Текст книги "Стальная: по пути пророчества (СИ)"
Автор книги: Альвина Волкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)
Я на последнем дыхании добралась до второго кресла и рухнула в него, облегченно застонав:
– Спа-аси-ибо.
– Прости моих помощниц. Они не очень-то умны.
– А-а? Да. Странные они какие-то.
– Обычные каменные идды, – повела плечиком богиня.
– Каменные? – удивилась я.
– Да. На Земле их бы назвали големами.
– А-а! – покивала я, – А, где все? Я думала, раз уж нас с Франом позвали – они тоже будут здесь.
– Мне нужно было поговорить с тобой наедине.
Я удивленно приподняла бровь.
– Чем могу быть полезна?
– Полезна? – фыркнула Эрмиадида, – Ты?!
– Прошу прощения, – смутилась я, – Я имела ввиду...
– Хватит, – оборвала она меня, – Мне надоело, что в последнее время боги Орни'йльвира занимаются только тем, что развлекаются, наблюдая за твоими метаниями. Это надо прекратить.
– Но как?
– Выбери! – рявкнула богиня, от чего я вжалась в спинку кресла и, до боли в пальцах, вцепилась в подлокотник.
– Что?
– Свой путь. Наследница ты или Избранная.
– Но я не хочу? – капризно захныкала я.
– Это неизбежно.
– Ну, может, есть какой-нибудь другой...?
– А, что тебя не устраивает? – богиня раздраженно одернула подол тоги, и села в кресло напротив, закинув ногу на ногу.
– Я не хочу умирать.... Снова.
– Если ты выберешь путь Наследницы, тебе не придется умирать. Разве что имитируешь свою смерть и узнаешь, кто любит тебя больше дракон или змей. Все равно Максенс так основательно намудрил с твоей судьбой, что ни о какой пророчестве и речи быть не может.
– В каком смысле?
– Ты уже трижды была мертва, и трижды возвращалась к жизни. Конец пророчеству.
– Но как же?... Станислас говорил, что я первый раз я умру, чтобы переродиться, второй раз, чтобы спасти друга, а третий...
– Третий раз тебя вернет тот, кто готов отдать за тебя жизнь, и кому ты отдашь свое сердце. Так это звучало в оригинале.
– Но тогда...
– Правильно. С той стороны тебя вернул Франчиас, и ему ты отдала свое сердце. Все.
– Но в пророчестве говорится, что я должна возродить клан стальных драконов. Вернуть их былое величие... Хотя я понятия не имею, как это возможно провернуть в одиночку.
– А вот это и есть камень преткновения – ты не должна была становиться Стальной. НЕ ДОЛЖНА!!
– Хорошо, хорошо. Я поняла, – заткнув уши, затараторила я, – Не кричите, пожалуйста.
– Это все проделки Максенса. Это он, подсказал глупому молодому шахниру координаты Пещеры Скорби, и помог создать блуждающий портал, в который вы с эльвафом и угодили. Это все изменило. Путь Избранной стал для тебя не единственным возможным, а одним из вероятных. Но этого не должно было случиться. Ты не должна была отвергать привязку, ты должна была принять и полюбить Лассаиндиара, таким, какой он есть, а не копаться в мотивах его поступков. Ты должна была изменить его и сделать лучше... Но стальная переродила тебя, позволив самой решать, с кем быть и кому верить.
Я прислонила голову к спинке кресла и вздохнула. Это на долго.
– Я не понимаю, как такое могло произойти, – подтверждая мои худшие опасения, продолжила рассуждать Эрмиадида, – Куда смотрели сестры, когда позволили такому случиться?!! Дети двух миров и так, если удается их спасти, очень восприимчивы ко всему потустороннему. Не страшатся его, в отличие от большинства. Они привлекают к себе всех, кто обладает хоть какими-нибудь способностями. Притягивают, как магнит. Они получают лучшее от своих родителей, а ты вобрала в себя еще и силу своей прабабки криоссы. Именно благодаря ей горгулья и отказалась признать Ма'Арийю своей хозяйкой. Слишком блеклой была ее душа, по сравнению с твоей. Немыслимо! Даже непробиваемый Лассаиндиар подпал под твое обаяние! А тут еще драконья ипостась. И не какая-нибудь – Стальная! Самая непредсказуемая и опасная из представленных на Орни'йльвире. Ты прости, но это перебор! Тебе, благодаря Максенсу и Шазуре, и так было дано больше чем другим, но это...
