Текст книги "Другой дом (СИ)"

Автор книги: Анастасия Малышева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

глава шестнадцатая

Глава шестнадцатая.

С самого первого класса я убедилась, что худшая часть каникул – это, бесспорно, их конец. Этим я мало чем отличалась от других детей, даже несмотря на то, что учиться я всегда любила. «Ботаник» – скажут презрительно люди, но лично для меня в этом слове не было ничего обидного. Да, я люблю получать новые знания, преумножать их и применять в своей жизни. Но куда больше я любила спать, и это было настоящей войной в моей голове. Кто же одержит верх – кровать или школа? И, хоть победитель никогда не менялся, эта война была частью моего бытия.

В университете я, помнится, чуть расслабилась, потому что с первого дня поняла, что…ну, не моё это. Я уже упоминала, как активно пропускала лекции. Видимо, весь мой ботанский запал иссяк в школьные годы, и на студенчество не распространился.

Так что, в первый день второго семестра я как никто другой разделяла настрой других студентов, которые, по большей части, клевали носом на лекциях. Почему-то я уверена, что многие из ребят закончили отмечать праздники несколько часов назад. Об этом красноречиво говорила смесь запахов, которая за первый час пропитала все стены – алкоголь и духи. Видимо, так и мальчики, и девочки пытались заглушить амбре, исходившее от них. Получилось же всё с точностью до наоборот – к обеду меня уже начало тошнить.

Радовало одно – преподаватели ничего этого не замечали, потому что выглядели и чувствовали себя явно не лучше своих студентов. Лекции напоминали больше вялую беседу, которая то и дело прерывалась, и давала всем возможность вздремнуть лишний часик. Ну, а что вы хотите – взрослые ведь тоже люди.

Наблюдать за этим массовым похмельем было действительно забавно, если учесть, что мы с Крисом были единственными на курсе, кто пришел на учебу трезвым. Даже Киша отличилась – видимо, слишком расстроилась своему возвращению из Испании. Подробности Адамс опустила, но скромно заявила, что каникулы действительно вышли грандиозными. И теперь девушка пыталась пережить суровую реальность, в которой нет горячих испанцев. А лишь наши сокурсники, к которым Киша явно не испытывает особой любви.

– Животные, мерзкие вьючные животные! – с такими словами подруга села за наш столик во время обеда.

Я подняла глаза на девушку, в очередной раз вздрагивая от зеленого безобразия, в который Киша превратила свои волосы. Всё утро я пыталась привыкнуть к очередному эксперименту Адамс, но пока выходило у меня паршиво. Нет, такой цвет она уже использовала, но в прошлый раз Киша ограничилась лишь челкой. Теперь же яркий болотный цвет покрывал её волосы равномерно. А уж колючки, в которые подруга их уложила и вовсе напоминал о смеси скинхедов и панков. Об этом же говорил рваный в трех местах черный свитер (который, несмотря на видимость того, будто его сняли с бомжа, стоил, как три моих!), который был велик ей на пару размеров и обнажал одно плечо, тяжелые высокие ботинки и светло-голубые джинсы. Никогда не пойму вкуса Адамс. Как и то, почему Крис, который своей утонченностью и чувством стиля бросался в глаза не меньше девушки, может спокойно смотреть на нашу подругу.

– Чем тебе не угодили люди в этот раз? – спокойно поинтересовался Кристиан, поправляя рукава своего модного пуловера нежно-сиреневого цвета.

– Самим фактом своего существования, – отозвалась подруга недовольно.

Хмыкнув, я решила вмешаться, пока не начался столь любимый Кишей переход на личности. Заодно смогу озвучить мысль, которая давно уже вертится в моей голове, когда я думаю об Адамс.

– Киша, а тебе никогда не приходила мысль стать профессиональным критиком?

