похожее на мешок тело, лежавшее перед ними. У всех были серые, как пепел, лица. Я присмотрелась и увидела, что тело лежит в луже крови.

Монро оторвал разъяренный взгляд от лица Итана и заметил нас. Я увидела страх в его глазах, когда он посмотрел на меня.

– Калла, – сказал он, перешагивая через кровавый след, тянувшийся от тела, лежащего у ног Ищеек, и схватил меня за руку.

Я вырвалась и оттолкнула Коннора, который встал позади Монро, чтобы скрыть от меня то, что лежало на полу. Ансель не двигался. Его одежда была черной от крови. Я вскрикнула и закрыла рот руками. Из груди торчали арбалетные стрелы.

– Ансель! Ансель!!!

– Я не знал, что это он… – начал Итан, глядя на меня бешеными глазами. – Он бросился на меня. Я думал, он мне голову откусит.

Я кинулась на него, но Коннор схватил меня сзади.

– Не нужно, девочка, – сказал он, стараясь, чтобы голос звучал спокойно, но я услышала в нем оттенок испуга. – Не нужно плодить насилие.

– Я убью тебя, – прошипела я, стараясь вырваться из цепких рук Коннора.

– О боже, – сказал стоявший подле нас Шей, глядя на Анселя. – Ты можешь ему помочь?

Гнев налетел на меня, как цунами, смывая на пути все рациональные мысли. Я закрыла глаза и попыталась успокоиться.

– Если сердце еще бьется, – сказала я наконец, – может быть, смогу.

– Хорошо, давай попробуем. Я помогу. Соберись, Кэл. Спасем Анселя, – сказал Шей, касаясь моей руки.

Он посмотрел на Коннора:

– Отпусти ее.

Коннор взглянул на Монро, занявшего позицию между мной и Итаном. Монро быстро кивнул. Коннор отпустил меня, а Шей схватил за руки и потащил к распростертому на полу телу. Я опустилась на колени прямо в лужу крови и приложила руки к груди Анселя. Он дышал, хрипло и прерывисто. Пульс прощупывался, но был слабым и непостоянным.

Я не смогла сдержаться и зарыдала.

– О боже, Ансель.

– Прости меня, – сказал Итан, глядя на нас. Он перевел взгляд на Анселя, и глаза его наполнились ужасом и горем. – Я не знал, что это твой брат.

Чувствуя, как в душе поднимается новая волна гнева и отчаяния, я посмотрела на Итана взглядом, полным ненависти и мщения.

– Заткнись, Итан, – сказал Монро и подвинулся, чтобы заслонить его от моего взгляда.

– Калла, – сказал Шей, и звук его голоса заставил меня вернуться к реальности, – Анселю нужна помощь. Что я должен сделать?

Я потрясла головой, стараясь сосредоточиться.

– Ему, нужна моя кровь. И надо будет выдернуть стрелы.

Шей кивнул.

– Когда скажу, вытаскивай их за древко. Чем быстрее, тем лучше.

– Понял.

Он подошел к распростертому телу с другой стороны и схватился за древко стрелы. Я прижала к губам запястье и прокусила кожу. Просунув руку под голову Анселя, я приподняла ее, потом пальцами раскрыла ему рот. Нагнувшись и нашептывая ему в ухо слова утешения, я прижала прокушенную руку к его губам.

– Послушай, маленький брат. Пожалуйста, послушай меня, – сказала я, не сдерживая рыданий. – Мне нужно, чтобы ты меня услышал. Ты должен глотнуть, Ансель. Пожалуйста, глотни.

Кровь лилась Анселю прямо в рот и стекала в глотку. Я закрыла глаза и прижалась лбом к его затылку. Ищейки стояли вокруг, не двигаясь и не нарушая молчания, с глазами, полными ужаса с примесью любопытства.

Ансель не двигался. Рот его наполнился моей кровью, из уголка потек красный ручеек.

– Калла? – сказал Шей полным ужаса голосом.

– Пожалуйста, Ансель, – снова зашептала я. – Пей. Я люблю тебя. Не умирай. Пей.

Тело Анселя дернулось, конвульсия прошла по рукам и ногам. Рот приоткрылся, и он глотнул. Мышцы снова сократились, и голова вывалилась из моих рук.

