355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Альма Либрем » Ведьмина генетика (СИ) » Текст книги (страница 11)
Ведьмина генетика (СИ)
  • Текст добавлен: 20 декабря 2020, 12:00

Текст книги "Ведьмина генетика (СИ)"


Автор книги: Альма Либрем



сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Он вдруг подумал об Акрене – куда тот мог подеваться, что его нигде не было видно? Неужели не переместился? Но Мартен был готов поклясться, что они растворились в воздухе втроем… Возможно, советник Шантьи просто вернулся в свое время? Но это был бы слишком благоприятный исход.

– Белла! – позвал девушку принц. – Ты видела Акрена?

Она оглянулась, выглядя куда более растерянной, чем полагалось в такой ситуации, и Мартен отметил про себя, что здесь, возможно, не скованная потребностью выходить замуж, страдать в неволе и так далее по списку, Белла как-то едва ощутимо переменилась во внешности. На губах ее так и застыла неловкая, неуверенная улыбка, словно девушка не знала, как ей быть дальше, что надо сказать, пора ли уже начинать переживать, а потом она указала куда-то вперед рукой.

– Он ведь? – неуверенно прошептала она.

Мартен оглянулся и наконец-то понял, почему Акрен, придя в себя, не попытался привести в чувство его или Беллу, а так и оставил их, двинувшись вперед. Что ж, теперь принц мог назвать и улицу, где они находились, и определить, в какой стороне находилась академия, в которую им, собственно, и следовало наведаться.

Прямо впереди красовалась статуя – не слишком большая, но, как он и запомнил при своем первом и последнем посещении Вархвы, удивительной красоты. Как и много лет назад, она все еще изнутри полыхала магией, наполнившей статую красками. Та выглядела настолько натурально, как будто сама Железная Королева остановилась и с коварной холодной улыбкой смотрела на свой народ.

Ее Величество королева Карен была высокой, статной женщиной, хотя и очень стройной. Они с мужем, наверное, были самой красивой парой своего времени – Мартен вновь залюбовался парой, которую изображала статуя. Но Шэйран Второй, в целом, привлекательный мужчина, как-то терялся на фоне стоявшей подле него супруги. Они держались за руки и смотрели вперед, предполагалось – на людей, которые пришли смотреть на их коронацию. На головах обоих сверкали короны Объединенной Державы, и Мартен невольно вспомнил параграф из очередного учебника, который его заставляли штудировать.

Говорили, что в тот день пришлось нарушить множество традиций, потому что королева Карен была такой же истинно неодаренной, как и ее отец.

Тем не менее, именно к ней и время, и магия были более благосклонны. Шэйрана Второго – его статую, точнее, – потрепало, сделало более бледным время, а его Железная Королева все еще была, как живая, и даже гордыня, полыхавшая в ее ярких синих глазах, выглядела донельзя правдоподобно.

А еще Ее Величество была как две капли воды похожа на своего отца.

Эту статую делали с нее-двадцатилетней, насколько помнил Мартен, но Карен выглядела несколько старше из-за серьезного взгляда и льдистой улыбки. Принц даже не осознавал, насколько реалистично и одновременно страшно выглядела эта статуя – до того момента, пока не увидел Акрена, смотревшего на Карен, словно его заворожили.

– Так значит, – усмехнулся Акрен, – это все – правда?

Он провел ладонью по серебряной табличке, прибитой на постамент, что на нем стояли статуи. Витиеватые буквы сообщали, что здесь изображены Его Величество Шэйран Второй Тьеррон и его супруга Карен, в девичестве Шантьи. Пальцы Акрена на мгновение застыли над датами. Он сначала обвел цифры, обозначавшие день рождения его дочери, потом на мгновение задержался на времени смерти и с усмешкой произнес:

– Прожила долго.

– Да, – кивнул Мартен, – в нашем роду многие жили до девяноста и больше. Дедушка только рано умер, все поражены были. Очень часто дети не успевали унаследовать престол, его занимали уже внуки, а иногда и правнуки… Кто был достойнее. Король, умирая, называл имя наследника. Или отрекался от трона еще при жизни, если не чувствовал в себе сил идти по этому пути дальше.