Я была твердо уверена, что эта профессия подходит ей, как ничто больше. Она была жесткой, язвительной, порой просто невыносимо ядовитой, но вместе с тем до обидного честной и справедливой. То, что нужно в этой работе. Когда я спросила, чем бы она сама хотела заниматься, то девушка лишь пожала плечами и сказала, что ей плевать, и на журналистику она пошла просто за компанию с Кристианом. От перспективы работы на телевидении её тошнило, писать в журнал или газету Киша тоже не хотела, радио – может быть, но тоже не то. Везде нужно было быть более лояльной и терпимой. А критик – он мог себе позволить всё тоже, что делала Адамс сейчас. Поэтому, по моему скромному мнению, она была создана для этой работы.

Мой вопрос заставил Кишу задумчиво замолчать – она даже не донесла до рта стаканчик с кофе. Спустя какое-то время, которое мы с Крисом потратили просто на созерцание потока мысли, который отражался в глазах подруги, она хмыкнула и улыбнулась:

– Собственно, а почему бы и нет. Обсирать всё, что мне не нравится, и при этом получать за это деньги. Не жизнь, а мечта.

– Кстати, можешь начать с университетской газеты, – подсказал Крис, пожевывая свой овощной салат (парень был слепо уверен, что после праздников поправился и ему нужно сбросить пару кило), – У них ведь есть колонка «Мнение». Просто переделай её под себя.

– У нас в университете есть газета? – удивленно приподняла я бровь.

Друзья посмотрели на меня так, словно я – инопланетное существо, говорящее на непонятном языке. Я же почувствовала себя полнейшей дурой, и снова почувствовала, как мои щеки заливаются краской. Давненько со мной этого не случалось, я уже и забыла, какое это малоприятное чувство.

– Скажи, пожалуйста, как ты можешь называть себя журналистом, если даже не в курсе, что творится  стенах места, где ты учишься? – обманчиво ласковым тоном спросил Кинг.

– Ну… – я помялась, пытаясь придумать себе достойное оправдание, – Я вроде как вечно занята на работе и пытаюсь не отставать от вас, американце. Могла просто пропустить эту информацию мимо ушей. И потом – ты хочешь сказать, что сам пишешь  нашей газете?

– Вообще-то да, – в очередной раз огорошил меня Крис, – У меня своя колонка. Попробуй угадай, какая.

– О моде, – в один голос воскликнули мы с Кишей.

– Ну вот, можете же, когда хотите, – усмехнулся парень, – Потому что, давайте признаем, геи рождены для того, чтобы диктовать простым смертным модные тенденции!

– Ладно, я принимаю этот факт, – кивнула я, – Как и тот, что я – самый невнимательный в мире журналист. Как говорится – была неправа, исправлюсь.

– И у тебя будет такая возможность, – улыбнулся Крис, – Я не зря Кишу подбиваю начать писать для нашего издания – часть штата выпустилась еще прошлым летом, и людей не хватает. Все прикидываются слишком занятыми. Так что подумай – работа в университетской газете даст тебе не только бонусы во время сессии. Со следующего года у нас начнется практика в редакциях Нью-Йорка. И в первую очередь отбирать будут тех, кто трудится на благо местного издания. Об этом плюсике мало кто знает – мне рассказали выпускники. Так что, дамочки мои любимые, подумайте.

И вот я в очередной раз убедилась, что лучшего друга просто невозможно пожелать. Кристиан был не только отличным парнем, которому никогда бы не пришло в голову ко мне приставать, но еще он обладал неиссякаемым источником информации. Как он ее добывал – это был другой вопрос, но факт, что Кинг знал всё и про всех, отрицать было просто невозможно. За такого человека нужно было держаться обеими руками – пропасть он точно не даст.

Звонок, тяжелой волной пронесшийся над нашими головами, прервал непринужденную беседу и вызвал очередной болезненный и недовольный стон Киши. Бросив на нее полный сочувствия взгляд, мы с Крисом поднялись на ноги и, подхватив подругу, влились в поток студентов, которые вяло плелись в сторону выхода.

– Кстати, – вспомнила вдруг я, – Приходите вечером в кафе. Сегодня – первый день после каникул и там тоже, должно быть весело.

– Ты угощаешь? – уточнила Адамс с усмешкой.

