Текст книги "Стальная: по пути пророчества (СИ)"
Автор книги: Альвина Волкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)
– Потому, что в тех случаях ты не играл.
Фран не стал спорить с Станисласом. Он развернулся и скорым шагом направился к дому. Открывшая ему дверь, Нина, удивленно приподняла брови:
– Ты что-то забыл?
– Нет, просто далеко идти не пришлось.
Глава 10
Мне удалось достаточно быстро спровадить родителей, хотя папу и пришлось чуть ли не пинками выталкивать за дверь. Но настрой, как вы понимаете, пропал, и мы с Франом решили не искушать судьбу и под мерзкое хихиканье Индира просто легли спать. Мне бы обратить внимание, что с глиртом что-то не так. Заметить, что он отводит взгляд, смотрит куда угодно, только не на меня... но я так устала, что заснула в момент, только моя голова коснулась подушки. А утром:
– Что?!!! Фран, почему ты опять мальчик?!!
– В этой ипостаси легче держать себя в руках.
– Франчиас! Ты серьезно?!! Я думала...
– А ты хочешь, чтобы у твоей двери образовалась пробка из-за наплыва твоих близких и не слишком родственников? – ядовито усмехнулся Фран, – Не факт, что не объявятся те, кого вовсе ты не ожидаешь увидеть. Или те, о ком ты и понятия не имеешь.
– Но почему?!!
– В тебе проснулась... а точнее ее пробудили... кровь криосс.
– И что с того?! Чхать я на нее хотела.
– А она на тебя, нет. Раса криоссов обладает удивительной способностью защищать своих женщин от любых посягательств до свадьбы.
– То есть как?
– Пока ты не выйдешь замуж – твоих родственников так и будет тянуть к тебе в самый неподходящий момент. Им будет казаться, что ты в опасности, и они поспешат на помощь, где бы ты ни находилась.
Что за чертовщина?! У меня такое чувство, что подобное со мной уже происходило.... И совсем недавно.
– Но Павел?!!
– Это было до..., – зло скрипнул зубами Франчиас.
– До чего?
– До того, как мой брат напоил тебя вином из храма богини Эуранриоль – хранительницы домашнего очага.
– Что?? Как?
Голова шла кругом. А разве так бывает?! Второй раз на теже грабли.
– Мне не следовало оставлять тебя одну, – Фран отвел взгляд, – Это моя ошибка.
– И так будет с любым?
– Да.
– И нам теперь никак?! Только после свадьбы?
Фран кивнул и виновато улыбнулся.
– Ты правильно поняла.
– Уму непостижимо! Фран, можно я убью твоего брата?
– Можно. Только случившееся это не отменит.
– Жаль.
Я села на стул и невидящим взглядом уставилась в пол. Черте что! Они, что, издеваются надо мной?! Ну, что за подстава, я вас спрашиваю?! Только я решила плюнуть на все переживания разом и просто получить от жизни удовольствие – тем более, что в недалеком будущем маячит еще та перспектика окончить свои дни, разлетевшись ошметками,словно воздушный шарик, – как все снова встает с ног на голову.
Ну, кто его просил? Что ему горемычному ровно-то на попе не сиделось? Месть за приклеенные ботинки? Так это не я – это Матик.
Боги, и кто это выдумал – секс только после замужества?! С ума сойти. Могу предположить, что у криосс, даже беременность по расписанию. Черт.
Как же мне не везет! Не успела от браслета избавиться – так собственная кровь, с подачи Станисласа, отчебучила такое, что хоть плачь, хоть смейся. Сейчас хочется плакать, но не буду.
Я подняла взгляд на примолкшего Франа и вымученно улыбнувшись, лживо-бодрым тоном заявила:
– Ладно, Франчиас, видимо боги хранят тебя от случайных связей с недочеловечками. Переживем, как-нибудь... Не под венец же тебя тащить?!
Вытянувшееся лицо глирта слабо потешило мое задетое самолюбие. Хотя он и не виноват, но нужно же найти крайнего – не Станисласа же искать? Где он там прячется? – пойди-найди.
– Нина, – выдавил из себя Фран.
Но я его опередила.
– Не парься. Жила без этого и еще поживу. Мы же с тобой не желторотые подростки, и не влюбленные голубки... Слава богу, нет. Да, и не за этим ты на Землю явился. Так что... Что ни делается, все к лучшему.
