Текст книги "Принц Половины Осени"

Автор книги: Анастасия Юрченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

Я слышал крики, но это был не мой голос, потому что я уже не мог кричать. Я едва держался, чтобы не закрыть глаза. Самое нелепое, что меня волновала только боль. Хотелось быстрее закончить и, буду честен с вами, я был бы рад даже такому концу. Но в уже затихающем мире прозвучал щелчок. Лисс, возможно, не слышала его из-за своих громких рыданий. Я с трудом сфокусировался на её лице.

Мне нужно было только сказать ей, но слова застревали во рту вместе с кровью. Звуки стали тяжёлыми, скользкими и вязкими, никак не удавалось протолкнуть их через глотку. Я собрался, но от первой попытки сразу закашлялся. Лисс утёрла слезы, тяжело вздохнула и занесла руку, сжимая в пальцах щепку, готовилась меня добить. На конце деревяшки багровым пятном засыхала моя кровь. Лисс чётким и механическим действием резко опустила руку для удара, но остановилась на половине пути. Её пальцы заметно дрожали, она сглотнула. Я, громко выдыхая, перевернулся на живот, смог сплюнуть. От губ тянулись вязкие красные ниточки. Боль в районе живота была сильной и надрывной, а мир стремительно выцветал. Прежде чем Лисс осознала, почему не может меня добить, я едва слышно, практически по слогам прокряхтел:

– Исцели меня.

Её рука затряслась. Лисс резко разжала пальцы, выпустила деревяшку. Испуганно глядя на меня и слегка подрагивая, она выполнила приказ. Ткани срастались между собой, странно ощущать такое шевеление волокон собственного тела. Будто черви копошатся прямо в брюхе. Процесс был болезненным, но быстрым. Когда свет, исходящий от раны, угас, я набрал как можно больше воздуха и чётко прокричал:

– Замри! – Я едва отдышался. – Стой. Не шевелись и молчи. Ничего не делай.

***

Не знаю, что было труднее: одержать победу или добраться обратно до дома. Мы, как предусмотрительные, но не самые умные люди, выбрали очень удалённое место. Использовать Лисс для перемещения запретила Никс, сказав, что слишком велик риск. Пусть мы достаточно долго просидели на той поляне, приходя в себя, путь домой был тяжёлым. Я одной ногой на том свете побывал! Если «Аврора» этого не оценит, то я уволюсь.

– Как ты это сделал? – Я всё ещё устал и хочу прилечь на землю, но мои мысли вертелись вокруг этого вопроса.

– Сделал что? – Измотано переспросил Ричи.

Лисс, послушно следуя приказу, шла и молчала, не пыталась бежать или использовать свой дар. Мне было спокойнее с мыслью о том, что пока аксессуара на моей шее нет, она будет неспособна навредить. Никс и Ричи шли по бокам от Лисс, а я позади. Никс перекинула через плечо бессознательное тело Джек. Её мы решили исцелить дома, чтобы она не наделала глупостей, пока я не смогу позволить себе снова надеть чокер. У меня было стойкое ощущение, что я иду по узкой жердочке через пропасть. Признавать гадко, но О’Хара, возможно, был прав. Мне и самому страшно ходить без чокера на шее. Как только закончим с этим, снова буду носить его. Потому что я так решил, да. Миленький аксессуар ведь.

– Как ты смог воссоздать пульт? Демон ведь держал тебя. Ты бы дёрнуться не смог.

– Я укусил щёку. Потом сплюнул кровь на землю. – Ричи слегка самодовольно хмыкнул. – Он бы не догадался залезть мне в рот.

Я почему-то улыбнулся. Страшно было понимать, что мы смогли победить только вместе. Один на один с Лисс выстоять просто невозможно. За её плечами пятьдесят демонов, а в груди у неё дыра. Она только и умеет что поглощать, ничего не давая взамен. Как жадный ребёнок, который требует всё больше и больше. Только тем, кто постоянно забирает, рано или поздно приходится отдавать всё.