Я кивнула с самым серьезным видом:

– Для дорогих гостей ничего не жалко. Ты что предпочтешь? Цианид, стрихнин, мышьяк?

– Туше, – улыбнулась подруга, – Убедила – пить буду за свой счет.

– Вот и чудненько, – подвела я итог нашей милой беседы.

Да, со стороны до сих пор иногда казалось, что мы с этой странной девицей не выносим друг друга, и просто ждем удачного момента, чтобы воткнуть топор друг другу в спины. Для многих людей этот союз казался более чем странным, но знаете – нам, как и всегда было плевать. По крайней мере, я могла спокойно излить ей душу, наорать на нее – и после мы с Кишей просто пожимали друг другу руки и открывали бутылку вина.

Идеально.

*****

Еще один существенный минус каникул – за время отдыха я, ну просто совершенно, отвыкла работать! И вечером, после всех занятий и небольшого собеседования в редакции университетской газеты – я ведь не дура, чтобы отказываться от такой возможности – мне пришлось срочно вливаться в колею. Хорошо хоть, что Кайл, Стейси и Ник – ребята, с которыми я уже больше полугода работала в одну смену – разделяли мое настроение. И совсем плохо, что начальство его не разделяло совершенно.

И, словно пытаясь совсем добить нас всех, кафе было просто переполнено. Видимо, посетители скучали по той непередаваемой атмосфере, которая таилась в этом заведении, в его неоновых вывесках, красных кожаных диванах, небольшой сцене и широкой барной стойке. Ну, в этом я их еще могу понять – несмотря на лень и легкую апатию, которая неизменно наступает после отпуска, я могла честно признаться, что мне всего этого тоже не хватало.

Видимо, поэтому я не особо нервничала или злилась, когда, едва освободившись, любой столик в зале тут же вновь оказывался занят. Лишь приветливая улыбка вновь мелькала на моем лице, пока я подавала новичкам меню.

– Клянусь, сегодня мои ноги сотрутся до колен! – пожаловалась Кайл, когда мы обе приблизились к барной стойке.

Ник, бросив на нас полный сочувствия взгляд, без лишних слов включил кофемашину, чтобы побаловать нас крепким напитком.

– Не жалуйся, – отозвалась я, вытирая чуть взмокший лоб, – Зато заработали. У меня уже в кармане половина месячного оклада.

Коллега бросила на меня внимательный взгляд, после чего покачала головой с легкой усмешкой:

– Вы, русские, все такие оптимисты по жизни?

– А то, – хмыкнула я, принимая у бармена высокий стакан с латте,– Никогда не унываем. Поэтому нас никто и победить не может!

– А разве на Россию месяц назад не падал метеорит? – тоненьким голоском поинтересовалась Стейси, присоединяясь к нам.

Мы втроем синхронно перевели взгляд на блондинку, словно сомневаясь в ее адекватности. А после я, стараясь говорить максимально спокойно, спросила:

– Стейс, ты это с чего взяла?

Но та выглядела как никогда серьезной, хмуря свой высокий и гладкий лоб:

– В интернете прочитала. Там написано, что весь материк уничтожен.

Я не удержалась и громко фыркнула:

– Ага, конечно! Тогда до кучи еще и Германию этот мифический метеорит зацепил! И Италию, и Францию. Да что я – даже японцам наверняка досталось!

– Тина, – я привычно сморщилась на этом имени, произнесенном сочувствующим тоном, – Я понимаю, у тебя шок, но не нужно вымещать его на ни в чем не повинных японцах.

Я глубоко вздохнула, сдерживая рвущийся наружу смех, и оглядев товарищей, которые тоже явно боролись со смешком, и максимально ласково обратилась к блондинке:

– Стейси, радость моя. Я вчера разговаривала с родителями по скайпу. И поверь мне – Россия цела. Никаких котлованов, выжженной земли и прочего. Всё на месте. А в интернете просто кто-то запустил очередную утку.

– Оу, – только и вымолвила девушка.

