Текст книги "Горе-волшебник. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Алла Касперович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

А? И это все? Да быть того не может! Он что, не догадался кто позавчера прожег дырку в его шапке? К тому же, и шапка тогда на нем была… А что? Я не виноват, что Норвус заставил меня домашнее задание делать. Правда, профессор задал потушить горящую свечу ложкой воды, а не делать так, чтобы пламя свечи отделилось от нее самой и полетело куда-то далеко. Я честно пытался его догнать, но хоть я и бегаю быстрее всех (ну, если не считать Триссу), но все равно не успел схватить его. Когда я почти догнал его, оно вдруг прошло сквозь дверь в кабинет Старшего волшебника Корнелиуса. А когда я услышал из-за двери крик и парочку слов, которые мне вроде как знать не положено, но которые я так часто слышал у нас в деревне, да и чего уж тут – от моего деда, то решил, что лучше мне убежать подобру-поздорову, пока под горячую руку не попал. Я знал, что он поймет, кто ему так удружил – все равно больше некому. Так пусть хоть немного остынет. Я всегда так с дедом делал – помогало.

А может, он все-таки не понял, кто это был. Нет, понял. Кажется, из его глаз вот-вот посыплются такие же огоньки, как тот, которым я ему шапку спалил. Но он уже перешел к следующему школяру, а потом еще к одному и еще. А вот очередь дошла и до Триссы.

– Школяр Трисса, – теперь Корнелиус заискивающе улыбался, но при этом смотрел не на нее, а на ее отца. – Школяр Трисса – настоящий образец для подражания. Отличные отметки по всем предметам и безупречное поведение. Из всех десяти классов, у нее самые высокие показатели по Физкультуре. Замечательная волшебница и великолепная хозяйка дома. Всегда вежливая и покладистая. И я призываю всех школяров равняться на нее.

Я аж заржал про себя. Ага, у Триссы безупречное поведение. Как же. А кто как не Трисса почти каждую ночь со мной, Гэном и Паром по всей Школе гуляет? Отличные отметки? Ну, это правда. Великолепная хозяйка? Да ее выпечка больше на камни похожа, и дырку она зашила так, что теперь в эти штаны только одной ногой влезть можно. А когда она в руки спицы взяла, так пригвоздила ими к стене ничего не подозревающего профессора Панриуса. Ну да ладно. Главное, чтоб ее отец был доволен. Только он почему-то так ни разу и не улыбнулся и все так же строго смотрел на Триссу. А она стояла такая бледная, что я даже испугался, как бы она сейчас на землю не рухнула. Но это же Трисса, а с ней такое произойти никак не может. А вот Лизариусу зубы-то я бы пересчитал! А чего он так лыбится?!

Ладно, и где моя Корнелия? А, вот она, возле мамы и Носатого стоит. Эх, красавица! А профессор Сомалия еще лучше. С какой любовью она смотрит то на своих детей, то на Старшего волшебника. Вот только этот Носатый все время букой стоит. А когда мама по голове его гладит, весь аж съеживается, как будто ему неприятно. Странный он какой-то. Да и Корнелия как будто не очень то рада материнским объятиям. Стесняется, наверное.

Может, подойти к Триссе? Вон она стоит вся словно каменная. Нет, чего это я? Корнелия… Корнелия! Красавица! Ага, Корнелия – красавица, а Трисса – мой друг! Нет, надо что-то делать. Вот только что?

Но делать мне ничего не пришлось. Пока я думал, что бы такое учудить, мантия на Лизариусе загорелась, и за несколько секунд огонь добрался до самой шеи. Первой опомнилась профессор Аварра. Она выдохнула заклинание, и на Лизариуса из ниоткуда вылилась целая бочка воды. Теперь он был похож на дворняжку, нечаянно искупавшуюся в луже. Ну, хоть на Триссу пялиться перестал.

Погодите-ка… Это что, я его поджог?! Если да, то я очен рад. Так ему и надо. Лизариус поджал губы, обвел всех глазами, но так и не понял, кто с ним такое мог сделать. А я вообще нагло на него смотрел. Пусть знает, что я его не боюсь. И он, похоже, меня тоже. Он даже взгляд на мне не остановил! Потом Лизариус вытер лицо платком, который протянула ему Трисса (оладка перепеченная!) и ушел. Чтоб он себе палец дверью прищемил!