Мы медленно подошли к дому, я только в этот момент решился заглянуть под одежду. На животе осталась белая рубцовая снежинка. Холодный ком прошёлся по горлу, но я лишь криво улыбнулся. Это не страшно. Уже нет. На крыльце с выжидающими и полными жадного любопытства взглядами стояли Люси и Томас. Я бледно им улыбнулся и махнул рукой.

– Стой здесь, молчи, никуда не уходи. Не пытайся использовать своих демонов. – Строго сказал я Лисс на ухо и прошёл к крыльцу.

Люси стремительно сбежала вниз по ступенькам и обняла меня, потом отстранилась и пронзительно посмотрела мне в глаза. Секундой позже она уже впивалась кусачим поцелуем в мои губы. Рваным движением руки Томас оттолкнул её от меня и злобно прошипел:

– Только попробуй ещё раз прикоснуться к моему брату!

– Буду трогать, сколько захочу, – она хищно улыбнулась.

Я, стоя в прострации и в состоянии шока, с трудом улавливал происходящее. Томас сжал зубы и бросился на Люси. Она отскочить не успела, брат просто-напросто прижал её своим весом к земле. Локтём одной руки он давил ей на горло, а вторую занёс с крепко сжатым кулаком. Ру́бин и Риган вышли из дома на шум.

– Сделай что-нибудь! – Рявкнул мне Ричи, он рванулся вперёд, ухватил Томаса под мышки и стащил его с Люси.

– Она его поцеловала! – Громко с крыльца прокричала Ру́бин, она сняла один ботинок и швырнула его в Люси. – Ты не имела права! Слышишь?

– Я придушу её! Отпусти! – Трепыхался Томас, пока Ричи удерживал его, крепко сжимая в руках.

– Стоп! – Громко прокричал я, и все уставились на меня.

Их глаза светились от восхищения, и мне стало не по себе. Они подрались. Скажите это по слогам, а потом попробуйте мне возразить, сказав, что моя сила – мечта любого.

– Никто не будет драться. – Поспешно сказал я.

– Да, это ужасно. Предлагаю составить график общения с тобой. – Монотонно сказал Риган.

Ру́бин окинула Ригана пренебрежительным взглядом, а потом сильно ущипнула за плечо.

– Ру́бин. – Возмущённо и с предупреждением в голосе сказал я.

– Что? Я не собиралась драться.

– Подбирай слова правильно, Оленёнок. – Подала голос Никс и медленно прошла мимо меня, уложила Джек на землю. Она встала рядом с Люси, чтобы предотвратить последующие выпады. – Закончи с этим, пока они друг друга не убили.

Я часто закивал и оглянулся на Лисс. В её глазах не было испуга, только сожаление, она даже не на меня смотрела, а на моего брата. Который был слишком занят попытками вырваться из хватки Ричи, больше напоминающей объятия.

– Подойди ко мне.

Когда Лисс оказалась рядом со мной, злобные переглядывания прекратились. Все смотрели на Лисс, будто надеялись убить её таким способом. По их мнению, она подошла слишком близко.

– Ричи. Ричи, ты же мне друг? – Тихо спросил Томас, не отрывая глаз от Лисс. – Тело поможешь спрятать, а?

– Нужно что-нибудь более изощренное. – Вставил своё слово Риган.

– Можем объединиться, чтобы избавиться от неё. – Громким шёпотом сказала Люси.

– Даже при смертельной угрозе я с тобой союзником не стану, – гордо и обиженно заявила Ру́бин.

Я громко и устало взвыл. Это было отвратительно. Они выглядели, как одержимые фанатики, зрелище мерзкое и нелепое. Просто ужасное. Пока дело снова не превратилось в поножовщину, я заговорил:

– Исцели Джек.

