Текст книги "Другой дом (СИ)"
Автор книги: Анастасия Малышева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)
глава двенадцатая
Глава двенадцатая
Самое обидное и неприятное свойство времени – оно идет. Нет, вы можете вообще себе представить это? Ты просишь его, буквально умоляешь замедлиться, а оно не находит ничего лучше, кроме как двигаться вперед. Как по мне так это – вопиющая несправедливость.
Между тем, декабрь набирал обороты и, не успела я как следует прочувствовать его, как наступил тот самый день. И я не про Рождество, Новый год и прочее. Нет, я про тот самый Зимний концерт, который умудрился выпить из меня больше соков, чем даже сессия.
Кстати, за день до него я успела сдать половину экзаменов, так что дышалось мне все же легче. Но вот если бы не этот дурацкий корсет, в который меня затягивал Кристиан – было бы просто замечательно.
– Не пыхти так, – проворчал парень, возясь со шнуровкой на моей спине, – Расслабься, я не затяну тебя слишком туго, иначе ты петь не сможешь.
Мы заняли одну из семи гримерок, расположенных между этажами. Вообще с нами должны были ее делить еще, как минимум, три студента, но Крис умудрился выбить её в наше единоличное пользование. У меня есть большие подозрения, что он просто шантажировал старшего брата, но когда я спрашивала об этом прямо, друг мастерски прикидывался дурачком и отвечал неизменное:
– Я понятия не имею, о чем ты говоришь.
Так или иначе, одну из комнат отдали нам – студентам, которым это шоу, по сути, был вообще до лампочки. Ну, почти – чем ближе было начало, тем больше я нервничала. Нет, я и раньше принимала участие в концертах – в старом университете, да и в школе. Но здесь всё казалось более серьезным и каким-то действительно реальным. В России у нас даже гримерки не было! Мы переодевались в туалете, и никому не казалось это странным. А сейчас – я чувствовала себя настоящей артисткой, почти звездой. Особенно, в таком наряде.
По поводу которого мы с Кристианом долго спорили, то и дело срываясь на крик. Просто я действительно не видела смысла покупать платье, которое надену всего один раз. Тем более – вариант, предложенный парнем, стоил недешево. Нет, Кинги, быть может, и привыкли тратить на свои дизайнерские шмотки баснословные суммы (как вспомню про рубашку Майка за триста долларов, так меня до сих пор дрожь пробивает), но я – не они. У меня нет ни желания, ни возможности. В итоге Крис наорал на меня при всех – посетителях магазина, продавцах и даже менеджере – и силой затолкал в примерочную.
Я помню, как девушки в форме кудахтали за моей спиной, что я совершенно не ценю такого заботливого парня, который просто хочет побаловать свою любимую. Ага, блин, если бы! Эго своё он побаловать хочет! Ведь, стоило мне примерить платье, как я поняла, что все вопли Криса по поводу того, что оно словно создано для меня, оказались правдивы. Эта дива знала толк в моде.
В итоге, мне пришлось поддаться уговорам друга, и он оплатил мою покупку. Но это не было подачкой – нет, мы договорились, что с каждой зарплаты я буду отдавать часть денег за платье. И если этот хитрец надеется, что я просто забуду об этом – пусть выкусит. Я всегда плачу по счетам.
– Ну что вы тут? – к нам подошла Киша, как всегда чем-то недовольная, – Ты дашь мне ее накрасить или как?
Ах, вот в чем дело. Адамс вызвалась побыть моим гримером, потому что, цитирую «ты не справишься с золотой пудрой». На самом деле я умела пользоваться косметикой, но переть как бульдозер – это у друзей явно общая черта. Так что, едва Крис закончил меня одевать – Киша тут же усадила меня на невысокий стульчик и принялась рисовать мое лицо. Я же просто закрыла глаза и позволила девушке командовать. Мне это даже нравилось – ощущать, как мягкие кисточки скользят по векам, бровям, губам, преображая меня.