Ой! Кажется, я опять это сделал.

Собрание во дворе тянулось еще очень долго. Еще бы! Про всех же школяров рассказывали, а в Школе то аж десять классов. Правда, когда дошли до третьего, дело пошло быстрее – мало кто оставался учится так долго. В первом классе вообще было только пять человек. Обычно те, кто доучивался до первого класса, потом во Дворце работали. Да не просто работали, а высокие должности занимали. Или шли в прфессора. Деда говорил, что это куда лучше, чем во Дворце, где все всех ненавидели и глодки друг другу в любое мгновение готовы были перегрызть.

А Корнелиус, похоже и не думал собрание заканчивать. Он достал какой-то длиннющий свиток, развернул его и открыл рот, чтобы читать вслух, но тут как налетел ветер. Да не просто ветер, а ветрище! Нас всех сносило! Да что там такое с нашими погодниками? Неужели какой-нибудь недоучка практику проходит?

К счастью, закончилось все так же быстро, как и началось. Общими усилиями профессора усмирили ветер. И еще, что тоже к счастью, свиток Корнелиуса улетел, так что собрание все-таки закончилось.

Нас всех отпустили гулять по Школе. Меня бабуля повела в Сад. Она хорошо знала дорогу. Еще бы! Она ж тут училась! И не просто училась, а была самой лучшей выпускницей на то время. Только она ни профессором не стала, ни во Дворец не поехала. Она вышла замуж за моего деда и стала хозяйкой нашего замка. Да уж.

Мы там долго бродили и, если честно, я очень устал. Нет, в Саду мне нравилось, да вот только бабуля все время спрашивала про мою учебу, словно и спросить-то больше не о чем. Нет бы просто спросила, как я учусь. Так нет же, нужно порасспросить про каждый предмет отдельно, да еще в подробностях. А я-то ей хорошо мог рассказать разве что про Звездочетство да еще про Физкультуру.

Мы уже десятый круг нарезали (и как только бабуля не устает в ее то возрасте?), когда к нам подлетел голубь. Но не бабушкин: этот был черный с серебристо-зелеными крыльями. Он тут же превратился в лист бумаги и упал бабуле прямо в руки. Она быстро прочитала письмо, потом еще раз и еще. И с каждым разом ее глаза становились все круглее и круглее. Вот она, моя удача!

– Бабушка, а можешь мне денег дать, а? – попросил я и тут же добавил, испугавшись, что она не просто мне откажет, а еще и в комнате на неделю запрет и только на уроки выпускать будет: – Чуть-чуть совсем, а?

– А… Что… Да… Хорошо…

И она опять принялась перечитывать письмо. Ура! Если бабушка обещает, то всегда держит свое слово. Вот теперь то она не отвертится! Вот теперь то я погуляю! В следующий Свободный день я вместе с друзьями поплыву в Город. Надеюсь, вместе с ними мне будет не так страшно. Главное, чтоб деда Норвусу писем больше не присылал. Может, получится их как-нибудь перехватить? А пока что, все складывается очень и очень хорошо, мне ведь отродясь денег не доверяли.

Вот только почему бабуля такая странная? Неужто деда во Дворце напился до сиреневой звезды и опять что-нибудь наколдовал или наоборот разрушил? В прошлый раз он там вместо большой хрустальной люстры в Главном зале наколдовал висящее вверх тормашками дерево. Это бы ничего, но на нем росли не яблоки или груши, а кувшины с вином. Да не простые, а с крышками, и те открывались каждый раз, когда под деревом кто-нибудь проходил. Так что или рот открывать нужно было, или вино на голову лилось. Деда говорил, что оно было самое вкусное из всех, которые он когда-либо пробовал. А вот бабуля рада не была, как и наш Король. Но его деда не боялся, а вот от бабушки он потом недели две по углам да под мебелью прятался. Так что не один я у нас в семье такой особенный.

Но в тот раз бабуля была злая, а в этот… напуганная что ли?

– Марвус, иди в свою комнату, – сказала она и положила письмо в свою маленькую сумочку, которая тут же скукожилась и превратилась в кулон – бабуля пристегнула его к цепочке у себя на шее. – Мне нужно уехать. До свидания, Марвус.