– Эдна, Коннор, сюда! – крикнула я. – Он будет биться. Держите его крепче.

Они подбежали и прижали плечи Анселя к полу. Тело снова дернулось, но они без труда удержали его. Даже несмотря на кипевший в сердце гнев, я удивилась: слишком уж слабо он дергался. Я снова поднесла к губам брата кровоточащую руку.

– Давай, Ансель, – сказала я. – Не останавливайся. Пей. Не нужно сопротивляться.

Он сделал еще один судорожный глоток и начал пить.

– Держите его, – сказала я, посмотрев на Эдну и Коннора.

Они закивали, давая понять, что им все ясно.

– Шей, теперь выдергивай стрелы.

– Понял, – сказал Шей, делая глубокий вдох. – Так, поехали.

Он вытащил из груди брата первую стрелу. Глаза Анселя открылись, он отпрянул и зарычал, разбрызгивая кровь, сочившуюся изо рта. Эдна ахнула, но Коннор крепко держал его.

– Держите крепче! – крикнула я и снова прижала руку к губам Анселя.

С каждой минутой моя тревога усиливалась. Ансель почти не сопротивлялся. Что, если я подоспела слишком поздно, и его уже не спасти?

– Давай следующую, Шей, – приказала я, борясь с закрадывающимся в сердце ужасом. – Нужно выдернуть их как можно скорее.

Шей кивнул и выдернул, одну за другой, две стрелы.

– Это все, – сказал он, отбрасывая их в сторону.

Я держала руку у раскрытых губ. Ансель перестал дергаться и стал жадно пить кровь. Почувствовав слабость, я прилегла на пол рядом с ним – крови вытекло много.

– Калла, – сказал Шей, обхватив меня за талию, чтобы поддержать.

– Все будет хорошо, – сказала я.

Ансель перестал пить. Я нерешительно убрала руку и зажала ранку пальцами. Брат открыл глаза.

– Калла?

Я снова зарыдала и прижала его к себе. Монро судорожно вздохнул.

– Слава богу!

– Неудивительно, что Боевикам так трудно их убивать, – поразился Силас. – Ты видел, как быстро он ожил? Нужно будет поговорить в Академии насчет этого. Нужно придумать какой-нибудь способ борьбы.

– Заткнись, Силас, – проронил Коннор сквозь плотно сжатые зубы.

– Это ты, – произнес Ансель, часто моргая глазами. Голос у него был еще слабый. – Поверить не могу в то, что я тебя нашел.

– Ансель, – сказала я, зарываясь лицом в его мягкие волосы. – Боже мой, Ансель.

Я видела, что он никак не может толком сфокусироваться, когда его взгляд бесцельно скользил по лицам окружавших нас Ищеек. Наконец он остановился на Итане. Тот отшатнулся.

– Вот этот в меня стрелял.

– Не волнуйся… – начала я. – Все будет хорошо. Он не знал, что ты мой брат. Сейчас ты в безопасности.

Ансель посмотрел на меня. Я едва могла его узнать – улыбка, блуждавшая по лицу, стала пустой, отрешенной.

– Нужно было дать ему меня убить.

13

Впившись ногтями в плечи Анселя, я пристально смотрела ему в лицо, не веря своим ушам. То, что я только что услышала, никак не укладывалось в голове. Знакомый запах брата едва угадывался – настолько его забили другие составляющие: страх, медный аромат крови, грязь. Шей сел на корточки рядом с нами.

– Ансель, привет. Расслабься, все отлично.

Ансель засмеялся, и мне стало еще хуже. Такого ужасного смеха я еще не слышала. Он был грубым и совершенно нерадостным.

– Ты думаешь, Шей? – спросил он, снова улыбаясь своей чудовищной отрешенной улыбкой. – Думаешь, все отлично?

– Ансель, да что случилось? – спросила я, отбрасывая с его лба прилипшие пряди волос.

Он сбросил мою руку и попытался выбраться.

– Прекрати. Оставь меня в покое.

Я лишь сильнее прижала его к себе. Непонятно было, чем вызвано такое странное поведение. Он старался отодвинуться, но не смог выиграть ни сантиметра. Вскоре он перестал сопротивляться, и Шей посмотрел на него широко раскрытыми, удивленными глазами. Затем, побледнев, он встал на ноги.