– Нина, – глаза Франчиаса вспыхнули.
Обиделся? Не нравится. А как ты думал? – я еще та штучка.
– Давай займемся делом, – сдавленно попросила я.
Фран отвернулся от меня. Раздраженно пригладил волосы.
– Как пожелаешь.
К середине дня зеркало было готово, да и варево приняло почти все ингредиенты из списка. Остался последний, но Франчиас почему-то решил, что его кровь не годится, и молча собравшись, куда-то ушел. К ужину он не вернулся.
Я проплакала весь вечер. Меня утешал Матик, предоставив свое верное плечо, вместо плакательной жилетки. Латунный дракончик сидел в ногах и лапкой касался моих коленок.
Вдруг птичьей трелью ожил телефон.
– Да, мам? Нет, мам – все в порядке. Нет, мам, я не плачу. Приехать? Одна?! Зачем!? Поговорить. Нет-нет, уже не плачу. Хорошо, мам – приезжай.
***
– Мам, я все испортила... Опять.
– Не переживай, все наладится.
– Ну, в кого у меня такой скверный характер?! Вот, вы с папой всегда ладите, а я как ляпну что-нибудь....
– И у нас с твоим папой не всегда все гладко, Нинуль. По началу, так и вовсе по каждому пустяку цапались.
– Шутишь?
– Нет. У твоего папы еще тот характерец... Был. Да, и сейчас может сцену устроить по старой памяти.
– Даже не верится, – подперев рукой подбородок, – Он с тобой всегда такой послушный, такой предупредительный.
– Ох, знала бы ты его, до твоего рождения – день и ночь, – усмехнулась мама, – Когда я его только встретила, он даже в мою сторону-то не смотрел... Ну-у, это мне так казалось... А выяснилось, что он за мной по пятам ходил. Наблюдал издалека. Помогал, чем мог. Но подойти не решался. Все дожидался подходящего момента. Я же тогда с одним спортсменом загуляла.... Эх, времена были.
Мама хитро улыбнулась, сощурив медовые глаза.
– Но эти отношения быстро наскучили и мы расстались. Тогда-то твой папа и решился... Н-да...
Пока мама вспоминала былые деньки, я любовалась ее озаренным внутренним светом лицом, порозовевшими скулами и искрящимися весельем глазами.
– И ты сразу же влюбилась в него?
– В этого грубого, высокомерного сноба, уверенного в своей полной неотразимости? Нет и еще раз нет. Ему пришлось ой как поломать голову, чтобы охмурить меня... пока яоткровенно развлекалась за его счет.
– Мама!!
– А что мама?! Он так мило недоумевал, что я не принимаю его ухаживаний, – она тихо захихикала, закусив нижнюю губу.
– Мама, ты серьезно?
– Конечно!! Он был таким раздражающе деспотичным, – на лице мамы появилась шкодливая улыбка, – требовал, чтобы я слушалась его во всем, делала только то, что он сказал. Ха!! Не на ту напал. Как бы ни так.
– Ну, да, – закатила я глаза к потолку, – ты и послушание. Ну-ну. И как же получилось, что вы остались вместе, а не разбежались в разные стороны?
– Твой папа оказался весьма упорным и, в конце концов, я сдалась, – пожала плечами, – Мы поженились через неделю после нашей первой ночи.
– Так быстро?
– Он настоял.
– И что? Ты ведь практически сразу забеременела.
– Ну, не сразу – через год. Влад меня долго отговаривал, говорил, что это небезопасно. Но я уперлась. Хочу и все
– Это, наверное, из-за того, что дети двух миров чаще всего погибают в первые месяцы жизни... .Мне Фран сказал.
Мама побледнела.
– Вот значит как, – пробормотала она.
– Папа, скорее всего, не хотел тебя пугать.
– Он много чего не хотел, – раздраженно махнула рукой, – Но если бы я его тогда послушала, у нас бы не было тебя.
– Мам, я..., – потупила взгляд.
– Я все знаю, – поджала она губы, – Вытрясла из твоего отца. И про твое превращение, и про кровь.
– И, что ты думаешь?
– Расстроена, как и твой отец, – устало вздохнула, – Он после твоего возвращения толком и не спал. Проснется посреди ночи и лежит, в потолок смотрит. И я вместе с ним.
– Мне жаль.