– Когда ты еще приедешь?

Не то что бы я уж так скучал, но все-таки.

Бабуля ненадолго задумалась, а потом покачала головой:

– Не знаю, Марвус, не знаю. До свидания.

И она исчезла так быстро, что я и не заметил. Только что мы стояли рядом, а теперь я был один. Или не совсем.

– Ты где пропадал? – спросил я Руфуса, зависшего у меня над правым плечом.

– Бабуля твоя, парниша? Трисса, если я не ошибаюсь.

– Ага.

– Помню ее еще школяркой. Эх и знатная девка была. Полшколы за ней увивалось. Столько кавалеров у нее было, как даже у твоей Корнелии нету.

А? Это он точно про мою бабулю?

– Особенно два оболтуса-профессора, – продолжал Руфус. – Проходу ей не давали, а она их и так и эдак отшивала. Непробиваемые были. И все ж один своего добился.

Это я и так понял. Деда у меня тот еще фрукт. А вот кто второй?

– А не догадываешься? – хмыкнул крыс.

– Ну… не уверен…

– Да ладно тебе, парниша! Знаешь же!

– Корнелиус, что ли?

– Он самый!

Так вот почему он на моего деда зуб точит! А заодно и на меня.

Я только сейчас вспомнил, что голодный и хотел сказать об этом Руфусу, но тот уже исчез. Ну и ладно – чай не в первый раз.

Я глянул вверх. Ого! Никогда такого не видел: все небо было затянуто темно-серыми, почти черными облаками. И что там все-таки наши погодники творят?

В Столовой доставили еще столов – для родителей. Ого! А Гэн-то весь в отца пошел: такой же здоровенный и в очках, только у того волосы черные. Зато мама какая у него хорошенькая! И тоже длиннющая. Ну, а отца Пара я и так каждый день видел, а вот мамы его не было. Интересно: какая она?

Моей же бабули тут не было, сколько бы я ее глазами ни искал.

– Ей было нужно уехать, мой мальчик, – шепнул мне на ухо Норвус. Я аж подпрыгнул. Это у кого он так подкрадываться научился? Не у Руфуса ли часом? – Просила передать, чтоб ты хорошо учился.

– Угу.

Так что обедал я один, хоть и вся Столовая была заполнена. Мои друзья снова сидели за своими столами, но я был не в обиде. Все равно завтра опять ко мне пересядут. Трисса сидела вместе со своим отцом, а волшебника Лизариуса не было видно. Наверное, не хотел показываться на людях после того, как кто-то едва не сжег его утром. Так ему и надо.

Сегодня Тетушка Тама расстаралась так расстаралась. Не думаю, что даже во Дворце так вкусно и так много кормят. Я сразу понял, что со всем не справлюсь, поэтому попробовал всего по чуть-чуть. Как же я объелся! А вот Трисса к еде даже и не притронулась. Он просто сидела рядом с отцом и глядела куда-то мимо него. Он тоже ничего не ел и только строго глядел на дочь. Да уж, ей точно не позавидуешь.

Потом все разбрелись по своим комнатам. Ну и я, знамо дело. Сидеть мне там было скучно, но что поделать, если все со своими семьями. Я, от нечего делать, даже пытался с домашним заданием разобраться. Не то что бы разобрался, но кое что все-таки сделал. Хоть и спалил несколько свитков, несколько замочил, а еще один превратил в пыль, но все же смог наколдовать чашу с водой. Ну и что, что она была размером с ведро. Ну и что, что вода была розовая и пахла цветочками. Зато задание я выполнил. Так что Ремус не сможет придраться. Он же сам задал: создать из свитка чашу с водой. Он же не сказал какую. Главное, чтоб до урока волшебство продержалось.

Время тянулось так медленно, что я сделал все задания, которые были до следующего Свободного дня. Вот бы бабуля и деда удивились, какой я старательный! Как они там хоть без меня? Как бабуля добралась? Куда она вообще поехала? А деда чего там штаны во Дворце просиживает, когда тут можно?

Я уже начал дремать за столом, когда в дверь тихонько постучали:

– Можно?

– Заходи.

Вот уж кого не ожидал. Трисса еще ни разу ко мне одна не приходила.