– О нет, – пробормотал он.

– Что? – спросила я, удивленно посмотрев на него.

Шей покачал головой, глядя на Анселя.

– Я не знаю, может ли такое быть, но мне кажется…

– Что тебе кажется, избранный мальчик? – спросил Ансель, скорчив гримасу и глядя на Шея злыми глазами. – Тебе не кажется. Ты знаешь, конечно, знаешь.

Улыбка исчезла с его лица, он выглядел несчастным, сломленным человеком.

– Да о чем ты говоришь? – спросила я Анселя почему-то шепотом.

– Я… – сказал он, опуская голову и глядя на меня. На мгновение в его серых глазах мелькнула искра гнева, сделав их похожими на грозовые тучи, наэлектризованные до предела. Затем они погасли и затянулись похожей на туман пеленой. Я смотрела в глаза человека, потерявшего всякую надежду.

Монро осторожно сделал шаг в нашу сторону. Ансель не реагировал. Он смотрел вперед, в одну точку. Монро встал на колени рядом с ним и нахмурился.

– Он ранен?

– Не знаю, – сказала я, продолжая глядеть на Анселя. – Маленький братец, пожалуйста, поговори со мной.

– Они забрали это, – прошептал он так тихо, что я еле разобрала слова.

– Что забрали?

– Калла, – попытался предупредить меня Шей. – Оставь его. Ему, возможно, стоит отдохнуть.

– Меня, – сказал Ансель, не глядя мне в глаза. – Все. Все пропало. Я покойник.

– Тебя здесь никто не тронет, – тихим, успокаивающим голосом сказал Монро. – Сестра права. Ты в безопасности.

– Это не важно, – сказал Ансель.

Мое терпение лопнуло.

– Да что с тобой, черт возьми?

Я оттолкнула его, и он упал на пол, как тряпичная кукла. О боже. Что это было?

Он немного полежал на полу, а потом я увидела, как затряслись его плечи. Ансель бешено замолотил по полу кулаками и зарыдал.

Коннор изумленно смотрел на него.

– Что, все Воины позволяют друг другу кидать себя на пол? Или дело в том, что ты вожак?

– Нет! – закричала я, стараясь прогнать ужасную мысль, зародившуюся в сознании. Я подползла к Анселю и осторожно перевернула его лицом вверх.

– Ансель? – позвала я, но он попытался вырваться.

– Не трогай меня.

– Почему ты не можешь со мной справиться? Почему не дерешься?

Ответ мне был известен заранее, но все инстинкты, казалось, ополчились против истины.

Он злобно посмотрел на меня и крепко прижал кулаки к бокам.

– Я же сказал. Они забрали это.

– Не понимаю, объясни, Ан. Не понимаю, – сказала я, чувствуя, что на самом деле все отлично понимаю, но не готова в это поверить.

– Он больше не Воин, – тихо сказал стоявший рядом Шей.

Я подняла голову, повернулась и посмотрела на него. Лицо Шея по-прежнему было бледным, даже зеленым.

– Так не бывает, – заявила я. – Нет, нет и нет.

– Так бывает, – тихо сказал Монро, незаметно наблюдая за тем, как брат старается пережить тяжелую минуту.

– Нет, не бывает! – истошно крикнула я, стараясь отмахнуться от того, что видела собственными глазами.

– Людей можно превращать в Воинов, – сказал Монро. – И наоборот. Воинов можно превращать в людей.

– Нет! – закричала я, вскакивая на ноги и становясь возле брата, словно они хотели на него напасть. – Не может такого быть!

– Монро прав, – сказал Силас, разглаживая край рубашки. – Само по себе существование Воинов – нарушение законов природы. Хранители умеют нарушать их, когда нужно.

Я зарычала на него. Он посмотрел на меня с ужасом и удивлением.

– Но это правда.

– Заткнись, Силас, – сказал Коннор, отвешивая ему подзатыльник.

– Ой, – закричал Силас, хватаясь за голову. – Что? Я просто указываю на…

– Перестань, – отрезал Монро.

– Зачем они это сделали? – спросил Шей Анселя, усаживаясь на корточки рядом с ним и глядя ему прямо в глаза. – Зачем им это было нужно?