Наконец, накрасив мои ресницы, девушка удовлетворенно кивнула и сделала шаг назад, кивая на большое зеркало:
– Можешь оценить наш труд.
Встав, я чуть пошатнулась – пришлось надеть лодочки на тонкой шпильке – и сделала пару шагов вперед, до тех пор, пока полностью не отразилась в зеркале. Сделала – и замерла, пытаясь понять, что собственно, я вижу.
– Это очень… – медленно выдохнула я, пытаясь подобрать слова.
– Круто? – спросил Крис, появляясь рядом, – Восхитительно? Замечательно? Сногсшибательно?
– Не тараторь, придурок, – беззлобно поддела друга Киша, тоже захотевшая отразиться в зеркале и вставшая по другую сторону от меня, – А ничего такое трио получилось, – добавила она, одобрительно кивая.
Я была полностью согласна с девушкой. Крис очень долго продумывал наши наряды, и в итоге решил обрядить нас в золото. На нем красовались брюки из желтой блестящей ткани, черная рубашка, рукава которой он подвернул, а две верхние пуговицы расстегнул, в тон штанам – жилетка и шейный платок. Волосы парень тщательно уложил, подняв челку наверх и зачесав всю эту конструкцию чуть назад.
Киша же, наоборот, свои шевелюру в кой-то веки оставила в покое, и даже закрасила все яркие, кричащих цветов прядки, остановившись на холодном блонде. Длинную челку девушка убрала чуть в сторону, но мягкие волосы всё равно норовили залезть в глаза. Подругу Крис нарядил в узкие черные брючки, такого же цвета топ, золотой пиджак и блестящие кеды. Пальцы Адамс были унизаны кольцами – их было не меньше восьми штук, а на запястьях мягко блестели в свете ламп браслеты, шею украшали три цепочки разной длины. Макияж девушка выбрала чуть агрессивный, и тоже черный в золоте. Рукава пиджака Киша подвернула, демонстрируя россыпь татуировок, часть которых также мелькала в низком вырезе топика. Она выглядела опасно, но вместе с тем очень притягательно.
Меня же Кристиан решил обрядить в костюм настоящей Женщины, прямо так – с большой буквы. Длинное в пол платье из золотого шелка облегало фигуру, чуть расширяясь на подоле. Слишком вычурный наряд чуть приглушал второй слой платья – из тонкого черного кружева. Косы было решено убрать за спину, оставив лишь одну, у виска, которая спускалась не плечо. На шее одиноко висела изящная подвеска – черная жемчужина, две капельки поменьше чуть поблескивали в ушах.
Но самая большая метаморфоза произошла с лицом. Киша была права – я бы не смогла так сама себя накрасить. Золотые тени тонким слоем покрывали веки, оттеняя мои глаза, а черная тушь лишь добавляла им яркости. Румяна подчеркнули скулы – они казались такими острыми, что я боялась о них порезаться. По всей видимости, пудра тоже была с блестками, иначе как объяснить слабое сияние, которое исходило от моей кожи?
Впервые я казалась себе такой красивой, такой взрослой. Это одновременно завораживало и в какой-то степени пугало. Потому что я не узнавала себя.
– Блиииин, – протянула я потрясенно.
– Что такое? – мигом заволновался Крис, – Тебе не нравится?
– Шутишь? – усмехнулась я, – Да мы просто шикарны!
– О да, детка, – Киша растянула пухлые губы, в одной из которых всё еще блестело колечко (пирсинг она снять категорически отказалась) в довольной улыбке, – Не могу не согласиться.
– Фоточку на память! – Крис тут же достал телефон.
Сделав парочку селфи, на которых мы демонстрировали белизну своих зубов, я глубоко вздохнула. Да, Крис действительно не затягивал меня слишком сильно, так что я могла дышать полной грудью. До начала концерта оставалось еще минут двадцать, и совсем скоро должны были прийти организаторы, чтобы хоть как-то нас сориентировать. Пока что я не нервничала, разве что из-за платья – ну не привыкла я к таким нарядам.
