Текст книги "Дитя грозы. Кровные узы (СИ)"

Автор книги: Анастасия Романчик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 44 страниц)

   – Куда же он пропал?

   – Это нас не касается! Забудь об этом, вообще забудь, как выглядел мальчишка!

   Алистайн покорно закрыл глаза. Он уже забыл.

Глава 16

   Темный мир "Черная пустошь" вполне оправдывал свое название. Голые черные пустыни пролегали намного километров вперед. Изредка встречались густые и дремучие леса, наполненные страшными чудовищами, ядовитыми растениями и хищными цветами, непременно желающими кого-нибудь заглотнуть. По черной земле тут и там шатались неуспокоенные духи и страшилища из глубин бездны. Кроме многочисленных эльфийских городов, можно встретить еще гоблинские племена, логова темного дракона и даже жилища вампиров.

   Долина смерти, где немногие могут выжить, как в небе, на земле и под землей – все здесь дышало опасностью. Не каждый странствующий путник решиться пройти через этот мир. Лучше потратит лишний месяц, чем рискнет жизнью и пройдет через мир "Черная пустошь".

   На огромной голой скале, во множестве торчащих из черных долин, развалилось темное пятно. Вернее оно казалось пятном издалека, но на самом деле, на камне преспокойно отдыхал темный эльф Дармагада из благородного рода, по кличке данной ему заезжими наемниками Костыль. Его угольно черные волосы расползлись подобно тонким кобрам по серому камню, а красивое с тонкими чертами белоснежное лицо разукрашено черными красками на манер тигриной окраски, большие зеленые глаза наполовину прикрыты. Одна стройная ног закинута на другую и носок в черном сапоге "болтался" в ритм музыки. В острых ушах, одно из которых украшено черной серьгой, торчали причудливые наушники.

   Слушая нечто из оперы и тихо подпевая, эльф уставился в небо, редко освещаемое солнцем, и о чем-то мечтал, вздыхая. Костыль забрался далеко от родного города. По правде говоря, он ему давно опостылел со всеми внутренними интригами и погоней за властью. Вне совершенного города эльфов Дармагада безопасней, чем в его стенах. Здесь, на бескрайних черных равнинах относительно безопасно, если не считать милых голодных зверушек, но их-то эльф никогда не опасался – для них у него припасено пару неприятных сюрпризов. Лежа на камне, он мог хоть на короткое время забыть, что он темный эльф, и насладится мелодичными звуками исполнителей из других миров. Он почти ощущал себя счастливым, находясь в иллюзорном мире мечты. Никому не надо ничего объяснять, ни с кем не надо общаться и не надо бояться кинжала в спину. Ну просто сказка!

   Раса Костыля считалась очень жестокой. Представители других рас предпочитали избегать встречи с эльфами Дармагада. Эти черноволосые и зеленоглазые эльфы обожали снимать кожу с пленников, а кому захочется, чтобы с него сняли кожу? Костыль не любил подобные пытки и старался пребывать как можно дальше от родного города во время казни. Его раса жила по суровому закону: либо ты живешь, либо умираешь, третьего не дано. Детей с детских лет обучали одному искусству – искусству убивать.

   Друзьями у Костыля являлись мечи да лук за плечом и парочка больших стрел с черным оперением. Товарищей эльфов парень избегал и постоянно сбегал из отряда своего отца. Нагоняя Костыль давно не боялся. Чего ему страшиться? Отец выбьет ему пару зубов (которые отрастут) и успокоится, так всегда бывало раньше. Дарталиель бил провинившегося сына лишь для порядка в отряде. Он бы давно махнул рукой на непутевого младшего сына, но Костыль был самым способным и ловким из всех его детей, а такими кадрами не разбрасываются. Поэтому Дарт все время в буквальном смысле "вбивал" сыну "потерявшиеся" мозги обратно в голову.

   Раньше эльфы Дармагада не нуждались в патрулях, но последнее время участились нападения из соседних темных миров. Дарталиель и другие старшие эльфы благородных домов считали, что лишняя осторожность будет не лишней. Темные нападали не только не светлые миры, но не гнушались нападать и на соседей.