– Зая, ты для нас самое ценное и дорогое. Мы переживаем за тебя.
– Я знаю. Спасибо.
– Владик только когда твой этот объявился, – в голосе мамы смешинки и тонкий намек, – духом воспрял – улыбаться начал, а то я уж не знала как его и утешить. У самой на душе буря.
– Мам, – состроила я жалобную рожицу.
– Но знаешь, я чувствую сердцем, что все обойдется. Ты главное, не сдавайся и руки не опускай.
– Да, кто мне даст! – рассмеялась я, – Вон, Франчиусу позарез нужна. Статуэтку у них бабуля наша выкрала. А без нее у всей расы глиртов с рождаемостью напряг. Раз в триста лет, представляешь? Они хоть и живут долго, но так и до полного вымирания недалеко.
– Ну-ку, ну-ка. Что за статуэтка?
– Как там ее – Сафиссы, вроде. Там девушка огромную змею обнимает.... Или наоборот? Не важно.
Выражение лица мамы стало задумчивым.
– Девушка со змеем, говоришь. Хм-м.
– Ма, ты че?
– Когда ты еще была у меня в животике. Месяцев пять тебе было. Твой папа неожиданно засобирался и уехал, сказав, что ему необходимо уладить некоторые незавершенные дела.
– Это когда его четыре года незнамо, где носило?
– Да.
– Но теперь-то ты знаешь, где его носило.
– Знаю. Он сам рассказал... а до этого Мария... была так любезна, – последнее слово мама аж выплюнула, – по секрету поведала. Рассказала куда и зачем уехал мой любимый. Намекнула, чтобы я его не ждала, что он не вернется. Это его плата.... Но мы сейчас не об этом. Так вот, перед самыми родами, Мария вдруг объявилась с целой сумкой каких-то статуэток. Она заставила мою мать расставить их по всей палате и не убирать пока ребенок не родится. Мне показалось это странным, но моя мать не стала с ней спорить.
– И?
– Я помню эту статуэтку... Она до сих пор стоит у мамы в серванте. Очень тонкая работа.
– А если?... – встрепенулась я.
– Надо проверить.
Я вскочила и побежала переодеваться. Полностью одевшись, я заглянула под стол. Сидят, касатики.
– Так, вы двое остаетесь, и сторожите дом, – шепотом, чобы мама не услышала.
– Нина! – пискнул Индир, и хлопнул себя лапой по морде.
– Эй, что это вы смотрите на меня, как на тяжелобольную? Отставить. Если этот змей искуситель все-таки явится, скажите, что я с мамой пошла к бабушке. Скоро приду.
Матик поднял голову со скрещенных лап.
"Нина, ты уверена, что за такую новость, он не проглотит нас живьем"?
– Подавится.
"А, если нет"?
– Звони мне, я телефон возьму.
"Нин, а может не надо"?
– Как это не надо?! А если это та самая?!!
"Нин, ты от него так просто не избавишься".
– Я и не собиралась, – пряча взгляд.
"Нин, я тебя знаю. Ты как нашкодишь, сразу рьяно помогать лезешь, а потом в кусты. С ним такой номер не пройдет. Ты его только разозлишь".
– Матя, да зачем я ему? Не смеши меня. Я ему статуэтку отдам, и он сам сбежит при первой возможности.
"Хорошо, согласен. Не ты ему нужна – это он тебе нужен как воздух. Без него ты портал не откроешь".
– Согласна. Но мы все равно идем к бабушке, а вы остаетесь дома. Это не обсуждается.
"Он будет недоволен".
– Я как-нибудь переживу это.
– Нина, с кем ты разговариваешь? – окликнула меня мама из прихожей.
– Ни с кем, мама, ни с кем.
***
– Как думаешь это она? – рассматривая статуэтку, спросила я маму.
Действительно красивая работа. Проработано все до мелочей: юная дева в многоярусных бусах, прикрывающих грудь и повязке на талии, удерживающей две полосы ткани сзади и спереди, длинной до щиколоток; и огромный черный змей с изумрудными глазами. Сама девушка вырезана из какого-то белого камня в голубых прожилках, очень хрупкая и изящная. У нее небольшая грудь, узкая талия, и крутая попа. Она, подняв вверх руки, тянется к змею, и смотрит на него с необычайной нежностью. Змей же,выплавленный из темного металла, свернувшись вокруг девушки кольцом, как бы закрывает ее своим большим телом от окружающего мира. Он смотрит на нее сверху, приподнявшись над ней, и улыбается. Именно, что улыбается. Изображенный змей отличался от обычных ползающих гадов непривычной для них мимикой и присутствием век. Так вот веки у змея прикрыты, а змеиный рот расплылся в подобии улыбки. Очень нежной и ласковой улыбки.