Лисс направила руку в сторону девушки. От кончиков пальцев и вдоль предплечья на коже Хранительницы растянулись оранжевые символы. Всё тело Джек покрылось идентичными узорами. Когда всё угасло, Лисс тихо пояснила, что пока Джек не придёт в сознание. Проспит ещё около суток.

– Сейчас ты избавишь меня от своего демона. Без попыток побега и атак.

Лисс в ответ слабо кивнула, в центре её лба быстро появились очертания оранжевой треугольной печати. Секундой позже я ощутил лёгкое жжение на коже. Ровно в том месте, куда она поцеловала меня при нашей первой встрече. Я ждал, что воспоминания прорвутся в голову, как вода через треснувшую плотину. Но не было ровным счётом ничего. Никаких специфических мигреней, головокружений. Ни-че-го. Я махнул головой, решив, что разберусь с этим позже. Пока в приоритете были люди.

– Лисс, передай Томасу всю свою силу. – Я посмотрел на неё. – Без всех твоих фокусов, проклятий и прочей ерунды. Ты отдашь ему всё, чтобы он стал новым носителем пятидесяти демонов. Он должен остаться жив после этого, понятно?

Она даже глаз на меня не подняла. Медленно опустилась на колени перед ним. Лисс ему робко улыбнулась и аккуратно коснулась его щеки. Томас пренебрежительно поморщился, Люси злорадствующее расхохоталась.

– Я буду скучать, – прошептала Лисс и прильнула к нему в поцелуе.

Сказать, что я испытал сильнейшую неловкость в своей жизни – значит, ничего не сказать. Лисс поцеловала его настолько нежно, что, мне казалось, она просто боится, что Томас пойдёт трещинами от её прикосновений. Под её кожей пробежал оранжевый цвет, делая видимой тень от её скелета. Поскольку глаза моего брата были раскрыты, я видел, как его радужка приобрела неестественный и слишком насыщенный синий цвет. Мне казалось, что Томас бы не дал ей себя поцеловать и отстранился, если бы его затылок не упирался в грудь друга. Когда поцелуй заметно затянулся, Ричи устало закатил глаза и, поскольку его руки были сцеплены вокруг моего брата, он оттолкнул Лисс, грубо пнув её ногой.

– Ты его сожрёшь сейчас, – с демонстративным пренебрежением выдавил он. Томас демонстративно сплюнул на землю.

– Я бы на это посмотрела, – ядовито улыбнулась Люси.

Томас вдруг потупил взгляд и часто задышал, его начинало сильно трясти. Никс сразу же, отпихнув в сторону Лисс, села рядом с ним и коснулась шеи, всматриваясь в его лицо пустыми глазами. Она провела большими пальцами над бровными дугами Томаса. Судорога охватила его тело, он запрокинул голову, начиная задыхаться. Никс резко протянула мне руку, я, спустя пару секунд, сообразил и снял чокер, протянул его ей. Никс аккуратно застегнула обруч на шее моего брата, я набрал пароль, запуская механизм. Томас сразу обмяк и прикрыл глаза. Сквозь кожу на веках просвечивала ярко-синяя радужка. Ромбовидные шрамы на его теле стали чуть менее заметны, но не исчезли.

– Это ещё что? – С неприкрытым волнением спросил я.

– Неужели ты думал, что поселить демонов в новый сосуд будет простым делом? – Надменно улыбнулась мне Никс. – Придётся ему носить эту очаровательную вещицу, пока не научим его с этим жить. Но титул он от меня в ближайшие лет двадцать точно не получит.

– Это уже хорошо, – выдохнул я с облегчением и сел рядом с ними. – Ричи, сделаешь мне новый? Я без него тоже не выдержу.

Он с напускной усталостью посмотрел на меня, но потом, видимо, снова прикусив себе щёку, плюнул на землю яркую кровь. Цветные щупальца красок переплетаясь и перетягиваясь между собой, образовали чокер, который я сразу же с облегчением застегнул на своей шее. Стоит говорить о том, как сильно была заметна неловкость?