Ансель хмуро и сердито поглядел на него.

– Чтобы преподать урок. Им нужно было устроить показательное выступление.

У меня пересохло во рту.

– Какое еще выступление? Перед кем? – произнесла я хрипло, едва ворочая языком.

Ансель так же сердито посмотрел на меня, и мне пришлось опереться на руки – такой тяжелый у него был взгляд. Да как может родной брат так на меня смотреть.

– Выступление? Перед твоей стаей, – прошипел он. – Или ты уже о ней забыла? У тебя тут достаточно новых друзей?

– Не надо так, – сказал Шей, садясь между мной и братом. – Ее нельзя винить. Она сделала то, что сделала, чтобы спасти мне жизнь. Если тебе нужно найти виноватого, то это я.

Ансель холодно посмотрел на него, улыбнувшись уже знакомой мне отрешенной улыбкой.

– Поздравляю, приятель. Теперь ты волк, а я – нет. Она превратила тебя, а нас забыла.

– Все было не так, Ансель, они хотели убить его! – закричала я и залилась слезами.

– Что ж, так бы только его убили, а теперь убьют всех нас, – сказал брат, глядя в пол. – Скоро погибнет вся стая.

– Нет, – сказала я шепотом.

Они не умрут. Неужели они захотят перебить всех молодых волков? Всех, сколько их есть? Такое в моей несчастной голове никак не укладывалось. Да, Хранители уничтожали тех, кто поднимал восстания в прошлом. Неужели, сбежав, я подписала приговор всей стае?

Внезапно рядом появился Монро. Он сел, положил руки Апселю на плечи и посмотрел прямо в глаза.

– Слушай меня внимательно. Мы можем помочь тебе и твоим друзьям. Но ты должен сказать мне правду. За тобой следили?

Ансель закатил глаза и плюнул Монро в лицо.

Эдна вскрикнула, но Монро поднял руку, призывая всех к молчанию.

– Я понимаю, ты страдаешь, – сказал он тихо и без малейших признаков гнева. – Но ты должен мне доверять. Мы тебе не враги. Твоя сестра здесь в безопасности. То же самое и с тобой.

Я сидела, едва дыша. По лицу катились слезы, текли по подбородку и капали на грудь. Что я наделала? Я закрыла глаза. Перед глазами кружились знакомые лица. Брин. Мэйсон. Рен.

Я почувствовала прикосновение чьей-то руки.

– Это не твоя… – тихонько начал Шей.

– Не надо, – сказала я, отдергивая руку. – Это моя вина.

Ансель протяжно вздохнул.

– Меня выбросили из микроавтобуса в спальном районе. Сказали, если повезет, найду сестру.

– Итан? – сказал Монро, вскакивая.

– Он был один, – подтвердил Итан. – Никто не следил. Никого не было.

– Его послали к нам в назидание, – сказал Коннор. – Они любят такие подлые штуки.

Эдна поежилась, и Коннор обнял ее за плечи.

– Вполне возможно, ты прав, – сказал Монро.

Эдна выступила вперед:

– Ему нужно помыться. Я подберу одежду.

– Я хочу, чтобы меня оставили в покое, – сказал Ансель, но уже без тени гнева в голосе.

Я подобралась ближе.

– Позволь им помочь тебе, Ан. Они действительно хотят нам помочь.

– Не нужно было тебе ничего рассказывать, – сказал он, дрожа. Наконец он поднял на меня остекленевшие от горя глаза. – Но я рад, что ты жива.

Я засмеялась сквозь слезы.

– Спасибо.

– Почему ты оставила нас?

– Я не могла позволить им убить Шея. Не могла, – сказала я, чувствуя, что дыхание вот-вот перехватит. – Я не хотела вас оставлять. Мне очень грустно.

Брат положил голову мне на плечо, и, обняв его, я почувствовала, что он дрожит.

– Мне тоже очень грустно.