– Ну, у твоего отца, – усмехнулся Акрен, – сил не осталось уже ни капли, но он, тем не менее, не спешит делиться с тобой своей властью. Он настолько жаден? Только не говори мне, что он таким образом берег тебя. Что-то его бережливость плохо сказывается на результате.

Мартен даже не нашел, как возразить. Он все еще не мог до конца поверить в то, что Акрен в самом деле сумел переместиться в пространстве и попасть в Вархву. Принц непроизвольно потянулся к медальону, все еще висевшему у него на шее, провел кончиками пальцев по золотому тиснению и вновь потянулся к механизму, но, поймав взгляд Акрена, замешкался отчего-то.

– Погоди, – промолвил советник Шантьи. – Откроешь его, когда будешь готов. Только немного подержи пружину, на этот раз медальон не откроется настолько легко.

Принц кивнул, даже не став спрашивать, какая была причина такой странной просьбы. В случае с советником Шантьи проще всего было поверить смешному "просто так надо". Мартен знал, что он сам никогда с такой точностью не рассчитает все те события, что с удивительной легкостью поддавались некогда Акрену. Все же, хоть быть человеком, который никогда не делает ошибок, очень сложно, оказаться не способным на подобное, но тем, от которого такое ожидают, еще хуже.

Вероятно, здесь его могла прекрасно понять Белла. От нее тоже много чего ждали, но могла ли девушка удовлетворить весь этот бесконечный список желаний от собственного отца? Очень вряд ли. В конце концов, она даже не отреклась от собственной силы и не отдала ее герцогу ди Маркелю, хотя, Мартен не сомневался, ей не раз и не два предлагали это сделать. А в последний раз и вовсе заставили силой…

– А это кто? – голос Беллы вырвал принца из его мыслей. Она остановилась рядом с ним и осторожно сжала руку Мартена, словно это не она раз за разом повторяла, что их предстоящая свадьба – это самая ужасная ошибка, которую только мог совершить Его Величество Лиар. Возможно, просто не хотела становиться рабыней мира, в который ее помещал отец. – Королева Карен с мужем? Они такие красивые…

– Да, она, – кивнул Мартен, обнимая девушку за талию. – У вас есть что-то общее с ней.

И вправду, было – возможно, в чертах лица. Мартен не мог понять, чем именно так сильно Белла напоминала ему королеву Карен, но искренне надеялся, что целеустремленностью и силой духа, а не умением идти по трупам в любой ситуации. По крайней мере, до сих пор Белла казалась ему отзывчивой и доброй девушкой.

Акрен как-то совершенно ненавязчиво отступил назад, потом повернулся к ним спиной и медленно зашагал к фонтану, то ли чтобы побыть наедине со своими мыслями, то ли просто для того, чтобы не мешать Мартену и Белле хотя бы немного побыть наедине. Принц не знал, было ли это правильным решением, но привлек Мирабеллу к себе и уткнулся носом в ее волосы.

Она обняла его в ответ и тихо прошептала:

– Я бы, может, и вышла бы за тебя замуж, если б ты не был рангорнским принцем.

– Я б тоже не отказался, – усмехнулся Мартен, – на тебе жениться, если б я не был рангорнским принцем. Если б наши родители изволили хотя бы нас познакомить…

Он запнулся на мгновение, не зная, стоит ли говорить о том, что тогда они точно были бы вместе – нельзя ведь ничего утверждать, а он не Акрен, чтобы превращать человеческие чувства в вероятности и высчитывать их с поразительной точностью, – но так и не договорил.

Вдалеке раздался громкий человеческий крик.

Акрен отреагировал первым. Он дернулся, словно пытаясь отыскать источник звука, и сорвался с места, ничего не объясняя. Мартен рванулся было за ним, но почувствовал, как выскальзывает из его пальцев запястье Беллы – и растерянно оглянулся.

Девушка, запутавшись в юбках, упала на мостовую и всхлипнула, когда принц с излишней спешной дернул ее за руку, пытаясь помочь подняться.