"У-У, няшная змеюка", – подумала я, и погладила ее по голове. На мгновение, показалось, змеиная голова повернулась в мою сторону, усмехнулась и показала раздвоенный язык, а потом и девушка посмотрела на меня, и показала кулак. Я моргнула. Змеюка вновь смотрела на девушку, а она на змеюку. Во, глюкануло-то.
– Она, – подошла к нам бабушка Лейда.
– Ма? – обернулась мама.
– Это статуэтка из храма богини Шазуры. Очень могущественный артефакт. Мария прекрасно знала, что делала, когда забирала его.
– Ба, ты что-нибудь знаешь?
– Немного. Благодаря этой статуэтке ты, Ниночка, появилась на свет живой и здоровой.
– Но ба, разве мама не ребенок двух миров? И тете Лила, и дядя Валера... Почему именно я?
– Когда Ма'Арийя забирала нас с Орни'йльвира, она разорвала все нити, связывающие нас с тем миром. На Земле мы как бы родились заново. Но ты, дитя от союза земной женщины и полуэльвафа...
– И ты все это время молчала?
– Я не хотела тебя тревожить. Не думала, что тебе удасться попасть на Орни'йльвир. Родилась-то ты человеком. Ни способностей, ни сил. Ма'Арийа, как ни старалась, все попусту. Мы уж с сестричками понадеялись, что ты так и проживешь человеческую жизнь, – бабушка сокрушенно покачала головой, – А вон, как вышло.
– Понятно. Значит я единственная.
– Да.
– Повезло, так повезло, – саркастическая усмешка скривила губы.
– Ты хочешь отдать ее глирту?
– Да.
– Ниночка, берегись – глирты очень хитрая, изворотливая и беспощадная раса. Остерегайся сыновей старшей семьи. Они особенно опасны. Они не остановятся ни перед чем, чтобы добиться желаемого.
– Тогда уж точно нужно ее им поскорее вернуть.
– Нинок, если бы все было бы так просто, Ма'Арийя давно бы ее вернула.
Я присела на краешек кресла.
– Они уверены, что она их обманула.
– Не обманывала она их, – сердито одернула бабуля, – Это боги их решили наказать.
– За что?
– Вот этого я не знаю.
– А ты?...
Но закончить вопрос, было не суждено. Мой сотовый вдруг взорвался птичьим пением, и это послужило знаком, что нам с мамой пора собираться. Я мимоходом посмотрела на часы. Половина первого. Черт! Засиделись.
– Да, – схватила я трубку.
На другом конце Матик что-то яростно залаял, и вдруг взвыл как баньши.
– Спокойно, я тебя не понимаю. Дай трубку Индиру.
В динамике было слышно, как Матик скребет когтями телефон и сердито пыхтит в трубку.
– Нина! Нина! Ты меня слышишь? – писклявый голосок дракончика зазвенел в ушах.
– Слышу. Говори тише, я не глухая. Что случилось?
– Франчиас. Он приходил. Мы сказали... Он был в ярости. Он выскочил за дверь прежде, чем мы успели ему что-нибудь объяснить.
– Хм, – я машинально потерла запястья, – Что вы ему сказали?
– Что ты ушла с мамой.
– Даже не объяснили, куда и зачем?
– Не успели.
Запястья зачесались сильнее. Чую достанется мне по первое число.
– Все с вами ясно. Что еще?
– Матик заметил слежку у дома.
Я насторожилась и даже перестала тереть левое запястье.
– Когда это было?
– Минут двадцать назад.
– Проклятье, – от души треснула кулаком по столику, где стояла статуэтка, – Мы возвращаемся. Индир, скажи Матику, чтобы он шел искать Франчиаса. Сам оставайся дома.
– Я понял, – пискнул Индир, – Будь осторожна, Нина. В этот раз он действительно зол.
– Нина, с кем ты разговаривала? – заинтересовалась мама.
– Потом мама, потом.