– О. Черт. Возьми. – С ужасом и удивлением сказала Люси, закрывая рот рукой. – Прости. Этого не должно было случиться. Я просто почувствовала такой прилив…

– Не надо, – я поднял руку и поджал губы. Слушать про это было ещё более неловко, чем наблюдать за чужими поцелуями. – Считай, что это эквивалентно моему позору в отеле.

Я снова отвернулся от Люси и переключил внимание на брата. Он поднял веки и смотрел на меня большими от испуга глазами.

– У меня очень болят рёбра. Будто грудь сейчас лопнет. – Сокровенным шёпотом сказал он.

– Это нормально. С такой-то силой. – Легкомысленно ответил ему Ричи. Он выглядел, как человек, которому срочно нужен сон и алкоголь. – У тебя глаза теперь, как два фонарика. Эту жутко. – Со смешком сказал Ричи.

– Я слышу, как они разговаривают. Прямо в моей голове. – Томас снова закрыл глаза и болезненно поморщился. – Это так громко. Ужасно громко. Настоящие вопли. – Он закрыл одно ухо рукой.

Мы снова все замерли, не меняя поз, будто даже дышать боялись. Только спустя минут пять, скромно покашляв, Риган сказал, что пора бы вернуться в дом. Томас, взяв на руки Джек, соскочил самым первым, чтобы быть подальше от позора. Но парочку колких выражений в спину от своего друга всё равно получил. Уже через пару секунд почти все скрылись за дверью дома. Я подошёл к крыльцу, когда Никс крепко ухватила меня за локоть.

– Ты обещал мне её голову, – тихо прошипела она мне на ухо.

– Я думал, ты шутишь.

– Коннор не сможет помочь твоему брату, – с раздражённой улыбкой сказала мне Никс. – Я обучала Лисс контролировать это.

Я посмотрел себе в ноги. Понятное дело. Голова в качестве оплаты.

– Оленёнок, тогда, в музее, я сказала тебе кое-что важное. – Она хрипло хихикнула. – Твой дар – слепое обожание.

Я глупо ойкнул. В лёгкие будто дым забился. Вот, от кого я это слышал. Она мне это сказала.

– Теперь ты этого не вспомнишь, увы. Демон, сидевший в твоей голове, паразитировал там целые годы и утащил с собой все воспоминания, которые ты не успел вернуть. – Холодно шипела Никс. – Всё, что тебе так дорого рассыпалось в пыль. Ты не вспомнишь смех матери или отца. Не вспомнишь своих друзей. У тебя за плечами ничего не осталось. Кроме твоего брата. – Никс сменила тон. Буквы проговаривала более чётко, будто иглами заносила их под кожу. – Но он долго не протянет, если не сможет обуздать демонов. Все пятьдесят устроят хаос, усмирить их – дело непростое. Я могу помочь, нужна только незначительная оплата. Не так уж много, правда? – Она снова зашипела мне прямо в ухо, но слишком нежно. Заботливо. – Лисс и так слишком многое утащила в бездну. Пора показать ей, что ты тоже умеешь кусаться.

Я смотрел куда-то в пустоту и медленно закипал. Злость и жуткое осознание заглушили здравый смысл. Ладони сжались в кулаки, сердце ускорило ритм. Лисс забрала всё. Я же говорил, что такие люди рано или поздно вынуждены расплатиться всем, что у них есть? Пока что оплата была неполной. У Лисс ещё осталась её жизнь.

– Я заберу у неё всё. – Я обернулся к Никс, на её губах сразу заиграла торжествующая улыбка.

– Умница, Оленёнок. – Никс подняла голову и глубоко вдохнула, а потом подняла руку, указывая мне направление, в котором убежала Лисс.