– Больно, – прошептала она.

Мартен с трудом сдержался, чтобы не зашипеть от раздражения. И как она умудрилась упасть? Он опустился на колени, не заботясь о том, что измарает всю одежду в грязи, и недовольно уставился на сероватую ткань юбки, словно не понимая, зачем здесь вообще нужна такая преграда. Белла зарделась, и Мартен невольно удивился ее алеющим щекам. А ведь раньше девушка даже не задумывалась о подобном, напротив, притворялась коварной соблазнительницей, лишь бы только сбежать подальше от герцога ди Маркеля. Сейчас ее реакция была абсолютно другой.

– Дай посмотреть, – забыв и о крике, и об Акрене, умчавшемся на помощь незнакомцу, потребовал Мартен. – Возможно, ты вывихнула ногу. Или вообще сломала!

Маг-целитель с него был такой же хороший, как и будущий король, но Мартен все равно не отчаивался. Он провел ладонью по лодыжке Беллы, пытаясь магией прощупать ее на предмет повреждений, и только тяжело вздохнул, когда девушка содрогнулась и непроизвольно попыталась отползти чуть дальше.

Что ж, возможно, предрассудки в ее жизни играли куда более серьезную роль, чем сама Белла пыталась показывать. По крайней мере, Мартен и не подозревал прежде, что она настолько сильно реагировала на мужские прикосновения. Неужели дело в религии и в воспитании? С одной стороны, логично, халлайнийским девушкам ведь не положено оставаться наедине с мужчинами…

А с другой, она ведь казалась такой смелой и так наплевательски относилась ко всем этим дурацким традициям!

– Я просто проведу диагностику, – тем не менее, предупредил Мартен, чуть крепче сжимая обнаженную лодыжку, и отогнал подальше дурацкие мысли.

Можно подумать, он не видел женщин в узких брюках или в юбках до колена – в Рангорне вообще-то не слишком прятались за пышными платьями, разве что на каких-то официальных церемониях. Разумеется, у него были женщины! В двадцать шесть лет принцам целомудренными ходить как-то неприлично даже.

Девушкам он нравился. Ему приходились по вкусу далеко не все, но Белла была уж точно не первой и единственной, кто мог бы завоевать его внимание.

Но совершенно точно первой, с кем могла взволновать такая мелочь, как попытка излечить поврежденный голеностоп.

Магия, сжалившись над Мартеном, решила сделать все самостоятельно. Белла только тихо зашипела, когда искры впились в ее ногу, излечивая то, что она уже успела повредить, и принц целых секунды три еще имел возможность просто прикасаться к ее обнаженной коже, якобы на правах целителя. А вот если б не сбежал с собственной свадьбы, этой ночью Белла была бы уже его.

Ну не дурак разве?

Впрочем, оно того не стоит. Несчастная жена – совсем не лучшая компания короткими летними и длинными зимними ночами. А такая, как Белла, еще и кинжалом прирезать может, если ей что-то не понравится. Правда, начнет с его папеньки, наверное…

Мартен тряхнул головой, отгоняя прочь совершенно идиотские мысли, поспешно вскочил на ноги и подал руку, помогая Белле встать, а потом, не отпуская ее – мало ли, вновь упадет! – заторопился следом за Акреном, уже давно свернувшим с улицы, на которой они находились, куда-то за угол.

Впрочем, до того проулка, куда помчался Акрен, они с Беллой добрались как раз вовремя – ровно в ту секунду, чтобы увидеть лежащего на земле мужчину, колдовской луч, врезающийся в грудь Акрена, несомненно, без всякого вреда для советника Шантьи, и каких-то магов, безошибочно опознанных по цветным длинным мантиям, что мчались к Вольному.

Принц и сам дернулся было, но не успел сделать и шагу, как его уверенно потянули обратно за плечо.

– Стой! – ахнула Белла. – Нам туда нельзя!

Мартен оглянулся и с удивлением обнаружил, что в ее глазах пылал неподдельный ужас.

– Почему?