Честно – у нее был такой растерянный вид, что мне её даже жалко стало. Бедняжка всегда была чуть глуповатой, но вместе с тем очень доброй и отзывчивой, что это с лихвой компенсировало такие вот моменты. Плюс, как будущая актриса, она была по настоящему трудолюбивой и упорной, и это я в ней тоже очень ценила.

– Так, вы чего тут спрятались?! Марш работать!

Ну, конечно. Именно в этот момент Сидни захотелось всё испортить. Бросив на него выразительный взгляд и показав язык, я в пару глотков допила свой кофе и вернулась в зал. Где меня уже искали.

Возле одного из освободившихся столиков, с которого я даже посуду убрать еще не успела, стояли сразу две компании. И обе, как ни странно, были мне знакомы. Даже более чем.

– Ого, вот это поворот, – усмехнулась я, – И как вас всех сюда занесло? Ладно эти, – кивнула я на Крис и Кишу, – Но вы то каким ветром в наших краях?

Знаменитое трио с факультета искусств – Дуглас, Кевин и Майкл – чуть растерянно озирались, явно не зная, как быть в такой ситуации. В то время, как Адамс и младший Кинг, чуть нахмурившись, смотрели на старшекурсников с легким вызовом. Эмоции и тех, и других мне были более чем понятны – одного короткого, сканирующего пространство взгляда было достаточно, чтобы понять, что других свободных столиков в кафе не было.

Узнав меня, Кевин, как и всегда, растянул губы в широкую улыбку и даже помахал мне.

– Привет, Кристина! А мы вот, решили посмотреть, наконец, где ты работаешь!

– Прямо-таки решили? – уточнила я, – Это было единогласное решение, или кого-то притащили силком?

Да, я намекала именно на Дуга. Даже не намекала, а говорила прямым текстом. Потому что, давайте признаем одну простую истину – этот парень…нет, не ненавидел меня. Мы были просто незнакомцами. За все месяцы, что я учусь в институте и общаюсь с обоими Кингами, этот грозный с виду громила не сказал мне и десяти предложений. Так что мой скепсис был более чем объясним.

Вот и сейчас – медведь бросил на меня один из своих абсолютно ничего не выражающих взглядов и просто пожал плечами. Да уж, исчерпывающий ответ. Впрочем, мне нет до этого никакого дела. Чего нельзя было сказать о моей работе.

Поэтому, хмыкнув, я подхватила на руки стопку тарелок и торжественно изрекла, глядя при этом только на своего друга, который щеголял очередным дизайнерским свитером:

– В общем, свободный столик есть только один! Но, как вы видите, он рассчитан на компанию из шестерых человек. У вас есть несколько вариантов – кто-то может просто уйти, и все решится за пару секунд. Устроить драку за место – но тогда вас выгонит охрана. Всех, без исключения. Или – устроиться в тепле и комфорте, одной большой дружной компанией. Пока я отношу посуду – решайте.

Что и требовалось доказать – когда я вернулась, все пятеро разместились за столиком. Торжествующая улыбка сама собой растянулась на моем лице, и я поспешила придать ей более ангельский вид. Протерев столик, я раздала ребятам меню и поинтересовалась у Криса:

– Сегодня поёшь?

Но тот, к моему вящему огорчению, покачал головой:

– Горло саднит, так что я просто попью чего-нибудь горячего.

– Пойду тогда попрошу Ника приготовить тебе его фирменный пунш, – тут же среагировала я и добавила, – Всё равно вы пока все выбираете.

Майк, молчавший всё это время, неожиданно увязался за мной. Не то, чтобы он особо мне мешал, но всё же это казалось мне странным.

– У вас сегодня оживленно, – заметил Кинг, прислоняясь спиной к стойке и игнорируя тот факт, что я объясняла бармену, что именно ему нужно сотворить.

– А ты наблюдательный, – хмыкнула я, невольно отвлекаясь.