   Отец Костыля являлся одним из опытнейший старших эльфов. Он единственный из благородных эльфов кто не гнушался участвовать в патрулировании. И горе тому, кто окажется на его пути...

   Костыль часто ругался с отцом, и получал в нос за предложения вступить эльфийским магам Дармагада в совет. Дарт искреннее считал, что они не нуждаются в помощи светлых народов, и сильно гневался, когда слышал из уст сына речи о вступлении в союз. Гордый народ никогда не склонит головы перед трусами! Костыль же окрестил старших эльфов упрямыми глупцами (в более грубой форме), за что вновь получил в нос.

   Парень все чаще мечтал куда-нибудь уйти из родного мира, но существовала такая проблема как Дарталиель. Он приходил в ярость от одной мысли, что лучший из его сыновей может покинуть семью и оставить народ без "меча". Костыль был уверен, что отец ни при каком раскладе не даст ему уйти, лучше сам прибьет.

   Костыль машинально взмахнул длинным волнистым мечом и отправил на тот свет взвизгнувшего падальщика. Он убивал быстрее, чем успевал подумать, так его учили, так он должен поступать. Эльфы промахивались очень редко, если не сказать, что никогда. Костыль хорошо помнил, как от стрельбы из лука у него болели руки, а от наэны(12) и меча появлялись кровавые мозоли.

   (12) Наэна – эльфийское оружие, прибавка эна означает длинная палка. У каждой разновидности эльфов, будь то темные или светлые, наэна имела индивидуальный облик. У достаточно крупных темных эльфов Дармагада как и лук со стрелами наэна больше, чем у других эльфов. Она заканчивалась длинным лезвием с черными разводами. Один удар мог быть смертелен из-за проклятия, содержавшегося в ее основании, поэтому темные эльфы редко к ней прибегали, чаще используя меч или стрелы.

   Когда перед глазами парня нечто возникло со вспышкой, он моментально среагировал и выстрелил в неизвестного, выверенным до автоматизма движением. Зеленые глаза эльфа расширились. Незнакомец прямо в воздухе извернулся и поймал стрелу. Из его горла доносилось яростное рычание. В темноте блеснули серые переливающиеся глаза. Перед Костылем зверю подобно приземлился юноша в зеленой эльфийской одежде и черной курткой поверх. Ощетинившись острыми зубами и ногтями, парень не сводил настороженного взгляда с противника. В одной руке как оружие он зажимал пойманную черную стрелу.

   – А ты не думаешь, смертный, что за такое хамство можно остаться без башки? – прорычал эльф недовольно, вновь извлекая волнистый меч.

   – Эльф! – воскликнул черноволосый юноша, скривившись.

   – Поправочка! Темный эльф и требую впредь не путать, хотя бы до того как я тебя прикончу! – фыркнул презрительно Костыль.

   – Прикончите? – с сомнение и усмешкой поинтересовался сероглазый парень.

   – А ты все еще сомневаешься, чужак? – разозлился эльф.

   – А смысл? Мы едва знакомы, а вы уже хотите меня убить? Не вижу логики.

   Костыль опешил от такой несусветной наглости и еще сильнее разозлился:

   – Сейчас увидишь логику, наглец!

   – Думаю, у меня просто нет времени спорить с вами, – улыбнулся Олег и ни капли, не смущаясь, отряхнулся. – Извините, что на вас упал, но когда падаешь в пропасть, не слишком задумываешься, куда хочешь свалиться и главное на кого.

   Он уже собрался уходить, когда раздался еще более недовольный возглас:

   – Ты куда собрался, смертный?! Теперь ты мой пленник или ты не понял, что я темный эльф?! Страшный безжалостный темный эльф Дармагада! Ты хоть соображаешь, кому дерзишь?!

   – Глаза у вас слишком добрые для темного эльфа, – Олег усмехнулся, бросив стрелу ошеломленному эльфу. – Это, кажется, ваше.