– Ты не понимаешь? – удивленно переспросила она. – Да, ты ведь… – Белла умолкла на мгновение, словно пыталась не использовать какие-то особенно резкие слова, способные обидеть Мартена – хотя, возможно, он и нуждался в каком-нибудь моральном тычке, который напрочь выбил бы из него остатки самоуверенности. – Мартен, мы сбежали с собственной свадьбы. Да, в Вархве пока не знают, что кронпринц Рангорна и принцесса Халлайи не совсем дружат с головой, но это не означает, что эта прописная истина не откроется им совсем скоро, понимаешь? Нас просто схватят и вернут обратно.

– И что ты предлагаешь? – Мартен напряженно оглянулся. Больше всего в данный момент ему хотелось все-таки выскочить из-за угла и броситься на помощь Акрену, окруженному посторонними людьми. А если советник Шантьи растеряется, скажет им что-то не то? Как они потом разгребать это будут?

Белла оставалась непреклонной. Она с такой уверенностью смотрела на принца, что ему даже стало не по себе.

– Нам надо скрыться за иллюзией, – промолвила она, осторожно взяв Мартена за руку. – Иллюзией, под которую никто, кроме разве что Акрена, не сможет заглянуть.

И она потянулась к кулону, все так же висевшему у девушке на шее, и крепко сжала его, ловя пальцами янтарные блики.

Глава шестнадцатая

Артефакт среагировал практически моментально. Стоило только Белле загадать желание – а Мартен и рта не успел раскрыть, чтобы ее остановить, – как их окутало колдовской дымкой, колючей, неприятной наощупь, да так плотно, что принц ни пошевелиться, ни даже сказать что-нибудь не мог. На какие-то несколько минут перехватило дыхание, а вокруг себя он видел лишь стену из магических песчинок, крепкую, нерушимую и не поддающуюся ни его собственной магии, ни попытке сопротивляться физически.

А потом, реагируя на короткий тычок, колдовство вдруг рассыпалось на мелкие кусочки и пылью легло к ногам Мартена.

Он растерянно взглянул на Беллу. Та нисколечко не изменилась, и Мартен сначала даже не понял, в чем была суть действия артефакта, пока не прищурился, повнимательнее всматриваясь в ее облик, и не увидел то, что должно был предстать перед всеми другими.

Вместо черноволосой, темноглазой Беллы стояла худощавая, даже слишком, блондинка, с тонкими, мышиными чертами лица. Тонкие губы, большие, широко распахнутые глазища, где в сероватой глубине плескался страх и непонимание, светлые кудрявые волосы, разметавшиеся беспорядочно по плечам, крохотное личико, высокий открытый лоб…

В целом, то, во что превратилась Белла, можно было назвать привлекательной девушкой – только вот Мартену она совершенно не нравилась. Эта внешность нисколечко не передавала суть пламенной, уверенной ведьмы, готовой бороться с жизненными трудностями и всеми неприятностями, которые появляются на ее пути.

– Получилось? – несмело переспросила Белла.

Мартен кивнул.

– Попробуй посмотреть на меня иначе, – предложил он. – Или…

Он покрутил головой в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь рассмотреть себя, и совершенно случайно заглянул в роскошную, занимающую половину мостовой лужу, которую прежде даже не замечал. Качество дорог в Вархве было таким себе, и в дождливую, холодную погоду нередко можно было натолкнуться на такие сюрпризы прямо посреди проезжей части или тротуара.

И вправду, хотя, рассматривая свои руки, Мартен видел все то же, что и несколько часов, дней или месяцев назад, да и наощупь его черты нисколечко не изменились, лужа демонстрировала нечто совершенно иное.

И не сказать, что это нечто Мартену особенно понравилось.

Во-первых, оно – почему-то у принца не было желания называть свою новую личину "он", да еще и собственным именем, – было ниже настоящего Мартена как минимум на полголовы, щуплее, да и помладше – незнакомцу из лужи исполнилось не больше двадцати двух, а то и двадцати лет. Как раз подходящий возраст для студента местной академии, если он вздумает позориться и под этой личиной поступать на учебу.