– Так были другие? – заинтересовалась я.
Богиня посмотрела на меня как на слабоумную.
– Конечно! Неужели ты думаешь, что ты единственное выжившее дитя двух миров?!
– Нет, но...
– То, что ты с ними еще не сталкивалась, еще не означает, что их нет.
– Они живы?
– Да... Но они уже выполнили свое предназначение, хотя кое-кто и не согласен с моим решением, – женщина раздраженно заправила в прическу выбившийся локон.
– Так, значит, мне не обязательно быть Избранной?!!
Эрмиадида нахмурилась, но нехотя кивнула.
– Да. Достаточно найти еще одно дитя двух миров и проследить, чтобы Избранный выполнил свое предназначение, – богиня на мгновение задумалась и выдала тоном капризной высокородной девицы, – Ты даже можешь попробовать спасти его.
Смятение и тревога отразились на лице и богиня снисходительно усмехнулась.
– Хотя это не твоя забота.
– А как насчет идеи Райнара?... то есть Ласснира.
– Кровь прародительницы? – богиня грустно усмехнулась, – Да это поможет. На время. Через сто-двести лет все повторится... На самом деле, они так упорно ищут лекарство, что забыли о причине... а она давно у всех на виду.
– И, что это за причина?
– Так я тебе и сказала, – фыркнула Эрмиадида, – Ты же не хочешь быть Избранной?
– Не хочу, – замотала я головой.
– А Наследницей?
Меня перекосило от перспективы, которую я тут же озвучила:
– И придется мне отдавать долги до самой гробовой доски.
– С этим тебе вполне могут помочь твои рай'и.
– Меня это не устраивает. Я не собираюсь отвечать за чужие ошибки. У меня своих хватает.
– НИНА!!! – рявкнула богиня.
– Да, что вы все кричите! Поставьте себя на мое место. Ну, и какой бы вы путь выбрали?
Эрмиадида задумалась, на гладком лбу появилась одна единственная морщинка и то она ей удивительно шла.
– Хорошо, – уже более сдержанно, – Я, кажется, поняла твою позицию: ты не хочешь быть Избранной, потому, что не хочешь умирать, и не хочешь быть Наследницей, потому, что не хочешь отвечать за чужие ошибки. Ладно. А если я скажу, что если ты, сию минуту, не выберешь каким путем тебе идти, то немедленно вернешься на Землю, и больше никогда не увидишь своего возлюбленного Франчиаса. Что ты на это ответишь?
– Это бесчеловечно.
Стиснув зубы, чтобы не закричать.
– А я и не человек.
Пришлось согласиться. Она действительно не человек – она богиня.
– Хорошо, – смирилась я, – Я выбираю...
Эрмиадида даже подалась вперед. Я набрала в легкие побольше воздуху, и подумала "Эх, помирать, так, чтобы помнили", и бесшабашно заявила:
– Ничего. Я ничего не выбираю. И теперь можете возвращать меня на Землю, все равно вы делаете все, чтобы мы с Франом не были вместе.
Неожиданно Эрмиадида засмеялась. Ее звонкий смех, отразился от стен, многократно усилившись, взметнулся к потолку, где рассыпался на тысячи звуков, словно тысячи людей почти синхронно зазвонили в колокольчики. Богиня преобразилась. Стала моложе и прекраснее.
– Молодец! Все правильно. Никто не смеет указывать тебе какой путь выбрать, решаешь только тебе.
Сказать, что я была удивлена?! Да, что вы! Я была просто нокаутирована, а богиня, игнорируя мое состояние, толкнула еще одну речь.
– С этого момента я признаю тебя главой нового стального клана. Две тысячи лет назад, земли Кармтвора принадлежали стальным драконам, и как единственная их представительница, ты становишься полновластной хозяйкой этих земель. Однако предупреждаю, на тебя будут возложены обязанности: охранять и защищать обитателей подвластных тебе земель, а так же отслеживать источники силы, которые на ней находятся. Ты согласна?
– А-а? – оторопело вытаращилась я на нее.
– Значит, согласна, – не дожидаясь, пока приду в себя, утвердительно кивнула Эрмиадида, и поинтересовалась, – Как ты догадалась о глирте?