   Костыль высокомерно фыркнул, но опровергать, что у него добрые глаза, благоразумно не стал. Он засеменил вслед за юношей, держа на всякий случай меч наготове. Ему вдруг стало дико любопытно. Костыль не первый раз встречал чужака, но такой странный попался впервые. При упоминании Дармагада даже бывалые воины пугались, но на странного юношу темные эльфы не произвели должного впечатления.

   – А куда это ты намылился? – спросил эльф парня.

   Юноша повернул голову в сторону темного эльфа, не останавливая шаг и не сбавляя темпа. Ему явно не хотелось надолго оставаться на одном месте. Костыль отметил, что незнакомец двигался хищнику подобно. Его шаги были быстрыми, бесшумными и легкими. Он словно летел над землей. Даже темный эльф едва за ним поспевал, хотя Костыль здесь родился и знал каждую тропку, каждый выступ и ямку.

   – Куда глаза глядят, и куда сердце подскажет идти, – ответил мрачно незнакомец, не вдаваясь в подробности.

   – Странное у тебя какое-то сердце, неправильное и вообще психованное! – пробурчал весело Костыль, наслаждаясь хоть тем, что можно подколоть парнишку. – Глаза твои смотрят в сторону моего родного города Дармагада. А знаешь, чем славятся эльфы Дармагада? – и сам же ответил: – Мы обожаем снимать кожу с чужаков.

   – Значит, в анатомии вы разбираетесь, – хмыкнул парень.

   – Тебе что, твоя задница не дорога? – поинтересовался эльф без особого сострадания. Ему часто приходилось убивать и чувства у него в нужный момент отключались. – Или ты, как и твое сердце психованный? И я сейчас иду и разговариваю с психом?

   – Мне важна жизнь и душа, – с улыбкой ответил юноша, – меня зовут Олег, если тебе, конечно, интересно.

   – Костфаэль, – ответил эльф и добавил: – но ты можешь звать меня Костыль или Кост.

   – Хм, лесного эльфа, который повстречался мне часами ранее, звали Палка, – усмехнулся Олег.

   – Люди любят придумать нам имена, – с гордостью ответил Костыль. – У нас память хорошая у людей полное дерьмо, и это факт!

   – Я, по-твоему, человек? – сверкнул серыми глазами Олег.

   – Эм... – тревожно взглянул на парня эльф, сомневаясь с точным "диагнозом". – Если честно, я нахожусь в некотором затруднении. Вроде ты похож на человека, но зубы у тебя точно нечеловеческие, да и коготочки больно остры для человека. Ты слишком быстрый, лично я бы не рискнул с тобой связываться. Мы разбираемся в противниках. Ты не самая легкая добыча.

   При пристальном осмотре на глаза Костылю попался перстень на правой руке Олега. Эльф побледнел и поперхнулся. Юноша заметил перемены с его новым знакомым и недоуменно уставился на темного эльфа.

   – Что-то не так? – спросил Олег, остановившись.

   – Ты что, принц веронов? – спросил Костыль более почтительным тоном. Сразу стало заметно, что вероны именно те, кого даже темные эльфы Дармагада уважали. – А почему ты назвался Олегом? Я вижу, рожа знакомая, а понять не могу где я тебе ранее видел. Ты ж принц веронов, тебя еще по телику показывали.

   – Меня не показывали, ты видел принца Амрона, – отвернулся Олег, сразу пожалев, что не снял с пальца кольцо и не спрятал его куда-нибудь подальше от любопытных глаз. Но сейчас юноша освободил палец от кольца и вдел в него шнурок, дабы повесить на шею. Там кольцо будет менее заметным.

   – Ты точно чистокровный королевский отпрыск.

   – Почему ты так уверен? – хмуро спросил верон. – Я могу быть просто вероном, очень похожим на наследника престола, а кольцо мне могли дать, дабы я прикрывал настоящего. Тебе такая мысль не приходила в голову?

   – Приходила, – не стал отрицать эльф, – но обычные вероны не имеют дополнительную косточку.

   – Чего?! – опешил Олег, развернувшись всем корпусом.

   – Ты прав был, когда сказал, что мы хорошо разбираемся в анатомии. Разобрать по частям верона нам не приходилось, но вот книжки с подробными иллюстрациями у нас есть. Физиологических различий между обычными веронами и королевскими отпрысками всего одна.