Я побежал так, будто не дрался до этого. По телу пронеслась дрожь и возбуждение, бешеная энергия мчалась по сосудам вместе с кровью. Животный азарт вскружил голову. Я даже не заметил, как пересёк трассу, спустился вниз по покатой дороге, сворачивая в лес. Я уже видел, как хрупкое тельце мелькает между толстыми стволами деревьев, что только подогревало пульсирующую в груди жажду. Красные волосы подпрыгивали на каждом её шаге, в спутанных прядях уже застряли литься и мелкие веточки. Я бы мог в воздухе уловить запах её страха. Пугающий азарт пьянил. Меня ужалила совесть, но я продолжил бег. Потому что я всё ещё злился, но хотя бы мог оправдать свою жестокость тем, что Никс не станет помогать без достойной оплаты. Мне нужно было спасти последний осколок моей семьи. Я подобрался совсем близко, прыгнул вперёд, сшибая Лисс с ног. Мы рухнули буквально в метре друг от друга. Я быстро вскочил и, запыхавшись, поднялся на ноги. Она лежала на земле, опираясь на локти. Лисс тяжело дышала и смотрела на меня.

– Ты ведь не сделаешь этого, так? – Жалобный голосок врезался мне под рёбра.

Я не стал отвечать. Поднял с земли увесистый булыжник и шагнул к ней. Лисс с ужасом глянула на меня, на камень в моих пальцах и поползла назад. Я не к месту заметил, что её глаза из оранжевого выцвели в карий цвет.

– Я ведь сделала, как ты просил. Я всё сделала!

– Ты стольких убила. – Скрипуче сказал я. – Столько жертв.

– Так было нужно. Ради высокой цели. Ты ведь не всё знаешь.

– Чужая жизнь – не расходный материал.

– Послушай меня внимательно, – с отчаянием лепетала Лисс. – Никс вывернула правду наизнанку. Это всё ложь!

Её голос превратился в истерический крик. Я снова шагнул к ней, свободной рукой коснулся своего живота. Она уже почти убила меня. Лисс бы не стала жалеть.

– Ты пошёл у неё на поводу! Очнись же! Никс тебя одурманила, это её гипноз. Змеи умеют гипнотизировать, ты же знаешь! Всё, что происходит, не то, чем кажется. Остановись, пока не поздно. – На этом моменте я почти поверил и был готов задуматься, но Лисс решила выкинуть козырь и жалобно добавила. – Твой брат бы этого не сделал.

Она только что добровольно шагнула в бездну. Я размашисто шагнул и сел перед ней на корточки. Она дёрнулась от меня, но не предпринимала попыток подняться. Возможно, повредила ногу, когда я толкнул её. Я поднял глаза на Лисс и сочувствующе спросил:

– Не хочешь умирать? – Она в ответ замотала головой, глотая слёзы. – Мои мама с папой тоже не хотели.

Лисс не успела даже крикнуть.

***

Хлюпающий треск, с которым камень врезался в её висок, вызвал у меня рвотные позывы. Я не смог с ними справиться, когда желудок и горло охватил спазм. Рот наполнился вязкой слюной, я едва успел отвернуться, когда меня стошнило. Я медленно пришёл в себя, протёр лицо рукавом и не сразу рискнул повернуться к ней. К её телу. Я зажмурился и обернулся. Потом медленно открыл глаза. Она лежала щекой к земле. Безвольная кукла в нелепой позе и с торчащими из-под кожи на виске осколками костей. Пустые глаза невидящим взглядом смотрели куда-то в сторону. Желудок снова скрутило, но это удалось подавить. Я не стал опускать глаз и смотреть на камень в моей руке, и без того понятно, что там кровь и, возможно, волосы. Что-то холодное и неприятно скользкое разбухло в груди, но дело надо закончить.