14

Все собрались за столом в кухне Чистилища. Силас и Эдна разливали чай и ставили перед каждым кружку, над которой поднимался пар. Уже не покрытый коркой из запекшейся крови, умытый и одетый в подобранную Эдной одежду, Ансель стал похож на себя прежнего. Увы, только до определенной степени. Лицо брата стало бледной копией жизнерадостной физиономии, которую я знала и любила. Плечи его были укрыты одеялом, но он продолжал дрожать. Брат всегда был оптимистом; улыбка редко сходила с его лица. Даже если он не улыбался, кончики губ всегда подергивались, таким смешливым он был. Теперь черты его напоминали выцветшую акварель. Глаза, наполовину скрытые упавшими на лицо светлыми волосами, были отрешенными. Я села напротив и наблюдала за каждым движением, пытаясь понять, о чем он думает, не больно ли ему. Я хотела сесть рядом, но он отодвинулся. Казалось, мое присутствие ему неприятно.

Он больше не был волком. Я понимала, насколько тяжела эта утрата. Всю свою жизнь мы были волками и гордились этим. Жить, понимая, что часть тебя исчезла… невозможно. Я бы чувствовала себя потерянной. Но почему он не хочет, чтобы я сидела рядом? Я же знаю – в этом нет его вины. Неужели он стыдится? Или боится меня?

Но ведь Анселя не бросили в клетку к волкам. Его, наоборот, изгнали из клетки. Выбросили на улицу как ненужную вещь, отработанный материал. Господа потеряли к нему интерес.

Все сидели молча и ждали ответа Анселя на вопрос, заданный Монро.

Брат не двигался и сидел, сжав пальцами стоявшую перед ним кружку.

Монро несколько раз кашлянул.

– Я понимаю, тебе тяжело, но ты должен рассказать, что произошло, когда Калла и Шей сбежали из Вейла.

Ансель отодвинул кружку и спрятал под стол трясущиеся руки.

– Мы ждали ее на поляне.

Я закрыла глаза и мысленно вернулась в ту роковую ночь. Услышала барабанную дробь, голоса Нева и Сабины, песню, которую они пели. Вспомнила, как, почуяв запах Шея, нашла его связанным в лесу, с повязкой на глазах. Сердце забилось в такт бешеному грохоту барабанов.

– Но она не вернулась, – услышала я голос брата сквозь туман воспоминаний. Открыв глаза, я обнаружила, что он смотрит на меня.

– Она нашла меня, – пояснил Шей. – Меня похитили. Связали по рукам и ногам и хотели принести в жертву во время церемонии.

– Интересно, – пробормотал Силас.

– Это не интересно, – грубо оборвал его Коннор. – Это жестокая и безумная затея.

– Какого черта ты вообще здесь делаешь? – оскалилась я на Секретаря. – Ты ведь Секретарь?

– О, я люблю эту девочку, – осклабился Коннор.

– Секретари занимаются организацией разведки всех укрепленных районов, – сказал Силас, раздуваясь от сознания собственной значимости как шар. – Сегодня мы потеряли агента. Этот мальчик – наш единственный источник информации о том, что там случилось.

Он многозначительно посмотрел на Анселя, но брат продолжал смотреть на крышку стола и ничего не сказал.

Силас откашлялся и обратился к Шею.

– Расскажи о жертвоприношении. Видел ли ты какие-нибудь ритуальные приготовления?

– Ритуальные приготовления? – удивленно переспросил Шей. – М-м-м… Ну, не знаю. Я был в шоке. Если по дороге в лес что-то и происходило, я ничего не видел.

Коннор посмотрел на него.

– Все нормально, парень? – осведомился он.

– Да, все в порядке, – заверил его Шей, но я заметила, что он побледнел.

– Вы не могли бы воздержаться от вопросов и дать ему рассказать? – спросил Монро, жестом показывая Анселю, что он может продолжать.

Все умолкли.

– Никто не знал, что, собственно, должно произойти, – сказал Ансель и на секунду замолчал. – По крайней мере, никто из тех, кто был рядом со мной. Мы ожидали увидеть Каллу и Рена вместе, вот и все. Мы знали, что кого-то принесут в жертву, но думали, это будет…

Брат остановился и оглядел сидящих за столом Ищеек.

– Очень мило, – мрачно захохотал Коннор.

– Что? – спросила Эдна.

Итан сморщился. Поднявшись, он подошел к камину.

– Один из нас. Они считали, что в жертву принесут кого-то из нас.

Айзек поперхнулся и отставил кружку с чаем в сторону. Эдна передала ему салфетку. В комнате воцарилась гнетущая тишина.