– Я побуду у тебя, – сказала она.

– Угу, – я слез со стула. Триссе больше всего нравилось сидеть именно там. – Хочешь пряник?

Девушка кивнула. Гэн мне как-то проболтался, что Трисса очень любит сладкое.

– Спасибо.

За сегодняшний день я еще ни разу не видел ее улыбку, а ведь она и так нечасто улыбается. Мне захотелось обнять Триссу за плечи и убаюкать, как маленького ребенка. Только этого мне точно делать не стоило, а то я потом могу и нескольких зубов не досчитаться. Трисса точно не была нежным цветочком, а скорее могучим дубом и в то же время гибкой сосной. Но сейчас она казалась такой беззащитной…

– Угу. А чего ты не со своими? Я тебя с отцом видел. И еще с каким-то мужиком. Кто это был?

Трисса ответила не сразу. Сначала она доела пряник, а он был совсем не маленький, да и грызла она его медленно.

– Это мой жених, – наконец сказала она.

– Жених?! Да ну!

– Ну да.

– Он же старый!

Трисса посмотрела в окно и покачала головой.

– Ему двадцать пять, – сказала она.

– Я ж и говорю, что старый! Тебе ж тринадцать!

Девушка кивнула.

– И у меня еще есть два года, восемь месяцев и четыре дня до того, как меня заберут из Школы.

Что-то я не совсем понял.

– А? Почему?

Он замялась, подумала немного, а потом сказала:

– Мар, никому не расскажешь?

– Зуб даю!

– Хорошо. Только сначала дай еще один пряник.

Да хоть десять! Мне бабуля целый мешок оставила – я его на кровати нашел. Это наша повариха готовила, а с ней даже Тетушка Тама не сравнится.

В общем, десять пряников Трисса пока рассказывала не съела, но штук восемь точно. Даже я столько не могу. С ней разве что Пар мог посоревноваться. Но на этого обжору у меня уже пряников не хватит – самому только три штуки осталось.

Оказалось, что Трисса была, как и я, единственным ребенком в семье. Только в моей родился выродок, а в ее – девочка. Я не сразу понял, что Трисса имеет в виду. Ну, девочка и девочка. Что тут такого. Но отец Триссы хотел именно наследника, а не наследницу. Но у ее мамы больше детей быть не могло. Тогда было решено, что Триссу выдадут замуж, как только ей исполнится шестнадцать, и ее муж станет его приемником. А еще ему достанется все наследство Триссы, а сама она станет просто женой, потому что ее ни в коем случае не пустят ни в профессора, ни во Дворец. Да и вообще никуда. Она просто будет сидеть дома и воспитывать детей. Я как представил себе этого мерзкого Лизариуса, мне снова захотелось дать ему в морду.

А я то все думал, почему она иногда словно где-то очень далеко. Хотя кое что я все еще не понимал.

– Трисса, а почему ты не можешь отказаться? Скажи, что не хочешь замуж – и все!

Она как будто с жалостью на меня посмотрела и покачала головой:

– Не получится.

– Тогда убеги!

– Нет. Отец меня везде найдет.

Я не знал, что сказать. Но сказать же что-то нужно!

– Скоро ужин, – сказала Трисса и слезла со стула. – Спасибо за пряники и… Мар, ты ведь никому не расскажешь?

Я так обиженно на нее посмотрел, что она улыбнулась. Краешком губ, но все же. Какая же она… Никогда ее еще такой не видел. А Трисса пошла к выходу, у двери остановилась и сказала:

– Увидимся в Столовой. Отец и… волшебник Лизариус уже уехали. И… Спасибо, Мар.

– За что?

– За то, что было утром.

– Так я не…

Она кивнула мне и ушла, а я так и остался сидеть на кровати. Как же ей все-таки идут платья, а какие у нее глаза… Погодите-ка. Мне Корнелия нравится. Корнелия. Корнелия!

За ужином мы сидели вместе с Триссой. Теперь она была одета как обычно, а волосы снова завязала в хвост. Сейчас она была совсем спокойна и медленно и с удовольствием ела тушеные овощи с мясом. Так что я был рад, что ее отец и гад-жених так рано уехали. После ужина разъехались и все остальные.