   Костыль коснулся руки верона и возле большого пальца что-то нащупал. Олег вскрикнул, из его кожи показался сантиметровый шип. Тут же наплыли чужие воспоминания, о том, что темных эльф прав. Такой шип имелся только на правой руке члена королевской семьи, он накапливал энергию и передавал ее кольцу. И если верон королевской крови ослаб, то он запросто мог использовать накопленную кольцом энергию.

   – Дополнительная косточка на правой руке, – улыбнулся Костыль торжествующе, – так что, можешь не гнать, что ты не принц. Тебя даже твоя физиология выдала.

   – Ладно, Костыль, а в твоем городе есть портал? – спросил юноша, тяжко вздохнув.

   – Даже несколько, но тебя туда не пустят, – твердо сказал эльф.

   – Главное чтобы он был.

   – Ты слишком самоуверен, – покачал головой черноволосый эльф. – Слишком самоуверен! С моими сородичами шутки плохи! – сказал он уверенно, хорошо зная свой народ. – Секир башка обеспечен! Как только твоя нога ступит на нашу благородную землю, тебя расстреляют!

   – Даже верона королевской крови?

   – Даже верона королевской крови, – кивнул Костыль. – Мой народ ни с кем не сотрудничает, хотя тебя просто могут побояться трогать, ведь последствия могут быть непредсказуемые. Веронов больше, чем нас, и они сильнее.

   – Я все равно рискну.

   Эльф серьезно задумался. Ему все время приходилось рисковать жизнью, но рисковать, увы, вынужденно, потому что, живя в темном мире, ты оказываешься на волосок от смерти практически постоянно, если не сказать регулярно, и убить тебя может даже на вид безобидный куст.

   Стрела просвистела в миллиметре от носа Олега, вторая едва не задела грудь.

   – Б...! – выругался Костыль, поймав стрелу, предназначающуюся его заду. Это было уже второе покушение на его царственную персону за сегодняшний день. После десятой стрелы из его глотки вылились целые потоки матов на темноэльфиском, коих Олег не понял, да и занят был, пытаясь не быть пришитым какой-нибудь случайной стрелой.

   – Твои собратья? – спросил Олег, прячась за камнем, когда как эльф даже не старался скрыться и злобно прямо по-звериному рычал.

   – Если бы это были темные эльфы, ты был бы уже трупом! Мы не промахиваемся! Никогда! Запомни это! Ты был бы нашпигован стрелами как жареная птичка ножами! Не успел бы ни одной стрелы поймать! – повернулся к нему темный, поймал еще одну стрелу и разломал ее об колено, – Некромантское отродье, мать их... – дальше вновь полился бранный поток, насыщенный всякими извращениями. У темного эльфа богатая фантазия.

   Вертикальный зрачок зеленых глаз эльфа стал практический круглый, когда чудища сочли, что пришло время показаться и уничтожить ненавистного темного эльфа. Тут-то Костыль и понял, что либо нужно делать ноги, либо принимать бой. Но вот воевать с таким большим количеством противников ему как-то не улыбалось, вот если бы он был в отряде, тогда плевое дело. Но в его распоряжении имелся лишь верон, о котором эльф ничего не знал.

   Из глаз Олег полились голубые слезы. Он понял, что еще немного и сила внутри него вырвется. Юноша был не готов к ее освобождению, но остановить "ураган" уже не мог.

   – Нет! – заорал он. – Костыль, дотронься до меня! Быстрее! И ни в коем случае не отрывай руки, чтобы не произошло!

   – Какого хрена я до тебя должен дотрагиваться, малолетка?! – огрызнулся темный эльф.

   – Костыль, если ты до меня не дотронешься ты труп!! – закричал юноша, выходя из-за камня на всеобщее обозрение.

   Либо странные слезы подействовали на эльфа, либо тон верона, но его изящная рука опустилась на плечо мальчишки, и тот час произошло нечто.