– Это все в прошлом, – сказал Монро. – Забудьте об этом.

Ансель посмотрел на Монро, тот кивнул ему, дав знать, что он может продолжать.

– Мы ждали долго. Эфрон послал несколько старших волков в лес, и через несколько секунд мы услышали их вой. Все побежали туда. Волки и Хранители, все. А потом я увидел ее.

– Флинн, – сказали мы с Шеем одновременно.

Ансель кивнул.

– Я стоял и смотрел на нее. Мне было неизвестно, что она делала в лесу. Однако она была мертва, и убил ее явно кто-то из наших.

Он сделал паузу и посмотрел на меня.

– Ты знала, что она – суккуб?

– Нет, пока она на нас не напала, – ответила я шепотом, вспомнив огромные крылья и клубы огня, которые изрыгала Флинн.

– Все с ума посходили. Эфрон и Люмина выкрикивали приказы, – продолжал Ансель. – Я пытался остаться с Брин, но старшие волки из стаи Бэйнов схватили нас. Я не понимал, что происходит. Они бросили нас в машину и повезли в спальный район.

– Куда? – спросила я.

– В Эдем, – пояснил брат. – Но не в сам клуб. В подвал. Там у Эфрона что-то вроде… тюрьмы. Туда нас и отвели.

– Да, это интересно, – пробормотал Силас.

– Что? – спросил Шей.

– Мы не знали, где Хранители держат пленных, – объяснил Монро. – Продолжай, Ансель.

– Я не мог понять, почему к нам вдруг стали относиться как к врагам.

Ансель заговорил заметно быстрее.

– Они посадили нас с Мэйсоном в одну камеру. Думаю, Брин и Фей тоже сидели вместе. Я их не видел, но слышал их негодующие крики.

Я задрожала. Шей взял меня за руку, и на этот раз я не стала сопротивляться.

– Какое-то время ничего не происходило, – сказал Ансель так тихо, что всем пришлось придвинуться, чтобы ничего не пропустить. – На нас надели кандалы, чтобы мы не могли менять обличье. Поначалу этим дело и ограничилось.

Шей мрачно посмотрел на Монро.

– У вас обмен, что ли, налажен здесь?

Монро ничего не ответил.

– В каком смысле? – спросила я.

– Они тебя тоже в кандалы заковали, когда несли в Академию.

– Если бы она пришла в себя, пока мы ее несли, то набросилась бы на первого попавшего, даже не понимая, что происходит, – пояснил Коннор. – У нас не было другого выбора.

Шей открыл рот и собирался, очевидно, что-то ответить ему. Я остановила его.

– Не нужно, Шей, прошу тебя, – сказала я быстро. – Все правильно.

– Потом привели Рена, – продолжал Ансель. Он, видимо, не заметил нашей перепалки, потому что мысли его блуждали где-то далеко, в прошлом. Надеюсь, подумала я, он не застрянет там навсегда.

Услышав имя Рена, я поспешно высвободила руку, которую сжимал Шей. Рен пытался помочь нам. Он солгал Хранителям, чтобы дать нам возможность уйти. Каково же было наказание?

Внезапно в ушах зазвучал его голос. «Все дело в том, кого ты любишь». Я почувствовала на коже его дыхание, прикосновение губ к моим губам. Силу прощального объятия.

– И вот тогда все началось по-настоящему, – продолжал Ансель. Он ерзал на стуле; плечи тряслись как в припадке.

– Что началось? – осторожно спросил Монро.

– Мучения, – прошептал Ансель. – Появились призраки.

– Эдна, ты должна уйти, – сказал Монро, продолжая смотреть на трясущегося Анселя.

– Нет, – сказала она, хотя и у нее руки заметно дрожали.

– Я думаю, тебе слышать этого не нужно, – сказал Монро. – Я перескажу кратко все, что услышу сам.

– Нет, – повторила она.

– Да почему она не может остаться? – спросил Шей.

Монро сжал зубы и ничего не ответил. Он просто сидел и, не отрываясь, сверлил взглядом Эдну.

Некоторое время она продолжала упрямо сидеть, не глядя на отца, но потом все-таки поднялась на ноги.

– Призраки убили мою мать.

– Прошу тебя, уходи, – повторил Монро. – Пожалуйста.