А дальше пошли обычные школьные дни. Как всегда, мне было интересно только на Звездочетстве и Физкультуре. Я теперь в линейке стоял не последним. За мной еще четыре школяра было, я уже обогнал Пара и почти добрался до Триссы. Вот деда удивится, когда приедет! Норвус уже, наверное, устал доставать мне так часто новую одежду. А что? Я ж вырос!

Вот только кое-что меня совсем не радовало. Трисса говорила, что к лекарю все чаще и чаще стали приходить школяры просто для того, чтобы отоспаться – им стали очень часто сниться кошмары. Несколько раз даже Гэн и Пар на это жаловались. Трисса молчала, но, думаю, и ее это не обошло. А еще с погодой творилось что-то непонятное. То все было в полном порядке, то вдруг как польет вода с неба, или сильный ветер налетит, а то и вовсе станет жарко как за стенами Города. Погодники только разводили руками – они сами ничего понять не могли. Я б так не переживал, но оказалось, что все это началось, как только я сюда приехал. Может, это из-за того, что я выродок неправильный? Может, это я чего неправильно наколдовал? Норвус говорит, что я не виноват. Надеюсь, что он прав.

Завтра снова Свободный день. Эх, наконец-то и я в Городе погуляю! Домашнее задание я уже все сделал, на ужин сходил и заняться мне сейчас было совершенно нечем. Трисса куда-то ушла, Гэн засел в Библиотеке, Пар отцу помогал, а Руфус вообще на глаза не показывался. Скукотища!

Я попытался что-нибудь почитать, но интересные книги, что были у меня с собой, я уже раз десять перечитал, а за другими в Библиотеку я идти не захотел. Все равно там только учебники. Странно, а дома я вообще читать не любил. Наверняка, потому что заставляли.

Я просидел в комнате почти до полуночи. Даже разделся и лег в кровать, но так и не смог заснуть. Поэтому я снова оделся и осторожно выглянул за дверь. Куда бы это мне пойти? Выходить так поздно в Сад нам не разрешали. Вот именно поэтому я туда и пошел. Я же выродок – что с меня взять?

Надо же, а я думал, что нарушителей больше будет, а тут вообще никого. Завтра же Свободный день: можно дрыхнуть до посинения. А погода то какая сегодня замечательная! Видимо наши волшебники-погодники хорошо постарались. Не холодно и не жарко, а на небе полным-полно звезд, вот только луны почему-то не видно. И фонари сегодня никто не гасил. Хотя, когда я сказал Гэну о том, что ночью они иногда не горят, он очень удивился. Наверное, просто спит уже в это время.

Я сорвал несколько слив и уселся прямо возле воды. В ней отражалось ночное небо и я, жующий эти самые сливы. А потом вдруг вода зарябила и мое лицо исчезло, а вместо него появилась знакомая фиолетовая морда.

– Сэй! – ахнул я с набитым ртом и быстренько дожевал последнюю сливу.

– О, Мар! – обрадовался мне дракон. Только сейчас он был какой-то маленький – не больше меня – , и голос его был как будто откуда-то издалека. – Давно не виделись!

– Ты куда делся? Я думал, тебя того…

– Чего того?

– Истовошили!

Драконья морда заржала, и показались большущие клыки, правда, они теперь были не такие страшные.

– Не, я просто… Ну просто сидел там у вас, ждал пока вы мне тыблоки принесете, а потом ка-а-ак попаду опять домой. Вот.

– А где твой дом, Сэй?

– Как где? Дома.

Оладка перепеченная! Опять двадцать пять!

За головой Сэя я увидел высоченный камень, и его верхушка была покрыта чем-то белым. Мне показалось, что я уже когда-то это видел. И только я собрался спросить у дракона, что это, как услышал, что к нам кто-то идет. Я тут же шмыгнул в кусты, но успел заметить, что морда Сэя из воды исчезла, и там опять отражалось наше звездное небо. Только теперь там была еще и луна.

– Отвали сказала!

– Погоди, ну куда ты так спешишь?

Из своего укрытия я видел, как к озеру идет, почти бежит, профессор Аварра, а за ней по пятам следует Ремус.

– Аварра, но это правда ничего не значило.

– Мне все равно.

– Ну, Аварра! Мы с ней всего лишь разговаривали! Честное слово! Тебе просто показалось!