– Крис, – мягко позвал меня Кинг, – Не психуй.
– С чего ты взял, что я именно этим сейчас занимаюсь? – отозвалась я.
– Даже не знаю, – хмыкнула Киша, которая сидела на одном из кресел, закинув ноги в золотых кедах на туалетный столик, заваленный косметикой, – Может, потому что ты грызешь ногти?
Опомнившись, я поняла, что действительно засунула пальцы в рот чуть ли не по ладонь. И уже ощущала на языке характерный привкус лака для ногтей. Выплюнув всё, что попало по ошибке в мой рот, я бросила беспомощный взгляд на друзей. Кого я обманываю? Я ведь просто в ужасе! Обычный концерт казался мне чем-то более страшным, чем сотня выступлений в кафе! И я понятия не имею, почему!
– Всё будет хорошо, – Кристиан сжал мою руку, ободряюще улыбаясь.
– Нет, не будет, – выдохнула я, – Вы поступили несправедливо, выдвинув меня на передний план.
– Ну, это не совсем так, – усмехнулся парень, – Я уверен, что затмить тебя у меня получится. Ты вообще видела меня со скрипкой, да еще и в этих брюках? Я просто воплощение сексуальности, откровенной и не прикрытой ничем!
Выдавив из себя слабую улыбку – ведь именно на это и была направлена шутка друга – я хотела было что-то ответить, но не успела. Дверь в гримерку распахнулась и на пороге появились организаторы – Кевин, который, как и всегда, светился от радости, и чуть более сосредоточенный Майкл.
– Ребят, пятиминутная готовность, – сообщил нам Кинг, сверяясь со списком, – Вы выступаете седьмыми – это середина концерта. И постарайтесь…
Что именно мы должны были сделать, по всей видимости, узнать нам было не дано. Потому что в этот момент непосредственный Кевин громко воскликнул, перебивая товарища:
– Ого! Кристина! Это точно ты?!
Мне сразу же стало как-то неловко, особенно после того, как Майк, наконец, оторвался от своих бумажек и поднял на меня взгляд. Его глаза сначала расширились, грозя вот-вот выскочить из орбит, но почти сразу пришли в норму, разве что зрачки оставались такими большими, что закрывали половину радужки. В гримерке как-то сразу стало жарко, видимо, кондиционер выключили.
– Вау, – тихо выдавил из себя Майк, делая шаг в мою сторону.
Что он хотел сделать, я так и не узнала, потому что на пути брата возник Крис. Который, окинув Майка хмурым взглядом, сказал, почти процедил:
– Мы вас поняли. Можете идти.
Майкл поморщился от тона младшего брата и бросил на него один из своих недовольных взглядов, в котором, помимо всего прочего, плескалась еще и надежда:
– Крис, может, хватит уже? Сколько ты будешь на меня злиться?
И тут я вспомнила – действительно, в последнее время Кристиан был очень холоден со своим старшим братом. О причинах он не распространялся. Только заявлял, что Майкл сам во всем виноват. Хотя я прекрасно видела, что Крису тяжело – он, видимо, не привык долго дуться, но упорно держал «морду кирпичом». Хотя даже Киша советовала другу остыть и прекратить строить из себя обиженную на весь мир девчонку.
Майк, видимо, был солидарен с Адамс. Вот только не мог сказать об этом брату – тот его не слушал.
– Кристина, – негромко позвал он меня, – Можно тебя на секунду?
Недоуменно кивнув, я позволила чуть отвести себя в сторону, заметив при этом недовольный взгляд Криса. А вот нечего, я не собираюсь принимать чью-то сторону. Кристина Соколова – Швейцария, нейтральная зона, место без конфликтов.
– Нервничаешь? – спросил Кинг, стоило нам оказаться относительно наедине – из дальнего угла гримерки нас было не слышно и почти не видно.
Я только головой покачала:
– Как же вы похожи с братом. Да, я переживаю, потому что мне кажется, что я провалюсь и тем самым опозорю себя.