***
Я умоляла маму не идти за мной – пустое, она все равно увязалась следом. Не помогли даже уговоры бабушки. Ох, не будь ее рядом, я бы так не психовала. Она капала мне на мозги, спрашивая, каким образом я собираюсь помочь Франу, чем естественно выводила меня из себя. Я скрипела зубами, но стоически терпела. Она предлагала позвонить отцу и дождаться его где-нибудь во дворике у дома, но я отмахнулась, сказав, что он просто не успеет вовремя. Да-да, ее попытки вразумить свое импульсивное дитя, ни к чему не привели, я только пуще злилась и ускоряла шаг.
Буду честной, сама с трудом представляю, что собираюсь делать, наткнувшись на преследователей, но с истинно драконьим упрямством шла вперед. Меня пугала мысль, что следящие за моим домом глирты могли напасть на Франчиаса и сейчас он где-нибудь лежит без сознания и истекает кровью. Возможно, я сгущаю краски, тем не менее, на сердце было неспокойно.
Я почувствовала это, когда мы пересекли улочку и проходили мимо арки ведущей вглубь дома, к крохотному дворику с детской площадкой и контейнерами для мусора. Тот самый. Прохожие шарахались от этой арки, словно там скрывался самый их страшный кошмар. Мама тоже отшатнулась от него, и только я почувствовала непреодолимое желание войти.
– Мама, постой здесь.
– Нет.
– Мама!
– Я сказала, нет.
– Тогда... чтобы ни случилось. Не кричи.
– Постараюсь.
Гулкие шаги, эхом звучащие в арке, заставили мое сердце сжаться в дурном предчувствии. Я вошла во дворик и застыла. Картина, представшая передо мной, шокировала своей фантастической жестокостью. Мертвые окровавленные тела, живописно раскиданные по детской площадке, отрубленные конечности, стойкий запах смерти и крови, инад всем этим огромное тело черной змеи, сминающее детские качели.
Оно было огромное – это тело. Каждая чешуйка размером с автомобильный диск. Этой сверхзмее не было места в крохотном дворике, она едва помещалась в нем.
– Мама, не заходи, – сдавленно просипела я.
– Что там?
– Стой, где стоишь... пожалуйста.
– Все, я звоню Владу.
– Звони.
Я сделала шаг вперед и задрала голову. Человек? Там человек! Сощурилась, напрягая зрение до придела. Нет – это не человек. Это туловище – человеческое туловище. У змеиного тела, человеческое туловище. Боже, что это? И тут в голову закралась ужасающая мысль. Глирт!
– Фран, – как громом пораженная, выдохнула я и прикрыла рот рукой, заглушая рвущийся наружу крик.
Кольца начали медленное движение одно относительно другого. Змей спускался со своей недосягаемой высоты. Я увидела, что в одной руке у него меч, а в другой ножны, а его глаза горят беспощадным огнем.
Я вжалась спиной в стену, стараясь даже дышать через раз. Страх ледяными тисками сжал сердце. Кишечник приклеился к позвоночнику, сделав попытку слиться с ним в одно целое. Хотелось орать до хрипоты, упасть в глубокий обморок или просто закрыть глаза и пусть все исчезнет, как кошмарный сон. Но связки свело судорогой и из глотки вырвались жалобные всхлипы. Обморок? Он упал без меня – ему тоже страшно, и мне осталось только закрыть глаза и ждать своей участи. Прости меня мама, мне не следовало тебя сюда приводить. Боже, это действительно страшно.
– Ни-ийнас-сс, – мои колени подогнулась.
От ужаса охватившего меня, а больше от отчаяния, что не смогу защитить маму, злые колючие слезы заструились по щекам. Преодолев свой панический страх, я рискнула посмотреть на глирта. Он уменьшился в размерах, сидел напротив, на кольцах своего змеиного тела и смотрел, но его лицо расплывалось у меня перед глазами.
– Нина, – звук упавших на асфальт меча и ножен.
Стремительное движение и я оказалась в тисках его рук. Фран сжал меня столь отчаянно, что у меня вышел весь воздух из легких и затрещали ребра. Ой, мама, он сейчас меня раздавит.
– Фран, хватит. Мне больно! – о, голос прорезался.
Объятья чуть ослабли. Но глирт не отпускал. Он держал меня на весу и часто дышал в волосы.