У иллюзии были рыжие, как огонь, волосы, торчавшие в разные стороны. Мартен аж невольно провел по своим – густым, темным, как у всех у них в роду, – и невольно скривился, заметив, как отражение в луже перебирает редкие рыжие пряди.

Кожа в один миг потеряла равномерный загар, обретенный благодаря пребыванию на солнце и залезанию на крыши герцогских домов – отражение в луже было бледным, как… Сравнение вслух наводить Мартен не стал бы, но звучало оно совершенно точно нецензурно.

С каждой минутой, детальнее рассматривая нового-себя, Мартен все больше убеждался в том, что особой радости ему труды артефакта точно не доставят.

Салатовые, противного цвета глаза, веснушки, россыпью лежавшие на носу, такие крупные, что их даже лужа эта отображает, не то что какое-нибудь зеркало, потрепанная одежда, которая как раз была бы к лицу кому-то победнее, а не рангорнскому принцу… Маскировка отличная, в этом никто не посмел бы заподозрить принца Мартена, но ему отчего-то от этого становилось не легче.

Белла тоже не сказать, что шибко обрадовалась новому отражению, но скривилась, по крайней мере, не так, как Мартен.

– Зато нас точно никто не узнает, – прошептала она. – И никто не выдаст твоему отцу, если он вдруг вздумает подать в розыск!

– И то правда, – согласился Мартен, хотя быть неузнанным такой ценой ему не сказать чтобы очень нравилось.

Он бы, впрочем, заявил Белле и что-нибудь еще, например, про то, что она могла бы придумать ему облик получше, хотя бы не такой тошнотворный, но не успел произнести ни единого слова – шум за углом превысил все возможные границы, и принц наконец-то вспомнил о том, для чего он вообще сюда бежал, почему пришлось пользоваться такой отвратительной иллюзией, куда их занесло и куда подевался Акрен.

Невнимательность – еще одно его проклятье! Ну вот как можно стать нормальным королем, если он не способен держать нужные мысли в голове?! Если в сознании сплошной бардак, какой же хаос будет твориться в самой стране?

Мартен бы озвучил и эти свои опасения, но вовремя понял – сейчас уж точно не время для его нытья. Вместо того, чтобы в очередной раз корить себя за глупость, он бросился на источник шума…

И остановился в нескольких сантиметрах от потрескивающей и выбрасывающей во все стороны искры магической стены.

Акрен был там, внутри. У его ног лежал тот самый кричавший незнакомец. Мартен почему-то понял это сразу, даже не пришлось задаваться лишними вопросами.

Пострадавшему было лет… Да много, хотя Мартен не смог бы назвать его точный возраст. Маги всегда жили дольше, чем обыкновенные люди, у них в запасе – раза в полтора больше времени, а этот человек выглядел как настоящий старик. Темная мантия с вычурной вышивкой выдавала в нем преподавателя местной магической академии, бледность и прерывистое дыхание указывали на то, что мужчина пережил серьезную колдовскую атаку. Пережил с трудом, а сейчас лежал на земле и хватался за остатки еще теплившейся в груди жизни.

Пятно на его одежде явственно указывало на то, что мужчину прокляли. Мартен даже знал, какое именно заклинание было использовано, и понимал, что шансов у незнакомого ему преподавателя не было. Вышитая на правой поле мантии буква "А" подсказывала – это был артефактор, тот самый, до которого они планировали добраться.

Тот самый, что мог бы охарактеризовать как-нибудь ту заразу, которая сейчас висела на шее у Беллы, прячась под прочной, могущественной иллюзией.

Акрен обзавелся таким же пятном – на рубашке, в самом центре груди, – но ему от этого не было ни холодно, ни жарко. Казалось, советник Шантьи просто переступил через чужое проклятье с легкостью, доступной разве что божеству.

Рядом были и другие люди, должно быть, сотрудники или преподаватели, сильные маги, создавшие стену-ограничитель. И все они смотрели на Акрена так, словно не могли понять его природу, уже одно то, как он умудрился появиться на этом свете. Мартен узнавал в их потрясенных взглядах то самое подозрение, которое высказывается каждый раз по отношению к особенным, к тем, чье существование и чьи способности не удается объяснить стандартными, известными правилами.