– Эй, – Майк коснулся моей руки, чуть сжав запястье, – Всё будет хорошо. Ты прекрасно выглядишь, и даже если вдруг забудешь слова – твоя красота всё компенсирует.
– Сомнительное утешение, но всё равно спасибо, – хмыкнула я, – Так, что ты хотел?
– Ах да, – вспомнил Майкл, что похитил меня у друзей, – Мы выступаем первыми и я хотел попросить тебя убедить Кристиана посмотреть открытие. Любыми способами, но он должен услышать песню. Это важно.
Я понимающе кивнула. Кажется, Майк нашел способ достучаться до брата. И, судя по тому, что он вообще его искал – старшему Кингу тоже плохо без младшего. Интересно, а дома они как себя ведут? Живя под одной крышей, наверное, очень сложно не общаться. Но и причинять боль куда проще, ведь можно провести столько времени, показательно игнорируя человека, убивая его этим каждый день.
Мне было сложно понять это – братьев и сестер у меня не было, да и в принципе, человека, который был бы так сильно дорог. Хотя… Если бы мои новые друзья решили отвернуться от меня – наверное, было бы что-то подобное. Поэтому, для меня не существовало другого ответа, кроме как:
– Хорошо. Я сделаю всё, что в моих силах.
Улыбнувшись мне, Майк позвал Кевина, и они ушли. Напоследок блондинчик с дредами послал мне воздушный поцелуй, на что я уже по привычке закатила глаза.
– Что он от тебя хотел? – едва захлопнулась дверь, спросил Кристиан.
– Да так, – пожала я плечами, – Удачи пожелал.
– Будь осторожнее с его пожеланиями, – хмыкнула Киша, – Этот парень украдет твое сердце, поиграет с ним, а после сожмет в руке так сильно, как только сможет, и только кровь будет течь меж его пальцев.
Я поежилась от такого весьма красочного описания. И в голове против воли мелькнула мысль – а не потому ли Адамс так сильно не любит этого парня, что он также поступил с ее сердцем? А Крис просто узнал об этом, и не простил брата… да уж, мне бы только книги писать. Погодите, так ведь я этим и занимаюсь!
Тряхнув головой, чтобы избавиться от наваждения, я услышала шум и чертыхнулась. Концерт начинался!
– Ребят, а пойдемте за кулисы, – предложила я друзьям, – Посмотрим открытие.
Крис покачал головой, чуть поморщившись:
– Не хочу. Нам выступать еще только через полчаса, зачем лишний раз мельтешить там?
Я бросила умоляющий взгляд на Кишу, и та пожала плечами:
– В принципе, я бы хотела посмотреть. А спускаться нам вовсе не обязательно – здесь же есть балкончики, которые выходят в концертный зал. Там обзор даже круче, чем из-за кулис и зрительского зала. Идем, Кинг, поглядим, как твой братец мучает уши зрителей.
Недовольно простонав, Кристиан всё же позволил двум девушкам увести его из гримерки. Куда идти, я не знала, поэтому доверилась Адамс, которая уверенно вела нас по коридору к небольшой и неприметной дверке. Толкнув которую, мы оказались на действительно небольшом балконе. Рассчитан он был, по всей видимости, для осветителей. Которые, в количестве двух штук, орудовали с огромными прожекторами и недовольно зашипели, увидев нас. Но мы только отмахнулись, подходя ближе к краю и опираясь на перила. И весьма вовремя, потому что посторонние звуки в зале стихли, а спустя еще пару секунд заиграла музыка, и одновременно с этим поднялся занавес, являя миру первых артистов.
Майк, Кев и Дуг выглядели просто роскошно. Настоящие самцы – все в черном. Ничего лишнего – джинсы, кеды, черные футболки, в рукава которых были вшиты вставки из кожи, и такие же заплатки блестели то на груди, то на подоле. Крис шепотом пояснил, что это была его идея. То есть, несмотря на злость, он помог брату с костюмом. Хороший знак.