– Живая, – прошипел Франчиас.
– Конечно, живая. Отпусти меня, – никакой реакции, – Фран?
Я подняла голову, чтобы посмотреть ему в лицо.
– Фран?
Глаза распахнуты, зрачки расширены, но взгляд совершенно пустой. Что с ним? Левая часть лица залита кровью. Трудно определить, где рана: может, рассекли бровь, а быть может, и по голову ударили. Грязная ссадина на подбородке. Разбита губа. Но хуже то, что я нащупала рукой на его левом боку. Очень глубокая рана. Сильно кровоточит.
– Фран? Очнись, Фран. Ты ранен. Отпусти меня. Фран!
– Он без сознания, – Я вздрогнула, узнав этот голос. Он-то, что здесь забыл? Но, может это и к лучшему, – Можешь не пытаться, он не услышит тебя.
– Станислав?
– А ты ожидала кого-то другого? – фыркнул глирт старший, – Упрямый мальчишка, все хочет делать по-своему, а потом ищи его бессознательное тело, где-нибудь в сточной канаве.
– Станислав, он ранен. Он должен меня отпустить.
– Он израсходовал слишком много сил, чтобы принять свою боевую форму. На Земле это удается с большим трудом. Сам он не сможет...
– Так помоги ему!
– Не могу, – устало.
– Почему?
– Я не умею.
Я опешила. Не умеет? Разве так бывает? Пришел на помощь, а помочь не может! Или он здесь по другой причине? Хотя, какая сейчас разница.
– Но, что-то же нужно делать?!! Мы не можем стоять здесь вечно. Если нас увидят...
– Не увидят. Даже если споткнуться об вас, даже если будут ходить кругами, все равно ничего не увидят.
– Как это?
– На двор установили мощнейший отвод. Даже жильцы этой многоэтажки не посмотрят в окна, выходящие во двор, для них это будет настоящее мукой.
– Я тоже тут мучаюсь.
Глирт старший раздраженно фыркнул:
– А, кто тебя просил выходить из дома, пока Франчиаса не было рядом?!
– Он первый начал.
Неправда – не он, но я ни за что в этом не сознаюсь. Особенно Станисласу.
– Что начал?
– Он ушел, и не сказал куда.
– И что с того? Он и не обязан перед тобой отчитываться.
– Мы поссорились. Все из-за твоего дурацкого вина и моей взбунтовавшейся крови. Это ты виноват!
– Неправый всегда ищет оправдания своим поступкам. Значит, вы поссорились.
– Можно и так сказать.
– Неужели, ты думаешь, что это каким-то образом повлияет на решение моего брата, вернуть тебя на Орни'йльвир, и найти статуэтку Сафиссы.
– Он не вернулся к ужину. Мы всегда ужинали вместе.
Тишина. Я выгнула спину и шею, чтобы увидеть это чудесное выражение лица глирта старшего – изумленно-обескураженное.
– Это все? – наконец, взял себя в руки блондин, – Мой брат не поспел к ужину, и ты решила покончить жизнь самоубийством?
– Нет, конечно, – насупилаь я, – У меня были веские причины выйти из дома.
– Насколько веские?
– Не скажу.
Глирт старший обреченно закатил глаза к небу.
– Не очень-то и хотелось. Ничего умного от такой взбалмошной девчонки, как ты, я все равно не услышу.
– Станислав, пока мы тут мило болтаем, Франчиас истекает кровью.
– Хорошо.
– Что хорошего?!! – взъярилась я, – Я не могу ему помочь, пока он меня держит. И, моя мама...
– Твоя мама уже дома. Дожидается, когда ты явишься.
– Что ты с ней сделал?
– Ничего. Легкий гипноз и я отправил ее с твоей горгульей. Ты же не хотела, чтобы она видела это.
– Да... То есть, нет..., – я запнулась, – Спасибо, Станислас.
– Не за что.
– Станислав, а что нам теперь делать?
– Нам? – удивился глирт, – Тебе ничего. А вот я попробую дозвониться до одной особы, которая, скорее всего, поначалу и приютила у себя любимого змееныша.
– Это ты о ком? – насторожилаь я.
– Ревнуешь? – усмехнулся глирт.
– Не то чтобы, – замялась, – скорее опасаюсь.
– И правильно. Она ради Франчиаса и дракона на лопатки уложит.