– Поняла, – жалобно мяукнула я.
– Поняла? Мне то, конечно все равно кого ты выберешь..., а вот Максенс расстроился, когда ты предпочла дракону, глирта. Он, когда вернулся, все уши Шазуре прожужжал – планы строил: как будет обучать тебя, как подберет тебе подходящую пару из летающих ящеров, как будет нянчиться с твоим потомством. Бедная моя девочка не знала, куда деться от его энтузиазма. А как выбор ты, наконец, свой сделала, Максенс совсем голову потерял, начал кричать, что не допустит этого, что не для уродца-экспереметального создавал свою девочку, что он просто обязан все исправить. После чего ушел, и никто несколько оборотов его не видел. Ты не знаешь, где он может быть?
– Нет.
– Вот и видящие наши – не знают, – поджал губы Эрмиадида, – Что само по себе, странно.
– Н-да, теперь понятно, почему Шазура на меня набросилась.
– Ох, – устало вздохнула богиня, – Моей девочке совсем нельзя пить.
Я удивленная новостью, приняла сидячее положение.
– Вашей девочке?! Вы хотите сказать?... Шазура ваша дочь?!!
– Да, она моя дочь, – богиня взглянула на меня с налетом высокомерного презрения, – А что в этом удивительного?
– Но вы же так молоды?
– Ты мне льстишь, – усмехнулась богиня.
– Ни чего подобного.
Богиня слабо улыбнулась.
– Да, твои слова искренние. Мне, как женщине, приятно это слышать, но в действительности мне больше десяти тысяч лет.
Я восхищенно присвистнула. Мы поболтали, Эрмиадида рассказала много интересного. Например, что моя первая смерть случилась еще на Земле, когда Ма'Арийа попыталась снять привязку, но у нее ничего не получилось. Тогда она приказала дракону позвать меня, рассчитывая, что привязка послужит путеводной нитью, и я вернусь. Она не ошиблась – я вернулась. Но для того, чтобы душа закрепилась в теле, этого было не достаточно, и Лассинир, скорее интуитивно, чем осознанно, передал мне своего хранителя, который стал чем-то вроде якоря. В своих дневниках Ма'Арийя предпочла исказить события, чтобы в случае, если мой отец их все-таки найдет, истина не всплыла и не потопила ее вместе с ее честолюбивыми планами. Ма'Арийя рассчитывала не столь взрастить во мне свою преемницу, сколько получить в свое пользование Избранную. Однако на вопрос, для чего бабуле понадобилась Избранная, Эрмиадида не ответила, таинственно смолкнув на полуслове.
***
– Где, Фран? Где мой Фран, я тебя спрашиваю?!! – Тряся голема за грудки, кричала я ей в лицо.
У-у, ненавижу этих безмозглых каменюк. Хотя бы поморщилась что-ли?! Ан, нет, смотрит на меня тупым взглядом и молчит, как партизан на допросе. Ненавижу.
– Я еще раз спрашиваю, где ты его потеряла, дура каменная?!! ОТВЕЧАЙ! – мой голос резонировал в стенах храма, создавая ощущения, что меня здесь много. Слишком много.
– Нина отпусти ее. Она не знает, – попросила богиня, стараясь держаться чуть в стороне, пока я тщетно пытаюсь разговорить каменную деву, которая посмела явиться с плохими новостями – Франчиас исчез.
Меня колотило от злости и какого-то дурного предчувствия, а с чем оно было связано, я поняла, когда попыталась сама найти Франчиаса, используя связь крови.
– Как это не знает?!! – взвилась я, – Она нас вела!! Куда она его дела? Почему я его не чувствую?!!
– Нина отпусти идду, – богиня потерла кончиками пальцев висок, словно ее начала мучить мигрень, – Их создание отнимает уйму сил.
– Но...
– Иди в зал. Я выясню, куда мог запропаститься твой змей. Это моя территория. Без моего ведома здесь никто пропасть не может.
– А если?...
– ИДИ!
Меня развернуло и подтолкнуло вперед.
– Хорошо, хорошо. Иду я, иду... Э??
Я с недоумением уставилась на сплошную каменную стену.
– А куда?
За спиной Эрмиадида сердито пробурчала что-то нелицеприятное в мой адрес. Стена оплавилась, открывая длинный коридор освещенный факелами.