Кев стоял возле двух навороченных синтезаторов, и поочередно играл то на одном, то на другом передвигаясь между ними с немыслимой скоростью.
– На одном стоят настройки классические, а другой заточен под электронику, – пояснила Киша, когда я спросила, к чему такие сложности, – Чтобы не запутаться в переключателях. У меня такие же стоять будут.
Дуг выглядывал из-за барабанной установки. Ну, как выглядывал – ему было в принципе сложно за ней спрятаться, и даже «бочка» с тарелками не скрывали его мощную фигуру. Майк остался стоять в центре, бренча что-то на гитаре. У всех троих на лице были закреплены микрофоны, так что, видимо, солировать будет не только Кинг.
И, словно подтверждая мои слова, все трое хором пропели на выдохе:
– «О, устье реки»*
И тут же Дуг ударил по тарелкам, заставляя зал вздрогнуть и взорваться. Кевин тут же поспешил за другом, в то время, как Майк открыл рот и запел, чистым, ясным голосом, в котором не было ни грамма фальши:
– «Я хочу прожить свою жизнь так,
Жить жизнью верующего,
Хочу бить поклоны
Со всеми остальными, хочу быть кем-то.
Я хочу заниматься любовью,
Я не хочу врагов,
О, это проклятие рода человеческого,
Всегда жить, жить, жить, чтобы радовать»
Стоящий рядом со мной Крис громко всхлипнул, и я тут же повернулась к нему. Парень стоял, прижав руки ко рту, и наблюдал за братом, к которому на припеве присоединись друзья, сливая три голоса в один.
– Эй, ты чего? – спросила я у парня, осторожно опуская руку на его плечо.
– Это – одна из моих любимых песен, – тихо признался друг, – Я постоянно включаю ее и делаю звук максимально громким. Майк всегда орал, что отберет мои колонки и выкинет в окно. А теперь…
Я улыбнулась, соединяя все кусочки паззла. Майк вымаливал этой песней прощение у брата, делая именно то, что тот хотел – врубая звук на максимум. Должна отметить – хороший ход. Эффектный.
– «О, я щёлочь», – продолжил петь Майк в одиночку, и я даже прикрыла глаза, наслаждаясь его голосом, – «Я всегда близок к основам,
Я за бортом,
Я саморазрушительный,
И важничающий.
Я беспокойный,
О, я самонадеянный,
Я нервный,
И я шагаю, о, я шагаю»
Да, кажется, Майк решил покорить как можно больше сердец этим вечером. Потому что не один Крис любил эту группу. Да и вообще – есть в мире хоть один человек, который не любит «драконов» и при этом может считать себя адекватным? Простые, понятные тексты, без лишнего пафоса, но такие проникновенные, задевающие, кажется, саму душу за живое. И эта музыка, с ее энергией, которая вынуждает не стоять на месте, а танцевать.
Даже Киша, которая ко всей этой затее всё еще относилась с легкой долей подозрения и скепсиса, прикрыла глаза и чуть покачивалась из стороны в сторону – максимальный танец, который мы могли себе позволить на маленьком балкончике в компании нескольких прожекторов и двух осветителей.
В какой-то момент Майкл поднял глаза – и посмотрел прямо на нас. Трудно было понять, кому именно предназначался его взгляд, но я была уверена, что Крису. В конце концов, он ведь всё это затеял ради прощения брата, так что, на кого еще он может смотреть так пристально, несмотря на то, что свет прожекторов наверняка бьет прямо по глазам.
– «И я тону», – протянул Майкл, перебирая струны гитары, пока Дуг изображал легкую барабанную дробь, а Кев вплетал в эту композицию электронный перелив, – «О, я иду ко дну,
Я тону,
О, я иду ко дну,
Я тону»
Зал просто разрывало от криков и воплей зрителей. Кажется, многие забыли, что на концерте положено вести себя прилично – люди вскакивали со своих мест, подпевая парням и громко хлопая. То и дело мелькали блики вспышки – девушки спешили сделать фото на память. Ощущение, словно я попала на рейв, а не нахожусь в приличном учебном учреждении.