Профессор так резко развернулась, что Ремус чуть на нее не налетел.

– Ремус, я тебе уже говорила, – сказала она по слогам, тыкая пальцем ему в грудь, отчего профессор начал пятиться. – Мне все равно, что и когда ты делаешь со своими девицами. Отстань уже от меня!

И она снова развернулась, и очень быстро пошла от Ремуса прочь. Тот хотел было двинуться за ней, но увидел, что она встретила профессора Назаруса и пошла дальше с ним. Тогда Ремус уселся прямо туда, где только что сидел я. И чего это им всем по ночам не спится?

– Вылезай, – сказал он, даже не глядя в мою сторону.

Оладка перепеченная! Как он понял, что я здесь?

– У тебя кусок сумки торчит.

Вот же! Погодите-ка… У меня же нет с собой сумки! Но я все равно вылез.

– Садись рядом, – Ремус похлопал возле себя.

– Ну сел я. А дальше что?

Ремус рассмеялся. Но как-то грустно.

– Эй, Вы чего? – спросил я у него.

– Тебе кто-нибудь когда-нибудь нравился?

Вот еще! Буду я ему отвечать. Между прочим, он сам на мой вопрос не ответил. Ну нравились мне девочки еще у нас в деревне. Вот сейчас Корнелия нравится. Очень даже нравится. Только я это ему рассказывать не собираюсь.

– Не-а, – ответил я.

– Значит, пока не поймешь, – усмехнулся он, потрепал меня по голове и встал. – Иди, малыш, в свою комнату, пока кто-нибудь тебя здесь не застукал. И не броди здесь по ночам.

– Как будто сами так никогда не делали, – буркнул я себе под нос, но Ремус услышал.

– Было дело, было дело, – улыбнулся он. – Но ты все-таки осторожней будь. Нехорошо получится, если тебя застукают. Спокойной ночи, малыш.

– Ага.

Ага, сейчас же меня тут кто застукает! Мне Трисса с Руфусом все входы и выходы в Школе показали. Правда через большинство из них я без них все равно пройти не смогу. Но зато я их знаю! И вообще, что он от меня хотел? Если думает, что может понравится нашей Аварре, то он очень сильно ошибается! Кому может понравиться мужик, который то и дело в зеркало глядится!

Но в свою комнату я все-таки пошел. Спать очень сильно захотелось, да и скучно мне стало. Только перед уходом я еще заглянул в озеро: а вдруг опять Сэй появится? Не появился.

Заснул я очень быстро и, как мне показалось, почти сразу же проснулся. На самом же деле уже наступило утро. В мое окно кто-то очень настойчиво стучал, и я не сразу понял, что это был голубь. Я открыл окно, и ко мне влетела почтовая птица. Вроде бы бабушкина, а вроде и нет. Эта была какая-то толстая. Ого! Ай да бабуля! Голубь сел на стол возле окна и тут же превратился в лист бумаги. Это-то ладно, к этому я привык, но вот то, что бабушка положила туда монеты, я видел в первый раз. И не просто монеты, а золотые! Да я столько за всю жизнь потратить не смогу! И на бабулю это не похоже. Она скорее бы передала их Норвусу, а тот бы мне выдавал по чуть-чуть. Но вскоре все стало понятно. Я взял в руки лист бумаги, в который были завернуты деньги, и стал читать:

«Дорогой Норвус,

Благодарю тебя за то, что присматриваешь за нашим мальчиком. Ты наверняка уже понял, что он весь в своего отца, а значит за ним нужен глаз да глаз. Я недавно неосмотрительно согласилась дать ему денег, да и пора ему уже и в Городе побывать. В следующий раз можешь его отпустить. Извини, но теперь хлопот ты с ним не оберешься. Но я верю, что ты справишься. Сумел же ты как-то довести до выпуска моего сына. Да и Корвиуса ты тоже до ума довел. Или я уже стара стала, или все же Марвус будет пострашнее отца и деда. Впрочем, я полностью тебе его доверяю. Лучше тебя никто не справится с мужчинами нашей семьи. Как ты уже заметил, я высылаю также и деньги для Марвуса. Выдавай их ему по своему усмотрению.