   От Олега стали распространяться белые круги похожие на лезвия. С каждым ударом сердца юноши, они становились шире и уходили все дальше, приобретая большую окружность, словно круги на воде, после того как в нее бросили камень. Обезьяноподобные враги с белесыми глазами, пока не видели (если вообще видели), что становилось с пущенными во врагов стрелами, но все видел Костыль. Он застыл статуей и не мог пошевелиться ни единым мускулом, завороженный неведомой магией.

   Вскоре Костыль удивленно заметил, что их окружает пепел. Энергетические круги несли смерть. Эльф никогда не видел, чтобы магией убивали такое огромное количество боевых единиц. Теперь Костыль был уверен, что Олег пройдет через его город, как чума и никто не сможет ему оказать сопротивление. Эльфу даже стало страшно за свой народ. Что с ним станет, если туда зайдет верон без сопровождения? Эльф хотел оторвать руки, но его остановил металлический голос юноши:

   – Я сказал, держись за меня!

   Костыль не ответил, но на всякий случай его рука сжала плечо юноши так сильно, что раздался хруст.

   Олег не почувствовала боли. Круги стали уменьшаться, пока поток слез не уменьшился. Уставший юноша плюхнулся на камень. Опустошенный парень ощущал, как сила из окружающей среды постепенно вливается в него. Так всегда бывало, после того как Олег использовал древний дар. Очень удобный способ быстро восстановиться.

   – У тебя нет платка? – спросил он у оторопевшего Костыля.

   – Что? – не сразу пришел в себя эльф. – Что ты спросил?

   – У тебя нет платка? – еще раз повторил Олег.

   – Нет, нету, – повертел он черноволосой головой. – Я, знаешь ли, многое на своем веку повидал, но такое! Моя глупая фантазия заехала в тупик и завязалась в узелок!

   – Костфаэль!!! – рявкнул кто-то разъяренно.

   Костыль повернулся на голос и сразу же получил ногой в челюсть от папочки родного. Эльф всегда поражался быстроте и бесшумности движений Дарталиеля. Сегодня удар был сильнее, чем обычно. Остальные темные эльфы из отряда только подходили, сурово глядя на провинившегося юношу.

   – Я сколько раз тебе говорил не уходит далеко от отряда! Я предупреждал тебя о некромаге, идиот! – старший эльф тревожно посмотрел на пепел вокруг сына. До Дарта кое-что стало доходить. Затем он посмотрел на ошеломленного Олега, сидящего на камне.

   В зеленых глазах отразилось удивление. Его рука потянулась к глазам парня, но эльф быстро подавил желание дотронуться до странных голубых слез юноши.

   – Пленник? – спросил кто-то из эльфов.

   – Он пойдет с нами, я сам буду допрашивать его, – отрезал Дарт.

   Спрашивавший эльф гадко ухмыльнулся. Дарталиель поднял ослабевшего Олега на ноги и повел впереди себя. Костыль поспешно встал и тут же вновь получил в челюсть от отца, на этот раз Дарт ударил кулаком. Костыль и без слов понял, что отец просто в дикой ярости, но все же его что-то явно беспокоило. Дарт давно не допрашивал никого. Наверное, он тоже понял кто такой Олег, в отличие от молодых подчиненных. Как бы чего не вышло...

   Долго матерясь, Костыль догнал отца и Олега. Эльф мучительно придумывал, как сделать так, чтобы с Олега не сняли кожу по прибытию в город. Странно, но он проникся симпатией к верону, и ему не хотелось, чтобы юноша пострадал. Тем более, верон – настоящий принц и неизвестно, какими последствиями выльется для темных эльфов, если за мальчишку возьмется Дарталиель. Отца Костфаэля обучали лучшие мастера и в искусстве пыток лучше Дарта не найти в столице Дармагада.

   – Послушай, пап, – обратился он наконец-то к хмурому старшему эльфу, нервно двигая изящными руками и имея выражение лица кота, который роет ямку в детской песочнице и думает, что его никто не видит.

   Дарта резко развернулся к сыну и посмотрел на него так страшно, что Костыль непроизвольно сглотнул, но отступать было поздно. Больше всего Дарталиель не любил недосказанность и трусость. За промедление Костыль запросто мог лишиться еще парочки зубов, а если еще сильнее разозлит отца, то не начавшийся разговор может закончиться переломами.