А мы точно сможем их переплюнуть?
– «О, устье реки», – пропели парни втроем припев, – «И гнев дарителя,
С руками грешника,
О, устье реки,
И гнев дарителя,
С руками грешника,
О, устье реки»
Судя по реакции Криса, который едва сдерживался, чтобы не начать вытирать слезы руками, а также по зрителям, которые искупали ведущих в своих аплодисментах, сделать это будет очень сложно.
Едва музыка стихла, Майк отдышался, у него забрали гитару, а парни покинули свои инструменты, чтобы присоединиться к другу, как тот поднял вверх одну руку и крикнул:
– Ну привет вам!
И ему ответили таким же восторженным ревом. Видимо, Кинга действительно любили за пределами обоих его факультетов – вряд ли так надрываться могли лишь юристы и артисты.
– Мы рады приветствовать вас на важном событии в жизни факультета искусств! – подхватил эстафету Кевин, – Это ежегодный Зимний Отчетный концерт! Только сегодня на этой сцене вы увидите самых талантливых студентов, которые потрясают, вдохновляют, удивляют и влюбляют в себя!
– Пойдем, – тронул меня за локоть Крис, – Дальше будет не так интересно.
Мы вернулись в свою гримерку и провели оставшиеся минуты, морально настраивая себя и друг друга. А когда замигал свет – условный сигнал, что наше время пришло – поднялись с удобных кресел. Я бросила последний взгляд в зеркало, проверяя, не помялось ли платье и не испортилась ли прическа. Кажется, всё было на своих местах. Крис подхватил футляр со своей скрипкой – и мы пошли вниз.
За кулисами творился настоящий ажиотаж, правда, тихий, чтобы не мешать выступающим. Заметив нас – это было нетрудно, учитывая наши кричащие наряды – Майкл, который до этого что-то объяснял другим ребятам, тут же их бросил и устремился к нам.
– Ну? Как? – отрывисто спросил он, глядя при этом на брата.
Тот пожал плечами, явно пытаясь изобразить безразличие, но после бросил бесполезное занятие и открыто улыбнулся – впервые, видимо, со времен их ссоры.
– Это было прекрасно, – сказал парень, – Спасибо тебе.
Облегченно выдохнув, Майк порывистым движением обнял младшего Кинга и на секунду прижал к себе. А я только сейчас обратила внимание, что Кристиан на пару сантиметров ниже, и, видимо, пытается компенсировать это своей прической.
– Ненавижу, когда мы ссоримся, – глухо шепнул Майкл куда-то в плечо брата.
– Не провоцируй меня – и всё будет отлично, – хмыкнул Крис, чуть отстраняясь.
Майк, видимо, вспомнив, что мы с Кишей как бы всё еще находимся рядом с парнями и наблюдаем слишком личную картину, кашлянул и, залившись румянцем, спросил:
– Ну, что? Вы готовы?
– Спрашиваешь? – усмехнулась Адамс, – К чему тут готовиться? Всё будет настолько потрясно, что эти лузеры и не поймут, какая сила их поразила.
Майк хмыкнул, после чего перевел вопросительный взгляд на меня. Я кивнула, расправляя плечи. Да, я всё еще слегка нервничала, но Киша была права – мы справимся. И на этой ноте, услышав Кевина, который объявил наше трио, я вышла на сцену, тут же попав в пронзительно яркий свет прожекторов.
*****
Майк наблюдал из-за кулис, как его брат вместе с подругами занимают свои места. В центре, перед стойкой с микрофоном замерла Кристина, которая буквально светилась в свете ярких ламп. Кинг до сих пор не мог привыкнуть к ее образу – этот наряд лишал его всех слов, хотя уж чем-чем, а недостатком фантазии парень никогда не страдал. Просто она казалось такой…сказочной. Его брат действительно проделал колоссальную работу, продумав каждую деталь.
И теперь Крис просто скромно встал чуть позади Кристины, водрузив на плечо свою самую верную – и единственную – любовницу, зажав скрипку между плечом и подбородком. Нет, все трое музыкантов выглядели изумительно, и Майк был готов преклоняться перед чувством стиля своего младшего брата. Тот, кажется, мог и из мусорного мешка сотворить дизайнерскую вещь, дайте только чуток скотча, степлер и малость вдохновения. А уж если в его руках оказалась банковская карта – его просто не остановить.
Когда Киша – как всегда вызывающая и яркая, несмотря на непривычно скромный цвет волос – заняла свое место возле клавишных, свет чуть приглушили, оставив лишь легкий, почти интимный полумрак.
К Майку, замершему в ожидании, подошел Кевин. Ему, как и Кингу, было интересно, что покажут журналисты, потому что Кристиан до последнего не говорил, какую песню они будут исполнять, и не пускал никого на репетиции. К чему была вся эта конспирация – никто не знал, но спорить с парнем, чей энтузиазм практически сшибал с ног, не стали. И вот теперь, наконец, завеса тайны готовилась спать, чтобы явить миру что-то новенькое. Или хорошо исполненное старенькое.
У Кева была также и свой, личный интерес. Ни для кого не было секретом, что он весьма неровно дышал в сторону русской, ведь Джонс даже не пытался это скрыть. И сейчас он с восторгом смотрел на иностранную нимфу, на ее гордо выпрямленную спину, тонкие руки, которые слегка теребили ткань черно-золотого платья – она явно нервничала.
Кристина же, стоя на сцене, понимала, что она не просто нервничает – девушка была в панике. Все слова мигом вылетели у нее из головы, и она понимала, что еще секунда – и обморок обеспечен. Пытаясь хоть что-то сказать и дать понять друзьям, что всё очень, очень плохо, она обернулась на Кишу. Та, мигом поняв, что происходит, сделала глубокий вдох, и руками показала, что Крис стоит сделать также. Девушка послушалась, набирая в грудь побольше воздуха и, по подсказке Адамс так же медленно выдохнула. Кислород побежал по венам вместе с кровью, разгоняя жидкость и добавляя лицу чуть румянца. И, когда приток воздуха достиг мозга, девушка почувствовала себя лучше. Настолько, что смогла успокоиться и кивнуть подруге.
Киша подняла вверх большой палец и, дав сигнал наблюдавшему за этим немым диалогом Кристиану, опустила пальцы на клавиши синтезатора.
Первые нежные звуки, которые издал инструмент, послужили сигналом, что всё, поздно. Отступать больше некуда. И Кристине ничего не оставалось, кроме как открыть рот – и начать петь:
– «Это место для нас двоих
В другом доме,
В другой постели,
Куда мы можем лечь
И просто отдыхать»**
Тихий и словно неуверенный голос, сопровождаемый лишь редкими переливами фортепиано, буквально пригвоздил Майка к месту. Не веря, что такие нежные звуки может издавать именно эта девушка – ласковые, словно она пела ребенку или самому любимому человеку, признаваясь в самой сокровенной тайне.
– «Я сражалась за это, но сейчас
Я выпускаю голоса из своей головы,
Я знаю, что я пустая,
Но я выпускаю пепел из своей груди»
С каждой новой нотой голос Кристины словно креп, обретал уверенность. Майку было сложно утверждать, ведь он видел только ее профиль, но почему то он был твердо уверен, что девушка стоит, прикрыв глаза. Словно решила отрешиться от всего мира, и зрительного зала, полностью погрузившись в песню. И это работало, потому что зал буквально замер, с жадностью вслушиваясь в каждую строчку, как будто каждый зритель пытается познать ту тайну, которой с ним делится нимфа в золотом. Либо ждет взрыва.