– Да все будет нормально, Монро, – пообещал Коннор. Он подошел к Эдне и обнял ее. – Она выдержит.

Монро нахмурился, но спорить не стал.

Между тем Ансель, которого била крупная дрожь, продолжал свой рассказ.

– Люмина и Эфрон приходили в камеры, где сидели мы. Пыткам подвергали одного из нас; тот, кто сидел с тобой, должен был смотреть. Иногда Люмина и Эфрон приводили Эмиля в сопровождении старших волков. Мы не могли оборачиваться волками, потому что были скованы по рукам и ногам, и Эмиль развлекался тем, что натравливал на нас товарищей. Они атаковали, нанося раны, которые потом долго кровоточили, но умереть от них было невозможно. Но иногда Люмина с Эфроном вызывали призраков, и это было куда хуже. Когда призрак заглатывает тебя, ты оказываешься в ловушке и чувствуешь, как плоть понемногу начинает распадаться. Как будто тебя кто-то ест, но очень медленно, и ты продолжаешь какое-то время жить… Сначала кричишь от ужаса. Потом теряешь сознание. Когда приходишь в себя, никого нет. Но через пару часов они возвращаются, и все начинается снова. Иногда я слышал крики Брин и Фей.

Я опустила голову и даже не пыталась отогнать ужасное видение – искаженное страданием лицо Брин, исчезающее в чреве призрака. У Эдны подкосились ноги. Коннор обхватил ее за талию и не дал упасть.

– Они задавали какие-то вопросы? – спросил Монро. – Что им было нужно?

– Они хотели знать, где Калла, – сказал Ансель. – И еще они спрашивали о Наследнике. Я не понимал, что они имеют в виду.

– Они говорили о Шее, – объяснила я. – Шей и есть Наследник.

Ансель мрачно усмехнулся.

– Теперь я это знаю. Знаю, что они хотят убить его. После допросов кое-что удалось понять.

– А что случилось с Ренье? – спросил Монро. Он, не отрываясь, смотрел на свои крепко сжатые кулаки, лежавшие на столе.

– Однажды они вывели нас из камер и привели в большой зал. В тюрьме вся обстановка новая, как будто ее только что построили. Но этот зал – исключение. Это древнее, полутемное помещение. Мне показалось, что из тюрьмы нас перевели в подвал какого-то замка. И там собрались все.

– Все? – спросила я. – Кто именно?

– Все Воины. Более ста волков и Хранители с призраками. Посреди зала есть возвышение, сложенное из камней. Похоже на сцену или… алтарь.

Алтарь, вот оно что. Нет. Нет, только не Рен.

– На алтарь поместили Ренье? – спросил Монро дрожащим голосом. Я удивилась тому, что Командир, похоже, напуган не меньше, чем я.

– Нет. Он стоял за алтарем с Эмилем и моим отцом, – сказал Ансель и мрачно посмотрел на меня. – На алтаре была моя мать.

Я вскочила на ноги, хотя мускулы едва слушались.

– Что?!

Ансель снова улыбнулся своей странной, отсутствующей улыбкой.

– Удивлена?

– Да как ты можешь об этом спрашивать? – завизжала я. – Мама здесь абсолютно ни при чем.

– Она – вожак стаи и жена вожака, – сказал Ансель. Он говорил так спокойно, что тон его был едва ли не страшнее ужасного смысла сказанных им слов. – Она должна была научить тебя знать свое место.

Мое место. То, что я ненавидела в жизни больше всего. Нежелание смириться со своим местом было одной из причин побега. Необходимость покориться судьбе была так же нестерпима для меня, как угроза потерять Шея.

– Она не справилась с задачей, – прошептал Ансель. – Так сказала Люмина. Она нарушила свой долг.

Я упала на скамью. Шей заключил меня в объятия. Сопротивляться или даже просто пошевелиться не было сил.

– Что они с ней сделали?

– Эмиль убил ее, а отец стоял и смотрел на казнь.

Я почувствовала, что не только мои мышцы, но и кости превращаются в желе и отказываются держать меня. Если бы не Шей, я упала бы на пол.

Монро посмотрел на Эдну. Девушка была бледна как полотно.

– Они убили твою маму? – спросила она шепотом.