   – Верон спас мне жизнь, – заикнувшись, проговорил Костыль, – может, стоит его просто отослать в другой мир? Зачем сразу допрашивать, он даже не вошел в наш город и не приблизился к его границам.

   Кто-то из темных эльфов в отряде презрительно фыркнул.

   – Я сам решу, что с ним делать! – огрызнулся Дарт.

   – Не надо снимать с него кожу, пускай станет рабом...

   Костыль не ожидал удара. Дарталиель снова распустил ноги, но на этот раз он разбил сыну нос и добавил ему подзатыльника. Его поступок удивил даже эльфов в отряде. Что именно взбесило старшего темного эльфа, никто так и не понял.

   – Не смей даже заикаться об этом, иначе пожалеешь! – прошипел Дарт, подталкивая Олега в спину.

   Костфаэль решил подождать, пока отец остынет, а то так можно нарваться и на порку. Костыль твердо решил, что не отступиться и Олега не постигнет ужасная участь. Он встал и молча вытер кровь с лица, а затем на приличном расстоянии последовал за эльфами.

   За следующим поворотом через скалу показался город темный эльфов Дармагада, окруженный высокими каменными стенами, утыканными шипами. Город был необычайно прекрасен, но если столица лесных эльфов поражала мягкостью, спокойствием, умиротворением, то этот город являлся его полной противоположностью, словно кривое отражение в зеркале. Яркие кричащие краски, вместо спокойных мягких тонов, резкие "черты" столицы и никаких плавных переходов. Украшения в виде статуй ужасных животных либо воинственных темных эльфов. И вряд ли кто разберется в своих чувствах, то ли ужасаться, то ли восхищаться данным произведением искусства. Остроконечные дома с зазубренными буро-красными крышами. Темные окна, закрытые черными шторами, хранящие тайны хозяев. Таков Дармагад и его обитатели вполне соответствовали окружающему их миру.

   Ворота открылись, когда Дарталиель и его отряд приблизились. Олега же едва не вывернуло наизнанку, когда он бросил взгляд на то, что висело на крепостных стенах. На пиках находилась кожа, с некоторых капала свежая кровь. Костыль не солгал, когда сказал, что его раса обожает снимать кожу с пленников. Олег представление не имел, за какие прегрешения темные эльфы могли поступить так жестоко с пленниками или у них такое страшное хобби?

   Проходящие мимо Дарта эльфы делали изящный жест рукой в знак уважение перед старшим эльфом благородного дома. Как понял Олег, у темных эльфов Дармагада строго соблюдалась иерархия. На одеждах у каждого эльфа изображена эмблема рода. И каждый эльф отлично знал, какая эмблема, какому благородному дому принадлежит. Но помимо эмблем существовало еще одно отличие. У некоторых эльфов, таких как Дарт и его сын, в кончик уха вставлена черная серьга – отличительная черта знати. Такие серьги немногие могли себе позволить, ведь они делались из дорого материала.

   Темные эльфы практически не обращали внимания на пленника, и отряд Дарта не встречал препятствий.

   Вскоре показалось большое здание. Как понял Олег, это был особняк, где жили Дарталиель и его семья. Возле входа в здание Дарт распустил эльфов и дальше шел только он, Олег и Костыль.

   Они проходили огромные залы. Пол из черного мрамора, высокий потолок с люстрой с мистическим красным огнем. Горел он тускло, для глаз Олега даже слишком, но темные эльфы – ночные создания и для них свет, скорее всего, являлся просто предметом роскоши, подчеркивающих их статус.

   Дарталиеля встречали четверо парней похожих друг на друга как братья и две девушки. Эльфийки были также разукрашены и одеты, как и парни. Все молодые эльфы вооружены до зубов и смотрели агрессивно на пленника. Из другого помещения вышла высокая эльфийка в черном костюме. Судя по одежде, она являлась женой Дарта. Из оружия у нее висел на поясе только кинжал.

   – Папа, ты привел игрушку? – неосторожно сказала младшая девушка.