Странно, почему он так всегда действовал на меня – внимание против воли перескакивало с любых дел на Майкла. Да и не только на меня – кажется, сама планета меняла темп своего вращения, сосредотачивая всю энергию на этом парне. Он словно заполнял собой всё пространство, проникая в каждый уголок помещения. Я уже заметила, каким хищным взглядом окинула Майка Кайл. Могу поклясться, что она даже облизнулась, и мысленно уже избавила парня от его брюк и очередной клетчатой рубашки – в этот раз бело-голубой.

– Есть такое, – не стал спорить парень, откидывая одну из непослушных прядок со лба, – Почему мне кажется, что ты мне не особо рада?

Я пожала плечами, отрывая свой взор от Ника, который тонко нарезал имбирь и перебирал лаймы, чтобы найти самый свежий, и переводя его на странно напряженного Майка.

– Это не так. Мне, наверное, просто вся эта ситуация не нравится. Как и то, что ты оставил своего друга-гомофоба практически наедине со своим братом-геем.

Кинг бросил быстрый взгляд в сторону, где расположилась вся компания, а после снова повернулся ко мне. На его лице я ясно прочла недоумение. Как и в голосе, когда он спросил:

– Ты сейчас вообще о чем? Точнее, о ком?

Я закатила глаза:

– О Дуге, конечно. Как будто есть другие варианты.

– А с чего ты взяла, что он – гомофоб?

– Даже не знаю, – я и не пыталась скрыть сарказм в голосе, – Может, потому, что в самый первый учебный день он едва сдержался, чтобы не врезать Крису? Ты должен помнить, ведь именно с твоей подачи он остановился.

У меня, если честно, это не укладывалось в голове очень давно. Как Майк, столь рьяно защищающий своего брата, может дружить с кем-то, кто представляет для Криса прямую угрозу? Но, честно говоря, меня это не касалось. Однако именно сейчас я не смогла сдержать себя, потому что ситуация, на мой взгляд, накалялась. Если раньше эти двое не пересекались, то теперь они, в буквальном смысле слова, делили стол. Тут кто хочешь занервничает.

Но Майкл явно не разделял моё мнение. Усмехнувшись, он покачала головой, словно не мог поверить в то, что сейчас услышал.

– Дуг не может быть гомофобом по своей природе. У него две мамы.

Эм…простите, что?! Я сейчас всё правильно расслышала? Судя по лицу Майка – да, он имел в виду именно то, что сказал. Но, блин, как?!

– Тогда я уже ничего не понимаю в этом мире, – выдохнула я.

– Всё просто, – дернул парень плечом, – Дуг – отличный парень, он просто не любит умников и тех, кто слишком много говорит. И тут неважно – гей ты, натурал, черный, белый, или вообще собака. А Крис, как ты могла заметить, не особо фильтрует свою речь, и это нередко выходит ему боком.

Тут я была вынуждена признать правоту Майка. Крис иногда мог быть действительно невыносим. Не далее, как этим утром он всерьез посоветовал одному из наших сокурсников отдать свой свитер бомжам, а после добавил, что, судя по запаху, он эту деталь одежды у бездомного сам и забрал. Мы то с Кишей  – и Майком – понимаем, что это просто защитная реакция. Кристиан привык, что его задирают, и научился бить первым, не дожидаясь, пока противник что-то сообразит раньше. Вот только не все вокруг были противниками. А это мой любимый друг пока не мог понять.

– То есть… – начала я осторожно, и Майк тут же подхватил мою мысль:

– Пока Крисси держит своих демонов в узде – Дуг его не тронет. Он вообще добрый и пушистый. Просто внешность такая…пугающая.

Да уж, очень точное определение. На этом нашу короткую беседу прервал Ник. Поставив передо мной высокий бокал, над которым поднимался ароматный пар, он с улыбкой кивнул:

– Иди скорее, лечи лучший тенор в Нью-Йорке! Не прощу ни тебе, ни себе, если мы не поставим твоего друга на ноги!

Поблагодарив коллегу, я подхватила напиток и вместе с Майком мы вернулись за столик. К тому времени не случилось ни ядерной атаки, ни даже вооруженного нападения – вся четверка вполне мирно беседовала, и даже Киша не испепеляла никого взглядом. Удивительно.