Коннор прижал ее к себе и стал что-то нашептывать в ухо. По щекам Эдны покатились слезы, но больше она ничего не сказала.

– Они сказали, это наказание им обоим, как вожакам. Она умерла, потому что ты осмелилась бежать. Отец потерял пару.

Я не смогла сдержаться и зарыдала. Глаза горели, словно кто-то плеснул мне в лицо кислоты. Из-за слез я едва видела лицо брата.

Мать. Они убили ее, и я в этом виновата. Что же я за чудовище?

– Но вожака Найтшейдов оставили в живых? – спросил Силас. Он, как всегда, делал заметки в блокноте. Мне захотелось вырвать ему пальцы. Один за другим, медленно.

– Нет больше вожака Найтшейдов, – сказал Ансель.

– В каком смысле? – спросил Шей, прижимая меня к себе еще теснее. Я не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Язык тоже не слушался.

– В этом заключалось наказание для всех, – сказал Ансель. – Хранители расформировали стаю. Теперь Эмиль – единственный вожак. Ему в подчинение отдали всех. Эфрон и Люмина сказали нам, что таков новый порядок. Бэйны проявили лояльность, и отныне Найтшейды будут им подчиняться, пока, в свою очередь, не докажут свою верность.

– Но как они должны это сделать? – спросил Итан.

– Они должны привести назад Шея, – сказал Ансель, указывая на нас рукой. – Таков приказ. Воины должны искать его и вернуть в Вейл. Тот, кому удастся это сделать, получит награду. Если повезет кому-то из Найтшейдов, волк, поймавший Шея, станет вожаком и получит право собрать новую стаю.

– Но это же невозможно, – сказала я. – Вожака нельзя выдвинуть, это право переходит по наследству. Пока отец жив, он, и только он может быть вожаком Найтшейдов. Не важно, признают это Хранители или нет.

– Ты это им скажи, – произнес Ансель, злобно глядя на меня.

– Это может быть нам на руку, – пробормотал Итан. Коннор взглянул на него и кивнул в знак согласия.

– Каким образом? – спросила я. – Как это может нам помочь? На нас объявлена охота.

– Может… – начал Коннор, но Монро прервал его.

– Подожди, – потребовал он и снова обратился к Анселю. – Так что же случилось с Ренье Ларошем?

Ансель вздохнул глубоко и протяжно.

– Они сказали, что он предатель, такой же, как Калла. Его поставили на колени перед алтарем.

– Они убили его? – услышала я свой шепот, глухой и сдавленный.

Ансель покачал головой, и я почувствовала, как что-то внутри меня, нечто такое, что, казалось, умерло навсегда, возвращается к жизни.

– Что они с ним сделали? – спросил Монро, и я обратила внимание, что он слегка разжал побелевшие от напряжения кулаки.

– Они сказали, что Рен стал предателем по вине Каллы. Что женщинам доверять нельзя. Они рождаются, чтобы соблазнять и предавать. Что Калла обвела Рена вокруг пальца. Что он напрасно верил в то, что она его любит. Что ему не следовало ее спасать.

Он напрасно верил в то, что я люблю его. Я полюбила другого, но Рен остался частью моего существа. У нас было нечто общее. То, чему нет даже имени. Может быть, это тоже любовь? Чувство вины пронзило душу миллионом иголок. Я заставила себя выпрямить спину и освободилась из объятий Шея. Силас кивнул:

– О да. Грехопадение. Красивый штрих.

– Силас, клянусь, я сломаю тебе челюсть, если ты еще раз откроешь рот, – пообещал Коннор, крепче обнимая Эдну за плечи.

– Нет ничего плохого в том, чтобы попытаться понять точку зрения оппонента, – сказал Силас высокомерно. – Если мы не будем их изучать, мы не сможем предсказать, каким будет следующий ход.

– Оставь его, Коннор, – потребовал Монро. – Силас, сейчас неподходящий момент.

Силас что-то проворчал, а Коннор продолжал сверлить его полным ненависти взглядом.

– На него наслали призрака, – продолжал Ансель, морщась как будто от боли. – Он находился внутри очень долго. Когда наказание окончилось, я с удивлением увидел, что он все еще жив. Ему сказали, что он сам может выбрать свою дальнейшую судьбу.