– Жуткая женщина. Кто она?
– Кормилица.
– Так она здесь?! На Земле?
– Ты знаешь о ней? – в голосе Станисласа появилась задумчивость.
– Фран немного рассказывал. А почему она здесь, а не на Орни'йльвире?
– Они с отцом не сошлись во взглядах. В методах воспитания подрастающего поколения, и ей пришлось срочно искать укрытия в других мирах.
– Ну, и монстр ваш предок. Настоящий тиран.
– Титул милс-сара старшей семьи – тяжкая ноша.
– Стоп. Милс-сар? Это кто?
– Ближе всего к этому понятию – король или император. Скорее даже второе, чем первое.
– Так вы оба?...
– Да, мы оба ис-сиры старшей семьи. То есть принцы.
– Вот ведь влипла, – застонав, уткнулась носом в грудь Франчиаса.
Глава 11
– Что ты сделала с моим мальчиком, человеческое отродье?!! – кричала женщина средних лет, весьма привлекательной внешности.
Несмотря на свой солидный возраст, где-то полторы тысячи лет, плюс минус еще пару десятков, женщина-глирт в человеческом обличии выглядела лет на сорок. Высокая, статная, с пышной грудью четвертого размера и фигурой модели. Густые каштановые волосы она заплела в тугую замысловатую косу и закрепила на затылке множеством шпилек. На ней было старомодное пальто темно-зеленого цвета с классическим английским воротником, сапоги на низком каблуке и шляпка котелок. В руках она держала сумку-саквояж невероятно потрепанного вида. Но несмотря ни на что, выглядела женщина ослепительно. Я тихо скулю от зависти в сторонке.
– Отвечай!!
– Это не я, – жмусь к Франчиусу, который продолжает удерживать меня на весу, от чего ноги болтаются в полуметре от земли, – Это они.
Указываю на трупы глиртов. Как же меня радует, что сейчас поздняя ночь, и я не вижу всех деталей. Меня и так потряхивает от осознания того, что Франчиасу пришлось убить их всех ради меня. Мысли о том, что у них могут быть жены и дети, я старательно отгоняю.
– Это не она, Зайрайс. Змееныш сам решил принять бой сразу с пятью воинами-шади.
– А ради кого?!! Ради этой бессовестной родственницы Ма'Арийи! Если бы ни она...
– Хватит, Зайраис.
– Зина.
– Хорошо. Зина.
– Я не дам ей снадобье. Пусть сама выкручивается. Может к этому времени и Франчиас очнется.
Вот, блин! Как же мне не везет. Я, конечно, понимаю, что она переживает за Франчиаса, но это уже перебор.
– Ты, что с ума сошла!! – взвилась я, – Фран ранен. Дай зелье!
– Так он еще и раненс-с!! – зашипела кормилица, теряя былой лоск.
Глаза ее пожелтели, а рот вытянулся. Вот, гадюка.
– Ах, ты шайсир сару!
– На себя посмотри! – обиделась я.
– Все бабы дуры, – сплюнул Станислас, вырвал из рук женщины саквояж, нашел там необходимы пузырек и протянул мне, – влей ему в рот и заставь проглотить.
– Как ты это тебе представляешь?! – возмутилась я.
– Придумай. Все в твоих руках.
– Чтоб вас всех.
– Поторапливайся. Мне еще нужно здесь прибраться.
Влить? Как? Губы Франчиас сжал так, что туда и лезвие ножа не протиснешь. Эх, была, ни была! Надеюсь, родственники не сбегутся? Я же без умысла – он, тем более.
Я набрала в рот тягучей сладковатой жидкости с привкусом мяты и прижалась губами к его губам. Ну, давай же! Я подняла руки и начала робко гладить Франа по голове."Хороший мальчик, хороший. Открой ротик". Его губы дрогнули, и кончики языка коснулись моей верхней губы. Ой, раздвоенный!
Подавила желание улыбнуться. Не хватало еще проглотить эту гадость. Чуть надавила – его губы раскрылись, и я выпустила тонкую струйку ему в рот. Франчиас не сопротивлялся, наоборот оживился, его руки заскользили у меня по спине. Он проглотил порцию и полез языком исследовать мой рот. Блин, Фран мы так не договаривались! На нас же смотрят!
– Что они делают?!!
– А как ты думаешь?!