Твоя Трисса»

Так вот оно что! Наверное, птица окном ошиблась. Не долго думая, я выкинул лист через окно, он снова превратился в голубя и улетел. Как же все-таки хорошо, что почтовые птицы не умеют разговаривать. Спасибо, бабушка, за денежки!

Я бережно сгреб монетки со стола и пересыпал их в свой кошель. Увесистый получился! Он у меня давно уже был, но я там вместо денег держал всякую мелочь вроде красивого камешка или наконечника стрелы. Это был первый раз, когдя я использовал его так, как нужно. Кошель я спрятал в шкафу, а себе в карман положил несколько монеток.

Друзья уже ждали меня в Столовой, и мы вместе позавтракали. Сегодня все были одеты не в мантии, а в обычные штаны и рубахи. И Трисса тоже. Нет, ну почему она не могла одеть платье! У нее же есть, я видел!

В Столовой кроме нас было еще человек пять. Остальные уже выбрались в Город. Ну, не виноват я, что так поздно проснулся! После завтрака мы пошли на улицу.

– Ой! А может, я пойду с вами в следующий раз? – предложил я, пятясь назад.

Мы стояли возле рва, и нас уже ждала лодка. После моих слов Гэн улыбнулся, Трисса прищурилась, а Пар вообще заржал. Мои друзья хорошо знали, как мы с водой любим друг друга. На последнем уроке физкультуры я чуть позорно не упал в обморок. И это при Корнелии! Профессор Нарнис, никого не предупредив, вдруг решил устроить урок плавания. Хотя, как потом выяснилось, об этом не знал только я. И то только потому что не слушал.

Когда мы пришли на Большое физкультурное поле, профессор скомандовал всем раздеться. Я сразу подумал, что он на солнце перегрелся, раз такое говорит. А школяры как ни в чем не бывало начали снимать свою форму, под которой у них всех были купальные костюмы. Один я только остался стоять столбом. Я еще подумал тогда: «А где они плавать собрались? В траве что ли?» Но тут передо мной – я стоял прямо у кромки, – появилось прямоугольное озеро на все Физкультурное поле. Еще чуть-чуть, и я б свалился прямо в него. К счастью, меня удержала Трисса. Я сказал Палке, что у меня нет купального костюма, и тот меня отпустил. Так что в прошлый раз я выкрутился. Что делать в следующий – ума не приложу.

В лодку первым залез Пар, и та сразу же просела. Вторым был Гэн, а Трисса осталась со мной на берегу. Она стояла со скрещенными на груди руками и в упор смотрела на меня. Смотрела она строго, прям как моя бабуля.

– Давай, – кивнул я ей в сторону лодки. – Девушки вперед.

– Только после тебя, – сказала она и толкнула меня.

Я лишь ойкнуть успел, как уже оказался в лодке. Следом за мной туда запрыгнула и Трисса. Мне вручили весла, и мы отчалили. Грести было очень трудно, потому что в лодке нас было четверо, да еще Пар весил, наверное, как мы с Триссой и Гэном вместе взятые. Я было предложил весла ему, так он так обиделся, что всю дорогу со мной не разговаривал. Он вообще ни с кем не разговаривал – плюшки ел.

На это раз мне не так страшно было плыть. Может быть, потому что Трисса и Гэн постоянно отвлекали меня разговорами. А может, потому что я всю дорогу был красный как бурак от натуги и думал лишь только о том, как бы поскорее добраться до берега. Казалось, что мы плыли бесконечно, хотя прошло, наверное, всего несколько минут.

И все-таки мы доплыли. Не знаю как, но мы доплыли. Я еле выполз из лодки и упал на траву, чтобы отдохнуть и отдышаться. Идти я уже никуда не хотел, но признаться в этом друзьям я тоже не мог – засмеют. Поэтому я полежал минут пять и, делая вид, что я снова бодр и весел, зашагал туда, откуда доносились беззаботные голоса людей. Эх, наконец-то я нормально посмотрю Город! И не просто Город, а Город в Свободный день!

У нас в деревне дома все были не выше одного этажа, и тех было очень мало. Здесь же были и двухэтажные, и трехэтажные. Наоборот, домиков в один этаж я здесь так и не увидел. Там, где было по три этажа только последние два были жилыми, а на первом было что-нибудь интересное. Вот, например, мы прошли мимо дома, где была цирюльня. И я сразу вспомнил как бабуля не раз приглашала ко мне цирюльников, но я им еще ни разу не дался. Ни разу они еще меня не нашли. Ну их с этими их громадными ножницами! Я и сам неплохо справляюсь.

В другом доме находилась булочная, где мы с Гэном и Триссой купили по одному еще горячему и так сладко пахнущему кренделю, а Пар набрал себе аж целый мешок. Мы прошли и мимо разных лавок, в которых продавалось все, что только можно себе представить: от целебных снадобий до розовых чулок с кружавчиками. Я почему-то сразу вспомнил Ремуса, и меня передернуло.

Мы все дальше пробирались к центру города. Здесь все чаще нам на пути встречались харчевни. Раньше я никогда не видел, но много слышал о них от друзей. Я очень хотел в них побывать. И вот, оладка перепеченная, я вижу, как за столиком на улице сидит моя Корнелия с каким-то старшеклассником! Да ему лет семнадцать, не меньше! И куда только Носатый смотрит!

Я хотел было сам пойти разобраться с этим хмырем (а чего это он с чужими девушками заигрывает!), но меня удержала Трисса. Она покачала головой, щелкнула меня по носу и под локоть уволокла в харчевню напротив. Ого, ну и силища! А выглядит такой хрупкой девушкой! Нет, она точно дальняя родственница моей бабули. Зуб даю!

Мы уселись за столик в харчевне «Уличная роза», и с моего места было отлично видно лицо Корнелии, только она почему-то меня не замечала. Она что-то весело рассказывала хмырю и время от времени подносила к носу букетик ландышей. Где взяла? Тот хмырь подарил, что ли? Ух, я б сейчас ему как врезал!

– Что будете заказывать, ребята? – спросила нас разносчица в красной косынке и красном же переднике. Выглядела она ненамного старше нас. Черные короткие косички весело торчали из-под косынки, да и сама она постоянно улыбалась.

Хоть в Городе и работали одни из самых лучших волшебников-погодников, все равно на улице было жарко и душно, поэтому мы дружно ответили:

– Мороженое!

Каждому из нас принесли по большой креманке с шариками сливочного мороженого: мне и Пару с кусочками клубники, а Гэну и Триссе с грушами и медом. Девушка выразительно посмотрела сначала на свою креманку, потом на свою.

– Хочешь поменяемся? – догадался предложить я.

– Да, – кивнула Трисса и широко мне улыбнулась.

Пока мы менялись мороженым, Пар уже доел свое и заказал еще. Мы же с Триссой медленно наслаждались каждой ложечкой, и я то и дело жмурился от удовольствия. Да так нажмурился, что не заметил, как Гэн и Пар куда-то подевались. Да что там Гэн и Пар! Я не уследил, когда Корнелия со своим ухажером ушли!

– Что делать будем? – спросил я.

Трисса пожала плечами и откинулась на стуле, сложив руки на животе с таким довольным видом, будто смогла списать на экзамене, а ее не поймали. Хотя что это я, как будто Триссе нужно списывать. Она же не я.

– Не знаю. Можем еще посидеть. Или пойдем погуляем. Хочешь еще мороженого?

– Не-а, – покачал головой я. – Я бы сейчас что-нибудь с мясом съел.

– Тогда пойдем в другую харчевню. Тут недалеко.

Она достала кошель, чтобы расплатиться, но я ее опередил. Ну и что, что мы друзья. Она же как никак девушка. Да и денег у меня благодаря бабуле хватит до конца обучения. К тому же меня все равно после экзаменов выгонят.

Харчевня «У обжоры Пара» мне очень понравилась. Особенно своим названием. Я был уверен, что ее назвали в честь моего друга. Но хозяин сказал, что сам не знает, откуда оно взялось. Когда он покупал эту харчевню, а было это лет эдак двадцать назад, вывеска уже была приколочена. Он вообще ничего менять не стал. Мебель тут была добротная, да и холодильный погреб еще ни разу ломался. Вот что значит – делали на совесть. А вот в харчевне напротив только за этот год четыре раза погреб чинили. И это при том, что харчевню построили всего каких-то два года назад. Вот что рассказывал нам хозяин, пока мы с Триссой уплетали за четыре щеки отбивные в клюквенном соусе.