Который не заставил себя ждать. В виде Криса, который сделал шаг вперед, прорезая воздух смычком. Майк часто слышал, как его брат играет, но это всегда была больше классика, какие-то композиции, которые давно уже оставили свой след в истории. Сейчас же это было словно ураган – нечто яростное, сносящее крышу подчистую. Крис словно выпустил своих демонов наружу – он не просто играл, но и двигался, кружась вокруг русской, которая чистым, сильным сопрано вторила ему. А чуть позади, вошла в раж и Киша, технично комбинируя классическую базу с электро, и при этом умудряясь не заглушать друзей.
– «Ты прикасаешься ко мне в последний раз», – музыка чуть приглушилась, вместе с голосом вокалистки, – «И это заполняет меня.
Где что-то пустое -
Там есть что-то, что влюблено.
У тебя золотой голос,
И это всё еще утешает меня.
Но ты становишься старше,
И я знаю, это только со мной»
Майкл буквально кожей ощущал, как Кристина успокаивается и обретает некую власть над залом. Она двигалась уже более свободно – прикасалась к микрофону, проводя по нему кончиками пальцев и плавно спускаясь вниз по стойке, чуть поворачивала голову, устанавливая зрительный контакт не только со зрителями, но и со своими коллегами по сцене. Кинг чувствовал улыбку в ее голосе, и ту всепоглощающую нежность, которую она несла своей песней.
Кристина же, стоя на сцене, наконец, почувствовала, что может отпустить себя и насладиться тем, что делает. Она даже позволила себе легкий флирт с залом – мечтательную улыбку, взмах пушистыми ресницами, игривый взгляд. Словно каждый из присутствующих был тем, для чьих ушей предназначались эти слова.
После еще одного сшибающего с ног припева, Кристина сделала плавный шаг назад, уступая лидирующую позицию другу. Музыкант буквально выпрыгнул, как чёрт из табакерки, тут же завладевая сознаниями людей, терзая свою скрипку. Это было не просто соло, не просто музыка – а сам крик. Хотя Кристиан ни разу за всё время не раскрыл рта, он мог по праву называть себя вокалистом, потому что он пел, но делал это не связками, а пальцами, которые перебирали струны, и смычком, который двигался настолько быстро, что казался лишь каким-то пятном для зрителя.
Миг – и музыка стихла, загорелся один единственный прожектор, в свете которого стояла Кристина.
-«Так забери меня домой», – в полной тишине пропела она, -«Забери меня далеко,
Забери меня туда, где мы можем потеряться.
Забери меня обратно,
Забери меня туда,
Просто забери меня куда-нибудь»
Сцена взорвалась – светом, музыкой, людьми, которые стояли на ней. В последний раз куплет девушка в золотом платье исполнила, взяв настолько высокие ноты, что у Майка, который за все время, что длилось выступление, не сделал ни единого движения, словно вышибли дух. Он краем сознания отметил, что так поют либо оперные певицы, либо те, в чьих жилах течет кровь черных девочек.
– «Так забери меня домой,
Забери меня далеко,
Забери меня туда, где мы можем потеряться.
Забери меня обратно,
Забери меня туда,
Просто забери меня куда-нибудь»
Последние слова, звуки и мелодии потонули в громе аплодисментов, которым ребят наградили не только зрители, но и все те, кто наблюдал за концертом из-за кулис. Майк, словно отмерев, присоединился к овациям.
– Черт, она была просто неземной! – крикнул стоявший рядом с ним Кевин, – Согласись? – повернул он к другу свое пылающее от восторга лицо.
Майк кивнул, соглашаясь с другом. Отвечать ему не хотелось не только потому, что он своим севшим голосом сдал бы себя с потрохами. И не потому, что куда больше ему хотелось велеть своему товарищу держаться от русской подальше. А просто потому, что девушка, вместе с его братом и довольной жизнью Кишей, уже шли к ним. И Майк хотел одного – просто поздравить её и украсть еще одну из ее улыбок.
*Строчки из песни «Mouth of the River» группы Imagine Dragons
** Строчки из песни « Another Home » группы Koven