– Эта человеческая девка совсем свела его с ума. Я сейчас не посмотрю, что она будущая стальная и как ...
– Не надо, Зайрайс. Ничего не будет.
– Да, не уж-то?! Ты посмотри на них. Совсем стыд потеряли!
– Кровь криоссов не позволит.
– Откуда в ней кровь криоссов?
– Ее отец полукровка. Наполовину эльваф, наполовину криосс.
– И при этом она наследница, – сколько желчи, захлебнуться можно.
– Нина, не наследница. Лассаиндиар подменил списки и сделал девочке поддельное завещание.
– Тогда зачем Франчиас возится с ней? Статуэтку мы и без нее найти сможем. Я уже говорила ему, что она у сестры Ма'Арийи. Он только отмахнулся. Ну, стальная – так до взрослой особи ей дожить надо. Ну, Избранная – так не наша ведь. Не его она забота.
– Не знаю, Зайрайс. Я уже ничего не понимаю.
– Почему ты не вмешаешься? Ты же можешь.
– Уже вмешался, – вздохнул глирт старший, – Только, как посмотрю, ничего хорошего из этого не вышло.
– Вмешайся еще раз. Останови это.
– Нет.
– Почему?
– Они оба мне дороги.
– Что?
– Она моя рай'ана.
– Я не ослышалась? Ты сказал...
– Нет. Ты не ослышалась. Я хранитель имени этой девочки.
Я открыла глаза и увидела, как брови глирта младшего устремились на лоб. Я сама едва удержалась от удивленного восклицания. Рука Франа переместилась на мои ягодицы. Эй, тебе что, совсем до лампочки, что мы здесь не одни и ситуация совсем не располагает? Я попыталась вырваться. Угу, вырвешься тут. Мечтать не вредно. Поцелуи стали краткие и до боли соблазнительные. "Ты, что действительно?... А, не. Глаза смеются. Уф". Эй! А что это я такая разочарованная? Неужели не против? Не-не, я не такая. Фран, что ты задумал?
– Ты ранен, – прошептала я между поцелуями.
– Царапина, – так же шепотом, и вновь целуя.
– Когда ты очнулся?
– Когда, она начала кричать на тебя.
Пока глирт старший дозвонился, пока эта гадюка собралась и приехала, пока Станислас объяснил ей, как обстоят дела, значит, где-то час он все-таки был без сознания, а то я уж обидеться собралась.
Глирты старшие продолжали разговаривать, не замечая, что мы с Франом между делом внимательно слушаем их, совмещая приятное с полезным.
– Так по этой причине ты и вызвался лететь на Землю?
– Не только.... Но, да, по этой.
– А, что будет с Франчиасом?
– Наш змееныш вырос, Зайрайс. Сам разберется.
– А я вижу, что не вырос. Связался с этой... этой... она хоть сама то знает, кто она?
– Зайрайс не начинай.
– Она ему не пара.
– Ты слишком предвзято относишься к девочке.
– Она внучка Ма'Арийи.
– Двоюродная.
– В ней слишком много намешано.
– Да, кому какое дело. Станет драконом, все остальные примеси уйдут.
– Как ты можешь быть в это уверен?
– Раньше так и было.
– Посмотри на нее: в ее облике нет благородных черт. Смазлива – да, но не более.
– О ее благородстве не тебе судить.
– Ты меня не понял.
– Зайрайс, змеиная богиня, о чем мы вообще говорим?!!
– О судьбе Франчиаса! О чем же еще?!
– Ха, захочет быть с ней, придется жениться.
– Я этого не допущу! – взвилась гадюка.
– Чего этого? Неужели ты думаешь, змееныш действительно заинтересовался ей? Не смеши меня. Он бабник и ловелас. Его за глаза давно "темным искусителем" прозвали.
О как? Я навострила уши. Фран игриво прикусил мою нижнюю губу. Эй, так не честно.
– Что ты знаешь о Франчиасе, ис-сир Станислас?
– Я ему лично пеленки менял, – фыркнул блондин.
– Один раз, – тут же парировала кормилица, – и то это были не пеленки, а начная сорочка и он был слишком болен, чтобы справиться самому.
Меня затрясло от еле сдерживаемого смеха. На лице Франчиаса появилось выражение вселенской муки.
– Зайрайс!
– Она мне не нравится.
– А, по-моему, очень даже ничего.