– А-га!
Шагнув в проем, я обернулась, но снова наткнулась на стену. Черт, а это раздражает. Ну, раз других вариантов нет, придется идти. Мысли о Фране отвлекали от ноющей боли в ногах. Где он? Почему ни я, ни Стальная не можем почувствовать его? Я поджала губы и прибавила шагу. Блин, прямо потрясающее настроение, для решения вопросов о наследовании! Человеческая сущность, по-человечески, паникует. Стальная, наоборот, в ярости, и готова ломать и крушить все вокруг. О-о, оказывается драконы еще те собственники. Начинаю понимать Ласснира. Мое, значит мое! Никому не отдам.
В любви признавался? Признавался. Замуж предлагал? Предлагал. Все, Франчиас, ты попал – я тебя теперь даже из-под земли достану. Сам виноват – за язык никто не тянул.
Я ворвалась в зал, как фурия, злая и встрепанная. Едва не сбила с ног Станислава.
– О, сеструля...
– С дороги, – рыкнула я.
Выскочив в центр округлой залы, я покрутила головой, чтобы обозреть все арки, в которых застыли просители, и громко, чтобы все услышали, заговорила:
– Приветствую всех собравшихся в этом храме. Прежде чем богиня снизойдет до нас, хочу кое-что прояснить: я знаю, что Эрмиадида, каждому из вас дала выбор, решить, какой путь избрать. Поверьте, это пришлось пережить и мне. Я свой путь выбрала....
Сделав театральную паузу, завершила:
– И это не путь Наследницы...
Наследники возмущенно загудели, но я подняла руку вверх, призывая дослушать до конца.
– И это не путь Избранной.
Разочарованный возглас послышался со стороны, где я заметила Ласснира, Райнара и Дари. Облегченно вздохнули Хрос, Лельтасис и Ваемир. Орби сохранил безмятежное выражение лица, словно ему было все равно. Хотя, скорее всего, так и есть. Моих зверушек здесь не было. Как объяснила Эрмиадида, у них не может быть своего пути. Их путь – это мой путь. Но, думаю, Лохматик был бы рад.
– Я выбрала свой путь, и вам придется смириться с этим. Как я поняла, я должна выслушать всех вас... Но у меня мало времени. Так, что, пожалуйста, кратко и по существу, у кого какие ко мне претензии.
Время застыло. Эрмиадида выскочила из арки, где стоял Эрдо, отпихнув несчастного гнома, что тот отлетел в сторону, и побежала ко мне.
– НИНА!!
Сердце ухнуло куда-то в район желудка.
– Ик! – вырвалось у меня.
– Быстрее!! Нам нужно торопиться, пока портал не закрылся. Идды его долго не удержат.
– Ик?
– Да, шевелись ты! – Эрмиадида подбежала, схватила меня за руку и поволокла за собой.
– А что?..
– Объясню по дороге.
О-о, да, она объяснила. У меня от ее объяснений волосы на голове дыбом встали. Выяснилось, что Максенс, будь он неладен, действительно решил все исправить, но так как в настоящем изменить уже ничего нельзя, он решил вернуться в прошлое и действовать оттуда. Эрмиадида корила себя, что была так беспечна. Зять пришел к ней за советом, а услышав ответ, рассердился, но быстро забыл, как ей тогда показалось, и предложил наполнить сферу, которая позволяет храму находиться во и вне времени. Без задней мысли Эрмиадида сама лично отдала сферу времени зятю, чтобы тот отнес ее к источнику. Однако вместо того, чтобы наполнить сферу, Максенс использовал ее для того, чтобы создать портал в прошлое. По-этой причине видящие и не могли найти бога-оборотня.
Эрмиадида сразу поняла, что произошло, когда одна из идд, сразу после того, как она отправила меня в зал, пришла и сообщила, что двери в комнату источника распахнуты, а в полу затухает временной портал.
Так как мы находились на территории храма, ничего странного мы не заметили, но мир вокруг уже начал меняться. Франчиас не пропал – его судьба изменилась. И в ней уже не было ни Лассаиндиара, ни Ма'Арийи, ни меня. Ну, попадись мне на глаза, Максенс – удушу!
– Тебе придется отправиться за Максенсом, Нина, – Эрмиадида ввела меня в круглую комнату с белым столбом света в центре.
– Куда? – оторопела я.
– В прошлое.
– Но, что я там буду делать?! – Я начала паниковать, – Одна, я совершенно беспомощна.
Богиня вытащила из пространства песочные часы. Подставки, как таковой, у них не было, узкую горловину часов держала лапа зеленоглазого стального дракона, который внимательно следил за тонкой струйкой серебристого песка.
– Это время, которое тебе осталось до превращения в дракона.
Я с ужасом уставилась на верхний стеклянный сосуд. Осталось совсем немного. Минут тридцать-сорок.
– Так мало?!!
– Да. Тебе было нелегко на Орни'йльвире и Стальная начала взрослеть быстрее, чем обычно. Но это и не удивительно: ты перенеслась через вселенную, отравилась ядом, была измучена наведенным кошмаром, в котором потеряла хранителя снов, побывала на той стороне, – богиня пожала плечами, – Твой человеческий лимит исчерпал себя.
– Один? Он?...
– Жив. Благодаря твоему самопожертвованию, он не исчез, а вернулся в святилище. Он ждет тебя там.
– Слава богу, – я облегченно выдохнула.
– Это только твоя заслуга. На моей памяти ты первая, кто бросился защищать своего хранителя снов.
– Он мой друг.
– Да?! – богиня скептически изогнула бровь, – Скажи, ты решила всех своих хранителей сделать друзьями?
– Они и так мои друзья, – не задумываясь, ответила ей.
Богиня склонила голову и посмотрела на меня, как на какое-то диковинное животное.
– Интере-есно. Думаю, Орни'йльвиру будет трудно понять твою логику, но мне даже нравится это новое веяние. Посмотрим, что из этого получится.
Эрмиадида поставила часы на пол и подула на них. Коркой льда сковало стекло, песок перестал сыпаться.
– На время твоего возвращения в прошлое я позволю тебе стать стальной, не проходя стадий перерождения, но когда ты вернешься, часы оттают, и у тебя не останется даже этого времени.
– И, что же мне делать?!
– Когда вернешься, иди в зал и зови ифсирит. Они откроют портал.
– Но там же наследники?... И Ласснир... и...
– Именно.
– О-о, – протянула я.
– Твое перерождение не должно пройти незаметно – это одно из условий. Да, знаю, что этим я подвергну тебя риску, но иначе нельзя. После того, как ты уладишь дела с наследниками (с ними я, так и быть, тебе помогу) и черными драконами, у тебя не будет времени устраивать прием в собственную честь – слишком много дел свалится на тебя на первых парах твоего становления как хозяйки Кармтвора. А для провозглашения тебя новой главой стальных, достаточно, чтобы твою перерождающуюся сущность увидели несколько представителей старших семей от разных рас.
– Они не обрадуются.
– Конечно, не обрадуются, – безразлично пожала плечами Эрмиадида, – Но тебя это не должно волновать. Для тебя главное – заявить о своем существовании.
Я закатила глаза к потолку. Чувствую, по возвращении меня ждет очередной грандиозный скандал. Как же надоело.
– Что мне делать в прошлом? Максенс бог. Причем оборотень. Он может быть кем угодно!
Богиня взяла меня за руку и коснулась шнурка, где болталась желтая бусина. Появилась еще одна – синяя, а на запястье нарисовалась красная закорючка, напоминающая то ли весы, то ли заковыристую восьмерку.
– Когда Максенс будет близко – она засветится.
– И что, мне делать?
– Просто возьми его за руку и вас перенесет сюда, – Эрмиадида щелкнула пальцами, и на меня прыгнуло что-то пищаще-цокующее, – Вот тебе помощница.
Это оказалась моя знакомая огненная шайма. Зверек радостно завертелся в руках, что-то без умолку щебеча.
– Говори всем, кого встретишь, что ты посланница Эрмиадиды. Тебе не посмеют обидеть. Постарайся лишний раз не превращаться в дракона, только в крайнем случае. Удачи.
– Но...
Потоком ледяного воздуха меня толкнуло в портал.
Глава 10
Я сидела на пригорке и задумчиво жевала травинку. Позади меня шумели мужчины, взрыкивали ездовые рашарынги, потрескивал сухими бревнами огонь – лагерь жил своей походной жизнью. Меня выкинуло три дня назад на дорогу, прямо под лапы серого рашарынга, существа напоминающего длиннолапого саблезубого тигра с парными тридцатисантиметровыми наростами на лопатках и двумя хвостами. На мое счастье наездник заметил меня раньше, чем его зверь, и, пока котик не решил полакомиться мной – уж больно плотоядно засветились кошачьи глаза при виде моей распластанной тушки – дернул поводья. Зверюга застыла в метре от меня, как вкопанная. Закутанный в темную ткань мужчина, что-то крикнул на незнакомом наречии, и я не сразу сообразила, что он просто требует убраться с дороги. Увы, после транспортировки во времени, соображала и реагировала я медленно. Не дождавшись пока соизволю включить мозги и отползти, мужчина соскочил со своего зверя, и подошел ко мне. Он откинул ткань с лица, и я обомлела. Франчиас?!! Я так и сказала, поднимаясь с земли, но мужчина нахмурился и представился как киат Вейранар Хаскарийский. Приглядевшись, я поняла, что ошиблась. Мужчина был очень похож на Франчиаса – на вторую его ипостась – но глаза у этого типа были обычные, хотя цвет, честно говоря, странный – красный, и верхняя губа, когда он говорил, забавно приподнималась, словно ему что-то мешало, а мешали ему клыки, но это я выяснила позже.
Вейранар осмотрел меня с ног до головы, после чего поинтересовался, что такая красавица делает одна посреди Фагдарского тракта. Я вспомнила, что сказала богиня и представилась ее посланницей, но имя почему-то выбрала оргское и драконье – Ишшари Ни'ийна, да и произнесла их очень странно, в неприсущей для себя манере – протяжно. Взгляд Вейранара из сального, стал удивленным, а когда я показала закорючку на запястье, благоговейным. Он тут же предложил присоединиться к нему, а точнее к его небольшому отряду, который сопровождает драконницу, последнюю представительницу своего клана, к ее жениху в Даргардию. Я забеспокоилась и поинтересовалась, не помешаю ли я им, не стану ли обузой, на что не-Франчиас хрипло рассмеялся, и уверил, что для всех них встреча со мной большая честь и величайшая милость. В связи с моим появлением в отряде Вейранар решил сделать привал, и представить меня остальным. Повинуясь жесту командира, отряд съехал с тропы, и там же, неподалеку, спешившись, мужчины начали расчищать место для лагеря. Работали они невероятно слаженно и быстро. Я только диву давалась.
Заметив мой интерес, Вейран пояснил, что в его отряде пять мечников, которых он сам лично обучал, три лучника и один шахнир. Друг друга они знают ни одну сотню лет. Красноглазый не-Фран, начал было рассказывать о ком-то конкретном, но я поморщилась – все члены отряда были замотаны в черные тряпки так, что понять, кто из них кто, было невозможно, но... И это "но" меня поразило, я неожиданно точно поняла, что все мечники такие же, как и Вейранар, один лучник дракон-полукровка, двое других гномы, а шахнир – темный эльваф.
Когда с расчисткой территории было покончено, Вейранар созвал всех к повозке, запряженной двумя нелюбимыми мной лосями. Он постучал в дверцу, и из повозки выплыла молодая женщина, в простом бледно-розовом платье с завышенной талией, короткими рукавами – колокольчиками и шлейфом из воздушных кружев. Внешность у нее была совсем непривлекательная: излишне худая, болезненно бледная, какая-то непропорциональная и угловатая, маленькая головка на тонкой длинной шее, узкое лицо, маленький вздернутый носик, бледные, словно обескровленные губы, темные круги под глазами и впалые щеки. Жиденькие черные волосы, заплетенные в куцую косичку, только подчеркивали резкость и несуразность ее черт. Вейран представил ее как Ларрани Риоф, драконницу из клана черных драконов. Я выразила свое удивление, по поводу того, как она может быть последней из клана, если существуют другие черные драконы. Не из пробирки же Ласснир появился!? И его брат, и Дари. На что ответила уже сама Ларрани, что ее чешуя глянцевая и у нее дар видеть будущее. Этим даром обладали все самки ее клана, а самцы предчувствовали смерть. Я извинилась за неверие, но она только слабо улыбнулась.