   Жена Дарта резко развернулась и влепила ей пощечину.

   Олег уже третий раз наблюдал, как при нем бьют молодых эльфов. Он совершенно не понимал, за что они получают и в чем их вина. Но младшие, похоже, давно привыкли к такому роду наказаниям. Эльфийка бесстрастно и даже где-то безразлично потерла щеку, но больше не задавала глупых вопросов.

   Дарт повел Олега дальше и приказал детям, чтобы они не следовали за ним. Он привел Олега в приличную по размерам темную комнату, похожую на небольшую библиотеку. Юноша еще удивился, почему на него не надели кандалы, но Дарталиель явно не торопился ему пояснять свои действия.

   Юноша остро ощущал как пристально его изучает темный эльф. И Дарт не отвел взгляда, когда Олег посмотрел ему прямо в зеленые глаза. Боялся ли Олег расправы? Нет, не боялся. И эльф это определенно чувствовал, иначе юноша не мог объяснить его во всех отношениях странное поведение.

   – Мне следовало бы убить тебя, чужак, – проговорил Дарталиель, вдоволь насмотревшись на верона.

   – Вы думаете, я позволю вам это сделать? – тихо спросил Олег, в его голосе проскользнули властные нотки.

   – Не позволишь, – с улыбкой согласился эльф. – Ты же король, а истинных королей бояться, ненавидят и как ни странно уважают. Ты мог и не прятать кольцо, у меня достаточно опыта, дабы определить кто передо мной.

   – Что вы хотите от меня?

   – Я знал, что мой сын хоть когда-нибудь окажет мне неоценимую услугу. Он привел тебя ко мне.

   – Я не понимаю, к чему вы клоните, – нахмурился Олег, – то вы говорите, что должны убить меня, бьете сына, а потом начинаете хвалить Костыля за то, что он привел меня к вам. В чем смысл?

   – Ты король веронов, один из сильнейших в своем роду, – подсказал эльф глумливо. – Ты своего рода сокровище, которому нельзя назвать цены, потому что ее не существует.

   – Хотите использовать мою силу? – сжал кулаки верон.

   – Я бы с удовольствием посмотрел на того самоубийцу, который попытается заставить короля веронов склонить голову, – эльф присел на стул с высокой спинкой и забросил одну ногу на вторую. – Много столетий назад ко мне пришла женщина. Она являлась ясновидящей и предсказала мне твое появление. Она сказала мне: "И придет он на черную землю с огненной бурей во взгляде, целый год учиться и мудрости других поучать. Нет власти сильнее его. Нет силы, способной волю его подчинить. Он – власть, он силу олицетворяет". Я спросил ее, что это значит, и ответила она: что ко мне придет король, который изменит порядок и будет у меня год, чтобы его обучить и постичь ход мыслей его. Обучить его видеть зло и коварство, уметь с ним бороться. Что вместе с ним я отправляюсь в царство людское и покажу ему, как сражаться, а он покажет мне как мой народ мне сберечь. Она назвала мне его имя, и я хочу, чтобы ты назвал свое второе имя, которое ты ненавидишь, которое желал бы не слышать, но вынужден его признавать.

   Олег прищурился. Он мог бы солгать, но не хотел. Во лжи нет правды.

   – Меня зовут Олег, но второе мое имя, о котором вы говорите... Колдун.

   На лице эльфа расползлась довольная улыбка.

   – Вскоре мы отправимся в царство людей, постигать интриги царского двора. И будь прилежным учеником, а я обещаю, что буду внимательно слушать тебя, Колдун. Отныне ты забудешь свое первое имя, и лишь второе защитит тебя для твоей великой миссии, король веронов. Владыка владык.

Глава 17

   Из комнаты Каэриана доносился громкий грохот и смех множества женщин. На самом деле наложниц в спальне находилось четыре, хотя казалось, что их там не меньше десятка. Принц ликарнасов часто брал три-четыре девочки на ночь, меньше трех с ним просто не справлялись. В государстве ликарнасов, разве что, дети не знали о любвеобильности старшего сына Никаэры. Каждая четвертая женщина готова пойти на любые жертвы лишь бы хоть раз оказаться в постели принца: отравить мужа, продать все имущество, в общем, любые безумства.