Пока я дробил шейные позвонки, из-за влажного хруста, меня стошнило снова. В этот раз только желчью, потому что желудок успел опустеть. Всё остальное прошло, как в тумане. Были только внешние звуки и тяжесть камня в ладони. В себя я пришёл только в тот момент, когда стоял около забора дома О’Хары, сжимая в кулаке липкие пряди. На волосах висел вполне понятный груз. Стоял тяжёлый запах соли и железа, меня трясло на каждом выдохе, ноги едва ли не подкашивались, пальцы свело, а под кожей скопился жар. Хотелось просто закричать, но это вряд ли принесло бы хотя бы каплю облегчения. Никс встретила меня восторженным и громким криком:

– Я думала, ты закончишь быстрее!

– Дело бы шло проще, будь у меня топор. – Севшим голосом ответил я.

Я протянул ей руку. Никс, грубо дёрнув голову за волосы, подняла её на один уровень со своими глазами. Одно веко того, что осталось от Лисс, было припущёно, второе – опущено почти полностью. Неживой, открытый рот, из которого едва ли не вываливался язык, и рваные куски мяса вместо шеи. Я почти её не испортил. Вот только тошнить от этого меньше не хотелось. И кричать. И плакать. А лучше закрыться где-нибудь в подвале, пока не отпустит.

– Не зеленей так сильно. – Никс рассеянно отмахнулась от меня. – Я кожей чувствую, как ты трясёшься.

– Это ведь не муха. Это человек. – Едва пропихнул слова я.

– Не муха и не человек. – Она перестала пусто пялиться на голову и переметнулась на меня. – Пойдём. Нам нужно отмыть тебя от крови и избавиться от остатков её туши. А мне потом ещё твоего братца в порядок приводить. – Никс вдруг стала серьёзной. – Могу тебя поздравить. Ты это закончил.

Я не уловил торжества момента. Я долго смотрел на неё, широко и устало улыбаясь. В груди расцвело ожидаемое так долго облегчение, когда щёки и глаза обдало жаром. Я согнулся пополам, упираясь руками в колени, и начал смеяться. Громкий смех быстро перерос в настоящие рыдания, такие яростные, что горло саднило, грудь больно распирало, а дышать стало почти невозможно. Мы это закончили. Я закончил.

***

Вы знаете, что такое чудо? Нечеловеческая сила или, может быть, возможность контролировать природные стихии? Это способность изменять состав своей плоти или способность делать выбросы энергии? Для меня чудо – это я. Это вы и люди, которые вызывают у вас улыбку, слёзы радости или восхищения. Чудо – это любовь. Любовь к другим, к себе, к творчеству. К миру и жизни. Чудо – это смелость и самопожертвование, способность перешагнуть через себя ради благородной цели; сила, которая помогает жить дальше, если в вас кидают камни за прошлые ошибки. Это риск ради своей мечты. Чудо – это следование своей цели, когда другие кричат, что у вас нет шансов. Это подниматься на пик, когда холодный ветер даёт пощечину. Это совершенствование исходного материала ради самого себя, а не остальных.

Чудо – это научиться не бояться себя.

Многим стоит запомнить, что они и есть чудо. Никому не нужна сверхъестественная способность, чтобы стать особенным.

***

Хьюго ссутулился, сидя за обеденным столом в гостиной. Мягкий свет вечерней лампы застилал пространство, по телевизору шла трансляция прямого эфира одного из юмористических шоу. До сознания Хьюго доносились лишь отрывки фраз и крупицы обсуждения родителей. Отец обнял его за плечо и поцеловал в макушку.

– Не расстраивайся ты так, – с утешающей улыбкой сказал он, прижимая сына крепче. – Томас совсем скоро вернётся. Ты соскучиться не успеешь, как у них уже наступят каникулы.

– Ага. – Без энтузиазма ответил мальчик, глядя в свою тарелку.

– Расскажи лучше, какие планы на это воскресенье. – С неприкрытым интересом сказала мама.

– Ничего особенного, – Хьюго угрюмо вздохнул. – Идём в музей. Самое обычное и скучное воскресенье.