Вейран подтолкнул меня к мысли, что представиться мне лучше самой. Немного робея, я представилась. Последовало продолжительное молчание, после которого, все, как по команде поклонились, выражая свое почтение. Я даже не знала, что и думать, Эрмиадида об этом не предупреждала.
Ларрани предложила, когда отряд снова тронется в путь, ехать вместе с ней и Чиссом, ее малолетним сыном, в комфортной крытой повозке, на что, я, не раздумывая согласилась – это лучше, чем позориться, пытаясь залезть на спину незнакомому животному. Вдруг я ему не понравлюсь, и он меня сбросит – вот будет потеха.
Моя ручная огненная шайма никого не удивила – я же посланница Эрмиадиды, вроде, как положено, иметь в "любимцах", кого-нибудь этакого. Ласка отнеслась к своей роли со всей серьезностью – она, как только нас выкинуло на дорогу, забралась мне на плечо, обвилась вокруг шеи, как зеленый меховой воротник, и затаилась, сверкая бусинками глаз.
Чисс категорически отказался показываться из повозки, игнорируя мамины уговоры. Драконница смущенно извинилась, но я только пожала плечами, что ж поделать, если он у нее такой стеснительный. После моих слов из повозки вышел темноволосый мальчуган, с не по-детски серьезным выражением лица.
Не-знаю, сколько ему по драконьи, но по человечески – года три – четыре. Он сердито свел брови на переносице и буркнул, что не стесняется, а опасается, что я могу оказаться одной из наемных убийц. Удивленно приподняв бровь, я спросила, так ли я похожа на убийцу, на что Чисс, окинув меня оценивающим взглядом, отрицательно мотнул головой, а на вопрос, почему нет, фыркнул, что меня слишком легко прочесть. Объяснять, что он имел в виду, Чисс не стал, развернулся и залез обратно в экипаж. Я сразу подумала, что с ним будет нелегко, и не ошиблась.
– Чисс, не выходи за приделы круга, – крикнула я, обращаясь к ребенку, который сейчас занимался тем, что ковырял палкой в дупле дерева.
Он прекрасно меня слышал, но сделал вид, что нет. Я устало вздохнула.
– Чисс, ты меня слышишь?!
– Слышу, – наконец соизволил заговорить мальчуган.
– Тогда почему не отвечаешь?
– Не хочу.
– Чисс, – предостерегла его, когда драконыш почти пересек черту барьера, и я увидела, как слабо замерцал полог.
– Хватит меня опекать, – засопел Чисс, отступая от черты, – Ты мне не мама.
– И, слава богу, – закатила я глаза.
Чисс обернулся, бросил на меня, полный каких-то непонятных эмоций, взгляд, отшвырнул палку и побежал к Вейрану. Бли-ин, он опять обиделся. Да, что же это такое! Он только и делает, что дуется на меня. Мне никогда раньше не было так трудно с детьми.
Грини потерлась мордочкой о мою щеку. Спасибо, моя хорошая. Ты меня понимаешь.
– Что, опять обиделся? – Грандир бесшумно подошел, и присел рядом, тяжело опираясь на магический посох, верхушку которого венчала композиция из двух месяцев и круглой бляхи с изображением родового герба. Пару раз он пытался мне объяснить, что на нем изображено, но, к сожалению, мой энциклопедический запас по Орни'йльвиру оказался скуден, и мне пришлось смущенно признаваться в своей необразованности. Мое чистосердечное ничуть не возмутило темного эльвафа, младший сиар Сандариэна Грандирэль ван Дарисиор, а по-человечески, младший ученик Старшего шахнира королевства темных эльвафов, Грандир, решил заняться моим образованием, чему я несказанно обрадовалась. Надоело постоянно оказываться в совершенно идиотских ситуациях, когда их можно избежать, если знать что к чему.
– Опять, – кивнула я.
– Зачем ты с ним возишься? Посмотри на Ларрани. Она спокойно занимается своими делами.
– Это меня и раздражает. Как она может не обращать внимания на своего ребенка. Чисс, за все время пока я с вами, два раза сунул руку в огонь, три раза наелся ядовитых ягод, (что нам даже пришлось делать незапланированный привал, так как его рвало), и один раз едва не стал обедом для той мерзкой твари с щупальцами.
– Мерзкая тварь с щупальцами – это ошига. Отвар из ее щупалец принимают при различных заболеваниях суставов. Сам я не пробовал, а вот мой отец, да – ему помогает.... А ребенку, я считаю, полезно набираться опыта. В будущем будет умнее.
– Какой опыт, Грандир, он просто пытается привлечь наше внимание! А конкретнее мамино, но ей, кажется, все равно. Я пыталась поговорить...
– Как результат? – усмехнулся темный эльваф, скривив бледные губы в подобии улыбки.
– Да никакого, – тяжело вздохнула я, – Она только отмахивается.
Грандир потер пальцами подбородок.
– Если хочешь услышать мое мнение, то вот оно: Ларрани не любит своего сына. Почему? У меня есть предположение, что беременность была нежелательная, и не случись так, что все близкие нашей Ларрани были убиты, она была бы опозорена и изгнана из клана. Это, как правило, оставляет свой отпечаток на мыслях и чувствах.
Я почесала за ушком Грини. В ответ, шайма, издала тихий цокот и потерлась мордочкой о мой подбородок.
– Все равно не понимаю. Если клана не стало, то и о позоре немому узнавать.
– О нем знает она сама.
– Чисс не виноват, что он родился – нахмурилась я.
– Виноват, – Мы заговорились и не заметили, как к нам подошел Вейран, – Она считает, что он виноват.
– В чем? – повернула я голову.
– Он не похож на своего отца.
– А ты знаешь, кто его отец? – заинтересованно приподняла бровь, но меня ждало разочарование.
– Знаю, но не скажу.
– Понятно, – насупилась я.
– Я поклялся никому не говорить, – словно извиняясь, пожал плечами Вейран.
Не удовлетворившись его ответом, уточнила:
– Только из-за того, что Чисс не похож на своего отца, Ларрани ведет себя с ним так, как будто они чужие?
– Не чужие, – поморщился вампир, – но ты права, она не хочет уделять ему внимания больше, чем считает нужным.
– Почему он постоянно на меня обижается? – взглянула я на неФрана, и, как и в первый раз, в груди кольнуло.
Вейран закашлялся, пряча улыбку.
– Не обращай внимания. Он просто не привык, что о нем заботятся. Ты будешь хорошей матерью.
– Я на это надеюсь, – мои щеки предательски вспыхнули, и я поспешила сменить тему, – А далеко нам еще до границы?
– Это последний привал. Завтра днем мы будем на территории клана черных драконов.
– А там?
– Передохнем в ближайшей скави, – вампир поморщился, как от зубной боли, – Ларрани мне уже все уши прожужжала, что хочет спать в мягкой постели в тепле и уюте, а не на земле и под проливным дождем.
– Она никогда не спала под проливным дождем, – пробурчал эльваф, решив восстановить справедливость.
Мы с Вейранаром понимающе усмехнулись. Вчера днем нас застал сильнейший ливень, который начался совершенно неожиданно, да и закончился как-то сразу. Именно в это время Вейран предложил мне подышать свежим воздухом и поучиться ездить верхом на Саге. Я с радостью согласилась. В экипаже было уютно: удобные глубокие кресла при необходимости превращались в раскладные диванчики; выдвигающиеся столики каким-то невероятным образом умещались в дверцах без какой-либо магии; прохладительных напитков в охлаждающих ящиках пока хватало, управляемый кристаллом микроклимат – все замечательно... Если бы не соседство с изнывающей от тоски драконницей. Эта, особа жаловалась на все и вся, а если не жаловалась, то ныла. Ну, прямо принцесса на горошине, ей богу. Вот я и полезла учиться ездить верхом, но только у меня начало что-то получаться, и вампир даже скупо похвалил меня, с неба обрушились потоки ледяной воды. От неожиданности, я по-девичьи звонко взвизгнула, однако прятаться было некуда – я сидела на Саге, а спрыгивать с нее, себе дороже. У нее характер – эта точно обидется. Мы с вампиром переглянулись, ищу друг у друга ответ на ну-у очень непростой вопрос: "Что делать"? С щелчком над нами раскрылся защитный полог, наколдованный Грандиром, который подъехал чтобы уточнить у командира, когда привал. Мы втроем переглянулись, задумались... и захохотали. Ситуация была нелепее некуда: вымокшие до нитки, но под защитным пологом. После этого между нами словно образовалась незримая связь – я стала с ними более открытой, да, и они, наконец, перестали постоянно расшаркиваться передо мной.