   Никаэра, сама не отличавшаяся добродетелью и сменившая добрый десяток мужей, смотрела на увлечения сына сквозь пальцы. Ей часто приходилось прикрывать его буйства, когда в приступе гнева Каэриан кого-нибудь убивал. А страсть к женщинам для нее не велика проблема, ею страдала половина мужского населения ликарнасов.

   Но сегодня Каэриан едва начал, как ему уже надоело. Девушки старались на славу, но и они не могли расшевелить его. Перед глазами принца стояла веронка, на месте очередной наложницы представлялась она. Ее он хотел увидеть, а не этих пустышек.

   Не сдержавшись, Каэриан с гневом сбросил с себя любовницу.

   – Господин, я сделала что-то не так?! Почему вы разозлились на меня? – закричала в полном ужасе наложница, закрывая лицо руками. Остальные девушки также дрожали от страха.

   – Пошли вон! – закричал он, кидая в завизжавших девушек подушки.

   Когда они вышли, принц развалился на новой кровати (вместо поломанной) и смотрел на потолок. У него из головы не выходила веронка, и он злился сам на себе за то, что слишком часто о ней думает и представляет в своем сознании облик принцессы веронов. А ведь Каэриан не видел ее всего пару дней. Лимра увлеклась историей, читаемой в библиотеке замка, и часто ее никто не видел. Никаэра с раздражением говорила о том, что принцесса изучала в библиотеке документацию. Но больше всего королеву бесило то, что она не могла предугадать, чем ей может грозить любопытство невестки. Ведь Лимра не просто так просматривала документацию и историю ликарнасов.

   Каэриан быстро надел штаны и позвонил в магический колокольчик. Слуга прибежал спустя минуту, низко склонив голову.

   – Где сейчас находится моя жена? – спросил принц холодно.

   – Сегодня суд, милорд. Королева пригласила вашу супругу на судебное разбирательство, – отвечал слуга, не поднимая головы.

   – Отлично.

   Судебное заседание или, как его еще называли, королевский суд проходил в замке. Весь процесс вела Никаэра. Она была верховным судьей и решала, кому сидеть в тюрьме, а кому умереть. Подобные судебные заседания случались нечасто – раза два в год из-за занятости королевы ликарнасов. Обычно разбираться с преступниками Никаэра поручала многочисленным чиновникам. Королева же любила выносить суровые наказания и поэтому ей в основном доставались особо тяжкие преступления с уже доказанной виной.

   Каэриан, в отличие от мамочки, судебные разбирательства игнорировал, но сегодня ему хотелось увидеть жену. Да, полюбоваться ею хотелось просто жутко.

   По пути принцу встретился старый приятель Зуэл. Кроме брата Каэриан никому не доверял, а Зуэлу тем более. Среди его предков числились инкубы, в каком именно поколении Каэриан не знал, и знать не желал.

   Зуэл зеленоглаз и черноволос, как и все ликарнасы. Он был высокий и хорошо сложенный ликарнас с аккуратной короткой прической и длинной челкой – Зуэл следил за собой с большой прилежностью, чем женщина. На смазливом лице мужчины, словно застыла неприятная и презрительная ухмылка. Сколько Каэриан его помнил, Зуэл всегда так улыбался. Его крылья имели немного красноватый цвет из-за примеси демонической крови. Одевался он легко, постоянно расстегивал рубашку на распашку, демонстрируя красивый живот с кубиками, от вида которого не одна и даже не две женщины едва "слюнями не подавились". Зуэл обожал вешать на себя варварские побрякушки в виде черепов, зубов хищников и когтей.

   Возле приятеля стоял женоподобный коротковолосый и беловолосый юноша-полукровка в черных штанах свободной покроя и белой полупрозрачной рубашке. Судя по острым ушам и большим красным глазам, кто-то из его родителей являлся темным эльфом. Зуэл часто себя окружал подобными юнцами. Он любил иногда себя побаловать женоподобными "мальчиками" и не скрывал, что презирает "вонючих самок".