– Вы в порядке? – наконец-то подала голос одна из ведьм, высокая темноволосая женщина с жестким, леденящим душу взглядом. – В вас попали тем же проклятьем, что и в мэтра Рьяго.

– Я очень сомневаюсь, что попали – протянул Акрен уже хорошо знакомым Мартену, мягким, вкрадчивым голосом, способным заворожить кого угодно, как бы скептически этот человек ни относился к Его Светлости, рангорнской религии и всему прочему. – Мое состояние и состояние мэтра Рьяго очень сильно отличаются.

Черное пятно медленно – куда медленнее, чем следовало бы, учитывая, каким заклинанием оно было спровоцировано, – расползалось по телу артефактора.

Мартен почувствовал, как Белла прижалась к нему, кажется, с трудом сдерживая дрожь.

– Что случилось? – прошептала она.

– Во-первых, – все так же тихо ответил принц, – нас пока что не замечают. А во-вторых… Я такого еще не видел.

Акрен опустился на корточки рядом с умирающим артефактором и кончиками пальцев скользнул по краю его мантии, словно пробуя материал наощупь. Потом, не обращая внимания на столпившихся у него над головой магов, опустил ладонь на то место, куда попало первый раз проклятье, и смотрел на мужчину так, будто испытывал его – сможет подняться или так и останется лежать здесь, не способный сопротивляться таинственному колдовству.

Принц сам невольно задержал дыхание. Он никогда не видел, чтобы силу истинно неодаренного можно было использовать вот так, но Акрен пусть вслепую, но очень тонко, аккуратно убивал проклятье, которое кто-то неизвестный швырнул в мэтра Рьяго. Он вытягивал всю магию, что пыталась отравить мужчину, впитывал ее в себя, вдыхал ее, словно колдовство можно было таким образом превратить в нечто другое, нейтрализовать – и не прошло и нескольких минут, как артефактор судорожно вдохнул воздух, попытался сесть и тут же рухнул без сознания, должно быть, уже от слабости, а не от проклятья, которое так старательно пыталось его убить.

Акрен медленно поднялся на ноги и скромно, как мальчишка, которому только что удалось придумать решение, неведомое десяткам взрослых, бившихся над задачей, улыбнулся. Мартен и сам не сдержал улыбку, так и рвущуюся на свободу – это вышло как-то само по себе, невольно. Он и не думал, что истинно неодаренные могут творить такие чудеса…

– Что здесь происходит? – Мартен вздрогнул, реагируя на незнакомый, но заведомо неприятный голос. – А вы еще кто?

Ему на плечо легла чужая тяжелая рука, и принц, оглянувшись, увидел совершенно незнакомого, но на вид довольно грозного мага, тоже из преподавателей, только низшего ранга, о чем свидетельствовала куда более простая вышивка и написанная безо всяких завитков артефакторская "А".

Магическая преграда затрещала, признавая одного из своих, и пропустила незнакомца – а вместе с ним и Мартена и Беллу, которых мужчина буквально втолкнул в магический круг, чтобы, увидев валяющегося на земле без сознания мэтра Рьяго, ахнуть от ужаса.

– Убили! – воскликнул он. – Эти двое, должно быть, атаковали…

Слова застряли в груди незнакомца, когда он столкнулся взглядом с Акреном. Мартен вскинул руку, готовясь защищаться, но запоздало осознал, что его собственная магия успела куда-то скрыться, едва теплилась на кончиках пальцев, показывая, что больше чем несколько искр он из себя точно не выдавит.

Магическая стена за спиной, издав последний, предсмертный треск, тоже погасла. Акрен стремительно, большими глотками выпивал магию из этого проулка.