Вечер протекал мирно, я бы даже сказала – весело. Столик с этой довольно разношерстной компанией быстро стал одним из самых шумных. Конкуренцию им могли составить разве что ребята в дальнем углу – там, если я всё правильно поняла, кто-то отмечал свой день рождения.

Как-то незаметно для себя я забила на остальных своих гостей и буквально приросла к одному месту. Нет, конечно, я реагировала на каждый зов и исправно кормила и поила дорогих гостей, но стоило мне вынести очередной напиток или тарелку – как ноги сами возвращали меня на небольшой пятачок возле столика.

И, оказалось, что я была ну совершенно не права в отношении Дугласа. Он, как Майк и сказал, был милым и простым парнем, почти плюшевым. А также умным и рассудительным – ну, насчет этого я, честно говоря, не сомневалась. Хотя, снова вру – иногда в голове мелькала мысль, что баскетбольный мяч мог пару раз прилететь ему на голову. Я так и про Майка нередко думала, если уж совсем начистоту. Да и до сих пор еще не отказалась от этой мысли.

Кстати, о нем. Ну, том, который старший среди братьев Кинг. Не знаю, почему, но я всё чаще ловила на себе его взгляд. Он был разным – то изучающим, то веселым, иногда в этих светло-зеленых глазах мелькала непонятная лично мне искра. И он постоянно пытался втянуть меня в разговор, вынуждая участвовать в беседе и не чувствовать себя при этом лишней. И при всём при этом я тоже ловила себя на мысли, что обращаюсь к Майку гораздо чаще, чем к остальным. Нет, понятное дело, я всё время что-то обсуждала с Кристианом – у нас вообще было слишком много точек соприкосновения, чтобы мы могли хоть минуту помолчать. Да и Кевин то и дело вставлял свои пять копеек, вклиниваясь в наш диалог. Но Майк…тут было другое. Он вел себя ненавязчиво, но при этом каждый раз, стоило ему позвать меня – своим низким, почти бархатным голосом – как я вздрагивала, чувствуя стадо мурашек, вздумавшее устроить пляски на моих плечах и руках. Такие хриплые нотки в мужских голосах нужно запретить на законодательном уровне! Потому что, я вам клянусь – это словно оружие массового поражения.

Но, на работе нужно думать всё же именно о ней. Об этом мне сообщило начальство в лице Сидни, когда он бодро подкатил к нашему столику. Добродушный мужичок с пивным брюшком, который мог за секунду превратиться в самого настоящего монстра – иногда даже и со слюной, капающей с клыков – в этот вечер он представлял из себя нечто среднее. Так что, протянув мне бумажку, он сообщил:

– Заказали песню. Кайл и Стейс зашиваются. Возьмешь на себя?

Мне хотелось напомнить ему, что нужно было не включать режим еврея, а просто вызвать пару девчонок на подмогу, и тогда все бы успели и поработать, и спеть, но я промолчала. В конце концов, не в моих интересах спорить – работой я дорожу. Да и потом – я действительно справлялась. Все сытые и довольные, можно и развлечься.

Так что я кивнула и развернула листок, на котором было выведено имя.

– Виктория, – прочитала я и подняла глаза на Сидни, – Так, а еще информация будет?

– Разумеется. Девушка Виктория, сегодня ей исполняется 18 лет. Ее друзья попросили исполнить в честь такой даты песню. Но – никаких «С днем рождения тебя», – уточнил мужчина, – Хотят что-нибудь веселое и энергичное.

Прикусив губу, я задумалась. Так, много ли у нас есть хороших песен, подходящих под ситуацию? «С днем рождения тебя» было самым простым вариантом, но я его, честно говоря, и не рассматривала. В конце концов, это творческое задание, и я не хотела идти легким путем. Душа жаждала креатива и зажигательных песен. Чтобы прокачало каждого, и все сердца бились в унисон.

Хм…постойте-ка. Кажется, я нашла свою песню. Улыбнувшись, я кивнула:

– Есть у меня идея. Ребята, – обратилась я к чуть притихшей компании, – Понадобится ваша помощь. Следите за девчонками-официантами и включайтесь. Вы поймете, что я имела в виду.

Улыбнувшись и чуть сжав плечо Криса, который потягивал чудо-пунш от нашего бармена, я в несколько шагов преодолела расстояние до сцены. Там, порывшись в минусовках, я нашла нужную. Подойдя к микрофону, закрепленному на стойке, я улыбнулась и достаточно громко сказала, перекрывая фоновую музыку:

– Добрый вечер, друзья! Ник, солнце мое, сделай чуть тише! – когда бармен с улыбкой выключил фон, я смогла продолжить, – Итак, у нас для вас небольшая новость. Оказывается, сегодня свой восемнадцатый день рождения отмечает очаровательная Виктория! Девочка, покажись нам всем!

С дальнего столика, за которым сидела та самая, вторая по громкости компания, поднялось действительно очаровательное создание – хрупкая, миниатюрная девчушка с длинными, шоколадного цвета волосами и потрясающе синими, просто огромными глазами. Мне даже с расстояния, которое нас разделало, было видно, насколько они глубокие. Ангел, а не девушка.

Улыбнувшись, я обратилась уже напрямую к ней:

– Дорогая Виктория, наш персонал в моем скромном лице поздравляет тебя с твоим первым юбилеем. Ты сейчас в самом начале своего жизненного пути. Впереди у тебя – приключения, испытания, непростые решения и принятие их последствий. Никто не знает, куда приведет тебя эта дорога, но я гарантирую тебе, что она приведет тебя именно туда, где ты всегда мечтала быть. Поверь, ведь со мной этот план сработал.

Слова сами срывались с моих губ, я не репетировала, не готовилась и даже почти не думала о том, что говорю. Это была чистая импровизация, но я ни секунды не сомневалась, что сказала всё правильно. Я видела это по сияющим глазам молодой девушки, которая действительно готовилась открыть для себя этот таинственный и полный невероятных вещей мир.

– И, не только чтобы поздравить тебя, но и лишний раз доказать свою точку зрения – этот музыкальный подарок, от нас всех тебе, – добавила я, подмигнув покрасневшей Виктории, – А к вам всем у меня только одна просьба – поддержать. И, если композиция вам знакома – вы знаете, что делать.

Включив музыку, я послала имениннице воздушный поцелуй. Дождавшись, пока бодрый и быстрый проигрыш – по улыбкам и кивкам своих коллег я поняла, что они песню узнали – закончится, я обхватила обеими руками микрофон и, чуть улыбнувшись, пропела первые строки:

– «Хей-хо! Снова в пути,

Двигаемся вперед.

Бесчувственные люди хотят сломать нам кости.

Мы в машине на шоссе.

Это такое волшебное чувство, как будто ты сам по себе.

Ты сам кузнец собственного счастья, и ты знаешь это»*

С припевом я сняла микрофон со стойки и, зацепившись за нее одной рукой, исполнила парочку простых танцевальных движений. Ничего особенного, но это заставило многих гостей улыбнуться, а милую именинницу и вовсе восторженно взвизгнуть.

Но отдельно мое внимание привлек Майк. Который пристально наблюдал за мной, буквально прожигая взглядом. И я снова терялась в догадках относительно того, какой посыл он нес своим взглядом. Но сейчас мне явно было не до его ребусов.

– «Потому что это твоё сердце,

Оно живое, в нем пульсирует кровь.

Это твоё сердце,

Оно живое, в нем пульсирует кровь»

В одно мгновение рядом со мной оказались Кайл со Стейси, и мы втроем пропели следующую строчку, одновременно с этим давая остальным – в особенности, моим друзьям – сигнал:

– «И целый огромный мир насвистывает!»

И в эту секунду я лишний раз убедилась, что люблю этот город в целом, и всех этих людей – в частности. Потому что, поняв мой призыв, во время проигрыша, каждый – КАЖДЫЙ! – из присутствующих засвистел! И при этом делали они это не абы как, а именно попадая в такт музыки. Счастливая улыбка Виктории стала точным отражением моей. Ведь вот оно – отдача. То, ради чего все мы творим, создаем что-то, будь то написанная тобой книга или просто удачно перепетая песня.

Соскочив со сцены, я медленно пошла вдоль столиков, начиная петь второй куплет:

– «Хей-хо! Снова в движении,

Гоним дальше.

Бесчувственные люди хотят взять своё,

Но у тебя есть своя роль на переднем сидении.

Это лучший из миров. Такое чувство, как будто ничто не в силах тебе навредить.

Ты сам принимаешь решения в этом мире, который тебе предстоит узнать»

Пропев еще раз припев, я почти подбежала к смущенно застывшей имениннице и, схватив ее за руку, потащила за собой. У нас между диванами, стоящих спиной друг к другу, были закреплены специальные деревянные подиумы, как раз для таких случаев. На самый большой я и поднялась, продолжая тянуть за собой именинницу. А на парочку поменьше запрыгнули мои коллеги, словно забыв, что они, вроде как, зашивались. И вместе – я имею в виду девчонок, саму виновницу торжества и всех гостей – мы закончили это музыкальное поздравление:

– «Потому что это твоё сердце,

Оно живое, в нем пульсирует кровь.

Это твоё сердце,

Оно живое, в нем пульсирует кровь.

И целый огромный мир насвистывает!»

А после, под восторженные крики, сливавшиеся с аплодисментами, я крепко обняла доверчиво прижавшуюся ко мне девушку, и, отстранившись, негромко сказала ей:

– Никого не слушай и просто следуй своим мечтам. Потому что – что?

Улыбнувшись, Виктория ответила высоким, почти звенящим голоском:

– Потому что это – мое сердце!

Вернув ей улыбку, я кивнула:

– Именно, девочка!

Вернув именинницу друзьям и выслушав похвалу Сидни, я быстро проверила, всё ли в порядке на моих столиках, и только после этого подошла к друзьям. Которые что-то активно обсуждали, бурно при этом жестикулируя.

– Ну? – спросила я, приблизившись, – Нормально вышло?

– Шутишь? – переспросили Кевин и Крис одновременно и после друг добавил:

– Это было круто! Я хочу, чтобы ты пела у меня на Дне рождении! И у мамы с папой на юбилее! И на День Независимости! И…и…и…

Парень задыхался, явно пытаясь сказать мне слишком много слов за раз, и Кише пришлось одернуть его, беззлобно ткнув кулаком в бок:

– Остынь, принцесса. Крис – это было на достойном уровне.

Польщенно улыбнувшись, я повернулась, снова чувствуя на себя внимательный взгляд. Майк, ничуть не стесняясь, откровенно рассматривал меня всё с тем же нечитаемым выражением на лице. И после, улыбнувшись, сказал лишь:

– Это было замечательно, Кристина.

И вот оно, снова. Проклятые мурашки вернулись. Но тут я уже серьезно не виновата – всё его голос. Низкий, тихий – он говорил со мной почти шепотом, и при этом смотрел на меня так, что это выглядело и звучало почти интимно. Словно он только что умудрился обласкать меня силой своих связок. Черт, что за мысли вообще лезут в мою неискушенную голову?! Кыш! Проваливайте отсюда.

И откуда взялось это непонятное, тянущее чувство в животе? Словно я съела что-то большое и живое, но при этом оно не доставляет мне никаких хлопот. Скорее наоборот – это чудище мне нравится, как и то, что оно обволакивает своими щупальцами мои внутренности, чуть сдавливая их.

Сглотнув, я смогла выдавить из себя слабую улыбку и также негромко ответила простое:

– Спасибо.

А после, от греха подальше, решила, наконец, полноценно вернуться к работе. Тем более, что Сидни уже делал большие глаза, кивая в сторону зала, где мои коллеги снова бегали, аки пчелки без крыльев.

Да иду я, иду…

*песня «Pumpin Blood», исполняет группа NONONO