– Эти двое были со мной, – спокойно промолвил Шантьи, улыбаясь своей привычной обезоруживающей улыбкой. Синие глаза засверкали, словно он горел желанием встрять в новое приключение, но пока что не до конца представлял, как именно сможет это реализовать. – Мы услышали крик и прибежали на помощь, но мои юные друзья – кстати, это Мартен и Белла, – замешкались по пути, потому вашему… насколько я понимаю, вашему преподавателю, мэтру Рьяго, пришлось помогать мне одному. Но, думаю, я довольно неплохо справился с этой задачей.

– Истинно неодаренный! – ахнула та самая черноволосая ведьма, так и не изволившая представиться. – Он – истинно неодаренный!

– Ага, – довольно подтвердил Акрен. – И прежде чем ваш… Прошу прощения, ваше имя? – обратился он к незнакомцу, приволочившему Беллу и Мартена.

– Мэтр Клебо, стажер мэтра Рьяго, – холодно отчитался мужчина.

– Так вот, прежде чем ваш мэтр Клебо изволит вновь обидеть моих друзей, предупреждаю: они очень хотели бы учиться в вашей академии. А я обещал… хм, обещал их родителям за ними присматривать. Так что, куда они, туда и я, – Шантьи еще раз лучезарно улыбнулся. – Так что будем делать, господа? Ваш мэтр Рьяго явно нуждается в помощи.

А они все нуждались в консультации мэтра Рьяго. Хотя очень вряд ли он способен сейчас помочь хотя бы себе…

Глава семнадцатая

Мартен давно не видел, чтобы взрослый маг в своем уме смотрел на кого-нибудь такими глазами. Тем не менее, пока они с Беллой плелись в хвосте процессии, две ведьмы, приставленные к Акрену в качестве сопроводительниц, так и пожирали его глазами. И, если б могли, еще б и прижались бы к нему покрепче, и то, что их собственная магия умирала из-за присутствия советника Шантьи, этих барышень совершенно не смущало. Принц заявил бы, что это типичная женская реакция на привлекательного молодого мужчину, но, во-первых, он не слишком разбирался в мужской привлекательности – хотя, если мыслить объективно, Акрен вроде как был красив, да и умел заворожить разговором, – а во-вторых, за ними, как приклеенный, тащился и мэтр Клебо, а вот уж он точно не был женщиной и обязан был несколько спокойнее реагировать на Акрена.

Мартен и Белла плелись в хвосте этой прекрасной процессии. Если их не бросили на улице и не указали им на дверь, так причина у этого была одна – Акрен пригрозил, что куда двое его спутников, туда пойдет и он. А терять такой ценный экземпляр, как истинно неодаренного, судя по всему, никто не торопился.

– А я всегда думала, что маги в Вархве адекватные, взрослые люди, – несколько обиженно протянула Белла, – которые серьезно относятся к выбору своих студентов. Что, если мы желаем поступить к ним на учебу, нас протестируют, нам уделят внимание…

– Думаю, внимание нам уделят только в том случае, если Акрен пригрозит, что в противном случае он уйдет, – скривился Мартен. – Ты только посмотри, как они вокруг него вьются! Право слово, я такого еще не видел…

Он умолк, предпочитая оставить себе возможность хотя бы слышать, о чем там ведьмы ворковали с Акреном. Внезапная ревность – Мартен никак не мог избавиться от желания подойти ближе и напомнить Вольному хотя бы о леди Ильзе, – несколько угасла, когда принц осознал, что сам советник Шантьи не особенно получает удовольствие от этого общения, но уважения к магам Вархвы у принца так и не появилось.

– у вас потрясающие способности! – заявила светловолосая ведьма. – Я никогда не встречала истинно неодаренных!..

Надо больше на встречи с рангорнскими делегациями ходить, и встретила бы.

– Возможно, – продолжала она, – вы – реинкарнация Дарнаэла Первого?! Ведь, если верить кровным картам, обновление рода должно происходить регулярно!

– Да откуда ж он знает? – зашипела брюнетка. – Разве реинкарнации бога в курсе, что они боги?

Реинкарнация бога! И на кой им реинкарнация бога, если в Объединенной Державе правит замужняя женщина, у которой три сына, а в Рангорне наследник престола – Мартен? И с кем там Акрен будет обновлять кровь? Хоть бы головой подумали, что их боги – не идиоты, чтобы являться продолжать род мужчиной к мужчинам…

Они уже подошли к высокому зданию, которое, очевидно, и было академией, и Мартен без особого восторга задрал голову вверх. Он ожидал, что будет в восторге от острых шпилей, пронизывающих небеса, от площадок на высоченных башнях, на которых, должно быть, так удобно проводить магические эксперименты, когда под ногами простилался целый город, от старинного общежития, находящегося в соседнем здании, где комнаты до сих пор в лихорадочном порядке сменяют друг друга, как это было и тысячу лет назад, и где можно заглянуть в свою собственную комнату, а оказаться в гостях у кого-нибудь другого…

Но вокруг общежития тянулась красная лента, обозначающая, что оно в аварийном состоянии, и функционирует только одно крыло, а высокие шпили впечатляли не больше, чем раскинувшийся черепахой НУМ, который хоть был и не настолько всемирно известным, но зато хотя бы новым. Мартен ни с того ни с сего вспомнил, что у Вархвы давно уже появились конкуренты – академии, где воспитывали магов разных рас и учили покорять буйствующую кровь. Тот же Змеиный Замок, находившийся где-то ближе к Дарне, куда свозили и эльфов, и орков, и какие там еще расы водились на территории Объединенной Державы? Это им в Рангорне повезло, только люди да люди…

Гордиться здесь было, откровенно говоря, нечем. Высоченное, плохо отремонтированное, древнее здание не вызывало у Мартена ни малейшего трепета. Мэтр Рьяго пострадал от нападения неведомого мага как раз за несколько часов до того, как Мартен и Белла смогли явиться к нему и задать вопрос об артефакте и о методах его уничтожения, молодой артефактор, мэтр Клебо, не внушал доверия, а эти две ведьмы, которых принц различал только по цвету волос, и вовсе только и знали, что жаться к Акрену в попытке спровоцировать его на что-то.

– Вот мы и пришли! – довольно воскликнула одна из них, принц даже по голосу не понял, какая именно. – Сейчас мы проводим вас, господин Акрен, к нашему ректору, и там в деталях обсудим вашу дальнейшую судьбу!.. – и она уверенно потащила Шантьи ко входу в академии, напрочь забыв о том, что он был не единственным гостем академии.

– Простите, – не удержался Мартен, – а что делать нам с Беллой?

Черноволосая ведьма, до сих пор так и не представившаяся, но, очевидно, отвечавшая за связи с общественностью, точнее, за то, чтобы на человеческом языке разговаривать с нормальными людьми, а не щебетать невесть о чем, как это получалось у них с Акреном, недовольно оглянулась. Судя по всему, она была сердита уже только за то, что ее отвлекли от приятнейшего разговора с привлекательным мужчиной, и она собиралась жестоко отомстить каждому, кто в этом виноват.

Тем не менее, хамить не стала. Она сначала посмотрела на Мартена, презрительно скривив губы, и тот невольно отметил про себя, что, выгляди он так, как должен, эта женщина реагировала бы на него абсолютно иначе, потом покосилась на Акрена, тяжело вздохнула и наконец-то перевела взгляд на Клебо.

– О, – промолвила она, словно только сейчас заметила, что мужчина сопровождал их всю дорогу. – Вы не с мэтром Рьяго? Это несколько странно… Но хорошо. Тут есть студенты, проводите их. Пусть присоединяются к первому курсу взрослых групп. Мы пойдем.

И она, не желая слушать возражения со стороны Клебо, скользнула в открывшиеся двери академии, захлопнув их прямо перед носом у молодого коллеги.

Мартен смерил заинтересованным взглядом приставленного к ним мужчину. Что-то в мэтре Клебо его серьезно настораживало. В его движениях было нечто неестественное, словно управлять приходилось не своим телом, а каким-то механизмом, заботливо собранным из сотен тысяч винтиков и шестеренок, а тот не хотел слушаться, и его то и дело приходилось одергивать и придавать ему правильное положение.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю